Витязь

Глава 9, предпоследняя

Так незаметно пролетела зима и началась весна. У меня возникла проблема со свободным временем, так как и Стасе хотелось уделять внимание, но и Земли требовали моего постоянного присутствия.

То, что мы с ней влюбились друг в друга, что называется, «по самые уши», было понятно уже не только окружающим, но и нам двоим. Каждая минута, проведенная порознь, длилась словно вечность. Возвращаясь с прогулок или походов куда-нибудь, мы еще долго стояли под дверями, держась за руки и молчали, глядя друг другу в глаза. Нам было хорошо и без слов.

И моя мама и ее родители тихо радовались, наблюдая за нами. Пару раз они приглашали друг друга в гости и о чем-то негромко беседовали за столом, бросая в нашу сторону взгляды. Мы не обращали на них внимания, будучи заняты своим, более важным делом.

Увы, но действительность то и дело врывалась в нашу идиллию, вынуждая меня ложиться в капсулу.

Караваны, пущенные в самостоятельное путешествие, доходили до цели, в среднем, через раз, либо теряли от атак разбойников до половины товара. В том случае, если их вела мама, вероятность успешного прохода повышалась до двух из трех, а иногда, если мама сама укладывалась в капсулу, даже до трех из четырех. Тем не менее, каждая потеря сильно била по нашему карману, так как в игре, как и в реальной жизни, были предусмотрены неустойки и штрафные санкции. Проводимые лично мной, в одиночку, несли частичные потери, в основном в живой силе охранников и, возможно, одного или двух тюков, которые в пылу боя успевали стьянуть с повозки или телеги, либо упасть за борт ладьи.

Самым безопасными был вариант, когда я, лежа в капсуле, напрямую управлял своими воинами и своим аватаром-Богатырем, мама, с клавиатуры и консоли, к которой она все же смогла приноровиться, — волхвами и стрелками, а Стася, сидя за моим компьютером и орудуя одной только мышкой — летунами.

Из более пятидесяти караванов, проведенных в подобном «союзе», мы не потеряли ни единого, если не обращать внимания на нескольких Витязей, убитых в стычках, да пары тюков с товаром, которые все же были украдены у нас на ночных стоянках, пока я не догаджался усилить ночную стражу, полностью исключив «слепые» зоны вокруг нашего лагеря.

Нельзя и не упомянуть про Игоря, который добросовестно собирал на протяжении недели информацию, составляя потрясающие по своему привлекательности и информативности, репортажи, которые мы, собравшись перед экраном, смотрели втроем по воскресеньям.

— Вить, можно нескромный вопрос? — спросила однажды Стася, когда мы с ней прогуливались по городскому парку, подыскивая среди кустарников и деревьев, начинающих покрываться весенней зеленью, неприметный и укромный закуток, в котором можно было бы вдоволь нацеловаться, будучи скрытыми от людских глаз.

— Люблю ли я тебя? — заглядывая ей в глаза и улыбаясь, спросил я.

— Нет, хотя… да, и это тоже. — улыбаясь мне в ответ, сказала она. — Просто я… ну, как тебе сказать… немного побаиваюсь…

— Ста, говори, не бойся, я не укушу… Я тебя зацелую! — подметив выемку в кустах, я аккуратно начал направлять наше движение туда, попутно стараясь отвлечь внимание девушки, чтобы не дать догадаться ей о своих намерениях.

— Вить, просто меня… ну… я… Вить. — Стася остановилась и, развернув меня к себе лицом, пристально посмотрела мне в глаза. — Скажи, я для тебя — просто девушка, с которой приятно проводить время, или нечто большее?

— Милая… — я прижал ее к себе как можно сильнее, стараясь, чтобы мои губы оказались как раз возле ее уха. — Ты для меня — единственная. Я тебе сделал предложение, и от своих слов отказываться не буду. Как только мы оканчиваем школу и становимся совершеннолетними, мы играем свадьбу.

— Вить, — она чуть отстранилась от меня, и наши лица оказались почти вплотную друг к другу, касаясь кончиками носов. — Я именно об этом и хотела тебя спросить. Вернее, не об этом, а о другом. О том, что будет потом. Скажи, как ты себе представляешь наше будущее? Чем ты будешь зарабатывать на жизнь? Пойми, я не против игр, но ведь только ими не заработаешь себе на пропитание.

— Ста, мы с мамой на эту тему уже говорили. Если бы мы жили сегодняшним днем, не думая про завтра, нам бы вполне хватало тех караванов, которые проходят в самостоятельном режиме, без нашего внимания. Каждую дополнительную «копеечку», которую мы зарабатываем, мы откладываем на депозит в одном из банков, благо, мама открыла их сразу три, и в разных…

— А почему не в одном? Так же проще отслеживать.

— А надежность? Тут, в реальной жизни то, нет разработчиков, которые бы оказывали страховые услуги, как в Землях, на случай непредвиденных обстоятельств. Я тебе даже больше скажу, один из банков, который мы выбрали для размещения вклада, это государственный сберегательный банк!

— А зачем, ведь у него самые низкие проценты по вкладу?

— Дурашка ты моя, да ведь гарантом по вкладам выступает само государство. Если уже развалится даже этот банк, то остальные — тем более!

Внезапно я увидел искорки насмешки в глазах своей любимой.

— Ста, ты чего?

Девушка начинает заливисто хохотать, запрокидывая чуть назад голову и открывая нежное, и такое привлекательное для поцелуя, горлышко.

— Ай, щекотно! — она отпихивает меня ладошками, когда я начинаю осуществлять задуманное. — Побройся, медвежонок, а то на своих бородатых Витязей становишься похож. Да, Витя, извини, я рассмеялась, потому что ты с таким серьезным лицом мне это все рассказывал.

Говоря это, она продолжала улыбаться своими белоснежными зубами, взяв меня ладошками за щеки и удерживая мое лицо так, чтобы глаза смотрели в глаза.

— Думаешь, я всего этого не понимаю? Просто мне хотелось убедиться, что мой избранник, парень, которого я люблю, и которому собираюсь дать согласие, не мальчишка, способный только на клавиши нажимать, но и тот, кто способен думать о семье, о завтрашнем дне, и за которым я буду в прямом смысле, как за стеной, с которым я буду «за мужем».

Ах ты ж заразка! Проверяла она меня! Ну все, я тебя сейчас… И прежде чем я успеваю сформировать мысль, мое тело само валит Стасю в кусты, в ломающиеся с хрустом ветки и приминающуюся под нами невысокую траву.

Вдоволь наобнимавшись и нацеловавшись, мы вылезаем из зарослей и, отряхнувшись от налипших травинок и листиков, направляемся домой.

— Вить, я точно для тебя — единственная? — уже в который раз переспросила Стася.

— Да точно, точно. Милая, что случилось? — не выдержал я.

— Я просто смотрела на изображения девушек из Земель…

— Ревнуешь, да? — решил немного подколоть ее я.

— Знаешь, наверное, да! — чуть повысив голос, ответила мне девушка. — Я вижу и умом понимаю, что ты так стремишься в Земли ради того, чтобы зарабатывать деньги, но сердце каждый раз ёкает, и мне начинает казаться, что ты уже нашел там какую-нибудь красавицу.

— Сердце ёкает? — притворно заволновался я. — тогда тебе надо как можно быстрее показаться врачу, а то мало ли. Зачем мне жена с больным сердцем?

Не смотря на явную улыбку, которая прямо таки светилась на моем лице, Стася спросила меня абсолютно серьезно:

— Вить, то есть ты хочешь сказать, что если у меня со здоровьем будет что-то не так, то я тебе буду не нужна?

М-да уж, судя по ее лицу, с шутками надо завязывать!

— Стася, прекрати! Я пошутил, очень неудачно! Я тебя люблю любую, такую, какая ты есть! И я не поменяю своего мнения, что бы не случилось!

— Да? — ее глаза смотрели на меня как-то затравлено и испуганно. — А после свадьбы? Ты меня не разлюбишь?

