Властелин летающего замка - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Анатолий Николаевич Хохлов (Действие 3 Озеро и гора) #6

Действие 3 Озеро и гора

Фландре давно было пора укладываться спать, но, увлеченная новой затеей, она нарушила привычный режим жизни. Прошлым вечером, который заменял в Алом особняке утро, сестра сказала ей, что покинет дом, чтобы укрепить защитные барьеры и проверить стражей, защищающих владения юных вампирш от вездесущих монстров, порождений жгучего дня. Вокруг подвала, в котором была спрятана младшая дочь амонарха Рихарда, великого ангела Тьмы, были подняты прочные защитные структуры. Сестра заверила, что ни одно чудовище внутрь не прорвется и оставила на страже двух слуг, но Фландре все равно волновалась. В последнее время старшая отлучалась на проверку внешней защиты все чаще. Какие-то проблемы? Что, если белокрылые твари, рыщущие вокруг дома, взялись за дело всерьез? Что, если сестра сражается с ними каждый день и просто не говорит о бушующих снаружи побоищах ради спокойствия последней родной души?

Пять сотен лет младшая пряталась в подвале, пока старшая защищала дом. Старшая была слабее и белокрылые монстры не относились к ней как к серьезной угрозе, но стоит младшей выйти из защитных схем… враги, заметив ее силу, атакуют убежище уже всерьез. Тогда никто не спасется.

Не подозревая, что ангелы Света не приближались к логову вампиров уже почти пятьсот лет, а сестра попросту ей врет, Фландре была благодарна за защиту и боялась тронуть магические схемы, не желая потревожить их и заставить сестру отвлечься в самый опасный момент. Когда белокрылый монстр будет заносить над ее головой пылающий серебряный меч, например.

Ради жизни близких душ, Фландре сидела смирно почти всегда, а если безумие захлестывало ее и заставляло помутиться рассудок, то, вырвавшись из подвалов, она видела за окнами особняка только сплошную серую завесу дождя. Воды, что для дочерей ангела Тьмы была подобна кислоте. Когда-то за окнами был сад, прекрасный в свете алой луны. В нем можно было до самого утра бегать и играть. Теперь, с тех пор как белокрылые убили папу и маму, там всегда была серая завеса дождя. Наверное, сад уже давно обратился в грязь и был смыт. Не осталось ничего. И никогда больше Фландре не сможет гулять по мощенным дорожкам, держась за руку сестры. Никогда…

А что, если представить, как будто сад здесь? Как будто над головой не каменные своды, а чистое небо?

Нет, лучше не просто представить, а нарисовать! Большой круг луны и маленькие точки звезд, легкие облака у самого горизонта и кусты с большими белыми цветами повсюду! На полу можно нарисовать дорожку, а вон на той, дальней стене — фонтан! Или контуры особняка с большими светлыми окнами! Тогда в маленькой комнатке в дальнем краю подземелья у Фландре будет дом, а здесь везде — сад! Такой же красивый, с чистым, свежим воздухом, как в детстве! Как тогда, когда были живы папа и мама!

А потом, когда сестра придет навестить ее, можно будет погулять с ней по дорожке, взявшись за руки и любуясь прекрасным ночным небом! Все будет почти по-настоящему.

Фландре, увлеченная идеей, позвала девчонку-суккуба, которую папа когда-то спас от белокрылых, и попросила принести краски. Коакума, сообразительная и шустрая живая игрушка для детей ангела Тьмы, быстро раздобыла с десяток больших жестяных банок и даже принесла полотно, оторвав кусок от которого, начала стирать налет пыли с потолка и стен подземелья.

За ночь Фландре успела нарисовать большую алую луну, окруженную десятком звезд. Провела контуры дорожки и нескольких кустов. При этом она изрядно запачкала свою одежду и повсюду наляпала разноцветных пятен, которые Коакума старательно затирала тряпками. Уже под утро Фландре взялась нарисовать на одной из стен силуэт особняка с высокими шпилями и большими часами на главной башне. Рисовать начала с крыш, но применять магию левитации и старательно вырисовывать ровные линии было очень сложно. Коакума привычно пришла на помощь, откуда-то притащив в подвал высокую стремянку с широкой платформой, на которой удобно было поставить банки с краской.

Эту-то стремянку и сбили мощнейшим таранным ударом две девчонки-волшебницы, пытающиеся спастись из бесконечной серой мути пространственного искажения.

Фландре, не ожидавшая таких сюрпризов, не успела среагировать и пребольно приложилась об пол при падении, а через долю мгновения была похоронена под обрушившимися сверху жестяными банками.

«Она опасная личность». — сказала золотая лиса, появившись рядом с хозяином.

«Да. Настолько опасная, что старшая сестра не берет ее с собой, отправляясь на очередную веселую гулянку в Генсокье и уже пятьсот лет пугает теми, кого здесь нет, чтобы эта девочка не вылезала из подвала. С праздника солнцестояния старшая уже, кстати, вернулась? Или еще нет»?

«Вернулась с рассветом, но я не о том. Фландре легко может убить этих двух смертных девчонок».

«Да. Я буду разочарован, если красно-белую жрицу прикончат здесь. Тогда уж точно мне не удастся заставить ее нам подыграть».

С ног до головы залитая краской, получившая несколько шишек и синяков, Фландре почувствовала, как неистовое бешенство поглощает ее рассудок. Кто додумался выбить из-под нее лестницу, по какой причине, ее в этот момент не очень волновало.

— Если это шутка… — прорычала она. — То очень-очень…

— Кто это, Рейму? — едва слышно прошептала Алиса, нервно вцепившись пальцами в рукав подруги.

— Это… это… — жрица, которую волнения этого дикого утра изрядно подкосили, начала заикаться при виде еще одного жуткого монстра, с которым ее однажды свела судьба и знакомство было таким, что новой встречи отчаянная жрица, пожалуй, желала меньше всего на свете. — Фландре Скарлет!

Кровавый ужас вампирского логова. Монстр, внушающий ужас всем, даже ее старшей сестре.

— Если это была шутка, то… — личико девчонки с сожженными крыльями перекосилось в гримасе кровожадного безумия. — Очень неудачная!!!

Окончание фразы Фландре переросло в вопль, полный смертоносной ярости.

Весь остров всколыхнулся. Полыхнул яркий свет, грохот взрыва раскатился над Генсокье, и северная стена особняка была выбита наружу сокрушительным магическим ударом. Трещины побежали по толстым каменным стенам из красного кирпича. Осколки камней градом посыпались на подернутую туманом водную гладь.

Подлый демон, видя масштаб разрушений, хохотал до слез.

Ледяная стена рухнула под дружными ударами тенгу, и из расколовшегося ледяного свода, игнорируя угрозу быть раздавленными, с жужжанием крыльев и задорными боевыми воплями вырвался рой фей. Тонны обрушающегося льда похоронили несколько сот стражей горы, обратившихся в промороженные насквозь статуи.

— Это все, на что вы способны, гордые йокай? — выкрикнула Чирно, взлетая повыше и воздевая руки, с зажатым в ладонях «Сердцем зимы», к небесам. — Я даже ни разу не была ранена! Постарайтесь получше и покажите мне свою силу! Или вы настолько глупы, что сдерживаетесь, все еще считая меня слабой?!

Стражи горы не слышали ее, но больше сотни «Серпов» и целый шквал магических пуль устремились к королеве фей.

«Защиту! Защиту»! — мысленно кричала Сильвия, надеясь что Чирно догадается перейти в оборону, но у той были свои методы ведения боя. Магия феи льда стеганула навстречу магии врагов. Обратившись миллиардом острых льдинок, силы природы не только заставили взорваться клинки ветра и магические пули тенгу, но и, пройдя сквозь облако взрывов, обрушились на спешно возведенные укрытия защитников. От бесчисленных ударов тряслась земля, иссеченные деревья с хрустом и скрипом падали на землю, а снег и лед все хлестали и хлестали о подножие огромной горы. Силы «Сердца зимы» казались неистощимы, так же как и боевой задор маленькой феи.

Проблемы тенгу усилились многократно, когда, под прикрытием ледяного шквала, не причиняющего вреда союзникам, на них набросились феи, носящие в волосах маленькие блестящие заколки. Получая сокрушительные удары, эти маленькие крылатые воительницы исчезали и обращались в облачка магической энергии, но почти сразу возрождались и бросались на врага с еще большей яростью. Легко быть храбрым, когда не угрожает смерть и даже самое страшное ранение не приносит с собой боли.

— Перегруппировываемся! — глава тенгу сражался и командовал боем одновременно. Не по донесениям подчиненных, а своими собственными глазами он ясно видел происходящее и на себе ощущал, как тяжело сражаться с обезумевшими феями. — Отступаем! Заманиваем их в зону ловушек! Ряды с первого по пятый, назад! С шестого по десятый, прикрывайте отход!

— Селение капп эвакуировано! — доложила Шамеймару Ая, примчавшись из тылов. — Теперь можно отступить к горе! Каппы обещали большой подарок для фей. Надеюсь, это сдержит рой хоть немного.

«На приборах всплеск энергии». — доложил стальной орел своему господину. — «Под селением капп мощная ядерная энергоустановка».

«Может быть, бомба»?

«Больше похоже на боевую машину. Посмотрим, что за чудо техники слепили эти смертные».

«Не люблю сюрпризы. У нас было слишком мало времени для разведки. Гарольд, выдай всем феям заколки».

Маленький геккон из драгоценных камней стремглав метнулся на склад, на лету превращаясь в мальчишку-фея с переливающимися всеми цветами радуги крыльями. Еще через миг он схватил большой мешок и волоком втащил его в пространственное искажение. Очутившись на поле боя, он первым делом зачарованно уставился на порхающую рядом Сильвию, с восторгом улыбнулся и хотел похвалить ее внешний вид, но времени на обмен любезности конструктам не дали.

Гора йокай задрожала так, что стекла в домах тенгу пошли трещинами и рассыпались множеством осколков. Из земных недр, из Ада Пылающих Огней, поднимался титан.

Громадные створки шахты разошлись в стороны и, над поверхностью земли показалась голова исполина, украшенная антеннами и блестящая бронестеклом обзорной рубки. У стального орла, видевшего на своем веку немало боевых машин на руинах погибших миров, отвисла нижняя часть клюва.

«Впечатляет! Сколько труда и ресурсов они вколотили в этого монстра? И зачем?! С кем они намеревались на нем воевать»?

«Запаслись аргументом для серьезного спора. Вот и пригодился. Сильвия, как у вас там? Поджилки не трясутся»?

«Нет, хоть ситуация и становится опасной. Подземные жители готовы выйти на поверхность. Они атакуют одновременно с гигантской машиной. Богини Морийского храма и лидеры йокай собрали свои армии, пока мы тратили время на тенгу. Против нас уже сейчас около полумиллиона воинов разного уровня сил, а что будет дальше»?

«Даже самые мирные и трусливые подключились? Это хорошо. Я чувствую беспокойство в мире призраков и местном чистилище. Поступление новичков к ним прекратилось и они явно начали подозревать, что мы воруем души убитых. Сейчас заявятся предъявлять права на свою собственность».

«У нас хватит сил для сражения с ними»?

«Одним феям конечно удержаться не получилось бы, но ведь они не одни. Сейчас подтянусь на вечеринку и еще один хвостик приведу. Из особняка Алой Дьяволицы».

Кристальная змея не ответила. Хозяин разворошил вампирское логово? Будто без кровососов мало проблем!

«Зигфрид, как настрой»? — игнорируя недовольство своей главной помощницы, обратился Андрон к конструкту, управлявшему цитаделью демона.

«Готовы к бою, господин! Батареи заряжены на все сто процентов! Одно ваше слово, и мы утопим Генсокье в огне»!

— Великолепно. — вслух произнес серый ящер. — Время мщения почти настало!

Руины подвала особняка пылали. Огонь обнимал демона жгучим жаром. Андрон поднял правую верхнюю лапу и взглянул на текущую по ней кровь.

— Осколками камней зацепило. Как шрапнелью. — Андрон оскалился и высоко вскинул над головой окровавленную ладонь. — Смотри, вечноспящая Юкари! В твоем маленьком мирке льется кровь! Но тебя ведь это не касается, верно? Боги слишком высоко летают, чтобы замечать такие мелочи! Кровь смертных не значит ничего. Но я еще посмотрю, какую роль в печальной судьбе этого мира сыграет кровь ангела! Боги спят в своих прекрасных садах и цитаделях, но мы… кровь ангелов смешивается с кровью смертных во все времена и во всех мирах! Ангелов, как верных своим хозяевам, так и… — монстр крепко стиснул окровавленный кулак. — …Падших.

Ремилия мирно предавалась меланхолии и ворчала на советы своей служанки ложиться спать, когда все здание особняка всколыхнулось и пол под ногами хозяйки начал проседать.

— Сакуя! — вскрикнула вампирша, расправляя перепончатые крылья и взлетая. — Что происходит?!

С треском и звоном лопнули мутные алые стекла, солнечный свет хлынул в комнаты и залы особняка, но служанка среагировала мгновенно. Шторы во всем здании были задернуты меньше, чем за минуту и хозяйка получила только легкие ожоги.

— Фландре безумствует? — Ремилия яростно потерла покрасневшую кожу на руках. — Что за сумасшедший пролез в особняк и сунулся в подвалы?!

— Наша охранница опять проспала гостей! — тяжело дыша, Сакуя носилась вокруг хозяйки особняка и ударами кулаков разбрасывала каменные глыбы расколотого потолка, что грозили обрушиться на голову молодой вампирши. — Я ее в клочья разорву! Госпожа, пока Фландре не вырвалась, прикажете поставить завесу дождя?

— Хочешь, чтобы нас всех залило? Сейчас рухнет здание! Придется поднять алый туман для защиты от солнца. Пока я занята туманом, выведи служащих из особняка! Не хочется терять квалифицированную прислугу из-за какого-то идиота, вздумавшего разозлить Фландре!

Рейму осторожно приоткрыла один глаз, затем второй. Вокруг бушевал огонь и грудами лежал битый красный кирпич, но… жрица явно была жива, ведь мир мертвых был совсем не похож на этот пламенный хаос. Если, конечно, еще какой-нибудь монстр не устроил пожар и во владениях Ююко, тоже.

— Это все? — сквозь пламя послышалось бешенное рычание. Кто-то шел сквозь огонь, направляясь к жрице. — Всего один удар, и вы сломаны! Даже не интересно! Может быть будет интересно в клочья разорвать ваши трупы?

— Алиса… — Рейму на четвереньках подползла к подруге, что сжалась в комок у груды битого кирпича, едва не похоронившего волшебницу под своей массой. — Алиса, надо выбираться отсюда. Ползи за мной. Я знаю, где выход…

Волшебница, дрожащая от осознания того, насколько близко к ней была смерть, коротко кивнула, но не успели девчонки двинуться с места, как от сильнейшего удара гора щебня разлетелась во все стороны и над переполненным дымом хаосом к просевшему потолку подвала взлетела тонкая фигура в алой одежде. Без каких-либо фраз, она взмахнула рукой и из магических печатей, кругами развернувшихся справа и слева от нее, в сторону незваных гостей ударили потоки энергии. Рейму схватила Алису за руку и рванулась в сторону, уходя от удара, а затем взлетела и обе девчонки отчаянно заметались под сводами подвала, благо тот был истинно громаден и места для полетов было предостаточно.

Фландре хохотала, подгоняя мечущихся волшебниц змеящимися в полете силовыми лентами и целыми роями магических пуль, чувствующих живые души и самостоятельно преследующих цели. Удары ее крушили стены и колонны, обезумевшая девчонка-вампир нисколько не заботилась о сохранении в целостности несчастного здания. О том, что при обрушении стен и крыш в подземелье проникнет свет солнца, она тоже не задумывалась.

