Витязь

Глава 7

Дальнейшие события, в прямом смысле, понеслись вскачь.

Первыми отреагировали в школе. Все меня поздравляли, хвалили, навязывались с дружбой и так далее. Учителя словно разделились на два лагеря, или две расы, если использовать терминологию «Земель». Одна часть, большая, настроенные дружелюбно, спокойно вели занятия, словно ничего необычного не произошло. К моим успехам и неудачам относились адекватно, не акцентируя на них внимания.

Другие, напротив, словно решили испортить мне жизнь. Каждый мой успех, хорошая оценка сопровождались едким комментарием «и когда нам покажут по головидению сюжет о получении Вами этой оценки?». Каждая моя неудача или невыученный урок встречался ехидством и подколками из разряда «ну, мы же теперь звезда, нам и знания не нужны!».

Спасибо одноклассникам, которые, вначале со смехом воспринимали подобные издевки, но буквально через пару-тройку дней, почти замолкли, а уже через неделю встречали подобные высказывания гробовым молчанием.

На фразу, обращенную к классу учителя по географии, сказавшего «Да извозчики-то на что ж? Это их дело. Это-таки и наука-то не дворянская. Дворянин только скажи: повези меня туда, свезут, куда изволишь», один из наших отличников, Олег, любимчик, между прочим, географа, ответил «зачем Вы так?»

Учителя аж перекосило. Несколько секунд он стоял в полном безмолвии, выпучив глаза на нас, и молчал. Потом, словно с него спало заклинание «Паралич», задвигался и, как ни в чем не бывало, вызвал следующего к доске. Ни Олегу, ни мне, эта фраза не вылезла ни каким боком.

Со школьниками отношения были и проще, и сложнее одновременно. Если класс, зная, кем я был, и видя то, как я себя веду после обретения известности, воспринимал меня как положено, то есть адекватно и дружно, то из других классов были попытки наездов и подкатов.

Кто-то хотел одолжить у меня деньги и дико обижался на отказ, кто-то старался завязать дружбу. Были такие, которые не понимали, почему я до сих пор хожу сюда, а не купил себе аттестат, или не езжу на самой крутой «тачке», а довольствуюсь скутером, хотя и весьма недешевой модели.

Отдельное слово надо сказать про Стасю. Количество слухов, как и их качество, которые хвостом тянулись за ней и мной, превышало все разумные пределы, но мы их просто игнорировали. Нам приписывали разнузданные оргии, разврат, ей — скрытую беременность, аборты, мне — гарем любовниц и так далее.

Я завел тетрадку, старую, обычную, бумажную, куда вечерами записывал очередной, услышанный в коридоре или пересказанный Сашкой, слух.

Сидя со Стасей на диване в моей квартире, мы в прямом смысле ухохатывались, перечитывая эти записи.

Каждый раз, вольно или невольно касаясь ее руки или плеча, я чувствовал, как меня пронзает дрожь, а когда ее рядом не было, словно туман окутывал мою голову, сбивая мысли в единую мешанину.

Колечко, подаренное мною ей, было предметом зависти всех девчонок. Само ли, или процедура дарения, не знаю.

По маминой подсказке, когда я поделился с ней идеей сюрприза, само колечко было серебряным, с небольшим драгоценным камешком. На мой вопрос, а почему не золото, мама сказала, что этот металл, во-первых, будет слишком дорогим подарком, и Стася будет иметь полное право отказаться от него, а во-вторых, так можно считать, что это как первая ступенька ухаживания молодого человека за девушкой, и считать его обручальным.

На мой недоуменный вопрос, мол, это что значит, что мы уже муж и жена, она улыбнулась и рассказала мне про полный ритуал, включавший в себя обручение и венчание, упомянув, что современные обычаи часто укороченные.

Когда съемочная группа ушла, и мы вновь смогли уединиться в моей комнате, Стася поинтересовалась, считать ли ей себя чем-то обязанной за этот подарок?

Естественно, что я ответил отрицательно, предложив считать, что это ответное заявление на нее своих прав, в ответ на тот ее «бой».

— Да уж, — мило улыбнулась Стася, легонько погладив кулак правой руки. — ответил, так ответил, что и говорить. Я то, всего лишь перед классом заявила, что ты — мой, а ты…

— Тебе не понравилось? — обеспокоенно спросил я.

— Да нет, как раз очень понравилось. Ви, — она провела рукой по моей щеке, вызвав очередной электрический разряд, пронзивший мое тело. — даже если бы я еще сомневалась в том, быть ли мне дальше с тобой, то таким признанием ты бы мне не оставил пути к отступлению. Впрочем, поверь, честное слово, я тебя тоже люблю, и совсем не за деньги и славу.

— Конечно, ведь ты и есть — Слава! — схохмил я, получив легкий тычок кулачком под ребра, вызвавшем еще один разряд.

Еще одной стороной моего выступления по головидению было то, что некоторые компании, производящие разнообразные товары, обратили на меня свое внимание и сделали предложения сниматься в рекламе их продукции.

В течении буквально одного месяца я и мама смогли полностью поменять свой гардероб за счет предоставленных нам от поставщиков. Куртки, облепленные лейблами, кроссовки…

Выходя на улицу, я чувствовал себя одним сплошным ходячим рекламным плакатом.

Теперь каждую неделю, по воскресеньям, по головидению, шла часовая передача, в которой демонстрировались кадры, отснятые Игорем, с моими комментариями. Маме пришлось уделять больше времени, вычитывая любые упоминания о происходящих в мире «Земель» событиях, чтобы составлять и подавать мне готовый для прочтения текст с анализом.

Дошло до того, что у нас исчезла необходимость в посылках караванов. Разработчики «Земель», видя нашу популярность и желание большого количества покупателей-Игроков работать именно с нами, подкорректировали Торговую Гильдию так, что ее отношение со мной, как Игроком, сменилось на «идеальное». Статус, который обычными игровыми средствами получить было просто невозможно. Именно благодаря ему, наценка на наши товары была столь мизерная, что покупать у нас что-либо стало действительно выгодно. Ограничением на объемы продаж стало лишь урожайность и площади маминых ферм, поэтому мы не произвели такой уж революции на рынке, не сбили цены и не спровоцировали торговой войны.

Несмотря на грошовые наценки, я, тем не менее, продолжал водить караваны, уже не ради тех сэкономленных долей уе, сколько ради опыта, набиваемого на патрульных и пиратах.

Последние, словно мухи на мед, слетались на мои корабли, едва только им удавалось выяснить, чей именно это караван. Речь даже шла не о том, чтобы разжиться на мне, нет. Речь уже шла о престиже.

Более того, мне часто удавалось договориться с нападавшими, что в бой вступают корабли охранения, а грузовые ладьи никто не трогал, и они шли своей дорогой. Разработчики, после обмена письмами с нами, и получения нашего согласия, установили за бой с нами повышенное получение опыта, впрочем, точно также эта механика работала и в отношении моих воинов, так что…

По словам мамы, мы сейчас работали не только на свой карман, но и на повышение популярности игры, чем и объяснялся тот дождь плюшек и благ, который сыпался нам на головы.

Приглашения во всевозможные кланы, как и запросы на вступление в мой, следовали одно за другим. Сашка, дождавшись открытия границ своего Сектора, очень быстро наладил пути сообщения со мной, а когда мы смогли с ним проложить наземную дорогу, пустил почти свою выработку маны на то, чтобы сотворить и поддерживать редкое, и практически не используемое заклинание «Прямых дорог», которое позволяло нашим, и только нашим юнитам, передвигаться без потерь времени по зачарованному пути.

