Витязь: Игра без правил

Глава 3

— Что это? — В голове бурлила злость, а тело становилось все менее послушным, полностью поддаваясь инстинктам.

— Это зелье морфа. Ксюша раздобыла рецепт, чтобы порадовать Грознегу. — В голосе Маши звучали непривычные нотки страха. Как-то по-особому преобразуя голос этой сильной девушки до уровня наивной и робкой школьницы.

— И в кого ты хочешь меня превратить?! — Едва сдерживая гнев и чувствуя непрекращающуюся боль, передаваемую от ошейника, прорычал я, да так, что она вздрогнула, а Ильмера рефлекторно дернула цепочку, вызывая еще один гневный рык.

— Случайная форма на час! — Дернулась назад блондинка, вытягивая перед собой руки с заветной склянкой.

— Случайная значит. — В голове появилась мысль, что не плохо было бы стать каким-нибудь драконом и наказать их всех, за такие проделки. — Смотри не пожалей!

Маша хотела еще что-то сказать, но я опередил ее, забрав склянку и, вырвав пробку, опрокинул в себя содержимое. На вкус зелье оказалось ничем не лучше, чем на вид. Отвратительное кисло-горькое сочетание, которое сразу захотелось запить медом. Причем меда должно было быть много, иначе относиться к себе в другом облике, попросту не смог бы. Но ничего под рукой не оказалось, только две испуганные девушки.

— Пойдем. — Поманила меня голубоглазка, обходя стороной и вставая рядом с товаркой.

Девушка все еще держала тонкую, едва светящуюся в темноте, цепочку, от чего злость подкатывала только сильнее. Хотелось накинуться на нее и отшлепать. Вот как ребенка, положить к себе на колени и отхлестать так, чтобы сесть потом не смогла. Но это можно сделать и позже, а пока. Все случившееся за вечер вызвало бурю эмоций, причем не только в мыслях и душе, но и заставляло подергиваться член, который еще сильнее раззадорили ласками. Сопротивляться девушкам не стал. Пока не чувствовал никаких изменений, так что можно немного и подыграть. Все веселье будет после.

Меня повели вглубь темного леса. Конечно, ночь и так была темной. Это вам не город, где обилие фонарей и светящихся окон, делают ночь довольно комфортной. Но с моим божественным зрением, только истинная тьма могла стать настоящей преградой. А моим спутницам попросту пришлось зажечь масляную лампу, с которой мы и пошли. Меня все больше и больше терзали мысли о том, откуда они берут все эти вещи, если на них ничего нет, не то, что объемной сумки, а банальных трусиков.

Идти оказалось не далеко, всего пара минут и, мы наткнулись на внушительную постройку. Дерево уже изрядно подгнило, но пока еще держало крышу. Как здесь оказалась конюшня, тоже было загадкой. Хотя кто знает, что могло быть здесь раньше. Мимо нас пробежала пара девиц, весело смеющихся и окрикивая кого-то позади, но завидев меня, от чего-то испугались и бросились прочь, сломя голову.

— Мы на месте. — Дрожащим голосом оповестила нас Маша. Девушка старалась держаться от меня все дальше и дальше.

— Она тебя ждет. — Тихо подсказала Ильмера, выпуская цепочку.

Тихое металлическое шуршание оповестило о свободе, по крайней мере временной. Но для меня все еще было загадкой, что же они сделали и какой облик принял после отвратительного пойла. Но и сильно не паниковал, чувствовал то себя точно так же, как и прежде. Руки остались такими же, ноги, вроде, тоже. Хотя с ногами было непонятно. Как-то по-другому начал распределяться вес тела, от чего идти было неудобно. На каждом шагу меня качало словно после хорошей попойки.

Девушки решили сильно не отставать, идя следом в паре метров позади, от чего на темной деревянной стене появилась тень уродливого рогатого монстра. Масляная лампа, будто чувствовала состояние своей хозяйки, огонек дрожал и норовил загаснуть, но что-то его удерживало от этого. Да и Ильмера вела себя немного более увереннее товарки. У нее, по крайней мере, не дрожал голос.

Могучие руки взялись за край прикрытой створки ворот и потянули на себя. Округу прорезал противный скрежет проржавевших петель, срывая нескольких сонных птиц с ближайших деревьев. Глаза успевали выхватывать некоторые детали, на которые раньше не обратил бы никакого внимания. Так возле ворот стояло сгнившее колесо от телеги. Ее обод ушел глубоко в землю, уперевшись в нечто более крупное и твердое, а в стороне лежала груда досок, лишь отдаленно напоминая телегу.

