Вкус предательства [СИ]

Глава 35

Артур

Мрак. Тотальный мрак. Снаружи и внутри.

Сколько часов сижу в полной темноте не представляю. По кабинету раскидана мебель, стаканы, техника.

Все разгромлено и переломано. Как и я. Плата за то, что убил своего ребенка, а полюбил чужого.

Рядом стоит закупоренная бутылка виски, как напоминание того, что сделал тогда.

Это ж надо было так… А главное ради чего? Ни хрена ведь ни один не получил…

Эта слепая ярость — она убивает. Ты ничего не можешь сделать. И ничего не чувствуешь, когда позволяешь ей выйти.

Телефон с разбитым экраном лежит рядом и какое количество раз я набрал на нем ее новые цифры хрен его знает. Сдерживаю себя, как могу.

Да только на кой черт ей информация? Потоптаться на израненном сердце?!

Я еще не совсем слетел с катушек, хотя…

Мия. Прости, малышка.

Понятно, что Панкратова надолго не задержится, были бы бабки приколочены, то на пару бы полысели с Абрамовым и примерили серый цвет. А так…отпустят.

Но дальше, она еще увидит на что я способен. Статус, деньги и любовь… Получишь все это.

Те ушлепки, кто помогал Абрамову уже найдены и, Макс там здорово пообщался, живого места не оставил.

Осталось совсем немного. А потом, а потом… ничего.

Сука! Такое опустошение как будто душу вынули на хрен. Скрутили сорок раз и засунули обратно.

Не изменял. Я ей не изменял.

Будто это то, что мозг подкидывал все эти годы. Только на все эти мелочи не смотрел, как, блядь, под наркотой какой-то был.

Поверил. Я поверил им.

И это, сука, страшнее.

Мысли хаосом скачут от одного к другому, и нет желания сказать себе, чтобы собрался.

— Босс. — слышу, как Макс стучится в дверь кабинета.

— Тут.

Вяло отзываюсь. Полоска света от коридора на пару секунд освещает помещение. Лица не вижу, но уверен о нервном срыве он наслышан.

— Домой? — задает вопрос несмело. — Как там голубки? — глухо звучит вопрос. — Ваша…ж… Женщина верещала как потерпевшая, а этот мерзавец делает все, что показывает смирение со своей участью. — Скажешь Багрову, что для Абрамова максимальная мера пресечения. На меньшее, я не согласен, хоть погрязну в судах. — Принято. А что с… — За клевету максимум полгода, еще нужно доказать, что это опорочило честь человека, — сколько всего уже передумал и не скажу: — Но Веронику втягивать я не буду, поэтому административка скорее всего и штраф. — рассуждаю вполголоса.

Можно, конечно, притянуть за уши сговор. Однако, есть одна маленькая и очень смышленая девчушка, ради которой мои зверские аппетиты придется поубавить.

— А дальше? — Дальше…вернем ее туда, откуда взяли. — задумчиво отвечаю: — С некими оговорками. Захочет получать деньги, даже и не на моего ребенка, примет условия. А мы будем тщательно следить за их исполнением. Полагаю, ей понравится ее новая работа. — ухмыляясь отсутствующей улыбкой. — Понял. Домой? — повторно задает вопрос. — Не хочу. Ты иди, не жди. — Хорошо. — мешкается чувствую: — Я это…хотел сказать, что…через неделю премьера того шоу в театре.

Киваю головой, знаю. Эта дата слишком прочно зафиксировалась в мозгах.

— Билет нужен?

Встаю с пола, желая раскрыть жалюзи и взглянуть на ночной город.

— Нет, Макс. — глухо отвечаю, делая глубокий вдох. — Но… — Свободен.

Он молча реагирует и уходит, я же прислонившись рукой к холодному стеклу смотрю в никуда, а точнее вниз. Только вижу совершенно другое.

— Артур! — крик доносится из другой комнаты, пока я на кухне пытаюсь привести омлет в потребный вид.

Все сгорело к чертовой матери, а мне так хотелось сделать ей приятное. Она выматывает себя на тренировках и репетициях, и боюсь, что скоро просто свалится.

