Властители магии

II часть Большие перемены. Встреча с будущим

24июля

Я тупо считала дни со дня исчезновения-гибели Алека и верила, что он всё-таки вернётся. И причина этой вере была: он всё же не простой человек, а волшебник, как ни как. Главное ведь верить, а время покажет что делать дальше. Мне не хотелось верить, что он мертв, даже если это на самом деле было так.

Сегодня рано утром Тэш уехала на работу, Крис укатил к родителям, а меня оставили одну бездельничать. Я отвезла Дандика к маме, чтобы он не скучал, прошлась по магазинам, и отправилась в клуб. Сегодня пятница, а значит он открывается в три часа. В конце концов — чего сидеть без толку дома?

Устроившись за любимым столиком на втором этаже, я заказала порцию вишнёвого мороженого, стакан молочного коктейля и, достав из сумочки блокнот и ручку, начала сочинять песню, которая с самого утра (а точнее с того момента как я проснулась) крутится у меня в голове. Раньше я тоже пыталась сочинять стихи (все, в конце концов, через это проходят), но получалось, по-моему, ужасно. Почему я решила, что сейчас что-то получится? Не знаю! Просто в голову что-то стукнуло — запиши эти слова и всё тут! Назойливые строчки упорно просились на бумагу.

Я, конечно, не хвастаюсь, но мне кажется, получилось не плохо, как это не странно. Опустошив пиалу с мороженым и почти полностью выпив коктейль, я сосредоточенно стала редактировать свою писанину, под музыку, только что возникшую у меня в голове… Жаль, нотной грамоте не обучена.

— Кармен! — послышался рядом сквозь музыкальный шум громкий голос Жорика, и я оглянулась.

— Привет, Жора.

— Привет. Как дела? Почему не танцуешь? — и он опустился в кресло рядом со мной.

— Да так… Просто сижу, песенку сочиняю. С утра в голове крутится…

— Можно? — он протянул руку за блокнотом.

— Конечно.

Он стал читать с самым сосредоточенным видом, едва не заставив меня расхохотаться, а потом улыбнулся:

— Слушай, а мне нравится! Пойдём со мной к Санычу подойдём…

Я в неуверенности замерла, соображая как поступить. Но Жоре просто невозможно отказать, да и он сам к тому же мастер уговаривать людей.

— Пойдём-пойдём, — он взял меня за руку, заставив подняться с места. — Нельзя, чтобы труд просто так пропадал.

— Жора, какой труд? Это же так просто…бредятина…

— Бредятина или нет — не тебе решать. Молчи и слушай старших. — отозвался он как ни в чём не бывало.

— Хорошо, папочка… — захихикала я, следуя за ним по ступенькам.

Мы прошли в не большую комнатку, заваленную всякой аппаратурой. В центре стоял большой стол с какими-то кнопочками, возле него уютно устроился монитор компьютера и клавиатура с мышкой. Прямо за этим столом и сидел Саныч. Вообще-то его зовут Степан Александрович, но вся команда клуба и его друзья называют его Саныч. Мне, правда, как-то не ловко называть его Саныч или, тем более, Степан Александрович. На самом деле это парень двадцати трёх лет. Обладает он отнюдь не заурядной внешностью — тёмные русые волосы, карие глаза, длинный нос с горбинкой, большой квадратный подбородок, только ростом не очень удался, едва дотягивает до метра шестидесяти пяти (чуть выше меня, если быть точной). Но в Стёпе есть что-то особенное. С ним хочется общаться без устали, он притягивает к себе людей как магнит и никогда не скажет тебе грубого слова, даже если злится.

Какова его основная работа в клубе, я до сих пор не понимаю. Он, конечно, единственный, кто хорошо соображает в музыке и компьютерах, и поэтому его основная работа, конечно, в этой своеобразной студии. Но, помимо этого, его можно частенько увидеть в роли бармена или администратора клуба. Стёпа, так сказать, вездесущий.

— Привет.

— Здравствуй, Кармен, с чем пожаловала?

— Вот, Саныч, человек песню сочинил! — торжественно объявил Жора, протягивая ему мой блокнот. — Можешь, записать с ней сейчас музычку, слова как-то может подработать?..

— Элементарно, Ватсон.

— Свиснешь, когда готово будет. Я объявлю.

— Как объявишь? Ты хочешь, чтобы я сейчас спела её? — я обернулась на Жорика, удивленно хлопая глазами.

— Естественно, а что тут сложного? Там, в зале, между прочим, сегодня присутствует одна личность, которая может обеспечить тебе хорошее будущее, так что ты уж покажи себя… — он весело подмигнул мне и выскочил за дверь.

Мы довольно быстро всё записали, включая фонограмму, и Стёпа постучал кулаком в стену.

— Всё, давай — удачи! Жорик сейчас объявлять будет.

Я выскочила за дверь и тут же наткнулась на хозяина клуба.

— Жорик, может не надо, а? Я боюсь…

— Кармен, не дрейфь! Всё будет хорошо. Как песня называется?

— Одиночество.

— Ну, я пошёл объявлять! — выдохнул он, направляясь на сцену.

Пока он объявлял, я собиралась с мыслями и повторяла про себя слова. Ей Богу, как на экзамене в «Театральном»! Точно так же стояла за кулисами и повторяла выученный как свои пять пальцев текст, только что там мне не приходилось исполнять своё же собственное творчество только что сочинённое.

— …встречаем восходящую звезду! — раздался со сцены радостный голос Жоры.

— С Богом! — пробормотала я, поднимаясь на сцену.

Погас свет. Заиграла музыка. Над головой замерцали разноцветные огоньки и я начала петь. Вопреки моим ожиданием, Стёпа включил одну музыку и петь мне пришлось не под фанеру, а самой. Я волновалась, но быстро взяла себя в руки. Пять минут позора и всё будет хорошо.

"Одиночество неумолимо воет в сердце,

Словно волки на луну.

Память о тебе всё время с болью отдаётся в сердце,

И от этой боли скоро я с ума сойду.

Как больно знать,

Что шансов нет тебя увидеть.

Как горько по тебе страдать,

И делать вид, что счастлива безмерно…"

И дёрнул же меня чёрт показать своё творчество Жорику!..

За столиком возле самой сцены сидел мужчина примерно сорока лет. Он захлопал, казалось, громче всех и вручил мне цветок розы, едва закончилась песня. Честно говоря, вообще не ожидала такого эффекта. Даже не смотря на то, что в этом клубе меня все знают и могли похлопать так, чтобы не обидеть, я всё равно чувствовала, что моё выступление действительно понравилось тусующимся.

Я не могу передать вам какое это потрясающее чувство, когда тебе дарят цветы за выступление. Я, наверное, вся сияла как лампочка от нахлынувших эмоций.

— Кармен, это было супер! — Жора обнял меня за плечи и повёл к моему столику. — Мороженого хочешь ещё, за счёт заведения?

— Георгий, познакомьте меня с вашей очаровательной звездой, — раздался приятный мужской голос у меня за спиной едва мы успели дойти до лестницы.

— Конечно. Екатерина Зеницина. А это…

Передо мной стоял тот самый мужчина, подаривший мне цветок.

— Просто Дмитрий… Вы позволите? — и он увлек меня за ближайший столик, небрежно бросив Жорику: — Георгий, чего-нибудь освежающего, пожалуйста… — и всё его внимание вновь обратилось ко мне. — Я ищу у вас здесь новые лица. Мне сказали, что в данном заведении довольно часто выступают две очень талантливые девушки под псевдонимами Тэш и Кармен…

— Кармен — это я, — честно призналась я, — а Тэш — моя подруга.

— Я чувствовал, что мне улыбнётся сегодня удача! А где сейчас ваша подруга?

— На работе. Но у вас ничего не получится в отношении неё.

— Почему?

— Она любит петь, но всегда говорила, что никогда бы не пошла на большую сцену.

— Я хорошо плачу тем, кого продюссирую.

— Она всё равно не согласится. Она хорошо зарабатывает у Улыбки, встречается с иностранцами — ей нравится общаться с людьми, а на сцене она поет в свое удовольствие.

— Я, надеюсь, вы-то согласитесь стать моей подопечной?

— Простите, но нет. Известность — это, конечно, здорово, но мне этого не надо. А петь на сцене я могу и здесь, если очень уж захочется.

— А что за улыбка, если не секрет?

— Улыбка? — я не сразу сообразила о чём он, а потом вспомнила, что произнесла прозвище начальника моей драгоценной подруги и охотно всё пояснила Дмитрию. — Так это босс Тэш — Алексей Савельевич. Вот уж за кем действительно как за каменной стеной!..

— Это точно… — сдавленным голосом пробормотал Дмитрий, то ли понявший кто это, то ли знающий Улыбку лично. — Я пойду лучше… Вот моя визитка. Позвоните, если захотите выступать на большой сцене. У вас прекрасный голос и бесспорный талант. — он поднялся и быстро направился к выходу.

— А куда он ушёл? — удивился Жора, ставя заказ на стол.

— Понятия не имею. Я ему начала рассказывать о работе Тэш, а он вдруг разнервничался, дал мне свою визитку и ушёл.

— Ладно, Бог с ним. Ты ему позвонишь?

— Нет. Жорик, мне это не надо. Я сейчас в Театральный ВУЗ пытаюсь поступить. Может, и в кино когда-нибудь снимусь — это всё же перспективнее, чем карьера певицы. Петь на сцене… Это всё не надолго. Так, годика два-три и всё, в лучшем случае.

— Ну это твоя жизнь, тебе решать, конечно. Петь можно и здесь — вас тут очень любят и хорошо знают. Вы, в своём роде, уже звёзды с Тэш… Слушай, а дай тогда мне его визитку, а, вдруг пригодится?

— Забирай, — разрешила я и отдала ему карточку.

Может, конечно, я глупо поступила, что отказалась от такого шанса, но… Пусть лучше этот Дмитрий помогает пробить себе дорогу в звёзды кому-нибудь другому. Мне, честно говоря, было очень не приятно в его компании. Скользкий наглый тип. Да и кому охота после взлёта на вершину славы через год-другой свалиться к нулю без всякой перспективы вновь когда-нибудь оживить свой былой успех? Нет, это не ко мне. Не хочу.

3 августа

Тэш

Будильник прозвенел в половину восьмого. До выхода из дома оставалось полтора часа. Я слышала, как Крис вышел из душа, но сил открыть глаза не было. Как никогда хотелось спать. Сейчас…сейчас я встану. Он тихонько позвал меня:

— Солнышко, ты поедешь?

Я промычала в ответ и нехотя высунула голову из-под одеяла.

— Доброе утро… Ты уже собрался что ли? — сонно пробормотала я. Я думала у меня ещё масса времени!

— Сейчас оденусь и готов. Ты спи, наверное, лучше, а я сам провожу родителей. Думаю, часа через три-четыре обернусь.

— Нет, я сейчас быстро соберусь… — я, сонно моргая, попыталась вылезти из-под одеяла.

— А, по-моему, тебе лучше поспать. Болтали с Катюхой до утра, а ты ещё и вставать так рано собралась…

— Но…

Он склонился надо мной, прижимая к кровати и сладко поцеловал.

— Спи, я скоро вернусь. Провожу родителей на самолёт и вернусь.

— Ладно. Люблю тебя… — пробормотала я, снова падая на подушку.

Без четверти одиннадцать меня разбудило весёлое треньканье мобильного телефона. Не открывая глаз, протянула руку, взяла мобильник и поднесла его к уху:

— Алё…

— Татьяна Алексеевна, это Пегас звонит. Я разбудил вас?

— Нет. Я как раз собиралась вставать. И давай, на ты, наконец?

— Хорошо. Я к половине двенадцатого подъеду. Успеете собраться?

— Да, конечно.

— Я позвоню, когда приеду.

— Ну пока. — я положила телефон и села, разговаривая сама с собой. — Ой, как же вставать не хочется! Но надо работать… Всё! Вставать, вставать, вставать! Хватит лень вылёживать, — я сладко потянулась и побежала в ванную.

Минут в десять двенадцатого я спустилась в столовую и обнаружила там Кармен. Она сидела с чашечкой кофе и уплетала эклеры, блаженно жмурясь. Обжора моя!

— Ну ты даёшь! На завтрак — пирожные!.. — ухмыльнулась я, наливая себе чёрный напиток.

— А что? Не смогла удержаться. Заглядываю в холодильник, а там лежат вкусненькие эклерчики… — подруга довольно прищурилась.

— "Вкусненькие эклерчики"… — беззлобно передразнила я. — Одного понять не могу. Кармен, вот ты ешь всё подряд, каждые пять минут — как в тебя столько влезает? А главное — как тебе удаётся не толстеть?