Где-то через полтора месяца после первого сюжета по головидению, нам позвонили из администрации «Земель» и сказали, что хотят предложить мне на тестирование новую модель капсулы виртуальной реальности. Ее основное отличие от той, которая была у Игоря, заключалась в том, что благодаря системе жизнеобеспечения, Игрок мог находиться в ней сутками, не покидая ее для удовлетворения потребностей.

После непродолжительного спора с мамой, мне удалось убедить ее, что это дело — стоящее, тем более, что нам ее предоставляют бесплатно, на правах испытателей, и что все расходы они берут на себя.

Мы даем согласие.

Звонок в двери прервал наше со Стасей общение.

— Ви, это кто? Твой очередной сюрприз? — улыбнулась она.

— Если я не ошибаюсь, то это привезли капсулу. Нет, это не сюрприз. Это еще один способ зарабатывать деньги. — ответил ей я.

Через открытые мамой двери грузчики заносили множество коробок и упаковок. Благо, нам заранее описали размеры капсулы, и требуемое для нее пространство, так что мы освободили гостиную и сдвинули всю мебель в ней.

— Ви, это что? — обеспокоенно поинтересовалась Стася. — Я тебе пока не говорила, что переезжаю к тебе жить! Или ты завел себе другую? — она изобразила ревность.

Мама расхохоталась.

— Ста, — поспешил успокоить я девушку. — это капсула виртуальной реальности. Мне ее предоставили на правах тестера. Теперь я буду играть в Земли из нее.

А она довольно уютная, надо заметить, сказал я самому себе, укладываясь на белоснежную поверхность. Поскольку капсула обеспечивала мое тело всем необходимым уходом, ложиться в нее полагалось обнаженным, так что и Стася, и мама временно вышли их комнаты.

Я подтягиваю верхнюю крышку и закрываюсь в этом «гробу». Над лицом расположено окошко из прозрачного пластика, в котором почти сразу появляются два встревоженных лица.

— Вить, тебе там как, удобно?

— Да, мам, все в порядке. — я отдельно подмигиваю Стасе и закрываю глаза.

Миг, и моим первым же порывом было выскочить из капсулы прочь, потому, что я падал сквозь облака с большой, просто огромной высоты. Ощущения в точности повторяли те, которые я испытывал, когда катался на американских горках в парке развлечений, желудок сразу же поднялся к горлу и настойчиво просился… Нет, дорогуша, не пущу.

Перед самой поверхностью скорость моего падения замедляется, и я плавно опускаюсь ногами на траву. В момент касания земли меня слегка встряхивает и на глаза тут же налезает нечто, закрывающее мне обзор.

Шлем, зараза, сполз на лицо. Снимаю его и поправляю ремешки, попутно отмечая, насколько все же проработан игровой мир, если учтена даже такая мелочь.

Справа внизу, на границе поля зрения начинает мигать иконка, обозначающая личное сообщение. Я по привычке кошу туда глазами и… некоторое время кручусь на месте, пытаясь поймать взглядом ускользающий значок. Наконец, помотыляв руками, у меня получается мысленно вызвать меню личных сообщений, и развернуть его перед своими глазами.

— Витя, ты как?

— Нормально, мам.

— А что у тебя там случилось со шлемом?

— Ремешок ослаб, на нос съехал. — кратко отчитываюсь я. — А потом учился открывать менюшку лички. — предупреждая следующий вопрос, продолжаю рассказывать я.

Поправив доспехи и перевязь меча на поясе, разворачиваюсь, и иду по направлению к своему Замку. По просьбе разработчиков, так как пока что не получается точно позиционировать персонажа относительно уровня поверхности, рекомендуется вселяться в него на открытом воздухе, чтобы не «застрять в текстурах».

Вдыхаю полной грудью воздух. Какой-то он не такой, как в реальности. Прохладный и… даже не подберу слова, пьянящий, что ли. Да-да, а вы как думали. Я вполне уже успел попробовать и пиво, и вино, и был в курсе, как реагирует моя голова на алкоголь.

— Витя, тут из капсулы прохладным потянуло, ты не простынешь?

Блин, мама…

— А с сопливым целоваться я не буду!

Ста, и ты туда же! Вот же ж юмористки!

Персонально для меня, разработчики дали некоторые рекомендации, заключавшиеся в том, что, так как у меня нет реальных навыков обращения с холодным оружием, то мне стоит сразу пройти к Столбу Перуна и потренироваться там.

Меч тяжелый и жутко неудобный. Щит вообще, создает ощущение лишнего предмета, который только зря занимает руку.

Спустя непродолжительное время, я чувствую себя так, словно целый день таскал маме тюки с товаром на рынке, благо было дело, и мне есть с чем сравнивать.

Натренировавшись, решаю побродить по Замку, осмотреться и вообще, оценить то, как это все выглядит с другой точки зрения.

Утоптанная земля, без единой кочки, красивые, ровные срубы на углах Зданий, спешащие по своим делам жители. Между прочим, как я заметил, все на одно лицо. Надо будет обратить на этот момент внимание разработчиков.

Зайдя за угол, и оказавшись в безлюдном тупичке, я, воровато оглянувшись, вытаскиваю нож из-за голенища сапога и быстро вырезаю на деревянной стене дома одно имя.

— Тебе что, делать нечего? — раздается у меня в ушах голос Стаси.

— Ага, — отвечаю я, продолжая увековечивать на бревне известную всем подросткам математическую формулу, в которой меняются лишь слагаемые, при неизменной сумме, схематическому изображении сердца, пронзенного стрелой..

«Уважаемый Игрок. Администрация Игры до сих пор не решила, вознаграждать или наказывать за подобное деяние. Можем лишь известить Вас, что Вы оставили два миллиона сто пятнадцать тысяч семьдесят вторую надпись с сердечком».

Двухголосый хохот отдается у меня в ушах еще пару минут, пока я, чувствуя, как пылают мои, виртуальные или реальные щеки, быстрым шагом покидаю тупик, стараясь оказаться как можно дальше от «места преступления».

Продолжая любоваться окружающим меня Замком, я не замечаю вышедшего из-за угла боярина Орлова и едва не сбиваю его с ног.

— Княже Витя, что-то случилось? — встревожено спрашивает он меня.

— Нет, а почему ты так думаешь?

— Ну, ежели Повелитель изволит бежать стремглав, то либо на нас напали, либо…

— Либо не было официального пергамента, повелевающего беспокоиться! — тут же отбриваю его я. — А раз не было указа, значит и волноваться незачем.

Не успевший завершить предыдущую фразу, боярин застывает с распахнутым от изумления ртом, а я иду дальше, прокручивая в голове наш разговор, и хваля себя за удачный ход.

Кстати, а как тут открывать окно персонажа? Я начинаю мысленно перебирать все возможные комбинации, пока одна из них не увенчивается успехом.

Надо же, мне, оказывается, до следующего уровня осталось опыта набрать, всего ничего.

— Мам, такой вопрос…

— Иди на Склад, там как раз надо получить оружие и доспехи для укомплектовывания вновь призванных воинов. — тут же отвечает она мне.

— А, ты уже поняла, что мне надо?

— А что тут понимать, если на мониторе дублируется все, что ты видишь, а привлекшее твое внимание выделяется цветом.

— Да-да, Ви, учти, выделяется! Так что, если надумаешь пялиться на местных молодух, то из капсулы лучше вообще не вылезай, всего расцарапаю! — тут же вкидывает свои пять копеек Стася.