Но о извечном страхе вампиров перед солнцем помнила Рейму. Отрезанная шквалом пуль от пути к выходу из подвала, она раз за разом провоцировала преследующую их свирепую бестию пробивать стены и ныряла в пролом.

— Сейчас! Алиса, как только…

Окончание фразы жрицы заглушил грохот взрыва. Во внешней стене особняка образовалась еще одна пробоина.

— За мной! — Рейму, игнорируя огонь, дым и каменное крошево, устремилась к пролому. — Там свет солнца, а на свет…

«Наивные надежды, храбрая мико». — прозвучал в ее сознании насмешливый голос серого демона.

Еще миг и Рейму увидела то, от чего все у нее внутри похолодело. Небо за проломом закрывали облака магического алого тумана, рассеивающего солнечный свет и полностью поглощающие губительный для вампиров ультрафиолет.

Спасения нет.

Еще больше укрепляя это утверждение, в на пути к пролому возникла фигура стремительно переместившейся вампирши. Призрачные лапы с длинными, похожими на серпы когтями, потянулись из ее рук к людям, обреченным стать пищей для чудовища.

Девчонки дружно отпрянули, неожиданно даже для самих себя развив приличное ускорение в этом рывке. Когти Фландре со скрежетом сомкнулись на пустоте и вампирша зарычала от неутоленной жажды крови.

— Выбора нет. — тяжело дыша, сказала Рейму. — Придется сражаться. Алиса… отвлеки Фландре куклами-бомбами, а я попытаюсь подобраться поближе и запечатать ее!

Куклы и магические печати возникли вокруг чародеек, но Фландре уже надоела игра в войну.

Два сильнейших магических удара подрубили опорные балки и все здание особняка просело, тоннами камней обрушившись на Рейму и Алису. Рушились башни, падали стены, а Фландре взлетела выше к покосившемуся пололку не обрушившейся части подвала и направила ладони на горы битого кирпича, рассчитывая несколькими ударами магии расчистить завалы и добраться до раздавленных в кашу тел. Может их разорвет взрывами, но останется кровь. Всякий раз, когда Фландре нападала на людей, разведчиков белокрылых монстров, конечно же, в поисках добычи забравшихся в подвалы особняка, от жертв оставалась размазанная по камням кровь.

Камни, подброшенные взрывами, посыпались вокруг вампирши. Один взмах руки и поднявшийся ветер унес пыль.

Что?!

Фландре в бескрайнем изумлении уставилась на двоих девчонок, что кашляя и отплевываясь от пыли, пытались выбраться из-под придавивших их каменных плит.

— Невозможно! — вампирша спустилась на дно воронки и, выпустив призрачные лапы, направилась к той, что была ближе. К Рейму. — Не знаю, каким чудом вы еще живы, но… я вырву вам обеим сердца!

Жрица сделала отчаянны рывок, метнула в Фландре с десяток магических печатей, но те сгорели на подлете к монстру, в защитном поле, требующем очень много магических сил для пробития. У Рейму был бы шанс на победу, не слишком большой, но он был бы, если бы она… могла двинуться с места и увернуться от следующей атаки Фландре.

— Кажется, мы знакомы. — сказала вампирша и направила на жрицу раскрытую ладонь. — Помню тяжелый бой и горечь поражения. Тогда с тобой была еще одна волшебница, в черной одежде. Не та, что сейчас. Не важно. Это мой шанс отомстить. Попрощайся со своей головой, девчонка людей. Приготовься… умереть!

Призрачные лапы возникли вокруг ее рук и, развернув пальцы с серповидными когтями, которыми в приступах безумия и жажды крови, Фландре исполосовала все стены в подвале особняка. Рваные раны на кирпичной кладке служили грозным предупреждением и несколько из охотников за сокровищами, рискнувших проникнуть в таинственный дом через подвалы, благоразумно убрались прежде, чем встретились с обитающим здесь чудовищем. Судьба неблагоразумных была незавидна. Рейму, бессильная вытащить из-под придавивших ее плит нижнюю половину своего тела, поняла то, что эта судьба достанется и ей.

Когти окружили мико, целясь ей в шею и туловище, уже изготовились сомкнуться, но вдруг прозвучал резкий свист и в защитный кокон Фландре ударил обломок кирпича. Не остановившись, лишь существенно замедлив свой полет, камень прошел сквозь барьер и весьма болезненно тюкнул девчонку в висок. Фландре вскрикнула и схватилась за пострадавшее место. Призрачные лапы развеялись.

— Ой, прошу прощения. — прозвучал ехидный голос справа от вампирши. На груде битого камня, под угрожающе наклонившейся колонной, стояло костлявое серое чудовище. — Я просто раскрутился и выпустил обломок с интересом узнать, куда он полетит. Люблю искать в случайности закономерность! Еще разок попробую…

Подхватив у себя из-под ног увесистый кусок кирпича, демон завертелся на месте и разжал пальцы, центробежной силой запуская примитивный снаряд в полет. Камень со свистом пронзил толщу воздуха и, врезавшись в магический барьер вампирши, прошел сквозь него. Фландре дернулась, получив удар в плечо. Демон расхохотался.

— Вам сегодня не везет, юная леди! Немного выше и в сторону, я бы в кровь расшиб этим камнем ваше милое личико! Даже боюсь пробовать в третий раз!

Кровь тоненькой струйкой скользнула по виску Фландре, но вопреки расчету демона, неуравновешенная особа не набросилась на него с безумной яростью. Она замерла на месте и демон заметил дрожь, тронувшую ее хрупкое тело, измученное бесконечным заточением. Неотрывно, широко открытыми в изумлении глазами, она смотрела на серого злыдня.

В чем дело?

Андрон уделил Фландре чуть больше внимания и без труда уловил ее мысли:

«Папа… папочка»…

Серый демон нахмурился и проник во всплывающие в памяти девчонки картины прошлого, своим касанием делая их еще ярче и отчетливее. Зазвучали голоса, послышался топот ножек и детский смех.

* * *

Высокая, стройная фигура в платье служанки преградила путь.

— Ремилия, Фландре, папу сейчас беспокоить нельзя. Он очень занят.

— А мы и не будем его беспокоить, Сакуя. — отозвался на слова девушки звонкий девчоночий голосок. — Мы только покажем ему наши рисунки! Он обещал их посмотреть! Правда, Ремилия?

— Да, да! Он обещал!

— Позже, юные леди. Немного позже. У него важный гость.

— Ты нас обманываешь! Во дворе нет ни одного экипажа! — голос юной Ремилии был полон возмущения. — Просто папа грустит от того, что мама отправилась в долгое путешествие! Он не хочет чтобы что бы мы видели на его глазах слезы! Папа вытирает их, когда приходит к нам, но запах все равно остается!

— Мы не хотим чтобы папа плакал, — поддержала сестру Фландре. — И потому нарисовали для него много красивых картинок! Смотри, Сакуя! Мы и маму нарисовали, и нас, и тебя тоже! Если у папы будут эти рисунки, он будет вспоминать, как мы все его любим, и ему стает легче, правда?

— Да, конечно. Но давайте покажем ему эти рисунки чуть позже? Через час, или два…

— Нет! — Фландре топнула ножкой. — Мы не будем ждать! Никакого посетителя не было, и папа сейчас плачет! Ремилия! Держи Сакую, а я отдам папе рисунки!

Но прорваться мимо верной служанки было не так-то просто. Потребовались усилия обеих малолетних вампирш, чтобы скрутить отцовского шикигами и заткнуть ей рот кляпом. Сакуя яростно отбивалась, пыталась звать на помощь другую прислугу и в любой момент могла освободиться.

— Я ее подержу! — крикнула Ремилия сестре. — А ты зови папу!

Фландре быстро кивнула и, крепче сжав листы со смешными детскими каракулями, устремилась в темный коридор, освещаемый рядом тусклых электрических ламп. Особняк был большим, но она знала здесь каждый закоулок и каждую комнату, в которых было весело играть в прятки с сестрой или служанками. Еще пара поворотов и видна будет тяжелая дверь с высокой аркой, украшенная изображениями мечей и щитов. За той дверью — рабочий кабинет папы, в котором он беседует с гостями и работает над документами, принимая важные для всей семьи решения. Его дочери иногда прибегали сюда, чтобы посидеть у папы на коленях или полюбоваться величественной обстановкой кабинета. Папа никогда не сердился на них. Наоборот, он всегда радовался их приходу. Магические схемы должны предупредить папу о том, что Фландре бежит к нему и, если бы подходить действительно было нельзя, он бы уже предупредил ее и прислал навстречу дочери маленькую дочь ночного народа, свою секретаршу, помешанную на работе с бумагами и отчетами. А раз никто ничего не говорит, значит можно!

Поэтому Фландре не сомневалась, поворачивая дверную ручку до щелчка в замке и толкая тяжелую деревянную плиту плечиком. Она не могла видеть ни рассеченных силовых схем защитного барьера, ни помощницу отца, забившуюся от ужаса в самый дальний и темный угол коридора. До самых последних мгновений юная дочь ангела Тьмы не подозревала опасности. До того момента, пока жгучий белый огонь, пылающий за медленно открывающейся дверью, не бросил блики на ее лицо.

— Нет никакого значения в том, собирались ли вы оставлять своих детей в наших мирах, или намерены были подбросить их еще кому-либо, амонарх Рихард. — услышала девочка слова, от звучания которых содрогалась ткань мироздания. — Факт нарушения договора налицо. Принимая нашу защиту и поступая в услужение ордену, вы отреклись от возможности рождения детей, наследующих вашу, меченную Тьмой, кровь!

Посреди разгромленной комнаты стоял узорно расписанный доспех, сияющий ярким белым светом. Всполохи призрачного белого пламени текли по пластинам металла, а внутри, под изумительно красивой броней, не было ничего. Только чистая магическая энергия.

Рихард Скарлет, высокий широкоплечий мужчина с большими перепончатыми крыльями за спиной, стоял перед пылающим доспехом на коленях и, низко склонив голову, касался обгорающего ковра сжатыми кулаками. Кровь текла по его бледной коже, но даже с разбитым лицом ветеран множества войн не выглядел жалко. Склоняясь пред более сильным, он оставался гордым воителем и не ронял свое «Я» в грязь.

— Освободите мою жену, хатронарх Таргул, смиренно прошу вас! — твердо сказал Рихард, обращаясь к своему жуткому и величественному собеседнику. — Паладины ордена славятся милосердием к смертным, проявите же сострадание к моей несчастной Сесиль! Она ничем не заслужила гнева высших!

— Милосердие? К таким гнусным порождениям Тьмы, как вампиры? — в сиянии белого света появились проблески золота. — Ваш друг, лорд Амалор может говорить что угодно об отсутствии разницы между детьми ночи и дня, но я в это не верю! Меня сводит с ума сама мысль, что подобные вам были приняты в орден! Вы — наши вечные враги! Мы шестьдесят тысячелетий сражались за наши миры против суккубов и инкубов, но конечно же, не для того, чтобы позволять свободно плодиться здесь другим… — доспех повернулся, уставившись на зачарованно замершую у приоткрытой двери, маленькую девочку. — …Детям Тьмы…

— Фландре? — отец обернулся к дочери следом за гостем и лицо бывалого ветерана стало белее полотна. — Фландре, уходи отсюда! Сейчас же!

Окрик заставил девочку очнутся и она шарахнулась в коридор, пытаясь закрыть за собой дверь, но доспех, грозный бог Таргул, не удержал ярости и ринулся следом за ней, одним рывком руки вырвав дверь из стены вместе с косяком и большим куском кирпичной кладки. Золотое пламя, разгоревшееся за смотровыми прорезями шлема, распространилось по всему его доспеху, когда беспощадный убийца жителей Тьмы шагнул в коридор и склонился к полумертвой от ужаса девочке, упавшей и сжавшейся у стены. Латный сапог наступил на бумажные листы, беспощадно сминая забавные, красочные рисунки, которыми хотели порадовать папу две маленькие девочки, по давнему договору, не имеющие права на жизнь.

Фландре зажмурилась, повернулась к чудовищу спиной и закрыла голову руками. Ужас переполнил ее и многие остановились бы, не решившись причинить вред ребенку, но только не Таргул, пламенем своей ненависти дотла сжигавший целые миры обитателей ночи.

— Как ты посмела взглянуть на меня, грязная тварь?! — в бешенстве взревел он и пятерня бога сжалась на том, что больше всего отличало Фландре от привычных Таргулу людей. На перепончатых крылышках, дразнящее трепещущих за спиной девчонки.

Фландре закричала от немыслимой боли, огонь объял ее тело и душу. Каждую клеточку ее плоти пронзило смертоносное сияние солнца, и, вдруг, крик девочки утонул в бешенном вое Таргула.

Клинок, целиком состоящий из сине-зеленого льда, проломил броню бога, пронзил его тело насквозь и, толкнув вперед, пригвоздил к стене. Боги, презирая безответных и покорных рабов, скованных цепями абсолютного подчинения, порой забывали, что даже ангелы способны восстать против своих владык. Если на то будут веские причины. Настолько значимые, что защитник сферы миров без колебаний обречет на гибель свое тело и душу. У каждого из падших эти причины были свои. Часто, почти всегда, восставших вела в бой ненависть. Но иногда причиной были и другие чувства. Страх потери, стремление защитить и, понятная множеству рас, простая человеческая любовь.

Таргул еще корчился на истощающем холод небытия клинке, еще выл и жег все вокруг угасающим светом, но ангел Тьмы, амонарх Рихард, уже выпустил эфес меча и склонился над обожженным тельцем своей маленькой дочки.

— Папа… — Фландре попыталась протянуть к нему ручки, но силы совершенно оставили ее. — Па… па…

За ее спиной слабо трепыхались тонкие косточки, обвитые нитями обугленных мышц. Все, что осталось от ее мягких крылышек.

— Я здесь, Фландре. — содрогаясь от рыданий, старый вампир обнял своего ребенка и целебная багровая тьма окружила их. На остатках крыльев девочки начали формироваться разноцветные магические кристаллы, призванные утолить ее боль и поддержать жизнь в умирающем, слабом тельце. — Не бойся. Папа обо всем позаботится.

* * *

Дальше просматривать прошлое Фландре, Андрон не стал. Лишь еще одна картина мелькнула перед его глазами — закрывающийся портал, плачущие девочки, тянущиеся руками к оставшемуся по ту сторону отцу и последняя просьба воина Тьмы к его верным слугам:

«Позаботьтесь о моих дочерях, Сакуя, Коакума».

Там, за тонкой гранью разрыва пространства, Фландре увидела выныривающие из взвихрившегося багрового тумана фигуры в доспехах. Враги, устремляющие себя вперед уверенными взмахами могучих крыльев из белых перьев. Крепко сжимая в руках магические мечи, убийцы со всех сторон набросились на ее отца, тоже поднявшего оружие для своей последней битвы.

Еще мгновение, и… пространственное искажение сомкнулось.

Перебросив особняк в Генсокье, отец Фландре не мог последовать за своей семьей. Соратники погибшего бога не могли оставить преступление неотомщенным, а Юкари, при всей ее силе, еще не была готова к началу новой великой войны.

Амонарх Рихард мертв уже почти пять столетий, но эхо той трагедии до сих пор не оставляет его дочерей в покое. Надежда, что папа и мама все еще живы, мучает их. Особенно младшую. Не удивительно, что почуяв в Андроне силу, которую раньше чувствовала в отце, Фландре замерла и в ее душе ожили события тех далеких дней. Может ли этот серый ящер знать, что случилось с ее папой?

Андрон растянул губы в печальной усмешке. Ох уж эти смертные! Думают что все высшие знают друг друга как лучшие друзья или близкие родственники! Но как же сильно ее пробрало! Как бы в обморок не упала. Надо привести девочку в чувство. То, что ее отец — падший, как и Андрон, ничего не меняет.

