Видеть тебя означает любить

12

На следующую ночь после того, как Венди уснула, Пеппер выскользнула из спальни и тихо прошла через холл к комнате Кристофера. Намечалась прогулка на пляж, поэтому она надела брюки и спортивный джемпер с капюшоном, но осталась босиком.

Кристофер встретил ее на пороге своей спальни с протянутой рукой. Пеппер в ответ протянула свою и тут же оказалась в его объятьях, приветствуемая горячими поцелуями. Потом они, взявшись за руки, поспешили пересечь холл, гостиную и, наконец, через стеклянные двери вышли на веранду.

— Подожди, — шепнул Кристофер, когда Пеппер направилась к ступенькам крыльца. Шагнул к ближайшему шезлонгу, снял с него мягкий матрасик, скатал и сунул под мышку.

Пеппер густо покраснела, поняв подоплеку его действий, и поблагодарила небеса за непроглядную темень, скрывающую ее от его слишком наблюдательных глаз. Кое-кто мог бы подумать, что она чересчур чувствительна для двадцатисемилетней женщины, тем более полицейской, но это проявление натуры ей никогда не удавалось контролировать. Впрочем, даже ближайшим друзьям редко удавалось видеть краску на ее щеках.

На пляже Кристофер выпустил руку Пеппер, расстелил на песке матрасик и сел, потянув ее за собой. Затем расстегнул молнию прихваченной сумки и с победным видом вытащил оттуда бутылку вина и две пластиковые чашки.

— Ты всегда так основательно готовишься к выходу? — спросила Пеппер, принимая у него наполненную чашку. Она отпила глоток вина, нашла его восхитительно сухим и с улыбкой откинулась на локоть.

— Стараюсь. — Кристофер широко улыбнулся.

Несколько минут они посидели молча, наслаждаясь вином и обществом друг друга. В свете огромной белой луны темно-синяя поверхность океана мерцала и переливалась жидким серебром, а песок пляжа казался жемчужно-розовым ковром.

— Как красиво, — наконец заговорила Пеппер, глядя на океан и полной грудью вдыхая свежий морской воздух.

— Очень, — согласился Кристофер, но его глаза были прикованы к собеседнице. Лунный свет танцевал на ее развеваемых ветром волосах, превращая их в мятущееся пламя. Он протянул руку, стремясь прикоснуться к этому живому огню, поймал струящуюся прядь и обернул вокруг ладони, восхищаясь ее шелковистостью.

— Очень красиво, — повторил он, когда его рука скользнула дальше, под тяжелую массу волос и потянула голову Пеппер к себе. Сопротивления почти не было, и Кристофер устремился вперед, чтобы встретить ее губы.

Поцелуй вышел долгим и ищущим и, когда, наконец, завершился, оба дрожали от переполнявших их эмоций.

— С этим надо что-то делать, — безаппеляционно заявил Кристофер. Охрипший голос выдавал, насколько сильно он возбужден.

— Непременно, — согласилась Пеппер и радостно засмеялась.

Кристофер отобрал у нее чашку, отставил в сторону и притянул Пеппер к себе. Его руки, скользнувшие под ее джемпер, дрожали от желания. Их горячая стремительность быстро довела чувственность Пеппер до неистовства.

Быстрым движением, лишившим Пеппер последних остатков дыхания, Кристофер перевернулся вместе с ней и оказался сверху. Мягко засмеялся, давя на нее всем телом, и прошептал на ухо:

— Ты хоть понимаешь, что ты со мной делаешь? Обещаю, что не дам тебе замерзнуть, — дразняще выдохнул он ей в губы, пока его искусные пальцы ловко управлялись с пуговицами на ее брюках.

Как же она может замерзнуть, если он зажег в ней такой сильный огонь? Кристофер откатился в сторону, чтобы скинуть одежду, и Пеппер торопливо избавилась от брюк и джемпера.

Когда она взялась за крошечные трусики-бикини, Кристофер быстро очутился на коленях и схватил ее за запястья.

— Позволь мне, — попросил он. Наклонился и стал покрывать Пеппер быстрыми поцелуями, отдававшимися в ее теле сладкой мукой, в то время как его пальцы расчетливо неторопливо стягивали с ее ног почти невесомый кусочек одежды. Дыхание Пеппер застряло где-то на подступах к горлу, когда его рука скользнула вверх по ноге, к ее лону и начала нежно и настойчиво ласкать ее, даря величайшее наслаждение.