И пока я иду по направлению к Складу, мы весело и беззаботно смеемся.

Оказывается, уровень детализации в «Землях» такой, что в руку можно даже загнать занозу! Я проверил этот факт на себе, ведя рукой по стене жилого дома, мимо которого проходил в данный момент.

Негромко вскрикнув, начинаю внимательно изучать свою руку, над которой мигнула и начала исчезать надпись «Легкое ранение, — два НР».

В тот же момент я чувствую, как какая-тот сила выдергивает меня из тела персонажа и тянет куда-то вверх.

По глазам больно резанул дневной солнечный свет, заливавший нашу гостиную. Надо мной склонилось испуганное мамино лицо.

— Витя, что случилось? Тебе больно? Ты ранен?

Чуть дальше, за ее спиной, с точно таким же испугом на лице стояла Стася.

— Мам, все в порядке, я просто загнал занозу в руку, там, в игре. — произношу я, поднимая упомянутую конечность, и с изумлением разглядывая на ней абсолютно неповрежденную кожу. Должен заметить, что ощущение раны, тем не менее, осталось, хотя и ослабевало с каждой прошедшей секундой.

Мама хватает мою ладонь, и некоторое время крутит ее туда-сюда, внимательно разглядывая и изучая.

А я замечаю кое-что другое. Стася, поняв, что мне никакая опасность не грозит, обращает внимание на мой «наряд», в котором я лег в капсулу, начиная довольно таки бесцеремонно разглядывать мое тело.

Покраснев, быстро накидывая на себя край маминого домашнего халата. Мама, вначале недоуменно посмотрев на меня, быстро понимает, что к чему, и выгоняет из гостиной сгибающуюся от хохота бессовестную Стасю.

Я одеваюсь и, заявив, что на сегодня с меня достаточно экспериментов, иду в свою комнату.

Стоит мне войти туда, как сидящая на кровати Стася, едва взглянув на мое лицо, вновь заливается смехом.

— Ста, я и обидеться могу, между прочим! — негромко говорю я ей.

— Ой, Ви, прости, просто… ладно, не обращай внимания, сейчас все пройдет.

Некоторое время мы сидим в полной тишине. Наконец, когда она становится неловкой, Стася встает.

— Вить, извини, пожалуйста, меня за мой смех. Я не со зла и не над тобой смеялась. Давай, пожалуй, я сегодня пойду домой, а там ты позвонишь мне, ок?

— Давай.

Угу, позвоню я тебе, размечталась. Сама прибежишь! Приползешь! На коленях!

Проводив девушку до дверей, я возвращаюсь к компьютеру и бухаюсь в кресло. Пойти, что ли, сейчас, повоевать? Как раз, и нервы успокою, и мысли о Стасе из головы выкину.

Мой персонаж, за время моего отсутствия не стоявший на одном месте, а бродивший с какой-то, одному ему известной целью по территории Замка, обнаруживается стоящим в середине толпы крестьян.

Я беру управление над ним и включаю выключенные колонки.

— … Ты уж разберися с ентой скотиной, Княже. — заканчивает фразу стоящий прямо передо мной мужик. — А то, вишь ты, моду взял, девок тягать себе в логово.

Перед моими глазами раскрывается стандартное окошко предложенного квеста.

«Утихомирьте и приструните нанятого Вами Змея Горыныча, на которого поступают жалобы от жителей принадлежащих Вам деревень».

А, я забыл похвастаться, мы же построили Здание для призыва хайлевела!

Логово Змея Горыныча представляло собой огромную пещеру, вырытую в ближайшем холме. Стоимость его постройки составила пять тысяч золотых монет, пять мер ртути и столько же кучек серы. Мама еще обратила на этот набор внимание, сказав, что, во-первых, там должна стоять жуткая серная вонь, а во-вторых, испарения ртути должны быть ядовитыми для любого, кто туда сунется.

Самым веселым оказалось то, что для найма этой летающей рептилии-мутанта, нужны были даже не эти ресурсы, а драгоценные камни, в количестве одна штука на каждую голову Змея. Правда, такая оплата взималась только при найме, а потом, еженедельно, надо было отдавать просто один камешек. Сумма золота, впрочем, не менялась, и составляла полторы тысячи монет.

Да, так вот, о чем это я. Сразу после найма, Змей вел себя вполне пристойно, общественный порядок не нарушал и даже успел один раз принять участие в выходе за стены Замка.

Собственно говоря, почему лишь в одном — я его чуть было сразу и не потерял.

Пройдя почти день, под вечер мы наткнулись на стаю крылатых львов с головами орлов, грифонов. Я привычно даю команду построить стену щитов и изготовить к стрельбе луки, когда вспоминаю, что теперь у меня есть летающий трехголовый танк!

Отдаю приказ стрелять не залпами, а единичными выстрелами, и отправляю Змея в атаку. Если быть честным, то если бы не лучники, его бы мы потеряли. Толстая шкура, огненное дыхание, мощный хвост, когтистые лапы, это все, конечно, хорошо, только вот, если тебя атакуют сразу со всех сторон, непрерывно долбя клювом, пытаясь рвать когтями и бить грудью с налета, то рано или поздно твой показатель Здоровья просядет в красную зону, а потом начнет стремительно приближаться к нулю.

С последними тремя грифонами Змей расправлялся, уже сидя на земле. Порванные крылья свисали тряпками, он хромал на три лапы, хвост, переломанный и почти перекушенный, висел на одной только полоске шкуры, а левая голова уже не выдыхала огонь, а лишь хрипела, бессильно свисая сбоку, и лишь изредка делая попытки подняться.

В одного противника впились сразу три стрелы, добивая его, израненного, а двух других смог схватить своими пастями Змей.

Бой окончен, я получаю уровень, и принимаю решение остановиться на ночлег, так как идти дальше не имеет смысла, мы будем ползти со скоростью едва плетущегося по земле ящера.

Обнаруженный на следующий день домик алхимика, занимающегося добычей ртути, весьма радует меня, так как этого ресурса у меня еще нет.

Пройдя еще дальше, я все же решаю повернуть назад, так как… впрочем, я сейчас уже не помню, по какой причине пришлось возвращаться. Было какое-то дело и все.

Выныриваю из воспоминаний. Да, весело было. Помню, что когда последние грифоны сдохли, за моей спиной раздался облегченный вздох мамы, которая весь бой простояла у меня за спиной, искренне переживая за эту ящерицу.

Собственно говоря, почему я вспомнил тот вздох. Потому, что сейчас у меня за спиной раздался очень похожий.

— Да, мам, что ты хотела?

— Вить, вы что, поссорились?

— С чего ты взяла? Просто Стасе пора было идти домой, вот она и пошла.

— Витя, я же чувствую, что ты расстроен. Что случилось? Ты что, обиделся на нее за то, что она тебя голым увидела?

— Блин, мама, ну причем тут это? Я не расстроен, мы не поссорились, и вообще, все в полном порядке!

— В полном, говоришь? Да с тебя искры сыплются во все стороны! И огнем ты дышишь, как Змей Горыныч. Фыркаешь и сопишь, словно конь, на которого впервые в жизни одели сбрую.

— МАМА. У. МЕНЯ. ВСЕ. В. ПОРЯДКЕ! — начиная закипать, громко и четко произношу я.

Компьютер воспринимает мои слова, как относящиеся к игре, и начинает пытаться передать их персонажам.

На мой крик прибегает Игорь, который, оказывается, сейчас в игре.

— Виктор, что-то случилось? Почему Вы кричите?