Демон ухмыльнулся еще шире и клыки его обнажились. Срывая с себя все маски, он открыл взгляду Фландре свою истинную суть и девчонка в одно мгновение переменилась в лице. Она чувствовала силу той же природы, что и у ее отца, но… вместо успокаивающей тишины прохладной ночи, испепеляющее бешенство солнца! Это чудовищное порождение дня! Такое же, как тот ужасный бог, пытавшийся убить ее в детстве! Такое же, как те убийцы, что напали на отца. Белокрылый! Враг! Проклятый, ненавистный враг!

Фландре протянула руку в сторону и, сметая со своего пути груды битого кирпича, в руки вампирши сам собой метнулся кривой жезл из черного железа. Артефакт? Творение Рихарда, не иначе. Амонарху, воину семнадцатого ранга, доступны несравнимо большие силы, нежели кватарху Андрону. Не прожившему еще и тысячу лет, рабу-мусорщику первого ранга. Если эта девчонка сможет раскрыть весь потенциал жезла, куски серого ящера верным конструктам придется по самым дальним углам Генсокье собирать!

Вампирша сорвалась с места и, одновременно с ней, в атаку ринулся Андрон. В руке падшего ангела вспыхнул яркий белый свет, в одно мгновение сформировавший клинок бесплотного, но преисполненного силы, меча. С рычанием и гневным воплем, двое монстров сошлись и нанесли встречные удары. Силовой щит, развернувшийся над жезлом, столкнулся со световым мечом и грохот разнесся над притихшим островом. Противников швырнуло в разные стороны. Фландре кувыркнулась через голову и вонзила в землю призрачные когти, гася инерцию движения. Тройная глубокая борозда потянулась по полу искалеченного подземелья. Андрон же, ударив хвостом об пол, швырнул себя вверх и врезался спиной в потолок подвала. Сильнейший магический импульс расколол особняк надвое. Рухнули стены и крыша, а через мгновение второй удар швырнул тонны кирпича, плит и черепицы на сотни метров в воздух. Поднялось громадное облако пыли, из которого в затянутое алым туманом небо вырвались две крылатые фигуры.

Андрон, поднимаясь все выше, оглянулся на попятам преследующую его Фландре. Лицо девчонки было жутко искажено безумным бешенством.

«Несчастное дитя». — подумал серый ящер, снова формируя световой клинок в руке и, с переворотом в воздухе, устремляясь на преследующую его вампиршу. — «Твоя душа слишком много страдала. Клянусь, если проживу еще хоть немного, я подарю тебе покой»!

Новое столкновение обратилось ослепительной вспышкой белого света, озарившего алые облака, но оружие выдержало его. С чудовищным грохотом, противников лишь швырнуло прочь друг от друга и, очертив в полете ровные дуги, они вновь, без страха и сомнений, начали стремительное сближение. Однако удар не прошел для Андрона совершенно бесследно. Из располосованного бока серого демона ручьем лилась кровь. Отразив удар меча жезлом, Фландре рубанула сквозь магический щит призрачными когтями. Демон лишь улыбнулся, игнорируя боль от раны. Били и резали его довольно часто. Ничего не поделаешь. Мусорщиков никто не учит сражаться и умение, обретаемое выжившими, было исключительно боевым опытом. Андрон побеждал в боях или спасался бегством после поражения, но ни одна из серьезных стычек не закончилась для него без ранений. Под серой чешуей скрывались десятки шрамов, а от такой раны, как он получил сейчас, не останется даже шрама! Фландре придется очень постараться, если она хочет убить демона. Даже сотни ударов призрачными когтями будет ничтожно мало!

Противники, снижаясь чуть ли не до поверхности воды туманного озера, вновь сошлись в череде кратких столкновений. Вспышки следовали одна за другой и завершились, когда Фландре отпрянула с грозным и злым рычанием, разбавленным нотками сильной боли. Призрачные когти, которыми она попыталась вновь рубануть Андрона, были перехвачены световым клинком и бессильно повисли. Фландре чувствовала, как немеют ее пальцы. Одно касание. Всего одно касание, и рука потеряна.

— Удивлена? — тело Андрона уже почти полностью обросло черной броней из блестящего камня. — Этот меч, — он показал ей свое оружие. — Не энергетический резак! Ты себе не представляешь, на что способна заключенная в нем магия! У тебя сильная душа, раз мне не удалось вырвать ее в одно касание, но посмотрим, что станет с тобой после новых ранений «Пожирателем»! Я собирался устроить глобальное побоище с участием всех сильнейших воинов Генсокье, но ты… с тобой я разберусь здесь и сейчас! Давай же, Фландре Скарлет, дочь падшего Рихарда и святой принцессы уничтоженного народа, Сесиль! Выплесни всю свою злобу! У тебя есть неплохой шанс отомстить за все! За трагически погибшую мать, нежность и любовь которой ты не забывала всю вечность холодного одиночества! За отца, что так сильно любил тебя и твою сестру, что пошел против богов ради вашего спасения! Он настоящий герой! Но теперь он мертв и я… я, светлая тварь, перед тобой! Попытайся же убить меня! Покажи на что способна! А я… — на левой руке Андрона возник круглый зеркальный щит. — …Избавлю мир от твоей злобы!

Фландре зарычала в лютом бешенстве. Багровый туман, который начало источать ее тело, принялся собираться вокруг нее плотными сгустками и пульсировать в такт биению сердца вампирши, обезумевшей от горя и ярости.

Разверзлась земля и воды. Армия свирепых они вырвалась из глубоких пещер и, не делая паузы, устремилась в бой, принимаясь терзать и крушить. Причем союзников и врагов они не очень-то различали, отвешивая сокрушительные магические зуботычины всем, у кого на голове не видели хотя бы одного рога.

Йокай и тенгу бросились кто куда, предоставляя со столь неадекватным союзником разбираться врагу.

— Что они творят? — воскликнул Бернард, на пару с Зигфридом наблюдающий за хаосом битвы с командного мостика летающего замка. — И своих, и чужих…

— Они просто пьяные! — лиса Эльза, присматривавшая за безрассудно влезшим в бой хозяином, злодейски захихикала. — Вы думаете им кто-то присылал предупреждение и просил о помощи? Ничего подобного! У них был очередной бесконечный праздник, когда магические потоки пришли в хаос из-за начавшихся наверху беспорядков. Они хлебнули вина побольше и пошли разбираться с расшумевшимися соседями. Только и всего!

— Нельзя, чтобы они перетягивали на себя внимание тенгу и йокай!

— Не допустим. — Бернард переместился к оружейным системам. — Спустись пониже, Зигфрид, я хорошенько прижарю рогатых! Нет, вы посмотрите, как барахтаются те, что сквозь дно реки на поверхность вышли!

— С пьяных глаз взяли выше, чем нужно было. — отозвалась Эльза. — Уровень воды быстро падает, в тоннелях, видимо, влажность повышается!

— Как бы город их совсем не смыло.

«До деструктуризации потерпят». — прислал свой мыслеобраз Андрон. — «Зигфрид, развлеки их, а потом займись титаном капп».

«Да, да». — продолжала язвить Эльза, старательно имитирующая присутствие у нее чувства юмора. — «Это чудо техники надо срочно свалить. Девочки немного смущены его размерами и в панике разлетаются»!

— Сейчас, закончу предварительное сканирование… — стальной орел уставился на данные отчета, немного помолчал, а затем озадаченно сообщил остальным конструктам и хозяину: — Сканеры выдают какую-то нелепицу. У машины капп деревянная обшивка!

«Деревянная»? — хором отозвались конструкты и замолкли, пытаясь найти логику в навешивании на боевую машину брони из досок. — «Действительно бред».

«Никакого бреда». — ответил Андрон. — «Вы, думаете, где каппы могут набрать металла столько, чтобы обшить им такую махину? Правильно, нигде. Ресурсы Генсокье очень скудны, а с внешними мирами торговля затруднена. Вот они и обшили своего титана деревянными листами».

— Но какой смысл в таком бронировании?

«Кто сказал, что это — броня? Это корпус. Титан не предназначен для боевых действий».

— Это не боевая машина? Но тогда… каково ее назначение?

«Никакого назначения у нее нет. Каппы построили ее просто так. Кто-то выдвинул предложение сконструировать нечто грандиозное и, после бурного обсуждения, родился проект гигантской шагающей машины».

— От нечего делать… сотворить такое?!

«Не совсем от нечего делать. Это строительство стало вызовом их конструкторскому и изобретательскому гению. Скажите, глядя на этого монстра, разве не начинаешь их больше уважать»?

— Может быть. А откуда у вас информация, господин?

«Сам догадался».

— Понятно. Благодарим за разъяснения. — Зигфрид, трансформируясь в подобие человека, коснулся руками панели управления. Да, в летающем замке Андрона кое-где сохранялись архаичные системы, требующие ручного управления путем нажатия клавиш. — Орудийные и бомбосбрасывающие системы в норме. Готов нанести удар!

«Бей! Пусть оружие мертвых миров еще раз скажет свое веское слово»! — Андрон, висящий в хаосе из обломков камня, змеящихся струй воды и детонирующих магических пуль, окруженный целыми сетями бьющих из алых облаков молний, рассмеялся, представив махину камня и железа, пикирующую из поднебесья на охваченный безумной битвой маленький мирок Генсокье. — «Благодарю за службу, воины. Возможно того, что мы сделали, вполне достаточно. Деструктурировать этот мир… уже вовсе необязательно»!

— Мы можем уходить?

«Нет, Сильвия. Встав на путь войны с богами, надо идти до самого последнего, крайнего предела. Я хочу»… — хрипя от боли, Андрон скорчился. Мощный энергетический импульс со стороны Фландре ударил ему в живот, проломил доспех и на далеко раскидал вырванные из тощего брюха потроха. — …«Хочу, чтобы Юкари ясно увидела… что может произойти с миром могущественной, но ленивой богини, пока… пока его хозяйка самым беспечным образом изволит спать! Боги проспали тысячи миров! Бессчетное множество! Пусть хоть одна из них своими глазами увидит преступность божественного сна! Вперед, мои конструкты! Крушите и рвите все на своем пути, не слушая мольбы и не замечая слез! Пусть горит земля под ногами жителей Генсокье! Даже если я погибну в этом бою… не останавливайтесь»!

— Да, господин. — отозвались артефакты, обретшие души и сознание стараниями сходящего с ума от одиночества, брошенного богами в мертвые миры, молодого ангела. — Каковы бы ни были приказы, можете рассчитывать на нас!

«Спасибо». — произнес Андрон и, заслонившись зеркальным щитом, сквозь безумный магический шторм вновь ринулся в атаку на свою противницу.

Первое время, безумие фей грозило перерасти в избиение этих самых фей толпой пьяных они. Рогатые заполонили все поле боя, удары настигали крылатых девчонок и развеивали их чуть ли не быстрее, чем феи успевали восстанавливать свою материальную форму. Жители пещер могли бы победить, если бы… были трезвы. От всей души, грозные подземные воители лупили куда придется, постоянно задевая своих и крепко этим обижая пострадавших. Кому понравится прилетевший точно в морду кулак, или обрушившийся на макушку кусок скалы? Выкрикивая ругательства и проклятия, рогатая толпа кипела, переходя от сражения с внешним врагом к междоусобному побоищу. Еще пара минут, и все без исключения, мужчины, женщины и даже дети подземного народа, забыв о взлетевших повыше феях, всей душой предавались привычной потехе и сворачивали челюсти собратьям. Посторонние старались убраться от них подальше, чем и воспользовался стальной орел Зигфрид.

С чистого, синего неба, на подножие горы йокай посыпался град мелких бомб, потоком извергаемых необъятными грузовыми бункерами летающего замка. Распыляясь по большой площади, бомбы накрыли все поле боя и обрушились на головы жителям пещер, обратив основательно переломанный лес, руины селения капп и часть реки в одно большое озеро пламени.

— Крепкая жизненная форма. — сказал Зигфрид, наблюдая из поднебесья за тем, как мечутся в огне и прячутся обратно в недавно прорытые тоннели рогатые они, ошалевшие от «жаркого» сюрприза. — Гораздо крепче людей.

— Если бы посыпал зажигательными бомбами, а не горстью полицейских пугалок для разгона беспорядков, всех бы сожгло в пепел. — ответил ему Бернард. — Но, до крайностей опускаться не пришлось. Повезло нам, что они шальные от вина. Сейчас попрячутся в пещеры и даже не сообразят что произошло, а йокай, видя как уменьшилось число рогатых, решат что те погибли от нашей бомбардировки. Впечатляющая демонстрация силы! Может, еще газом слезоточивым травануть? Для гарантии.

— Хватит с них. Гаси огонь.

Бернард кивнул и бушующее над развороченной землей пламя мгновенно исчезло. Словно кто-то рывком сдернул с поля боя рыжее покрывало. «Полицейские пугалки» были явно рассчитаны не на людей. Оставшиеся от погибшей цивилизации жуков, закованных в крепкие хитиновые панцири, «безвредные» пугачи основательно искалечили ландшафт Генсокье. Дым развеялся. Стали видны глубокие воронки, куски переломанных деревьев и в беспорядке разбросанные неподвижные тела. Масштаб разрушений и количество жертв, к удовольствию Андрона, очень даже впечатляли.

Феи и йокай начали возвращаться на поле боя. Чирно громким возгласом привлекла к себе внимание своего воинства.

— Жители подземелий заплатили на нападение на нас! — выкрикнула она и указала на, неуклюже переваливающегося с ноги на ногу, великана капп. — А теперь наступит его черед! Победим этого монстра и станем хозяевами в Генсокье!

Феи радостно заголосили, потрясая маленькими кулачками. Кто и за что обрушил свой гнев на хаотичную толпу рогатых алкоголиков, их абсолютно не волновало. Воспрянувшее духом, крылатое воинство снова ринулось в атаку. День сегодня точно был необычным. Столько веселья и таких великих побед у маленького народа прежде не было никогда!

Взрытая, опаленная земля, глубокие воронки повсюду, куски в дребезги разбитого льда и множество тел.

— Ужас! — не сдержав эмоций, Кочия Санаэ, молодая жрица и полубог храма Мория, спустилась к самой земле и по собственным мерам ценностей оценила масштаб катастрофы. — Как можно было допустить такое безумие?

Глубоко потрясенная обилием лежащих на опаленной земле тел защитников Генсокье и отбуянивших свое они, мико сделала пару шагов вперед и подняла, уложив себе на колени, тельце худенькой рогатой девочки в разорванном и обожженном платьице.

— Несчастный ребенок. — жрица, сама еще почти дитя, всхлипнула от жалости. — Ты тоже не могла остаться в стороне, когда хаос начал пожирать этот мир? Бедняжка. Ты сделала все, что могла…

Срываясь на слезы, Санаэ хотела обнять и прижать к себе тельце они, но вдруг пальцы малышки сжались в кулак и мико, получив не по-людски крепкую зуботычину, испуганно шарахнулась, размыкая объятия.

Рогатая девчонка добавила ей еще и пинка в живот, впрочем, желая не ударить, а оттолкнуться и отпрыгнуть от незнакомой девчонке, вздумавшей вдруг ее обнимать.

Они отлетела от ошарашенной мико метров на пять, приземлилась на ноги и, ошалело глянув по сторонам, задала стрекача в сторону ближайшего выхода подгорных пещер на поверхность.

— Прошу простить мою дочь. — еще одна рогатая фигура, значительно большая габаритами, нежели брыкливый недоросль, поднялась за спиной воительницы-жрицы. — Она у меня очень стеснительная и бурно реагирует на приближение незнакомцев. Вы не ранены? Нет? Вот и хорошо. Простите, но я пойду. Если оставить хмельных детей без присмотра, они много ужасного могут натворить. Подерутся, своды пещеры обрушат, течения рек поменяют… а мне потом восстанавливай все и извиняйся!

