Везунчик

Маленький начальник

То ли охрана что-то слышала из нашего разговора с Этерой, то ли восприняли приказ накормить как намёк на моё не совсем обычное положение, но обращались теперь со мной намного деликатней, и я вернулся в камеру почти прогулочным шагом. Только сел на топчан, Худой равнодушным голосом спросил.

— И куда водили?

— Так к Этере, знакомиться.

— Это как? — Не понял Худой.

— Ну, рассказала какое я дерьмо, и что она может со мной сделать.

— В глаза сказала смотреть?

— Сказала. А ты откуда знаешь? — удивился я.

— А она всем так говорит — равнодушно откликнулся Худой и потерял ко мне интерес.

Где-то через полчаса открылось окошко для раздачи, и голос рявкнул:

— Горшок, твоя пайка.

Пайка оказалась очень даже неплохой — полная миска каши, да ещё и с несколькими большими кусками мяса. Запах был обалденный, и Худой среагировал моментально — сразу сел и не сводил с меня взгляда, пока я торопливо, почти не жуя, запихивал в себя жратву. И лишь когда я, рыгнув, стал облизывать ложку, снова заговорил.

— И что это значит?

— Ты про кашу? — я убрал ложку под подушку.

— Ну да. Это за какие такие заслуги?

— Эх… — я вздохнул, откидываясь на стенку — Этера сказала, что завтра нас всех отправят в земли, и ей нужно, чтобы я дошёл туда своими ногами. Что будет потом, её не интересует.

Худой долго пытливо всматривался в меня, потом сник.

— Может, и так — он помолчал — Значит, завтра? Сразу всех?

Я только пожал плечами.

— Ну, Этера так сказала.

— Значит, завтра — снова повторил Худой, и вдруг без всякого перехода — А почему тебя Горшком назвали?

— Так Этера и назвала. Сначала пугала, а потом и сказала: "Будешь теперь Горшком". Да мне и без разницы. Мне бы до края земель дойти, а там отдохну, отъемся.

— Ты что, в земли не пойдёшь? — насторожился Худой.

— Ну почему же, пройдусь по краю, где не очень опасно. Найду каких-нибудь железяк с десяток, с ними и вернусь. Здесь несколько дней перекантуюсь, а потом опять на прогулку. Так можно долго протянуть.

Худой долго молчал.

— Там, где безопасно, и без нас всё давным-давно собрали, а там где кости ещё целые, и мы можем рядом лечь. А если пришёл пустой, охрана может сразу на месте зарубить за безделье. Так что лезть вглубь всё равно придётся.

— А если сбежать? — на всякий случай спросил я.

— А это на что? — Худой ткнул пальцем в свой ошейник — здесь же метка, что ты смертник, и, по слухам, вокруг земель есть какая-то дрянь, которая присматривает за такими как мы. Только вышел с земель, и тебя сразу за шкирку. Иди сюда!

— А если снять и выкинуть? — Не понял я.

— Так метка стоит особая на нас! Ошейник — это так, чтобы люди знали кто ты, а при любом сомнении потащат к судье. Метка есть, а ошейника нет, и всё — имеет право убить на месте как беглого.

Круто, что ещё сказать.

— А если… — я потёр пальцы, как обычно изображают деньги.

Худой покосился на мои пальцы, но, похоже, понял.

— Любой, кто поможет беглому смертнику, сам станет смертником. Кому это надо?

— А если очень много… — я снова потёр пальцами.

— У тебя таких денег точно нет, не было и не будет — отрезал он — У нас только один способ — уйти подальше и найти сокровища, которых в землях видимо — невидимо. Найдёшь много — могут помиловать до обычной каторги.

— Ну да, если найдёшь, если принесёшь, если живой останешься — пробормотал я. Этера тоже так говорила. Я бы поверил, но одно то, что сюда отправляют только смертников, говорит о возможности счастливого исхода. И что-то моя уверенность в собственной удачливости заметно поубавилась. Один раз я прошёл, стараясь не попадать во всякие там цветные пятна и нехорошие фигуры, а что будет в этот раз? И нафига мне всякие там богатства, почести и снятие судимости, которая совсем не моя? Может, для моего здоровья будет лучше, если я свинчу отсюда как можно скорее? Метки на мне точно нет, а ошейник я уже снимал. Раздеться догола, и попробуй докажи, что я откуда-то сбежал. Конечно, проверят, дойдут до Этеры, но метки-то не будет. Этере на это наплевать, ей деньги и артефакты нужны, и вопросы законности будут волновать в самую последнюю очередь. Позовёт несколько своих солдаток, и те в один голос подтвердят, что я и есть тот самый плохой и нехороший. Так что оставим это на самый крайний случай. Гораздо более тяжким испытанием может стать самая обычная жизнь местного люда, о которой я вообще ничего не знаю. Нужна легенда для начала жизни, нужно хотя бы направление для побега. Прикидываться глухонемым дурачком? Может, и проканает, а может, и нет. Не знающего местных реалий, меня повяжет первый же патруль. Надо у кого-то узнать, но у кого? Худой вон отвернулся к стенке и молчит. Ему сейчас точно не до разговоров. Ладно, утро вечера мудренее.