Внутри меня поджидала еще более приятная картина. Таня стояла на коленях на скамье, пока ее голова и руки были зажаты в колодки, закрепленные меж двух столбов, уходящих под самый потолок. Когда-то тут было нечто другое, но девочки постарались, приводя это место согласно своим фантазиям. Сама жертва пыталась брыкаться, вырываясь из оков, но из такого устройства так просто не выбраться. Особенно, когда ноги тоже привязаны к той самой скамье, на которой она стояла.

— Ааа! Уйди! Прочь! — Отчаянно закричала она и забилась еще сильнее, увидев тень рогатого создания в свете лампы.

Мне стало откровенно жаль ее, ведь так можно и навредить себе, так что первое, что хотел сделать — это успокоить связанную девушку. Но стоило мне только ступить на деревянный настил полусгнившего пола, как ноги застучали о доски, словно были в деревянных башмаках. Услышав это, седовласая пророчица притихла.

— Нет. — Жалобно заскулила она, подражая маленькому щеночку, которому сейчас будут делать больно. — Не надо…

— Тише. — Хотел было сказать я, но из пасти вырвался совсем непонятный звук, больше похожий на мычание, от чего моя девушка еще громче заскулила, рыдая в голос.

Пока пытался понять, что же происходит, рядом снова оказалась Маша. Блондинка положила руку на член и снова принялась возбуждать его. Перед глазами пошла мутная пелена, из-за которой картинка стала размытой. Похоть вновь овладевала мной и сейчас, глядя как девушка держит огромный орган двумя руками, окончательно потерялся.

Рука сама поднялась и схватила ее за длинные, почти белоснежные волосы, и притянула к головке, упирая ее в плотно сомкнутые губы. Мне показалось, что член стал еще больше и, похоже немного поменял форму, но это было не важно. Сейчас хотелось ощутить эти нежные губки, оборвавшие ласки едва только их начав.

Девушка быстро сдалась, стоило только чуть сильнее надавить. Ротик сам открылся, пропуская твердеющий орган в себя, но глубоко он проникнуть не смог, только головка поместилась, а дальше, как бы мы ни старались, он не проходил. У Маши даже проступили слезы, что снова меня растрогало и, не став ее дальше мучать, отпустил девушку. Вместо этого, снова направил взгляд на стоящую в восхитительной позе Таню. Очень сексуально выпятившую попку.

Провидица снова начала брыкаться, но сильные руки удержали ее на месте. Только сдавленный стон-крик, вырвались, когда я медленно погружался в нее, доставляя то ли боль, то ли наслаждение. А дальше. Дальше я просто сорвался с поводка, условно конечно, и начал грубо брать ее на всю длину огромного органа, заставляя издавать такие крики, что нас должны были услышать даже в отдаленных селах.

Благо, что это длилось не долго. Может с пяток минут, и в девушку хлынул такой поток, что после первого же залпа все полилось под ноги. А второй и вовсе выдавил член наружу, заливая спину сотрясающейся Грознеги толстым слоем белесой жидкости.

Но на этом я не остановился. Жажда плоти никуда не отступала, а мучать Таню и дальше, совершенно не хотелось. Зато рядом оказались еще три мои девушки, одна из которых, с трепетом подошла и начала убирать следы моих выделений с органа, который и не думал опадать.

— Попалась. — Еще раз промычал я, хватая Машу за руку и рывком поднимая ее на уровень глаз.

Мне, в очередной раз, показалось, что она слишком высоко повисла, обвивая меня ногами и с ужасом смотря на монстра, которого сама же и породила. Огромный слюнявый язык прошелся по нежной шее, заставляя скривиться от омерзения, а мне же еще сильнее захотелось ее наказать. В память всплыли слова о всех попках, но таким агрегатом, скорее порву их, чем накажу.

Блондинка схватила меня за ошейник и громко застонала, чувствуя, как член проникает в ее узенькое отверстие. Ошейник же откликнулся новой болью, словно электрический разряд прошелся по телу, от чего меня всего тряхануло и, девушка оказалась насаженной до предела. Если с Таней я еще хоть как-то старался понежнее, то с этой властной девицей, стоило поступить так, как она не любит.