— Вы что, позволяете детям пить вино?!

— Только сладкую медовую настойку! В ней всего градусов двадцать! Прежде чем позволять им пить крепкие напитки, мы должны привить этим безобразникам чувство ответственности, вежливость и… и… а, ладно! Некогда мне.

Прихрамывая на одну ногу и зажимая ладонью украшенный синяком глаз, женщина-они поспешила следом за своей дочерью и скрылась в черном зеве пещеры.

— Не суди о жителях подземелий мерками людей, Санаэ. — сказала, спускаясь ниже, одна из двух божеств храма Мория, властительница ветра и дождя, Ясака Канако. — Алкоголь не производит разрушительного действия на организм пещерных демонов, как на йокай или людей. Выпить чашку вина для них, как для нас с вами — съесть конфету. У них даже похмелья никогда не бывает. Вот только из-за пристрастия к спиртным напиткам все они поголовно откровенные лодыри, начинающие шевелиться и копать руду для капп и тенгу только когда заканчиваются запасы вина. Бездельники. Глупые, неученые и жутко сильные… не удивлюсь, если все эти синяки и увечья, что видны на телах, они сами друг другу в драке понаставили. Спасибо тому, кто их огнем обратно в пещеры загнал. Любоваться пьяной толпой дикарей или биться с ними насмерть, у меня нет никакого желания!

— И, все-таки хорошо, что среди этих несчастных есть выжившие. — Санаэ закончила наложение исцеляющего заклятья на свои губы, разбитые кулаком маленькой застенчивой они. Девчонка поднялась, готовая снова действовать.

— Давайте поищем выживших? — предложила она. — Наверное, многим здесь еще можно помочь!

— У нас есть дела поважнее. — Канако с сомнением посмотрела на развалы неподвижных тел, от некоторых из которых доносилось едва слышное посапывание, а, временами и богатырский, раскатистый храп. — Что-то не хочется их беспокоить и, получать по шее в благодарность за сочувствие.

Богиня взлетела над обожженной землей, к ожидающим своих союзников воинам-йокай заточенной в бездне Макая жрицы-отступницы, Хидзири Бьякурен. Почувствовав появление новых богов в Генсокье, они сами пришли к храму Мория с предложением о союзе. Канако пообещала им помощь в освобождении Бьякурен и монстры согласились всячески способствовать росту влияния храма.

Сегодня, они должны были помочь богине и ее жрице свершить великий подвиг, что, несомненно, произведет впечатление на жителей Генсокье и увеличит приток верующих в храм.

— Се, Минамицу, Нуэ, Ичирин! — громко выкрикнула она. — Построение для атаки!

— Только не надо лишних жертв! — вмешалась Санаэ. — Мы лишь должны пробиться к королеве фей, чтобы я смогла уговорить ее прекратить безобразие.

Канако только вздохнула, глядя на жрицу со снисхождением.

— Все слышали? — Нуэ, демоница, которую давно бы прибили бы уже и люди и йокай, если бы не заступничество Бьякурен, взмахнула трезубцем, посылая в сторону роящихся над рекой врагов ломанную золотистую молнию. — Наша миссия — мир! Уничтожим без пощады всех, кто стоит на нашем пути!

Отряд взмыл в небо и, без задержки, пронесся мимо рослого могучего воина в тяжелых черных доспехах. Никто, ни Санаэ, ни Канако, ни кто-нибудь из свиты Бьякурен, не заметили даже, что красивое лицо этого грозного воителя ясно выражает угрозу — брови сдвинуты, губы поджаты, а черные глаза буквально лучатся темной энергией.

— Я… э-э-э… — Бернард подавился словами, не желая кричать в спины промчавшимся мимо него противникам. После мгновенного замешательства, он сердито забубнил себе под нос. — Это что за наглость? Да, давненько меня так не оскорбляли! Сейчас ведь догоню и рубану без лишних разговоров!

— Ты почему магический фон не сменил? — Зигфрид мгновенно понял причину равнодушия к Бернарду со стороны врагов. — От тебя разит магией йокай! Неудивительно, что они приняли тебя за своего! Меняй магию!

— Не буду я под фею маскироваться! Я — волк! Меня коробит от самой мысли притворяться дев… дев…

— Никто тебя девчонкой притворяться не заставляет. — прозвучал голос Андрона и перед глазами конструктов мелькнули преисполненные пафосом картины закованных в броню фоинов-фей из разных миров. — Ты просто магию смени. Мы с тобой, Зигфридом и Гарольдом — новый боевой класс Генсокье и должны показать этим девчонкам, как сражаются настоящие мужчины!

— Бернард, ну я тебя умоляю! — вкрадчиво проворковала лиса Эльза, чем спровоцировала целую бурю негодования и уговоров в сторону заартачившегося волка, вообразившего вдруг что магия фей, это что-то совершенно девчачье, вроде платья с рюшками.

— Беатрис! — не выдержав давления коллектива, выкрикнул побагровевший Бернард. — Поменяемся?

— С радостью! — пантера из черного оникса, притаившаяся у дома Якумо Юкари и настороженно следящая за стражами целевого артефакта, вся извелась от долгой вынужденной бездеятельности. — Лети скорее сюда! Хозяин, вы ведь разрешите?

— Раз вы оба согласны, тогда да. — отозвался Андрон и выдал протяжный вопль, когда безумствующая Фландре приземлилась ему на спину. Крепко вцепившись руками в основание широких перепонок, девчонка-вампир силовым рывком вырвала серому ящеру сразу оба крыла. — Уау! Вот бестия! Отцепись, сумасшедшая! Не зли меня! Вы, там, демоническое воинство! Что, без хозяина вообще никак? Хватит по пустякам отвлекать! Я тут немного занят.

Не меньше проблем было и у капп, что управляли чудо-машиной, оказавшейся на деле одним из самых бесполезных бойцов во всей этой кутерьме, устроенной зловредным демоном. Гигант был слишком неповоротлив и в бою с феями был похож на огромного медведя, отбивающегося от роя кусачих насекомых. Преодолев страх, феи набросились на него, принимаясь молотить льдом и магическими пулями, отдирать доски и совать палки в подвижные сочленения машины. Гарольд руководил процессом разборки гиганта, указывал уязвимые места и громкими выкриками предупреждал о приближении огромных ладоней, которыми пилоты шагающей машины старались прихлопнуть настырную мелюзгу, уже грозящих добрать до тонкой электроники и жизненно важных узлов.

— Не сдерживайтесь! — Нитори Каваширо, дочка главы селения, выбралась из технических коридоров в кабину машины, позабыла про свойственную ей застенчивость и тут же принялась раздавать советы. — Слишком медленно! Двигай же рычагами!

— Быстрее нельзя! Конструкция очень хрупкая! При сильном ударе машина сама себе руки переломает!

— Все равно сейчас до механизмов доберутся! — Нитори потеснила пилота, управляющего руками и сама вцепилась в рычаги. — Смотрите, как надо!

С резким ускорением, руки взметнулись вверх и резко, с треском и грохотом, совместили ладони. Во все стороны полетели куски досок, кисти рук вывернуло и заклинило, но сразу четыре феи, из не слишком расторопных, были прихлопнуты и дематериализовались, обратившись в облачка магической энергии.

— Вот так! — возликовала Нитори. — Видели? Все видели? А теперь вперед! Поймаем их королеву!

Гигант сделал широкий шаг и вошел, было, в центр роя фей, но вдруг с громким хрустом и скрежетом покачнулся. Вся громадная туша опасно накренилась.

— Что там еще? — Нитори жестом отдала приказ, пилот, управляющий головой, передвинул рычаг.

Механический гигант, склонившись, глянул на свою левую ногу которую облепили, словно голодные комары, не меньше полусотни фей. Деревянная броня была разбита и несколько самых храбрых девчонок выдирали из-под корпуса искрящие, бьющие электрическими дугами, силовые кабели.

— Ах вы, паразиты! — дружно взвыли каппы, бессильные сдержать эмоции при виде варварского обращения со сложным механизмом. — Ну, мы вас сейчас!

Рука гиганта устремилась к феям, собираясь провести широкой ладонью вдоль бедра и передавить маленьких бойцов армии Чирно, как вдруг с небес, незримый под ярким светом солнца, в машину вонзился одиночный импульс энергии. Такой короткий, что его не заметил почти никто.

— Готов. — самодовольно ухмыляясь, Зигфрид откинулся на спинку кресла и полюбовался изображением переклинившего и начинающего дымить, грозного механического гиганта. — Словно ножом в сердце. Любого зверя можно завалить с одного выстрела, если тщательно изучить и вычислить уязвимые места.

Под сияние алых огней в кабине, под надсадный рев моторов и жуткий скрежет подвижных частей, машина капп сделала еще пару шагов и с зубодробительным грохотом обрушилась в изрядно обмелевшую реку. Пламя вырвалось из ее торса. Пробитые топливные баки вспомогательных механизмов взрывались, пылающее топливо заливало внутренности смертельно раненной машины.

— Пожар в реакторной! — закричал один из техников. — Утечка радиации! Охлаждающие системы вышли из строя! Температурные датчики зашкаливает! Сейчас рванет!!!

— Бежим! Бежим отсюда!

— Куда? — Нитори, белая как мел, села на ставший полом колпак из бронестекла, и кожей почувствовала, как ее тело пронзает смертоносное излучение поврежденного энергетического ядра машины. — Если реактор рванет… от Генсокье ничего не останется!

Техники-пилоты, в творческом экстазе создавшие слишком опасную игрушку, разом потеряли силы и сели рядом с нею, в ожидании неизбежной смерти. Еще мгновение, и…

Лампы вдруг погасли, сирены заглохли и, в воцарившейся тишине, стало легко расслышать торжествующие выкрики фей, весело долбящих раскуроченный торс поверженного исполина.

— Что?.. — каппы переглянулись и один из них взглянул на портативный счетчик радиации.

— Фон в пределах нормы! Нет ни излучения ядра, ни… ни фона, остающегося после облучения!

— Как?! — несколько техников бросились к технологическим туннелям и на корточках переползли в живот погибшего механического монстра. — Что с реактором?!

Нитори осторожно коснулась стенки большого, опутанного проводами, ядерного сердца машины.

— Остановлен.

— Остановлен? Как он может быть остановлен?!

— Все химические и физические процессы в нем прекращены. Даже хаотичное движение молекул. «Стазис»…

— Что такое «Стазис»? Как можно было остановить движение молекул?! Куда подевалась радиация?!

— Не знаю! — Нитори стушевалась и пониже натянула на глаза перепачканную в машинном масле кепку. — Мне кто-то словно сказал про «Стазис» и… и посоветовал уходить.

— Реактор не взорвется?

— Похоже, что так. Огонь тоже погас, видите? Мы спасены!

Но возгласы ликования сменились испуганными вскриками, когда деревянные плиты над головами техников затрещали и сместились а из увеличивающихся щелей зазвучали голоса рвущихся внутрь фей. Кое-как развернувшись в узких туннелях, техники выбрались обратно в кабину и, распахнув люки, попрыгали в обмелевшую речку, мутную от ила и грязи, но все еще способную спрятать капп от кружащихся над разбитой машиной фей-победительниц.

«На сколько вогнал реактор в стазис»?

«На восемнадцать часов, господин. Одно из двух все равно произойдет раньше его возвращения в нормальное состояние. Или деструктуризация мира, или пробуждение Юкари».

«Хорошая работа, Зигфрид. Я обещал уничтожить этот мир к обеду, разве можно допустить, чтобы местные разнесли его в пух раньше и почти без моей помощи»?

— Победа! Победа! — ликовали феи, танцуя на разбитом механическом титане.

Они и не подозревали, что настоящая битва за судьбу Генсокье только начинается.

Вспышки света и отблески взрывов бросали устрашающие блики на багровые тучи, затянувшие небо.

— Все, завеса стабилизировалась! — Ремилия поднялась и вышла из магических кругов, которые в виду обрушения особняка, ей пришлось рисовать дважды. — Теперь…

Черные перепончатые крылья развернулись за ее спиной и девчонка устремилась туда, где под алыми небесами ее сестра яростно избивала какую-то серую образину, похожую на мумию маленького дракона. Фландре явно побеждала. Уже скоро она должна была прикончить чудовище, но надо ей показать, что сестра все это время была рядом и не бросила ее один на один с врагом. Иначе Фландре обидится и успокоить ее будет очень сложно.

Ремилия стрелой взмыла под облака и, сотворив руками несколько жестов, сплела из магических потоков мощную силовую структуру, проявившую себя в виде фиолетовых энергетических шаров, возникших в воздухе вокруг волшебницы-вампира. Шары устремились вниз, окружили серого ящера и, единым ударом, разбились об его броню. Фиолетовый огонь хлынул на тело демона, полыхнул и обратился цепями, сковавшими его по рукам и ногам. Круги пентаграмм, расписанных витиеватыми магическими знаками, вспыхнули вокруг пойманного чудовища.

— Попался! — Ремилия расхохоталась. — Жалкий слабак! Убей его, Фландре!

Младшая дочь падшего ангела перевернулась в полете и, двигаясь по дуге вокруг захваченного цепями врага, один за другим метнула в него четыре луча магической энергии. Прямых попаданий хватило бы, чтобы разорвать на куски любого, но сорвавшийся с руки демона зеркальный щит перехватил лучи и отклонил их, отправив потоки смертоносной магии в небо. Точно так же щит метнулся на защиту хозяина, когда, под прикрытием пуль и лучей со стороны Фландре, в атаку бросилась Ремилия.

— Попробуй отразить это! — девчонка ухватилась руками за край щита и, рывком рук придавая себе еще большее ускорение, с силой влепила каблуками сандалий точно в мягкий нос серого ящера. Что-то хрустнуло, хлынула кровь, а голова демона запрокинулась от силы удара. — Вот так! Готовься издохнуть! — Ремилия рванулась и приложила обе ладони к шее врага. Ломаные линии магических символов побежали по черной броне демона. Раздался хруст. Камень доспеха рассыпался на куски, открывая зубам вампирши шею чудовища.

Без лишних колебаний и сомнений, Ремилия разинула рот пошире и вонзила зубы в серую шкуру. Она не желала пить кровь страшилища, но надеясь занести в рану вампирский яд, парализующий жертву.

Андрон засмеялся.

Ремилия отпрянула. Сжимая ладонями собственную шею, она принялась сипеть, громко кашлять и плеваться. Укус не прошел. Шкура демона была похожа на подошву грязного ботинка. Такая же жесткая, и сдобренная мусором в виде шелушащейся, острой чешуи.

— Вкусно? — издевательски осведомился серый ящер. — Ты как маленький ребенок! Сцапаешь какую-нибудь гадость, и сразу в рот!

— Ублюдок! — вампирша силилась отплеваться. — Ты за это ответишь!

— За что? — Андрон продолжал хохотать, доводя своим смехом обеих девчонок до высшей степени бешенства. — За то, что невкусный? Простите, благородная госпожа! Попробуйте с солью или перцем!

— Фландре! — вне себя от ярости, взвизгнула Ремилия. — Снеси ему голову!

Младшая в уговорах не нуждалась. Из верхней части жезла, который Фландре прежде использовала только для защиты, ударила формирующая клинок магическая энергия и жезл обратился в подобие короткой косы с кривой рукоятью.

С истошным воплем, словно дикая фурия, младшая дочь амонарха Рихарда ринулась на Андрона и замахнулась, даже не заметив, как поменялось выражение глаз серого демона. Андрон изменился. Так же, как изменился бы любой, пребывающий в хорошем настроении, бывалый солдат, которого только что шутливо избивали подушками и, вдруг, вздумали пырнуть выхваченным из-за пояса ножом.

