Великий побег

КОНЕЦ

Время шло к полуночи. После паршивого обеда и хорошего секса они сидели босиком. Голодные. Лодка стояла на надежном причале внутри лодочного сарая, в борт билась вода, а парочка лениво развалилась на корме на скамейке. На Панде были только шорты, а Люси надела лишь трусики и короткую, не закрывавшую живот футболку.

– Ты никогда не рассказывал, как получил свою кличку, – засовывая в рот крекер, вдруг сказала Люси.

– Точно. Никогда. – Панда скрестил голые лодыжки и махнул в сторону продуктовой заначки. – Дай-ка мне чипсы.

Люси передала ему пакет и подождала. Подождала еще немного.

– Ну? – наконец не выдержала она.

– Знаешь, чего бы мне сейчас хотелось? – Он заглянул в пакет с чипсами. – Соленых орешков. У тебя, вообще, были соленые орешки?

– Да, и я их больше не хочу. Я вот хочу знать, как ты получил свою кличку.

– Это личное.

– Тогда шепотом «Baby, baby, give it to me» (Крошка, если ты дашь это мне... – Прим.пер.), – пропела Люси строку песни Busta&Mariah Carey «I know what you want».

Он возмутился:

– Я никогда этого не говорил.

– Ну, что-то похожее, – самодовольно улыбнулась Люси.

– Ладно, кличку мне дали в полиции. И неловко вспоминать. – Панда застыл, словно она выдирала ему зуб. Типичное поведение для мужика, который терпеть не мог делиться чем-то личным.

– Неловко? – переспросила Люси. – Все интереснее.

– Ну что пристала! Тебе что, заняться нечем? – глубоко вздохнул он.

– Займусь позже.

Люси потеряла интерес к крекерам, но вытащила один, чтобы замаскировать, как страстно она желает услышать что-нибудь – хоть что-то – личное о Панде.

– Это случилась, когда я был копом. – Он отложил чипсы. – Я отлично стрелял. Бывало, парни увидят меня на стрельбище и давай звать Пандой. Это значит «вооружен и очень опасен» (pissed and armed – Прим.пер.).

– Что-то не просеку.

– «Р» – очень опасен. Потом «A–N–D» – и. И под конец «A» – вооружен. – Он терпеливо произнес по буквам: – П–АНД–А.

Люси задумалась.

– Творческий подход.

Панда пожал плечами:

– Копы.

– Хорошая задумка, – согласилась она. – Такая отличная задумка, что… я ни за что не поверю.

Теперь он изобразил искреннее негодование.

– Что значит, ты не поверишь? Это моя кличка. Уж я-то знаю, как её получил.

– Верю, что знаешь. Но только не так ты её заработал. Какова настоящая версия?

Люси ждала, что он будет отпираться – и она не позволит пудрить себе мозги. Панда попытался сбить ее с толку одной из своих сексуальных улыбок, от которых у нее плавились кости.

– Что ты мне дашь, если я расскажу тебе правду?

Она скользнула пальцем под край его шорт на ноге.

– Ночь, которую ты никогда не забудешь.

Взгляд его затуманился.

– Ты уже это сделала.

Люси улыбнулась:

– Спасибо.

Она ждала, что он будет продолжать уводить ее в сторону. Вместо того Панда отвернулся и отстраненно потер ноготь на большом пальце.

– Ну это… был один знакомый маленький пацан. В детстве… – Казалось, мыслями он где-то далеко. – Пацанчик не мог выговаривать «Патрик», и как-то само собой вышло «Панда», наверно, потому что у него была такая книжка. Тогда мне было девять, старался быть крутым, но парни, с которыми я зависал, как-то услышали, как он говорит. Естественно, стали дразнить меня. Пару раз я ввязывался в драку, но бесполезно. Панда… Панда… Панда… В конце концов я решил – пусть так и будет.

Конечно же, все так и должно быть. Люси видела его мальчиком, который задирал подбородок и пыжился, храбро сражаясь с миром, встречавшим его в штыки.

– Но когда ты вырос, то мог бы забыть кличку, – заметила она. – Когда пошел в армию. Почему же не избавился?

– Я хотел, но… – Панда запустил в волосы пятерню. – Черт, даже не знаю. Наверно, просто сроднился с этим. Как память о… – Он повернул к ней голову и взглянул в глаза. Потом наклонился и поцеловал. – Хватит разговоров.

– А мне нравится говорить, – произнесла она ему в губы.

– Ой–ой–ой. – Руки его пришли в движение, скользнули Люси под футболку. – Что это у нас тут такое, что ты любишь куда больше?

Как выяснилось, он был прав.