— А я знаю? Ты же знаешь — я всегда голодная.

— А я лишнюю печеньку слопаю — она сразу в попу уходит! — вздохнула я.

— Когда организм требует — надо есть. Раз уж боишься так поправиться — не переусердствуй с вкусностями. Ну что я тебя учу — сама же всё знаешь!

Раздался звонок домофона и я направилась открывать дверь.

— Кто там?

— Это я, Пегас. Я пораньше до вас добрался, извините. По телефону не дозвонился.

— Заходи, — я нажала на кнопочку и, распахнув дверь, крикнула с порога: — Я в столовой буду!.. — и вернулась за стол допивать свой кофе. — Пегас приехал. Я сейчас соберусь и отчалю на работу. Крис, кстати вот-вот вернуться должен. — посмотрела на выключенный экран мобильника и поставила его на зарядку. Клуша. Забыла зарядить.

— Ты ему звонила?

— Да, но телефон выключен. Может, разрядился или сеть не ловит. — я неопределенно пожала плечами.

Покончив с завтраком, я перебралась в гостиную, а Кармен осталась мыть посуду. Пегас тут же вскочил с дивана.

— Сиди-сиди. Сейчас я накрашусь, и поедем. Кстати, включи телик, пусть побубнит фоном.

Пегас бездумно переключал каналы. По Питерскому каналу шли новости, и я попросила оставить этот канал.

— Около двух часов назад в нескольких километрах от аэропорта, — вещал чей-то невидимый голос, — произошла серьезная авария, в лобовом столкновении сошлись КАМАЗ и Ауди… Совсем рядом с местом происшествия ехала с вызова машина "Скорой помощи"… Врачи ринулись на помощь к пострадавшим… Пассажиры Ауди — женщина и мужчина среднего возраста скончались на месте, водитель КАМАЗа скончался в машине "Скорой помощи". Водителя Ауди доставили в первую городскую больницу, однако врачи говорят, что шансов практически нет… Виновником аварии…

Я перевела взгляд на экран и выронила кисточку от туши из рук. Прямо позади журналиста туда-сюда сновали разные люди возле останков Ауди и КАМАЗа. Рядом с пострадавшей Ауди валялась грязная помятая табличка с регистрационным знаком автомобиля, которую оператор вывел крупным планом на экран. Крис! Дышать стало тяжело. Я автоматически протянула руку к трезвонящему телефону, не сводя глаз с телевизора. В голове стоял гул.

— Да…

— Здравствуйте. Татьяна?

— Это я, — пробормотала я еле слышно.

— Кристиан Кейн кем вам приходится?

— Это мой жених…

— Произошла авария на…

— Что с ним? — перебила я, вскакивая на ноги.

— Врачи сейчас борются за его жизнь, но…

— Я еду! — перебила я и отсоединилась.

— Что случилось? — растерялся Пегас, переводя взгляд с телевизора на меня.

— Заводи машину. Мы едем в первую городскую! — рявкнула я, быстрым шагом пересекая гостиную.

Пегас мигом испарился. Кармен выскочила из кухни, привлечённая шумом. Передо мной вырос демон. Не раздумывая, я взмахнула рукой и разнесла его в пух и прах. Не до него! Кармен застыла на пороге, ошарашено моргая глазами и едва сумела произнести:

— Что произошло?

— Крис попал в аварию! Я в больницу!

— Я с тобой.

Мы влезли в шлёпки, хлопнули дверью и запрыгнули на заднее сидение черного Лексуса.

— Гони в первую городскую больницу! И, пожалуйста, быстрее. — отчеканила я, щелкнув ремнем безопасности.

— Сейчас будем на месте. Домчу кратчайшим путём!..

Жалобно взвизгнув покрышками, машина рванула с места и понеслась в сторону больницы, где сейчас боролся за жизнь Крис. В машине стояла могильная тишина, от которой становилось совсем не по себе. Все сидели тихо, и каждый думал о своём: Пегас сосредоточенно крутил "баранкой", Кармен смотрела на дорогу и накручивала прядь волос на указательный палец, а я отстранённо смотрела куда-то в сторону, тихонько покусывая нижнюю губу.

Я не переживу, если он умрет. Крис, пожалуйста, борись! Не смей умирать!

— Коль, у тебя сигаретки не найдётся? — я уловила как вздрогнула Кармен от нарушившего тишину моего голоса.

— У меня только крепекий Мальборо — будешь?

— Без разницы, — я выхватила из пачки одну сигарету и прикурила, выпустив в приоткрытое окно струйку сероватого дыма.

Голова чуть затуманилась. Легче не стало, но это хоть немного отвлекло.

В больницу мы влетели как два торнадо, сметая всех и вся на своём пути. За нами следовал Пегас, что-то бормоча и, видимо, никак не ожидавший от нас такой ураганной скорости и не сдержанности в эмоциях.

— К вам недавно поступил Кристиан Кейн — водитель, попавший в аварию недалеко от аэропорта. Куда его увезли? — на одном дыхании выпалила я у регистратуры.

— Во вторую операционную… — обалдело начала было девушка, сидевшая за столиком в справочной.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, мы понеслись по длинному коридору вглубь больницы. На бегу я успевала читать информационные таблички, корректируя направление.

— Вам туда нельзя!.. — только и успела выкрикнуть служащая нам в след.

Но мы упорно бежали к операционной, словно подхваченные невидимой силой. В принципе, торопиться было некуда — нас никто в операционную не пустит. Быстро преодолев подъём по лестнице с первого этажа на третий, мы остановились у дверей с нужной нам табличкой, над которой горела красная лампочка. Кто-то требовательно потянул меня за руку. Я обернулась и увидела медсестру.

— Сейчас туда нельзя, ждите здесь.

Кармен послушно присела на скамейку, а я осталась стоять, прислонившись к стене и не сводя взгляда с закрытых дверей.

— Кем вы приходитесь пострадавшему?

— Я его подруга, а это его невеста. — голос Кармен доносился до меня как через вату. — С ним всё будет в порядке?

— Ждите, большего я не скажу… — пожала плечами девушка. — С ним в машине было ещё два человека — мужчина и женщина — не знаете, случайно кто они?

— Его родители. Крис вёз их в аэропорт… Разве не обнаружили документов?

— Нет. Очевидно, документы были в сумке. Людей извлекли из покореженной машины, но они уже были мертвы к тому времени. Водитель сам сумел выбраться из машины…

— Анна Дмитриевна! Ну сколько можно ждать?! — раздался недовольный мужской голос в конце коридора.

— Иду!.. Извините меня, — она поспешила на зов.

Мы остались втроём. Я не моргая, смотрела на двери операционной, Кармен тихонько барабанила пальцами по скамейке, закусив губу и пытаясь сдержать слезы, а Пегас крутил в руках чётки. Минуты тянулись томительно долго, время словно остановилось. Над дверьми продолжала гореть красная лампочка и ассоциации у меня с этим были не самые радужные. Чтобы не думать о плохом я стала считать про себя: "Раз… два… три… четыре…". Когда я добралась к цифре сто тридцать один, лампочка погасла и через некоторое время распахнулись двери операционной. На пороге возник врач в синем халате и такой же шапочке. Он остановился и уставился на нас. Кажется, он совсем не ожидал увидеть здесь родственников Криса. Держу пари, не пронесись мы как ураган, никто бы не пустил нас даже близко к этому этажу.

Кармен вскочила на ноги и подлетела к нему, вопросительно глядя ему в глаза. Я боялась пошевелиться, глядя на мужчину застывшими широко распахнутыми глазами. Это конец. Я не хочу жить без него…

— Как он?..

Врач развёл руками и слегка качнул головой:

— Сожалею, но нам не удалось спасти его… Травмы не совместимые с жизнью… Соболезную…

Кармен

— Как?.. — ошарашено пробормотала я, чувствуя как холодок пробежал по спине, а из глаз ручьями побежали слезы. — Как же так?..

Я обернулась к Тэш, предполагая самое худшее: истерику, слёзы, что она бросится на врача с кулаками, обвиняя его во всём, но этого не произошло. Она перевела взгляд с врача на двери операционной. По щеке её скатилась слезинка и она закрыла глаза. Шумно вздохнув, она стала медленно сползать вниз по стене и, осев на пол, затихла. Я обалдело смотрела на неё, не веря собственным глазам. Она не кидается на врача и не бьётся в истерике? Да такого просто быть не может! Я сама сейчас истерику закачу, а она так спокойна?!..

Пегас поднял её на руки и я поняла, что подруга без сознания. Врач сделал жест рукой и к ней тут же подскочила медсестра, сунув под нос флакончик с жидкостью. Так, главное мне сейчас не проделать то же самое. Никогда не теряю сознание, но…

Тэш застонала, поднесла руку к лицу, отмахиваясь от резкого запаха и открыла глаза. Секунду она ошарашено смотрела на нас, а потом отстранила медсестру и встала.

— Поехали… — прошептала она и побрела вдоль стены по коридору.

— Господи, за что ты так поступаешь с нами? — простонала я, опускаясь на скамейку, не в силах следовать за Тэш.

Пегас обнял меня за плечи и произнёс:

— Пойдём… Нельзя оставлять её одну…

Я бросила на него затуманенный слезами взгляд, машинально кивнула и поднялась. Да, он прав. Тэш в таком состоянии оставлять одну нельзя. Любой стресс и она становится невменяемой, а, следовательно, может натворить что угодно. Тем более, потерять для неё Криса равносильно концу света. Для нас обоих.

Пегас задержался на несколько минут в больнице, что-то обсуждая с врачом (я сейчас не в состоянии была ни на что реагировать), а я отправилась вслед за подругой к машине.

Не могу и не хочу сейчас ничего решать. Боже, просто какой-то дурной сон! Не верю! Не хочу верить, что его больше нет!

Я села на заднее сидение и рыдания вырвались наружу. Тэш сидела рядом и молча покусывала нижнюю губу. По щекам её беззвучно катились слёзы, глаза безжизненно застыли, как льдинки, но вопреки всем моим ожиданиям она совершенно спокойна. Почему? Я не могла ответить себе на этот вопрос. Быть может, оно и к лучшему, что она не бьётся в истерике. Но переживать горе молча…это тяжело. Это больно. Пусть бы лучше плакала вместе со мной!

Мы прибыли домой и я выползла из машины, не чувствуя под собой ног. Голова гудела и сердце тихо отсчитывало удар за ударом, отдаваясь в висках. Тэш осталась сидеть в машине, даже не шевельнувшись. Когда я наклонилась, чтобы помочь ей выйти, она взглянула на меня безжизненным взглядом, оттолкнула мою руку и пробормотала:

— Кать, я на работу поеду… Приеду поздно… Не жди…

— Какая работа?!.. В смысле не жди?! — я ошалело заморгала глазами, резко вынырнув из машины и от этого даже головой со всего маху стукнулась о крышу.

— Татьяна Алексеевна, это, конечно, не моё дело, но может вам лучше остаться дома?

— Со мной всё в порядке. Поехали, Пегас.

— Коль, отвези её домой после работы, пожалуйста. И дай мне номер твоего сотового, — вздохнула я, потирая ушибленную макушку и понимая, что мне не удастся остановить сейчас Тэш. Может, она права. Может, лучше забыться на работе, чем окунуться с головой в горе.

— Вы сами-то как?

— Я справлюсь…

Он продиктовал мне свой телефон, сел в машину и они уехали. Я проводила взглядом скрывшийся за поворотом автомобиль и закрыла калитку. Чувствуя, что сейчас снова разревусь, на ватных ногах я вползла в дом, заварила себе крепкий кофе и ушла к себе в комнату, сопровождаемая понурым Дандиком, который никак не мог понять по какой причине хозяйка не обращает на него внимания.

Тэш

Было ли мне плохо? Да. Боль разливалась по телу словно горящая лава. Я не верю, что он ушел из жизни. Он не мог меня бросить! Он обещал всегда быть рядом! Обещал, что больше не причинит боли!

Не могу вернуться домой. Там его нет. Нигде теперь нет. Но дома…все напомнит о нем. И Катя…она не сможет помочь. Она лишь разделит мою боль. Да, ей тоже больно, я знаю. Я свинья, что оставила ее одну сейчас, но я просто не могу…не хочу туда!

Лексус въехал во двор особняка Улыбки и собаки, радостно лая, бросились ко мне. Я присела на корточки и обняла обоих за шелковистые шеи. Собаки, радостно скуля, облизали меня, и когда я поднялась, повиливая хвостами сопроводили в дом. Пегас поднялся к Улыбке, оставив меня в гостиной.

Пегас

Я надеялся, что Роман дома и расскажу всё ему, чтобы не оставлять девушку одну на долго. Она подавлена. Не показывает эмоций, но глаза выдают с лихвой.