Утро оказалось не мудренее, а суетливее. Ещё только начало светать, а барак уже наполнили грохот железа, резкие команды. В нашей двери тоже резко открылось окошко для раздачи, и голос рявкнул: "Жрите быстро, через четверть общие построение!" Спросонья аппетита не было, но перспектива остаться голодным заставила глотать варево очень быстро. На удивление, снова было мясо, и довольно много. Только успели проглотить, как открылась дверь, и уже привычные команды: "Руки за спину, выходить по одному!"

Идти оказалось недалеко — на плац. Туда уже выгнали всех заключённых и выстроили в жиденькую цепочку. Зато по обоим краям плаца уже стояли как минимум полсотни всадников при полном боевом вооружении. Во всяком случае, у всех были видны мечи, ножи, у многих луки, а у нескольких даже копья. Как минимум, двойное численное превосходство, да ещё оружие, да ещё на конях. Если, не дай бог, заваруха, нас просто затопчут за мгновения. Может, и правильно — если здесь одни смертники, то ожидать можно чего угодно. Лучше уж перебдеть, чем получить кровавую свару.

Минут через десять появилась Этера, тоже одетая как на войну. Встала посреди плаца и громким командным голосом повторила примерно то же, что и мне вчера. Пойти — найти — вернуться с богатствами и получить большой приз. Но, судя по мрачным лицам смертников, ей никто не верил. Не слыша восторженных возгласов, Этера поубавила пафос в голосе и продолжила уже буднично.

— Сейчас вы разобьётесь на группы. Если есть люди, которым вы доверяете, то собирайтесь вокруг них. Если не знаете с кем идти, отходите к тому краю — она указала в мою сторону.

После нескольких мгновений задумчивости народ начал перестраиваться. Похоже, все и так старались стоять поближе к тем, с кем успели скорешиться, поэтому быстро образовалось три группы примерно по пять человек в каждой. Рядом со мной оказалось двое.

Этера оглядела группы, но замечаний не сделала. Снова командный голос на весь плац.

— В углу плаца сложены мешки с запасом продуктов и воды на две недели. Каждый берёт по одному. На группу положен один котелок. Первая группа, пошли.

После небольшой заминки зэки отправились за мешками. Да и чего там — подошёл, взял первый попавшийся, надел, вернулся назад.

— Старший группы, ко мне!

От группы отделился звероватый на вид мужик. Этера что-то показала ему на куске бумаги, и снова команда.

— Первая группа, пошли!

Зэки помялись, но всё-таки двинулись в сторону ворот. Шли без строя, как попало. Этера сделала знак рукой, и от рядов всадников отделился десяток и так же неспешно двинулся за зэками.

Этера повернулась к оставшимся.

— Вас всех проводят до границ земель. Или поторопят, если вам вздумается полежать на травке, пройдя всего ничего — никому и в голову не пришло что-то сказать в ответ.

— Вторая группа, получить мешки!

— Третья группа, получить мешки!

Минут через двадцать из зэков остались только мы трое, и Этера не стала вызывать старшего, а соизволила подойти к нам. Оглядела, словно заново оценивая, и ткнула в меня пальцем.

— Старший в вашей группе — он. Вы — она посмотрела на остальных — слушаете его как меня. Задание у вас особое, поэтому поедете на лошадях. Идите получайте всё на группу.

Повторять не пришлось. Проводив моих будущих напарников взглядом, Этера достала из-за пояса карту и развернула. Ничё так карта, размером примерно как лист А3, и материал напоминал очень тонкую кожу. Пергамент, что ли, мелькнуло у меня.