Кристофер чуть ускорил темп и задрожал, услышав вырвавшийся у Пеппер едва слышный стон. Тут же ее пальцы мертвой хваткой вцепились в его плечи и потащили его к себе, тело выгнулось ему навстречу с не принимающей отказа настойчивостью.

Когда их тела соприкоснулись, Пеппер сотряс спазм чувственности. Она закрыла глаза и застонала в губы, накрывшие ее рот. Руки Кристофера любовно огладили ее с ног до головы, затем он прижал ее к себе и вошел в нее с нежностью, от которой сердце готово было остановиться в груди, одним мучительно медленным толчком заполнив ее силой своего мужества.

Затем на какую-то секунду он замер, стремясь насытиться ощущением женского тела, и простонал:

— Люби меня, малышка, люби меня.

Пеппер проглотила всхлип, вызванный этой страстной мольбой, и начала ритмически двигаться, подчиняясь его требовательному бормотанию. И скоро волна неземного блаженства на долгий момент безвременья вознесла их обоих за край реальности в чувственную беспредельность.

Затем медленно, как несомый ветром лист, они поплыли все ниже, и ниже, и ниже, пока не оказались лежащими на пляже в объятьях друг друга, бездыханные, но бесконечно счастливые.

— Ты настоящее чудо, — прошептал Кристофер, мягко теребя губами и языком мочку уха Пеппер.

— Мы оба чудо, разве нет? — отозвалась Пеппер, дрожа от этой дразнящей ласки.

Одевшись, они улеглись бок о бок на матрасик с чашками вина в руках и долго разговаривали на самые разные темы. Кристофер сообщил о своем намерении уйти из окружной прокуратуры.

Пеппер в ответ только кивнула, и он неторопливо, размышляя вслух, продолжил:

— Шон, конечно, мой хороший друг. Но провалиться мне на этом месте, если я понимаю методы его работы. Возможно, он и самый лучший человек, который когда-либо сидел в кресле окружного прокурора, но я никак не могу согласиться с его манерой вести себя с подчиненными. — Он огорченно покачал головой. — Лучше я уволюсь, чем останусь там и, в конце концов, лишусь его дружбы из-за бесконечных споров.

— А у тебя есть куда податься?

— В Санта-Барбаре у меня живет двоюродный брат, у него частное детективное агентство. Когда мы в последний раз с ним общались, он сказал, что, если меня не устроит эта работа, он с удовольствием возьмет меня к себе. Сказал, что стареет, а двое его сыновей не собираются продолжать дело.

От Пеппер не укрылась нотка радостного предвкушения в его спокойном голосе и тоскливое выражение глаз, и она понимающе улыбнулась. Нетрудно понять, почему он не удовлетворен работой в окружной прокуратуре. Его предыдущая работа в разведке ВМФ была наполнена щекочущими нервы приключениями и предоставляла ему возможность повидать большую часть столиц мира. По сравнению с ней нынешняя должность, наверное, кажется ему жалким прозябанием.

— К тому же в Санта-Барбаре я буду недалеко от родителей. Они оба уже не молоды, а меня очень долго не было рядом.

— Твоя сестра тоже живет с ними?

— Нет. Джинни со своими тремя мальчиками после смерти мужа осталась в Монтане. Папа и мама предложили ей свой дом, если она вдруг захочет вернуться, но она ответила, что останется там, где для мальчиков лучше всего. Когда Джерри умер, им было двенадцать, десять и восемь. Там все их друзья и, конечно, семья Джерри.

Пеппер вдруг охватило странное чувство потери. Это смешно, Санта-Барбара совсем недалеко, утешила она себя. Они смогут согласовывать график работы и проводить как можно больше времени вместе.

Убедившись, что их любовь не пострадает, если Кристофер будет жить в Санта-Барбаре, а она в Лос-Анджелесе, Пеппер спокойно продолжала слушать рассказ о всяких случаях из практики его кузена.

В какой-то момент Кристофер взял ее руку и потерся губами о костяшки пальцев.

— А где твое кольцо? — спросил он и посмотрел ей в глаза.

— В надежном месте. Я решила не надевать его. Неохота лишний раз объясняться с Венди.

— Ты думаешь в нашем случае это мудрый поступок?

— Я не нуждаюсь в кольце на пальце, чтобы справиться с такой девчонкой, как Венди, — ответила Пеппер с самонадеянной улыбкой.

— Очень надеюсь, что ты не ошибаешься. — В голосе Кристофера ясно слышалось сомнение.