С первого же толчка она закатила глаза и начала обмякать, заваливаясь назад. Но удержать ее не составило труда, а желание продолжить лишь нарастало. Слюнявый язык прошелся по ее груди, цепляя и один, и второй сосок, ставшими сейчас настоящими колючими шариками. Даже для такого бесчувственного языка они показались слишком твердыми. Но это нисколько не остановило меня, лишь подзадорило.

Движения были резкими и размашистыми, каждый раз выдавливая сдавленный стон, переходящий в завывание. Вдобавок ко всему, ее трясло так, словно блондинка получает один оргазм за другим. Хотя, судя по состоянию, давно потеряла сознание и сейчас ничего не должна чувствовать. Такое издевательство не могло продолжаться долго, хоть мне и было приятно смотреть на ее мучения. Второй раз получилось выплеснуть немногим меньше, обильно заливая пол, вместо девушки, но это не было разочарованием, так как рядом была еще одна жертва.

Желя, сидевшая у стены с телефоном, когда я только начал, интересовала меня в последнюю очередь. Зато Ильмера, причинившая столько страданий, заслуживала занять второе место в очереди, но блондинка ее опередила. Именно с такими мыслями я и поворачивался к миниатюрной девушке, лишь мазнув взглядом по целительнице, уже во всю колдовавшей над обмякшей Таней.

— Не подходи! — Испуганно выкрикнула голубоглазка, призывая в обе руки по небольшому огненному шарику.

Возможно, другой бы и испугался этого огня, но только не я. Он не был опасен никому из нашей команды и, она знала об этом. Но, видимо, от испугу, девушка сама поверила, что я уже больше не тот Бажен, к которому она привыкла.

Оба шарика разбились, осыпаясь под босые ноги девушки, лишь по счастью, не поджигая конюшню. Глядя, что не смогла причинить мне никакого вреда, она еще сильнее испугалась, а в глазах застыл настоящий ужас. Губы мелко тряслись, чего не скажешь о руках и ногах, которые совсем перестали слушаться хозяйку.

Стоило ее поднять, как Ильмера вовсе лишилась чувств, обмякнув прямо у меня на руках. Но и в этом случае, жажда мести пересилила здравый разум, который уже начал медленно возвращаться, но был еще слаб. Вместо того, чтобы отпустить бесчувственное тело, понес ее к освободившейся скамье, с которой только что сползла Грознега и теперь со страхом и интересом наблюдала за моими действиями. Седовласая провидица не плакала, словно уже все давно поняла, но при этом и не хотела продолжения, обхватив ноги руками.

— Остановись! — Открыла глаза и снова закричала Ильмера, хватая цепочку и, с силой, дергая ее на себя.

По шее прошелся болезненный разряд, заставляя заскрипеть зубами. Он же и выдавил остатки разума из головы, полностью подчиняя жестокой воли мести. Руки сами потянулись к нежной шее, слегка ее придушивая. Но это слегка оказалось слишком сильно для нее. Голубоглазка выпустила цепочку и схватилась за мои руки, издавая сдавленный хрип, только это позволило понять, что же я творю. Руки снова разжались, но лишь для того, чтобы схватить ноги и широко их развести, направляя меж них член. По сравнению с жертвой, он казался просто гигантским и оставалось большим вопросом поместится ли внутри.

Но, на удивление, все пошло как по маслу. Влажная дырочка так легко приняла этого монстра, что не ощущалось такого сопротивления, как с предыдущими девушками. На каждый толчок она отзывалась громким стоном, совсем позабыв о том, что еще минуту назад умоляла этого не делать.

— Ты и правда животное. — Восхищенно заявила Таня, становясь рядом с лежащей девушкой и начиная гладить и щипать ее соски.

— Ррр. — Вырвалось у меня в ответ, изливая новую порцию жидкости в Ильмеру, а потом и на нее. — Все. — Услышал я собственный голос и сделав шаг назад, заваливаясь на хрустящие доски.

— С ума по сходили. — Недовольно бурчала Желя, отходя от Маши к Ильмере. — Надо же было связаться с чужеродной магией. А если бы он не в минотавра, а в какого-нибудь василиска превратился?

