Волчара 1-5

- Да вот, нравишься ты мне, - криво усмехнулся Степан.

- А ты чо, в натуре, пидер? - захохотал Юра.

- Да нет. Мне просто платят за это...

- За что? За то что ты "голубой"? - Бандит развеселился еще больше.

Степан и бровью не повел.

- Да нет, я скорее "синий". Вернее, на "синих" работаю. Ты знаешь, кто

такие "синие"?

- Бухари, что ли? Алкаши, типа...

- Эх ты, Юра, в бандиты подался, а кто такие "синие", не знаешь.

"Синие", они же "татуированные", они же блатные. Сечешь?

- А, ну теперь въехал... Так ты чо, мусор, типа работаешь на них?

- Ага, типа. Красавчиков вроде тебя отбираю...

- Что-то я не срублю...

- А я тебе объясню. Бутырка, Юра, большая, мужиков в ней много. А баб,

Юра, нет... Зато есть такие, как ты, молодые, симпатичные...

- Э-э, ты чо, начальник, ухи поел, в натуре?

- Ухи ты, Юра, поешь. Я тебя сейчас на хату зачалю, где сплошь и рядом

татуированные... Тебя там, кстати, уже ждут...

Степан говорил это очень убедительно. А иначе чем объяснить, что Юра

сильно занервничал.

- Зачем? - сглотнул он слюну.

- Я же говорю, молоденький ты, задница еще, чай, свежая...

- Не, ну это беспредел, в натуре...

- Не знаю, не знаю. Мне за тебя сто "гринов" отвалят. Деньги ведь

хорошие, ты как думаешь?..

- Да ты чо, мусор голимый, за меня братки знаешь что тебе сделают! Они же

тебя, падлу, уроют!..

- Эх, Юра, Юра, говорила же тебе мама, не ходи в бандиты, понятия у них

не те...

- Тебе-то что до наших понятий?..

- А по понятиям, кто за пидера конченого мазу тянуть будет? Тебя, Юра,

отпетушат, и твоим же браткам в падлу будет даже думать о тебе... Из-за

какого-то "дырявого" на мента наезжать - это глупо, Юра, поверь мне...

Степан говорил мягким, даже задушевным голосом. И это действовало на Юру

как красная тряпка на быка.

- Заткнись, начальник! - Его взгляд помутнел, налился кровью.

- Юра, ты уже без двух минут "петух", а так разговариваешь, нехорошо...

- Мусор, падла! - заорал Юра и слетел с табуретки.

Он бросился на Степана, но нарвался на его железобетонный кулак. Удар в

солнечное сплетение, добавка в пах. Юра согнулся, сжался в комок и застонал

от боли и отчаяния.

В комнату влетели конвоиры. Но Степан спровадил их.

- Юра, пол холодный. На табурет сядь, прошу, - любезно пригласил он

бандита за стол. - А то задницу драгоценную застудишь...

Левый больше не свирепствовал. Сейчас он напоминал волка, которому

вырвали клыки и когти. Сел на табуретку, поджал хвост, взгляд в пол.

- Юра, не надо думать, что ты самый крутой. Нужно знать, кому улыбаться,

а на кого зубы скалить. Ты вот с Михася солнцевского пример бери. Очень

крутой дядя. А поди ж ты, культурный человек, цивилизованный, на

милиционеров с кулаками не бросается.. Ничего, тебя старшие твои научат...

- Ну чего душу тянешь, начальник?

- Вообще-то я почти в два раза старше тебя, Юра. И обращаться ко мне ты

должен на "вы".

Степан тепло так улыбнулся. Но в его взгляде сквозил ледяной холод.

Левый аж поежился.

- Ну чего вам надо, гражданин начальник9 - Ну вот, Юрок, теперь с тобой

можно говорить. А то понтами раскидался... Кто заказал Виталия Болотова? -

жестко спросил Степан.

И надавил на Левого взглядом.

- Заказал? А его что, заказали? - Юра сделал дебильную рожу.

Это ему, кстати, очень шло.

- Заказали. И ты проходишь как исполнитель. На пожизненное уйдешь...

- Чо?!

- Через плечо! До конца дней своих на петушиных нарах гнить будешь!

- Не, начальник, чо за дела? - Юре явно было не по себе.

- Я спрашиваю, кто заказал Болотова?

- Да никто... Этта, я в эту хату пришел. И на "коренных" сдуру наехал.

Те все стерпели. В драку не полезли. Но дали понять, что зря все это, не

надо было ершиться. Да я и сам понял, что палку перегнул. И на Болотова

наехал. А тот дядя не хилый, весь ливер мне фаршманул. Я в его сторону

больше не дергался. Но обиду затаил. Думаю, выйду на волю, с пацанами

скооперируюсь и наеду на этого "карася" по полной программе. Будет знать,

как солнцевских обижать...

- Ты мне порожняки не гоняй. Ты мне дело говори...

- Ну, короче, обиду я на него затаил. А вчера ко мне блатные подкатывают.

Чо, говорят, фраерок, зачморили тебя. И насмехаются. Я, типа, в непонятке. А

они - мы на волю маляву зашлем. Типа, ославить меня хотели.

И давай называть имена. Короче, всех, кто надо мной стоит, назвали. Ну я

в трансе, конечно. А они: ты, типа, не менжуйся. Типа, есть возможность

косяк скинуть. Надо Болотова, типа, наказать, чтобы больше, типа, не по

теме, типа, не выстебывался...

Типа, типа, типа... Затипало пацана, называется.

- Полотенцем его, говорят, удавишь, и все дела. Ну черт меня и дернул...

Похоже, Юра говорил правду. Пацан он понтовитый, но без царя в голове.

Блатные кашу заварили, а его, дятла, под статью подвели. Как ни крути, а

во всем виновен Юра. Он ведь душил, блатные лишь держали...