Еще один утешитель.

— Нет, Игорь, у меня все в порядке. Я ни с кем не поругался, мы не поссорились. Мне поручили разобраться со Змеем Горынычем, если желаете, присоединяйтесь.

— Да, конечно, с удовольствием. — отвечает мне журналист.

Пока мы идем к Логову, у мамы звонит телефон. Она смотрит на экран, после чего сказав мне «я на минутку», удаляется ну кухню и плотно закрывает двери. Ну и пусть, секреты у нее, видите ли.

Мы подходим к Логову, и уже издалека слышны женские вопли, визги и рассерженно-жалобный рёв большой ящерицы.

— Витя, а в чем хоть проблема то с Горынычем? — интересуется Игорь.

Мужик, спасибо, что не стал копаться в моих чувствах, извини, что рявкнул.

— Да жалуются на него жители окрестных сел, что девушек крадет.

— Хм… вроде бы таким европейские драконы занимались?

— Может быть, Игорь, не знаю. Европейские? А что, есть еще какие-то?

— Ну да, китайские.

— А в чем разница? — спрашиваю я, начиная подниматься по склону холма, чтобы подойти ко входу в само Логово.

Голос Игоря стал немного прерывистым, так, словно он действительно лично поднимался вверх.

— Ну, смотри, Витя. Китайские драконы, они… во-первых, не ящерицы… а змеи, крылатые… с короткими лапами и усатые… Во-вторых, они стоят на стороне Добра и Света, в отличии от европейских, которые изначально считаются злыми… фух… а вообще, я бы советовал почитать… описание еще одной редкой… разновидности Рыцарского Замка… с уклоном в самураев[7]. Витя, не спеши так, я не успеваю.

— Игорь, извините, я забыл, что Вы в капсуле.

— Да, а ты разве нет? Тебе ее что, не поставили?

— Поставили. Я попробовал, но пока что играю по старинке.

— Оп-па! Витя, притормози, пожалуйста на пару минут. Фух, сейчас, отдышусь. Объясни, пожалуйста, почему ты не играешь в капсуле? Дело в том, что Корпорация делает огромную ставку на них, и ты — один из первых тестеров-испытателей. Тебе что-то не понравилось?

— Н-нет… — я замешкался. Все то, что крутилось на языке, и было готово сорваться потоком на журналиста, вдруг показалось таким несущественным и, по-детски, глупым. — Понимаете… — эх, была не была. — Дело в том, что в капсулу надо ложиться полностью обнаженным. Только не смейтесь, пожалуйста. Да, так вот, сегодня у меня в гостях была Станислава. Ну, если помните…

— Да, помню, Ваша девушка, которой Вы сделали просто шикарное признание в любви. Между прочим, я даже не получил нагоняй за эту сцену от руководства, потому что все признали, что она была потрясающе красивой и нежной.

— Стася или сцена? — ревниво поинтересовался я.

— Обе! — тут же выкрутилась эта прожженная акула пера. — Так что случилось дальше?

— Дальше… А потом, я случайно загнал занозу в руку тут, в игре, и вскрикнул от боли. На компьютере были включены колонки, мама испугалась за меня, и силой вытащила меня из капсулы… в присутствии Стаси.

— Боже, Витя, и ты за это обиделся на девушку? — Игорь взял моего персонажа за плечи и развернул к себе лицом, словно забыв, что я играю не из капсулы, и меня, фактически, сейчас ТАМ нет.

— Нет, я обиделся на нее, когда после всех волнений выяснилось, что со мной все в порядке, она начала рассматривать мое тело и смеяться.

Игорь все же не выполнил моей просьбы и откровенно расхохотался.

— Витя… прости, пожалуйста! Извини за смех. Витя, хочешь, я тебе сейчас объясню, почему, и над чем, смеялась твоя девушка?

— Да уж, пожалуйста, разжуйте маленькому, безмозглому мальчику. Все вокруг ржут с меня, один я, как дурак, ничего не понимаю!

Журналист практически сразу прекратил смеяться и стал серьезным.

— Витя, не обижайся, пожалуйста. Я тебе сейчас все объясню. Не знаю, доходят до тебя слухи, которые гуляют по школе и по району, где ты живешь, но в них про тебя рассказывают всякое.

— Да, доходят. Мы со Станиславой их даже коллекционируем и записываем.

— Хотелось бы мне потом, как-нибудь сравнить свою подборку с вашей. Ладно, речь сейчас не о том, кто сколько собрал. Так вот, в некоторых из них тебе приписывают мужское достоинство как огромных размеров, так и откровенно махонькое, крохотное. Я практически уверен, что твоя девушка не смогла сдержаться от смеха просто потому, что вспомнила весь тот бред, который слышала, вот и все. Витя, даже если ты сказал ей, что между вами все кончено, верни ее, не будь дураком. И поверь, я это говорю тебе не из-за того, что у меня накрывается красивый сюжет про влюбленных, нет. Поверь, взрослые, со стороны, и с высоты своего опыта, могут видеть, подходящая вы пара или нет. Я не говорю о том, что все, вы — будущие муж и жена, нет. Но разбегаться только из-за такой мелочи — глупость. Даже не так. Давай, ты не будешь мне сейчас ничего отвечать, ни да, ни нет. Просто пообещай, что через пару дней ты вернешься к этой теме, и сам поразмыслишь, стоит ссориться со Стасей или нет.

— Я так понимаю, у Вас есть далеко идущие планы по поводу нашего будущего? Репортаж со свадьбы, которая будет проведена в виртуальности, наши с ней лица через окошка капсул, лежащие обручальные кольца на крышках?

— Витя… это настолько все еще далеко, что я пока даже не думал над этим. Если пригласите, буду благодарен. Разрешите сделать репортаж, буду признателен вдвойне.

— Вот и ладно, давайте тогда займемся моим Горынычем, а то его, похоже, там пытают!

Из пещеры действительно, доносился бас ящера, в котором уже исчезли нотки ярости, оставив вместо себя лишь жалость и мольбу о помощи!

Под сводами Логова нас встречает странная картина. Почти десяток девиц, разного возраста и разной степени одетости, штурмуют высокие двери, которые под их напором то прогибаются вовнутрь, демонстрируя на миг крутой бок зеленого цвета, покрытый чешуей, то выравниваются обратно, откидывая штурмующую толпу на пару шагов. Из-за них и раздается тот, полный боли, разочарования, усталости и вызывающий жалость трехголосый вой, который мы с журналистом слышали все это время.

— Что здесь происходит? — громко, стараясь перекрыть своим голосом царящий тут шум и гам, спрашиваю я.

— Тебя тут не хватало!

— Сопливых не звали!

— Вали отседова, пока патлы не вырвали! — раздаются мне в ответ крики.

Тем не менее, одна из штурмовавших двери оглянулась, и чуть опешила от увиденного.

— Девки, да ить это сам Князь пожаловали! Да с Богатырем!

Толпа тут же прекращает штурмовать двери и бросается ко мне.

— Батюшка, Княже Витя, рассуди нас по справедливости да по чести! Поспособствуй, родимый!

Через верхнюю щель, между дверями и потолком боком просовывается одна голова Змея Горыныча.

— Княже, Повелитель, спаси, помоги! — раздается двухголосая мольба с той стороны. Третья голова молчит, так как ее пасть, просунутая в щель, не может открыться даже на палец, но мольба, выраженная в желтых глазах с вертикальным зрачком, кажется даже более красноречивой.

