Военный дневник. 100 дней

8 апреля (день 44)

Утро. Яркое солнце, отдаленный грохот артиллерии. Привычное бытие.

В сети полно цитат из российской пропаганды, в которых уровень бреда буквально зашкаливает. Однако многие не принимают во внимание, что это именно тот уровень, который требуется русне — кроме кучки интеллигентов. Сразу вспоминается журнал «Корея», который мы читали еще студентами. Вначале искренне веселились, потом поняли и притихли. Нацию превратили в идиотов.

Из новостей (слухов). Известный вражина Добкин пошел в диаконы РПЦ. Паки, паки, иже херувимы. У меня образ русского попа всегда вызывал антипатию и никак не соотносился с образом служителя Божьего. Недаром.

Сколько погибло на вокзале в Краматорске до сих пор выясняют, ясно, что более полусотни. Первое желание — вывести сотню пленных на полигон и раздавить танками в прямом эфире. Нельзя! И вовсе не из соображений «гуманизма» тем более «европейского» (ненавижу!), а потому что пленные еще пригодятся. Рациональный подход, иначе нельзя.

Эта трагедия еще раз показывает, что эвакуация — дело очень опасное, и шансов пострадать там, пожалуй, побольше, чем даже в осажденном городе.

Ни о чем больше пока не думается. Повторюсь: на востоке волки, на западе — шакалы.

Занимались подъездом.

Часть квартир повреждена очень сильно. Не только выбиты окна и балконы, но и очень сильно затопило, вплоть до того, что подвесные потолки превратились в бассейны. Кстати, прокалывать их, как выяснилось, ни в коем случае нельзя, надо проводить очень хитрую техническую операцию.

Тем не менее, в подъезд возвращаются. Приехала почтенная старушка — с Салтовки, где пребывала. Неудивительно, в прошлую ночь обстрел был просто чудовищным. Да, штурм явно готовится.

Из оккупированного Херсона бегут, но не всегда успешно. Беглецы пытались уплыть на лодке через Каховское водохранилище, но были расстреляны.

Мне думалось, что нервы уже должны отмереть. Нет, все еще реагируют.

Сегодня впервые в этом году увидел бабочку — белую крапивницу. Все-таки весна. Раньше в соседних домах высаживали на клумбы всякие редкости, теперь же что выросло, то и выросло.

Температуру в квартире по-прежнему определяю по одежде. Свитер уже не нужен, но для рубашки с короткими рукавами еще рано.

Обещают включить в городе горячую воду, но не в нашем подъезде, все слишком разбито.

Таков он, военный быт.

Чего еще не хватает — не вообще, а здесь и сейчас? Даже не знаю, не отказался бы от работающей парикмахерской. И еще от пары кофеен в округе.

Засов подъезда закрыт. Комендантский час. Стреляли, но теперь тихо. Надолго ли?