- Эх, Юра, Юра, даже не знаешь, в какую историю ты влип...

Степан велел увести Левого. А сам направился к Маркову. Тот как раз

"беседовал" с одним из соучастников преступления. Только, похоже, этот

долговязый тип с волчьим взглядом был организатором.

- Да ты чо, начальник, все так и было. Этот Левый, козел, на Болотова зуб

имел. Ну, нас в это дело и впряг, счеты с ним свести хотел...

Так и знал Степан, что этот уркан будет петь такую песню.

- А вот твой кент базлает, что тебе маляву с воли подогнали, - вмешался

Круча. Он врал. Только зря.

- Да гонит он, начальник... Какая малява?

- А вот это ты мне и скажешь...

- Да век воли не видать, начальник! Не было никакой малявы...

- Была...

- Да ты, начальник, что-то путаешь... Левый воду взбаламутил, зуб даю...

- Зуб?!

Степан злорадно улыбнулся, закатал рукава, примерился кулаком в зубы

блатному. Казалось, вот-вот ударит. И зуб долой.

Блатной испугался, зажмурил глаза. Но Степан бить его не стал. А рука так

и чесалась...

Вместе с Марковым они терзали "коренных" до самого утра. И так крутили их

и этак. Психологическое давление по всем правилам ментовской науки, кнут и

пряник... Но ничего не помогало. Блатные держались стойко. И четко

придерживались своей версии. "Не виноватые мы, это все он, Левый..."

А Юра Левый чуть не плакал от досады. Подставили его. Конкретно

подставили. И самое обидное, менты это знают. Но поделать ничего не могут.

Блатные на него все валят. И с показаний их ничем не собьешь. Так что все

шишки на Юру.

Степан и Марков закручивали гайки до появления тюремного следователя,

которому поручено было расследовать ночной инцидент. Только так ничего и не

добились. Не сдали блатные заказчика. И следователь ничего не сможет сделать

- в этом можно было не сомневаться. Он Юру крайним сделает, так легче и

проще. Следствие часто уподобляется электрическому току. Идет по пути

наименьшего сопротивления.

- Ничего, Спич, я докопаюсь до истины, - уходя, сказал своему

"подопечному" Степан. - Узнаю, кто маляву тебе кинул. Горько пожалеешь

тогда...

Блатной даже не взглянул на него. Крепкий орешек, его угрозами не

возьмешь. Только неопровержимыми уликами.

А Степан не был уверен, что улики у него будут. Он понимал, что на

заказчика выйти будет очень сложно. А сделать это необходимо. И вовсе не для

того, чтобы прижать к стенке строптивых урок. Через заказчика он мог выйти

на Шлыкова. Вот за кем охота...

- Поехали ко мне домой, кофе попьем, - предложил Николай. - С ночи не

жрамши...

- Поехали, - не стал отказываться Степан. Но едва они вышли из изолятора,

как подал голос мобильник Маркова.

- Да, слушаю...

Голоса его собеседника Степан не слышал. Но понял, дело пахнет керосином.

С каждой секундой лицо Маркова становилось все мрачней. Пока не достигло

черноты грозовой тучи.

- Да я вас!.. Найти! И доложить!

Со злости он едва не запустил телефоном в столб.

- Что случилось?

- А я бы тебя хотел спросить об этом! - Марков обжег его взглядом.

- Да что такое?

- Болотова исчезла...

- Да ты что! - Внутри у Степана все оборвалось.

- Ты под каким предлогом оставил ее?

- Да на труп возле отделения милиции сослался...

- Дурень, ты бы хоть дежурного предупредил. Она оперативному в отделение

позвонила, все выяснила... Короче, она поняла, что раскрыта. И ушла...

- А твои ребята?

- А мои ребята в штаны наложили. Она их как сусликов безмозглых вокруг

пальца обвела. Такой маскарад устроила...

- Маскарад?

- Самый натуральный. Переоделась в какую-то бабку-дешевку. И спектакль

разыграла. Ребята и попались. Ложный след взяли, а она под шумок смылась...

Теперь вот лови ветра в поле...

- Маскарад, говоришь?.. И Шлыков под бомжа классно сыграл. У них что,

маскарадный дуэт?

- Точно, дуэт. И как бы они снова не оказались вместе.

- Да, обидно, если она шла к Шлыкову. Такой момент упустили...

Они сели в машину, поехали в отдел к Маркову. Не до кофе сейчас.

- Жаль, не смогли выяснить, кто заказал Болотова, - вздохнул Степан. - А

на заказчика выходить надо. Наверняка это какой-то уголовный авторитет,

имеющий выходы на Бутырку...

- И на него как-то завязан Шлыков, - продолжил мысль Николай. - Скорее

всего он работает на него, исполняет его заказы. Но на воле. Был бы Болотов

на воле, Шлыков ликвидировал бы его сам.

- А за "решки" его сучья рука не дотягивается. Вот и пришлось ему

впутывать в свои грязные игры босса.

- Значит, со своим боссом он поддерживает связь...

- Что и требовалось доказать... Осталось выяснить, кто его босс. А кто им

может быть? А вдруг Лимон?.. Ломать этого гада надо. Без всяких там

процессуальных заморочек...

С подачи Маркова у Степана имелись все основания подозревать, что Шлыков

работал на одного уголовного авторитета по кличке Лимон. Он взорвал в

кровати бизнесмена, который был неугоден Лимону.

- Лимон у нас под "колпаком". Но ничего конкретного у нас на него нет, -

покачал головой Марков.

- Хороший ты человек, Николай. Только все на букву закона оглядываешься.

Лимон - бандит. На его руках кровь. А живет, падла, в свое удовольствие, как

сыр в масле катается. Все ему нипочем. А вы ждете, когда он оступится...