— Так, тогда давайте по очереди. ТИХО! — рявкнул я, прерывая на корню попытки девушек заговорить все разом. — Давай, вот ты. — тыкаю я пальцем в одну из них.

— Дык, эта, батюшка, что тут рассказывать, я туточки законно, а они… — начала тянуть резину та, но я мигом ее оборвал.

— Нет, меня так не устраивает. Вот ты, давай, рассказывай. Но учти, любое украшательство, попытка свалить вину и так далее… Коротко и по существу, раз-два.

— Ну, эта… Есть же Змий злобный. Значится, ему должно похищать нас, девушек невинных. А этот, почему-то, не похищает. Ну, каженная из нас, значицца, сама и пошла…

— Кто сама пошла, а кого он похитил! — раздаются сразу несколько выкриков из толпы.

Прежде чем я успеваю заткнуть рты крикуньям, к спору подключается Горыныч.

— Никого я не похищал!

Бедная рептилия таки высвободила третью голову из щели, приоткрыла двери в свой закуток и сейчас, выставив все три морды, тщетно пыталась перекричать ладящих девиц.

— Да, не похищал? Три свидетеля видело, как ты прилетел, а я потом исчезла! — раздался голос самой голосистой девицы.

— Ничего подобного! — попытался оправдаться Горыныч. — Это я тебя принес назад, а ты вновь за мной побежала!

— А никто не видел, что ты меня приносил, зато, когда хватились, меня уже не было!

— ТИХО!!! ВСЕ!!! — заорал я, надрывая связки.

Блин, это что, семейная жизнь, это такие склоки? Да ну ее нафиг! Пять минут, а у меня уже голова трещит, а если такое изо дня в день…

— Значит так. Насколько я понял, суть ваших претензий, девушки, в том, что Горыныч, якобы, похитил вас из отчего дома, да? Хорошо, тогда своей волей Повелителя этого Замка и хозяина этого Змея Горыныча, я объявляю — вы все свободны! Идите по домам.

Мне показалось, или в наступившей тишине раздался облегченный вздох огромной рептилии, которая все это время, затаив дыхание, сидела за своими, слегка приоткрытыми дверями, и внимательно вслушивалась в наш разговор.

— Ага, по домам, значит? А как же мы домой то явимся, обесчещенные, да опозоренные? — раздался целый хор голосов. — Нет уж, раз похитил, пущай теперича женится.

— На всех разом? — спросил я, заметив, как две головы Горыныча, закатили глаза, обмякли и натуральным образом рухнули в обморок.

Третья, тихо пискнув, втащила тело за двери, после чего аккуратно прикрыла их.

— Так, хорошо, — услышав это слово, девицы приободрились, а со стороны Горыныча донесся сдавленный всхлип. — я выслушал вас, но ведь нужно узнать, что скажет сам «злодей».

Мой персонаж, сопровождаемый Богатырем Игоря, подходит к дверям, и я вежливо стучусь в них.

— Тук-тук! Есть кто дома? — елейным голосом спрашиваю я.

— А дома никого нету. Все в поход ушли! — отвечают оттуда тремя писклявыми голосами.

— А я думал, ты ответишь «кто там». — вклинивается в разговор Игорь.

— Зачем? — в приоткрывшуюся дверь высовывается голова и вопросительно уставляется на нас своими желтыми глазами.

— А мы бы тогда ответили «Это я, почтальон Печкин, принес заметку про вашего мальчика». — давясь от смеха, говорит журналист.

«Спасибо за знание классики. Лови опыт», всплывает системная надпись.

— Хорошо, ты — почтальон Печкин, а это — Князь Витя, да? — спрашивает голова Горыныча.

— Да, это я. — пытаюсь успокоить нервничающего ящера я. — Пусти, поговорить надо. Что тут у тебя за бардак в Логове творится.

— Проходите. — двери приоткрываются чуть шире и мы с Игорем проскальзываем в небольшую комнатушку.

Едва только мы вошли, как Змей развил бурную деятельность. Пока его хвост закрывал и подпирал собой двери, одна голова выковыряла из завалов золота две табуретки и столик, вторая нашла и выставила на последний огромную запыленную бутыль из темного стекла, два серебряных бокала и три больших кружки, больше похожих на пивные, а третья, дождавшись, пока на коготь одной из лап будет нанизан невесть откуда взявшийся барашек, начала медленно дышать огнем, равномерно поджаривая того до состояния аппетитного шашлыка.

— Княже, прости, что нет золотого бокала, как грится, чем богаты, тем и рады. — извиняющимся тоном произнесла голова, накрывавшая на стол.

Дождавшись, пока мы с Игорем рассядемся по местам, Горыныч откупорил бутыль, разлил темно-красное вино и схватил тремя лапами свои кружки.

— Княже, за тебя и твою мудрость. Я верю, что ты решишь все по-честному! — произнеся этот тост, Змей опрокинул в три пасти свои кружки, после чего, отломив нам с журналистом по задней ноге, разорвал барашка на три части и начал меланхолично жевать его, вместе с костями. — Можно рассказывать?

«Почему-то все считают, что раз ты дракон, или его дальний родственник, то просто обязан похищать девушек и охранять несметные сокровища. При этом никто даже не задумывается, на кой нам эти „невесты“ нужны. Нет, ну вот сами, подумайте, вы же мужики. Ну, вот что я с ними делать буду, а? Разве что есть…»

При этих его словах за дверями раздался чей-то слабый вскрик, после чего одна или две пары ножек бодро затопали прочь из пещеры.

«…Нет, кое-кто из наших так и поступает, отшельники, которые не подчиняются никому и живут вдалеке от человеческих поселений. А мне, и таким как я, нам же жить рядом с вами, воевать бок о бок с теми, чью дочку, жену, любимую, возможно, я съел на ужин. Нет, мы такого не позволяем себе. Да и, если быть честным, корова или даже тот же барашек, в них мяса больше, они сытнее, и за них мстить никакая консервная, гремящая доспехами, банка, не припрется верхом на вонючей, костлявой кляче. Так что ваши девицы нам без толку. Нет, ну, разве что, какая сама придет, по собственной воле, бескорыстно, просто посидеть вечером на террасе, выпить вина, побеседовать о возвышенном, послушать стихи. Да только вот, вы меня еще раз извините, лучше уж какой ученый муж придет с той же целью. Ну нет среди ваших, человеческих женщин таких, с кем можно приятно провести время в беседе. Почему-то не считаете вы их достойными получать образование и быть умными.

А золото… Известно ли вам, уважаемые, что такое „теплопроводность“? Судя по вашим кивкам — да. Так вот, у золота она — одна из самых высоких!

А теперь, внимание, вопрос. Если я могу дышать огнем, что происходит у меня внутри? Правильно, у меня там постоянный жар. Если я не буду каким-то образом самого себя охлаждать, я просто напросто сгорю изнутри. Поэтому и проводим мы, драконы, все свободное время, зарывшись в гору золота, чтобы таким образом охлаждать свое тело.

А всякие жадные рыцари пытаются отобрать его у нас, обрекая на медленную и верную мучительную смерть. Потому и сражаемся мы за свои сокровища так самоотверженно».

Горыныч шмыгнул носом, посмотрел на нас чуть окосевшими глазами, после чего воровато пригнув среднюю голову, схватил бутыль, и вылил ее всю из горла по очереди в каждую из пастей.