Коса пошла вниз, опускаясь на тощую шею чудовища и, вдруг, удерживающие Андрона цепи полопались с жалобным звоном и треском. Тощая лапа взметнулась на перехват вражеского оружия и магический клинок косы взбесился, принялся извиваться и дергаться словно живой, когда костлявые пальцы стиснули черный, холодный металл жезла.

— Фландре! — Ремилия обомлела, увидев как покрытое кровью, истерзанное чудовище подалось вперед и с сокрушительной силой ударило длинной, костлявой лапой в живот ее сестры.

Ладонь Андрона почти без сопротивления проломила силовые щиты юной вампирши, врезалась в живот Фландре и магический импульс смел девчонку, едва не разорвав ее на куски.

Ремилия придала себе еще ускорение и подхватила оглушенную болью сестру, потерявшую, ко всему, такой дорогой ее сердцу артефакт. Шквал магических пуль потоком хлынул от Ремилии к Андрону и плавно обошел его с двух сторон, канув в закрытые алой пеленой небеса. Демон даже глазом не моргнул.

— Это слишком опасная для смертных игрушка. — сказал он, сжимая в извивающийся не хуже змеи металлический артефакт. — Но для меня он почти бесполезен. Не знаю даже, куда его пристроить. Переделать в конструкта? Душа в нем уже есть. Конечно, в моей команде не хватает только нытика, что будет день и ночь плакать по потере своей прежней владелицы! Хватит корчиться, железный червяк! Без хозяйки ты меня укусить не сможешь! — Андрон щелкнул жезл по одной из вершин и артефакт вдруг вытянулся, обращаясь в подобие обычного металлического прута. — Позже сотру тебе память, пусть даже с потерей большинства функций. Рыскать по руинам городов и храмов все равно сможешь! Займусь тобой, когда будет время и интерес. А сейчас… — падший ангел направил руку на дочерей Рихарда. — Вырву души из этих двух назойливых мошек!

Содрогнулась земля, вода и небо.

— Эршалах! — рявкнул Андрон, не просительно, а требовательно выкрикивая имя старого, давно забытого духа природы, мирно спящего в толще земли.

С рокотом и шумом низвергающейся воды, дно огромного озера раскололось и поднялось до самых облаков острозубыми скалами. Озеро бурлило, сотни воронок завивались у подножия скал и водопады обрушались в царящий хаос потоки мутной, грязной воды.

— Эрти камо, Эршалах!

Ближайшие скалы взорвались, дробясь на миллионы острых клинков, взмывших в небеса и окруживших потрясенно замерших вампирш.

— Ми эн Ватари! — возглас демона зазвучал для творца материи этой вселенной, до прихода драконов бывшей царством безбрежной пустоты. — Хиингерто!

Волна немыслимой по силе магии прокатилась по облаку клинков, меняя их молекулярный состав. Камень обратился в металл. Клинки, целая туча острейших серебряных лезвий, направили свои острия на обомлевших вампирш, всего десять секунд назад искренне считавших Андрона жалким чучелом для битья.

Но серый демон не ограничился достигнутым.

Тонны воды взлетели под облака и распались мириадами капель, в каждой из которых ожило миниатюрное солнце. Святая вода, ужас и бич порождений и пользователей темной магии. Андрон был одним из тех, кому творили молитвы монахи и жрецы, желавшие обратить обычную воду в оружие. То, что ангел стал падшим и пошел против своих владык, не имело никакого значения, пока боги о его предательстве не знали.

— Скорее! — крикнула Ремилия, намереваясь своей магией прожечь проход в смертоносном облаке воды и металла. — Разделяемся и атакуем тварь с разных сторон!

Она попыталась поднять руку, чтобы направить ладонь в сторону намеченного пути атаки, но похолодела, почувствовав жесткие путы.

Фландре была покрыта кровью демона с головы до ног, Ремилия тоже изрядно замарала свою одежду, когда пыталась Андрона укусить. Теперь кровь демона, оживая и обращаясь в длинные алые нити, оплела их и, когда девчонки попытались освободиться, стиснула так, что у обеих глаза вылезли из орбит.

— Вздумали нападать на меня? — выкрикнул Андрон и злобно расхохотался. — Даже смешно! Пора умирать, юные леди!

Указующий взмах руки и смертоносное облако качнулось вперед.

Смерть…

Ремилия, несмотря на всю свою показную браваду, обмерла и зажмурилась. Фландре попыталась закрыть собою сестру. Всего один миг, и их растерзанные тела упадут вниз…

Тьма нахлынула неожиданно. Багровая, прохладная, напоенный магией сильнейших колдунов ночи, она мгновенно поглотила Андрона, серебряно-водяное облако и двух девчонок, что сжались в ожидании смертельных ударов.

— Папа? — изумленно прошептала Фландре, вспоминая тьму, которая исцеляла ранения и приносила покой, когда рождалась из рук амонарха Рихарда. — Папа?! Папа!!! — она рванулась и нити крови демона с треском разорвались, обратились в прах. — Папа, мы здесь!!!

Потерявшие управление, лишившиеся магии серебряные клинки и вода, обратившаяся в обычную, обрушились вниз. С плеском и шелестом дождя они канули во взбаламученные воды озера.

— Ремилия, папа нас защитил! — Фландре схватила сестру за плечи и, переполняемая эмоциями, встряхнула ее. — Это его магия! Он пришел за нами!

— Успокойся! Это магия отца, но его самого здесь нет! Я… я бы почувствовала его возвращение, да и ты сама тоже… — Ремилия поникла, сдерживая слезы. — Прекрати болтать глупости! Это все Леватейн! Магия отца, заключенная в жезле!

Никто не видел, что Андрон, поглощенный багровой тьмой, взмахом когтя распарывает пространство и бросает в открывшийся портал трофейный артефакт. Тьму источал не жезл. Эпицентром ее был кулак серого демона. И в этом кулаке уже возникла из небытия, созданная магией падшего ангела, точная копия жезла. Конечно же, это был не магический артефакт, а простая железка, лишенная какого-либо колдовского содержания.

Медленно, словно нехотя, тьма развеялась и над начинающей успокаиваться гладью озера прозвучал яростный рык чудовища.

— Проклятый кусок металлолома! — воскликнул Андрон, поднимая над головой поддельный Леватейн. — Ты все-таки сумел меня укусить? Верный слуга, ты спас жизнь своей хозяйке, но это станет последним твоим подвигом!

— Нет! — крикнула Фландре, увидев как серый ящер, ухватившись за обе вершины жезла, начинает гнуть металлический прут. — Остановись! Не надо!

Раздался короткий звонкий щелчок и жезл преломился надвое. Во все стороны ударили багровые молнии, темный туман потек из жезла, словно кровь.

— Ха-ха! — Андрон помедлил пару мгновений, дожидаясь пока закончится «агония» фальшивого Леватейна и швырнул обломки вниз. — Теперь это просто жалкий мусор!

Фландре, не смевшая даже помыслить о потере самого дорогого ей подарка отца, устремилась следом за летящими к поверхности озера обломками, а Андрон, выпуская из рук сразу два световых клинка, ринулся на нее сверху, словно коршун на добычу.

Тенгу и подчиненные им волки-стражи отступили. Битва у горы йокай временно утихла, но никто не сомневался, что это затишье всего лишь краткая пауза перед новой бурей, еще более яростной, чем все прежние. Противоборствующие стороны переформировывались и готовились к продолжению битв. Защитники считали потери, феи же, не понесшие никакого урона, доламывали поверженного механического великана или собирались вокруг тех из них, кто лучше остальных проявил себя в бою и был признан лидером. Армия Чирно была полна решимости продолжать завоевания.

— Не очень удачный момент. — сказала Канако, чей отряд приближался к насторожившемуся рою. — Феи могут счесть, что мы готовы сдастся и потому пришли на переговоры.

— Но допустить продолжения войны нельзя! — упрямилась Санаэ.

— Просто нужно ясно показать им, кто тут говорит с позиции силы! — Се Торамару, йокай-тигр, крутанула копье в руке и направила его острие на изготовившийся к бою рой. — В атаку! Сметем мелюзгу с нашего пути!

Волны магических ударов сорвались с оружия и рук йокай, пули и лучи разорвали облако надвое, но разбились о ледяную стену, которую подняло для защиты Чирно «Сердце Зимы».

— Вперед!

Отвешивая восстанавливающим материальную структуру феям сокрушительные удары, ворвавшиеся в рой богиня и сторонники Бьякурен раскидывали крылатых воительниц, а юная жрица сжигала своей силой комья снега и куски льда, которыми бросались феи в ответ на шквал разящей магии.

— Еще немного! — торжествовала Канако. — Если королева не станет убегать…

Чирно даже не подумала о бегстве. Видя приближение врага, она с боевым задором устремилась им навстречу и отпрянула только когда Канако, ударив ладонью в ледяную стену, одним касанием расколола тонны льда.

— Смеешь бросать мне вызов?! — выкрикнула Чирно и осколки льда вокруг Канако повернулись к богине острыми гранями. — Хорошо, если ты так сильно хочешь быть побитой, я не стану себя сдерживать!

Канако вскинула руку и воздух содрогнулся от ее магической силы, явно превышающей даже мощь «Сердца Зимы». Феи задрожали, чувствуя ужасающую их магию людей, бывшую чужой для Генсокье, так же как и для бесчисленного множества других миров, в которые люди пришли извне.

Феи воинственного роя испугались, но их предводительница только разозлилась. От магии Канако веяло теми же силами, что призывали себе в помощь Мариса и Рейму, когда по надуманным причинам вторгались на территорию, которую фея льда объявила своей. Сколько еще придется терпеть этот жгучий, враждебный природе хаос?! Всюду лезущие со своим понятием правильности и порядка, разрушающие домики духов природы и отбирающие у них землю для своих полей, не упускающие случая поизмываться над глупой или слабой феей, попавшейся им в руки! Если эти чудовища думают, что Чирно забыла как они срубили дерево с ее уютным родным гнездышком на окраине магического леса, а потом, за замороженные в отместку посевы, совали пойманную фею лицом в костер, то Чирно покажет им, как они заблуждаются! Вкус золы и касания шипящих углей, для духа зимнего холода, воистину неизгладимы из памяти! Может быть теперь ужас и боль забудутся? Теперь, когда невыносимо смердящая магия людей навсегда исчезнет из Генсокье?!

— Мы не ищем с тобой боя, сильнейшая фея. — потеснив богиню, сказала Санаэ. Жрица еще надеялась успокоить взбешенную королеву роя. — Я еще надеюсь, что мы сможем прекратить войну и снова стать друзьями!

— Неужели? — выкрикнула Чирно и издевательски засмеялась. — Вы всегда парой летаете, Сильная и Трусливая? Если не ищешь боя, лети отсюда и спрячься где-нибудь, где тебя не будет видно! Мы никогда не были друзьями! Жалкая вонючка!

— Зачем же опускаться до оскорблений? Они не делают чести никому. Я ведь тебя не оскорбляю? Очень стыдно, между прочим, кидаться ими королеве и представительнице своего рода!

— А кто ты такая, чтобы учить меня?! Глупое человечишко! Всю жизнь копаетесь в грязи и разводите ее вокруг себя, все вокруг уродуете и ломаете, а потом еще думаете, что кого-то можете поучать! Ха-ха-ха! Каким дураком надо быть, чтобы слушать человека?! Запомни, ведьма людей! Чирно — не дура! Со мной ваши наивные уловки никогда не сработают!

— Упрекаешь людей в том, что они наносят Генсокье вред? Но что вы сами делаете тогда? Посмотри, что стало с рекой и лесом! Лесные пожары, взрытая земля лугов… тысячи мертвых тел! Неужели ты не понимаешь, королева фей, что сейчас начинается война, которая может не закончиться до полного уничтожения мира?! Вражда между феями и йокай растет с каждой минутой и взаимные обиды не позволят вам остановиться! Ненависть и злость никому никогда не приносят добра!

— Об этот надо было подумать каппам и стражам горы, когда они решили напасть на нас! Вы первые начали!

Канако хотела нападать, но Санаэ жестом руки остановила ее. Молодая жрица повинно, с видимой горечью, склонила голову.

— Примите же наше раскаяние и извинения, великая королева Чирно. — сказала она, радуясь от того, что фея слушает ее и не спешит продолжать атаку. — В произошедшей трагедии повинно недоразумение и недопонимание. Мы были бы рады, если бы вы приняли предложение о прекращении боевых действий. Наша вина… мы готовы загладить ее.

Чирно поникла. Санаэ печально посмотрела на девчонку, что выглядела подавленной и смущенной, безмерно уставшей, разбитой и сломленной. Духи природы — мирный народ. Шалости ради развлечения, не всегда удачные и часто небезобидные — максимальное зло, что они способны задумать. Война, всеобщая ненависть, должна быть страшна для них.

Фея льда, резко вскидывая голову, расхохоталась. Синие глаза ее источали холодную злобу.

— Испугались, да? — выкрикнула она. — Сначала напали на нас и хотели всех разогнать, а как увидели, что мы сильнее вас, так сразу прислали тебя скулить здесь, как побитый волчонок?! Какие же вы все жалкие трусы! Меня от вас тошнит!

— Я прошу мира не из-за страха! Йокай по-прежнему многократно превосходят силами фей, но война… война не принесет ничего, кроме новых ужасных бедствий! Я прошу прислушаться к голосу разума, и…

— Не знаю, какие голоса ты там слушаешь в своей голове, — Чирно высокомерно и с презрением вздернула нос. — Но держи при себе их бредни! Все гораздо проще! Стоило нам показать свою силу, и вы заныли, заплакали! Вам, значит, можно обижать нас, а нам вас нельзя? Это, между прочим, нечестно!

— Между нами было много обоюдных обид, но это…

— Замолчи! — выкрикнула Чирно. — Надоела! Терпеть тебя не могу, ведьма-плакса! Знаешь, кто сделал меня такой сильной? Люди! Каждый раз, когда я проигрывала вам, каждый раз, когда меня били, я пряталась и наращивала силы, чтобы однажды отомстить! Так, как вы этого заслуживаете! Я стала такой сильной, что мои крылья трансформировались! — она шире расправила куски магического льда, заменяющие ей крылья. — Я стала такой сильной, что смогла уничтожить селение людей! Вы смеялись над нами, а я стала такой сильной, что бросила вызов вашей неприступной горе! Теперь… — в вихрях холодного воздуха две ледяные змеи возникли справа и слева от Чирно. Синий свет вспыхнул в глазах оживших ледяных монстров и рычание полилось из их разверзшихся глоток. — …Я думаю, пора отблагодарить вас всех за эту проклятую силу!

Два шквала кусков льда хлестнули из пастей ледяных драконов и Санаэ взмахом рук, бросила свои силы на борьбу, сбивая и развеивая магические снаряды созданий Чирно. В защиту мико вонзились ледяные копья. Шипастые сферы и клинки льда обрушились на нее со всех сторон.

— Бей их! — выкрикнула Канако и на помощь своим союзникам бросились Се и Минамицу. — Бесполезно вести переговоры с феями! Они как избалованные дети! Никогда никого не слушают!

— Канако-сама, врагов слишком много! — Ичирин была гораздо холоднее натурой, нежели остальные последователи Бякурен, она, глянув по сторонам, ясно поняла что будет с ее группой, если им не удастся быстро пробиться к союзникам. Канако была ощутимо сильнее вооруженной «Сердцем Зимы» ледяной феи, но Чирно сражалась не одна. С неописуемой яростью и не пугаясь шквального встречного огня, весь рой разъяренных фей набросился на группу «миротворцев», с явным намерением растерзать их на куски. — Нужно отступать! Нуэ! Прожги нам путь…

Нуэ Ходжу, приблудный суккуб, прячущаяся в храме Бьякурен от своих недоброжелателей, не ответила.