Романа не было нигде и я поднялся в кабинет шефа. Он сидел за столом с кипой бумаг.

— Что-то вы долго сегодня добирались. Пробки? Или Татьяна по магазинам рванула? — мужчина поднял глаза на меня и улыбнулся.

— Алексей Савельевич, несчастье случилось, — выпалил я с порога. Не привык ходить вокруг да около.

— Что-нибудь с Танечкой? — Улыбка стремительно поднялся из-за стола и направился ко мне.

— Нет, не с ней. Её жених сегодня погиб в аварии.

— О, мой Бог, врагу такого не пожелаешь. Ты её, надеюсь, не додумался везти сегодня работать? — немедля нахмурился шеф.

— Я-то нет, а вот она… внизу сидит, в гостиной.

— Та-ак, всё ясно. — он покачал головой, цокнув языком. — Распорядись, чтобы Рома сделал чего-нибудь успокаивающего для неё и крепкого кофе. Он на заднем дворе. Я сейчас спущусь к ней.

— Хорошо.

Тэш

Я поднялась с дивана, увидев Алексея и постаралась улыбнуться. Получилось, похоже, не очень:

— Привет…

— Здравствуй, дорогая. Как ты?

Да, Пегас уже доложил ему. Не нужно было. Я молча пожала плечами и посмотрела на Лёшу. В горле стоял ком, а глаза застилала пелена. Улыбка по-отечески обнял меня и, погладив по голове, сказал:

— Держись, девочка… Поболит и отпустит. Судьба злая тётка, но любовь не бывает всего раз в жизни…

— Он — моя жизнь, — судорожно вздохнула я. — Крис — смысл моей жизни… Как же теперь жить без него?.. Как он мог оставить меня?

По щекам быстро-быстро покатились слезинки. Я опустилась на диван и, закрыв лицо ладонями, горько заплакала, не в силах больше сдерживать эмоции.

— Рома! — крикнул Лёша, присаживаясь рядом со мной.

— Да иду я, иду! — пробурчал он, неся в руках поднос, на котором стояло две чашки кофе, стакан с водой и пузырёк с валерианой.

— Долго очень идёшь. — проворчал Улыбка. — Иди пока, проинструктируй Пегаса. Сейчас я её успокою, и пусть домой её отвезёт. Но сначала пусть позвонит Кармен. Если её нет дома — Таня останется здесь. Ей нельзя сейчас быть одной.

— Лёш, прекрати меня за пацана держать!.. — вздохнул Роман, удаляясь из гостиной.

Кофе и Валериана подействовавали. Ну как подействовали? Легче не стало, но слезы через некоторое время просохли. Они словно закончились. В груди была открытая рваная рана, которая кровоточила и болела. Хотелось не плакать, а кричать от боли. Он меня бросил! Ушел! Как он мог?!

Лёша ещё раз раздал указания Пегасу и, усадив меня в машину, отправил нас к нам домой. Он считал, что лучше мне побыть сейчас дома и прийти в себя. Отдохнуть и хоть немного успокоиться. Это невозможно! Дома будет только хуже. Не хочу туда!

— Останови здесь, пожалуйста.

— Мне велено было доставить вас прямо домой, — попытался сопротивляться Пегас.

— Останови тебе говорю! Я сигареты купить.

— Почему здесь? Там ларёк сигаретный есть не далеко от вас.

— Хочу здесь! Тормози!..

Тяжело вздохнув, он остановил машину у обочины клуба. Я открыла дверь Лексуса и выбралась из машины.

— Только не долго.

Ничего не ответив, я скрылась за дверьми клуба.

Пегас

Прошло пятнадцать минут. Я недовольно взглянул на часы, но решил подождать ещё немного. Ещё полчаса.

Выругавшись, я ринулся к клубу, но грозные вышибалы не пустили меня внутрь. Даже имя шефа на них не подействовало. Предприняв ещё несколько безуспешных попыток проникнуть в клуб, я чертыхнулся и вернулся обратно в машину. Буду ждать. Ещё пятнадцать минут и позвоню Кармен.

Тэш

Придя в клуб, я быстро прошла в служебное складское помещение и закрыла за собой дверь. Как я потом буду объясняться с Жориком я не думала. Достав бутылку первого попавшегося коньяка и сок, я выключила свет и забралась в дальний угол. Мне не хотелось никого видеть и слышать. Хотелось забыться и не чувствовать ничего. Боль сжигала изнутри, не давая дышать.

Дима

— Кость, дай соку! Яблочного… Фу, аж взмок весь… — я побарабанил пальцами по барной стойке и улыбнулся Жорику. — А где Тэш?

— А она здесь? — хозяин клуба удивленно вскинул брови.

— Так охрана сказала. — я обвел помещение взглядом, ища знакомую фигуру. — Кость, а ты ее видел?

— Видел. Она в служебный коридор шла. А вернулась или нет не знаю. Я работал. — бармен пожал плечами, увлеченно работая шейкером.

— Жора…может случилось что? Разреши я поищу?

— Да пойдем вместе поищем.

Мы обследовали весь коридор, а когда добрались до склада дверь оказалась заперта. Изнутри.

— Тэш? Ты здесь?

Ответом была тишина.

— У меня есть запасной ключ. Сейчас вернусь. — помрачнел хозяин клуба, быстрыми шагами двигаясь по коридору в сторону своего кабинета.

Мы вошли в помещение, включили свет и не сразу заметили девушку, сидевшую в углу на полу и заслонившуюся от яркого света.

— Таня?

Она не ответила. Взглянула на нас остекленевшими глазами и залпом допила остатки коньяка. Ого! Похоже, действительно что-то случилось. С Крисом поругалась? Да ну! Он же с нее пылинки сдувает!

— Мать честнáя! — ошеломлённо выдохнул Жорик. — Ты пьяна? Ну-ка, пойдем, дорогая… — он взял её за руку, но Тэш отдернула свою руку и всхлипнула.

— Оставьте меня… не хочу жить…

Мы ошеломленно переглянулись и я подхватил девушку на руки. Она слабо затрепыхалась, а потом вцепилась в мою футболку и начала горько плакать.

— Жора… я позвоню. Отвезу ее домой. Такси вызовешь?

— Поставь меня… — она пыталась сопротивляться, давясь рыданиями. — Мне так больно!..

Я вышел с ней на руках из клуба в сопровождении Жорика.

— Татьяна Алексеевна! — мужчина в сердцах стукнул кулаком по капоту Лексуса, припаркованного у клуба. Швырнул мобильник в карман.

— Ты знаешь её? — удивился я.

— Я ее водитель! Вез домой, она попросила зайти в клуб, а меня не пустила охрана, когда она не вернулась. — открыл заднюю дверь.

— Я еду с вами, — безапелляционно заявил я, располагаясь вместе с Тэш на заднем сидении.

— Дима, позвони мне, пожалуйста, потом. Никогда не видел ее в таком состоянии.

— Конечно, Жора. Спасибо!

По дороге Пегас набрал номер Кармен и рассказал что случилось.

Кармен

Я выбежала за ворота и, подпрыгивая от нетерпения, стала вглядываться в даль. Лексус домчался довольно-таки быстро. Из недр машины сначала выбрался Пегас, потом распахнулась задняя дверца, и появился Дима. Он подхватил Тэш, уже успевшую задремать, на руки.

— Привет, Кармен. Сейчас буду тебя допрашивать, — хмуро предупредил он и быстрым шагом направился в дом.

— Алексей Савельевич просил позвонить отчитаться… Что ему теперь сказать? Он же меня убьёт… Я не хотел… я же не знал… — начал оправдываться Пегас.

— Куда вы заезжали? — поинтересовалась я.

— В клуб какой-то…

— В клуб? Это она там так накачалась? — я в недоумении обернулась на дом и снова посмотрела на Пегаса. — Ты не волнуйся, Коль, я сама сейчас позвоню Алексею Савельевичу и всё ему доложу. Лишнего не скажу. Зайдешь?

— Я лучше поеду. Улыбка сердиться будет… Вы ему правда позвоните? — с надеждой посмотрел на меня он.

— Да. Прямо сейчас и позвоню.

— До свидания.

— Пока.

Отзвонившись шефу моей подруги, я направилась в гостиную, но столкнулась на пороге с хмурым одноклассником. Он отнес Тэш в гостиную и уложил там на диван. Мне не хотелось сейчас ни с кем разговаривать, хотя, наверное, выговориться стоило. И да, хорошо, что Дима здесь! Я уже, кажется, выплакала все слезы и теперь, глядя в каком состоянии подруга, реальность вновь накрыла меня, сдавливая болью грудную клетку.

— Пойдём на кухню, расскажешь мне всё…

По хозяйски налив мне стакан воды, Дима усадил меня за стол и сел рядом.

— Выглядишь паршиво. Вижу — тоже ревела.

Я кивнула, чувствуя как к горлу снова подступает ком. Выпила воды и закусила губу, чтобы снова не расплакаться. Надо держаться. Надо как-то собраться и не раскисать. Слезами горю не поможешь, но как де больно!

— Что у вас случилось? Я нашел Таню на складе клуба. Она за час осушила семьсот грамм коньяка. Ничем не запивая, без закуски, хотя рядом мы нашли коробку сока. Сидела в углу, на полу… Я никогда не видел ее такой… Она сказала, что… — он сглотнул, взъерошил свои волосы и нахмурился, — …не хочет жить… Где Крис вообще?

— Дима… — я не удержалась и по щекам потекли слезы. Вздрогнула всем телом, давясь рыданиями. — Крис погиб в аварии сегодня… утром… Его не спасли…

— Что?… — прошептал он и обнял меня. — Скажи мне, что это не правда…

— А по Тэш видно, что это не правда? — судорожно всхлипнула я, уткнувшись носом в его плечо.

— Бог мой!.. Они же только снова обрели друг друга… она была так счастлива… — пробормотал он, поглаживая меня по спине.

— Дим…не уезжай, пожалуйста…я с ума сойду… Мне больно! Мне так больно! Я не верю, что его больше нет…

— Я знаю, что он значил для тебя. Катюнь, ты только держись, не раскисай. Родители Криса знают?

— Они погибли в той же аварии…

— Ох! Блин, я не знаю что говорят в таких случаях… Катюнь, я помогу всем, чем смогу. И побуду с тобой. Мы справимся. Хочешь, Шурика или Макса позову?

— Не нужно. Я не в силах сейчас со всеми делиться горем… Спасибо, что ты здесь… Спасибо, что нашел Тэш. Я боялась…что она вообще руки на себя наложит. Обрадовалась, что на работу уехала, а оно вот как…

— Каааать… Тебе не кажется, что сильно пахнет сигаретным дымом?.. — внезапно произнёс Дима, пиинюхиваясь.

Я подняла голову и вдохнула воздух.

— Да… Твою ж маковку! — я схватила его за руку и направилась в гостиную.

Тэш стояла у окна, спиной к нам. Окна закрыты. Сигарета тлела в её руке, пуская струйку дыма в воздух. Моя подруга облокотилась одной рукой на стену и не шевелилась. Голова опущена. В пепельнице уже несколько окурков.

Дима, пока я ошеломлённо стояла на пороге, подошел к ней и забрал из холодных пальцев сигарету. Она обернулась и посмотрела на него пустым взглядом. Трезво. Словно не пила вообще.

— Танюша… это всё — не выход.

— А что — выход? — она медленно опустилась на пол и обхватила голову руками. — Крис — мой воздух… Как мне жить без него? — Тэш замотала головой и я поняла, что она реально абсолютно трезвая. Алкоголь непостижимым образом выветрился. — Мы собирались пожениться… Он любил меня! Не хочу без него жить! — голос срывался на крик.

— Тэш, так нельзя! Крис не хотел бы видеть тебя такой. — Дима опустился рядом и встряхнул её за плечи. — Ты должна жить!..

— Зачем? Ради кого, Дима? — она посмотрела на него абсолютно безразличными ко всему глазами.

— Прекрати! — рявкнул он и с силой тряхнул, пытаясь тем самым привести в чувства. — Крис погиб, но ты — жива!

Тэш всхлипнула, даже не шелохнувшись.

— Я не могу, я не хочу так жить… Я больше не могу… Я не могу дышать без него… Он сказал утром, что вернется… Он обещал вернуться… Я должна была быть вместе с ним!.. Мы просто ушли бы оба! И мне не было бы так больно! — по её щекам покатились крупные слезинки и нервная дрожь пронзила тело.

— На, вот, выпей и ложись, отдохни… — я заставила её опустошить стакан воды и мы не сговариваясь обняли её.