— А они меня и слушать не хотят. Первая приперлась среди ночи ко мне в Логово в чем была, в платье и туфлях. Прибежала и начала вопить, мол «я вся твоя, забери меня». Схватил я ее и отнес назад в селение. Да на беду мою, как раз в тот момент, когда, высадив девицу, взлетал я обратно, выглянул кто-то из селян из дому, увидел меня, да и давай вопить, мол, украл я бедняжку. А та, не будь дурой, тут же кинулась вновь за мной к Логову. Естественно, что не досчитались утром ее в селе. То ли она успела кому шепнуть из подружек, то ли сами догадались, только побёгли они ко мне потоком, едва поспевал по комнатам расселять. Помоги, Княже…

Из шести глаз, косо глядевших на меня, одна за другой текли огромные, прозрачные слезы.

Я задумался, чем же помочь зверю? В том, что именно его история была самой правдивой, лично у меня не было ни единого сомнения. Но ведь девицы просто так не разойдутся… хотя, стоп! Почему «просто так»?

Ведь у меня же есть волшебное умение, позволяющее узаконить любой, абсолютно любой бред, который только взбредет мне в голову!

— Ты уверен, что сможешь обходиться без общества наших, человеческих, девушек? — уточнил я на всякий случай.

Горыныч выпрямился во весь рост и гулко стукнул себя кулаком одной лапы в грудь.

— Слово дракона!

— У тебя листа пергамента не найдется? — спросил я его.

Спустя пару минут и ценой перевернутой вверх дном всей пещеры, Горыныч вручает мне искомое.

«Сим я, Князь Витя Рюрикич, объявляю всех Змеев Горынычей моего Замка, давшими обет безбрачия и не могущими ни под каким предлогом похищать силой девиц любого возраста, расы либо пола. Тако же, сим утверждаю сокровища Логова как такие, кои не подлежат быть объектом рыцарского квеста либо целью похищения ночными татями. Подписал Князь Витя Рюрикич, числа сегодняшнего, месяца второго».

Перстень Власти закрепил мой указ, придав ему силу непрекословного закона.

Однако уровень!

Я устало откидываюсь в кресле, не забыв, впрочем, отдать приказ своему персонажу, возвращаться домой, в Замок.

Сильный хлопок дверями, ведущими на кухню, дал мне понять, что мама вернулась в гостиную. Судя по ее лицу, разговор был не из легких и приятных.

— Мам, что случилось, кто звонил?

— Не поверишь, Борис Сергеевич, собственной персоной. Соизволил вспомнить, что у него, оказывается, есть сын, и что он имеет право проводить с ним выходные!

— Папа?

Как я уже упоминал, отец ушел, когда мне было около шести лет. С тех пор он появлялся крайне редко, так, пару раз гулял со мной. Рассказывал, как это тяжело, содержать семью, где добытчик денег только мужчина. А еще, изредка, нам приходили денежные переводы, сопоставимые с маминой зарплатой.

Последний его визит был года три назад. Мы тогда с ним погуляли по парку, полчаса побуцали мяч и все. Нет, не все, еще он вручил мне пятисотку, как подарок на прошедший день рождения.

И вот теперь папа снова хочет объявиться на один вечер? Если честно, я, как-то, уже и привык без него.

Те же мысли высказала и мама, спросив меня, хочу ли я этого, и уточнив, что она ни в коем случае не собирается мне советовать или давить на меня. Это чисто мой выбор.

— Мам, все же это мой отец… Знаешь, не обижайся, пожалуйста, но… мне так не хватает возможности спросить его о чем-нибудь… — я виновато вжал голову в плечи.

Мама подошла и ласково провела по моим волосам рукой.

— Витя, я все прекрасно понимаю. Если ты помнишь, я же никогда не запрещала вам встречаться, просто… Слишком уж совпало, твое выступление по голо, информация о том, что ты зарабатываешь деньги, твоя известность, слава… Дай Бог, чтобы я ошиблась и зря на Борьку наговаривала. В общем, он завтра придет к нам в гости.

Воскресенье.

Провожу с раннего утра набор воинов, удивляясь попутно тому, что прирост в Логове Змея Горыныча составляет лишь один юнит.

Да, и я же совсем забыл рассказать! Мама, видя, что рост в уровнях моего персонажа опять замедлился, предложила мне построить третий уровень Канцелярии, мотивируя свое предложение тем, что выполнение бюрократических квестов помогает мне набирать опыт.

И я согласился! Идиот!

Собственно говоря, мама то, хотела как лучше. Так то и получилось, почти.

Опыт продолжал исправно капать, начисляясь за каждое, выполненное и подтвержденное документально, действие. За КАЖДОЕ! В прямом смысле этого слова.

Хочешь нанять новых воинов — оформи заявку, получи подтверждение о наличии золота у казначея, согласие на увеличение подопечных и будущих пациентов у волхвов, обязательство на постройку дополнительных жилищ в Гильдии Строителей, уведомление об увеличении количества порций пищи, которые теперь следует готовить ежедневно, заказ на оружие и доспехи Кузнецу…

Желаешь построить новое Здание? Не вопрос, только бумажечки, сиречь, пергаменты, собери. Гильдия строителей — наличие чертежей и свободных рабочих рук, на Склад — заявку на необходимые ресурсы, в Городскую стражу — извещение о расширении площади охраняемой ими территории, в Канцелярию — оповещение о новом объекте, куда необходимо назначить управляющего, расширить штат чиновников, которые будут вести документооборот, в Казну — на выделение золота на строительство и внесение в еженедельную смету содержание данного строения.

А еще на меня рухнул целый поток писем-жалоб от жителей моего Замка. Краденые курицы, стук топора по утрам в выходные дни, жалобы на пьяные выходки — это только малая толика того ужаса, что свалился на мою бедную голову.

Теперь для меня настоящей отдушиной были походы во главе отряда за пределы Замка. Как раз, набрав новых воинов в добавку к старым, я решаю, что было бы неплохо пройтись по еще неразведанным землям, лежавшим в ранее недоступных, из-за барьера неприкосновенности, районах.

Потратив почти час на оформление всех разрешительных бумаг, мой отряд, наконец-то, выходит за стены Замка-города.

Между прочим, седло не такое уж и удобное, если в нем проводить длительное время, играя из капсулы. Кресло то, и то, покомфортнее будет.

Два Змея Горыныча, парящие над нашим отрядом, в сопровождении птиц Сирин, осуществляют дальнюю разведку и прикрытие сверх, а Бабы Яги в ступах, шныряющие по бокам туда-сюда, зорко высматривают возможного противника, скрывшегося в засаде на пути нашего следования.

Мы стараемся как можно быстрее пересечь уже изученные земли и вступить в область неведомого и скрытого от моего взгляда и просмотра на миникарте. Пока отряд движется, я стараюсь выполнить просьбу Игоря, и всеми силами испытываю качество имитации мира вокруг меня.

Занозу я уже проверил. Пробую провернуть трюк, виденный мной в каком-то фильме, где герой спрыгивает на ходу с коня, отталкивается ногами от земли и вновь запрыгивает в седло.

А если оружие оставить на коне? И снять доспехи. Нет, не получается. Все мои эксперименты по изображению из себя бравого ковбоя заканчиваются болящими ногами и немного просевшей полоске Здоровья у моего персонажа.

Тем временем, в реальном мире, в квартире…

Звонок в двери. Витина мама идет и открывает их. В прихожую заходит мужчина, еще двое остаются на лестничной площадке.

— Ну, здравствуй, Валя. Сколько не виделись, ты похорошела.

— Боря, говори, что тебе надо?

— Ну что ты сразу «что надо». — мужчина достает из-за спины букет цветов. — Это тебе, между прочим!