Пеппер знает, что делает, пришлось признать Кристоферу в последующие несколько дней. Как только Венди оказывалась слишком близко от него, — не имело значения в доме или на пляже, — она мгновенно возникала рядом и спасала его. Если они с Венди перебрасывались тарелочкой или надувным мячом. Пеппер вступала в игру и превращала ее ленивый ход в испытание на выносливость. Если они гуляли вдвоем, она беззастенчиво влезала между ними и часто переводила разговор на будущее, в котором Венди ожидает жизнь в приемной семье.

— Ты — это фантастика, — шепнул Кристофер ей на ухо как-то вечером, когда они возвращались в коттедж.

Пеппер улыбнулась в ответ, уголком глаза перехватив появившееся на липе Венди недовольное выражение.

— Ты один так думаешь, — шепнула она, кивнув на их молчаливую спутницу.

— Я чувствую себя почти виноватым, — признался Кристофер, отзываясь на ее мысли. — Ничего, надеюсь, скоро она привыкнет к такому положению дел, — добавил он и содрогнулся при воспоминании о короткой вечности, во время которой ему пришлось выносить повышенное внимание экзальтированной дочери полковника. В его жизни не было другого случая, чтобы он чувствовал себя настолько же растерянным и беспомощным, как тогда.

Когда они добрались до дома, Венди сразу же отправилась в ванную, Пеппер на кухню готовить ужин, а Кристофер занял пост в гостиной, так как Венди завела привычку, не спросясь, бегать обратно на пляж за забытыми полотенцем, расческой или еще чем-нибудь.

Он остановился возле телефона, мрачно глядя на аппарат. Сегодня рано утром он звонил Шону, и тот сказал, что при проверке возможной семьи возникла «одна маленькая загвоздочка». Правда, после соответствующего нажима клятвенно пообещал перезвонить вечером и сообщить последние новости.

— Звони же, черт тебя побери!

Едва слова сорвались с его губ, как телефон издал первый звонок. Кристофер подскочил на месте от неожиданности, испуганно огляделся вокруг и улыбнулся с облегчением. К счастью, кроме него в комнате никого не было.

— Да? — ответил он с надеждой.

— А-а, я должно быть ошибся номером, — произнес незнакомый мужской голос, растягивая слова.

— Должно быть, — спокойно отозвался Кристофер.

— Разве это не коттедж Йенсенов? — настойчиво спросил голос.

— В данный момент нет, — уклонился от прямого ответа Кристофер. — А теперь, если вы меня извините…

— Подождите! Пожалуйста, не вешайте трубку! — закричали на том конце. — Я разыскиваю Конни Мейсон, приятельницу Йенсенов. Сегодня на пляже я видел очень похожую на нее женщину и подумал, что это она.

— Должно быть, это была моя сестра или, может быть, жена. — В тоне Кристофера слышалась улыбка. — А теперь, если вы меня извините… — Он опустил трубку на рычаг и несколько секунд задумчиво смотрел на океан сквозь стеклянные двери, пытаясь убедить самого себя, что звонивший на самом деле разыскивал Конни Мейсон. Но тренированный инстинкт подсказывал иную, гораздо более опасную подоплеку этого странного звонка.

Взгляд переместился в направлении кухни, и он задумался, стоит ли сообщать о звонке Пеппер. Если треклятый звонок был настолько же невинным, каким казался, то незачем ее лишний раз беспокоить. А если нет… И Кристофер решил, что должен обо всем ей рассказать.

Услышав за спиной шаги, Пеппер повернулась с ножом в одной руке и полуочищенной морковкой в другой. При виде Кристофера она улыбнулась и подняла к нему лицо, приглашая поцеловать.

— Ты искушаешь меня, — обвиняюще заявил он, в то же время довольно посмеиваясь, обхватил руками ее талию и поцеловал легчайшим, дразнящим поцелуем.

— М-м-м. — Пеппер провела по губам языком и звонко его чмокнула. — Это все равно, что дать человеку микроскопическую дольку шоколада, а потом участливо спросить, наелся он или нет, — пожаловалась она и приподнялась на цыпочки, желая получить полновесную долю лакомства.

— Ну, разве я могу отказать? — пробормотал Кристофер, уступая и собственному желанию, и покрепче прижал ее к себе. Поцеловал один раз, затем второй, затем третий и, наконец, со смехом отпихнул.