Сегодня она пошла домой пораньше и я, проводив ее до дверей квартиры, бросился к себе. У нас как раз дошел очередной караван, и мы с мамой планировали вплотную заняться нашим Замком, развитие которого, из-за нехватки времени, было «немного» заброшенно.

— Витя, привет, а где Стася? — это было первое, о чем спросила меня мама, едва я переступил порог квартиры.

— Дома, а зачем она тебе? Или нам нужно срочно еще один караван провести? Так мы и вдвоем можем справиться.

— Нет, тут дело не в караване, тут все гораздо серьезнее…

— Мам, что случилось, не тяни. — я снимал и ронял прямо на пол верхнюю одежду, стремясь как можно быстрее попасть к компьютеру, чтобы посмотреть, что же там такое произошло?

— Да ничего страшного, Витя, просто… ммм… как тебе сказать… ты знаешь, что такое «политический брак»?

— Мам, я прекрасно знаю, что такое просто брак, брак по договоренности, а еще я знаю, как размножаются бабочки! Что случилось?

— Надеюсь, последнее ты не на собственном опыте уже изучил? — улыбнулась мама.

Классная у меня мама, правда? Не со всякой можно так шутить, и далеко не каждая будет так шутить со своим сыном!

— Боишься стать бапбушкой? — продолжил обмен колкостями я.

— Нет, просто… ладно, давай поговорим серьезно. Дело в том, что ты уже настолько известная фигура в мире Земель, что кое-кто из соседей и просто сильных государств желает заключить с тобой союз, подкрепленный браком. К нам уже отправились посольства со сватами.

— Эмс… — я изо всех сил старался сохранить самообладание и выиграть время для раздумий. — Подожди, обычно ведь сватаются женихи к невестам, или нет?

— У обычных людей — да, а у королей и правителей — кто нужнее, к тому и сватаются. Ты сейчас — очень лакомый кусочек, так что посольства едут к тебе. Было бы нам нужно, отправляли бы мы.

— Хорошо, я понял, но при чем тут Стася? Или соседи пронюхали, что у нас есть незамужняя девушка и свататься будут не ко мне, а к ней?

— Витя, ты придуриваешься, или действительно не понимаешь? Речь идет о том, что у тебя, пусть даже и виртуально, но появится жена, а может даже и не одна. А ты еще и играешь в капсуле виртуальной реальности, с полным погружением.

После маминой фразы про гарем, до меня вдруг начал доходить смысл ее слов и словно пелена спала с моих глаз. Ведь это не реальность, где есть какие-то законы, какой-то там кодекс уголовный. Здесь я — Повелитель и могу делать все, что захочу, в том числе и…

Впрочем, прозвучавший у меня в памяти Стасин голос немного тормознул мои фантазии.

«…и мне начинает казаться, что ты уже нашел там какую-нибудь красавицу…»

— Мам, я тебя понял, но… а зачем хоть ее то сюда приплетать?

— Я с ней поговорю, и объясню, зачем это надо. Понимаешь, Витя, мы с ее родителями уже не один раз разговаривали о вашем будущем. Нам очень нравится то, как вы относитесь друг к другу, какие у вас отношения и все такое прочее, и мне бы очень не хотелось, чтобы из-за такой виртуальной мелочи Ваши отношения оказались разрушены или между вами пролегла бы трещина недопонимания или недоверия.

— Короче, мама, ты хочешь, чтобы сватовство, свадьба и первая брачная ночь прошли под присмотром Стаси? — полушутя полусерьезно спросил я.

Впрочем, мама смотрела на меня без тени усмешки.

— Витя, я бы попросила тебя отнестись к этому более серьезно. Отвечая на твой вопрос — почти да. Поскольку Стася — твоя девушка, а с учетом сделанного по головидению признания и предложения, фактически, невеста, я бы порекомендовала согласовать с ней подобные действия, убедить ее в их необходимости и максимально сгладить тот неприятный осадок, который может остаться у нее в душе от услышанного.

Не выдержав, я выложил маме содержание нашего сегодняшнего разговора, постаравшись сконцентрироваться именно на том, как настойчиво девушка уточняла, единственная ли она у меня, и не придется ли ей ревновать к виртуальным красавицам. В процессе рассказа я смог выстроить стройную и четкую линию разговора и поведения, которую и изложил самому родному и понимающему меня человеку. Получив некоторые уточнения, полное одобрение по поводу запланированного, и успокоенный, отправляюсь спать, прямо в объятия очередного «веселого» и весьма фривольного сна с участием… впрочем, дорогой читатель, извини, но это мой сон и моя тайна.

На следующее утро, едва дождавшись первой перемены, я позвал Стасю в корридор, подальше от чужих глаз и ушей.

— Ста, слушай, в продолжение нашего вчерашнего разговора… — я внезапно задумался. План разговора, казавшийся вчера таким стройным и четким, сейчас, на свежую голову, был нелепым и глупым. — Я даже не знаю, как тебе это сказать… — мой взгляд вдруг, без моего ведома, ушел в сторону, так, словно мне было стыдно. Стыдно то ли за свои слова, то ли за тему, которую я собрался поднять в разговоре.

— Что, хочешь мне признаться, что у тебя уже есть кто-то ТАМ, в игре? И вчера ты с ней говорил обо мне? — насупилась Стася.

— Нет-нет! — поспешил успокоить ее я. — Это не то, что ты подумала!

— Знаешь, Витя, такой фразой обычно мужья спешат успокоить своих жен, когда те застают их на «горячем», прямо на любовнице, во время измены. Говори уже, несчастье ты мое, что там у тебя случилось за вчерашний вечер?

— Мне, как известному и популярному Игроку, поступили предложения сразу от несколкьих государств о заключении политического брака. Возможно даже не одного. — выпаливаю я на одном дыхании. — Это значит, что у меня будет жена, и не одна, семья, возможно даже дети!

Отдельные слова я не говорил, а прокрикивал, не сдерживаясь от переполнявших меня эмоций и… страха. Страха перед тем, что сейчас, возможно, Стася поставит меня перед выбором, либо она, либо игра.

Внезапно сбоку от нас раздался вздох изумления. Краем глаза я замечаю неразлучную парочку «Дубль-пусто», которые, прикрыв рты ладонями, смотрели на нас широко раскрытыми глазами. Миг, и едва слышно вскрикнув, они метнулись прочь.

— Ну вот, мы с тобой еще не успели разобраться с тем, проблема у нас или так, мелочи жизни, а слухи сейчас поползут! — усмехнулась Стася. — Милый, я уже давно ждала этого. Да, ты известный Игрок, и вполне логично, что тебе поступили такие предложения. Почему я вчера, ну, совпало так, и задала тебе этот вопрос, буду ли я для тебя единственной, не променяешь ли ты меня на какую-нибудь длинноухую красавицу, особенно, если, или вернее, когда я забеременею, и потеряю свою стройную фигуру и привлекательность.

— Так ты… — у меня отлегло от сердца. — ты все прекрасно понимаешь и… не будешь ревновать?

— Я? Не буду ревновать? — тут же с улыбкой произнесла Стася. — Да я заложу кольцо в ломбарде, куплю самую тяжелую сковородку, и буду стоять возле капсулы, ожидая твоего возвращения с оргий! И как только ты будешь открывать глаза, первое, что ты будешь видеть, это приближающаяся с огромной скоростью к твоему лицу тяжелая, чугунная сковородка!

Стоило только нам преступить порог класса, как гул, стоявший в нем, стих, словно кто-то повернул гигантский рубильник, выключая его.

— … признался, что у него есть любовница, и она беременная от него! — едва слышно раздался шепот.

— Брехня, две их у него, и уже обе родили!

— Одна, но носит двойню!

— Две!

— Двое детей, двое, — решаю подколоть сплетниц я и, вспомнив старый анекдот, продолжаю. — Буратино и Терминатор.

Громовой хохот разрывает звенящую тишину класса. Пара минут, и сплетня забыта, а одноклассники вернулись к обсуждению текущих дел и вопросов.