— Спасибо, не стоило тратиться. Я тебе уже говорила, мне от тебя ничего не надо, даже цветов. Лучше сыну больше перечисли.

— Ой, можно подумать, ты из алиментов ни копейки не берешь на себя.

— Мне чеки предоставить? Что ты хотел?

— Сына увидеть. У меня, согласно постановлению суда, есть на это право.

— Хорошо, я его сейчас позову. Подождешь пару минут?

— Пару? А он что, так сильно занят?

— Сильно, не сильно, но занят. Сейчас я его позову.

Мама Вити входит в гостиную, и, присев за клавиатуру, отписывается сыну в личку. Его отец, выглядывает из-за угла и замечает стоящую посреди комнаты капсулу.

— Валя, а что с Витей? Почему он в каком-то саркофаге? Он что, болен? — произнося последние слова, мужчина отшатывается вглубь коридора.

— Нет, он не болен. Это — капсула виртуальной реальности, где твой сын играет и, между прочим, зарабатывает нам на жизнь, содержит семью, делает то, что должен был делать ты!

— Ты его что, заставляешь зарабатывать деньги, и для этого засунула туда? Я немедленно вызываю представителей ювенальной комиссии по делам несовершеннолетних.

— Ага, давай-давай, вызывай! — Витина мама с ухмылкой оглядывается на своего бывшего мужа. — Могу даже телефон подсказать!

Борис Сергеевич, зная характер своей жены и ее манеры, не торопится звонить в упомянутую контору. Судя по всему, он чего-то не знает.

— Ты так уверена в своей правоте? Взятку дала? Так я на более высокий уровень могу выйти.

— Нет, не давала. У нас есть официальное письмо, согласно которому данная ситуация рассматривается именно как допустимая, это раз, а два — Витя именно играет, проводит свой досуг так, как ему нравится. А то, что он за это еще и получает вознаграждение, так это… впрочем, тебе и этого должно быть достаточно. Хочешь, вызывай, но учти…

— Ну, ладно, ладно, завелась. — мужчина выставляет руки вперед в успокаивающем жесте. — Витьку то можно увидеть?

— Я ему отписалась, что ты пришел. Вчера, когда мы с ним разговаривали, он выразил желание с тобой пообщаться, так что разуйся, пройди, присядь. Сейчас он где-то остановится и выйдет из игры.

Получив мамино сообщение о том, что приехал папа, я постарался найти спокойное место, чтобы остановить отряд, дать указания и выйти из игры.

Вызываю меню, нажимаю кнопку «Выход» и… по глазам бьет свет люстры.

— Привет, папа. — произношу я, и вылезаю из капсулы. Хоть в комнате и находятся мои родители, все равно чувствую некоторую скованность и неудобство от того, что я обнажен.

— Привет, Витя. Ты там что, живешь?

— Нет, у меня есть своя комната.

— Может пройдешь, покажешь мне ее. — елейным голосом просит папа.

— А что там показывать? Учебники, тетрадки, книги?

— Ну-у… я помню, ты мне когда-то показывал свои игрушки…

— Пап, а ничего, что в моем возрасте игрушечными машинками уже не играют? Впрочем, если тебя интересует судьба той, якобы коллекционной модельки, то я ее храню до сих пор. Пап, мне скоро пятнадцать!

— Пятнадцать лет, боже, как время летит! — притворно изумляется он.

— Конечно, летит. Мог бы и чаще в гости заходить. — не сдержавшись, бурчит мама. — Витя, — обращается она ко мне. — ТАМ как дела? Может, вы действительно, общайтесь, а я пока послежу?

— Нет. — отвечаю я. Что-то мне не нравится, как ведет и держит себя мой отец. Не хочу я оставаться с ним наедине. — Там еще часа два идти до точки.

— Вы что, оба свихнулись? — возмутился мой отец. — Вы вообще, адекватны?

— Ну, знаешь, Боря, — отвечает ему мама. — ты, вообще, под своей машиной, днями и ночами пропадал!

— Она нам деньги зарабатывала!

— А нам — компьютер и капсула!

— Вот и хорошо. Ты с сыном до этого времени жила, теперь он будет жить у меня! Ему скоро пятнадцать, ему нужна мужская рука и отцовское плечо. Правда, Витя?

— А мое мнение кого-то интересует? С кем я хочу остаться, чем хочу заниматься? — пытаюсь вклиниться я.

— А ты еще не совершеннолетний, поэтому… — у папы звонит телефон.

— Да, алло. Да, сейчас. Сейчас, я им уже сказал, что пацан уезжает со мной. — папа встает со стула. — В общем, Витя, иди, собирай вещи, ты переезжаешь ко мне. Что ты хочешь забрать с собой, говори, я грузчиков привез с собой.

Он выходит в прихожую и открывает входные двери, куда тут же заходят какие-то мужчины.

— Боря, это как понимать? Почему ты впускаешь посторонних в квартиру?

— Потому что, напоминаю, я добровольно оставил ее тебе, не став делить, чтобы иметь возможность видеться с сыном. Так что, она и моя тоже.

— Квартира — да, а вот все, что в ней находится — нет! И Витю ты не имеешь права забирать отсюда силой.

— Витька, ты хоть раз на рыбалке был? А по грибы выбирался? Вот, сидишь тут, у мамки под юбкой, как какой-нибудь маменькин сыночек, нос на улицу высунуть боишься. Пошли со мной!

— Витя, не иди, не ведись. — просящим голосом произносит мама.

— А ты не вмешивайся! Пусть сам решает. Ты лучше на себя посмотри, какой ты ему пример общения с женщинами подаешь? Располнела, за собой не следишь, корова жирная…

Нет. Такого я никому не спущу! Да, у мамы не идеальная фигура, признаю, но у нее тупо не было времени следить за собой и ходить в тренажерные залы, да и денег на это тоже не было. Между прочим, из-за того, что кое-кто не обеспечивал семью!

Я делаю рывок в сторону отца и прежде чем он успевает что-то сообразить, наношу точно такой же удар в челюсть снизу, как это сделала Стася «дубль-Ирам».

Больно, аж слезы из глаз брызнули. Удар получился смазанным, так как я не рассчитал расстояния. Мой кулак лишь скользнул по скуле, и ушел вверх.

— Ах так, ты на родного отца с кулаками кидаться? Ну все, Валя, теперь ты точно лишишься прав на него. За такое воспитание… Мужики, забираем комп и эту хрень, пацана я сам выведу.

Отец крепко сжимает меня в своих руках и, подняв в воздух, несет на выход.

— Боря, я тебя в последний раз предупреждаю, прекрати! — пытается урезонить их мама, а меня начинает бить паника. Реально, мама ведь ничего сделать не сможет. Да, вызовет она полицию и что? Когда они еще приедут?

Отец открывает двери на площадку и… замирает в недоумении. Там, перекрыв проход, стоят двое мужчин в костюмах, которые едва не лопаются на их плечах. Стоп, я же их часто видел, то на улице возле дома, то в подъезде. Соседи?

Не успеваю я открыть рот, чтобы позвать на помощь, как один из них обращается к отцу.

— Служба безопасности Корпорации «Земли меча и магии». Борис Сергеевич, у вас было все отлично спланировано, в особенности заранее подготовленные документы, чтобы прямо сейчас же сесть на самолет и покинуть страну, но Вы не учли одного, того, что капсула, переданная в пользование, является экспериментальным образцом, и что за квартирой Вашей бывшей семьи ведется постоянное наблюдение. Либо Вы со своими подельниками, прямо сейчас прекращаете противоправные действия, либо мы будем вынуждены применить силу.