— Артур! Где мои пуанты?! — громкий нервный голос под шум падающих предметов. — Я не видел, Ник. — надеюсь, что запах гари она не чувствует. — Куда я их…

Голос девушки вдруг оказазывается так близко, что обернувшись в фартуке на голый торс и спортивных брюках вижу ее нахмуренные бровки. А потом, как в замедленной съемке довольный взгляд, полный горячей любви, что сносит с ног.

— Это так мило! — улыбается, шагая ко мне с раскинутыми руками.

Сковорода сама собой оказывается на столешнице, как только коварные пальчики девушки начинают гладить затылок.

— Я приготовил завтрак… — сжимаю ее в объятиях: — Хотелось мне сказать. — Я съем. — говорит она, с теплом смотря в глаза: — Ты не опаздываешь?

Через секунду спохватившись, отстраняется. Но нет. Горелый омлет уезжает еще дальше, а я одним плавным движением усаживаю эту пушинку на столешницу.

— Плевать, когда ты вот так смотришь. — целуя шею, шепот в ухо. — Артур…мы опоздаем… — растекаясь патокой шепчет в ответ. — Без тебя не начнут.

Уверенно глажу идеальную шелковую кожу под кофтой, лаская шею и переходя к губам. Глубокий поцелуй, который с каждой секундой набирает обороты и выводит возбуждение на такие высоты, что я готов буквально ее съесть.

— Хочу тебя. — шепот между поцелуем, оттягивая ее нижнюю губу.

Одно движение и ее юбка на талии. Секунда, и фартук сдернут, а я останавливаю это мгновение, любуясь ее растрепанным возбужденным видом с пеленой вожделения на глазах. Крышу рвет от того, что эта девочка — моя. Резкий рывок и вот я уже слышу тихие стоны, чувствуя коготки на своей спине.

Возвращаюсь в реальность с четким ощущением, что это было не со мной. Будто какая-то другая жизнь, где я был Артуром Ризановым, которого она любила.

Сейчас, я и сам не знаю, кто я и кем останусь. Впрочем, так ли это важно теперь.

Утро встречаю на одиноком диване офиса, заснуть так и не удалось. Но комната со спортивным инвентарем, что не так давно завел себе здесь, помогла хотя бы немного выпустить пар.

Пока кабинет будут приводить в порядок, останется навестить лишь пару человек. А для этого и ехать в разные места не нужно.

— Положите доку… — в кабинет входит секретарша, не думая, что тут есть кто-то.

Ахает, видя обстановку и прикрывает рот ладонями.

— Замените. На все три часа. — чеканю с дивана, вновь играя все контролирующего начальника. — Хо…хорошо, Артур Александрович. — кивает, отправляя обратно сотрудника отдела кадров.

Встаю, время восемь. Поеду к десяти, и надеюсь, что там не будет никакой новой информации, кроме той, что я уже знаю.

— Макс, я выезжаю к Абрамову. Помнишь уговор? — Уже тут, Босс.

Иногда меня удивляет этот малый.

— Зачем в такую рань? — выхожу из кабинета. — Иногда можно многое увидеть, просто наблюдая чуть дольше. — загадочно отвечает.

И я горжусь тем, что в свое время рассмотрел его потенциал и все таки настоял на своем. Тогда против были все, отец, мать, даже те двое, о которых думать желания нет.

— Как знаешь. У Мии все в порядке? — уже садясь в машину спрашиваю.

Я не видел ее со вчерашнего утра, иногда и не настолько пропадал, но рядом, пусть и номинально была ее мать.

Сейчас же только няня.

Так, ладно, вечером поговорим и поймем настроения ребенка. А дальше, что-нибудь придумаю, как объяснить отсутствие Панкратовой.

— Багров тебе не отзвонился? — выруливаю с паркинга офиса. — Я сам набирал, все в порядке. Вам боится звонить, там с разводом затягивается, она против. — Тогда сначала пусть разводит, а потом все остальное. Если для этого нужно ее отпустить, окей. Главное, чтобы я не сорвался и своими руками не убил. — раздумываю с пару секунд: — А дальше уже, дуло пистолета приставишь к ее мозгам, чтобы подписала соглашение без вопросов. Там брачный контракт, мразь будет выделываться до последнего, потому что останется с хреном собачьим.

