Вивиен Ли

«Я только взглянул на нее и понял, что она подходит»

5 ноября 1938 года Вивиен Ли проводила взглядом лайнер «Нормандия», на котором отплывал в Америку Лоренс Оливье. Год назад они решили, что на нервом месте должна оставаться работа, и, хотя разлука казалась немыслимой (до сих пор ни один из них не получил развода), Вивиен Ли убедила Оливье следовать их решению. Расстались они в день рождения Вивиен Ли, и Оливье мог без труда оценить ее самоотверженность. Все лето он отказывался от роли Хитклиффа в фильме «Грозовой перевал», однако Вивиен Ли чувствовала, что на самом деле ему хочется сняться в экранизации романа Э. Бронте, и убедила его ехать: «Тебя не будет только три месяца!»

Началось все в июне, когда они не могли решить, куда ехать в отпуск. Вивиен Ли давно мечтала побывать в Австрии, но теперь там хозяйничали нацисты. Никто не мог сказать, чего следует ожидать от Гитлера, и они остановились на Франции. Старый автомобиль Вивиен Ли выдержал переезд через всю страну. Они остановились в старинном городке неподалеку от Ванса, где отдыхали друзья — Джон Гилгуд и антрепренер Хью Бомонт.

Об усталости Вивиен Ли забыла немедленно — в их отеле когда-то жили Матисс, Пикассо, Брак, Модильяни, чьи картины украшали фойе и даже небольшой ресторан. Во время прогулок она узнавала пейзажи импрессионистов. Затем они перебрались к морю, в крошечный отель «Каланк д’Ор». По утром с друзьями «жарились» на солнце, вечером отдыхали в компании хозяйки и ее восемнадцати сиамских кошек.

Июнь незаметно перешел в июль, и тут-то наступил конец идиллии. Голливудский агент Оливье Мирон Сэлзник телеграфировал: «ИНТЕРЕСУЕТ ЛИ ВАС ПРЕДЛОЖЕНИЕ ГОЛДВИНА ВИВИЕН ВАМ И ОБЕРОН СНЯТЬСЯ ГРОЗОВОМ ПЕРЕВАЛЕ НАЧИНАЯ 1 СЕНТЯБРЯ ОТВЕЧАЙТЕ ПОСКОРЕЕ».

Оливье не забыл унизительного опыта с «Королевой Кристиной» и отвечал уклончиво. Ему прислали сценарий, который неожиданно понравился обоим актерам. Вивиен Ли легко видела себя в роли Кети, однако она предназначалась для Мерл Оберон. Играть Изабеллу Линтон не хотелось, да и Оливье считал, что Вивиен Ли достигла определенного положения и совершит ошибку, взявшись в Голливуде за второстепенную роль. Представитель Сэлзника в Лондоне получил дипломатичный отказ: Оливье намекал, что может передумать, если Вивиен Ли дадут роль Кети. К моменту, когда они собирались в обратный путь, оба актера забыли о предложении Голдвина.

Однако в Руане их настигло письмо с просьбой встретиться в Лондоне с режиссером Уайлером, который рассчитывал на участие Оливье. Актеры тут же посмотрели его последнюю работу — мелодраму «Иезавель». Исполнение Бэтт Дэвис произвело на Вивиен Ли сильное впечатление, и она просила Оливье поговорить с Уайлером всерьез.

Встреча напоминала дипломатическую конференцию. Оливье расспрашивал Уайлера о винах Эльзаса, где родился режиссер. Уайлер рассуждал о возможностях кинематографа. Никто не упоминал о «Грозовом перевале». Все же гость понял, что у Оливье остался неприятный осадок после первой встречи с Голливудом и что он предпочитает театр. Через несколько дней Уайлер снова заглянул в «Дарем коттедж». Теперь он хотел убедить Вивиен Ли сняться в роли Изабеллы. Перед этим режиссер посмотрел «Переулок св. Мартина». В Голливуде Уайлера считали «актерским» режиссером, и он видел, что перед ним не только прекрасная актриса, но (что случается редко) актриса с даром экранного «присутствия». Конечно, она отлично сыграет Кети, но он-то бессилен что-либо изменить.

«Я хочу играть Кети», — с нервной улыбкой сказала Вивиен Ли. Уайлер повторил, что эту роль играет Оберон. Его затея снова не удалась, но они разговорились о Голливуде. Жена режиссера М. Талличет еще недавно входила в число претенденток на роль Скарлетт, и Вивиен Ли оживилась — что нового о съемках «Унесенных ветром» и действительно ли на главную женскую роль претендуют самые известные звезды Голливуда и что представляет собой продюсер Дэвид Сэлзник?