- Почему, и подножки ему ставим...

- Ну да, конечно, с санкции прокурора...

- Не всегда...

- Вот, Николай! Этого я от тебя и ждал!.. Обожаю нестандартные

ситуации...

- Что ты задумал?

- С Лимоном поговорить по душам...

- В смысле, душу из него вытрясти...

- В нашем деле, сам знаешь, может быть все...

- Не советовал бы я тебе связываться с ним...

- А кто сказал, что я собираюсь связываться с ним? - хитро улыбнулся

Степан. - Я вообще этого подонка знать не знаю...

- Но информацию о нем ты получить хочешь? - в тон ему сказал Марков.

- Разве что на всякий случай...

- Смотри, Степа, Лимон - птица еще та. С ним шутки плохи...

- А разве я собираюсь шутить?

Степан очень серьезно посмотрел на Маркова.

***

Недолго Виталий наслаждался роскошью отдельной камеры. Ремонт, ковры,

мебель, видеодвойка... Все хорошо, только дома лучше. А домой его как раз и

отпускали. Под подписку о невыезде.

Всего ночь он провел в камере. Не спал - все боялся, что дверь откроется

и появится очередной убийца. А утром разговаривал с подполковником Марковым.

- Ну все, Виталий Георгиевич, у нас нет больше оснований держать вас под

стражей. Следствие, конечно, не закончилось. Но прокурор счел возможным

освободить вас из-под стражи под подписку о невыезде...

- Я могу ехать домой?

- Разумеется...

- А что мне сказать жене?

- Ваша супруга уже все знает. Поэтому она сбежала.

- Сбежала? Куда?

- А вот это нам предстоит узнать...

- Ее ищут?

- А как же. И обязательно найдут...

- Даже если она уедет за границу?

- Надеюсь, этого не случится...

Ну да, не случится. Эта змея через все заслоны пролезет.

Змея! А все голубку из себя строила. Невинный ангел. Тьфу!

- Виталий Георгиевич, вы, конечно, понимаете, какая опасность вам

грозит?

- Разумеется. Это гад Шлыков пытается до меня дотянуться...

- Возможно, он не прекратит этих попыток. Будьте осторожны. Если вы

будете настаивать, мы обеспечим вам охрану. Но вы сами понимаете, мы не

всесильны...

- Понятное дело. Спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Да вы не

сомневайтесь, у меня своя служба безопасности и покровители помогут...

- В смысле, Сафрон? - не очень весело улыбнулся Марков.

- Жизнь нынче такая, сами понимаете...

- Я понимаю все... Желаю вам удачи! Марков встал, попрощался с Виталием и

исчез. Появился конвоир. Он уже знал, что подследственного выпускают.

- Вещи забирать будете?

- Да там вещей-то...

И потом, забирать вещи из камеры - плохая примета. А в тюрьму

возвращаться ой как не хотелось...

Его провели по кабинетам оперативной части, при нем заполнили какие-то

бумаги Последнюю бумагу завизировал сам начальник тюрьмы. Ее отдали Виталию.

На этом формальности закончились. Дальше по коридорам без охраны он вышел

на улицу. Все, свобода.

Через час он был в своей квартире в Битово. И, не переодеваясь, начал

открывать все окна в доме. А еще ему хотелось пригласить в дом священника,

чтобы он своим кадилом выгнал из квартиры нечистый дух Аллы.

Ноги ее здесь больше не будет.

А вообще пора уже достраивать особняк на Глубоком озере. И жить там

вместе с Любой.

Вместе с Любой... А разве она не может жить с ним уже сейчас.

Виталий схватился за телефон.

- Привет, любимая!..

Его душа пела. И голова кружилась от счастья. Ведь он снова может быть

вместе с Любой.

***

- Хороша у тебя берлога, ничего не скажешь...

Гараж, машина, подвал. В подвале кое-какая мебель, бытовая техника,

компьютер. А половину довольно просторного помещения занимает арсенал.

Автоматы, пистолеты и, конечно, полный набор профессионала-подрывника:

взрывные устройства всевозможной конфигурации и назначения. А также

оборудование, инструменты, взрывчатка, с помощью которых можно фантазировать

дальше.

- Здесь мы в безопасности. - Герман взял Аллу за руку и привлек к себе.

- Ты уверен в этом?

- Ну, если ты "хвост" за собой не привела, то уверен...

- Нет, за мной все чисто. Я проверялась...

Она уже не та разнеженная бытом жена солидного бизнесмена. Она

преступница, которая скрывается от правосудия. Сильная, решительная,

волевая, чутье и ум обострены до предела.

Своих преследователей она оставила с носом. И незаметно для всех

оказалась в логове Германа. Теперь они снова вместе. И в относительной

безопасности Их ищут. А они строят планы.

- Надо за границу уходить, - сказала Алла.

- Само собой...

Для этого у них все готово. Даже есть фальшивые заграничные паспорта с

шенгенской визой. Очень искусная подделка, ни один таможенник от подлинника

не отличит. И счет в швейцарском банке. Если только...

- А твои счета не заблокируют? - озабоченно спросила она.

- Не бойся. Все будет в порядке. Я предусмотрел все. Даже если меня мой

босс сдаст по полной программе, никто ничего сделать уже не сможет.

Поздно...

- Надо подождать, пока все уляжется... Только не здесь, - поморщилась

Алла.

- В смысле?

- Квартиру надо приличную снять...

- А чем тебя гараж не устраивает?

- Всем...

- Но квартиру искать опасно.

- Почему?

- Можем "засветиться"...

- Можем, - не стала отрицать Алла. - Если не будем пользоваться нашим

оружием. Я имею в виду искусство перевоплощения...

- Хорошо, ты меня уговорила. Будем искать квартиру...