Часы пробили полночь. Тихий, равномерный больничный шум нарушил безумный крик одной из дежурных санитарок — девчонка, которой совсем недавно исполнилось девятнадцать. Она неслась по коридору, к кабинету дежурного врача, схватившись за голову, издавая нечеловеческие вопли. Глаза её были безумны, как будто она только что повстречала самого дьявола.

Её перехватил один из врачей, выглянувших в коридор на крик, и встряхнул за плечи.

— Так, а ну успокойся!.. Что произошло?

— Там… Там… Ой, мамочки… — она закатила глаза и собралась упасть в обморок, но врач не дал ей сделать этого.

— Что случилось? Живо говори! — рявкнул он, энергично встряхивая её.

— Там труп ожил! — простонала она, вытаращив глаза.

— Где? — от неожиданности спросил врач.

Такое ведь и впрямь не часто услышишь.

— Внизу!

— Когда привезли? Кто?

— Водитель "Ауди". Утром доставили, кажется… Лежит там и… Я убиралась, а он так… ууууу!.. О, мама родная…

Врач, схватив девушку за руку, быстро зашагал по коридору и поспешил вниз по лестнице.

Взглянул на неподвижно лежащего бледного человека, Кристиана Кейна, и обернулся к девушке.

— Тебе привиделось, видишь? Переполошила…

Внезапно Крис издал слабый стон, веки дрогнули и приоткрылись. Врач сначала отскочил от него от неожиданности, но потом приложил к шее «трупа» два пальца:

— Мама мия! Он жив!..

— Что я вам говорила! — прищурилась санитарка, всё ещё прячась за спиной у врача.

— Что ты стоишь? Быстро везём его наверх!.. Срочно подымай дежурных! Пусть готовят операционную!

Кармен

Дима остался ночевать с нами. Мне нужна была чья-то поддержка, а он и не собирался нас оставлять.

Утром мы не сговариваясь вышли на кухню вдвоем около восьми утра.

— Не спится?

— Мне кажется я так и не смогла уснуть…

Зазвонил мобильный Тэш, оставшийся вчера в гостиной и я подняла трубку.

— Слушаю…

— Татьяна? — раздался бодрый женский голос в трубке.

— Нет. Она спит, это ее подруга. А кто спрашивает?

— Первая городская. Я по поводу Кристиана Кейна…

— Девушка, я пришлю водителя за документами сегодня… — перебила я, чувствуя, как комок снова подступает к горлу.

— Да нет же! — воскликнула женщина возбужденно. — Кристиан жив! Пришёл в себя ночью… Врачи его стабилизировали, он в реанимации!

— Что?.. Я не понимаю… Что вы говорите?… — я беспомощно обернулась на Диму.

Он подхватил меня под руку, усадил на стул и взял телефон:

— Поясните еще раз в чем дело. Девушка почти без чувств… — он нахмурился и, выслушав собеседницу, воскликнул: — Когда можно приехать?.. Спасибо!

Дима положил трубку и встряхнул меня, радостно завопив:

— Катя, он жив!!! Не знаю что там у них за неразбериха, но он жив! Крис — жив!

Я удивленно хлопала глазами, а потом обняла его и снова расплакалась.

— Ну чего ты опять ревешь?!

— О т радости!.. Пойдем, надо сказать Тэш!

Моя подруга не спала. Когда мы вошли она попыталась спрятаться от нас под одеялом, но я буквально прыгнула на кровать, сжав её в объятиях и радостно голося:

— Таня!!! Крис жив! Только что звонила первая городская!

— А? — Тэш удивленно посмотрела на меня и перевела взгляд на Диму. Тот согласно кивнул, расплываясь в улыбке. — Поехали в больницу! Сейчас же!

— Стоп! — я жестом остановила её. — Сначала прими контрастный душ и выпей кофе. На тебя смотреть противно и…уж прости, от тебя так разит!

— Но…

— Без возражений! — скомандовала я, спрыгнув с кровати.

Подруга живо помчалась в душ. Она вчера даже не переоделась. Плюхнулась спать в чем была.

Я сняла постельное белье и мы с Димой вышли из комнаты.

Встала у плиты варить кофе и блаженно улыбалась, задумчиво глядя как булькает черный напиток в турке.

Звонок домофона заставил меня вздрогнуть и Дима поспешил открыть дверь. Через несколько минут он вернулся в сопровождении Пегаса.

— Катерина Игоревна меня прислал Улыбка, узнать как Татьяна…

— Замечательно! — улыбнулась я. — У тебя нет планов на ближайшее время?

— Нет… — оторопел он.

— Чудненько! Отвезешь нас в больницу?

— Зачем? Татьяне Алексеевне так плохо?

— Крис — жив!

— Как это?.. Он же…

— Я сама не верю в то, что говорю! Но это правда.

— Так конечно! Едем!

— Кармен, не хочу тебя расстраивать, но в больницу вас не пустят. Крис в реанимации же. Туда не пускают…

— Я ему почти сестра! Ничего не знаю! Поедем и на месте разберемся. Ты с нами?

— Мне надо на работу. Я и так уже опоздал.

— О! Прости! Мы тебя подвезём!

— Но обязательно мне позвоните, скажите как он.

— Конечно.

Тэш молчала всю дорогу, блаженно улыбаясь и думая о чем-то своём. Пегас, понимая что я не горю желанием поболтать, включил музыку и тихонько подпевал.

Крис — жив! Вот это да… И всё-таки, неужели же так бывает? Умереть, а потом ожить — это только в сказках бывает! Ну да, я раньше думала, что и ведьмы тоже выдумка и демоны, и вообще никто колдовать не умеет. А теперь, пожалуйста!

До мая месяца я была просто человеком, обычной девчонкой. Для меня существовали только клуб, курсы английского языка и, отчасти, школа, хотя туда меня по большей части заставляли ходить мама и Тэш. Мне было лень вставать утром и лень идти на улицу, особенно зимой — из тёпленькой уютной квартирки на холод. Уроки-то я делала на удивление быстро, причём не зависимо от количества задания. Именно такой лентяйке, как я достался талант под названием «всё знаю». Любой материал я понимала и запоминала с первого раза, решала примеры и задачки автоматически, не задумываясь. А вот с парнями…я не встречалась. Дружила, да и только. Даже никогда не задумывалась над тем, что все вокруг ходят парочками, а я одна. Меня всё устраивало. Мне это было не нужно. Для пацанов я всегда была «свой парень». В старших классах, впрочем, пытались ко мне подкатывать, но я быстро давала от ворот поворот. Один даже со злости назвал «фригидной», за что получил от моего друга по морде. Я всегда дружила с парнями как с равными себе, а они отвечали мне взаимностью — всё, больше я ни в чём не нуждалась. Потом я познакомила Тэш с Крисом, и они тут же влюбились друг в друга, чего я, честно говоря, не ожидала. Они сошлись как половинки одного целого. После нелепого расставания, Тэш тут же решила всё кардинально изменить в своей жизни. Она похудела, полностью сменила свой гардероб, закрутила роман сначала со старшеклассником Костей, а за тем с Димой — первым парнем в нашей школе, и, между прочим, ни дня не проводила без клуба. Вы думаете это всё? Нет. Моей безумной подружке взбрело в голову искать мою вторую половинку! Господи, вы не поверите, как я намучилась. Мы шли с ней в клуб, а там меня поджидали новые кавалеры, от которых мне приходилось чуть ли не отбиваться!

Но вот, судьба свела меня с Алеком. Да, он фантастически, просто не вообразимо красив, но я осталась равнодушна и к нему сначала. А потом всё изменилось. Я словно проснулась от долгого сна. Алек предстал передо мной другим — я увидела в нём не товарища, а мужчину. Алек изменил мою жизнь — показал, что чудеса и волшебство это не выдумка. Я теперь знаю, что у меня есть сёстры, есть ещё одна мама, папа, бабушка и я могу любить и быть любимой. Прошло столько времени, но я верю, что он вернется… Ведь мы же волшебники…

— Как думаешь, а? — Пегас легонько ткнул меня в бок, и я вынырнула из своих мыслей.

— Не знаю… — пробормотала я и бросила взгляд на подругу. Она задремала.

— А ты меня вообще слушала?

— Да…

— Тогда скажи, — он понизил голос, бросив взгляд в зеркало, — вот если Любовь Николаевна переедет в дом к Улыбке, как отреагирует Татьяна Алексеевна?

— А зачем ей переезжать туда?

— А я знаю что ли? Слышал просто, как Улыбка с Ромой разговаривали об этом…

— Подслушиваешь?

— Нет, они в машине говорили.

— Кстати, давно хотела спросить, кем является Рома Алексею Савельичу? Он явно не прислуга…

— Они вместе ещё со школы. Даже в армии вместе служили на границе…

— Классно вот так с другом всю жизнь вместе! Мы с Тэш с первого класса вместе. Коль, ты бы прекращал уже называть Тэш Татьяной Алексеевной. Она очень бесится, что не может отучить тебя от этого!

— Попробую… Просто, как-то сложно мне её называть Тэш или Таней. Не поверишь, она мне учительницу напоминает почему-то, когда разговаривает со мной!

— Учительницу? — расхохоталась я.

— Ну да.

— А я?

— Ты? Не знаю, просто девчонку, причём весьма симпатичную… — он улыбнулся и подмигнул мне.

— Подлизываешься, — констатировала я, ответив ему улыбкой.

— Нет. Делаю комплимент, — он припарковался и выключил зажигание. — Приехали.

— Пойдёшь с нами? — спросила я, выбираясь из машины.

— Я побуду в машине. Я вам там не нужен.

Тэш открыла глаза, сонно моргнула и вышла на улицу.

Мы вошли в здание больницы, дошли до регистратуры и я остановилась… Не поверите — я боюсь и не знаю что сказать! Мне было страшно, что утренний звонок всего лишь сон.

— Девочки? Кого-то ищите? — женщина приветливо нам улыбнулась и я выдохнула, чувствуя как грохочет сердце и сжимая ладонь Тэш.

— Не подскажите, в какой палате лежит Кристиан Кейн?..

— Сейчас посмотрю… — она взяла журнал, полистала серые странички и сказала: — Он в реанимации на третьем этаже. Но вас туда не пустят.

— Но мы… хоть одним глазком! Мы вчера…нам сказали, что он умер… Я его подруга, а она невеста.

— Девочки. — женщина понизила голос. — Надевайте бахилы и найдите на третьем этаже главврача Федор Ивановича. Он его лечащий врач. Может, он разрешит хотя бы невесте.

— Спасибо вам большое!.. — я улыбнулась и потянула подругу в гардероб.

Мы поднялись на третий этаж, и пошли по длинному коридору, разглядывая таблички на дверях.

Очень скоро мы нашли кабинет главврача и на наше счастья он был на месте. Я оставила Тэш снаружи и зашла. К моему удивлению, его не пришлось долго уговаривать.

— Это реанимация. Там не положено находиться посторонним… Я пущу вас, но буквально на пять минут. Извините, девочки, большего не могу. Чудо, что он жив! На моей памяти…очнуться после смерти через столько часов…да такого не было никогда!

— Федор Иванович, а когда его переведут в палату?

— Не могу сказать. По состоянию. Вы можете звонить на пост медсестре, она подскажет.

— Спасибо вам большое!

— Я сделал всё что мог. Идите, я предупрежу, чтобы вас пустили.

Мы пришли к дверям реанимации и вошли. Равномерное гудение мониторов нарушало тишину. Я собрала всю волю в кулак, чтобы не заплакать. Нельзя. Тэш всхлипнула, когда мы подошли к кровати Криса. Почти вся его голова забинтована, на ребрах тоже виднелась повязка, обе руки в гипсе, левая нога тоже в гипсе и подвешена над кроватью с помощью грузиков. Конструкция впечатляющая. Через правую бровь к щеке Криса простиралась неровная зашитая рана. От аппаратов к Крису вели разные трубочки и провода. Слава Богу дышал он сам! Ничто в нём не говорило, что передо мной живой человек. Только грудь еле заметно поднималась и опускалась…

Тэш склонилась и обозначила на его губах поцелуй.

— Ты обещал, что вернешься… Не бросай меня больше, родной. Я не переживу этого… — по её щекам снова бежали слезы.

Я погладила его по ладони и улыбнулась:

— Крис, возвращайся скорее к нам. Мы очень тебя ждем. Ты чертовски напугал нас вчера! Ты жив, а восстановиться мы поможем!

Тэш отступила назад и обняла меня, глядя на жениха.

— Пойдем? Я записала телефон. Будем звонить. Надеюсь, скоро его переведут в палату.

Она кивнула и, цепляясь за меня как за спасательный круг, побрела к выходу.

Оказавшись в машине, мы отдышались и уставились друг на друга, не тая радостных улыбок.

— Ну что, теперь куда? — спросил Пегас, включив зажигание.