Осторожный Уайлер не рассказал почти ничего нового — несколько любопытных деталей относительно Д. Сэлзника, одного из трех сыновей «шута» Льюиса Сэлзника, бывшего ювелира, который нажил в кино целое состояние, а затем разорился с помощью своих конкурентов. В середине 20-х годов его сыновья прятались от кредиторов. Они считали отца жертвой бесстыдных дельцов и мечтали о мести. В мире кино имя Сэлзника было равносильно «волчьему паспорту», но двое старших, Мирон и Дэвид, связали жизнь с кинематографом. Первый стал посредником между кинокомпаниями и актерами, режиссерами, сценаристами. Ему удалось стать влиятельной фигурой и упрочить положение творческих работников. Мирон не смог разорить врагов своего отца, но гонорары его «подзащитных» уже не в такой мере зависели от произвола продюсера.

Дэвид Сэлзник с детства мечтал о карьере в кино. С семи лет он составлял картотеку на всех известных режиссеров, с 12 — присутствовал при всех переговорах Л. Сэлзника. Как и отец, он поклонялся деньгам, но в отлично от него был всерьез предан кино и полагал, что на свете нет ничего более важного. Тщеславие, подстегнутое позором разорения, подогревало мечту стать одним из королей Голливуда. Однако только помощь крупного кинодельца Н. Шенка, которого Дэвид когда-то поддержал в споре с отцом, обеспечила ему место в сценарном отделе МГМ, возглавляемой заклятым врагом Луисом Майером. Платили ему 50 долларов в месяц.

Вскоре его убрали из МГМ. Теперь ту же должность и 50 долларов Сэлзнику дал другой заклятый враг — Адольф Цукор. Круг замыкался, но в 1932 году «РКО-Рэдио» пригласила талантливого молодого человека руководителем производства. Здесь Сэлзник подружился с режиссером Джорджем Кьюкором и выпустил ряд популярных в прокате картин. Наконец, он нанес хитрый удар, женившись (против воли отца!) на дочери Л. Майера.

В 1933 году Майер, который вел борьбу с другим руководителем МГМ, И. Талбергом, пригласил зятя в свою фирму. Под руководством Сэлзника Д. Кьюкор снял здесь удачную экранизацию «Дэвида Копперфилда» (любимой книги отца своего босса). За «Копперфилдом» последовали «Анна Каренина» и «Повесть о двух городах». Все три фильма имели хороший прокат, и даже архиконсервативный Майер согласился с Сэлзником — высокий художественный уровень и верность классике совместимы с успехом у зрителя. В Голливуде заговорили (почти по Хемингуэю): «Зять восходит тоже».

Казалось, Майер примирился с «дурной овцой» и надеялся с помощью зятя свалить И. Талберга. Однако Сэлзник не хотел принимать участие в интригах тестя. В 1935 году, несмотря на недовольство Майера, он основал фирму «Сэлзник Интернейшнл». Крупные суммы вложили миллионеры из Нью-Йорка Уитни, анонимный взнос сделал И. Талберг. Забрав с собой Д. Кьюкора, Сэлзник приступил к осуществлению честолюбивых планов.

Отныне он именовал себя Дэвид Оливер Сэлзник, девизом фирмы стала горделивая фраза: «В традициях качества» (на фоне старинного дома с колоннами в стиле XIX века), а на приемах в его доме собирались только сливки Голливуда. Одним словом, это был человек с огромной амбицией, феноменальным самомнением, несомненным талантом организатора и более чем своеобразным вкусом.

Как и думала Вивиен Ли, съемки «Унесенных ветром» еще не начались — это все, что мог сказать ее гость, который не скрывал удивления ее осведомленностью, — она не упускала ничего, что сообщалось о романе М. Митчелл и его одиссее в Голливуде.

Прежде всего, она собрала всю возможную информацию об авторе. Маргарет Митчелл интересовала ее не меньше, чем роман. Эта хрупкая, маленькая рыжая женщина с голубыми глазами вошла в литературу как бы против воли.

Легко понять, где она нашла материал: ее отец Юджин Митчелл был не только известным адвокатом, но и секретарем исторического общества Атланты — крупного центра южан в годы войны с Севером. В доме Митчеллов постоянно говорили об этой войне, и только в десять лет девочка поняла, что войну выиграли северяне — все рассказы воспевали мужество южан и их победы.

Как ни парадоксально, Митчелл не стремилась к литературной деятельности. Правда, после неудачного брака и развода она проработала три года в «Атланта джорнэл», по потом, выйдя замуж еще раз, бросила редакцию — мешали костыли. (В детстве она упала с лошади и повредила лодыжку. Теперь она стала малоподвижной.)

В 1926 году, со «скуки», Митчелл взялась за роман. В основном она закончила его через три года, а на более основательную отделку ушло десять лет! Все же самым поучительным в истории «Унесенных ветром» оказался сам факт публикации — чистый случай.