Роман в стихах по мотивам "Великого побега"

Автор zerno

Он достойнейший был из достойных –

Добр, умен, собой хорош, богат,

Но ее своим горячим взглядом

Не пронзал с макушки и до пят.

Благородно вел себя в постели,

Выполнял технично свое дело.

Но душа в полет не улетала,

Содрогалось только ее тело.

Не было ни ревности, ни злости,

От прикосновений не искрило.

Ни ему, ни ей вдвоем ни разу

Головы от страсти не сносило.

У обоих деньги и карьера,

Заводить детей уже пора.

И по плану четко и спокойно

Продолжалась их в любовь игра.

Но когда пришла пора им Богу

Клятвы вечные супружеские дать

В самую последнюю минуту

Не смогла смирится и соврать...

Как разобраться ей с мальчонкой?

Не очень слушает пока.

А пареньку нужна конечно

Мужская твердая рука.

Как с бизнесом ей разобраться,

Чтоб прокормить семью сумел?

Кто может дать совет хороший

И в деле сам собаку съел?

Как выжить им зимой холодной

И продержатся в одиночку?

Как все опять начать сначала

И на былом поставить точку?

Казалось, что сползает в пропасть,

Но приготовил Тоби ужин,

И да, ещё, что делать с Майком?

Быть может все-таки он нужен?

На всем, что между ними было,

Ее записка ставит точку,

Но наизусть запомнил сразу

Послания сухую строчку.

Предельно ясно все по смыслу,

Не нужно, чтобы был он рядом.

Какого черта, раз не хочет

Ему тем более не надо!

Куда податься, что же делать?

Ведь он и сам уйти хотел.

Но почему так сильно ранит

В конце простая буква эЛ?

От ненависти сделала пол шага

Все сразу изменилось на картине.

Еще полшага до любви осталось

Она пока стоит посередине.

О любви просить не будет больше,

По мужски не будет с нею смел.

Испугалась и поцеловала,

Подарила то что так хотел .

Не поверил, да и как поверить,

В то что вдруг обрел свою мечту,

Но целуя отдавал обратно

Верность, честь, любовь и доброту.

Опалил её своею страстью

Чистой и лишенною стыда,

Все о чем она всегда молила,

Но не получала никогда.

А потом от гордости сгорая,

Отступил, назвав все пустяком.

Даже очень любящий мужчина

Оказаться может дураком.

Как мать нашедшая ребёнка

Она отчаянно кричала.

Мальчишка к ней в ответ прижался

И это было их начало.

Мужчина отошел в сторонку,

Хотя мечтал быть вместе с ними.

Такие добрые как он

Горды, стеснительны, ранимы.

Боялся быть им третьим лишним,

В сомнениях маялся как школьник.

Осталось только подойти,

Замкнуть семейным треугольник.

Мужчина, женщина и мальчик

Был каждый в мире одинок.

Судьба им жизнь переписала,

Жена и муж, а он сынок.

Вот и рассказал любимой,

Что в душе у ветерана.

Там под жгучей коркой соли

Не затянутая рана.

И никто, прижав лаская,

Не утешил эту боль,

Не сказал :"поплачь родимый,

Со слезами выйдет соль"

Он решил быть одиноким,

Чтоб не потерять всё вновь...

Тише-тише,тише-тише,

Раны вылечит любовь.

Почаёвничали, он ушёл простившись,

Всё цивильно и прилично... НО!

Только в доме все угомонились,

Как обратно лезет к ней в окно.

А она ждала его конечно,

Не закрыла раму шпингалетом,

Чтобы зажигал ей ночью звёзды

И ушёл через окно с рассветом.

Так уж повелось, что каждый вечер

Должен в ожидании кружить .

Взрослый дядя, а в душе мальчишка

Без неё уже не может жить.

А она всем этим наслаждаясь,

Дату не назначила пока,

Хоть он очень–очень энергичный,

Пожалеть пора бы мужика .

Пришел сказать что очень любит

И от неё ребёнку рад.

От этих важных слов растаял

У хулиганки карий взгляд.

Лишь потому, что очень любит

По стойке " Вольно, на параде"

Рапортовал о всём что было

Со всей решимостью во взгляде.

Всё терпит, потому что любит,

Хоть понимает, что не гож.

Но всё ж она в нем разглядела,

Он очень на отца похож .

Я каждый раз, когда мне дарят книгу

Которую ещё не издавали,

Воспринимаю этот дар как чудо

В суровом, неприветливом реале .

Вот кто-то, где-то, просто по душе,

Нам отдаёт свой, труд, талант и время,

А ведь у каждого задача не из лёгких,

Нести, терпеть от этой жизни бремя.

Так пусть же там, где сердце и душа

Добро стократно вам от нас вернётся,

На небесах всё видят и всё помнят

Запишут и в итоге всё зачтется!