Вкус вина на кончике языка

Глава 35

Руби приехала в назначенное место. От нервов теребила краешек обтягивающей юбки светло-бежевого цвета. Если бы она не была бледноватой, то можно было подумать, что она обнаженная и только камешки россыпью по телу блестят.

Она нашла глазами троицу, выдохнула и прошла к ним.

— Всем привет…

Лудд старший любезно поклонился, взял ее руку и поцеловал кисть.

— Изумительно выглядишь… А этот тонкий аромат роз только украшает. Интересный выбор парфюма! — говорит так, будто и не в курсе, что это его рук дело.

Девушка смущенно взглянула на него, а затем уселась на стул, что ей официант придвинул.

— Вы что-то будете заказывать? — любезно интересуется тот, а девушка просит только мохито безалкогольный.

— Надеюсь, я вам не помешала… — поджимает она губы и смотрит на Аду так, словно она заставила ее сюда прийти.

— Ты не особо разговорчивая, так что не помешала, — открыл рот Ноа, отпивая вино.

— Я почти весь вечер сидела и ждала, когда ты, наконец, приедешь! Они обсуждают только дела, и это не может не расстраивать. Ты слышал, что директор детского дома был объявлен дезертиром? — спрашивает Ада Лудда старшего.

— На-адо же! Я удивлен! — сымитировал тот изумление. Ноа только прыснул смехом, но через пару мгновений закрыл рот.

— А что смешного? — тихо спрашивает Ру. На самом деле она была рада тому, что брат Ады убил того мерзавца.

— Анекдот вспомнил. Внимания не обращай, — отмахнулся Лудд, отпивая вино с бокала.

— Он в последнее время сам не свой. Лучше бы подумал о том, как поскорее меня оплодотворить! — напомнила Ада.

— Началось! Ты специально начинаешь такого рода разговоры, когда кто-то рядом? — ущипнул он ее за бедро и язык показал.

— В самом деле… Если у тебя это неврожденное, то… — младшая не договаривает, когда ложка направляется в ее сторону. Только дернулась, но сразу прибор убрали на стол обратно.

— То помалкивай, пигалица… — рыкнул брюнет.

— Вообще-то соглашусь… — вставил свои пять копеек старший. — Если переживаешь, что можешь навредить родному ребенку, чем отличается приемный? Она будет тосковать и скорбеть по нему не зависимо от кровного родства. Это так не работает.

— Мы здесь дела обсуждали… — холодно смотрит Лудд младший на старшего. — Я обсужу это со своей женщиной. В помощи посторонних не нуждаюсь. Тем более, я сказал, что через месяц мы возьмем ребенка из приюта. Он точно будет здоровым…

— Я уже говорил тебе… Твоя болезнь не генетическая… Скорее следствие неправильного обращения… Под влиянием гормонов… А если не уверен в здравости своей спермы… — тот сделал паузу, — Обратись в центр.

— Они и такое увидят? — удивилась Ада.

— Чем отличается вампирская от людской? Сперматозоиды либо шибки, либо нет.

— Так… Очень нравится, когда я в центре внимания, но сейчас это не тот случай, — улыбнулся натянуто Ноа. — Давайте послушаем как дела у нашей Руби.

— Да… Все у меня хорошо, — легко улыбается шатенка и принимает мохито от официанта. Делает глоток и рот себе занимает, чтобы ничего не говорить. Неловкость присутствует.

— Я сейчас занимаюсь международным проектом, и, если не нравится новая должность, можешь стать моим секретарем… Прививаем новшества в других странах, — произнес Реми.

Младшая смотрит на него боковым зрением и головой мотает, отпивая напиток. Уже почти весь выдула. Так жадно пьет!

— Я… Нормально… Первый день прошел очень даже хорошо, — уверяет она его.

— Ты пропала на пару минут точно! — напоминает Ада. — Мы говорили о том, что Реми нужен помощник.

— А? А я за это и сказала… Ну, меня все устраивает в приюте… — Руби жмет на кнопку на столе, и официант снова приходит.

— Что-то еще? — спрашивает тот.

— Еще два… — тычет она пальцем на стакан.