— Вить, тем не менее, если ты не против, я бы хотела присутствовать на церемонии сватовства и на самой свадьбе.

— Тогда по пути домой надо будет зайти в магазин. — стараясь сохранить серьезное выражение на лице, отвечаю я.

— Зачем? Я же пошутила насчет сковородки!

— Да? Ну тогда купим просто две свечки.

Стася уставилась на меня недоуменным взглядом.

— Одну будешь держать ты, а вторую — мама. Свадьба то обязательно завершается брачной ночью.

— Тогда сковородку точно нужно купить! — в такт мне отшучивается девушка.

И чуть позже, шепотом, так, чтобы услышала только она, я бросаю, словно невзначай:

— Не вздумай закладывать кольцо, слышишь?

А вот после уроков меня ждет сюрприз. Причем такой, от которого у меня сердце вначале уходит в пятки, а потом, вырвавшись из груди, уносится куда-то в небеса.

Стася звонит домой и предупреждает своих, что она собирается сидеть у меня допоздна и, возможно, вообще, там же и заночует.

— Твоя мама не будет против, надеюсь? Или, в крайнем случае, ты меня проводишь домой?

— Стася, да конечно же! Нет… то есть, да… ну… эээ… — наверное, я со стороны сейчас представлял очень глупое зрелище, так как Стася, едва взглянув на меня, прыснула в кулачек, а потом и рассмеялась во весь голос.

Дернувшийся где-то глубоко во мне Бюрократ, тот самый, который в последнее время все чаще и чаще вылезал наружу, требуя бумаг, подтверждавших те или иные действия, вернее, их разрешенность, сейчас тихонько сидел, так как, по уже укоренившейся привычке, девушка, привыкшая к моим «закидонам» прикрывая смеющийся рот, продемонстрировала мне мой подарок, колечко, которое мы, шутя, называли Кольцом Власти.

Стася довольно часто гасила возможные конфликты с моим участием, показывая мне этот разрешительный символ, стоило только мне начать возмущаться и что-то где-то требовать.

— Слушай, — внезапно у меня в голове сформировался вопрос. — а ведь ты можешь приказать мне не изменять тебе, и не смотреть на других с помощью этого самого Кольца!

Стася посмотрела мне в глаза с каким-то выражением грусти.

— Вить, могу. Более того, у меня такая мысль уже проскальзывала в голове, но… Знаешь поговорку «насильно мил не будешь»? Я хочу, чтобы твоя верность и любовь ко мне были искренними, а не приказными.

— Мам, привет!

— Привет! Стася, здравствуй.

— Здравствуйте… Вы не будете против, если я буду присутствовать на Витиной церемонии сватовства и свадьбе?

— Да нет, конечно же, только, Стася, это затянется до очень поздней ночи, учти это.

— А я уже позвонила своим родителям и предупредила, что буду очень поздно, а, возможно…

Стася внезапно замялась и покраснела, впрочем, мама тут же все поняла.

— Не вопрос, я тебе постелю на диване, оставайся у нас.

Едва я лишь улегся в капсулу и погрузился в игру, как буквально тут же меня перехватил боярин Орлов.

— Княже, есть дело спешное, промедления не терпящее!

— Что случилось, боярин? — немного сопротивляясь его напору и попыткам тащить меня за рукав, спросил я.

— Гости у нас важные, высокие, пред которыми негоже в затрапезной одежке быть Князю ясновельможному.

— Так, стоять! — резко дернув свой рукав, торможу я спешащего боярина. — Я в своем Замке или где? Это я должен перед кем-то там стараться выглядеть красивым, или им надо быть поярче да по привлекательнее? Они ко мне свататься приехали, или я к ним? Давай, заглянем на кузню, я руки и лицо вымажу сажей, вроде как от важного дела меня отвлекли.

— Дык, эта… Батюшка, как же енто так? — опешил боярин, тем не менее, добросовестно следуя за своим князем. — Чай, не холопа какого женим, нашего Повелителя!

— Вот-вот, правильно, Повелителя. Так кто тут кем повелевать должен, а?

Заглянув к кузнецу, я быстрым движением измазал руки в саже, нанес пару мазков себе на щеки и лоб, и в таком виде, сопровождаемый полуобморочным Орловым, двинулся в сторону приемного зала своего Дворца.

— Светлый Князь русичей, Витя Рюрикич! — торжественно прокричал витязь, стоявший на посту возле входа в зал.

Мама родная, сколько же вас тут собралось!

Я прохожу к своему трону, стоящему на возвышении, и, заняв его, величаво машу рукой Орлову, мол, начинайте.

— В каком порядке изволишь приказать объявлять послов, Княже? — подобострастно прогнулся к моему уху еще один чиновник в торжественных и пышных одеяниях.

Я хотел было сказать «на свое усмотрение», но изнутри меня вырвался совсем другой ответ:

— Согласно порядку регистрации в Канцелярии!

Чиновник понятливо кивнул головой и, распрямившись, приступил.

— Посольство Северного Подгорного Королевства, раса гномы, и Ее Высочество, принцесса Дробина, дочь Дурина, сына Добина, в седьмом колене внука самого Двалина!

Вышедшие и ставшие напротив моего трона гномы недовольно забурчали, что так оскорблять их, сокращая родовое имя — недопустимо.

Я властно взмахнул рукой, призывая их к тишине.

— Уважаемые! Сокращение полного имени было сделано не ради оскорбления, но ради экономии времени. Ведь кому-кому, а как, если не вам, представителям самой рачительной и расчетливой расы знать цену времени, которое тратится на пустопорожние речи?

Гномы изумленно-одобрительно наклонили головы, признавая мою правоту.

Тем временем из рядов стоявшего чуть дальше человеческого посольства раздался недовольный голос.

— Княже Витя, как же так? Мы прибыли в твой Замок первыми, а этих недомерков объявили первыми?

— Регистрацию было первыми надо пройти, да! — четко и внятно ответил им один из гномов, после чего отвесил в мою сторону низкий, можно даже сказать, земной поклон, коснувшись бородой земли. — Всего порядок прежде, да!

Пока объявлявший следующее посольство, какой-то человеческий Рыцарский Замок, чиновник внимательно вглядывался в пергамент, от возмущавшихся отделился один человек и, огибая всех, стоящих плотными группками, направился в сторону Орлова.

Вскоре счетчик казны пополнился на пять сотен золотых монет, а боярин передал чтецу какой-то клочок.

— Посол Великого Леса, раса светлых эльфов, и Ее Высочество, принцесса Лютилинель, из рода Березы!

— Мощный ветер гнет травы, а вода точит камни, сильный духом да будет, вечно славен в веках, и да множится род наш, как судьба нам назначила, чтоб враги наши сгинули мигом во тьмах. Прими же ты, о Князь, Витя Рюрикич, в стенах своего Замка род, что раскинул свои ветви, подобно пышной кроне материнского Меллорна белокорого. Да будет позволено нам вознести хвалу и почесть столь великому и славному правителю, ради которого ломаются, словно молодые деревья под сильным ветром, вековые устои, когда, равный юному оленю, стремится юноша к деве юной, дабы принести и возложить к ногам ее дары заметные и необычные! Да будет равен взбаламученному илу на дне реки порядок, ибо привели мы к тебе дар расы нашей, дочь народа нашего и рода великого, светлоликую и прекрасную, как цветок астральной розы, что видим лишь чистым духом и помыслами, несравненную Лютилинель, чьи ноги не гнут под собой трав в лунную ночь, а волосы, будучи распущенными, волнуются и колышутся от лучей солнца светозарного. Чье дыханье подобно дуновению легчайшего освежающего ветерка посреди летнего жаркого дня. Ее взгляд, словно роса, омывает и освежает все, на что попадет…

— ГРРР!!!! — раздался откуда-то из-за спин стоявших рык. — Ты сказать своя прынцесса, она не сметь смотреть на нашу Ыгуру! Мыть не сметь, выдумать такое! Дождь идти, его хватать на всех!