— Принял, все сделаем, босс. — Скоро буду. — А это… билет… — Макс. — зубы сжимаются: — Не пользуйся моим хорошим отношением. Как видишь, бывает так, что оно резко меняется.

Отключаю телефон, на него не злюсь. Просто самому сложно каждый раз говорить это чертово “нет”. А сказать “да”, значит, что я определенно не пройду мимо нее. Если можно было бы быть зрителем и приковать себя к стулу, чтобы потом ни зайти, ни подождать, тогда пошел бы. А так, уверен, что ноги сами поведут, даже если разум будет вопить против.

Спустя полтора часа я уже паркуюсь у частного дома Абрамовых.

— Артур? — хозяин дома выходит из дома с удивлением на лице. — Доброго дня, Назар Петрович. — Мы же вроде договаривались на другое время. — Планы поменялись. — чеканю, в ожидании, когда он пустит. — Ладно, проходи. Серьезное что-то?

Хмурит брови и я не понимаю, это игра или старик реально не понимает.

— Сразу к делу. — как только мы оказываемся в кабинете, сажусь напротив хозяина. — Вы сейчас живете с моей матерью? — взгляд прищуривается.

А мужчина немного нервно складывает руки в замок.

— Сынок… — Да или нет? — Это сложная история, Артур. Твой отец был мне другом. Хорошим товарищем, с которым поднимались вместе.

— Оставьте сантименты. — Но так и есть. Твоя мама, мы… — О вашей связи на протяжении многих лет я уже осведомлен. То, что связывало их в браке с отцом, вряд ли поддается объяснению.

Он задумчиво вздыхает.

— Мать Кирилла узнала, когда он был еще пацаном. Из-за этого было много скандалов, но Светлана ушла, не смогла простить. А я… — Назар Петрович, — усмехаюсь: — Меня мало волнует конкретно это. Больше волнует, с какого такого лешего ваш сын уводил миллионы у меня из-под носа.

Он действительно выглядит обескураженным. Хлопает глазами, потирая подбородок с седой бородой.

— О чем ты, Артур?! — Кирилл знал о вашей связи с ней, так?! — сам хмурюсь уже запутываясь в этой хреновине. — Да. — И тогда, и сейчас?

Следует еще один кивок.

— Как бизнес? — стреляю короткими вопросами, не представляя, что тут может быть зарыто. — Вполне. Стоит. Ты же знаешь, я не рвусь захватывать мир. — А матери моей хватает? — усмехаюсь, задавая этот вопрос.

— Ира сейчас отдыхает на курорте.

Ага. Вот оно. Он даже и не знает, что служит буфером.

— И как ей там? — Скучает. — искренне улыбается старик.

А у меня волосы дыбом встают. Как он не видит ее натуры, хотя, признаться, она умело это скрывает, вспомнить только фальшивую идиллию на камеры с моим отцом. Исходя из этого неинтересного разговора выходит, что Абрамов старший ни сном не духом.

— Но подожди…ты сказал, что Кирилл что-то сделал, так?! — хмурится мужчина.

— Пока я не до конца разобрался. — осознанно вру: — Но советую готовиться к тому, что нужно будет носить передачки.

То, как холодно звучит фраза уже кажется привычным для самого себя.

— Арт… Артур, подожди. Объясни по-человечески. — напрягается лицо человека напротив. — Знаете, мы ведь дружили с самого детства… — мужчина кивает. — Поэтому я совершенно не понимаю, что происходит!

Задумываюсь, и все же говорю то, что крутится на языке.

— Он оболгал одного человека. Невинного, с настолько чистой душой, что даже не веришь в существование подобного на яву. Нагло, жестоко и аморально отобрал у нее жизнь. — возвращаю взгляд на него: — А потом обокрал меня на ту сумму, которую вы, продав все имущество, включая бизнес, не покроете.

Шок мужчины сменяется неверием, а затем ощутимым раздражением.

— Чертов недоносок! — вырывается раздраженным шепотом.

Их отношения всегда были сложные. Причину не знаю, но и Абрамов, как и я, не получал любви. Наверное, это одна из причин, почему многое в наших жизнях пошло не так.

— Вы можете помочь сыну, наняв адвоката. — вставая с кресла продолжаю: — Однако, это не спасет его от срока.