— Вот, смотри — он ткнула пальцем в одну из точек — Вот здесь эта застава. Вот это — она провела пальцем по лёгкому пунктиру, который почти вплотную примыкал к точке заставы — граница Мёртвых земель. То, что выше — безопасно. То, что ниже… сам понимаешь. Я отправила группы сюда, сюда и сюда — Этера изобразила три изогнутых линии, расходящиеся в разные стороны. Ты поедешь прямо. Главная задача — добраться до Долины Смерти и вернуться. Продуктов и воды я приказала дать на три недели, но лучше не затягивать, чтобы не пришлось ползти как прошлый раз.

Заметив что-то сбоку от нас, вдруг оборвала себя.

— Да, госпожа магиня хочет поговорить с тобой.

Я обернулся. Точно, стоит такая расстроенная, как маленький ребёнок. Видно, что она очень рассчитывала на этот поход. Непонятно почему, но я коротко поклонился ей.

— Доброе утро, госпожа магиня.

Сказал не задумываясь, но для магички мои слова почему-то стали шоком. Правда, справилась с волнением довольно быстро.

— Здравствуй, Ульних. Я хотела поговорить о магических предметах, с которыми вы можете столкнуться. Они могут быть разного вида, силы, но вы не сможете определить их сами. Жаль, что я не могу поехать с вами… — вздохнула она.

— Ничего, следующий раз съездите.

— Правда? — и столько надежды во взгляде, что мне почти стало стыдно.

— Обязательно — соврал я.

— Ну так вот — более уверенно начала магиня — Вещи с драгоценными камнями берите все. Даже если это обычные камни, их можно продать ювелирам. Обязательно собирайте все кольца, даже если они выглядят очень просто, все кулоны и подвески. Особенно обращайте внимание на тех, у кого этих колец, подвесок или кулонов много. Вполне может оказаться, что это настоящий маг, а не просто богатый человек. Если будет вот такой перстень, — она показала один из перстней, которые я принёс в первый раз — то этот человек — маг, и у него можно забирать всё, как бы просто это ни выглядело. Ещё одним признаком может быть оружие, которое выглядит как новое. Такое оружие само по себе оно может стоить очень дорого, так что берите всё. И… — она замялась — тот нож, который ты принёс, он оказался очень ценным. Если увидишь ещё что-то похожее, бери обязательно.

Магичка говорила как училка с первоклассником, но Этера её прервала.

— Госпожа магиня, время идёт, нам пора.

Та смутилась.

— Да, конечно, я понимаю — отступила в сторону, но не ушла.

А вот мне её слова кое-что напомнили. Пока я ещё что-то соображал, мне несколько раз попадались буквально курганы из костей. Причём, почти все стояли на чёрных и серых пятнах. Я ещё тогда подумал, что сначала там погиб кто-то богатый или из начальства, затем его бросились спасать и тоже все погибли, а потом приходили мародёры, лезли за богатствами и тоже гибли. Там и в самом деле много чего блестело, но я не решился даже подходить к таким курганам. А вот если…

Мои будущие спутники уже привели пять низкорослых лошадей, и уже заканчивали навьючивать их. Этера, наблюдавшая за их действиями, повернулась ко мне.

— Готов?

— Нет — тут же ответил я — Мне нужны три кошки на длинных тонких верёвках.

У Этеры от удивление брови полезли вверх.

— Кошки?! Зачем тебе мучить этих милых животных?!

Теперь брови полезли вверх и у меня. Потом дошло, что мы понимаем под этим совершенно разное.

— Ну… это три крючка, собранных вместе — я попытался изобразить это на пальцах — забрасывают в трудные места, в которые нельзя добраться, а потом вытягивают.

— А… — дошло до Этеры — Ты говоришь про царапки. И зачем тебе целых три?

Во взгляде у неё появился откровенный интерес.

— Ну… я видел несколько очень богатых мест, подходить куда очень опасно. А так можно забросить… э… царапку и вытащить нужную вещь.

Этера заинтересовалась ещё больше.

— А в чём была угроза? Как ты об этом узнал?

Смотрела она очень требовательно, но я только в растерянности почесал в затылке, пытаясь подобрать слова. Вот как это объяснить, не рассказывая о моей способности видеть цветные пятна? Может, и все остальные так могут. А если нет?

— Ну… я не знаю — всё-таки признался я — Не знаю чем опасно, просто почувствовал, что там можно запросто умереть. А если будут царапки, то с безопасного расстояния, да втроём, наберём хороших вещей гораздо быстрее.

Этера ждала продолжения, но сказать мне было и нечего. Не дождавшись, повернулась в сторону оставшихся всадниц.