Сбежала?

Напрасные, незаслуженные подозрения.

Ичирин обернулась и увидела как утихают судороги суккуба, на которую со спины набросилось выскочившее неизвестно откуда черное каменное существо, в облике которого ясно были видны смешанные черты человека и большой кошки. Состоящая из множества гладких круглых камешков, фигура существа сидела у суккуба на плечах и втягивала белое пламя, которое исторгла из ладоней на свою жертву пару секунд назад. Языки магической энергии скользили между камешками и исчезали в глубине тела чудовища. Нуэ безвольно повисла в лапах врага. Даже прежде, чем трое ее союзниц бросились на помощь подруге, белый огонь полностью перетек в тело конструкта, и ониксовая пантера, взмыв повыше, швырнула обмякшее тело суккуба прочь. Ни одного слова не было произнесено. В отличие от болтливых фей и своего господина, черная пантера просто выполняла работу. Так же, как давным-давно, когда она была статуей, выточенной из цельного куска оникса и зачарованной давно забытым слугой великого бога. Андрон вынес обломки статуи из разрушенного храма и, добавив свои руны, оживил их. Теперь у нее был новый хозяин и многое поменялось в артефакте, когда-то следившим за соблюдением закона в огромном городе, но одно осталось неизменным — к врагам черная пантера была безжалостна и никогда не устраивала долгих спектаклей, когда надо было просто устранить препятствие.

— Сильная душа. — был брошен в след безжизненному телу суккуба единственный комментарий со стороны конструкта. — Боролась отчаянно.

Пожиратель душ. Слуга того чудовища, что спровоцировало начало войны!

— Ичирин, ближе ко мне! — выкрикнула Канако. — Се, Минамицу, поддержите своей магией мои удары! Прорываемся!

Белый огонь снова заплясал на лапах Беатрис, пантера скользнула в открывшийся за ее спиной портал и Ичирин едва успела сдавленно вскрикнуть, когда выскочившая из искажения пространства вплотную к ней, каменная фигура сцапала ее в объятия. Унзан, медлительный и ленивый дух просвещения, вьющийся вокруг своей хозяйки, яростно взревел от такого нахальства и, что было сил, врезал своими огромными кулачищами в голову чудовища. Угодил точно в ловушку. Кулаки его прилипли к черному камню и, обратившись в бесплотный туман, тело грозного духа начало перетекать в каменную фигуру. Беатрис без лишних слов втянула бедолагу в себя и занялась его хозяйкой. Белый огонь объял худенькое тельце девушки-йокай.

— Эта душа послабее. — ловко маневрируя среди шквалов магических пуль, пантера втянула белый огонь обратно и швырнула тело своей жертвы прочь. — В сравнении с остальными, конечно же. Есть миры, в которых и ее приняли бы за богиню.

— Нет! — Канако окриком образумила Се и Минамицу, что поддались жажде мести и яростно атаковали черного конструкта. — Ичирин и Нуэ уже не поможешь! Отступаем! Слышите?! Помогите мне!

— Бесполезно. — Беатрис встала у них на пути и раскрытой ладонью приняла магический луч, которым богиня надеялась прожечь и напугать рой. — Мой господин не ошибся в выборе союзника. Мирные переговоры отвергнуты и теперь, для максимального эффекта, враги фей должны получить ваши трупы!

Тело конструкта рассыпалось тысячами камешков, завертевшихся в бешенном вихре и хлестнувших троих защитниц Генсокье. У Канако и ее последовательниц от множественных, весьма болезненных ударов посыпались искры из глаз. Атака Беатрис не нанесла им серьезных ранений, но главное было достигнуто — на мгновение все трое отвлеклись и феи получили шанс.

Се вскрикнула, когда покрытая инеем крылатая девчонка, прорвавшаяся сквозь заградительный огонь, вцепилась в ее руку. Йокай-тигр, Се ударом копья рассекла нападавшую надвое, но тотчас поняла, что зловредная фея успела нанести ей смертельный удар. Рука обрастала льдом и никакая магия не могла остановить распространение обморожения.

— Канако-сама, не забудьте о Бьякурен! — только и успела выкрикнуть она прежде, чем холод добрался до ее сердца. — Летите отсюда! Летите же!

Последней вспышкой магического огня, она заставила маленьких ледяных бестий отшатнуться и, обратившись в глыбу льда, рухнула вниз.

Лавируя и сражаясь, трое уцелевших представителей миротворческой миссии устремились на прорыв, но улетели они недалеко. Минамицу закричала от боли, когда ком снега ударил ее по ноге и судорожно вцепилась руками в теряющее чувствительность бедро, бессильная помочь себе и лишь ускорившая обледенение всего тела.

Канако и Санаэ остались одни, в окружении бесчисленных и неуязвимых врагов. Богиня и жрица встали спиной к спине, в самом центре движущегося вместе с ними роя и бросили лишь краткие взгляды туда, где во вспышках взрывов и диких визгах обезумевших фей, группа йокай и тенгу пытались пробиться ей на помощь. Они не успеют. Пока Санаэ находила в себе силы сжигать магические снаряды и рвущихся к ней фей, пока еще Канако наносила во все стороны сокрушительные удары, но магия богов, особенно если эти боги созданы людьми, вовсе не бесконечна. Силы утекают слишком быстро.

— Прекрасный был сегодня день. Верно, Санаэ? — тяжело дыша, сказала богиня. — Такой тихий, солнечный и… теплый…

— Канако-сама, я не хочу умира-а-ать! — разревелась вдруг жрица, почувствовав в голосе своей богини навевающие страх нотки отрешенности.

— Мы не умрем! — яростно взревела Канако и мощным магическим импульсом швырнула прочь фей, подобравшихся совсем близко. — Не для того я перенесла свой храм в Генсокье, чтобы вот так вот нелепо погибнуть! Драконы, покровители людей, услышат мой зов, ведь я — воплощение людской веры!

Богиня молитвенно сложила руки и обратила свои мысли к драконам, призывая их снизойти с небес на объятую безумием землю и вернуть мир истерзанной маленькой стране.

Враг!

Беатрис возникла в паре метров перед Канако, но не атаковала, предпочтя начать поглощать магию богини и разрушать защиту, устанавливаемую Санаэ. Еще пара секунд, и защитная сфера падет.

«Не отбирай победу у фей, Беатрис».

«Да, господин».

— Гнусные твари! — ярилась Канако, чувствуя, что ее воззвания к драконам гасятся в момент рождения. — Смеете бросать вызов богине?

— Не называй себя богиней. — прорычала Беатрис, обжигания побледневшую властительницу ветра и дождя взглядом огненных глаз. — Будь ты настоящей богиней, мир этот был бы исцелен и нам нечего было бы в нем делать!

— Исцелен? От чего?

— От Черного Ветра.

Богиня и ее жрица вздрогнули, холодея, когда на них снизошло видение. То, что показал серому страннику оракул. Картины недалекого будущего Генсокье, дополненные собственными мыслями и умозаключениями демона. Жуткие картины затяжной войны, что, нарастая, будет медленно поглощать Генсокье и превращать цветущую страну в залитое кровью, опаленное болото. Обращение фей в безумных кровожадных монстров, гибель людей и йокай. Падение барьера, что неизбежно повлечет за собой вмешательство драконов и истребление протравленных злобой духов природы.

Канако и Санаэ ужасались при виде картин последнего сражения Генсокье. Уцелевшие в прошлых боях, спасшиеся из разоренных селений, представители всех рас скрылись в подземных лабиринтах, надеясь что там до них не смогут добраться феи. Почерневшие, обросшие шипами, клыками и когтями, с алым огнем, горящим в переполненных безумием глазах. Впитавшие в свои тела грязь гнилых болот и сажу пожарищ. Большие и малые, уродливые и отвратительные. Те, что полностью уничтожат в Генсокье жизнь и обрушат барьер в отчаянных попытках вырваться из бесконечного кошмара. Воплощения сил природы? Скорее бессмертные духи зла.

Ледяное копье ударило в живот жрицы и острый наконечник, порвав платье, вышел из живота богини.

— Умрите, жалкие людишки! — возликовала Чирно, обжигаемая магией Санаэ, но от того только еще более яростная. — Я — сильнейшая! Никого не боюсь! Теперь вы все поймете, кто главный в Генсокье!

Санаэ и Канако ясно видели вытянувшиеся и заострившиеся ногти на пальцах торжествующих фей. Клыки начали удлиняться во ртах живых, наделенных душами и сознанием, воплощений магических сил. Черный Ветер проявлялся грязно-серыми пятнами на их коже. Обращение в злых духов уже началось.

Стараниями серого чудовища и его прихвостней, будущее было приближено. Души тысяч живых существ, убегающих, погибающих или оплакивающих потери, рождали целые шторма отрицательных энергий. Черный Ветер, что пытал и калечил фей, заставлял несчастных детей все яростнее бросаться на тех, кто это «зловоние» излучал. Зацикленный процесс, который уничтожит этот мир, но не через тысячу лет, не через триста и не сто, а уже сегодня, сейчас.

По замыслу серого ящера.

— Сотворить такое! — прохрипела Канако, теряя сознание. — Да вы… моральные уроды…

Беатрис молча смотрела на то, как Чирно выпускает копье из рук и два намертво смерзшихся тела, покрытых толстой корой льда, падают вниз.

«Моральные уроды?» — прозвучал в сознании конструктов голос их создателя. — «Вы сотни лет закрывали глаза на то, что происходит с феями, а хозяйка Макая вовсе вознамерилась уничтожить души духов природы, когда безумие сломит их волю. И кто моральный урод после этого? Закончим все, одним ударом. Пора платить за грехи и ошибки»!

Еще чуть-чуть!

Фландре дотянулась до падающих в озеро кусков жезла и пальцы ее сжались на преломленной рукояти фальшивого Леватейна. Демон уже почти настиг ее! Юная вампирша резко обернулась, пытаясь заблокировать обломками клинки световых мечей. Даже в кусках жезла должно остаться достаточно сил для создания защиты!

Попалась! Пытаться защититься этими железками от пожирателя душ — все равно что подставлять соломинку под удар топора!

Андрон уже ясно представлял фигуру Фландре, объятую белым огнем. Сейчас будет много боли и слез!

— Умри! — демон рубанул, целясь в шею и живот девчонки.

Град ножей обрушился на демона неожиданно. Раскаленные докрасна, зеленые от яда, или истощающие жуткий холод, магические клинки с жалобным звоном отскочили от каменной брони чудовища, но они сделали главное — отшвырнули серого ящера прочь, и спасли Фландре от неминуемого знакомства с белым огнем.

Демон быстро глянул по сторонам. Где враг?

Девушка в темно-синем форменном платье возникла справа от демона и метнула сразу три ножа, которые Андрон пренебрежительно отбил взмахом костяного хвоста.

Горничная Рихарда? Зачарованный, наполненный сильнейшей магией, человек. Шикигами. Конструкт.

Сакуя, лишний раз убедившись что обычные атаки против такого противника не пройдут, воззвала к скрытой в ней силе и… исчезла.

Ножи ударили в левый бок и в спину, отвлекая внимание монстра, а затем обрушились сверху, точно в открытый участок шкуры серого ящера. Там, где Ремилия разрушила броню Андрона, надеясь укусить его.

Движение на сверхскоростях. Столь высоких, что пользователю кажется, что время всего остального мира замирает. Шустрик. Андрон ссориться с такими не любил. Сразу вспоминались те две стрекозы с серповидными когтями на лапах, что встретились с Андроном в мертвых мирах. Ни сбежать, ни защититься. Если бы друг-напарник не присматривал за своим бестолковым приятелем, Андрон бы здесь сейчас точно не летал.

Дела давно минувших дней.

Саргос мертв. Некому прийти на помощь Андрону, но… эта зачарованная девчонка, при всех ее силах и способностях, была вовсе не той, кого падший ангел опасался, принимаясь за исполнение своих задумок. От нее просто нужно избавиться в первую очередь, чтобы меньше учиняла суеты.

Демон издал гневное горловое бульканье и крепче стиснул клыки, чувствуя множественные проникающие ранения в область плеча. Удары в глаза, нос и уши, зубодробительный шквал ножей точно в пасть. Захлебываясь кровью, демон скорчился и инстинктивно закрыл голову руками. Превратился в живую мишень.

— Получи, мразь! — Ремилия, высоко подняв над головой копье из неистово пляшущей багровой магической энергии, низринулась на врага с небес и, что было сил, вонзила оружие во врага.

Копье пробило тело демона насквозь. Ремилия ликующе вскрикнула, решив что прикончила жуткую тварь, но тон крика ее сменился с восторженного на панический, когда костлявая лапа чудовища ухватила ее и крепко стиснула шею. Старшей из дочерей Рихарда не поздоровилось бы но вдруг маленькая тряпичная кукла приземлилась на спину демона и, нырнув в прореху от угасшего багрового копья, с оглушительным грохотом взорвалась. Андрон взвыл. Его левая рука, кувыркаясь, полетела прочь. Половина тела монстра обратилась в сплошное месиво из мяса, чешуи и расколотых костей.

Десятки магических бумажных печатей, срываясь к ладоней жрицы храма Хакурей, устремились в полет и облаком окружили искалеченного демона.

— Захват! — выкрикнула Рейму, всплеском магических сил устремляя свое оружие к неугомонному врагу, не желавшему расставаться с жизнью даже после откровенно жутких ранений. Бессмертный? Приходилось сражаться и с такими!

Печати облепили Андрона с головы до ног и полыхнули тревожным огнем, сигнализируя, что их сил недостаточно для преодоления сопротивления объекта.

— Не удержу! — Рейму бросала в бой все больше и больше печатей. — Слишком силен! Не удержу!

Куклы-бомбы, лавина ножей и лучи энергий ударили в фигуру демона. Серый ящер мгновенно исчез во вспышках взрывов, но пятеро девчонок еще почти минуту непрестанно поливали центр огненной бури непрерывным потоком магических снарядов. Продолжалось это до тех пор, пока Ремилия не вскинула руку, приказывая всем остановиться.

— Приберегите магию! Если мы не убили его сразу, то продолжая стрельбу, наверняка не убьем! Хватит тратить силы!

Все подчинились, только Фландре потребовался отдельный окрик.

На месте, где чудовище настиг шквал ударов чародеек Генсокье, пылал плазменный шар. Маленькое солнце магической энергии. Столь жаркое, что даже у разъяренной Фландре хватало чувства самосохранения держаться от него подальше. Жив ли монстр? Или развеян в пепел?

Ни одна из противниц Андрона во второй вариант не очень-то верила.

— Рейму! — старшая из сестер-вампиров подлетела ближе к мико. — Что это была за тварь?

— Не представляю даже! Какой-то безумный дух природы!

— Вы его сюда привели?

— Нет! Мы не вели, а преследовали его! Этот… этот монстр уничтожил деревню людей!

— Что, всю? С вашими великими магами и пользователями артефактов?

— Да. — вмешалась Алиса. — Эта тварь и поддержавшие его феи убили всех, до единого! Даже маленьких детей!

— Как я и думала. — Ремилия презрительно скривила губы и развела руки в стороны. — Люди совершенно бесполезны! Все приходится делать самим… Фландре! Если та жуть до сих пор жива, значит дистанционные атаки его не берут. Придется переходить в ближний бой! Леватейн мертв?

— Мертв. — отозвалась младшая, выпуская из рук призрачных лап когти. — И эта серая сволочь мне за него заплатит!

— У нас не так много местных денег, — мешался в разговор вампирш кто-то третий. — Так что заплатить много за вашу железяку мы не можем…

Ремилия, Фландре и Рейму резко обернулись, но увидели только смыкающиеся части пространственного туннеля и исчезающие в нем окончания длинных золотистых локонов. Еще один враг?