— Домой, наверное… — у меня заиграл мобильник. — Подожди секундочку… Алло!.. Что? Какая песня?.. Я ничего не слышу, Жора! Я сейчас приеду!.. — я отсоединилась и бросила телефон в карман. — Мне надо заехать в клуб. Тэш?

— Я бы что-нибудь поела.

— О! Аппетит — это хорошо! Я — в клуб, а вы езжайте что-нибудь перекусите.

— Хорошо. Я тоже проголодался. — он медленно надавил на педаль газа и вырулил на дорогу.

Я распахнула двери и направилась к барной стойке, где ожидал меня хозяин клуба. День, а Жорик в клубе. И музыка играет. Что-то тут не чисто.

— Я слышал у вас горе…

— Слава Богу, всё обошлось! Крис жив! — я в двух словах рассказала о том, что произошло вчера и улыбнулась. — В общем, больница это временно. Всё будет хорошо.

— Конечно, будет! Пойдем со мной.

Жорик кивнул и мы прошли в его кабинет.

— О чём ты хотел поговорить со мной?

— Я хотел, чтобы ты заключила контракт с фирмой "НеМоН".

— Зачем? — насторожилась я.

— Они очень хотят, чтобы ты записала альбом…

— Жор, я же говорила, что не хочу!

— Ну, пожалуйста! Тебе даже не надо будет ездить с гастролями по стране. Твоя песня уже имеет успех на радио…

— Что?! Это ты сделал?

— Да. На твоё имя надо сейчас открыть счёт. Туда тут же поступят проценты, кстати, очень хорошие, как исполнительнице и как автору песни. А альбом вообще тебе принесёт состояние!

— И кто его купит? Только что тот, кто меня знает, и то, может быть.

— Так о том и речь! Ты дашь пару концертиков, реклама, клипы…

— Концертиков?.. Ну, допустим, меня узнает больше народу, мой альбом пройдёт на «ура», а дальше что?

— Дальше? А дальше поступай, как знаешь. Хочешь, пиши дальше песни, исполняй и зарабатывай на них денежки, а хочешь… можешь всё это бросить. Кармен, не дури! Ты талант!

— А ты уверен, что я смогу написать ещё? Я же не умею!

— Попробуешь хотя бы. Не получится, просто будешь петь.

— Кстати, Жорик, а тебе-то какая от этого выгода?

— Ну…реклама моего клуба. Где выступаешь ты — подтянутся другие звезды.

— Когда этот контракт подписывать? А согласие мамы не нужно? Я несовершеннолетняя.

Жорик расплылся в улыбке Чеширского кота:

— Твоя мама уже дала добро и обещала подписать как только ты дашь согласие.

— О как! Ты уже и маменьку обработал! — я хохотнула и села за стол. — Ну показывай что подписывать.

Он достал из стола бумаги и протянул мне.

Я быстро ознакомилась с контрактом и, не найдя никакого подвоха, подписала его.

— А Женя Хиппер?…

— Твой продюсер. Он заедет вечером. Подъедешь?

— Жорик, давай в четверг? Организуешь нам встречу.

— Хорошо.

Вечером я решила, что сейчас самый подходящий момент, чтобы поговорить о магии, взяла из кухни фотоальбом и направилась в комнату к подруге.

— Не спишь?

— Нет, заходи, — она отставила в сторону миску с клубникой.

— Ты же не ешь на ночь, — я притворно охнула.

— Я праздную. Сегодня мне можно.

— Я пошутила, моя хорошая! — я обняла ее и плюхнулась рядом с ней.

— Это что?

— Фотоальбом.

— Ух ты! А можно посмотреть?

— Естественно. Зачем бы я его принесла?..

Я влезла к ней под одеяло, как раньше, когда мы ночевали друг у друга, и стала рассматривать с ней фотки.

— Это ваша магическая семья?

— Да… Ты хорошенько разглядывай, может, узнаешь кого.

— Да кого я тут узнаю? Может тебя только.

— А ты внимательно смотри.

— А я и смотрю… Вот! Это ты! А как похожа-то!

— А почему же я не должна быть похожа?

— Не знаю. Выходит, тебя две — одна там, другая тут, — она продолжила неторопливо листать странички.

— А на самом деле одна.

— До сих пор не верится, что так бывает на свете… О! А это Алек, да?

— Ой! Наверное, — я вгляделась в фотографию и рассмеялась. — Какой он смешной! Посмотри, у него даже взгляд не изменился! Он даже маленький был красавчик!.. — я откинулась на подушку, закрыла глаза, и перед ними тут же возник образ Алека.

— Ты влюбилась! — Тэш улыбнулась. — Ты наконец-то влюбилась!

— Влюбилась? Не знаю. Он мне понравился, это да… — я открыла глаза и вновь села. — Знаешь… тот поцелуй… оказывается, целоваться очень приятно!

— Помню-помню! — ехидно прищурилась Тэш. — Видела, что ты чуть голову не потеряла!

— Да брось. Я прекрасно все контролировала.

— Ну-ну… — она перевернула очередную страницу и замолчала.

— Что ты там увидела? — я заглянула в альбом через ее поечо. — А-а-а, так это ты.

— Я? Да быть такого не может!

— Почему? Я де тебе уже высказывала свое предположение. Всё сходится.

— Я же… я не могу быть ведьмой!..

— Да? А ты не помнишь, как взорвала демона, когда мы бежали одеваться, чтобы поехать в больницу?

— Быть того не может!

— Почему?

— Потому что…

— Неужели тебе не хочется обладать магическими силами? Вот ни капельки это не интересно?

— Хочется, но… да не может быть, чтобы это была я!

— Пошли, — я спрыгнула с кровати.

— Куда?

— Докажу тебе, что я права. Ты иногда упряма как баран.

Тэш вылезла из-под одеяла и пошла со мной на чердак. Поставив по середине тут же найденную плетёную корзину, я подошла к Тэш и сказала:

— Взорви её.

— Шутишь что ли? — удивилась Тэш.

— Я серьёзно.

— Но как я это сделаю, если…

— Взмахни на него рукой!

Она махнула рукой по направлению к корзине, но ничего не произошло.

— Попробуй ладонью кверху…

Она вновь взмахнула рукой и снова ничего не случилось.

— Потрясающе! Даже это тебе доверить нельзя! — рыкнула я, решив разозлить подругу.

— Кармен, ты чего?.. — обалдела она.

— Я вообще ничего! Я всегда всё делала, всегда выручала тебя. Ты ведь ничего не можешь без меня!

— Да что случилось?

— Я просто убедилась, что, такая как ты, не может носить фамилию Берг, а тем более быть ведьмой!

— Ты совсем, что ли обалдела? У меня просто не получается!

— Ты просто не можешь, я — ошиблась на счёт тебя. И как мы дружили столько лет?!

— Да замолчишь ты, наконец! Что ты несешь! — рявкнула Тэш, взмахнув обеими руками.

В тот же момент корзина разлетелась на кусочки. Я завизжала от радости и обняла подругу, целуя ее в щёку.

— Ура! Получилось!!! Прости мои слова! Мне пришлось!

— Это я сделала?

— Ты! Ты умница, Тэш! Ты молодчина!!

— Так ты специально что ли, всё это говорила?

— Ну конечно! Я решила, что сильные эмоции должны вызывать магию. Как в прошлый раз.

— А у меня бы и так получилось!

— А так на много быстрее.

— Значит, я действительно твоя сестра?

— Да. Пошли. Я сейчас тебе покажу мамин дневник и расскажу об остальных членах нашей семьи. Это же здорово! Просто обалденно!

4 августа

Проболтав с Тэш полночи, утро я благополучно проспала и даже не собиралась просыпаться (впрочем, я итак люблю поспать подольше). Время уже подбиралось к двенадцати, а я продолжала блуждать в царстве Морфея, находя там всё новые и новые сны.

Тэш к этому времени уже проснулась и просто лежала, читала в кровати очередную книгу Донцовой. От увлекательного занятия её оторвал звонок домофона. Делать нечего, пришлось натягивать халат и спускаться вниз.

Моя сестрица открыла входную дверь. К дому направлялась девушка с младенцем на руках. Она была одета в длинный черный кожаный плащ, такие же клешёные штаны, на голове повязана чёрная бандана, а на глазах — чёрные блестящие очки. Тэш внимательно оглядела весь её прикид, включая невообразимые ботинки на платформе, чем-то напоминающие армейские берцы, как в кино, и огромные золотые серьги-кинжалы в ушах. Что самое поразительное — на ремне кожаных штанов в ножнах висел кинжал.

— А вам кого?

— Прости, что разбудила. Мне нужна ваша помощь, — девушка бесцеремонно отпихнула Тэш в сторону и захлопнула дверь. — Я немного промахнулась с точкой перемещения.

— А по какому праву ты к нам вламываешься? — возмутилась Тэш, отбросив неуместные манеры в сторону.

— Пошли на кухню, там всё объясню.

— И не думай даже! Я как впустила, так и выкину тебя! Твой вид меня ничуть не пугает. Я сейчас полицию вызову.

— Мой вид и не должен тебя смущать, — ухмыльнулась незнакомка.

Девушка вручила Тэш дорожную сумку, которую моя сестрица не сразу приметила, и, медленно сняв очки, посмотрела ей в глаза. Знаете, это как во всяких боевиках делают «крутые парни»: медленно, грациозно снимают тёмные очки и так же медленно переводят взгляд на собеседника. Впечатление производят соответствующее.

Мгновение Тэш стояла как окаменевшая, не в силах произнести ни звука, а потом воскликнула:

— Мамочки! Ты кто?

— Ты.

— Что — я?

— Я это ты. Я из будущего, — она взяла Тэш за руку, одной рукой придерживая спящего ребёнка, и привела на кухню.

— А что ты тут делаешь?

— Моему ребёнку, то есть и твоему тоже, грозит опасность. За ним сейчас охотится очень могущественный демон, и я с сыном скрываюсь по разным временам, пока сестры придумывают нужное заклинание и зелье. Но без меня это всё не подействует, потому что одолеть его мы можем только вместе, а подвергать ребёнка опасности, оставляя со мной, я не могу.

— Подожди-подожди… — Тэш затрясла головой. — Это мой будущий ребёнок?

— Да. Это мальчик, его зовут Кирилл.

— А… кто его отец? — Тэш аккуратно взяла его на руки с интересом разглядывая.

— Крис, конечно… — пожала плечами «будущая» Тэш.

— А он на него больше похож…

— Папин сын. Ладно, слушай дальше. Кирюшу я пока оставляю с вами, как ты поняла. О том, что Властители воссоединяются, сейчас в подземном мире не известно. Повелитель чувствует, конечно, что здесь зародилась новая могущественная сила, но не может понять, что это вы и где искать эту силу…

— Властители — это мы?

— Властители магии — это все вы. Вместе вы обладаете могущественной силой, которая в будущем, должна победить Повелителя, когда он придёт на землю — это по пророчеству…

— Ты говоришь, о нас там никто не знает, но ведь уже приходили демоны.

— Это искатели — они посланы Повелителем, чтобы найти источник растущей доброй силы, магической силы, а догадался о том, кто вы только один из искателей, но он погиб от руки Кармен несколько недель назад, если мне не изменяет память.

— Да. Алек тоже погиб тогда…

— Ладно, я отчаливаю. В сумке всё, что потребуется малышу. Я вернусь за ним через какое-то время. — она встала и направилась к выходу.

— А сколько ему?

— Пять месяцев…

— Ясно. Ну, пока…

— Нет, до свидания.

Тэш осталась на кухне с маленьким ребёнком на руках, ошеломлённая и не сразу сообразившая что делать дальше. Он спал, и моя сестра, поразмыслив, решила уложить его на своей кровати.

Как только я проснулась, тут же направилась к Тэш в комнату, однако её там не было. Я уже хотела уйти, как вдруг в кровати что-то зашевелилось, и раздалось слабое кряхтение. Я осторожно подкралась и, подняв одеяло, отскочила в сторону:

— Мамочки! Ребёнок! Тэш, ты где?

— Я тут! Бегу! — раздался её крик за дверью ванной, которая тут же распахнулась.

Тэш подбежала к ребёнку и взяла его на руки.

— Пойдём, я тебя покормлю, мой хороший…

— Ты где его взяла?

— Родила.

— Тэш, я серьёзно.

— Я тоже. Это мой сын… правда, из будущего.

— Да ты что! А кто отец?

— Разумеется Крис.

— Потрясно! А что он тут делает?

— Пошли на кухню, расскажу.

Странно, но меня её слова о будущем сыне ничуть не удивили. Я даже не сразу сообразила, что мы получили своеобразную весточку из будущего.