— Неужели твой разум столь сильно иссушила жажда, что ты, Княже, готов столь неразборчиво, словно зверь дикий во время Великой Засухи, припадать к первому попавшемуся источнику неги и наслаждения? — недоуменно изогнул бровь посол эльфов. — Ужели честь великая, познать величие рода нашего через воссоединение узами брака священного, не является достаточной наградой, дабы отринул ты прочие предложения и изгнал с земель своих девиц иных?

— По крайней мере, наша Ыгура мочь подать напиться хоть бочонок вина, хоть кадка вода, не то, что твоя Лют… эта, Ель, короче. Что она там мочь подать? Чашку, или глоток в ладошка? Единственная великая честь, это восседать во главе стола с сильными воинами, да мудрыми шаманами, пить пиво из чаш-черепов врагов своих, руками своими побужд… пробужд… гррр? ГРР!!!

— Прекратите! — рявкнул я, сильно хлопнув ладонью по ручке трона. — Разве посольство орков получало грамоту на право перебивать других говорящих?

— Перебить? Кого надо перебить? Князь, ты — говорить, мы — делом доказывать верность наш род и право Ыгуры быть твой жена! Право? Орки иметь право перебивать свои враги от рождения!

Тем временем, пока там шла перепалка, в моих ушах раздался голос Стаси.

— Вить, ты поскорее завершай эту сцену, давай на «девочек» посмотрим.

— А тебе хоть зачем? — стараясь говорить негромко, почти себе под нос, спросил я.

— Да так, просто, хочу посмотреть на своих соперниц. — в ее голосе явно слышались нотки насмешки.

— Учти, попытаешься выцарапать им глаза — угробишь монитор!

— Прости, Княже, что ты говоришь? — подскочил Орлов, заметивший, что я шевелю губами.

— Говорю, надоело мне это все, хочу посмотреть на самих принцесс, а то языком молоть все горазды, но жениться то я буду не на языках!

— Прости, Княже, но тогда надыть издать указ, согласно которому…

Прежде чем боярин успел договорить, я выхватил из его рук изготовленный пергамент и, быстро пробежав глазами текст, запрещавший любые перепалки между гостями во время представления посольств в приемном зале, с размаху ткнул Перстень в правый нижний угол.

— Старшая жрица Великой Богини-паучихи, Талисе Геллар, раса — дроу.

— Надо ше… Мущщина, и ссидит в приссутсствии шрицы! Ссильно васс ссдессь расспусстили ваши шенщины!

— Надо же, — в тон ей отвечаю я. — женщина смеет открывать рот без разрешения мужчины. Никак ваша раса забыла о кляпах?

Нервно сжатые губы, была бы ее воля, спалила бы меня своим взглядом, а еще — побелевшие костяшки правой руки, сжавшиеся на ручке хлыста.

— Молодец, хорошо ей ответил. — звучит у меня в ушах мамин одобрительный голос.

— Это как понимать, мне готовится быть бессловесной и послушной? — иронично вторит ей Стася.

— Ха, — вновь вставляет свое слово мама. — А ведь, если никакой принцессы не представили, получается, что именно эта самая жрица и есть — претендентка на твою руку, Витя.

— Мне она уже не нравится. — выносит свое заключение Стася.

Орки, рыцари, хоббиты (низкорослая толстая девушка, с волосатыми ногами, чуть выглядывающими из-под юбки, размалеванная, словно кукла и усиленно строившая мне глазки… фу, мерзость!), викинги, кочевники. Почти в самом конце шли даже ящеры, представители болотной расы.

Мне вот интересно, они ради традиции явились, или игра даже такие браки допускает?

Процедура объявления посольств оказалась скомкана, из-за возмутившихся чернокожих номадов. Как оказалось, им никто не сообщил, что необходимо где-то регистрироваться, поэтому, не дождавшись объявления себя, они сами вышли на середину зала, яростно потрясая копьями и требуя справедливости.

Разглядев их «красавицу», с широкими ноздрями, короткими курчавыми волосами, огромным кольцом в носу, одетую лишь в пучки сухой травы, я повелевающе взмахнул рукой, выпроваживая данное посольство прочь из зала, под одобрительный гул прочих послов и их свит.

— Ты нанес оскорбление нашему роду! От имени нашего Повелителя, Чаки Безумного, я объявляю тебе войну! — прокричал выпроваживаемый Витязями за двери залы, чернокожий посол.

— Вот и хорошо, а то мне давно уже некого побеждать! — громко прокричал я ему в ответ.

— Вне зависимости от твоего решения и выбора, Князь Витя, наш род желает принять участие в грядущей войне на твоей стороне, во славу Одина! — пророкотал один из бородатых викингов.

Затем наступило время представляться самим принцессам. Каждая из невест старалась поразить меня своими умениями.

Светлая эльфийка, будучи действительно потрясающе красивой, спела какую-то песню, завораживающую и трогающую до глубины души. Пока все, находившиеся в зале, приходили в себя, будучи заворожены ее голосом, мама коротко заметила, что сравнивая свои впечатления от пребывания в капсуле с теми, которые она получает, просто наблюдая на мониторе за происходящим в Землях, и оценивая свои ощущения от песни, она представляет, ЧТО за эмоции бурлят сейчас в моей душе.

Стася тут же изъявила желание побывать в капсуле, и опробовать на себе всё описанное.

— Блин, Стася, ну ты даешь! Ну я еще понимаю, стремиться в постель к нему запрыгнуть, но в капсулу… эх, молодежь, молодежь!

И у меня в ушах зазвучал двуголосый смех.

Следующей, в прямом смысле отпихнув соперниц, вышла жрица дроу.

Ее танец, в котором хлыст выполнял роль не столько инструмента, сколько партнера, заворожил меня. К концу ее выступления я поймал себя на мысли, что, оказывается, роль подчиненного для мужчины не позорна, а весьма почетна, если его повелительницей будет могущественная жрица великой богини-паучихи.

Наконец, последним движением, танцовщица провернулась вокруг своей оси, на манер юлы, и, извиваясь всем телом, протянула в мою сторону руку с вытянутой ладонью, после чего, медленно загибая пальцы, от мизинца и вплоть до указательного, сделала повелевающий жест, призывающий подойти к ней.

В тот самый миг, когда я, уже привстав над троном, собрался подойти к ней, мне в лицо было выплеснуто целое ведро ледяной колодезной воды.

Надо же, какой бред, мужик, и подчиненный! И как такое вообще мне могло прийти в голову?

А что это за Баба Яга, которая стоит между мной и жрицей, выразительно покачивая в правой руке пустое ведро?

— Тебе кто разрешил темные чары на нашего Князя напускать, ась?

— Одумайся, ведающая мать! Как можешь ты служить мужчине, если все они — суть рабы нашей силы? — перестав шипеть и тянуть шипящие звуки, ответила ей дроу.

— Токмо, ежели применять силу ту во зло, чем и заняты твои сестры. Потому и ушли мы с пути того кривого да неровного, к ведарству светлому и мирному.

Угу, особенно «мирному»… у меня перед глазами встала сцена, как такая вот Баба Яга лупила своей метлой кого-то из противников. Дубасила так, что очки ХП как брызги во все стороны летели, вместе с кровью.

Настала очередь принцессы от викингов. Высокая, статная, с крупной, выступающей вперед грудью, крылатая женщина, продемонстрировала нам свое боевое искусство. Потрясающая техника, красивые, стремительные, но в то же время, плавные движения, периодические взлеты вверх, под потолок, с последующей стремительной атакой вниз, подкрепленной рубящим ударом меча.

Я прикинул массу падающего тела и понял, что подобный прием позволяет пробить защиту практически любого противника.

Увы, но все это делалось с ослепительным, красивым, но… каким-то безучастным, безжизненным, словно каменным лицом, на котором не выражалась ни одна эмоция.

Хорошо, что мне нет необходимости прямо сейчас производить отбор. Валькирия мне категорически не нравилась как женщина, но заявить ей это в глаза, с учетом продемонстрированных только что умений, я бы побоялся.

