Вкус предательства [СИ]

Глава 8

Артур

Твою мать!

Вижу, как ее глаза расширяются, и увы, это не от вина.

Вся ее бравада будто исчезает, возвращая в тот облик раньше.

Нет, она безусловно изменилась, тем не менее конкретно сейчас я вижу ту девочку из прошлого.

И, черт возьми, одновременно рад ей и абсолютно этого не хочу.

Блокирую смартфон, отключая входящий звонок. Абрамов стоит рядом, не сводя взгляда с Вероники, а она в ответ не моргая молчит.

— Спасибо, Кир.

Хочется втащить ему за то, что влез.

Нет необходимости ей объяснять, однако, слова так и крутятся на языке. Нутро прямо орет о том, что я должен что-то сказать.

На кой черт непонятно?!

— А ты я смотрю, изменилась. — снова влезает товарищ, а внутри клокочет нерв.

Не могу выбрать чего хочу больше: встать и уволочь ее, где мы будем наедине; уйти, оставив все, как есть; или вырубить друга.

— Катя???

Она совершенно не реагирует на Абрамова. Спрашивает, вздергивая бровь с каким-то странным выражением лица.

— А ты не знала?! — Кирилл встает рядом со мной: — Года четыре с лишним уже, прикинь! — улыбается, кладя руку мне на плечо.

Вырвать бы ему язык к чертовой матери.

— Я сейчас подойду.

По тону он понимает и реагирует вопросительным взглядом со знающей усмешкой. Поднимает руки в воздух ладонями к нам, и в конце концов, уходит к нашему столу.

Возвращаю взгляд на нее, гуляя желваками и ощущая дикий разлад с самим собой. Пора все это прекращать, пусть дает ответы и валит на все четыре.

— Это… — она, не веря, усмехается: — Не знаю…

— Больно, да? — скрывая противоречивую горечь спрашиваю.

Больно и мне, девочка.

Пять лет уже больно, но разве тебя, мать его, это волновало?!

— Четыре с половиной года назад для одной из… — начинаю, заканчивая ее попытки сказать хоть что-то.

— Ты не должен мне объяснять, Артур. — совсем другая интонация.

Словно я вновь оказался там с ней.

В нашем далеком и мечтательном мире.

Имя мягко и безысходно. Смотрит, сука, в душу.

— Мы никто друг другу. — улыбается, но я не верю: — Но…рада, что освободила ваш путь к счастью.

Встает, одним движением берет вещи, и стремительно двигается в сторону выхода.

Торможу от ее слов и воспоминаний.

— Ника!

Но она уже не оборачиваясь покидает ресторан. Хватаю чертов телефон, чтобы выйти вслед за ней. Только, когда оказываюсь на улице, вижу лишь машину, что молнией разгоняется в потоке автомобилистов.

Черт!

Снова раздается звук мелодии, раздражая лишь сильнее.

— Слушаю. — рявкаю в трубку.

— Артур, родной, ты где? — голос жены режет уши.

— Буду поздно. — чеканю, а она кажется даже не замечает моего тона.

Точнее она всегда делает так, как будто не замечает.

— А мы тебя ждали. — снова канючит.

Это привычное состояние Екатерины Ризановой.

Раньше я к этому был терпелив, точнее, по первости наших отношений, но в последнее время это уже за гранью.

— Катя.

— Ну не злись, не злись. Мия хочет с тобой поговорить.

Выдыхаю, чтобы не звучать грозно.

— Папа?

— Привет, котенок. Как твои дела?

— Все хорошо. — картавя слова отвечает: — Я соскучилась, ты обещал поиграть со мной…

— У меня есть одно важное дело, а потом я сразу домой. Когда утром ты проснешься, то я буду тебя уже ждать, идет?

— Ладно.

Сейчас стопроцентно ее лицо в милой обиде, которая каждый раз умиляет.

Она совершенно на меня не похожа, точная копия ее матери. Темненькая и большеглазая, моя маленькая куколка. Правда, характер, пожалуй, более сдержанный, несмотря на то, что ей всего лишь четыре.

— Артур. Я ждала тебя на ужин.

— Не начинай, ничем хорошим это не закончится.

— Да?! Я, по-твоему, кто?! Ты ведь даже не говоришь со мной, как обычно, уйдешь и закроешься в своем кабинете! — шипит в трубку.

— Я последний раз предупредил. — угрожаю, знаю, но иначе с ней не выходит.

В какой момент все повернулось в ту сторону, в которую я, по сути, и не смотрел, не знаю. Но оставить после себя беременную женщину я не смог.

Сам бы себя за человека не считал.

Мдаа… Смотрю на дорогу, где мимо проезжают автомобили и пытаюсь выдурить из головы желание прямо сейчас постучаться в дверь квартиры пятьсот восемьдесят девять. Та девочка из той жизни сорвала тормоза и где-то в глубине появилось необъяснимое рвение схватить и вспомнить ту разрывающую сознание страсть, что когда-то была между нами.

Парадоксально, но на свою беду, это минутное проявление ее слабости на хрен крошит всю теорию о ее причастности к моему бизнесу. Проверить все равно стоит, однако, разум уже согласился с интуицией.

Ты растоптала меня, Вероника.

Повторяю как мантру, чтобы перестать терзать себя, иначе свихнусь от тех разногласий, что с ее появлением поселились в моей башке.