На кухне она пересказала мне утренний разговор с будущей собой. Я, как подобает тёте ребёнка, прыгала вокруг него и сюсюкалась с ним от души. Малыши такие хорошенькие!

— Он такой хорошенький! Такая душка!.. Надо сразу рассказать Крису, когда он очнётся!

— Надо.

— Вот он удивится! А как он похож-то на него! Прямо вылитый Крис! Ой, мама родная! Смотри, какие у него глазки!.. Ути-пути… Какие мы хорошенькие…

— Кармен.

— Чего?

— Сядь и успокойся. Ты не даёшь ему спокойно поесть, — еле сдерживая себя Тэш пробуравила меня гневным взглядом.

— Всё, я спокойна! — я с грохотом приземлилась на табуретку. — Какой он всё-таки милашка!.. — и не удержавшись протянула к нему руку.

— Катя! — рявкнула Тэш. — Дай ему спокойно поесть!! Он и так вертится, я бутылочку выроню!

— Извини. Больше не буду. Я тоже тогда съем чего-нибудь, — я подошла к холодильнику, распахнула дверцу и довольно воскликнула. — О! Икра! Бутерброд будешь?

— Нет.

— А чай или кофе?

— Не хочу я, — поморщилась моя подруга.

— Ты плохо себя чувствуешь? — забеспокоилась я, внимательно оглядывая подругу. — Хочешь чего-нибудь?

— Нет. Ты меня утомила. Помолчи чуть-чуть… Тебя слишком много сегодня…

— Много?

— Да.

Раздался звонок домофона и я побежала открывать. Это были тётя Люба и моя мама. Они зашли в дом и я машинально их обоих обняла.

— Привет! Здравствуйте, тётя Люба! Вы откуда?

— Из дома.

— Ну, как она? — чуть ли не в один голос спросили взрослые.

— Нормально. Крис жив, а значит всё будет отлично… Чаю хотите?

— Лучше кофе, — уверенно сказала мама, стягивая с ног сапожки.

— И мне тоже сделай, пожалуйста.

— Хорошо, пойдемте на кухню.

— А Танюша не работает сегодня? — поинтересовалась тётя Люба.

— Нет. Она с Киркой нянчится. — ляпнул мой язык прежде, чем я успела подумать.

— С кем?

— С Кирюшкой. Да вы заходите. — что уж, ребёнка не скроешь.

Тэш сидела с ребёнком на руках и кормила его из бутылочки, что-то ласково приговаривая. Ну прямо-таки малолетняя мамаша!

— Привет, Танюша.

— Привет! Здравствуйте, тёть Оль!

— Это чей?

— Э-э… — Тэш растерянно уставилась на меня, ища поддержки.

— Это… племянник Саши!

— Он же уехал? — удивилась моя мама. — И ты говорила, что у него нет родственников…

— Оказалось, что у него есть какая-то двоюродная сестра, которая живёт в Москве. Это её сын, Кирилл.

— А что он тут делает? — недоумевала тётя Люба.

— Сашина сестра здесь проездом, сейчас она уехала в город по делам и попросила понянчиться с малышом… — выкручивалась я, на ходу сочиняя.

— Я с ним сижу, потому что Кармен его с ума сведёт. Она меня-то уже замучила с утра, а такую крошку, как он — тем более!

— Ясно. Дай-ка его сюда… — моя мама ловко забрала его к себе на руки. — Организуйте нам кофейку, а мы с тётей Любой пока позаботимся о нём. — и они вышли из кухни.

Мы послушно засуетились на кухне.

— Ты умнее ничего не придумала? — налетела на меня Тэш, нарезая хлеб.

— Нет. На ум больше ничего не пришло! Я же не знала, что они приедут!..

— А если Кирюша здесь на несколько недель останется? Или месяцев даже, что тогда?

— Придумаем что-нибудь…

— У тебя всегда всё так легко… — вздохнула Тэш, качая головой.

— Естественно. Чё теперь, плакать что ли?

— Но я-то не смогу всегда быть с ребёнком!.. Я работаю.

— И что? Я с ним останусь. Я-то дома, свободна пока как ветер в поле!.. Хоть и не на долго…

— С тобой оставить ребёнка? Ты смеёшься надо мной?!

— А почему нет? Я, в конце концов, его тётя. И не дурнее тебя.

— В будущем…

— Привыкай, Тэш, нам ещё остальных найти надо. А потом мы будем жить все вместе, потому что разъезжаться нам не велели! Ты от меня никогда не отделаешься. — и я показала ей язык.

— Ты не умеешь обращаться с детьми!

— Ой! Велика наука! Научусь. Кроме того, у тебя всё равно другого выбора нет, кроме как оставить Кирку со мной!..

— Я пришлю тогда тебе кого-нибудь в подмогу, — вздохнула моя подруга, потерпев поражение.

— Присылай, мне-то…

— Так, он покушал, теперь надо уложить его спать. Малыш отчаянно трет глазки. — скомандовала моя мама. — Где он у вас спит?

— В моей комнате. Пойдёмте, покажу.

Они втроём отправились наверх, а я плюхнулась за стол.

— Эх, мама, знала бы ты, что тут у нас творится! — вздохнув, пробормотала я.

Зазвонил телефон Тэш. Звонил её начальник.

— Кармен слушает… Здравствуйте, Алексей Савельич… Нет, всё так же… Ой! Да чего тут неудобного-то? Тэш уже в норме… Вся сияет как лампочка!.. — расхохоталась я. — Пусть подъезжает к трём, она будет готова… Я? Нет, пока свободна… В академию театральную… Хорошо… Тэш расспросите, она лучше меня всё объяснит… Замётано!.. До свидания!..

— Кто звонил? — спросила Тэш, появляясь на пороге кухни.

— Алексей Савельич.

— Катя! Ну кто же так разговаривает с начальством? "Замётано!". Фу, как не хорошо!.. — поморщилась маменька, присаживаясь за стол и с удовольствием пригубив кофе.

— Да брось ты, ма! Ему, по-моему, по фигу как я с ним разговариваю…

— Её всё равно не переубедишь… — остановила Тэш мою маму. — Кармен, а что он хотел?

— Спрашивал, как там Крис, как ты… А ещё, через час за тобой Пегас приедет. У Улыбки для тебя сегодня спецзадание какое-то…

Тэш сделала округлила глаза, скорчив гневную рожицу.

— А я так и не поняла, вы проездом или просто так? — спросила я, быстро переведя разговор.

— Мы — проездом. Поехали по магазинам с Любашей и решили к вам заглянуть — узнать, как вы тут… — мама отправила в рот кусочек бутерброда.

— Я смотрю, вы тут уже как полноправные хозяйки… — улыбнулась тётя Люба, отставляя пустую чашку в сторону.

— А как же иначе? Дом-то на нас оставили! Вот мы тут и отдыхаем! — весело воскликнула я.

— Вы такие взрослые, девочки! Просто не верится!.. — тетя Люба моргнула и тепло улыбнулась.

— Вам не далековато отсюда в магазин ходить?

— Да нет. Мы когда на автобусе, когда Тэш с Пегасом до магазина ездит. Раньше с Крисом на машине ездили. А вообще-то у нас тут, в посёлке, свой магазинчик небольшой есть — до него рукой подать! — на одном дыхании выпалила я, как всегда скороговоркой.

— Вам ничего из города не привезти?

— Да нет. Чего вам мотаться к нам, крюк лишний делать. Не переживайте, у нас всё есть.

Через полчаса взрослые уехали, а я наконец решила позавтракать. Тэш налетела на меня как коршун, гневно шипя.

— Ну зачем ты сказала моему начальнику, что я в норме?! Кто с ребёнком останется? Ты что ли?

— Я. Нам же нужны деньги?

— Нужны, но…

— Вот и дуй на работу! — заключила я и налила себе кофе. — Кроме тебя пока работать некому.

— Так работала бы! Чего я-то всё должна делать?

— Успею. В конце концов у меня учёба скоро начнется.

— Налей мне тоже кофейку, — попросила она и тоже присела на стул. — Я вот тоже возьму, да и поступлю в институт! Я просто не знаю пока, в какой…

— О! Велика проблема! — я поставила перед ней чашку с кофе. — У меня в комнате лежит справочник по ВУЗам Санкт-Петербурга. Вечером что-нибудь поищем… В конце концов — какая разница где тебе «вышку» получать? Будет и хорошо!

— Абы что не хочу. Если поступать, то пусть это станет профессией, а не просто «корочками». — она как-то грустно вздохнула и посмотрела мне в глаза. — Знаешь, Кармен, мне до сих пор не верится, что я обладаю какими-то сверхъестественными способностями…

— А я уже свыклась с этой мыслью и даже воспринимаю её как должное. Поначалу, конечно, было офигенно весело и необычно. Но самое классное, конечно, это перемещаться!.. Жаль, нельзя этого делать открыто…

— Да, удобная способность…

У меня ожил мобильник, ворвавшись в наш разговор настойчивым треньканьем.

— Да… Нет, я же сказала, что не могу сегодня!.. Мы же договорились на четверг!.. Нет!.. Мало ли что! Это ты меня в это втянул, а не я. Я сказала в четверг, значит в четверг!!.. А меня это волнует?.. Нет, я… Жора! Я тебе последний… Если ты такой умный приезжайте ко мне и общайтесь со мной здесь! Я никуда не поеду, потому что я занята!.. Всё, разговор окончен. Я позвоню… — я отсоединилась и раздраженно швырнула телефон на стол.

— Это ты с Жориком так разговаривала? — искренне удивилась Тэш.

— С ним самым. И зачем я только согласилась на всё это?

— А что такое?

— Ой, я же тебе не сказала! Я подписала контракт об издании сольного музыкального альбома. Дам пару концертов в Питере, они мне сделают рекламу: ну, там афиши по городу… запишут рекламу для TV…

— Да ладно!.. Кармен! И ты мне не сказала!.. — Тэш запихнула в себя очередной бутерброд с икрой.

— И ничего такого тут ого-го нет. Ты сама-то хотела бы?

— Я? Нет, пожалуй не хочу быть известной. Хочу быть домашней мужней женой… — и она расплылась в улыбке.

— Будешь. Я не особенно хотела, но… Жорик провернул всё так, что моя песня уже на радио. Да и чего уж говорить — лишние деньги нам не помешают. Мы договорились на четверг, а он мне звонит и говорит: "Приезжай, дорогуша, продюсер хочет тебя видеть!". Я ему за эту "дорогушу" голову отвинчу!

— Ну, он перестарался, как всегда, ладно тебе!.. Жорику простительно! — она сделала себе ещё один бутер.

— А что делать? Придётся смириться со всем! — вздохнула я и тут же рассмеялась, глядя на лопающую бутерброд подругу: — Тэш, ты же на диете!

— Что? — она посмотрела на свой бутерброд и ошеломлённо заморгала глазами, как будто бы и не заметила совсем как уплетает уже не первый кусок. — Ой, и правда!.. А впрочем, знаешь что?

— Что?

— А мне всё равно! — засмеялась она и с жадностью откусила кусок побольше. — Один раз можно себе позволить. Кроме того, ты прекрасно знаешь, что я обожаю икру!

— Знаю-знаю!.. «Икра Заморская — баклажанная…», — я облизнулась, процитировав известную фразу из фильма "Иван Васильевич меняет профессию".

— А вот "Заморскую", как ты говоришь, я как раз не люблю, — Тэш поморшилась. — Вообще я больше люблю чёрную, осетровую, только она дорогая, зараза!

— "Фу! Опять икра!", — окончательно расхохоталась я, скорчив рожицу.

— Кармен, прекрати! Правильно твоя мама говорит: "Дорога тебе, дорогуша, только в актрисы".

— А кто-то сомневался в моих способностях?

— Да нет. Просто, по-моему, не денежная это профессия… Высоко единицы вылезают. С твоим умом и талантом тебе бы что-нибудь посолиднее найти.

— Тэш, ты забываешь кто моя мама — ей двери везде открыты. Кроме того, мы к твоему Улыбке подкатить можем: мол, так и так, хочу сниматься в кино! — и я задорно подмигнула ей.

— Так он тебе и поможет! Он всего лишь мой босс.

— А разве мне можно отказать?

— А разве нет?

— Тэш, ты прекрасно знаешь, что со мной сладить очень тяжело… — ласково протянула я. — Будь твой Улыбка хоть самим президентом, я бы ему так надоела: он бы меня пинками выгнал в любой первый попавшийся сериал. Ну а там и дальше до большого кино добраться "на попутках" можно.

— Ладно, хватит мечтать, я пошла собираться. Напишу тебе, как кормить Кирюшку, если что — позвонишь.

— Хорошо, — я вновь подобралась к холодильнику и заглянула во внутрь. — Ты не знаешь, у нас пирожные какие-нибудь остались?