- Мы с тобой не дураки. Поэтому не попадемся. Даже если свободно по

Москве разгуливать станем...

- Не знаю, как насчет свободно, а разгуливать нам придется. Я должен

дотянуться до этого гада Болотова!

Лицо Германа исказила гримаса ненависти.

Алла уже рассказала ему, зачем и куда, по ее расчетам, уходил майор

Круча. И теперь им оставалось только гадать, смог он спасти Виталия или нет.

Герман жаждал, чтобы его приговор был приведен в исполнение. Алле было

как-то все равно.

- Если он ушел от меня, не успокоюсь, пока не достану!

В его словах слышалась решимость одержимого.

Алла понимала его. С таким же безумством она хотела наказать Любу. Эту

тварь, отнявшую у нее покой.

- Я тоже не уйду за кордон, пока не сживу со свету сучку Любочку...

- Ты мне поможешь убрать Болотова, я тебе - его шлюху, - пристально

посмотрел на нее Герман.

Так они пришли к соглашению.

Может быть, это соглашение безумно. Но Виталий и Люба приговорены.

Приговорены этим безумием.

Часть третья

Глава 1

Почти во всех сферах у Степана были агенты. Своего человека он имел и в

кодлане Сафрона. Не авторитет, но и не из последних.

Человек этот сообщил, что сегодня Лимон встречается с Сафроном на его

территории. Его ждут в ресторане "Прометей", в самом крутом кабаке Битово.

Встреча назначена на семнадцать часов.

В половине пятого Степан получил сигнал с поста ГАИ, что Лимон на двух

джипах движется в сторону Битово. Еще через семь минут он узнал, что его

машины полным ходом идут по центральному проспекту. Минуты через три они

свернут на Солнечную, к Суворовской площади, к ресторану.

- Ну, с богом! - бросил Степан в рацию.

Операция началась.

Джипы вырулили на Солнечную, проехали метров пятьдесят. И тут из переулка

на улицу выскочил старенький "Москвич" - и прямо под колеса головной машины.

Взвизгнули тормоза, послышался глухой удар. Машины остановились.

Ничего страшного не произошло.

У "Москвича" крыло смято, джип остался без фары. Но вонь должна была

подняться нешуточная. На это и был расчет.

Из пострадавшего джипа выскочили три крепыша с бритыми затылками. Рожи

тупые, но наглые. Из второй машины вышли двое. Лично Лимон. А с ним его

"порученец" по кличке Лубок. Крепкие, мордастые, нахрапистые.

Из "Москвича" вышел Рома Лозовой.

- Мужики, вам что, анекдоты про "мерсы" и "Запорожцы" надоели? - натянуто

весело спросил он. - На джипы и "Москвичи" перешли?..

Крепыши заскрипели извилинами. Но эти извилины были атрофированы с самого

рождения. Поэтому им не удалось сразу понять смысл вопроса.

- А тебе что, фраер, анекдот про счетчик нравится? - Зато у Лимона голова

соображала нормально.

Только ему было не до юмора. Видно, его напрягала предстоящая встреча.

И, похоже, он не прочь был спустить пар - а тут как раз такой случай.

Лимон хищно смотрел на Лозового, взгляд его мутнел.

- Ну, я еще в здравом уме, чтобы вас на счетчик ставить, - посмотрел ему

в глаза Рома.

- Ты?! Нас?! На счетчик?! - Лимон аж остолбенел от возмущения.

- Так не моя же вина, - начал оправдываться Лозовой. - Перекресток

равнозначный, а у вас помеха справа...

- Счас у тебя помеха будет! - Лимон позеленел от злости.

Степан уже был в числе зевак, вмиг собравшихся возле места происшествия.

И наблюдал за бандитом. Ему казалось, тот лично бросится на Рому с кулаками.

А это - нападение на сотрудника милиции при исполнении. И тогда он будет

принадлежать ему весь с потрохами.

Но на удивление Лимон совладал со своими эмоциями.

- Три "штуки" баксов с тебя, урод! - выдавил он из себя.

- За что?

Возмущение Лозового можно было понять. Во-первых, его грязно обругали.

А во-вторых, назначенная сумма явно не соответствует причиненному ущербу.

В-третьих, это форменное вымогательство.

- Ну, блин, козел!

- Сам блин! - Роме нравилось дурачиться. И провоцировать бандюгу...

- Проучить надо козла! - Лимон многозначительно посмотрел на Лубка.

Тот все понял.

- Грека! - коротко бросил он одному качку.

Тот кивнул и подступил к Роме.

Но смог он только поднять руку. Рома присел на широко расставленных ногах

и нанес свой коронный удар кулаком в пах.

"Бык" по кличке Грека заорал как резаный, схватился за причинное место и

конвульсивно запрыгал прочь от Ромы.

- Бугай, Штурм! - попытался исправить ситуацию Лубок.

Но из толпы на арену вырвались Федот, Эдик и Саня. Не заставил себя долго

ждать и Степан.

Федот подсечкой сбил с ног одного "быка", Эдик взял на прием второго.

Защелкали наручники.

- Уголовный розыск!

Кулик бить никого не стал. Он просто подступил к Лубку и ткнул ему в нос

красные корочки.

- Какого, блин, хрена? - Тот продолжал наглеть.

За что и поплатился.

Кулик врезал ему в солнечное сплетение, резко развернул к себе спиной и

ткнул носом в капот джипа.

Степану достался Лимон. Не говоря ни слова, он достал наручники и показал

ему. Тот презрительно скривился, но руки протянул. Круча поставил его в

неудобную позу и обшмонал.

Он не надеялся обнаружить что-нибудь из запрещенных предметов. Так оно и

оказалось. Ни ствола у бандита, ни наркотиков. Только портмоне с документами

и деньгами, пачка сигарет, зажигалка и презервативы.