После переезда на новую квартиру Митчелл поместила пачку конвертов с главами книги в чулан. Иногда она пыталась дописать конец, но каждый раз бросала затею. В 1934 году, после автомобильной аварии, она повредила шею — не до книги! Через год Митчелл смогла бросить костыли и почти перестала бывать дома: слишком долго она сидела взаперти. В этот момент в Атланте оказался вице-президент компании «Макмиллан» Гарольд Латам. Друг Митчелл Л. Коул рекомендовал ему узнать насчет романа.

«Никакого романа нет», — с испугом отвечала писательница, но на другой день Латам увидел ее в вестибюле отеля: «Миниатюрная леди сидела на диване возле самой большой рукописи, с какой я встречался в жизни; груда конвертов поднималась над ее плечами. «Берите, пока я не передумала», — сказала она и исчезла». В Новом Орлеане Латама ждала телеграмма с требованием вернуть рукопись. Разумеется, он этого не сделал, хотя это была «самая грязная рукопись на его памяти». Конец шел вначале, ряд глав был написан в нескольких вариантах, главную героиню звали Пэнси, а роман назывался «Завтра — новый день». По просьбе Латама Митчелл представила двадцать два варианта нового названия и переделала Пэнси на Скарлетт.

Из тысячи шансов только один был за то, что незаконченный роман никому не известной женщины из Атланты найдет издателя. Однако случай был явно на стороне М. Митчелл. Роман хотели издать в десяти тысячах экземпляров, но клуб книголюбов («Книга месяца») назвал роман Митчелл лучшей книгой месяца, и «Унесенные ветром» напечатали пятидесятитысячным тиражом. К концу года в продаже было полтора миллиона экземпляров. Роман приветствовали крупнейшие газеты и такие писатели, как Стивен Винсент Бене и Герберт Уэллс. В 1937 году Митчелл наградили премией Пулитцера. Успех писательницы отмстили и в фашистской Германии, где ее роман был публично сожжен.

Деликатно Уайлер перевел разговор на интересующую его тему: рассчитывать на роль Скарлетт неразумно. Лучше всего сыграть Изабеллу в «Грозовом перевале». Потом придут другие роли, но для начала… «Либо я сыграю Кети, либо совсем ничего», — коротко ответила Вивиен Ли, и Уайлер решил, что потерял своего Хитклиффа. Однако хозяйка «Дарэм-коттедж» проявила обычный для себя альтруизм и убедила Оливье согласиться.

На всякий случай он запросил Мирона Сэлзника: есть ли у Вивиен Ли какой-то шанс на роль Скарлетт. Агент советовал оставаться дома, и 5 ноября Оливье искал взглядом Вивиен Ли в толпе провожающих с палубы «Нормандии».

К этому времени актрисе было ясно, что комедия «Сирина Блендиш», премьера которой состоялась 13 сентября в театре «Гейт», не войдет в ее актив. Критик «Таймс» справедливо разругал пьесу: «Ее авторы хотели, чтобы нонсенс оставался чистым нонсенсом любой ценой. В результате зритель теряет интерес задолго до конца. «Как важно быть серьезным» — пьеса уникальная. В наши дни лишь «Сенная лихорадка» Н. Коуарда приближается к ней в своей последовательной абсурдности. Авторы «Сирины Блендиш» не позволяют себе быть серьезными, но им недостает необходимой легкости, чтобы довести пьесу до конца в том же ключе. «Сирина» несколько неприятна, горьковата и более чем затянута». Комплимент в адрес Вивиен Ли («Мисс Ли наделяет героиню нереальностью, которой требует роль, и превращает в остроумный нонсенс официальный завтрак с лордом Айвором Кримом») не подсластил пилюлю.

К середине ноября Вивиен Ли была свободна. Ее меланхолию укрепляли отчаянные письма Оливье. В ходе репетиций актер обнаружил, что у него нет никакого контакта с Уайлером. Неудивительно, что Оливье поссорился со своей партнершей (для Мерл Оберон режиссер находил и слова и время). Что еще хуже, продюсер, небезызвестный Сэм Голдвин, пришел в ужас от его грима и театральности его исполнения. Продюсер угрожал закрыть фильм и заставил переснимать законченные сцены. Оливье казалось, что мир отвернулся от него. Вдобавок ко всему что-то случилось с ногой, и он ходил на костылях. Узнав об этом, Вивиен Ли быстро собрала маленький чемодан.

После отъезда Оливье она чувствовала себя одинокой и подавленной. Новости из Голливуда беспокоили больше и больше. В этот момент она подверглась психологической атаке: миссис Хартли пыталась убедить ее вернуться к Холману. Бесполезная попытка, и зря мать думала, что отсутствие Оливье пойдет на «пользу»!

