Военный дневник. 100 дней

31 марта (день 36)

Ночью было попадание в газопровод, пламя видел весь город.

Холодно, никак не потеплеет.

Хмурое утро.

Разбитый танк на разбитом постаменте. Вокруг — сгоревшие машины орков.

Это Тростянец, я там неоднократно бывал. Город мне очень понравился, к тому же там шоколадная фабрика и завод по расфасовке моего любимого кофе «Якобс». Теперь все это уничтожено, бои шли тяжелые.

Тупая русня не понимает, что они превращают «братский народ» в ирландцев, которые будут ненавидеть вонючих орков веками.

Русня — умри! Вся!

Ах, война, что ж ты сделала, подлая:

Стали тихими наши дворы…

На лестничной площадке темно, окна подъезда забиты фанерой, свет не горит. Тени. Негромкие голоса. Соседи по лестничной площадке? Вроде бы они. Неужели уже вернулись. Но голоса стихают, тени растворяются в сумраке.

Липкий промозглый холод старого склепа. Тишина…

Снова сильный взрыв. Звук уже привычный — ракета. Напридумывали эти суки, Циолковский с Королевым!

На улице уже тепло, в доме — холодно. Сильный южный ветер.

Походы в магазины перестали быть романтикой. Магазины просто работают, причем уже не до 14.00, а до самого вечера.

Открылось кафе. Почти как до войны, сотня сортов.

Да, людей на улицах заметно больше. С диким ревом по шоссе несутся мотоциклы явно без глушителей — байкеры проснулись после зимней спячки. Едут. что характерно в сторону противоположную от фронта. Ловил бы — и отправлял рыть окопы, а мотоциклы отдавал бы разведке.

Знакомые, оказавшиеся (бедные!) в ФРГ, шлют картинки на тему цветочков и птичек. О, бедные страдальцы, мне так их жалко!