— Если я сейчас не расскажу, зачем пришел, то скоро забуду об этом навсегда. — Он отошел к буфету за кружкой, на ходу сообщая новость и содержание звонка.

— Все прозвучало вполне невинно, но я думаю, нам не следует пренебрегать даже малейшей возможностью противоположного развития событий. По-моему, мы вели себя слишком беспечно. — Он залез в холодильник, налил себе молока и остался стоять, прислонившись к закрытой дверце и прихлебывая из кружки.

Да, они чересчур расслабились, и оба прекрасно знали причину.

— Думаешь, нам следует сообщить об этом Эскобару? — спросила Пеппер.

— Нет. — Кристофер выплеснул в раковину остатки молока, поставил туда кружку, сполоснул ее и принялся вытирать руки о спину Пеппер.

— Немедленно прекрати! — заорала она, оборачиваясь и замахиваясь на него ножом.

— У меня руки мокрые, — пояснил Кристофер, подняв руки вверх с невинным видом и не мигая глядя на направленный на него нож. — Ты ведь не зарежешь меня за этот малюсенький проступок, правда?

Пеппер не успела ничего ответить, как из коридора шагнула Венди и застыла в дверях. Ее направленные на Пеппер глаза были почти черными от горящей в них ревности.

Девушка повернулась к ненавистной сопернице спиной и обратилась к Кристоферу:

— Мне хочется пойти погулять.

Пеппер, ни секунды не колеблясь, включилась в разговор.

— Ужин почти готов.

— Я не хочу есть.

Кристофер усмехнулся.

— Зато я хочу, — сказал он, хлопая себя по животу в подтверждение слов.

Треснув кулаком по бедру, с тяжело вздымающейся грудью под хлопчатобумажной блузкой с впечатляющим вырезом, Венди яростно повернулась к Пеппер.

— А что у нас на ужин? — требовательно спросила она голосом, которому не хватало чуть-чуть высоты, чтобы называться криком.

Кристофер уже открыл рот, чтобы, как предполагала Пеппер, сделать девушке выговор, поэтому она поспешила заговорить первой.

— У нас сегодня овощное рагу и фруктовый салат. — Ее тон был обманчиво серьезным, но глаза выдавали внутреннее веселье.

— Не выношу овощное рагу.

Кивнув, как будто девушка подтвердила ее мнение, Пеппер взяла с плиты закрытую крышкой сковородку.

— Овощное рагу, разумеется, отвечает… э… как бы это лучше сказать, довольно изысканному вкусу, — глубокомысленно заявила она. Ее губы вежливо улыбались, но теперь в глазах горел злой огонек. — Я предполагала нечто подобное и поэтому приготовила для тебя «хот-доги» с фасолью.

— Тогда я предпочту рагу. — Сказав это, Венди развернулась и убежала.

Желая избежать в будущем ссоры между ними, Кристофер предложил поужинать «хот-догами» с фасолью. Пеппер рассмеялась, подошла к нему и с таинственным видом сняла со сковородки крышку. Сковородка была пустой.

Кристофер тоже рассмеялся и покачал головой.

— А что бы ты стала делать, если бы она раскрыла твой блеф?

Пеппер безразлично дернула плечом.

— Я бы все это приготовила. Но она даже не подумала, что я блефую. Понимаете ли, мой полный сомнений друг, она достаточно умна, чтобы уже давно сообразить, что я всегда неукоснительно выполняю свои угрозы. — Она поставила сковородку на плиту и присела за стол.

В этот вечер ужин прошел в непривычном молчании. Несмотря на написанное на лице отвращение, Венди съела всю свою порцию рагу до последнего кусочка, да еще, как отметили Пеппер и Кристофер, подтерла с тарелки остатки подливки хлебом. После еды все также молча она собрала со стола всю посуду, счистила остатки пищи в помойное ведро и оставила стопку тарелок в опасной близости от края стола.

Бедняжка, подумал Кристофер, наблюдая за девушкой, покидающей кухню деревянной походкой. Ее плечи опустились, подбородок склоненной головы почти касался груди. Она казалась сейчас очень молодой и очень одинокой. Кристофер, всю жизнь проживший в атмосфере любви, мог только догадываться, сколько страхов и разочарований выпало на долю Венди. А это наверняка потребовало от такого молодого человеческого существа много мужества. И девушка, несомненно, обладает им в должной мере, раз отважилась давать показания в суде, точно зная, что люди, против которых она свидетельствует, предпримут все возможное для ее физического устранения.