Друзья пожимали плечами — пересечь океан и всю Америку ради пяти дней. Большего она не могла позволить из-за репетиции «Сна и летнюю ночь». Странные люди — пять дней с Оливье! И потом в глубине души она знала, что будет играть Скарлетт.

Восьмого декабря Оливье встречал ее в аэропорту Лос-Анджелес…

Дорога заняла около недели, и весь путь актриса посвятила Скарлетт. На пароходе перечитывала роман, в самолете «примеряла» перед зеркальцем «кошачью» улыбку героини Митчелл.

Радость встречи омрачила неожиданность: она должна жить отдельно, их отношения необходимо держать в тайне. Если бы не долгожданная встреча, она бы взорвалась: неделя в дороге, всего пять дней вместе и даже эти пять дней надо скрываться от ханжества американских мещан.

Десятого декабря Оливье познакомил ее с Мироном Сэлзником, который пробурчал, что какой-то шанс на роль Скарлетт у нее есть. Вечером начинались съемки первых кадров «Унесенных ветром» — лучший момент, чтобы представить ее самому Дэвиду. Договорились собраться вечером в ресторане, пообедать, а потом направиться в Калвер-сити, где готовилось сенсационное зрелище — пожар Атланты, захваченной солдатами генерала Шермана.

В ресторане Мирон подвергся неожиданному допросу. Вивиен Ли хотела знать все о поисках Скарлетт. Конечно, Мирон Сэлзник был в курсе всех деталей — только не с каждым же встречным ими делиться. Оливье выбрал себе очаровательную спутницу, но все равно Мирон не станет объяснять, почему так затянулась подготовка к съемкам (с тех пор как Дэвид приобрел право на экранизацию романа, прошло два года). Брат не любит, чтобы влезали в его дела, особенно если речь идет о Майере, который хотел бы выхватить у зятя лакомый кусочек. Майер знает, что в главной мужской роли Сэлзнику необходим К. Гейбл (Кларк — «собственность» МГМ), вот и выторговал себе право исключительного проката «Унесенных ветром». А поскольку до конца 1938 года фильмы «Сэлзник Интернейшл» прокатывает «Юнайтед Артистс», роман Митчелл можно снимать только теперь. Мирон усмехнулся — ловкий человек Рассел Бердвелл, агент Дэвида по рекламе. Придумал общенациональную кампанию поисков Скарлетт — два года тянется, и только недавно газеты догадались, что все это шумиха, способ привлечь внимание.

Бердвелл работал у Херста и знает, как заворожить публику. Распространил обращение Д. Сэлзника к любителям кино и поклонникам романа Митчелл с просьбой написать, кто должен играть роли Скарлетт и Рэтта — и что же! Люди забывали даже о романе Эдуарда VIII с разведенной американкой Уоллес Симпсон и о его последовавшем отречении[7], не говоря уже о более важных событиях. В каждой семье за обедом спорили, могут ли играть Рэтта Эррол Флинн, Гэри Купер, англичанин Роналд Колман или все они в подметки не годятся К. Гейблу. Каждая третья американка была готова сыграть Скарлетт, и за каждым столом вошло в обиход имя продюсера. Конечно, это были 30-е годы, самый расцвет Голливуда, когда кинозвезды пользовались большим влиянием, чем иные политические деятели, а каждая вторая американка считала, что история Золушки может случиться и с ней. И разве Сэлзник не обещал сенсации: любая молодая женщина, способная опередить своих конкуренток, может получить роль, богатство и славу! Ничего не скажешь, Бердвелл — мастер рекламы…

Мирон Сэлзник много пил и не боялся сказать лишнее. Эта красивая молодая женщина — она, конечно, сознательно оделась, как Скарлетт в романе Митчелл, — впилась в него взглядом, но он расскажет только то, что можно.

Девяносто пять процентов всех ответов называли Кларка Гейбла. Он и будет играть Рэтта — контракт подписан осенью. Бэтт Дэвис? За нее было сорок пять процентов опрошенных, но она потеряла свой шанс дважды. Сначала, когда хозяин фирмы «Братья Уорнер» предложил ей сыграть Скарлетт, а она отказалась и уехала в Англию. В результате право на экранизацию приобрел не Уорнер, а Сэлзник, который внял «воплю» своего литературного агента, Кей Браун, и заплатил неслыханную для первого произведения неизвестного автора сумму — 50 тысяч долларов.

Второй раз Дэвис могла получить роль, когда Уорнер предложил Сэлзнику выгодную сделку: «Братья Уорнер» оплачивает часть расходов и представляет Эррола Флинна и Бэтт Дэвис на роли Рэтта и Скарлетт — за двадцать пять процентов всех доходов. Дэвид почти согласился, но Дэвис так не выносила Флинна, что отказалась еще раз.