Никто ей, естественно, не ответил. Блондинка и голубоглазка были не в состоянии, а Таня заняла свою излюбленную позицию, лежа у меня на ногах, и слизывала все остатки ночного приключения. Только нечто подозрительное не давало покоя. Странное серебристое свечение где-то на периферии зрения заставляло постоянно обращать на это внимание.

— Что там? — Указал я в сторону свечения, спустя пару минут такого приятного лежания.

— Где? — Оторвалась от процесса Грознега, оборачиваясь в указанном направлении. — Там ничего нет.

— Там точно что-то есть. — Лежать и смотреть на это, уже просто не было сил, лучше уж подняться и посмотреть самому.

Таня неохотно оторвалась от своей излюбленной игрушки, выпуская меня из нежных оков. Стоя стало лучше видно, что в дальнем углу, в единственном закрытом загоне, действительно что-то светилось. Этот свет очень походил на свет от свечи. Это было скорее мерцание, исходящее от чего-то колышущегося.

— Что там? — Заинтересовалась и главная виновница сего ночного приключения.

— Хороший вопрос. — Мы неспешно шли в закрытой двери.

Через щели меж досок нельзя было точно определить, что могло быть внутри, но прошлые пару лет научили одному — не торопиться. Вот и сейчас, Таня полностью доверилась мне и шла чуть позади, старательно всматриваясь в полумрак. Ее божественный навык стал более точным, но потерял возможность показывать все подряд, так что для предсказания, ей необходимо было задать правильный вопрос, или иметь что-то от того человека, которому предсказываешь. А такие моменты, как сейчас, становились для нас полной неожиданностью.

— Ну что там? — Нетерпеливо повторила свой вопрос пророчица, заглядывая то через одно, то через другое плечо, стараясь хоть что-то рассмотреть.

— Да тише ты! — Не боясь прикрикнул на неугомонную Грознегу.

Бояться и правда было нечего. Если бы была хоть какая-нибудь опасность, то божественное зрение уже давно высветило эту душу. Ну или тварь, которая там засела. Но сейчас за дверью находилось нечто неодушевленное, но очень сильное.

— Ну что там?! — Окончательно потеряв терпение, повисла она на шее, заглядывая через край двери. — И? Там же ничего нет. — Разочаровано протянула она, спрыгивая обратно. — Стоило ради этого отвлекаться.

— Стоило. — Уверенно ответил я, дергая за ручку двери.

Когда-то здесь было стойло, но судя по сгнившим петлям и ручкам, было это давно, так что не было смысла удивляться тому, что резкий рывок окажется опасным не только для ручки, но и для самой двери. Все полотно не выдержало, поддаваясь на приложенное усилие и осыпалось отдельными трухлявыми досками на пол, поднимая немалое облако пыли.

— Ну ты посмотри! — У меня не осталось слов, когда увидел волшебную картину.

— Что там? — Снова оживилась Грознега, а вместе с ней и все остальные девушки.

Я же полностью проигнорировал ее вопрос и пошел вперед. Осторожно переступив кучу мусора, среди которого торчали ржавые гвозди, приблизился к весьма знакомому кусту. Кусту папоротника, пробившемуся прямо внутрь старинного строения, меж досок в полу. Но не это было удивительным, а то, что в самом его центре, на тонком стебельке, подражая камышу, качающемуся на ветру, трепетал одинокий цветочек. Крохотный, едва ли больше ногтя на большом пальце. Но сияние, исходящее от него, однозначно говорило о волшебных свойствах. Для этого даже не приходилось прибегать к божественному зрению.

— Ну что там? — Хором завопили девушки, глядя на застывшего истукана, отвесив челюсть глядящего в темноту.

— Это он! — Вырвалось из груди, пока рука медленно тянулась к растению.

Этот цветок был прекрасен. Словно бутон белоснежной лилии, только совсем крохотный, вдобавок излучающий свет, что казалось, будто можно навредить ему одним прикосновением. Даже дышать на него казалось величайшим кощунством, не то, что срывать. Но он нужен был нам. Не знаю зачем, но отчетливо это осознавал. Без него никак не обойтись.

Девушки затаили дыхание, продолжая наблюдать как рука тянется в пустоту, осторожно дотрагивается до чего-то, пальцы смыкаются и… У всех вырвался удивленно-восхищенный выдох, когда прямо из пустоты, в моей руке появился крохотный цветочек, тут же осветивший всю конюшню чарующим светом.