Пеппер тоже наблюдала за девушкой и заметила то, что укрылось от мужских глаз: она притворялась, разыгрывала спектакль для одного высокого, черноволосого зрителя, стремясь вызвать к себе хотя бы сочувствие. И она добилась успеха, с некоторым испугом осознала Пеппер, стрельнув взглядом в сторону Кристофера — на его лице ясно проступила жалость, — поэтому она сказала:

— Иногда, в подобных ситуациях, я тоже жалею ее. Должно быть, ужасно чувствовать себя одинокой, зная, что тебя хотят убить.

— Да уж, кто-кто, а ты должна знать, что чувствуешь, когда скрываешься от убийц, — уколол Кристофер со злой иронией. Его кривую улыбку тоже нельзя было назвать приятной.

— Э, малыш, мой случай здесь не подходит. Я выполняла свою работу и, когда задание было завершено, вернулась к обычной жизни и любимой семье, в свой родной дом. И к очень близким друзьям, — позволила себе небольшую пикировку Пеппер, затем повернулась к раковине и занялась мытьем посуды.

Интересно, и сколько же у нее таких «очень близких друзей», типа Пи Джея, подумал Кристофер. Его задумчивый взгляд, следовавший за движениями Пеппер, задержался на изящной кисти, потянувшейся к крану с горячей водой. Ей следовало бы носить его кольцо.

Надо глотнуть свежего воздуха, решил он, потянулся, широко раскинув руки, и шумно вздохнул.

— Пойду прогуляюсь. Думаю, ничего не случится, если ты некоторое время побудешь с Венди одна.

Пеппер озадаченно мигнула. Разве он сам совсем недавно не сказал, что они вели себя слишком беспечно? А теперь почему-то бросает их с Венди в доме одних. Ее на кухне с тарелками, а Венди… А кстати, где Венди?

— Прежде чем уйдешь, ты не мог бы взглянуть, куда отправилась Венди?

— Она в своей комнате, — бросил Кристофер и вышел из кухни, оставив нахмурившуюся Пеппер недоуменно смотреть ему вслед.

— Интересно, что это на него нашло? — пробормотала она, снова поворачиваясь к раковине.

Она уже почти расправилась с посудой, когда в кухню впорхнула Венди. Просто потрясающе, как точно она определяет, что работы по хозяйству больше не осталось, усмехнулась Пеппер.

— Где Крис?

— Гуляет.

Венди радостно улыбнулась.

— Отлично. Думаю, мне стоит пойти поискать его.

— А я так не думаю.

— Ты не можешь запрещать мне.

— Не собираюсь даже спорить об этом, — отозвалась Пеппер. Постояла, крепко вцепившись в край раковины, пока не прошло желание придушить девушку на месте, затем медленно повернулась к Венди и улыбнулась. — Венди, ты не можешь выходить из дома без сопровождения, в данную минуту моего. Я не знаю точно, куда пошел Кристофер, поэтому не могу позволить тебе бродить по окрестностям одной. И, тем более, ночью.

— Ну, тогда пойдем вместе, — раздраженно сказала Венди. — Мне хочется погулять, и я пойду гулять, даже если придется тащить тебя за собой вместо хвоста.

Пеппер потребовалась вся ее выдержка, чтобы не выдать охватившей ее ярости.

— Я буду готова через несколько минут, — пообещала она, отворачиваясь от угрюмой Венди. Пеппер закончила чистить раковину, отполоскала тряпочку для мытья посуды и повесила ее сушиться на кран.

Через несколько минут они уже стояли на веранде, и Венди, прищурившись, осматривала видимое пространство пляжа в поисках фигуры Кристофера. Пеппер спокойно наблюдала за ней, стоя чуть в стороне. Судя по напряженным чертам лица девушки, удача ей не сопутствовала.

— Пеппер, как ты думаешь, куда он мог пойти? — Голос Венди прозвучал на удивление мягко и дружелюбно.

Пеппер настороженно взглянула на нее. Что это, опять игра на публику?

— Не знаю, Венди. Он только сказал, что пойдет гулять, но не сказал, отправится на пляж или куда-то еще. — Она махнула рукой на поросший лесом склон холма, круто взбирающийся вверх позади коттеджа.

— Может быть, сходим, поищем его?

В затылке Пеппер знакомо закололо, кожа покрылась мурашками — инстинкт предупреждал, что ей лучше оставаться на том месте, где она сейчас находится. И она оценивающе взглянула на Венди, размышляя, закатит та сцену или нет, если она откажется.