Другие претендентки? Конечно, мисс Ли слышала о Таллуле Бенкхид, Норме Ширер, Мириам Хопкинс и Кэтрин Хепберн?

Хепберн не выбирал никто, тем более что после провала фильма Д. Форда «Мария Шотландская», где она играла Марию Стюарт, актрису включили в список самых непопулярных звезд. Однако она часто снималась в фильмах Д. Кьюкора и начала шумную кампанию в свою пользу.

Сэлзник считает, что Хепберн недостает сексуальной привлекательности, однако, если они не найдут идеальной Скарлетт, ее участие не исключено… Вивиен Ли усмехнулась: похоже, весь цвет Голливуда охотится за ролью Скарлетт?

В интонациях Мирона слышалась понятная гордость. Да, любая звезда рада сыграть в фильме его брата. Даже «королева» МГМ Норма Ширер (теперь тридцатисемилетняя вдова И. Талберга) обсуждала роль с Дэвидом. Говорят, что она втайне прошла кинопробу, чего никогда не делала прежде. Однако поклонники Ширер заявили, что роль Скарлетт не соответствует романтическому амплуа звезды, и она не решилась противиться мнению публики.

Мириам Хопкинс? Вряд ли. Тридцать пять лет. Играла в «Бекки Шарп» Р. Мамуляна, как и Ширер, умела казаться прекрасной. Не было даже кинопробы. Могла бы сыграть Скарлетт на сцене. Никакой надежды.

Вечер превратился в ночь, но Мирон не торопился. Все, что можно, сделано. Мисс Ли уже представлена Нэту Деверичу, специалисту по лошадям (вот умора!), который дружит с одним из помощников Дэвида, О’Ши, и не раз помогал О’Ши выиграть в тотализатор. О’Ши договорился с боссом, что мисс Ли включат в список предстоящих кинопроб. На этом можно бы остановиться, но эта англичанка так похожа на Скарлетт! Было бы неплохо, если бы Скарлетт нашел он, Мирон Сэлзник. А для этого надо показать Вивиен Ли в самый подходящий момент. Сейчас еще рано, пусть его гостья спрашивает…

Вивиен Ли уловила иронию собеседника, когда она вспомнила о сенсационном сообщении: роль Скарлетт будет исполнять сама М. Митчелл. Зато другая леди с Юга — Т. Бенкхид — долгое время считалась серьезной претенденткой. Зимой 1938 года «Сэлзник Интернейшнл» наводнили письма, телеграммы, вырезки из газет с требованием поручить роль «истинной представительнице Юга». Д. Сэлзник понимал, что все это организовано семейством Бенкхид, поскольку кинопроба Таллулы оказалась малоудачной.

Актриса могла бы сыграть Скарлетт последних эпизодов, но никак не подходила для начала, где героине всего шестнадцать. Помимо всего продюсер опасался ее скандальной репутации. Статья влиятельной голливудской журналистки Л. Парсонз (та напоминала, что Бенкхид — подруга миллионера Уитни и старая знакомая Сэлзника с Кьюкором) поставила точку.

Мисс Ли интересуется поездкой Кьюкора на Юг? Представители Сэлзника объездили всю страну, прослушали сотни желающих — профессиональных актрис и студенток драматических школ, актрис-любительниц и просто энтузиасток, но ничего не нашли.

Одно время претендентками на роль считались и знаменитая Джоан Кроуфорд, и молоденькая Лана Тэрнер, и многие известные и не известные публике актрисы, однако все они отвергнуты Дэвидом.

Его собеседница спросила: «А каковы шансы Полетт Годдар?» Мирон прикусил язык. Полетт — его клиентка, летом она почти получила роль. Дэвид был в восторге от кинопробы — уйма обаяния и огня. Маловато техники и опыта, но это не беда. Зато ее знает публика — «Новые времена» только что вышли на экран.

Как назло, Луэлла Парсонз сообщила о переговорах с П. Годдар в своей газете, и Сэлзникам пришлось столкнуться с разгневанным Чаплином. Скандал уладил О’Ши (тот самый, что договорился о кинопробе Вивиен Ли), Полетт направили в Новый Орлеан — овладевать южным акцентом, и после второй пробы Сэлзник почти подписал договор. Мирон с братом не церемонился — в делах он ставил выше всего интересы клиента. Однако ликовать ему не пришлось — газеты начали преследовать Чаплина за левые взгляды и «аморальное» поведение. Никто не знал, женат ли он на П. Годдар. Дэвид испугался и тотчас потребовал, чтобы та предъявила брачную лицензию.