— Смотрите! — громко воскликнула Алиса, указывая на бывший плазменный шар.

Раскаленная субстанция обтекала и лилась в изуродованное озеро, вызывая громкие взрывы, шипение и выбросы перегретого пара, который уносили, бушующие у поверхности, сильнейшие ветра. Ветра эти тоже явно были не природного происхождения, но искать источник породившей их силы сейчас стремления не было ни у кого.

Плазма стекала по блещущей зеленоватым свечением и украшенной множеством неведомых рун, силовой сфере мощного защитного барьера. Андрон преспокойно восседал в центре этой сферы, на свернутом в спираль костяном хвосте. С самым непринужденным видом, под испепеляющими взглядами обозленных волшебниц, он надорвал бумажный термопакет и, насадив на коготь, вытащил из него тушку жаренной курицы, взглянув на которую, житель любого развитого мира людей сразу понял бы, что при жизни эта несчастная птичка получила немало инъекций стимулятора роста.

— Что, вы уже закончили меня убивать? — осведомился злыдень, бросив ехидный взгляд на сжавших кулаки девчонок. — Быстро. Я думал, минут пятнадцать долбить будете, а я пока успею пообедать. — тушка курицы исходила паром. Андрон, капая тягучей слюной себе на колени, сунул ее в пасть целиком и, ввиду утраты большинства зубов, принялся перемалывать языком. — Ну, неф, так неф. Ыл-фа!

— Да, господин? — из развернувшегося пространственного туннеля выглянула златовласая стройная девушка. Та самая, что предлагала Фландре деньги за сломанный артефакт. — Я разогрела пирог. Желаете чаю?

Андрон с трудом проглотил плохо перемолотую куриную тушку.

— Боюсь, нормальный обед придется отложить до полной деструктуризации этого крошечного мирка. Не люблю есть, когда сразу пять пар голодных глаз на меня смотрят. Забери все.

— Как скажете. — Эльза исчезла в туннеле. Горою сваленные у ног демона термопакеты, полные и пустые, сами собой взмыли в воздух и влетели в пространственное искажение.

Андрон поднялся и длинным, черны языком облизал обе свои ладони. Левая рука, которую вырвала бомба Алисы, отсутствовала от предплечья до запястья, но это не заботило демона ни в малейшей степени. Кисть с костлявыми длинными пальцами двигалась и летала в воздухе так, словно до сих пор держалась на неповрежденной руке.

— Живучий, гад! — багровея от ярости, ругнулась Ремилия.

Андрон, втянув язык обратно в развороченную пасть.

— Ох, какие недобрые слова! — сказал он. — Ваша ненависть глубоко ранит меня, моя прекрасная леди. — серый ящер приложил ладонь к жуткому кровавому кратеру, оставленному на его теле взрывом бомбы. — Это не то, что я желаю, поверьте. Вы мне нравитесь, все. Будь обстоятельства иными, я бы с вами с удовольствием пообщался в мирной обстановке. Даже с вами, Ремилия-сан.

— Что?! — старшая из сестер-вампирш с негодованием и злостью приподняла одну бровь. — Что ты там лепечешь, животное?

— Нравишься ты мне, говорю. — отозвался демон. — В надежде на исчезновение меж нами взаимного стремления к убийству, предлагаю вам руку… — Андрон развернул кисть, крепко держащуюся на фантомной лапе. — …И сердце!

Он запустил правую пятерню в кровавый кратер, пошарил и парой рывков, вырвал из собственного тела странный орган, похожий на длинную черную многоножку, лишенную хитинового панциря. Покрытая желтоватой слизью, многоножка извивалась, как пойманная змея. Из ее «лапок», на деле являющихся оборванными кровеносными сосудами, струйками выбрасывалась кровь.

Ни одна из пяти девчонок, удостоенных возможности видеть это незабываемое зрелище, не осталась равнодушной. Все, как одна, они позеленели и зажали рты ладонями, пытаясь побороть сильнейшие позывы к рвоте.

Рывок!

Защитная сфера взорвалась изнутри и белая световая черта чиркнула по небосводу.

Ремилия испуганно вскрикнула, увидев, как изгибается и роняет оружие ее служанка, тело которой перечеркнуло белое пламя «Пожирателя душ». Сакуя открыла рот для последнего крика, но ни единого звука не сорвалось больше с ее губ. Белый огонь оставил ее тело, вернувшись на ладонь серого ящера.

— Девчонки! — Андрон, придавший себе линейное сверхускорение завитым на спине магическим знаком, сбросил набранную скорость почти мгновенно и обернулся на месте. — Стоит показать что-нибудь мягкое и нежное, абсолютно очаровательное, так вы сразу умиляетесь, забывая об опасности! Практическое использование женских слабостей налицо!

Сердце демона, перебирая лапками-сосудами, само собой заползало в кровавый кратер на боку серого ящера. Монстр с издевкой скалился, видя смесь смятения, страха и глубокого отвращения на лицах противниц.

— Сакуя! — Ремилия устремилась вниз, надеясь поймать тело своей служанки прежде, чем оно канет в бушующие и кипящие воды озера. Она бы успела, но ее опередили.

Маленькая крылатая девочка из рода суккубов промчалась сквозь клубы раскаленного пара и, взмыв в небо, подхватила тело Сакуи. У хозяйки нет времени заботиться о погибших. Ее ждет битва!

— Спасибо, Коакума. — сказала Ремилия. Настоящее имя маленького суккуба давно уже забылось, замененное прозвищем, которое Фландре и Ремилия придумали для нее в далеком детстве, когда воспринимали спасенную отцом девчонку исключительно как живую игрушку. Как третью участницу для игры в прятки и догонялки. Как мягкую куклу, охраняющую спящих дочерей хозяина от неведомых монстров, прячущихся в ослепляющем свете дня. — Унеси ее к остальным нашим слугам, а я… А я принесу туда же труп той гнусной твари, что ее убила!

Коакума пару раз быстро кивнула и помчалась прочь. Храбростью она никогда особенно не отличалась, а чтобы задержаться здесь и сейчас, нужно было быть истинным храбрецом. Враг явно решил оставить шутки.

Фигура демона полыхнула алым огнем. Пламя текло из его глотки и глаз, серая шкура обратилась в подобие добела раскаленного металла. Воздух задрожал от нестерпимого жара, призванного помешать приблизиться яростно бросившейся в атаку Фландре. В воздухе возникло не меньше десятка зеркальных щитов, что двигались самостоятельно, отражая и разрушая магические снаряды, которыми пытались атаковать врага Рейму и Алиса.

Но девчонки не сдавались. Шквал магических атак потоками хлестал оборону демона и искал малейшую слабину, которую защитницы Генсокье могли бы использовать и нанести монстру новый удар.

— Злые вы, — скаля поломанные клыки, заявил Андрон. — Убью я вас!

В небе над озером, создаваемые магией демона, развернулись сотни магических пентаграмм, усыпанных сложными рунами.

— Что это, Рейму? — Алиса, дрожа, и явно не от холода, спряталась за спину подруги. Довольно спорное действие, ведь громадные пентаграммы были повсюду, и перед девчонками, и позади них. — Ты когда-нибудь слышала об этом?

— Первый раз вижу такие схемы. — ответила Мико. — Но уверенно скажу — такое никогда не создала бы фея! Это — магия людей.

— Людей?! Но… духи природы не способны использовать ее!

— Значит, этот монстр — не дух природы. Алиса, берегись!

Андрон воздел руки к небу, и пентаграммы озарились белым светом.

— Почувствуйте же безграничное отчаяние! — прогремел над полем боя грозный голос демона. — Мой сильнейший удар! «Тотальный пожиратель душ»!

«Зигфрид, как подсчеты? Успеют разрушить пентаграммы»?

«Добраться до них успеют, но магия слишком сильна. Средним и слабым йокай, что живут в озере, настроек не сбить».

«Ясно. Значит, сам разрушу. Первый раз, что ли»?

«А, может, шибануть, чтобы не зазнавались»?

«Бернард, трупами усеять озеро — не проблема. Но нам от местных не это нужно. Гарольд, готовься к диверсионным действиям».

«Понял, господин».

Рейму внутренне съежилась в ожидании сокрушительного удара, но магические пентаграммы вдруг замерцали и треск, такой, словно сама реальность рвалась на части, разнесся над водной гладью.

— Рейму, смотри! — волшебница-кукловод схватила подругу за плечо и указала на одну из пентаграмм, в которую, со всего маху, врезалась длинная, покрытая серебристой чешуей и украшенная радужными плавниками, змея. — Там тоже! И там! Йокай! Это же водные йокай, Рейму!

Летающие рыбы, змеи и саламандры. Частично уподобившиеся людям или оставшиеся почти неизменными, обитатели Туманного озера самоотверженно таранили пентаграммы демона, жертвуя собой ради предотвращения новой катастрофы, которую враг явно был намерен обрушить на их, и без того изуродованный, дом.

— Подкрепления прибыли, госпожа! — отрапортовала Хун Мейлин, глава стражи особняка, взлетая к Ремилии и по-армейски прикладывая руку к зеленому берету. — По вашему приказу, я вывела прислугу с поля боя и собрала ополчение храбрейших воинов озера! Жду приказов, госпожа! Готовы ко всему!

— Хорошая работа. — похвалила Ремилия исполнительную стражницу. — Теперь, сбейте пламя на враге, чтобы мы с сестрой подошли к нему на расстояние прямого удара!

— Да, госпожа!

Больше сотни водяных змеев и саламандр пронеслись мимо угасающих пентаграмм и, окружив пламенное чудовище, принялись поливать его струями воды, исторгаемыми из пастей. Облака перегретого пара взметнулись над противоборством воды и огня.

Вспышка фотокамеры привлекла внимание Румии и она, вместе с двумя десятками фей ее группы, окружили девчонку-тенгу в розовой блузке и клетчатой юбке, что, резко сбросив скорость движения, возникла перед ними и принялась фотографировать фей, которые были вовсе не прочь ей позировать.

— Собираешь коллекцию фотографий сильнейших и храбрейших воительниц Генсокье? — самодовольно спросила фея тьмы, ради такого дела без возмущений терпевшая даже вспышки света.

— Нет. — ответила ей Химекайдо Хатате, журналистка одного из многочисленных газетных изданий горы йокай, была преисполненна досады и гнева от того, что Шамеймару Ая, настырная конкурентка, прознала о буйстве фей раньше нее. Подстегиваемая профессиональной ревностью, девчонка спешила принять самое действенное участие в событиях. — Я создаю фотоальбом самых тупых и бездарных последовательниц этой безмозглой выскочки, Чирно! На посмешище всем следующим поколениям!

— Что?! — Румия и феи, признавшие ее лидером, даже будучи покрытыми инеем, побагровели от ярости. — Смеешь оскорблять нас, болтливое чучело?!

— Оскорблять? Для вас «идиотки» — настоящий комплимент! Глупость ведь одна из отличительных черт фей, верно? И вы в этом — чемпионки!

— Убью! — яросно взвыла Румия.

Хатате рассмеялась и обратилась в бегство, увлекая за собой целый шлейф из обозленных крылатых девчонок, действительно не настолько умных, чтобы совладать с яростью и заподозрить ловушку.

Насмешница-тенгу, ловко уворачиваясь от свистящих вокруг нее комьев снега, скользнула к самой земле и, лавируя среди деревьев, завела больше сотни фей в зону ловушек. Справа и слева от нее, почти одновременно с Хатате, в зону вошли Шамеймару Ая и еще несколько быстрых бойцов информационного корпуса, ведущих за собой другие группы фей, раздразненных насмешками и ослепленных жаждой мести.

— А ну стоять, трусливая ворона! — Румии казалось, что еще чуть-чуть и она поймает мелькающую перед носом шутницу, но вдруг прозвучала серия громких щелчков и, подброшенные магическими импульсами, в воздух, под самые вершины вековых елей, взлетели большие бумажные сферы.

— Взрывай! — выкрикнул глава тенгу, отдавая приказ сотне жрецов, что подготовили для бессмертных фей этот знатный сюрприз.

Сферы лопнули, разбрасывая вокруг себя клубы дыма и зачарованные бумажные листы, которые, активируясь, словно железо за магнитом, устремлялись за феями, почувствовавшими опасность и принявшимися в панике метаться среди деревьев. Магический ветер тенгу, придающий ускорения бумаге, не оставил им ни малейшего шанса. Печати настигали удирающих разбойниц и били их, намертво прилипая той части тела, на которую приходился удар. Одна за другой, теряя все свои магические силы, феи с визгом падали на землю. Почти две с половиной тысячи духов природы попали в ловушку Тенгу.

Скользя в тенях под ветвями раскидистых елей, белые волки-йокай устремились за добычей.

— Попались? — сбиваясь на угрожающее рычание выговорил один из них, за шиворот поднимая брыкающуюся крылатую девчонку и приставляя клинок меча ей к шее. — Вот как оттяпал бы тебе голову сейчас!

— Не убивать! — крикнул ему командир отряда. — Если они потеряют материальную форму, то освободятся!

— Да знаю я! — воин приблизил лицо к лицу перепуганной феи и оскалил клыки. — Слышала? Убивать вас мы не будем! Мы вас закопаем! Свалим всех в одну большую яму и запечатаем так, что никто никогда не распечатает!

Волки тащили брыкающихся и орущих девчонок целыми вязанками. Феи громко ревели и просили отпустить их, уверяя что «больше так не будут».

— Да замолчите вы! — командир отряда не выдержал, подхватил с земли одну из печатей, быстро потерявших летные свойства, и залепил ею рот самой горластой фее. — Только полный идиот может вообразить, что ему позволят спокойно уйти, после того как он примет участие в нападении на гору йокай!

— Печати эффективны! — радиоволны донесли голос Тенмы, главы тенгу, всем командирам войск. — В атаку! Запечатать их всех!

Словно гром прокатился по подножию горы, когда обрушились целые пласты земли, открывая черные зевы подземных ходов. Жители пещер, за щедро преподнесенную крепкую выпивку, согласились выкопать сеть туннелей для армий защитников горы.

Бешенное рычание тысяч разъяренных монстров заглушили грохот осыпающейся земли и сплошная лавина всевозможных йокай, чьим домом были склоны великой горы, хлынула из подземелий и взмыла в небо, устремляясь на отпрянувших фей.

Йокай горы было много. Но с небес вниз, на испуганно сжавшийся рой, с рычанием и воплями мчалась еще одна, плохо организованная, но от того не менее опасная, орда. Йокай магического леса, кое-как совладавшие с колоссальным пожаром, не долго думая, выставили его виновниками фей и дружно помчались мстить.

Феи оказались меж молотом и наковальней. Против двадцати тысяч духов природы, которых собрали Андрон и Чирно, поднялось все Генсокье. Полтора миллиона йокай.

«Сильвия, Гарольд, Беатрис! Возьмите на себя сильнейших. Зигфрид, замок — в стратосферу! Пока не вмешивайся в побоище. Прежде, чем придет спаситель в моем лице, я хочу, чтобы феи прочувствовали весь ужас своего положения! Все идет отлично! Теперь началась настоящая война»!

Взрыв и полыхнувшее пламя разметали облако пара. Шлейфы пламени хлынули во все стороны от источающего их падшего ангела. Сплетаясь в спирали и хаотично хлеща все вокруг, они заставили озерных йокай прекратить обстрел врага и задуматься о собственной безопасности.

Андрон восстанавливался. Зарастали жуткие раны на его теле, новые клыки заняли место выбитых. За спиной чудовища развернулись широкие перепончатые крылья.