Как воин — да, без разговоров, прямо сейчас бы нанял в свое войско, но вот как невеста…

Эх… мне вспомнилось, что выбирать то я буду себе не красавицу-супругу, а то приданное, которое идет вместе с ней. А отряд бородатых викингов, с восхищением следивших за выступлением своей принцессы, и одобрительно отстучавших по щитам «аплодисменты», это хороший привесок к моей армии.

Впрочем, не одни только они выразили свое восхищение.

Боевому танцу Валькирии вознесли хвалу и бородатые коротышки — гномы, чья очередь была прямо за ними.

Невысокая, плечистая и… бородатая гнома оказалась кузнецом. Ее спутники вынесли и споро раскочегарили походный горн, установив рядом с ним и небольшую переносную наковальню, на которой, прямо у нас на глазах, из обломка меча была выкована прекрасная, ажурная корона. Толщина некоторых ее элементов вызывала вопрос, а возможно ли создать подобное из железа?

На этот раз очередь восхищаться результатом настала очередь светлых эльфов, которые достойно оценили узоры и сдержано поаплодировали, одобрительно кивая головами.

Рыцарей представляла невзрачная девушка, в длинных, ниспадающих до самой земли одеждах.

Ее приданным были ткани, которые их Замок производил в очень богатом ассортименте и огромных количествах.

Начиная от грубых, толстых полотнищ, при виде которых викинги тут же проявили интерес, заметив, что из подобного получаются превосходные паруса, и заканчивая тончайшим шелком, при виде которого заволновались уже дроу, поинтересовавшиеся технологией его получения.

Как бы там ни было, но посмотрев на ее лицо, я пришел к выводу, что такое «счастье» мне не надо. Слишком уж невзрачная девица была. А когда один из рыцарей, желая продемонстрировать уровень ее знаний, задал ей пару вопросов, и выяснилось, что бедняжку готовили в полном соответствии с традициями викторианской Англии, то есть она была абсолютной глупышкой во всех областях, то тут уже я согласился с недовольством дроу, которые чуть было не набросились на рыцарей, желая вырезать их на месте за такое издевательство над женщинами.

Простенький народный танец, в ходе которого юбка пару раз приподнималась на высоту ладони над полом, являя нашим взорам волосатые кривоватые ножки. Все это подкреплялось широчайшим выбором всевозможных сельскохозяйственных культур, которые составляли основную статью экспорта для расы хоббитов. Будучи слабенькими воинами и никудышними магами, эти коротышки были отличными фермерами, имевшими наилучшие показатели по продуктивности среди всех рас.

Соперничать с ними могли разве что Клаконы. К счастью, насекомые не прислали свою делегацию, потому как я слабо мог себе представить даже не их каноны красоты, а тот самый процесс, про который в одном анекдоте сказано, что «бабочки размножаются точно также».

Увы, но, к сожалению, это была одна из самых вероятных кандидатур на роль иди должность моей невесты. Ведь хоббиты могли увеличить и без того высокую урожайность маминых ферм, плюс, принести с собой новые культуры и семена. А это все на выходе превращалось в звонкую монету, причем даже не виртуальную, а вполне себе даже реальную.

Вызвав невидимую виртуальную клавиатуру, я, аккуратно шевеля пальцами, отправил маме свои мысли по этому поводу, изложив доводы в пользу хоббитов.

— Витька, знаешь, я даже не буду тебя к ней ревновать… мне тебя и так будет жалко, чтобы еще и нервы тебе трепать. — раздался у меня в ушах голос Стаси.

Мама выразила согласие с моим мнением, предложив посмотреть, что предложат оставшиеся невесты.

Орка продемонстрировала еще один боевой танец, играя своими мышцами и выразительно поглядывая на меня при этом. Мол, готов ли ты выйти, сразиться со мной, жених?

Под самый конец выступления, мне был подан металлический прут, с просьбой убедиться, что он без изъяна или подпилов.

После прохождения моего освидетельствования, железка была, естественно, что с некоторыми усилиями, согнута в почти идеальный обруч.

Гнома, фыркнув, вышла к орке и жестом попросила получившееся себе в руки. Впрочем, как она не напрягала свои мышцы, выгнуть назад, в ровный прут обруч, она не смогла.

И тогда на сцену вышел ваш покорный слуга. Взяв этот кусок гнутого металла в руки, я сразу усомнился в своих силах, но… делать было нечего, пути назад не было.

Выбираю в меню «кратковременное увеличение силы за счет потери ХП», и начинаю гнуть прут.

— Витя, по показателям, у тебя сильно ускорилось сердцебиение! — раздался у меня в ушах мамин взволнованный голос. — Может не стоит так перенапрягаться?

— Вить, хватит, брось! — вторила ей Стася. — Если ты хочешь показать мне свою силу, то не надо, я тебя и так люблю!

Я мотаю головой, прося не отвлекать меня, и продолжаю, сцепив зубы, гнуть непослушную железку.

«Из-за приложенных усилий Вы теряете десять процентов Здоровья».

— Витя, прекращай! — уже не просит, а требует мама.

«Усилия, прилагаемые Вами, превышают Вашу Силу. Вы желаете продолжить?»

«Вы теряете двадцать процентов Здоровья».

Прут почти ровный. Лишь в одном месте есть заметная кривизна. В зале сильно потемнело, но все присутствующие в полном безмолвии и, практически не двигаясь и затаив дыхание, следят за моей борьбой с непослушной железкой.

Увы, но ровнять это место надо уже даже не за счет силы рук, а ладонями и пальцами. Перехватываю прут поудобнее и…

«Вы теряете тридцать процентов Здоровья!»

Перед глазами появляются и исчезают темные мушки, изображение по краю видимого пространства плывет и искажается, а прут медленно, но верно приобретает ровную форму.

Две полоски сейчас занимают все мое внимание — убывающий уровень моего Здоровья и прогресс сделанного. На глаз — они должны завершиться в одно и то же время, то есть, моя задача успеть остановиться в самый последний момент.

Я не знаю, зачем равняю эту железку, но что-то внутри меня требует довести до конца начатое дело, словно от этого зависит что-то важное.

Наконец, когда у меня остается два процента Здоровья, прут вспыхивает синеватым светом и перед моими глазами появляется надпись «вы выполнили скрытый квест».

В тот же миг я окутываюсь свечением, сигнализирующим о получении мною очередного уровня, вижу сообщения о росте моей характеристики Сила, улучшении отношений сразу с несколькими расами, а в ушах у меня звучит восхищенный голос Стаси «Витька, ну ты и дурак!»

Меня в прямом смысле доводят и усаживают на трон два Витязя, а стоявший за спиной Волхв тут же начинает свои чары, направленные на скорейшее восстановление моего Здоровья.

В глазах постепенно исчезают черные мушки, а зал словно освещается дополнительными факелами и свечами.

«Отношения с расой орков улучшились до „Хороших“, викингов и гномов улучшились до „Превосходных“».

Наконец, бывшие последними в списке, на середину зала вышли ящеры. Они начали прямо у нас на глазах строить какое-то странное сооружение на подобии клетки. Как выяснилось, это она и была. Возведя ее на уровень роста высокого человека, ящеры вначале сделали одну стену абсолютно прозрачной, после чего наполнили ее водой до верху.

— Князсь Витя… Главным для нашшей рассы являетсся умение для ссамки ссадержшивать дыхание, шштобы добыть исс ссамыхх глубин ссамую вкуссную рыбу. Ссейчас Ми-ка-шша продемонсстрирует ссвои навыки в этом деле.

Один из ящеров вышел вперед и начал глубоко дышать. С каждым циклом выдох-вдох его… или ее? Грудная клетка раздувалась все сильнее, и вскоре я уже увидел грудь, которая по своим размерам стремительно приближалась к таковым у самых известных фотомоделей.

Наконец, принцесса, Микаша, вроде, кивнула и, сделав высокий прыжок вверх с переворотом, практически без всплеска нырнула в емкость с водой!