Годдар гордо возразила, что ее личные дела никого не касаются. Вопрос отпал сам собой, но несколько дней назад Дэвид сказал Мирону, что Полетт остается самой подходящей кандидаткой, и он решит все на днях, в результате еще одной серии проб.

Мисс Ли выслушала его уклончивый ответ и заговорила с Оливье. Широкополая шляпа, большие серо-голубые глаза слегка подведены, платье собрано в талии — как носили во времена Скарлетт, поразительно невозмутима. Не каждый захочет быть спутником такой женщины. Слишком индивидуальна, выделяется в любой обстановке. И с характером! Ничего, ей придется выдержать конкуренцию не только с П. Годдар, но и с Джин Артур (хорошая актриса с нестандартным лицом; снимать ее может только опытный оператор, но Дэвид увлекался ею до женитьбы) и с Джоан Беннет — эта очень понравилась брату в фильме «Попутный ветер». Поднимался из-за стола Мирон в отличном настроении: кто бы ни победил, Поллет Годдар пли эта новая «лошадка», он не будет в накладе — обе его клиентки!

Выпил Мирон прилично, но машину вел уверенно. Было около часу ночи, холодный ветер гнал с моря тяжелые облака, над Калвер-сити полыхало зарево. С высокой платформы большая группа репортеров, гостей, ассистентов и сам Дэвид — среднего роста, сутулый, курчавый, в массивных толстых очках (ему мешала близорукость) наблюдали за пожаром. Мирон не спеша повел спутников к Дэвиду, который бросился к нему с ворчанием (прождал брата больше часа и заставил томиться эту любопытную свору). Схватив Дэвида за руку, Мирон сказал громким хриплым голосом: «Ну, гений, я хочу познакомить тебя со Скарлетт О’Харой».

Редко кто не хочет казаться умнее, проницательнее, талантливей чем он есть. Кинематографисты — не исключение. В последнее время Д. Сэлзник распространил романтическую, на его взгляд, легенду о самом себе. Один из самых важных эпизодов этой легенды — якобы моментальное открытие Скарлетт — Вивиен Ли: «Я только взглянул на нее и понял, что она подходит — но крайней море, если говорим о ее внешности. Если в вашем воображении возник образ, а затем вы неожиданно встречаете человека, который материализует этот образ, не надо никаких доказательств. Я никогда не освобожусь из-под власти этого первого взгляда».

Б действительности, продюсер спросил, не хочет ли Вивиен Ли пройти кинопробу. Она не стала напоминать, что проба уже назначена. Когда гости прошли в оффис Сэлзника, продюсер еще раз осведомился — действительно ли мисс Ли заинтересована ролью Скарлетт. Затем он подвел ее к режиссеру Кьюкору: «В таком случае вам лучше поговорить об этом с Джорджем».

Кьюкор пригласил ее в соседнюю комнату: «Рядом был мой кабинет, где я проводил бесконечные пробные читки сцен из романа. Я предложил ей одну из сцен и сказал — просто прочитайте».

Если отвлечься от акцента (она уверяла, что за две недели овладеет южным наречием), Вивиен Ли произвела впечатление силой, искренностью, отсутствием типичной для большинства претенденток сентиментальности. Кьюкор также заметил, насколько актриса соответствует портрету героини в романе Митчелл. Он всегда говорил, что исполнительница роли Скарлетт должна быть «заряжена электричеством» и «одержима дьяволом». По мнению английского драматурга Г. Лэмберта, который работал с Вивиен Ли над фильмом «Римская весна миссис Стоун», «эта сторона ее темперамента — смесь изысканного самообладания и эмоциональной взрывчатости — очень приближалась к описанию героини Митчелл, хотя актриса как-то и сказала: «Я никогда не могла найти в себе ничего от Скарлетт». Что-то гонимое и отчаянное в характере Скарлетт, на мой взгляд, находило отклик в ее душе».

Одиннадцатого декабря Кьюкор снял две сцены с Вивиен Ли. В первой кормилица помогает Скарлетт облачиться в корсет. Во второй героиня ищет объяснения с Эшли Уилксом, в которого она безнадежно влюблена. Хотя пробу назначили на десять утра, Кьюкор уже снимал кого-то еще — Вивиен Ли долго вспоминала, что платье Скарлетт еще не успело остыть. Поскольку кинопробы Вивиен Ли еще недавно оставались недоступны для исследователей, а именно они позволяют понять, почему Сэлзник предпочел английскую актрису созвездию голливудских соискательниц, обратимся к книге Г. Лэмберта: «Видеть эти пробы — значит быть свидетелем мгновенно установившегося контакта актрисы с героиней. Вряд ли в первых двух пробах можно говорить о южном акцепте, но это не имеет значения. Во всех остальных отношениях Вивиен Ли становится Скарлетт, и дерзость и вера в себя актрисы, которой только двадцать пять лет и которая должна овладеть ролью фактически безо всякой подготовки, поразительны.