- Это зачем? - спросил Степан, показывая ему упаковку изделий из латекса.

- А это, мусор, чтобы на твою тупую голову натянуть!

Такой наглости Степан никак не ожидал. Он даже не помнил, как его кулак

влетел бандиту в область правой почки.

Бандит взвыл от дикой боли и, как сопля, стек на землю. Только долго ему

там залеживаться не пришлось. Степан поставил его на ноги.

И снова досмотр.

На этот раз у него в кармане был обнаружен пакетик с веществом, похожим

на кокаин...

- А это, Семеныч, приобщи к акту...

Дознаватель Воронцов из его отделения трудился уже вовсю. И протоколы, и

понятые - все как положено.

Бандитов расфасовали по машинам, повезли в отделение. Все пятеро плюс два

водителя джипов оказались в "обезьяннике". Лимона вытащили на допрос первым.

- А что я сделал, начальник? Удар по почкам не выбил из него спесь. Он

по-прежнему держался нагло, вызывающе.

- Не ломай комедию, Лимон, - ухмыльнулся Степан. - Ты мне лучше скажи,

кто давал тебе право натравливать своих горилл на сотрудника милиции...

- А кто ж знал, что на мента нарвались?

- Это не ответ...

- Да ладно, не гони волну, начальник. Все это туфта. Мой пацан не

стерпел, на мента полез. Я-то здесь при чем? Пусть сам и отвечает...

- Он-то ответит. А ты за вымогательство ответишь. Кто три тысячи долларов

требовал?

- Ничего не знаю...

- А наркотик?

- Подстава, начальник. Сам знаешь...

- Ничего не знаю... Акт изъятия, понятые... Тебе, Лимон, не

отвертеться...

- Посмотрим...

Лимон не проявлял беспокойства.

- Но у тебя есть шанс выйти из воды сухим...

- Что, начальник, сдать кого-то надо? - язвительно улыбнулся Лимон.

- Да надо бы. Только не мне, а подполковнику Маркову. Знаешь такого?

Упоминание о Маркове не доставило Лимону удовольствия. Но и не выбило его

из колеи - Ну знаю, а что?

- Меня интересует киллер, который убил бизнесмена Суркова. Ты знаешь, о

ком я...

- Ничего не знаю!

Лимон вскинул голову, заложил ногу за ногу, скрестил на груди руки.

Всем своим видом он показывал, что не произнесет ни слова.

- А ты не спеши, Лимон, подумай. Может, завтра утром станешь

сговорчивей...

Степан вызвал конвой, и бандита увели в камеру.

А утром они встретились снова. Только на этот раз с Лимоном был адвокат.

Шустрый малый, в глазах боевой азарт. Так и рвется в бой.

- Начальник, говорить ничего не буду, - с апломбом предупредил Степана

Лимон.

И снова всем своим видом показал это.

- Товарищ майор, я не буду вникать во все тонкости

уголовно-процессуального кодекса, не буду требовать соблюдения всех

формальностей. - Адвокат говорил тихо, но быстро. В его хитром взгляде

светилось ехидство. - Я предлагаю вам пойти на мировую. Вы просто отпустите

моего клиента...

- Что?

Такой наглости Степан не ожидал. Оказывается, он должен отпустить Лимона

Всего-то...

- Положение очень серьезно. У вас могут быть большие неприятности...

- А вот пугать меня не надо...

- Я не пугаю. Я предупреждаю. Дело в том, что вчера при задержании вы

допустили одну оплошность...

- Какую же?

- Вы ударили гражданина Славина в область правой почки. - Гражданин

Славин - это Лимон. И Степан действительно его ударил. И очень больно. - И

сделали это совершенно неоправданно...

А ведь этот лис прав. Ударил он Лимона в ответ на его наглость. Но никто

не слышал, как он оскорбил Степана. Зато найдется немало свидетелей, которые

видели, как он бил задержанного. Уж братки Лимона постараются, соберут

свидетельства.

- Я обещаю вам, что, если вы пойдете нам навстречу, этот факт не будет

предан огласке.

Вот так, какой-то чмырь так легко и просто загоняет его в угол. По рукам,

гад, связывает.

Степан задумался. В это время к нему в кабинет зашел Федот, положил на

стол бумагу.

- Результаты экспертизы, - сказал он и красноречиво посмотрел на Лимона.

- Этот акт касается моего подзащитного? - немедленно среагировал адвокат.

- Да, - не стал скрывать Степан.

- А можно ознакомиться?

- Пожалуйста...

Адвокат взял бумагу. Внимательно вчитался.

- А могу я взглянуть на акт изъятия запрещенных предметов?

Он получил доступ и к этому документу. На его лисьем лице заиграла

довольная ухмылка.

- Вот в этом акте указан вес три с половиной грамма. И в этом точно такой

же вес... Очень грубо сработано...

- А что вас не устраивает?

- Вы же начальник уголовного розыска, собаку на наркотиках небось съели.

И не знаете, что кокаин - это такое вещество, которое имеет свойство

усыхать, когда его подвергают анализу. И если хотите, я легко докажу на

суде, что один из этих актов - чистой воды липа...

Степану стало не по себе. Этот хмырь подловил его на элементарщине, как

опера-первогодка. Наглый тип и очень умный. С таким лучше не связываться.

- Хорошо, мы пойдем на мировую, - сказал он адвокату.

И Лимону:

- А ты не радуйся, мы с тобой еще встретимся...

- Жду не дождусь, - хищно зыркнул тот взглядом.

Степан не знал, насколько мрачные мысли бродили в голове бандита.

***

Сафрон и Лимон встретились на следующий день после его освобождения.

Сначала они обсудили свои дела. Потом разговор коснулся майора Кручи.