Шли секунды и минуты, а самка сидела под водой, изредка шевеля передними лапами, давая нам понять, что с ней все в порядке.

Если честно, я уже сбился со счета, когда Микаши выпрямила задние лапы и вынырнула наружу. Естественно, что ее дыхание было хриплым и рваным, но, тем не менее, она смогла самостоятельно выбраться наружу и отвесить мне неглубокий, но полный внутреннего достоинства, поклон.

Фух, вроде все, на сегодня представление закончено.

Я возвращаюсь в свои спальные покои и, разместив своего аватара поудобнее, вызываю меню и нажимаю кнопку «Выход».

Когда я вылез из капсулы, на часах уже было начало третьего ночи! Стася откровенно клевала носом, поэтому, стоило лишь мне откинуть крышку капсулы и провести рукой по своему телу, намекая маме, что я сейчас весь вылезу, как ей не составило труда увести сонную девушку вначале в ванную, а потом, когда я уже был одетым, обратно, в гостиную.

Утром мы откровенно едва смогли открыть глаза. Хотя нет, проблемы были лишь у Стаси. Я, отдохнувший еще в виртуальности, успел выспаться, и теперь был полон сил и бодрости.

Сонный и помятый вид Стаси естественно вызвал пересуды и шепотки среди одноклассниц. Ребята реагировали более сдержанно, кто одобрительно, кто иронически улыбаясь, когда наши взгляды встречались.

Блин, такое ощущение, что их головы заняты лишь одним…

— Ста, ты как себя чувствуешь?

— У-а-у-у… дико хочу спать!

— Хочешь попробовать сегодня в капсуле?

— Ви, ты издеваешься? У меня и так слипаются глаза, а ты…

— Ста… Дело в том, что я, ты же знаешь, уже пробовал лежать в капсуле без сна. Так вот, врачи говорят, что когда я там, мое тело — спит и отдыхает. Попробуй, увидишь, тебе будет гораздо лучше завтра утром.

— Да-а-у-у? Ну ладно, давай попробую… Только давай я на минутку домой заскочу, тетрадки и учебники возьму… И надо бы кофе выпить, а то глаза так слипаются, что если сейчас у меня под головой окажется что-нибудь мягкое, то я усну.

Естественно, что зашла она домой не на одну минутку, и даже не на пять. Я уже думал, что Стася таки «ударилась головой о край подушки и потеряла сознание», ходил у нас в школе такой анекдот-отмазка для проспавших первый урок, но вот щелкнул замок, и моя любимая выск… нет, едва вышла из подъезда, таща в руках небольшой, но, судя по виду и ее напряженным рукам, весьма тяжелый рюкзачок.

— Ста, что… это… — вес «маленькой женской сумочки» заметно превышал привычный школьный рюкзак, и моя джентельменская попытка легонько поднять его на одной вытянутой руке, едва не провалилась на месте.

— Что-что… все, что необходимо порядочной молодой девушке, которую чья-то мама пригласила на несколько дней пожить у них в гостях.

— Эмс…

Ну мамка, ну юмористка!

Едва мы пришли ко мне домой, как Стася тут же ушла в ванную, откуда вернулась лишь через полчаса, заметно посвежевшая и пришедшая в себя.

— Фух, ну, показывайте, что тут куда нажимать, и где чего ломать? — пошутила она.

— Ничего ломать не надо, доченька. — успокаивающе ответила ей мама, после чего бросила на меня пристальный взгляд. — А, ну-ка, шагом марш на кухню!

Когда я доедал обед, мама окликнула меня, со словами, что уже все, можно заходить.

Капсула, как ей и положено, была наглухо закрыта, лишь аккуратно сложенная на стуле одежда говорила о том, что ее владелица где-то здесь, спряталась в комнате.

Богатырь на экране тем временем, делал какие-то неуверенные шаги, по чудному расставляя ноги в стороны.

— Стася, у тебя все в порядке, ты чего такая странная?

— А? — Богатырь дернулся, заозирался и… шлепнулся прямо на то место, которым мы все иногда думаем. — Ай, больно!

— Милая, ты сильно ушиблась? — вспомнив свои ощущения от пребывания в виртуальности и первую загнанную в руку занозу, тут же окликнул ее я.

— Не, не сильно. — Богатырь встал, и все еще широко расставляя ноги, двинулся дальше, обходить свои-мои владения.

Стоило лишь мне удалиться на кухню, чтобы попить чаю, как из колонок на всю квартиру раздался вопль.

— Отстань от меня, извращенки!

Под аккомпанемент маминого хохота, я бросаюсь в гостиную, чтобы через несколько секунд присоединиться к ней в выражении своих чувств.

Богатыря-Стасю окружили сразу несколько невест, каждая из которых пыталась коснуться либо прижаться телом к нему-ней, а кое-кто откровенно лез с поцелуями.

Понаблюдав еще немного за ней, я решаю пойти спать, благо, на сегодня никаких походов не предвиделось, врагов поблизости не было, так что никаких опасностей ей, вроде как, не угрожало.

Утро для меня началось с яростной тряски.

— Витя, просыпайся быстрее!

— А, что? Почему? Мам, что случилось?

— У Стаси в Землях возникла проблема.

Я вскакиваю с кровати и бросаюсь в гостинную.

Капсула закрыта, одежда все также лежит рядом, на стуле. Что же случилось?

— Мам, а почему ты ее не вытащила из капсулы?

— Врач мне тогда порекомендовал так больше не поступать. Я рассказала о случае с занозой и мне был дан ответ, что подобное резкое извлечение игрока из виртуальности может привести к нервному срыву, нужен мягкий, спокойный выход.

— Понял.

Стоило только мне включить колонки, как из них тут же раздался истеричный визг «отстаньте от меня!»

Взгляд, брошенный на монитор показывает мне какое-то подземелье, где, забившись в угол, мой аватар отбивается от крыс!

— Стася, я здесь, успокойся!

— Витька, спаси меня!

— Вызови меню и нажми выход!

— Не могу!!! Витька, они со всех сторон, я их боюсь!

— Ок, — я вытащил консольку из-под стола. — тогда расслабся и не сопротивляйся, я сейчас возьму твоего персонажа под контроль, и сам с ними разберусь.

— Нет! Вытащи меня отсюда!

Так, ладно, все ясно, Стася в истерике и ничего не воспринимает. Значит вариант спокойно перебить крыс и потом выйти не катит. Придется организовать ей выход с клавиатуры, а потом уже или лично занятся уничтожением врага, либо пусть аватар это сделает на автомате. Если бы Стася не была сейчас в теле Богатыря, он бы и сам смог освободится из той западни, куда они попали, игровые скрипты, плюс уровень персонажа сыграли бы свою роль, но…

Но перепуганная насмерть девушка благополучно блокировала любые попытки ИИ взять ситуацию под свой контроль.

«Вызвать меню» — «Выход».

Визг из колонок, приглушенный регулятором громкости, становится режущим уши, а его источник перемещается в капсулу.

Крышка распахивается, словно там что-то взорвалось, и девушка пулей покидает лежанку, молниеносно оказываясь у меня на руках, снеся на пол и клавиатуру и консоль.

— Витька, я их боюсь!!! — продолжает кричать она, прижимаясь ко мне изо всех сил и едва не опрокидывая меня на пол с кресла.

Я прижимаю ее голову к своему плечу, вспоминая, как это делала мама, когда мне, маленькому, ночами снились кошмары, и начинаю гладить ее по макушке, успокаивающе шепча что-то на ухо и периодически дуя в лицо.

Спустя пару минут она уже просто всхлипывает, все также прижимаясь ко мне. Ее плечи еще вздрагивают, но руки, обнимающие меня, не дрожат, а просто сильно сжимают мое тело.

Я вдруг обращаю внимание на то, что у меня на руках сидит абсолютно обнаженная девушка, с красивой, просто шикарной фигурой, а на мне из одежды — одни лишь семейные трусы…

— Мам, эээ… дай, пожалуйста плед, или большое полотенце. — просящим голдосом обращаюсь я к своей маме.