По сравнению с остальными, самое уникальное и поражающее вас — сила ее эмоций. В ней нет ни робости, ни настороженности, ни неестественности, и в своей первой сцене с Эшли она совсем не изображает влюбленную школьницу. Наоборот, она откровенна и своем нетерпеливом желании заполучить его».

После съемок Кьюкор обещал сообщить о результатах. Дни шли — ответа не было. В Лондоне начинались репетиции «Сна в летнюю ночь». Вивиен Ли направила Т. Гатри умоляющую телеграмму, и режиссер заменил ее другой актрисой.

Наконец позвонил Кьюкор: Сэлзник хочет убедиться, что она может овладеть южным диалектом. Еще раз кинопроба. «Третья проба — самая ответственная и сложная из всех. За несколько дней она в основном овладела южным диалектом, который теряется только изредка. Поскольку Хоуард в этот день был занят, она играет с другим Эшли, но скованность Дугласа Монтгомери никак не мешает ей. Теперь она изображает не девушку, а ожесточенную жизнью женщину, подавляющую страх и отчаяние. Сцена превращается в горячий, отчаянный призыв к Эшли спасти ее жизнь. Фактически исполнение Вивиен Ли здесь гораздо ярче по сравнению со сценой, повторенной в фильме под руководством Виктора Флеминга» (режиссера, который сменил Д. Кьюкора. — В.У.), — свидетельствует Г. Лэмберт.

И снова неизвестность, одинокие дни в отеле — пока Ларри воюет с Мерл Оберон и Уайлером. Может быть, в душе Д. Сэлзник и признал, что Вивиен Ли — его Скарлетт, но он никак не мог решиться отдать ей роль. Счастье, что Вивиен Ли не знала, чем он был занят в эти дни.

А занят продюсер был следующим: кинопробы Вивиен Ли и трех других актрис (Джин Артур, Джоан Беннет и Полетт Годдар) демонстрировались в его личном зале то по отдельности, то вместе — так, чтобы каждая из трех сцен шла последовательно в исполнении четырех претенденток. Каждый раз он убеждался, что выбор один — Вивиен Ли. Однако именно это мучило Сэлзника — что скажет публика, недовольная тем, что лучшие роли в Голливуде получают иностранцы? Что скажет Юг, когда станет известно, что роль Скарлетт отдали англичанке? Что скажут Бэтт Дэвис, Таллула Бенкхид, Джоан Кроуфорд и другие звезды? Даже если они захотят отомстить одной Вивиен Ли, чего это будет стоить его фильму?

К тому же после пробы Вивиен Ли сказала, что, если она будет играть Скарлетт, она тут же снимет дом для себя и Ларри. «Нет, только не это!» — простонал продюсер, вспоминая о скандале с П. Годдар. Все говорят, что поженятся, как только получат развод, а расхлебывает скандал продюсер…

Если бы Вивиен Ли знала, какие муки испытывал Сэлзник, она бы долго смеялась. Продюсер смотрел ее пробы тридцать раз. Часами он разглядывал огромные фотографии претенденток, увеличенные с их крупных планов. Пять дней шли непрестанные совещания, а затем он направил кинопробы в Нью-Йорк, компаньону и приятелю Джону Уитни. Тот не захотел брать на себя ответственность, И пленка вернулась в Калвер-сити. Время шло, Сэлзник надеялся, что кто-нибудь выскажется против его решения, но все ждали его резюме.

Приближался сочельник, и Сэлзник приказал выкупить контракт Вивиен Ли с Кордой. 24 декабря Вивиен Ли с Оливье получили приглашение к Кьюкору. Актриса слышала, что он поддерживает К. Хепберн, и приготовилась к худшему. Когда режиссер сообщил: «Решение принято», она спросила столь же официально и хладнокровно: «Кого же выбрали на роль Скарлетт?» Улыбаясь, хозяин выпалил: «Мы остановились на вас».

Несколько дней спустя юристы Сэлзника вспомнили, что она не разведена, и Ли Холман должен дать согласие на долгосрочный контракт. Пришлось давать телеграмму в Лондон. Все это время она переписывалась с Холманом и дала ему понять, как много надежд связано с ролью. Ли не может, не должен ответить отказом. Это было бы чудовищно!

Когда ей показали ответ Холмана, она не поверила — отказ. Было отчего разрыдаться, но она и не подумала. Ли Холман пытается спасти семью, но разве это поможет? Как мало знает ее Ли, если думает, что потеря роли, от которой зависит ее будущее, вернет ее на Литтл Стэнхоуп-стрит. Как это неумно, несправедливо и не по-джентльменски!