— Осталось немного. — сказал демон, роняя со своих когтей искры разгорающегося белого огня. — То мрачное будущее, что показал мне оракул — не неизбежность. — гибкий бич яркой белой энергии стеганул мечущихся в танце огня тритонов, змеев и русалок. «Пожиратель душ» коснулся нескольких йокай, и тела их, лишаясь даже подобия жизни, полетели вниз, в кипящее озеро. — Но правда в том, что защитникам светлого будущего этой прекрасной земли придется свершить невозможное и пойти на немалые жертвы, чтобы хоть что-то изменить!

В блеске молний и полном безмолвии вакуума, высоко над планетой развернулся портал и из него неспешно выплыло существо, которое легко было принять за дракона. Змеевидное тело, узорчатая чешуя, гибкие нитевидные усы и длинные, шлейфовидные плавники многих ввели бы в заблуждение, но все же это был не дракон. Как несметные полчища ангелов-людей на своих мечах несли волю и гнев богов Олимпа, так бесчисленные электрические угри составляли ядро армии владык этого мира.

Нагаэ Ику, основное время своей жизни проводящая в ленивом дрейфе среди облаков, скрылась и покинула атмосферу Генсокье, когда летающий замок Андрона, громада из камня и металла, при переходе в стратосферу случайно подошел слишком близко к наблюдательнице драконов.

«Ну что, Ику, есть идеи»? — прозвучал в ее сознании вопрос драконихи, что играла со своими детьми на орбите, у Луны.

«Все сходится к тому, что чужак вздумал уничтожить Генсокье». — ответила ей змеевидная воительница.

«А мотив»?

«Люди всегда воюют между собой. Они — попытка найти компромисс между повышенной агрессивностью и способностью к подчинению законам. Результат сомнителен. Двойственность резко конфликтует в них и люди получились истинным воплощением хаоса. Многими богами они и приняты на вооружение, с условием строгого отбора после инкубационного периода, но поговаривают что процент брака превышает девяносто процентов и адская бездна переполнена ошметьями их душ. Так или иначе, воинственность, стремление к разрушению и причинению боли заложена в них генетически. Существует немало инцидентов, в которых человек-злодей стремился уничтожить мир, город или народ просто так, ради самоутверждения. Способность причинить ущерб ближнему — основа высокого статуса в их обществе. Слаборазвитые общины людей поддерживают порядок не сознательностью, а страхом, и великое множество планет-инкубаторов погибло, едва люди получали в свои руки достаточно разрушительное оружие. Стоит ли удивляться, что один из таких сомнительных слуг весьма агрессивного ордена богов повредился в рассудке и решил уничтожить мир, показавшийся ему беззащитным»?

«Я бы поверила в это, если бы он был воином жестокого или воинственного бога. Но его госпожа, покровительница эльфов, дарительница жизни и творец прекрасных миров — одна из немногих богов ее ордена, с кем можно вести нормальный диалог. Она никогда не могла бы принять в услужение душу глупого убийцы и злодея. Даже в мусорщики. Леди Юкари зря пренебрегла им. Ангелы златокудрой заслуживают того, чтобы их хотя бы выслушали. У него должна быть более глубокая мотивация, нежели безудержное истребление. Разгадать эту мотивацию я и хочу».

«А не проще ли вскрыть его память, как банку консервов»? — задала вопрос Ику и почувствовала, как госпожа заглянула в ее память, из желания узнать что такое консервная банка.

«Проще простого, конечно». — ответила на вопрос йокай дракониха, принимаясь крутиться на месте и ловить дракончиков-близнецов, яростно грызущих жесткий плавник на ее хвосте. — «Но так ведь совершенно неинтересно»!

Богиня-дракон, мирно беседуя со служителем, наслаждалась покоем и любовалась фантастической феерией, что бушевала в небе над Генсокье.

Вокруг Андрона взвился огненный шторм, заставивший его врагов обратиться в бегство и удалиться на солидное расстояние.

— Не нравится? — серый ящер распростер руки в донельзя пафосном и горделивом жесте. — Я — бывший ангел сил Света, но свет — как дым! Без огня бывает редко!

Андрон сжался в комок и магические силы потекли по его шкуре, замыкая тело чудовища в непроницаемый энергетический кокон. Демон окутался пламенем. Алый свет, словно зарево над пылающим городом, окрасил небеса. Туман испепеляющей плазмы поднялся вокруг сияющей огненной сферы, в которую превратился падший ангел. Раскаленный воздух волнами растекался над озером и ужасал всех своим иссушающим касанием, но этого безумному мстителю было мало. Вокруг него в воздухе развернулись десятки пентаграмм, из которых к монстру хлынули потоки и шлейфы пламени. На шар плазмы невозможно стало смотреть без боязни ослепнуть, а воздух, перенасыщенный энергией, трепетал вместе с сотнями водных йокай, впервые в жизни узревшие живое подобие огненных элементалей, живущих в сияющих недрах звезд.

Каждый, кто смел попытаться атаковать — отступал, не выдерживая жара, или вспыхивал на лету и, обращаясь в беспорядочно кувыркающийся в воздухе костер, падал в пучину озера. Трепет воздуха и надсадное гудение шлейфов огня нарастали.

— Взорвется! — Рейму первая озвучила жуткое подозрение, обнявшее ужасом сердца многих йокай. — Уходите, все! Бежим отсюда! Бежим!!!

Схватив Алису за руку, она помчалась прочь от начавшего мерцать плазменного шара и, инстинктивно, начала снижаться, ища хоть какое-нибудь укрытие.

— Алиса, ныряем! — выкрикнула мико, увидев бегущие по воде магические круги. Озерные йокай готовились к удару. — Слышишь меня? Глубже вдох!

Еще миг, и обе девчонки погрузились в воду, горячую, но на удалении от поля боя, не способную заживо сварить. Они скрылись. За пару секунд до ослепительной вспышки.

Содрогнулись земля, вода и воздух. Ударная волна чудовищной силы смела не успевших вернуться в родную стихию водных йокай и покатилась над озером, сбивая торчащие из воды обломки скал. Воды озера всколыхнулись, полыхнул тревожным синим светом, но руны и потоки магии, сотворенные жителями озера, устояли. В основном по той причине, что удар водный щит принял по касательной и ударная волна обтекла его.

Пламя взметнулось до небес и коснулось алых облаков, что накрывали собою все Туманное озеро. В эти облака были вложены немалые силы старшей из дочерей ангела Тьмы, и вся эта сила… детонировала.

Словно сухой порох, алые облака полыхнули, добавляя свой жаркий взнос в общую симфонию огненного безумия. Пламя накрыло, словно зонтом, все озеро. Шумные огнепады хлынули с поднебесья, с грохотом обрушились в озеро и растеклись по волнам. Магия демона учинила свирепые пожары даже на водной глади. Черный дым затянул небо над Туманным озером.

— Я же обещал, что небо полыхнет огнем?! — провозгласил Андрон, сквозь сияние плазмы любуясь делом своих рук. — Оракул показал мне именно это! Тьма и ужас воцарится в землях, еще вчера согретых лучами теплого, ласкового солнца! Покроются углем и золой те, кто лениво нежился в благостном неведении о грядущих переменах!

Рейму и Алиса вынырнули и закашлялись, отплевываясь от горячей, грязной воды. Сажа и дым лезли в горло, воздух был жгуч так, что обе волшебницы едва не теряли сознание от боли, вдыхая его. Но им все же повезло. Ближайшее пятно огня, разлившегося по озеру, было метрах в двухстах от них. Хоть чуть-чуть ближе бы, и…

Девчонки со страхом подумали о том, что было бы с ними, не подозревая даже, что никакая удача к их спасению причастна не была. Андрон возлагал большие надежды на Рейму, как на хорошую знакомую владелицы камня великого барьера. Он выпустил жрицу из ловушки в искажении пространства, спас от ярости Фландре и заставил огонь миновать ее с тем расчетом, что «чудом» уцелевшая мико взмолится о помощи своей грозной подруге…

У других обитателей Генсокье такой же неприкосновенности не было.

Многие йокай успели спастись, нырнув в озеро, но таких было даже не большинство. Кто-то был медлителен. Кто-то понадеялся умчаться прочь от эпицентра по воздуху. Кого-то парализовал страх.

Тела жителей озера, огненным дождем сыпались с небес в воду. Длинное, обугленное тело громадного змея рухнуло рядом с мико и творцом кукол. Поднявшаяся при падении монстра волна накрыла с головою их обеих.

— Надо выбираться отсюда! — Рейму, вынырнула вновь, держа обессилевшую подругу под руки. — Алиса, смотри!

В дыму и алом сиянии, среди пламенного хаоса, возвышалась полуразбитая скала. Одна из тех, что поднял со дна Андрон перед тем как атаковал дочерей Рихарда святым оружием и сломал фальшивый Леватейн. Ударная волна взрыва снесла все остальные скалы и в том, что устояла эта, не могло быть случайности.

Волшебницы, с трудом, держась ближе к воде, полетели к спасительному островку. Еще минута, и девчонки, мокрые, покрытые сажей и совершенно выбившиеся из сил, опустились на покрытые трещинами камни. Почему скала устояла, они успели догадаться даже раньше, чем почувствовали остаточную магию вампиров, наложивших на камни массу защитных чар. У дочерей Рихарда другого выбора не было. Освященная вода была для них чем-то вроде сильнейшей кислоты, но и простая могла оставить на телах вампиров тяжелые ожоги, которые при большой области поражения легко привели бы к смерти.

Обе дочери Рихарда и стражница особняка обосновались на скале. Они выглядели не слишком хорошо. Видимо, отдали все свои силы защите, которая, к тому же, у вампиров никогда не была особо хорошо развита. Вампиры были рождены как атакующая сила.

Сила грубая и недружелюбная.

— Мы уже решили, что вы погибли. — вместо приветствия, заявила Ремилия своим поневоле союзницам, когда те вошли под магический барьер, накрывающий область с относительно чистым и не перегретым воздухом. — Столько трупов понасеяно кругом… А вы, вижу, уцелели.

— Где враг? — игнорируя высокомерие и пренебрежительность обозленной вампирши, спросила Рейму. — Вы чувствуете его?

— Сквозь огонь и дым мы, конечно, видим лучше людей, но не настолько, чтобы различить в этом хаосе одну маленькую… — Ремилия запнулась, когда позади нее, в эпицентре недавнего взрыва, возникло движение. — … фигурку…

Свирепый рев, исполненный угрозы всему живому, донесшийся из пелены дыма и огня, заставил ее подавиться словами. Девчонки, лишившись дара речи, все как одна уставились на гиганта, что поднялся над буйством огненной стихии и широко расправил бугристые плечи.

Из плазменной сферы вылупился достойный птенец. Лапы исполина ударили во вскипевшую воду и достигли дна, обратив при касании камень и песок в сияющую лаву. Крылья, истощающие смертоносное огненное сияние, развернулись в небе. Голова на длинной шее могла поспорить размерами с, ныне разрушенным, особняком семьи Скарлет. По крайней мере с его внешними габаритами, без учета внутренних искажений пространства.

Пришли в движение воздушные массы. Ветра обратились стремительным ураганом и, покатив к берегу огненный шторм, унесли с собой облака черного дыма. Дракон, состоящий из чистого пламени, во всем своем ужасающем великолепии предстал перед волшебницами и выглянувшими из воды йокай.

Он был огромен. Сияние его затмило бы солнце, если бы солнце проникло своими лучами сквозь пелену дыма, не спешащего очистить небесную высь.

Несколько диковато было видеть фигуру, целиком состоящую из горячей плазмы, стоящую посреди громадного озера. Андрон иллюзий себе не строил и, избегая новых взрывов, сопровождаемых колоссальными выбросами пара, позаботился чтобы вода и огонь не контактировали. Силовое поле, усеянное мощными магическими рунами, облегало фигуру огненного чудовища, словно кожа. Только крошечная толика жара проникала сквозь барьер и вода, получая ее, бурлила в яростном кипении.

Дракон озирался, оценивая катастрофу, которой обернулось для Генсокье его рождение, а в груди гиганта мерно пульсировал сгусток магической энергии, в которой, сжавшись и закрыв глаза, неподвижно висел творец чудовища — предатель богов, Андрон.

Защитники Генсокье в шоке, чего демон и добивался. Неплохо бы усилить эффект. Рассмеяться и обозвать своих врагов ничтожествами?

Глупости.

Демон признавал этих существ гораздо смелее и решительнее себя. Если хоть один из этих бойцов после смерти будет преображен в ангела, сила и боевая эффективность их намного превысит пик возможностей Андрона. Серый ящер встречал на своем пути грозных воителей и величественных проповедников. Мудрые техники пару раз снисходили до беседы с мелким и неумелым собратом. Отступник прекрасно знал, что на самом деле означает слово «ангел» и не смел себя так называть, предпочитая более отстраненное и темное обозначение — демон. Из его сегодняшних врагов могут получиться настоящие ангелы. Не такие, как ничтожный мусорщик, обреченный копаться в останках мертвых планет и прятать под плащом свое уродливое тело. А ведь было время, когда Андрон, разворачивая за спиной позолоченные крылья и шалея от дарованной ему силы, наивно мечтал, что уж теперь-то он сможет стать настоящим героем…

Нельзя медлить. Времени мало.

Дракон громогласно взревел и повернулся боком к волшебницам, наблюдающим за ним из-за камней единственной уцелевшей скалы. Поднимая вокруг себя облака белого пара, сопровождаемый беспрестанным шипением и бурлением кипящей воды, огненный зверь направился прочь от поля боя и начал постепенно увеличивать скорость движения. С каждым шагом исполина, скала-убежище Ремилии, Фландре и их союзниц содрогалась так, что устоять на ногах было решительно невозможно.

— Куда это он? — удивленно спросила Рейму, когда все пятеро волшебниц взлетели и повисли в воздухе над рассыпающимися камнями.

— Развалины особняка там… — начала размышлять Хун Мейлин, указывая рукою куда-то сквозь серо-черную дымную завесу. — Значит, дракон движется на северо-запад. А на северо-западе у нас… — глаза стражницы испуганно расширились.

Андрон вел огненного монстра через озеро, взирая сквозь плазму, пар и дым на большое скопление йокай, что ушли подальше от места сражения и скопились у побережья, ожидая когда грохот и взрывы утихнут. Бой завершится и придет пора возвращаться в разрушенные дома…

Женщины, дети и дряхлые старики. Обделенные магической силой жители озера, рядом с которыми держалась прислуга из особняка Скарлет.

Дракон широко улыбнулся пламенной пастью, увидев, как засуетились крошечные фигурки у края воды. Услышали рокот его тяжеловесной поступи? Поняли, что чудовище движется к ним?

— Дракон хочет напасть на наши семьи! — прокричала Мейлин нескольким йокай, что вынырнули из воды и подлетели ближе к волшебницам, благодаря своей магической силе без разговоров признанным лидерами. — Если мы не остановим его, наши родные погибнут! Передайте всем, кто еще может сражаться! Мы должны атаковать!

Не она одна видела и поняла опасность, грозящую беженцам. Десятки змеев и саламандр с плеском взмывали над поверхностью воды. Защитники Генсокье быстро формировали отряды и устремлялись за чудовищем. Многие уже погибли, но скольких еще убьет это огненное порождение неведомого зла, если доберется до беженцев, большинство из которых даже не умеет летать?!

Серый демон оглянулся на отряды воинов-йокай и пятерых волшебниц, что, собрав последние силы, помчались за ним. Отряды изрядно поредели. На волнах качаются сотни тел. Так же, как тысячи тел устилают землю вокруг места сражения со все больше впадающими в безумие, феями.

Храбрые жители Генсокье…

Да, Андрон далеко не самый сильный ангел, но его сегодняшние враги — не ангелы вовсе! У них попросту не хватит сил спасти собственный мир, и кого волнует, кто кем мог бы стать в будущем, если будущего у этого мира не будет вовсе?!