Она с одного взгляда на меня все прекрасно понимает, после чего, чуть охнув, тут же схватывает с дивана, на котором, по идее, должна была ночевать Стася, одеяло, и, завернув девушку в него, забирает ее из моих рук.

Я, краснея от смущения, постарался как можно быстрее повернуться к ним спиной и быстренько покинуть гостинную.

На первый урок мы едва не опоздали, нам даже пришлось немного пробежаться. Всю дорогу Стася крепко держала меня за руку и молчала.

— Вить, — сказала она негромко, когда мы уже уселись за парту и начали раскладывать учебники. — скажи, ты сильно на меня обиделся?

— Ста, за что? — недоуменно переспросил я.

— Ну… я хотела показать тебе, что могу играть не хуже тебя, что умею воевать… полезла в подземелье, а там… — она вдруг всхлипнула. — Ви, я реально боюсь мышей!

— Успокойся, маленькая… — я, убедившись, что учительница стоит к нам спиной, мягко привлек голову своей любимой к себе и быстро поцеловал ее в щеку. — Все в порядке. Я прекрасно понимаю, что…

Мне хватило ума прикусить себе язык.

Да, вот возьми я сейчас и ляпни ей, что да, она девочка, поэтому как воин, она — ничто. Успокою, называется. Либо обижу еще сильнее, вызвав еще одну истерику и комплекс слабака, либо… либо она начнет лезть везде и всюду в драку, доказывая мне, и, в первую очередь, самой себе, что она не слабачка!

Нет, только этого мне не хватало.

— Ста, успокойся. Я тебе уже говорил, что мне важна ты, а не какие-то там твои особенности или умения. Я люблю тебя, вне зависимости от того, кого ты боишься или ненавидишь, любишь или презираешь. Для меня, нас, важны только мы с тобой, а все остальное — побоку…

— Дорогие наши голубки! — ворвался в наш разговор голос учительницы. — позвольте мне пррвать ваше нежное воркование. Но у нас уже начался урок, и поэтому мне бы хотелось, уважаемый Виктолр, завладет Вашим вниманием, которым сейчас безраздельно владеет Станислава.

Под дружный хохот класса, мы оба краснеем и немного отодвигаемся друг от друга, делая вид, что разговоры между нами прекращены.

Впрочем, едва бросив взгляд на доску, я понял, что мне надо срочно что-то делать.

Темой сегодняшнего урока оказалось… внутреннее строение мыши!

Я едва успеваю схватить руку Стаси и сильно сжать ее в своей, не давая той вскрикнуть при виде утреннего кошмара.

— Все хорошо, тихо. Видишь, твоего противника уже убили, вскрыли и развесили на просушку. — пытаюсь успокоить ее своими словами.

На перемене, когда мы ушли подальше от класса, Стася вдруг спросила меня.

— Ви, можно нескромный вопрос? Даже два.

— Конечно, спрашивай. — у меня вертелась на языке фраза «ты хочешь узнать, боюсь ли я мышей и крыс», но чуть подумав, я понял, что это будет глупо и неуместно.

— Скажи, когда я сидела у тебя на коленях, ты… ничего не почувствовал? Или не так, что ты чувствовал?

Я задумался… Рассказать ей всё? Или не стоит?

— А ты не обидешься?

Она развернулась ко мне лицом.

— Нет, я потому и задала этот вопрос.

— В первую очередь, когда ты только-только выпрыгнула из капсулы, желание тебя защитить. Потом успокоить, приласкать. И уже после этого, когда ты перестала кричать, я вдруг осознал… извини, конечно, что ты сидишь у меня на руках совсем голая, прижимаешься ко мне, а я сижу в одних трусах…

— Понятно, то есть я для тебя не просто девушка, но и объект похоти? — хитро улыбнувшись, переспросила она.

— Ну, зачем так грубо, сразу «похоти». Блин, Стася, да, я тебя хочу!

— Вот и хорошо, а то мало ли…

И девушка, сделав движение губами к моим, словно стремясь их поцеловать, вдруг положила указательный палец на них и легким нажимом чуть отодвинула меня.

— А теперь второй вопрос можно?

Мы уже двигались к классу, так как с минуты на минуту должен был раздаться звонок.

— Да, спрашивай… «Когда»?

— Неа, торопыга. — она вновь хитро улыбнулась.

Вот заразка, а ведь люблю я ее! И за эти игры тоже.

Стася вдруг посмотрела на пол и негромко спросила.

— Слушай, а как вы с «ним» ходите? Он вам ноги не трет?

— Да, Вить, ты там не слиьно будешь злиться, я тебе твоих невест немного разогнала.

— Эмс… Ста, а вот этого, пожалуй, делать не стоило. Ты же не особо разбираешься в том…

— Ха, как раз таки разбираюсь. Думаешь, я сама, наобум это делала? Нет, мы с твоей мамой вместе думали, кого выбрать, оставить, а кому пинка под зад дать.

— Угу, и? Ящерку, с произвольно меняющимся размером сисек?

— Ви, ты это сейчас серьезно сказал, или в шутку?

— Да в шутку, понятное дело.

— Нет, я не насчет ящерицы, а насчет размера груди. Тебя реально интересовал этот параметр у невест?

— Ста, еще раз — НЕТ! Это все — виртуальность, то есть для реальной жизни не имеюще никакой ценности. А значит, надо выбирать согласно тем бонусам, которые они принесут нашему Замку. Вернее, одна из них принесет.

— А вот тут я тебя могу немного обрадовать. Так как ты не выбрал религию, связанную с моногамией, например — христианство, то тебе не запрещено заводить гарем. Хотя, хочу тебя сразу предупредить, Бюрократия тебе весь мозг выест!

— Ой, да ладно, мне не привыкать. — мысль о том, что у меня будет целый гарем, затмила всё остальное.

Вечером я ложусь в капсулу. Стася решает посидеть просто рядом. По ее словам, она до сих пор не может без дрожи смотреть на то место, где испытала такой дикий ужас.

Сразу по входу в игру, меня перехватывает Орлов и силком тащит в Малый приемный Зал, где меня ожидает посольство рыцарского Замка.

— Княже, ну рази ж так можно то, а? Ну и ничего, что девка ихняя ликом не вышла, простовата и дурновата, но ведь это токмо корысти ради. Тебе ж не всю жизню рядом с ней провести надыть. Оббрюхатишь ее, заделаешь дитенка и все, походы, охота, гулянки, а она пущай сидит в светлице, да вышивкой занимается. А ты возьми и заяви вчерась, что, мол, нет, не прошла она отбор и все тут.

Как же ты упорно мне сватаешь эту тканевую королеву. На кой она нам нужна, а? Боярин?

— Орлов, ты мне вот что скажи, — я вырываю руку из его захвата, и останавливаюсь на одном месте. — зачем они нам? Мы что, мало производим сукна сами?

— Нет, но ведь зачем делать самим, если можно покупать у союзников? Это ведь проще…

— Да, проще.

Этот момент мама мне еще в детстве объясняла, что есть два способа заполнить рынок товарами, правильный и выгодный. Первый, это когда развиваем своего производителя, ограничиваем досутп на рынок другим и так далее. Второй, это когда посторонний, чужой, приходит, дает тебе взятку за то, чтобы ты пускал только его на рынок, и тогда в стране начинается развал экономики.

Нет, понятное дело, что не все так просто, но…

— Орлов, скажи-ка мне, любезный, а что будет с нашими суконщиками? Они станут безработными и? И что, перестанут платить нам налоги? Так, боярин, давай по честному, сколько тебе дали взятки?

— Батюшка! — рухнул тот на колени. — Да кто ж тебе про меня такие страсти то рассказывает? Ужель я такой душегубец, что оставил бы наших людишек без работы то? Вон, я уже им и метлы заготовил, подворье мести…

— Так, знаешь, что, мне это все надоело!

— Не губи отец родной!!! — завыл боярин, но мне было уже все равно.