Скорее всего закатит, решила Пеппер.

— Думаю, не стоит этого делать, — сказала она и напряглась в ожидании взрыва, которого, к полному ее удивлению, не последовало. Девушка постояла секунду, пронзительно глядя ей в глаза, а затем шагнула назад и плюхнулась на один из шезлонгов.

— Пеппер. если хочешь, можешь идти обратно в дом. Обещаю, что не тронусь с веранды, пока не вернется Кристофер. А тогда мы с ним, может быть, пойдем погуляем. — Хотя в ее голосе прозвучала искренность, а на губах играла притворно-сладкая улыбочка, Пеппер не купилась на эти уловки. Она знала, стоит ей только повернуться к девушке спиной, ту как ветром сдует с веранды и, вероятнее всего, в направлении леса.

— Нет, я, пожалуй, останусь, сегодня такой приятный вечер, — проговорила Пеппер, улыбаясь, подошла к другому шезлонгу и со вздохом опустилась на мягкое сиденье. Приняла расслабленный вид, про себя, однако, прикидывая расстояние между собой, своей строптивой подопечной и выходом. Оно было примерно одинаковым. Может быть, она и сломает себе шею, пытаясь не позволить Венди сбежать, но, черт ее побери, если она этого не сделает!

— А что заставило тебя пойти работать в полицию?

Вопрос прозвучал резко и с притворным интересом. Пеппер усмехнулась.

— Мой отец и дед служили в силах по охране правопорядка. Я хотела быть похожей на них.

На какой-то миг внимание Венди отвлеклось на пляж, затем она снова обратилась к Пеппер:

— И тебе нравится твоя работа? Я имела в виду, тебе никогда не хотелось заниматься каким-нибудь более… подходящим для женщины делом?

Пеппер покоробило от столь неприкрытого оскорбления.

— Венди, я люблю свою работу и не променяла бы ее ни на какую другую в мире. — Она заставила себя улыбнуться. — И, к тому же, полицейская работа отвечает сути моей натуры.

Венди не упустила проскользнувшей в тоне Пеппер нотки осуждения.

— Ты будешь для своего ребенка необыкновенной матерью, — пробормотала она.

И это не было комплиментом. Пеппер это великолепно поняла, но в очередной раз натянуто улыбнулась, решив во что бы то ни стало сохранять спокойствие.

— О! Благодарю, Венди. С твоей стороны очень мило сказать мне такие добрые слова.

После этой реплики на веранде повисла тяжелая, почти осязаемая тишина. Со своей стороны Пеппер была рада такому обороту дела. Венди, наконец, заткнулась и снова обратила все свое внимание на пляж, по-видимому, надеясь разыскать Кристофера. Пеппер тоже стала смотреть на пляж, уголком глаза продолжая фиксировать каждое движение соседки.

— А вот и он!

С радостным воплем Венди выпрыгнула из шезлонга и успела сделать всего два шага к свободе, как оказалась схваченной Пеппер.

— Пусти меня! — яростно закричала девушка, безуспешно пытаясь вырваться из хватки железной руки.

— Венди, отсюда виден только мужской силуэт, — прошипела Пеппер. — Неизвестно, Кристофер это или кто-то другой. Так что, сядь и давай убедимся, что это именно Кристофер.

Упрямое выражение, появившееся на лице Венди, подсказало, что она вовсе не собирается подчиняться. Пеппер еще крепче сжала хватку и не отпустила ее даже тогда, когда Венди замахнулась свободной рукой, намереваясь ударить ее.

— Не отпущу, не надейся, — проскрежетала она сквозь сжатые зубы, в тоне прозвучало ясное предупреждение — дам сдачи. Секунду, казалось, Венди все же попытает счастья на поле брани, но затем ее рука неохотно опустилась и, оказавшись внизу, мгновенно сжалась в кулак.

— Вот теперь я тебя отпущу. Но, Венди, если ты не сядешь на свое место и вновь попытаешься бежать, я буду вынуждена применить силовые методы, которые вряд ли доставят тебе удовольствие. — Пеппер разжала пальцы и отступила на шаг назад. Венди тут же убежала в дом.

Проводив ее взглядом, Пеппер рассмеялась. Эхо насмешливо передразнило ее фальшивый смех. Кристофер не хотел, чтобы ее брали на это задание, потому что оно слишком опасно для нее. Так где же он сейчас?