К счастью, выяснилось, что согласие Холмана не обязательно. Отказ мужа даже помог ей заключить договор на менее кабальных условиях. Об этом она и написала Ли в любезной, но не оставляющей места сомнениям манере. Словом Вивиен Ли владела мастерски:

«Ли, дорогой! Пожалуйста, извини, что я причинила тебе столько беспокойства. Мне очень жаль, и я хотела бы объяснить, как это случилось. В студии Сэлзника мне заявили, что я совсем не могу работать в США без твоего разрешения. Пришлось послать телеграмму, которая вызвала всю суматоху. Студия торопила с договором, и, не дожидаясь твоего ответа, они сообщили, что я могу работать на основании рабочего соглашения. Такое соглашение заключается без всяких хлопот, и тебя совсем не следовало беспокоить. Я очень, очень извиняюсь — это должно было быть крайне неприятно. Надеюсь, ты получил мою телеграмму, где говорится, как я рада, что ты не дал согласия. Это совершенно искренне, так как твой отказ может заставить их ограничиться одной картиной в год. Ты знаешь, я ненавижу Голливуд и не подумала бы подписать этот контракт ради какой-либо другой роли. Мой агент уверяет, что в случае успеха я могу изменить контракт. Это не будет нечестно, так как все их критерии имеют чисто коммерческий характер, а за работу в «Унесенных ветром» я получаю меньше, чем за любой из моих английских фильмов за последние два года. Я никогда не подниму шума из-за денег, но решительно потребую больше свободного времени для театра. Я полностью сознаю причины твоего несогласия, но не могу не надеяться в то же время, что ты понемногу привыкаешь к мысли о разводе. Мне очень жаль, что из-за меня ты оказался в столь неловком положении. С глубокой любовью, Вивиен».

Когда письмо было написано, она задумалась: а все-таки жаль, что Холман поступил так. Предательство есть предательство. Хотя и ее любовь к Оливье можно назвать изменой. Как безотносительна правда и до чего относительны слова…

Переговоры Сэлзника с Кордой заняли около трех недель. За это время удалось найти исполнительницу роли Мелани — актрису Оливию де Хевилленд. Теперь Сэлзник мог официально назвать имена своих избранников и избранниц. 13 января фоторепортеры снимали улыбающегося зятя Майера рядом с Вивиен Ли, Лесли Хоуардом и Оливией де Хевилленд. Читатели газет могли ознакомиться с туманным заявлением продюсера, где говорилось о «недавней работе Вивиен Ли в Англии», о том, что она родилась в Индии, училась в Европе, что ее отец — француз, а мать — ирландка (сильное преувеличение!). Продюсер игнорировал предстоящий развод и представил Вивиен Ли как миссис Холман, жену адвоката из Лондона.

Знаменитый институт Гэллапа организовал вскоре опрос общественного мнения в связи с выбором Вивиен Ли. Тридцать пять процентов высказалось в пользу решения Сэлзника, шестнадцать заявило о своем недовольстве, двадцать не имело мнения, двадцать девять уклонилось от высказывания, ссылаясь на то, что слышат об этом впервые.

На судьбу Вивиен Ли и фильма этот опрос не возымел никаких последствий. Гораздо большую роль могла сыграть резкая статья правой журналистки Хедды Хоппер (которая заявила, что своим выбором Сэлзник оскорбил каждую американскую актрису), а так же кампания клеветы и преследований, развязанная против Вивиен Ли обиженными претендентками.

Эта кампания приняла такие размеры, что обеспокоила даже английских журналистов, и М. Филипс опубликовал статью «Вендетта против Вивиен» в журнале «Пикчергоер».

Справедливо отметив, что английское кино излишне гостеприимно встречает голливудских звезд, пренебрегая своими актерами и актрисами, Филипс выражает удивление отношением к Вивиен Ли: «В Голливуде — если английская актриса забирает лучшую роль года из-под элегантных носиков местных девиц — все оказывается наоборот. Выбор Вивиен Ли на роль Скарлетт О’Хара вызвал самый острый взрыв профессиональной ревности за всю историю кино.

Еще ни одна актриса не начинала свой путь в Голливуде в атмосфере такой зависти и обиды. Голливудские звезды, более всего претендовавшие на роль, открыто заявляют, что Вивиен не способна сыграть героиню романа».

Опасения Сэлзника, казалось, начинали оправдываться, но неожиданно организация «Дочери конфедерации» (ее протестов и бойкота особенно боялся продюсер) приняла резолюцию в поддержку Вивиен Ли. Причина не имела никакого отношения к актрисе — южанки были рады, что роль Скарлетт не досталась «янки» с Севера.

К счастью, Вивиен Ли не сознавала размаха «вендетты» и готовилась делом подтвердить свое право играть Скарлетт О’Хару.