Вкус вина на кончике языка

Глава 42

Прошло несколько месяцев.

Ноа отвёз Аду в больницу. Свадьбу они не сыграли. Решили после родов и восстановления, со счастливыми мордами, поехать куда-нибудь на острова и там сыграть.

— Я сейчас разнесу здесь все, — рычит брюнет. — Где эта акушерка чертова?!

— Не кричи… — ругает его девушка.

Бригада врачей прилетела как будто от того зависит их жизни, а после забрали девушку в родовую. Лудда, по просьбе роженицы, оставили снаружи. Ноа даже и не знал, что его бросят в пустом коридоре и не позволят даже смотреть в окошко. Не хотелось устраивать скандалы, но, когда охранники в виде санитаров ушли — он смотрел в стекло, пытаясь разглядеть из-за бликов свою женщину.

По ту сторону была довольно хорошая звукоизоляция, но даже с ней было слышно ее крики. Не слишком приятная картина, если так подумать. Мужчина решает открыть двери, помыть руки в мойке и надеть на себя халат и шапочку. У вампиров тоже приветствуется стерильность во всех медицинских делах.

Брюнет заходит в помещение, минуя двери, что сами открываются по сенсорному передатчику и подходит к девушке, хватая ее за руку сразу. Он только руку поднял наверх, чтобы всех заткнуть.

— Делайте свою работу…

— Ноа? — удивленно уставилась она на него. Вся мокрая от потуг, дышит тяжело, — Какого хрена тут забыл?

— Что за слова? — хмуро на нее смотрит и рукой машет врачам, чтобы продолжали. Мужчина берет салфетку со столика и вытирает той лоб, поправляя волосы на взмокшем от пота лице. — Я не смог оставаться снаружи…

— Когда все… Мхмх…. — она прикрывает глаза.

— Мамочка, не отвлекаемся… дышим! — приказывает акушер. Ада сжимает руку Лудда сильнее и зажмуривает глаза, а потом делает глубокий вздох.

Какое-то кряхтение внизу, а после плач, но он резко пропадает, когда малышка, оказывается в переноске. Ноа, раскрыв рот, смотрит на девочку, та смотрит наверх, рассматривая медсестер, что копошатся над ней.

— Какие глаза… — Лудд аж вывернулся, продолжая держать брюнетку за руку. Малышка хлопает красными глазами, а реснички такие пушистые, что кажется, подует ветерок и те дергаться начнут.

Она рассматривает отца и причмокивает губами, пока мать пытается отдышаться. Это не сравнится ни с какой пыткой, изведанной ранее, но приятной. Ведь все закончилось. И закончилось хорошо.

Уже через несколько минут девушку завезли в палату, а за ней, конечно же пошел Ноа. Малышка уже была там. Аду уложили на кровать, а Лудд схватил девочку на руки, тут же качая и рассматривая ее.

Кто бы мог подумать, что после всего, что эти двое натворили, как они друг друга ни то, чтобы ненавидели, но презирали за каждые действия, что считали неправильными — будут вместе, а затем построят семью.

— Отдать матери не хочешь? — с лукавой улыбкой произносит будущая Лудд, протянув малышке руки. Гляньте! Не хотел детей, а тут как вцепился!

— Держи… — Ноа словно отрывает девочку от сердца, передавая ее Аде. Садится на край кровати и наблюдает за этими двумя с одинаковой мордочкой. Хоть и малыши-вампиры выглядят не так, как людские младенцы, но на самом деле непонятно сейчас на кого она похожа больше. Но брови хмурит по-Адовски.

— Ну, копия ты! — смеется девушка, поглаживая малышку по щечке. Та хватается ручкой, кряхтит и тянет в рот.

Двери палаты открываются. Морда Ру показывается из-за маленькой щели. Даже… Наверное, один глаз всего видно.

— Можно? На секундочку? Я только потрогаю… — шепотом произносит шатенка.

— Проходи… Не стой там! — проговорила ей блондинка, сюсюкая малышку на руках.

Руби проходит в палату, держа в руках плюшевого медвежонка в прозрачной коробке. Ставит ее на тумбу и подходит ближе к девушке и малышке.

— Какое солнышко… — указательным пальцем та проводит по ручонке и по животику, — Очень красивая…

— Не сглазь только, — смеётся брюнет, рассматривая медвежонка. Как будто ему игрушку принесли, а не девочке.

— Ноа… — ворчит Ада, а потом смотрит на подругу, — Хочешь подержать?

— Ой… Только если поможешь… — девушка подвигает стул и садится на край кровати, откуда встал Лудд. Руби на руки берет новорожденную, и улыбку с лица не теряет. Умиляет ее малышка.

— Настоящая красавица…

— Думаю, из тебя мама будет не хуже… — Говорит блондинка, а после смотрит на жениха, что прямо весь из себя делает вид, что ему все равно, но косится на них.

— Я ее не отдаю и не продаю. У Руби руки растут откуда надо. Не уронит.

— Мама, говорит, из нее не хуже… Да она сама ещё ребенок, — фыркнул Ноа, смотря на двух девушек. Достал медвежонка и начал его тискать, рассматривая глаза и бантик на шее.

— Ну… Не такой уж и ребенок. Просто… Может быть ещё рано. Но в принципе, я готова… Да, наверное, все готовы к детям. Но пока, — гладит по головке малышку, — не время, да, пупс?

— Возраст — это не то, о чем пристало думать вампирам. Формально мы уже мертвы и старше она не станет. А если репродуктивная система в порядке и успела достичь зрелости… Любая может стать мамой! — заступилась Ада.

— Она ещё не вникла в нашу жизнь. Хотя, не могу не отметить ее сдержанность при виде крови. Молодец, что уж говорить, — вручает он медведя дочери, что до сих пор находится на руках шатенки.

— Так, — отдает девушка малышку матери, — мне пора. Нечего тут засиживаться мне. Отдыхайте, и поздравляю!

— Если это из-за наших тем, то не принимай близко к сердцу! — поспешила извиниться Ада, — Будет, когда будешь готова. Верно?

— Все в порядке, — с улыбкой говорит младшая, — И да, верно. Мы уже подготовили комнату к вашему возвращению! Так что не переживайте! — помахала ладонью шатенка и вышла из палаты.

Прижав малышку к себе, поудобнее переложив на руку, Ада оголила грудь под больничной сорочкой.

— Первый раз должно быть непро… Ай… — не договорила та, как младшая Лудд впилась в плоть клычками.

— Ох, ты ж! — дернулся Лудд и дочь за ручку взял. — Сильно больно? Может пускай меня попьет? — хлопает он ресницами, смотря на свою невесту.

— Н-ничего… Как комарик! — посмеялась она, — Не больнее папочки!

— Ну… — цокнул он языком.

— Не дуйся только… Я любя!

— Люблю тебя, Ада. И всегда буду любить. А эту проказницу я защипаю в области филейной части… За то, что с мамой так обходится.

— Не смей! Она совсем ещё малышка! Беру все на себя! — Ада улыбнулась, — Можешь ущипнуть меня…

— Ущипну тогда, когда восстановишься, — ухмыльнулся мужчина.