- На Суркова меня крутить пытался. Дятел!

- Слышал о таком, - кивнул Сафрон. - Его в кровати своей подорвали...

- Ну и что? - с интересом посмотрел на него Лимон.

- А у Кручи сестру таким вот макаром убрать хотели. Сечешь?

- Ты откуда знаешь?

- Есть источники...

- Ну а я-то здесь при чем?

- У Волчары и спроси...

- У какого Волчары? - не понял Лимон.

- Кликуха у Кручи такая. Крутой мент. С ним лучше не связываться...

- Да насрать на этого урода... Он еще пожалеет, что меня тронул...

- Ты серьезно?

- Ну...

- Смотри, я тебя предупредил...

На этом разговор про Кручу был закончен.

***

Степан возвращался домой.

Поставил машину в гараж. Закрыл ворота. Но далеко уйти не успел. Как

будто из-под земли выросли три мордоворота с габаритами

штангистов-тяжеловесов.

Не говоря ни слова, самый здоровый из них подступил к нему и коротко

замахнулся.

Степан успел среагировать. Он ушел от удара, нанес ответный. Хрустнула

челюстная кость, и крепыш мешком повалился на землю.

Бросились в атаку и двое других. Степан быстро отступил на несколько

шагов и сунул руку под куртку. Он успел выхватить пистолет. И в этот момент

ему в спину уперся ствол.

- Брось "пушку", мусор...

Степан подчинился. И в ту же секунду на него обрушился шквал ударов.

Его били со всех сторон. Почти все удары находили цель. Но он твердо

держался на ногах. И все же наступил момент, когда его сбили на землю и

принялись молотить ногами. Он уже терял сознание, когда где-то вдалеке

громыхнул выстрел.

Бандиты оставили его в покое, взяли ноги в руки и наутек.

Степан полежал какое-то время, затем медленно поднялся на ноги. И увидел

перед собой двух мальцов.

- Кто стрелял? - пошевелил он распухшими губами.

- Мы. Взрывпакет...

- Молодцы! Объявляю вам благодарность!

Пошатываясь, Степан зашагал к дому.

Ему было плохо, тело нещадно болело. Но он находил в себе силы идти.

Он не какой-то там неженка, чтобы обращаться к врачам. У него железное

здоровье, крепкий организм сам излечит себя. За ночь он отлежится. А завтра

снова на работу.

Никто, кроме его ребят, не узнает, что с ним произошло.

Только пусть Лимон не думает, что это сойдет ему с рук.

***

Степан шел на преступление. И ясно осознавал это. Настроен он был

решительно. Ни капли сомнения. Что бы ни случилось, он доведет дело до

конца.

- Внимание! - скомандовал Степан.

На нем была форма собровца. Камуфляж с соответствующими знаками,

бронежилет, короткоствольный автомат, натянутая до подбородка шапочка "ночь"

с прорезями для глаз.

Та же самая экипировка и на его ребятах. Федот, Эдик, Рома и Саня. Его

команда. Его единомышленники. Они не роптали и шли на дело твердой мужской

поступью.

Преступление во имя справедливости. Преступление, смывающее грехи.

Лимон и Лубок не спеша вышли из ночного клуба. Рядом две молодые дамы

длинноногие в узких юбках. Оттянулись мальчики. Повеселились. И дальше

веселиться собираются. С элитными проститутками. Будет им веселье...

Старый помятый "рафик" с грязными номерами подъехал к бандитам раньше,

чем их лимузин. Степан вышел первым, за ним его ребята.

Лимон увидел собровцев и сплюнул себе под ноги. Ну вот, мол, такой кайф

испортили.

- Мусора голимые, достали, суки!

Наученный горьким опытом, он не стал сопротивляться. Сам протянул руки,

на которых тут же захлопнулись наручники.

Только зря он так грязно ругался.

Лимона сбили с ног, с силой состыковали морду с асфальтом, расквасили

нос. И по почкам, по почкам. Удар по почкам - кружка пива. Если переводить

на эту меру, то Лимон выпил литров пять, не меньше.

Лубок не ругался, не сопротивлялся. Но его постигла та же участь.

Разве что пивком не угостили.

Их обоих обыскали, затолкали в микроавтобус. Дамам позволили

беспрепятственно раствориться в темноте.

- Начальник, ну сколько ж можно? - уже без злобы полюбопытствовал Лимон,

когда машина заколесила по улице.

Степан не ответил. Промолчали и ребята. Не о чем им говорить с этим

подонком.

- Я порядочный и честный бизнесмен, а меня чуть что, в ментовку.

Сколько ж можно?

- Сейчас в зубы получишь! - не зло, но очень убедительно бросил Федот.

- Ладно, молчу. Все равно завтра выпустят...

Этот ублюдок уверовал в собственную безнаказанность. Его руки по локоть в

крови. Скольких бизнесменов он на тот свет сплавил, не перечесть.

И братьев-бандитов тоже не щадил. В свое время, когда столицу сотрясали

криминальные войны, одного за другим к праотцам отправлял. Киллеры на него

работали. Но и сам лично он не одного пристрелил.

Только за одно это он заслуживал смерти.

А еще его патологическая нелюбовь к ментам. Сержанта покалечил. Мало

того, набрался наглости натравить своих ублюдков на самого Степана Кручу.

Думал, и это ему с рук сойдет. Идиот!

На оперативном уровне об этих подонках известно псе или почти все.

Только доказать ничего нельзя. Поэтому и уходят они от правосудия.

Но есть другое правосудие. Правосудие Волчары!

Микроавтобус вырулил на Кольцевую автостраду.

- Э-э, начальник, ты куда нас везешь? - забеспокоился Лимон.

А в ответ тишина.