— Это он. — По щекам седовласой провидицы побежали целые ручейки слез, крупными каплями падая на пол.

— Он твой. — Только и смог прошептать в ответ, возвращаясь к девушке и протягивая ей восхитительный подарок.

— Ну все, теперь она с него месяц не слезет. — Прокомментировала происходящее Ильмера, за что тут же получила подзатыльник от Жели.

— Тише ты. Знаешь когда последний раз находили цветок папоротника? Не знаешь? А я тебе скажу. Пятьсот лет назад. Причем нашла его одна наша знакомая, когда только решилась перебежать к Кощею.

— Не произноси это имя ночью. — Недовольно огрызнулась голубоглазка в ответ, снова надувая губки, строя из себя маленького обиженного ребенка.

— А ты не заставляй этого делать. — Усмехнулась целительница.

Их перепалка хоть и была достаточно громкой, чтобы все слышали, но нисколечко не отвлекла от чудесного момента. Таня сотворила некий символ, нарисовав его пальцем над цветком и вокруг него, появилась прозрачная колба, надежно укрывая от всех невзгод. Но на этом она не остановилась. Провидица посмотрела на Машу и кивнула, на что блондинка лишь ухмыльнулась и сделала пару пассов руками, после чего колба пропала вместе с содержимым.

— Начитались же всякой гадости. — Разочарованно, из-за столь скорого прощания с такой красотой, выдавил из себя.

— Тебе бы тоже стоило хоть чему-то научиться. А то все мы за тебя делаем. И монстров бьем, и экзамены сдаем, и дипломную работу пишем. — Огрызнулась в ответ Маша.

— Вот не надо. Монстров я и сам бить умею.

— Хоть что-то сам умеешь. — Поддержала товарку Ильмера. — Пошли уже, скоро снова рассвет, а там и конец веселья.

— Не навеселилась еще? — Усмехнулась Желя, при этом первая же и пошла на выход, увлекая остальных за собой.

На улице было все так же темно и шумно. Со всех сторон доносились крики. Причем, как мне показалось, их стало только больше. Женские крики заполнили весь лес, в то время как мужских голосов почти не было слышно. И это все на фоне огромных костров, которые было видно даже сквозь лесную чащу.

— Лихо они разошлись в этом году. — Усмехнулась Мечислава. — Смотри какие костры развели. Глядишь и местные заметят шабаш нечисти. Еще придется все село в больничку вести.

— Действительно сильно горит. — Задумалась Желя. — Не замечала раньше, чтобы лешие так много деревьев губили.

— Может они бани решили сжечь? — Решила пошутить Ильмера. Только шутка оказалась неудачной.

— Так там и правда бани горят! — Подключив полный спектр божественного зрения и, заметив до боли знакомые силуэты, состоящие из черноты с красной каймой, разглядел детали. Больше никому ничего не нужно было говорить.

На деревню напали, причем напала не обычная нежить, коей здесь было пруд пруди. Эти фигуры я уже видел раньше, и принадлежали они не нашему миру. Такие встречались только в нави. Кто это мог быть, как сюда попал и зачем напал, будем разбираться позже, а пока бежать. К сожалению, все вещи и оружие оставались в рюкзаке, а тот, в свою очередь, в машине. Избы уже во всю полыхали, так же, как и бани, и столы, и несколько костров, в которых догорали останки знакомых созданий.

— Нужно добраться до рюкзака! — Напомнила всем Желя, с чем все сразу согласились.

Оружие конечно важно, но Ильмера могла поставить щит и без ничего, а Мечислава уже и вовсе почти перестала пользоваться своим чудесным ятаганом, полностью полагаясь на порхающие лезвия. Но бегать голиком и босиком по горящим углям — занятие так себе.

— Быстрее! — Откуда-то со стороны донесся знакомый голос. Управление тоже оказалось застигнуто врасплох.

— Катрин! — Выкрикнул я на ходу, стараясь привлечь ее внимание.

— Идем! — Еще раз скомандовала ангелок.

Стена одной из изб не выдержала сильного удара, осыпаясь крупными углями. Все, что еще недавно было массивной постройкой, стало жалкой золой за считанные минуты. Из образовавшегося пролома вышла сначала одна обнаженная женщина, а потом и вторая. В отблесках огня их можно было принять за сестер, только у одной были большие крылья за спиной, ау другой маленькие. Зато цвет их кожи был одинаков — красный.