— Кармен! — пророкотала Тэш.

— Что? — я выглянула и невинно захлопала ресницами.

— Хватит есть! Ты лопнешь!

— Ладно. Хватит, так хватит… — легко согласилась я. — Уедешь — я ещё поем.

Тэш укатила на работу, а я осталась одна с малышом. Кирка мирно спал наверху, после плотного завтрака, а я решила поваляться в гостиной на диване с книжицей в руках — люблю я это дело. Хвала тому, кто придумал радионяню!

Тэш

Пегас остановил машину не доезжая до дома Улыбки — на шоссе и виновато улыбнулся мне:

— Таня, ты меня извини, мне надо сейчас по делам смотаться. Дойдёшь сама? Здесь не далеко уже…

— Езжай. Мы, чай, не буржуйничаем, пешком ходить не разучились ещё, — улыбнулась в ответ я, выбираясь из Лексуса.

Ворота на территорию особняка почему-то были открыты. Удивившись про себя этому факту, я пересекла двор и вошла в дом. Собаки, обычно радостно приветствующие меня, куда-то делись, охраны тоже нигде не было видно. "Что тут происходит?", — насторожено подумала я.

— Ты что тут делаешь? — послышался грубый мужской голос позади меня.

— А вы кто? — вопросом на вопрос ответила я, резко развернувшись.

Мужчина схватил меня за локоть и попытался выпроводить. Ох, не следовало ему этого делать!.. Я ловко вывернулась и с разворота ударила его ногой поддых. Не ожидавший ничего подобного мужчина отлетел к стене.

Не знаю что тут происходит, но трогать себя не позволю. Я молниеносно приняла боевую стойку, отбросив в сторону сумочку. Хорошо решила надеть кроссовки, а не туфли! С другой стороны ко мне уже мчался другой амбал, закатывая рукава. Мама родная! Куда я попала? Может, случайно не в тот дом вошла? Секунды до сближения оценивала нового противника. Слишком большой, тяжело ступает, действия предсказуемы. Развернулась к нему на встречу и, ловко уклонившись от его удара, врезала ему кулаком по скуле. Перехватила его руку на себя, подсекла ногой и перебросила через спину. С виду я может и маленькая, но на лопатки на тренировках укладывала всех стабильно! У мужика тут же хлынула кровь из носа, он нелепо распластался на полу. Первый амбал уже очухался и снова бросился на ничего не понимавшую меня. Я отскочила в сторону и, споткнувшись, упала на диван, но тут же кувыркнулась через его спинку и приземлилась на ноги. Снова приняла боевую стойку, оценивая обстановку.

— Браво! — послышался голос Улыбки на лестнице.

Он медленно спускался, как всегда улыбаясь, и аплодировал. Таааак, это что тут… шоу решили за мой счет устроить?

Я развернулась на пол корпуса, всё ещё находясь в боевой стойке.

— Лёша, это кто? — выпалил один из амбалов, пытаясь платком остановить кровь из носа.

— Стыдно мальчики, с такой юной девушкой не справиться! — укоризненно покачал головой мой шеф, не скрывая довольной усмешки. Большое желание кому-то подправить нос. Обычно это по части Кармен, но сейчас…прям обстоятельства обязывают. — Знакомьтесь, это моя переводчица и специалист по компьютерам — Татьяна.

— Нет, Улыбка, это — не переводчица! У неё удар как у Брюса Ли! — выпалил тот, что напал первым. Хмм, комплимент принимаю. С Брюсом Ли меня ещё не сравнивали.

— Учись, Гриша. Как же вы меня охраняете, если с обычной переводчицей не справились?

— Обычная переводчица! Она мне нос сломала! — возмущаясь, Гриша пошёл в кухню, а за ним и второй мужчина.

— Здравствуй, Танюша, — улыбнулся Алексей Савельевич.

— Привет. Я не поняла, это что тут за шоу за мой счет? — нахмурилась.

— Прости, неудобно вышло. Мы ждали других ребят для очередной проверки этих оболтусов. А где Пегас?

— Он сказал, что уехал по делам.

— А, ну да. Ты где драться научилась?

— Пару раз дралась в клубе.

— Удар, я смотрю, у тебя конкретный! Ты точно нигде не занималась?

— Улица — вот моя школа. А жить захочешь — любого уложишь. Вообще, конечно, я как любитель занималась самбо, но потом забросила. Давно это было.

— Это верно. Жизнь у нас всего одна. К сожалению.

— Что у нас на сегодня?

— Иди пока ко мне в кабинет, я попрошу Рому тебе принести чего-нибудь освежающего.

— А ты куда?

— Я скоро приду. Твоё задание прибудет через час. Они в аэропорту задерживаются…

— Хорошо.

Я поднялась в уже хорошо знакомый кабинет и села в кресло — за стол. Поправила растрепавшийся хвост, проверила в зеркало макияж и откинулась на спинку кресла. Мне тут нравилось: уютно как-то по домашнему, да и компьютер под рукой. Улыбка разрешал мне пользоваться всем в этом доме, словно я его близкая родственница. Впрочем, как заметила моя подруга, с Ромой он тоже держал себя как с близким человеком, хотя, наверное, так оно и есть.

Побродив по кабинету, разглядывая книги, я достала с верхней полочки фотоальбомы и принялась их рассматривать. В первом альбоме были армейские фотографии. А вот и Рома! Почти везде Алексей Савельевич был с ним. Вот они вместе с овчаркой, вот ползут где-то, вот купаются в реке, вот бегут, вот на построении… "Весело там, наверное, на границе! — подумала я, читая подписи под фотками. — Выходит, они с Ромой вместе служили…".

Открылась дверь, и на пороге появился сам Рома. Он принёс поднос с напитками, фруктами и, конечно, мороженым.

— Привет, Таня.

— Привет.

— Я вот, тебе вкусненького принёс. Ты же любишь мороженое, да?

— Очень! Спасибо, Рома.

— Да не за что! — он благодушно улыбнулся.

Честно говоря, глядя на него, не очень верилось, что это тот самый человек из фотоальбома. На фотографиях он худой и подтянутый. Бегает с Улыбкой и собакой по песку… Сейчас передо мной стоял сорокалетний мужчина, обладатель внушительного животика и добрых карих глаз. Он просто весь лучился положительными эмоциями, от него исходило тепло. Хотелось подойти и обнять его, как родного человека, которого ты не видел много лет.

— Если что-нибудь понадобится, вызови меня по селектору. Знаешь, как им пользоваться?

— На кнопочку нажать, да?

— Точно. Ну, я пошёл. — Рома открыл дверь, но я притормозила его на мгновение.

— Рома…

— Да, — он оглянулся на меня.

— Ты кем приходишься Лёше, если не секрет?

— А почему секрет-то? Мы с ним со школы вместе. Сначала на экзаменах в институт провалились, потом в погранвойска вместе угодили, а потом… — он усмехнулся и взмахнул рукой. — Вот теперь тут и живём.

— А почему он тебя… как за прислугу держит?

— Я не доверяю посторонним бабам. — он нахмурился. — Сам готовлю, сам убираю — всё сам.

— И не устаёшь?

— Нет, меня же никто не подгоняет. Работаю в своё удовольствие. Да и что мне делать? Не лежать же целый день!

— Ясно…

— Зови, если что, — повторил он и ушёл.

Я не спеша рассматривала фотографии. Перешла к другому альбому. Здесь оказалось много неизвестных мне людей, причём ни на одной из фотографий не было женщин. Кое-где промелькнули ребята из охраны (на заднем плане), кое-где — сам Алексей Савельич, снова Рома, собаки. Потом на странице значилась огромная надпись: «отпуск». Тут уже пошли фотографии с женщинами, ну, не все, конечно, но несколько присутствовали. На остальных запечатлены или Рома с Лёшей, или они по отдельности. Я читала надписи, неторопливо переворачивая страницы: "Мальта, ‘82"… "Лондон, ‘83"… "Прага, ‘84"… "Анапа, ‘85"… Именно на фотографии с этой надписью я остановилась. В висках застучали молоточки и бешено заколотилось сердце. Красивая женщина, которую я и никогда не видела, но у меня есть бережно хранимые фотографии. И я безошибочно узнала ее. Василько Елизавета Евгеньевна — моя мама. Сомнений в том, что это она быть не могло, похожая фотография есть и у меня. На оборотной её стороне тоже стоит подпись: "Анапа, ‘85". И ничего более. Ни имени, ничего.

Откуда она здесь? Кто этот человек, на которого я работаю? Ответ так и рвался наружу. Я не верила в это.

Открылась дверь и я подняла голову. Алексей Савельевич. Как всегда вошёл с улыбкой на устах, но едва увидел меня, лицо стало обеспокоенным. Я смотрела на него холодным и недоумевающим взглядом.

— Что случилось? — забеспокоился Улыбка.

— Откуда она у вас? — спросила я, указывая на фотографию.

Он не спеша подошёл к столу и заглянул в альбом.

— Ничего секретного: в восемьдесят пятом году мы с Ромой отдыхали в Анапе, как ты видишь. Я познакомился там с девушкой. Кажется, её звали Лида или Лика, как-то так. Она была красавицей, любила танцевать, плавать… У нас завязался роман. А через две недели я уехал, и мы больше никогда не виделись…

— Её звали Лиза, — тихо сказала я, не отводя от него глаз. Предательские слезы застыли в глазах.

— Откуда ты знаешь?.. В чем дело?

— Через восемь с половиной месяцев после вашего романа, — продолжала я, не ответив на его вопрос, — у неё родилась дочь… Женщина умерла, так и не увидев её…

Повисла тишина, а я, не сказав больше ему ни слова, достала мобильный и набрала номер своей тёти. Она знала! Точно знала и молчала! Предательница!

— Это я…

— Что-то случилось? Ты где?

— Я на работе… Скажи, ты знала?..

— Я…о чем?

— Ты специально устроила меня к нему.

— Я… Танечка, понимаешь…

— Не лги, я всё знаю… — я отсоединилась и молча уставилась на Улыбку, как будто заново его увидев.

— Откуда ты знаешь обо всём этом? — требовательно спросил он.

— Я её дочь.

Он отступил назад и тяжело плюхнулся в кресло, хватаясь за голову. Настал его черёд удивляться.

— Ты хочешь сказать…

— Я ничего не хочу сказать, — перебила я, резко поднявшись из-за стола. — Вы всё слышали, видите фотографию, меня. У нее не было других мужчин. Я ничего не хочу сказать, — повторила я, — делайте выводы сами, а меня ждёт работа. Вы просто мой работодатель. Позовете, когда понадоблюсь. — и вышла за дверь.

Алексей

То как Тэш резко перешла со мной на «вы» не понравилось мне. Едва за нею закрылась дверь, я вскочил с места, схватил с полочки альбом со своими детскими фотографиями и стал судорожно переворачивать страницы.

— Чёрт, она не может быть моей дочерью! Она не должна… Мне нельзя быть отцом! Нельзя иметь семью!.. — я бормотал в полголоса, не веря в происходящее. — Как всё не кстати!..

Я должен был понять, что девочку не просто так сватала нам Люба. Она знала! Знала!

Разум подсказывал, что этого не должно быть, а сердце говорило мне совсем о другом. В моем возрасте не иметь ни семьи ни детей как-то не правильно что ли, а тут вдруг такое выясняется. Да…с моим образом жизни…семья под запретом и я давно смирился. Я сам сделал этот выбор много лет назад. Меня все устраивало. А сейчас…сейчас мысли метались как бешеные птицы.

Я нашёл и альбом, который «случайно» оставила здесь Люба. В нём были детские фотографии Татьяны. Она показывала их нам с Ромой, рассказывая о том, какой росла ее племянница.

Я достал одну: на ней стояла четырехлетняя девочка в шортиках и маечке, абсолютно лысенькая, где-то в поле. В девяносто первом году Таня умудрилась измазать волосы в мазуте. Она росла неугомонным ребёнком, которому нужно было срочно изучить весь мир: что где лежит, что находится в гараже у соседа, что это за пахучая жидкость, которую он заливает в машину… Именно в гараже она и влезла в мазут, да ещё намазала им волосы — прическу делала! Перепугавшийся сосед, подхватил как ни в чём не бывало хохотавшую девочку на руки и прибежал к Любе. Та посадила ребёнка в ванную, тёрла её всеми доступными средствами, а с головой просто решила не мучиться — взяла и сбрила все волосы.

В одном из альбомов нашел свою детскую фотографию и сравнил фотокарточки. Если бы я не знал, чей передо мной снимок, то решил бы, что это он сам. Мы похожи как две капли воды, несмотря на то, что на фото мальчик и девочка.

Распахнулась дверь, и в кабинет влетел Рома.

— Улыбка, ты что сделал?