Рома Лозовой внимательно наблюдал за дорогой сзади. Судя по всему, их

никто не преследовал. Машина свернула с дороги, когда он убедился в этом

окончательно.

Через час "рафик" остановился посреди поляны в ночном лесу. Тишина

гробовая, луна скорбно в небе светит. Жуть как страшно. Только не Степану.

Зато Лимон и Лубок сошли с лица, когда их выводили из машины.

- Не, чо за беспредел, в натуре? - испуганно проблеял первый.

И получил прикладом в живот. Удар в шею поставил его на колени. Рядом с

Лимоном опустился Лубок.

- Не, мужики, вам чо, лаве надо? Да не вопрос...

- Не про бабки разговор, мразь, - не своим голосом сказал Степан.

- Чо надо, все сделаем. - От страха у Лубка дрожала нижняя челюсть.

- А ты, Лобок, заткнись!

- Не Лобок - Лубок, - завозмущался бандит.

- А я сказал, Лобок...

Федот вытащил "ТТ". Новенький пистолет, но с браком. Всякий раз, чтобы

выстрелить, нужно передергивать затворную раму.

Бабах!

С пробитой головой Лубок распластался по земле.

Лимон смотрел на окровавленный труп своего кореша безумными глазами.

Он никак не мог поверить, что Лубок мертв. Это было что-то необъяснимое.

Даже для него...

- Теперь твоя очередь, Лимон, - Федот дослал патрон в патронник.

- Так вы не менты... - в ужасе пробормотал Лимон.

- А тебе какая разница? Все равно сдыхать...

- Может, добазаримся9 - Лимону явно не хотелось умирать. - На кого вы

работаете? На Вольфа?.. Сколько он вам отстегнул?.. Я дам больше...

- Бизнесмена Суркова помнишь? - жестко спросил Степан.

- А-а, Сергея Ильича...

- Его самого.

- Помню, хороший был мужик. Царствие ему небесное...

- Ты его грохнул...

- Да нет, нет, это какая-то ошибка. Мы с Сурковым партнерами были...

Партнерство бандита с бизнесменом для последнего часто оборачивается

летальным исходом. Случай с Лимоном и Сурковым убедительный тому пример.

- Потому ты его и кончил... Только не надо туфту гнать, Лимон. Тебя с

потрохами сдали. Поэтому ты умрешь...

- Кто сдал? Кто?

- Да какая тебе разница...

- Шилин, мразь?

Страх и глупость ходят парой. Степан не раз в этом убеждался. Лимон

сдурел от ужаса. Как говорят блатные, не следил за базаром.

Степан не знал, кто такой Шилин. Но очень хотел это узнать - А больше

некому... Или есть?

- Да нет... Вот гад!.. Мужики, ну давайте, сторгуемся. Хотите, я вам

"лимон" баксов отстегну...

Дорого шкуру свою ценит. Может, потому Лимоном и кличут...

- Как ты связался с Шилиным? - спросил Степан. Вопрос о выкупе его не

волновал. Не тот случай...

- Да как всегда...

- Сколько отстегнул ему за Суркова?

- Да до хрена! Сто восемьдесят "штук" баксов...

- Дорого...

- Не то слово. Совсем оборзел козел... Но дело того стоило. У Суркова

ведь служба безопасности на высоте. Его хреном с бугра не возьмешь...

- А Шилин обеспечивает стопроцентную гарантию при любом раскладе...

- Точно. У него не бывает проколов... Только, гад, язык за зубами держать

не умеет...

- Ты тоже...

- А что я? - затравленно посмотрел на Степана Лимон.

- Сам вот Шилина мне сдал. Я ведь даже не знаю, кто он такой...

Лимона аж залихорадило.

- Да тебя как последнего лоха развели...

- Суки!!!

- Ты потише. А то ведь пулю схлопотать можно...

- Так ведь и без того живым не оставите...

- Ну почему, может, и оставим. Если молчать не будешь...

- А я что, молчу?

- Так, наберись ума и терпения. И подробно, с выражением расскажи мне,

как ты решил избавиться от Суркова, как договорился с Шилиным о его

ликвидации. А еще меня очень интересует киллер, который исполнял заказ...

- А вот о киллере я ничего не знаю. Мамой клянусь!

- Очень даже может быть... Итак, начинай...

Степан включил диктофон.

Лимон ожил. Он понял, что перед ним настоящие менты и запись им нужна как

доказательство его вины. И он готов был признаться во всех своих грехах.

Лишь бы только оказаться под следствием, в камере следственного изолятора.

Он готов был на все, лишь бы ему больше не угрожали пистолетом, из которого

только что натурально завалили его корешка.

Он рассказал все. Даже больше, чем надо.

- Очень хорошо, - выключая диктофон, похвалил его Степан. - Следствие,

будем считать, закончилось...

- Как закончилось? - непонимающе уставился на него Лимон.

- А так, как и началось... Передаем дело в суд...

Степан посмотрел на Комова.

- Виновен!..

На Савельева.

- Виновен!..

На Лозового.

- Виновен, гад...

Кулик:

- У Суркова трое детей сиротами остались. Виновен!

- Я, как вышестоящая инстанция, утверждаю решение судейской коллегии, -

кивнул Степан. - И выношу приговор... Смертная казнь...

- Да вы что! - заорал в панике Лимон. И бросился в ноги Степану.

- Лимон, ну ты же крутой. У пацанов в авторитете. Так умри же достойно...

Степан снял маску. За ним открыли лица и все остальные.

- Волчара?!

Под Лимоном образовалась лужа.

- Сафрон говорил тебе, что нельзя трогать майора Кручу?

Степан имел разговор с Сафроном. Мирно поговорили, без шума, без гама.

И выяснилось: Сафрон предупреждал Лимона, что с Волчарой связываться

опасно. Только тот ничего не понял. А зря.