— Ха, — произносит мой отец и, развернув меня ногами вниз, прижимает к своему телу. — а если я возьму его в заложники?

— Тогда Вы автоматически вешаете на себя не только хулиганские действия и насилие над несовершеннолетним, но и захват заложника, а это совсем другая статья и срок! — отвечает ему безопасник Корпорации.

Внезапно, захват на моем горле ослабевает, отец выпускает меня из своих рук, а сам оседает на землю.

— Не, Борька, извини, на такое мы не подписывались! — произносит один из мужиков, которые должны были вынести из квартиры оборудование, опуская руку, кулаком которой он и нанес удар по затылку отцу.

Таки приехавший через час наряд полиции забрал отца с подельниками, которым за оказанную помощь пообещали только «хулиганку».

Судя по тому, что уже вечер, а отряд еще и не подошел к краю обследованной территории, сегодня в капсулу ложиться не имеет смысла, и я ложусь… в кровать.

С этим папиным приходом, я даже и не подумал о том, чтобы позвонить Стасе!

Утром, выходя из квартиры, замечаю одного из виденных вчера сотрудников службы безопасности Корпорации, стоящего на лестничной площадке, прислонившись к стене. При моем появлении, он выравнивается и следует за мной на некотором отдалении.

— Извините, а… — обращаюсь к нему я.

— Извините, молодой человек, но распоряжением моего руководства, мы теперь должны более строго опекать Вас. Поверьте, я постараюсь доставлять Вам как можно меньше неудобств, а во время Ваших свиданий Вы меня вообще видеть не будете.

Ладно, в конце концов, надо бы хотя бы поблагодарить мужиков за вчерашнее.

— Спасибо Вам за то, что вчера вмешались.

Мужчина развел руками и улыбнулся.

Уже выходя из подъезда, я ловлю себя на мысли, что ноги самостоятельно поворачивают к дому Стаси. Идти, или не идти?

Полный надуманной гордости и самоуверенности, поворачиваю в сторону школы и краем глаза замечаю недоумение на лице СБ-шника. Притормаживаю и начинаю терзаться сомнениями.

Потом, все же решаю идти в том направлении, в котором и шел.

Захожу в класс и, сопровождаемый целым сонмом взглядов, прохожу на свое место. Буквально тут же начинаются шепотки, часть из которых доносится до моих ушей. В основном высказывается предположение, что мы, таки поссорились.

Перед самым звонком в класс входит Стася и, старательно не смотря в мою сторону, проходит к дальней, свободной парте. Переговоры и шепотки нарастают, раздражая учительницу делового языка.

— Внимание, класс! Сегодня каждый из вас попробует у доски составить деловое письмо. Желающие есть? Нет? Тогда по списку.

Моя очередь подошла где-то к середине урока. Подхожу и просматриваю предлагаемые темы. Хм, помнится, мама говорила, что в реальной жизни такая же бюрократия, как и в игре, даже хуже?

Усаживаюсь на свое место и в наглую достаю планшет. Запускаю там помощника по «Землям», благо графика абсолютно игровая, и ввожу запрос «составить письмо-жалобу на боярина домоуправителя». Учительница, подойдя к парте, заглядывает в экран, но, вместо ожидаемой шпаргалки или он-лайн помощника, видит там лишь игровой интерфейс. Прежде чем она успевает возмутиться, я тихо шепчу ей, что у меня важная сделка, которую мне необходимо контролировать лично, и что…

Из-под моего листика, на котором будет написан ответ, выглядывает и тут же исчезает краешек купюры характерного цвета.

— Если напишете сами и хорошо, я не буду придираться. — отвечает она и, после некоторого раздумья, добавляет чуть тише. — Черновик можете оставить у себя.

Ее палец совершает едва заметные движения вправо-влево.

Ну, на «нет» и суда нет.

— Витька, что у вас произошло? — спрашивает меня Сашка, догнав в коридоре на перемене.

— А что случилось? Почему тебя это так внезапно заинтересовало? — резко развернувшись и едва не столкнувшись нос к носу с другом, спрашиваю я.

— Да так… просто там уже такие слухи ходят. Стасю все в полный игнор поставили, а «Дубль-Пусто» тебя по-новой делить начали. Витька, я, как бы, в ваши дела не вмешиваюсь, но имей в виду, ты ее потеряешь! — последнюю фразу Сашка выпаливает на одном дыхании.

— Да тут такое дело, Сань… Батя мой объявился вчера. Приперся с дружками к нам домой, и выкрасть меня оттуда пытался. Спасибо охранникам от «земельщиков», они их, оказывается охранять нашу квартиру поставили.

— А, так это один из них шарится по школе? — понимающе кивает головой Сашка.

— Угу.

Его слова сработали, словно дворники на лобовом стекле автомобиля, прояснив мое сознание. Что я делаю, идиот? Да, рассказать Сашка про батю, сделать вид, что ничего страшного не происходит я то могу, но это не отменяет главного. Из-за моей глупой игры в обиженного и оскорбленного страдает девушка, которую я люблю, которой я признался в любви по головизору. А теперь что, прошла любовь, завяли помидоры?

— Санька, будь другом, а? Мотнись на рынок, купи букет? С «англичанкой» у тебя все равно хорошие отношения, отпросись, пожалуйста… — я достаю из кармана купюру и протягиваю ее своему другу. — Ты же знаешь, я у нее на «особом» счету.

Недавно она на уроке произнесла фразу, которую я воспринял, как сказанную на игровом сленге. Соответственно, и перевел так же. Как оказалось, на классическом, литературном английском, она обозначает абсолютно другое. Но учительница поняла, с какой радости я перевел фразу таким образом, и высмеяла меня, сказав, что мне нужно больше уделять внимания изучению того, что нам дают в школе, а знания, полученные из игр, стоит оставлять при себе.

— А ты подумал, как это будет выглядеть? Я приношу букет в класс, отдаю его тебе, а ты — вручаешь?

— Эмс… В пакете пронеси. И отдашь мне на переменке, в коридоре.

— Лентяй! — Сашка ерошит мне волосы на голове, хватает деньги и уматывает… в сторону учительской.

На следующей перемене я нахожу Сашку и забираю у него букет, который он уже успел освободить из пакета.

— Санька, а можно я тебя подразню чуток? — загадочно начинаю я.

— Н-ну? — делая заинтригованный вид, «разрешает» Сашка.

— А мне не просто капсулу поставили, а нового типа, с полным погружением. Я даже уже успел погулять там… Прикинь, занозил руку, так когда вылез из капсулы, ладонь еще некоторое время болела, словно реально загнал занозу.

В Сашкином взгляде, брошенном на меня исподлобья, можно было прочитать все, что угодно.

— Ну, ладно, я пошел, спасибо, что за букетом сгонял. — быстро проговариваю я и бегу в класс.

Еще в коридоре до моего слуха доносится шум. Вхожу в класс и вижу, как сразу несколько человек кривляясь и вытанцовывая, дразнят Стасю, сидящую все на той же дальней парте, скрыв лицо в ладонях.

Проталкиваюсь сквозь столпившихся вокруг, и зову ее по имени.

— Стася… прости меня, пожалуйста. Я вел себя как последний дурак. — становлюсь на колени перед партой и протягиваю ей букет.

Девушка отнимает руки от раскрасневшегося, заплаканного лица, и недоуменно смотрит на цветы.

— Милая, прости меня, пожалуйста… — повторяю я.