— Я приговариваю тебя к смертной казни за взяточничество и следование чужим интересам!

Боярин продолжал стоять столбом, словно моих слов было не достаточно. Ах да, действительно, как же я мог забыть.

— Давай сюда пергамент! — я прижимаю свой Перстень к краю листа и в тот же миг два дюжих Витязя, выскочивших из-за угла, схватили Орлова под руки и потащили на улицу.

— Батюшка, Князь, помилуй! Ради деток малых, прости меня, грешного! Кто ж тебе теперь пергаменты будет готовить то, а?

Хм, а вот это, кстати, вопрос.

Я быстрым шагом направляюсь в Канцелярию, где выхватываю первого попавшегося чиновника, который с важным видом пытался проскользнуть мимо меня.

— Как звать?

— Сидор я, из Козовых… — едва слышно пролепетал тот, едва разглядел, с кем его свела судьба-злодейка.

— Сидор Козов, что ли? — едва сдерживая смех, спрашивапю я.

— Истинно так, батюшка…

— Бери пергамент и пиши указ. Назначить Козова Сидора личным секретарем Светлого Князя Вити Рюрикича. И положить оклада ему две золотых монеты в день. Да не мне оклад положить, а тебе, секретарю моему. Все, готово? Давай сюда, утвержу.

Хватит с него пока что двух монет. Заслужит, еще добавлю.

Едва только я приложил Кольцо к пергаменту, как с чиновником произошли перемены. Он стал гораздо выше ростом, его спина выпрямилась, на голвое появилась высокая меховая шапка, а на плечах — шубка с длинными рукавами. Миг, и передо мной предстал почти что тот же самый боярин Орлов, только и того, что лицо было другим.

— Слушаю тебя, Княже, каковы будут приказы? — надо же, даже голос поменялся.

— Служи мне верой и правдой, тогда минет тебя судьба Орлова, да и жалование я тебе увеличу.

«По итогам обыска в доме казненного Вами персонажа Орлова, в вашу казну возвращены три тысячи двести пятнадцать золотых монет».

Ох, ничего себе, пригрел змею на груди, называется!

Так, теперь надо заглянуть к послам рыцарским. Посмотрим, что они мне там собрались устроить. Хотя нет, стоп.

— Стася, ты можешь заглянуть в ту комнату, куда меня тянул боярин?

— Нет, Вить, не могу. Она закрыта темнотой.

Оп-па, а вот это уже странно. Насколько я помню, все комнаты и помещения, в которых я побывсал в своем замке, становились видны для просмотра с экрана монитора.

Интересно, что же там такое спрятано? Мождет я зря так поспешно казнил взяточника, может там еще и измена приплетена?

— Козов! А ну-ка, кликни мне сюда пару Витязей.

Спустя полминуты два плечистых молодца стояли передо мной навытяжку.

— Ну, братцы, готовы послужить своему Князю? Есть у меня чуйка, что в той комнате, куда вел меня боярин Орлов, спрятались заговорщики, кои желанье имеют сотворить что непотребное со мной, Повелителем вашим.

— Все поняли, батюшка! Живота не пожалеем, но разведаем все! — рявкнули Витязи и опрометью бросились в ту комнату.

— Витя, ты чего это начал разговаривать так? — раздался у меня в ушах мамин голос.

— Не знаю, показалось вдруг, что с ними надо именно так разговаривать. — пожал плечами я.

Двери в комнату с громким треском вылетели и Витязи ворвались в нее, держа мечи наготове.

Навстречу им кинулась полуобнаженная девица, которая тут же начала голосить, обвиняя тех в попытка снасильничать ее, срывает с себя остатки одежды и…

Ха-ха!

Из потайных дверей тут же высыпало посольство рыцарского Замка, в надежде уличить меня, поймать на горячем, да только вот не тут то было!

Рыцари изумленно смотрели на моих воинов, Витязи точно также недоуменно смотрели на тех. Девица, оказавшаяся, кто бы мог подумать, именно той самой принцессой, которую привезли ко мне на смотрины, стыдливо куталась в остатки своег оплатья и какие-то тряпки, а я…

А я, вместе с мамой и Стасей, смеялся, глядя на весь этот цирк.

Да уж, хорошую ловушку приготовили для меня Орлов с рыцарями. Как ни крути, а согласно норм морали, которые, хоть и в урезанном виде, но все же соблюдались в Землях, застигнутый на месте мужик был просто обязан жениться на «обесчещенной» им девушке.

Стася мне намекнула, проверить разрешение на пребывание в стенах Замка рыцарского посольства. Как тут же выяснилось, я же (вернее, Стася в моем аватаре) вчера и отменил его.

Посольство, на этот раз уже под конвоем, было выдворено не только за пределы Замка, но и моего Сектора, о чем я отдельно уточнил командиру отряда Богатырей, отряженных на выполнение этого приказа.

Теперь пора ознакомиться с теми, кого Стася сочла достойными моего внимания. Я направляюсь в главную Залу, где, в полном соответствии с распорядком, находятся с самого игрового утра послы.

Стася! Блин, это что, шутка? Нет, ну вот как это называется?

Хоббитша, Валькирия и светлая эльфа.

Брунька из-под Холма, Брунгильда Яростная и Лютилинель из рода Березы.

— Стася, ты их как, под одну букву алфавита подбирала, да?

— Не поняла.

— А что тут не понятного, Брунька, Брунгильда и Береза. Три «б»… Или это краткая характеристика всех трех девушек, что они все — на букву «б»? Ладно, давай, объясняй, почему именно эти?

— Хоббиты, это пища, плюс бонусы для ферм, — начала объяснять мама. — они уже принесли в дарах три новых растения, которых у меня не было, и которые будут пользоваться спросом из-за своей редкости. Викинги, это просто мощный союзник, сильные воины, которых можно привлекать для участия в походах, по цене заметно ниже, чем обычных наемников. Наконец, светлые эльфы, еще и из магическог рода, это маги, которые намного сильнее наших волхвов.

— Короче, вы меня собираетесь женить на сытной еде, качках-переростках и колдунах?

— Ну-у… — загадочно протянула Стася. — Если очнь попросишь, можем преждложить тебе жрицу, любительницу пыток и извращений, мужененавистницу и…

— Станислава, хватит. — оборвала ее моя мама. — Если бы я знала что в Землях есть такое, я бы трижды подумала, ввязываться ли в эту игру и разрешать ли Вите играть в нее.

Хм, я что, пропустил что-то интересное?

— Вить, ты навеноле сейчас думаешь, что тебе надо делать. Так вот, тебе надо объявить им всем, что они предварительно выбраны тобой, и что… а вот дальше думай уже сам. Либо ты делаешь окончательный выбор в пользу одной из них, признавая моногамию, либо принимаешь решение о наборе невест в гарем. Весь вопрос в том, согласятся ли они на такой вариант.

— А почему бы и нет? Что тут плохого? — переспрашиваю я.

— Ну, как тебе сказать. Многоженство допускалось для состоятельных воздей, ярлов, лишь у викингов. И если светлые эльфы еще могут как-то согласиться на вариант «одна жена и типа две любовницы», с условием, чтобы официальной, законной была именни их Лютилинель, то вот у хоббитов ярое, чистое неприятие подобных вольностей.

— А давайте я так и сделаю. Объявлю им, что планируется гарем, а там посмотрим, как они отреагируют. Может вообще, сами разбегуться, облегчая мне выбор.

— Ну, попробуй…

— Уважаемые послы и Их Высочества. Как вы уже могли понять, мною был сделан предварительный отбор, в результате которого в эту Залу были приглашены лишь ваши посольства. Тем не менее, я, во-первых, затруднясь сделать выбор среди тех красавиц, которых имею удовольствие лицезреть здесь, а во-вторых, не желаю обижать кого-либо своим окончательным отказом. В связи с этим, а также, пользуясь тем, что законы моей расы допускают подобное, я заявляю, что готов взять в жены всех трех принцесс, на условиях мирного сосуществования их в моем гареме!