— А что я сделал?

— Таня чуть не сбила меня с ног, когда бежала по лестнице! Что ты ей наговорил??

— Вот, смотри, Ромик… — я отошёл от стола и указал ему на снимки.

— А откуда у тебя такая? — удивился мой друг, разглядывая снимок Татьяны. — Не помню такой…

— А дело в том, Рома, что отсюда только что выбежала моя дочь. Это — её фотография.

— Лёша, у тебя часом давление не подскочило? Шутишь что ли?

— Давно отучился.

— И как же это могло случиться? В смысле, почему ты не знал о ней?

— Видишь, вот эту фотографию? — я указал на снимок Лизы, мамы Татьяны.

— Красавица! Помню, конечно. Любаша говорила, что это её сестра.

— И ты молчал?! — немедля взвился я.

— А ты и не спрашивал, — удивился Рома.

— Вот эту девушку звали Лиза. Она в восемьдесят шестом году родила дочь. Татьяну! От меня, Рома!

— И что ты теперь будешь делать?

— Пока не знаю. Решим. Молчи пока. Таня для всех просто моя переводчица. — я действительно не знаю что делать. Душа в смятении. Дочь! У меня есть дочь! И я не сомневаюсь в том, что это правда.

— Конечно.

— Ты заметил, — вдруг улыбнулся я, — а ведь у неё моя улыбка.

— Давно заметил, а теперь понятно почему вы так похожи.

— Я тоже, — усмехнулся я. Заметил, но провести сравнение как-то в голову не приходило. — А знаешь, я даже рад, что она есть. Дожил до такого возраста и даже не обзавёлся семьёй. Жаль, не видел её маленькой, не видел, как она растёт…

— Лёш, не занимайся самобичеванием. Мы выбрали себе этот путь, никто нас силой сюда не тащил.

— Пол года на нарах мне хватило, Рома, чтобы крепко встать на ноги — на этот путь. Ты прекрасно знаешь, что другого пути не было.

— Знаю. — хмуро отозвался Рома. — Пойду обед готовить.

— Я не хочу есть.

— А тебя никто не спрашивает. Врач тебе сказал питаться. По часам.

— Как мне всё это надоело! — я стукнул кулаком по столу.

— А что делать? Положено правильное питание — изволь соблюдать.

— Ром, ты как жена моя! Которой не было никогда…

— Ты прям стихами заговорил! — засмеялся Рома. — Я на кухне. Если что — зови.

Тэш

Едва спустившись вниз, я прошла на кухню. Тут же находился и охранник Гриша, которому я наподдавала не так давно. Он сидел, запрокинув голову, держа полотенце у носа. Хорошо же я его приложила.

— Только не подходи ко мне! — прогундосил он, заметив меня.

— Дай посмотрю. — я взяла его за руку, но он отвернулся.

— У тебя нос болит?

— Болит.

— Тогда дай, посмотрю, хуже уже не будет.

Он покорно убрал руку с полотенцем. Я легонько пощупала кровоточащий свернутый нос, привстала, по обыкновению, на носочки и… вернула носу прежнее положение.

— А-а-а! Мой нос!! Ты что делаешь?! Сдурела совсем?! — взвыл Гриша, вскакивая и пятясь от меня.

— Радуйся, он не сломан. У вас лёд есть?

— Есть, в холодильнике, вот тут.

Я нашла в одном из ящичков стола полиэтиленовый пакетик, положила в него немного льда и протянула Грише.

— Приложи к своему больному носу, должно полегчать.

— Спасибо… — пробубнил он, повинуясь мне. — Ты просто уникум! Сначала разбиваешь людям носы, а потом лечишь!

— Тебя никто не просил помогать своему товарищу, — мило улыбнулась я.

— А если бы ты оказалась киллером?

— А я на него похожа?

— Даже маньяк никогда не походит на маньяка, так что похожа или нет не важно — а могла бы быть!.. Но после того как ты нас с Глебом уработала, я буду любой девушки опасаться. С виду по тебе совсем не скажешь, что ты так навалять можешь. Пацаны засмеют!

— Ну, милый, будешь всех бояться — толку от тебя не будет.

— Как бы меня Улыбка теперь не вытурил…

— Не вытурит. А вы с Глебом лучше тренируйтесь. И вам хорошо, и Алексей Савельич будет доволен.

— Что за шум, а драки нет? — весело спросил Рома, входя в кухню.

— Тьфу, на тебя, Рома! — выругался Гриша. — Какая драка? Она тут любого на лопатки уложит! — он быстро удалился в холл.

— А чего он?

— Нос болит! — засмеялась я.

— А! Наслышан! Молодчина!

— Спасибо!.. Слушай, Ром, а почему у вас ворота на распашку?

— Сломались. Вообще ни в какую сторону не хотят открываться. И замок там сломался.

— Так почините!

— Раз шесть уже за последние два месяца вызывали мастера и ничего, всё равно ломаются!

— Ну-ка пойдём… Что там такого быть может?

— Куда?

— Посмотрим, что там случилось.

— Зачем?

— Пошли-пошли.

Через минуту мы уже стояли у ворот. Я нагнулась, посмотрела петли и потрогала их пальцами. Хммм…а чего они такие сухие? Как не ржавые ещё…

— Значит так, тащи сюда стремянку, машинное масло и шприц, только без иголки. — скомандовала я. — Пока хотя бы это. Завтра куплю всё, что нужно по дороге сюда. Разберемся здесь и пойдем с компьютерным механизмом разбираться.

— Зачем?

— Рома! Делай, что говорю.

— Ладно, сейчас всё принесу.

— Господи, столько мужиков в доме, а толку — чуть! — вздохнула я, глядя вслед Роме.

Минут через десять я уже стояла на стремянке. Внизу меня страховал Рома. Раз!.. Два!.. — и ворота уже свободно закрываются и открываются, правда, вручную.

— И что там было?

— Развели вас, Роман, на деньги. Петли ваши мастера не смазывали, а, похоже, спрыскивали песком с водой. Они сообразили, что вы ничего тут не понимаете и воспользовались этим. Хорошо, небось, заработали на вас.

— Вот сволочи! — он сплюнул от досады. — Ну совершенно никому доверять нельзя!

Во дворе появился Улыбка.

— Рома! Ты, кажется, собирался обед готовить! — он не спеша, приблизился к нам.

— Собирался. Улыбка, нас с тобой развели, как… — он запнулся и оглянулся на меня, разглядывающую теперь замóк.

— Это кто же?

— Мастера эти, которые нам ворота чинили. Вон, Танюшка за несколько минут их починила.

— Да тут ничего сложного! Периодически смазывать петли надо, да и всё.

— Петли? — переспросил Рома.

— Да-да, петли! Вот балбесы! Как будто всю свою сознательную жизнь нежились на солнышке и ничего не предпринимали, чтобы узнать хоть что-то полезное! — я открыла щиток с компьютером и присвистнула.

— Это мы что ли балбесы?

— Нет, я!.. — всплеснула руками я, глядя на своего новоявленного отца. — Вы — мужики, а не можете сами с воротами разобраться. Обалдеть!

— Так для этого мастера существуют, — вновь удивился Улыбка.

— Да-а… Деньги некуда девать? Буржуйничаете. Понятно.

— Да мы просто…

— Ладно, Рома. Тащи сюда кусачки, паяльник, маркер, молоток, на всякий случай, и отвёртку.

— Мама родная! А теперь-то что? — закатил глаза Рома.

— Теперь починим ваш «компьютерный» замóк здесь, а потом посмотрим его на мониторе.

— Уволю всех к чёртовой матери! — рявкнул Лёша, разглядывая спину уходящего Ромы. — Ребёнок чинит мне ворота и замóк!

— Не кипятись. — я ласково погладила его по плечу. — Сейчас покажу, что к чему и будешь сам в другой раз делать.

— Я?

— Ты. А что такого? На Роме и так все обязанности. А ты будешь мастер на все руки.

— Таня, а ты-то где всему этому научилась?

— А я всё детство провела рядом с нашим соседом в гараже. Он там чинил всякую всячину, а я смотрела и помогала ему. Потом с одноклассниками разбирали и собирали калькуляторы сломанные, затем у Макса дома разбирали компьютер…

— Компьютер?

— Так Макс у нас всю жизнь с отцом занимается починкой всякой техники. Там, в принципе, ничего сложного нет, главное только знать что…

— Вот, всё что ты просила, — сказал Рома, протягивая мне чёрненький сундучок.

Я взяла инструменты и, присев на стул, принесённый заботливым Ромой, отвинтила крышку от замкá.

— Ёлки зелёные, какой козёл тут ковырялся? — пробормотала я, осматривая внутренности ни в чём не повинного механизма. Ну реально! Руки бы оторвать!

— Что опять? — забеспокоился Улыбка, заглядывая мне через плечо.

— Сколько раз его уже «чинили»?

— Раза четыре.

— Его даже и не думали чинить. Просто тянули из вас денежки. Тут провода, которые следовало припаять, как следует, просто прилепляли «на соплях».

— Фу! Как ты разговариваешь, Таня! — поморщился Улыбка.

— А по другому просто никак не скажешь. Их не припаяли, а прилепили. Кроме того, сюда какой-то идиот припаял кучу ненужных проводков. Спрашивается — где вы берёте этих тупых мастеров?

— В фирме "Сапсай", — вздохнул Рома.

— Короче, смотрите, что я делаю, и учитесь. Я вам оставлю телефон Макса на всякий случай — ему и звоните, если что. Уж он-то всё сделает как надо!

Работала с "компьютерным" замком я около пятнадцати минут. Закончив, поднялась со стула и повернулась к мужчинам, заворожено наблюдавшим за мной.

— Какой был код?

— 13 095.

Я вернулась к своему "творению" и набрала нужные цифры. В тот же момент раздался щелчок, и ворота послушно закрылись. Испытание в открытии ворот тоже прошло успешно.

— Таня, ты — гений! — воскликнул Рома.

— Ловкость рук и никакого мошенничества, — улыбнулась я.

— Пошли в совещательскую, сейчас ребята должны подъехать.

— Я хотела посмотреть программу от замка на компьютере… наверняка там тоже нахимичили.

— Сможем после?

— Ну, конечно. Я только руки сначала помою, — я продемонстрировала Улыбке масляные руки с чёрными разводами.

Лёша проследовал в кухню за мной. Это ближайшее место, где можно вымыть руки.

— Ты не сердишься?

— Нет, а должна?

— Не знаю. Прости, я ведь не знал, что твоя мама была беременна.

— Я-то не держу на тебя зла. Ты подарил мне любимую работу, классного начальника, собственного шофёра с машиной… Ты не злой и не жмот. Я верю, что ты не знал. Хочу верить. Тётя рассказывала, что мама очень тебя полюбила. Должно быть было за что.

— Почему же она не нашла меня? Я бы помог вам…

— Мама держала в тайне твоё имя до самой смерти. А тётя… она слишком гордая, чтобы просить у тебя помощи. Как она, кстати, познакомилась с тобой?

— Они знакомы с Ромой уже несколько лет. Она услышала от него, что я ищу переводчика. Ещё в начале зимы. Расхваливала тебя так, что я решил попробовать и подождать. К тому же, Рома просил дать тебе шанс. И Люба…знаешь, она из тех людей, кому хочется доверять. Честная, открытая, и всегда говорит в лоб что думает. Я немного сомневался в твоих способностях, но когда ты спокойно заговорила на английском с Ромой — все сомнения отпали.

— Я так и не поняла, если он знает английский язык, зачем ты искал переводчика?

— А он и не знает. Заучил просто пару предложений для твоей проверки и всё. В этом-то ничего сложного. — улыбнулся Лёша.

— Всё с вами понятно…

— Танюша, у меня к тебе одна просьба будет. Понимаешь, я вращаюсь в такой среде, где семью иметь не положено…

— Не беспокойся, никто о том, кто я — не узнает. Хочешь, можешь и сам об этом забыть. — не хотелось этого говорить, но слова сами слетели с языка.

— А вот это — ни за что. — и он вдруг обнял меня. Ни как Леша, как папа. — Мы с Ромиком будем решать эту ситуацию. Раз у меня есть дочь, значит, я должен о ней позаботиться. Мне жаль, что я потерял столько лет. Обращайся ко мне по любому вопросу. Кстати, тебе что-нибудь нужно?

— Нет. Я ни в чём не нуждаюсь. Ты первый будешь в моём списке, если мне понадобится помощь. — почему-то меня грела мысль, что он — мой папа. И он не бросил меня. Он не знал. И я не имею права обижаться на него за это.

— Спасибо.

— Это тебе спасибо, что понял меня, — улыбнулась я. — Пойдём, там, кажется, машина какая-то подъехала.