— Сию минуту…

Все-таки было ошибкой прийти сюда. Девушке очень неловко и говорит она, почти что заикаясь. Троица смотрит на нее странно. Лудд младший так, словно и не ждал, а старший и Ада будто только того и ждали.

— Ноа… Как думаешь, тут очень удобные кабинки?

— У… Хм… Надо бы проверить, да? — поиграл мужчина бровями и встало со стула, протягивая своей даме руку.

Руби смотрит на тех, как на предателей и провожает взглядом, смотря после в сторону барной стойки.

— Спасибо за подарок, — говорит она, не поворачиваясь на мужчину. — И прости за то, что была груба тогда… Просто боялась…

— Я не сержусь… И да, они выглядят как предатели, с одной точки зрения, но, если так подумать, им скорее всего неловко. Как ты устроилась? Слышал, поставили в должности директора. Поздравляю, довольно… Неплохо.

— Я хорошо устроилась, — поворачивается она уже к собеседнику. — Странно конечно, что я на этой должности, но… Пока не жалуюсь, — с улыбкой произнесла Руби. — А ты переехал? Далеко?

— Не слишком… Но там достаточно тихо… Будет желание — обязательно навести меня как добрая гостья. Тебе там понравится… Озеро, лес, природа, свежий воздух…

— Я так подумала… Наверное, нам лучше не видеться. Мне слегка неудобно. Я конечно благодарна тебе за то, что у меня теперь есть жилье и вечная жизнь, но… Ты сам должен понимать, что нам лучше держаться порознь…

А девушка сама не знает, чего она сюда приехала.

— Я не говорил тебе ехать сию секунду. После… Это может быть любой промежуток времени… День, два, месяц… Сотни лет. Мы не ограничены во времени.

— А… Тогда через лет пять жди, — смеется шатенка, и смотрит на официанта, что принес ей ее заказ. Девушка снова занимает рот трубочкой и впереди себя смотрит. Конечно, ее чувства никому не понять, даже она сама себя не понимает. Вроде бы Барни любила, питала к нему теплые чувства, но когда она рядом с Ремьером…

— Насколько может затянуться эта связь?

— Не понимаю, о чем ты… Мог бы сказать я, но вижу серьезность твоего вопроса… Не могу сказать точно… У кого-то проходит через неделю, у кого-то месяцами, а кто-то терпит всю жизнь. Зависит от уровня ненависти или желания убить.

— Следовательно… Чтобы не хотеть с тобой встречи, я должна думать о твоем убийстве? — водит она пальцем по столешнице, будто там что-то написано.

— Разве ты говорила не об убийстве своего обратителя? — спрашивает тот несколько удивленно.

— Обратитель не ты? — поднимает она светлые глаза и трубочка со рта падает.

— Значит, исходя из твоего вопроса, должна думать о моем убийстве. Впрочем, в этом не много толка, я ведь уже передал тебе кольцо. Воздействовать на тебя как твой «хозяин» мне боле не подвластно.

— Не могу я убить тебя… — грустно улыбнулась она. — Впрочем, чем меньше я о тебе думаю, тем легче, — отводит она взгляд и снова внутрь напитка смотрит.

— И в чем же я тогда повинен? Убить не можешь, но и говорить не желаешь. Чем же я настолько противен от Фаготта?

— Повинен ты в том, что я не могу не думать о тебе, — признается шатенка и снова грустно улыбается, — Но это ведь пройдет. Ты сам сказал. Нужно просто подождать. Я больше не хочу ни с кем связей… Вот и все…

— Значит… Шансов мне не даешь, но и другим тоже? Как же ты бессердечна порой… — качает Лудд головой, — Как насчет сбежать и заставить Ноа платить? Копеечная сумма, но как забава…

Ру тихо смеется и трет глаза.

— Сбежать, чтобы я еще больше думала о тебе? — пихнула она его локтем. — А ты продуман!

— Сбежим вместе, прогуляемся где-нибудь, а потом пропустим по бокалу вина в отеле, где я остановился… Чем плох план?

— Один раз можно, — посмеялась коротко, — И уж точно не вино! Меня слишком сильно расслабляет после него…

Младшая встает из-за стола, забирает маленький клатч к платью и поправляет юбку платья, что задралась.

— Идем?

— Бежим… — произносит Лудд старший, чуть даже коварно и тянет девушку за собой за руку.