— Гальда! — Одна из всадниц тут же подъехала — У нас есть царапки?

Всадница тоже опешила от неожиданного вопроса, затем отрицательно покачала головой.

— Тогда скачи в кузню, пусть срочно сделают три. К ним тонкие верёвки на пятьдесят шагов. Мы неспешно поедем к землям и подождём тебя у границы. Но и ты не задерживайся.

Гальда кивнула и с места пустила лошадь вскач.

Ну, и мы тоже тронулись в путь. Правда, меня здорово напрягла готовность одного из моих спутников прислуживать мне. Вроде здоровый мужик лет сорока, лицо простоватое, но, если смертник, то явно не робкого десятка. Ему бы пугать грозным взглядом, но, стоило мне подойти к лошади и взяться за луку седла, как он подскочил и с готовностью подставил сцепленные руки. Я немного опешил, но всё-таки поставил ногу на такую ступеньку, и меня как катапультой закинуло в седло. Странно как-то. И я не барин, и он не мой крепостной, но суетился он излишне подобострастно. Ещё и стремена быстренько подрегулировал под меня. Я покосился на Этеру, но она взирала на всё это совершенно спокойно. Странно это. Один заключённый старательно прислуживает другому, которого совершенно не знает. Надо потом подумать об этом.

Больше нас ничто не сдерживало, и Этера скомандовала "Марш!". За воротами колонна перестроилась. Впереди мы с Этерой, за нами два зека, ведущих на поводу ещё двух лошадей, увешанных сумками с припасами и водой. И по обоим сторонам целый десяток всадников. Дурдом. Увидел бы такое со стороны, решил бы, что едет какая-то важная шишка. Или очень опасный преступник. Кого и от кого охраняют?!

Но в тот момент меня больше всего волновала лошадь. В жизни не доводилось ездить верхом, и сейчас я весь был в своих ощущениях, пытаясь понять — как правильно ехать и за что переживать. Лошадка спокойная, ехали шагом, но всё равно диковато. Этера поглядывала на меня, но ничего не говорила. Через пару часов нас догнала эта… как её… Гальда и передала мешок с позвякивающим содержимым. Проехали ещё с час, и вдруг Этера спросила.

— Горшок, ты что, едешь на лошади первый раз?

Вопрос был естественный, но я невольно смутился. Хотя, чего мне стесняться?

— Ну… да — буркнул я.

— И как же так получилось? — не отставала Этера.

Я многое мог бы рассказать про нашу технику, но вдруг почувствовал ловушку. В этом мире никогда не ездит на лошади верхом только очень бедный горожанин или очень богатый, который может позволить себе или карету, или даже паланкин, который будут тащить слуги. А кто я по моей легенде? Ну, явно не аристократ. А значит я — бедный парень с окраин.

— Да больше пешком ходил — наконец, отозвался я — Иногда на телеге подвозили, да и то редко.

Вроде отбрехался, но Этера стала задумчивой, и косилась на меня оценивающе. Проехали ещё с час, и вдруг Этера вскинула руку, и колонна остановилась.

— Всё, дальше начинаются Мёртвые земли, и вы поедете одни.

Я огляделся по сторонам, но каких-то явных признаков не заметил. На всякий случай включил светофильтры зрения, ещё раз огляделся, но всё равно ничего неприятного не заметил.

— Ничего не вижу — признался я.

— А ты можешь видеть Мёртвые земли? — странным голосом спросила Этера.

Вот тут я и подвис. Что говорить? Что я вижу опасность? Тогда меня точно на поводке и под охраной водить будут.

— Ну… не вижу никаких явных примет, по которым вы это узнали.

Этера огляделась по сторонам.

— Там и там — она указала рукой влево и вправо — стоят каменные столбики. Это и есть граница. Как встал между ними, значит, ты на самой границе.

Я пригляделся. Точно, стоят какие-то камни, формой напоминающие грубые пирамидки высотою метра полтора.

— А, теперь увидел. Теперь и сам буду знать. А вам, значит, за эти столбики нельзя?

Этера снова странно глянула на меня.

— Нежелательно — негромко бросила она — Вот вернёшься, и следующий раз съездим вместе.

— Для начала нужно туда заехать, а потом и вернуться. Так мы поехали?

— Езжай — снова непривычно тихий голос. А, её проблемы, не мои. Я оглянулся на своих сопровождающих, и те словно ждали команды. Ну и ладушки. Я чуть тронул поводья, и лошадка неспешным шагом двинулась вперёд. Оглядываться я не стал.