Старик качает головой и вздыхает.

— Артур, мне жаль. — останавливаюсь в ожидании, вздернув бровь: — Но раз уж сам сделал выбор, то и защищать свою задницу будет сам. — Надеюсь, у него не получится. Когда вернется мать, буду рад, если сообщите, что я интересовался.

Выхожу из дома, кивая Максу, чтобы ехал. Толку от встречи ноль, кроме того, что старший Абрамов мимо. Значит, либо товарищ все таки сам все затеял, чтобы отомстить лично мне, либо, как-то связан с матерью. Надеюсь, очень надеюсь, что отец и сын не пользуют одну и ту же женщину. Хотя, зная Ирину Романовну, я не удивлюсь, мой тумблер шока сломался еще вчера.

Шикарная шведская, твою мать, семья.

Однако, та информация, что сейчас буквально эхом повторяется в моей голове… Да я бы сама ей волосы вырвала!

Тварь!

— Плохо, Вероника. Но никогда этого не признает.

Печально усмехаюсь, его сотрудник прав на все сто.

Тишину в салоне нарушает звук рингтона телефона, что в держателе на панели. Глаза сами собой реагируют на звук, и я замечаю, кто звонит. Сердце уходит в пятки, хотя это не имеет смысла, да и вовсе не мое желание пообщаться. Тем не менее волнение никто не отменял.

— Слушаю, Босс. — Максим поджимает губы, отвечая по громкой связи.

Невооруженным глазом видно, что ему неловко.

— Где ты, Макс? — отчужденный голос.

Будто искусственный.

— Отъехал по делам, за документами. Что-то нужно?

Молчание на том проводе.

— Напомни когда слушание…

Будто с укором самому себе звучат его слова.

— Сегодня в два. Перенести?

— Нет, я в порядке. Я тебе адрес один дам… — Максим тут же хмурится.

— Без проблем.

Но Артур молчит, а у меня внутри все переворачивается. Если я хоть сколько-нибудь знаю его, то не все в порядке.

— Забудь. Не нужно. — в конце концов, спустя секунд тридцать вздыхает.

— Хм… Это то, что я думаю? — несмело задает вопрос мой компаньон на сегодня.

— Ты не отстанешь, верно? — печальным тоном отвечает: — Как бы мне не хотелось, я не стану терзать ее.

Слова тут же отзываются в сердце и я судорожно вытираю глаза, не давая слезам прорваться наружу. Машу руками, в попытке остановить этот водопад.

— Дуй в офис, нужно еще успеть забрать Мию.

— Понял, еду.

Артур отключается, а я так и не могу перестать.

— Если что…

— Я могила. Не переживай. — понимаю к чему он: — А что будет с девочкой? — стараюсь звучать без страха за нее.

Мысль о том, что жизнь ребенка перечеркнута этой курицей буквально не дает сделать вдох.

— Мия пока живет с Боссом. Но в скором времени, ей придется встретиться с сотрудниками органов опеки.

— Артур откажется от девочки?! — в шоке округляю глаза: — Она ведь к нему так привязана! — голос взлетает на октаву.

Максим молчит, а я совершенно не верю в то, что он пойдет на это.

Я, в прямом смысле, отказываюсь в это верить.

— Он не является отцом, этот факт ломает систему.

— Поэтому нужно оставить ребенка с женщиной, у которой даже функции матери нет в ДНК?! Он отец! Он воспитывал ее все это время!

В безмолвной тишине, спустя минут двадцать, мы подъезжаем к отелю. На мои выпады реакции не последовало. Да и смешно, ну что бы он сказал?

Он ведь не решает, решает в данном случае, только один человек.

Не может же быть так.

Я исключительно способна крутить полное неверие в своей голове. Больше ни о чем не думается.

Максим оперативно прощается, но взамен ничего не просит. И я полагаю, что не попросил бы. Он, на самом деле, предан Артуру и поступил так, потому что переживает. Что скрывать, если бы у моего близкого человека были трудности, то я сделала бы то же самое… Вопреки знанию, что мне влетело бы за содеянное.

Смотрю в след отъезжающей машине, а набор букв в мозгу так и не меняется.

Нет. Кто угодно, но только не Артур.

Он так не поступит с ребенком.

Нет.