Меньше, чем через полчаса они были в номере дорогого отеля. Бутыль шампанского в ведре льда и с фруктами прикатили, почти сразу после того, как дверь за ними закрылась. Панорамные окна выдавали вид на ночной, освещенный фонарями и рекламой город.

— Красиво, правда?

— И тихо, — поедает та клубнику. Шампанского бокал уже выпила и подумала, что достаточно. Так что жертвой стала краснющая клубника. Вампиры знают, где достать все хорошее.

— В такие моменты ощущаешь себя… Не знаю даже как правильно выразиться… Живым? Когда… Все вокруг настолько огромно и безмятежно, что кажешься пылью.

— Соглашусь. В тишине как будто понимаешь чего-то больше и ценишь … Мысли сами по себе заставляют чувствовать себя живым, а без звуков — тем более… — снова кусает та клубнику, смотря в стол. — Ты тоже старый? — поднимает Руби взгляд, переключаясь на другую тему.

— Что? Старый? — Ремьер посмеялся, — Решила так резко перескочить с разговора о мире?

— Просто резко стало интересно, — жует она свое лакомство и водой запивает. — Но если боишься сказать о своем возрасте, — пустила смешок, — и хочешь поговорить о мире, то я не против.

— Я не слишком сильно стар… Во всяком случае… Чуть старее Барнбаса. Наверняка Ада уже поведала о том, кто ее обратил.

— Почему-то я так и думала. Ты более коварен. А на это качество должны уйти годы и… — машет она ладонями, — должны быть хорошие мозги, — смеется Хоуп, — Это… Комплимент.

— Если настолько впечатлена, почему бы тебе не раздеться и не принять меня? … — он смотрит на нее с мгновение, — Забудь, просто неуместная шутка.

Шатенка зависла на несколько секунд, а после кашлянула, хватаясь за стакан с водой.

— Ну, такая… Немного своеобразная… Ага…

— Но ты всегда можешь скинуть с себя чертово платье, и шутка перестанет быть таковой, верно? Как тебе новая работа? Не слишком ли напрягает?

— Замечательно перескочил. Просто профессионально… Кхм, ну я уже говорила, что нет. Мне помогают, но и я тоже не просто сижу и жду этой помощи. Так что все в порядке.

Совсем нет. Ее еще не попустило после этих «неуместных шуток». Сидит напряженная, будто в зад паяльник вставили.

Лудд подошел к столу, поднял бокал и сделал пол глотка, а после подошел к девушке почти вплотную, взяв бережно ее за личико. Смотрит в ее глаза, пытаясь найти ответы на свои вопросы.

— Я, впрочем, мог бы снять его и сам… Ты слишком зажата…

— Да что с тобой?.. — сглатывает она, крепче сжимая мисочку с клубникой. — Не нужно ничего снимать. Мне, наверное, пора…

— Я просто сказал о том, что думаю… Не стоит принимать близко к сердцу. Может, обо мне и ходит много слухов, но… Прежде я не брал женщин силой. Тот раз, когда я вылизал тебя — не в счет.

— Хватит говорить о… Себе… Я не понимаю, чего ты добиваешься. И убери руку. Я, правда… Мне пора домой, — кладет она свою ладонь на его, пытаясь убрать со своего лица. Не хотелось снова быть чьей-то куколкой. И вообще ничего не хотелось. Наверное…

Он тянет ее за руку к себе, после перехватывая за талию.

— Я не мальчик, Руби… Не нужно играть со мной. Ты хотела свободы — я дал тебе ее. Просто скажи, что нужно делать, чтобы ты оттаяла…

— Как вы там говорите?.. О, Владыка! — произносит она вместо ненавистного им «Боже», — Зачем ты пытаешься это сделать? Тебе что-то нужно? Тогда давай договоримся по-другому, а? — смотрит она куда-то ему за левое плечо.

— И как же мы договоримся? — спрашивает он, — Приплатить тебе за кровь и попутно иметь тебя в твоей же постели, против ты или нет? — намекнул он прямо ударом в точку тем, чем она помышляла прежде.

Девушка голову вниз опускает и тихо спрашивает:

— Откуда ты знаешь? — смотрит Руби на миску, что им двоим в тело давит своими краями.