- Да, был базар, - от страха бандит едва шевелил языком.

- А ты ничего не понял. Думал, самого дьявола за яйца держишь. Типа,

майор Круча - это дерьмо под твоими ногами. Наступил, вытерся и дальше

пошел...

- Осел я, Волчара, косяк упорол, - взвыл Лимон. И с надеждой посмотрел на

всех:

- Больше такого не будет, мамой клянусь!...

- Теперь раскаиваться поздно. Посмотри на это небо, - хрипло и с усмешкой

запел вдруг Федот. Есть такая блатная песенка про "гоп-стоп". - Посмотри на

эти звезды. Видишь это все в последний раз!..

- Не, мужики, ну вы чего! - Только ни на небо, ни на звезды Лимон

смотреть не стал.

- Рома, - сказал Степан.

В его команде один Лозовой еще ни разу не исполнял приговоры. А пора уже.

Команда у него боевая, на фундаменте справедливости. Только методы

незаконные. Поэтому все должны быть повязаны кровью. Иначе нельзя.

Федот протянул Роме "тэтэшку". Эдик и Саня развернули Лимона, поставили к

нему задом.

Рома побледнел. Ему не хотелось убивать. Но рука его не дрогнула, когда

он выжимал слабину на пистолете.

Пуля попала бандиту в затылок. Приговор приведен в исполнение.

И сразу послышался звук льющейся жидкости. Это Эдик налил Лозовому полный

стакан водки. Тот выпил, не закусывая.

Никаких угрызений совести Степан не испытывал.

Он вынужден был признавать такое положение вещей, когда бандитская власть

действует чуть ли не наравне с государственной. Он человек умный, поэтому

должен приспосабливаться к реалиям сегодняшнего дня. Но бывали случаи, когда

нужно было идти на крайние меры. Как вот сейчас. И он шел на это не без

удовольствия. Ведь он имел дело не с невинными агнцами, с матерыми волками

преступного мира. Если бы все поступали, как он, общество навсегда бы

избавилось от бандитской грязи.

Пожалуй, любой судья и прокурор в душе согласился бы с его методами.

Но попадись он этому прокурору и судье, ему несдобровать. Долгие годы за

колючкой ему гарантированы Поэтому приходится принимать меры

предосторожности.

Трупы Лимона и Лубка запаковали в специальные полиэтиленовые мешки,

погрузили в микроавтобус. Через полчаса машина остановилась возле

заброшенной котельной в расположении бывшей воинской части. Отсюда было

вынесено все, что можно. Ломались на кирпичи караульное помещение, здание

штаба, казармы. Но несуны из близлежащих селений хозяйничали здесь днем, а

ночью тут можно было встретить только привидения.

Котельную эту Степан знал.

Месяца два назад была обезврежена банда похитителей. Тех, за кого не

вносился выкуп, бандиты расстреливали. И вывозили трупы сюда, в эту

котельную. Разжигали печь, доводили температуру горения до высшего предела и

сжигали тела. Два-три часа, и покойник кремирован. Только в урну пепел не

складывали.

Преступников отправили за решетку, а печь осталась. И по-прежнему была в

рабочем состоянии. Степан в этом убедился, когда Федот и Саня развели

огонь...

К утру от казненных бандитов остался только прах.

Нет трупов - нет состава преступления. Впрочем, они и без того никакого

преступления не совершали. По крайней мере, в команде Степана никто не

считал себя преступником. Ведь негодяев они убивали не из корыстных

побуждений.

***

- Я слушаю тебя, дорогой...

Иван Геннадьевич тепло встретил гостя, усадил его на почетное место.

Но в глазах у него холод. И в голосе сталь. Не для того, чтобы пить водку

и вспоминать прошлое, встретились они в его доме.

- Ты знаешь этого человека? - спросил гость. Он показал фотографию

холеного мужчины с доброй улыбкой на лице.

- Я не могу знать всех на этой земле... Даже если бы Иван Геннадьевич

знал этого человека, он бы не сказал об этом.

- Вот, - гость положил фотографию на стол. - На обороте все данные. Я

хочу, чтобы ты обеспечил мне приглашение на одно очень торжественное

мероприятие...

Это мероприятие - похороны. Иван Геннадьевич все понял.

- Когда?

- Максимум тридцать дней...

- Хорошо, я подумаю.

- Почему ты не спрашиваешь, сколько?

- Это я тебе скажу сам. Нужно познакомиться с "именинником", оценить, как

он заботится о себе. А потом назначу цену...

- Заботится он о себе конкретно. Лучше не бывает. Поэтому и "праздник"

дорогой. Двести пятьдесят...

- "Свидетельство о рождении" есть?

Ивана Геннадьевича интересовало досье на приговоренного. Система его

охраны, слабые и сильные места. Схемы и маршруты передвижения. И так далее и

тому подобное...

- Ты уж сам, ладно?..

Заказчик боится оставлять какие-то следы после себя. Только фотографию

заказанной жертвы. И то, возможно, заберет ее с собой.

- Тогда триста...

Шилин сделает все сам. Мосты к жертве подобьет, организует ликвидацию.

Только это удовольствие обойдется заказчику в триста тысяч долларов.

- Хорошо...

- Половину вперед...

- Само собой...

Гость ушел. И забрал с собой фотографию. Точно, ничего не хочет оставлять

после себя. Понимает, насколько все серьезно.

Иван Геннадьевич задумался.

Филиппов Валерий Борисович, известный финансист, владелец нескольких

крупнейших банков, довольно влиятельная личность в правительственных кругах.

Таких называют олигархами. И стоят они дорого.

И заказчик тоже из сильных мира сего.

Триста тысяч долларов. Уж не продешевил ли он?

Высокая плата или нет, но заказ состоялся. И он должен быть исполнен.

Иван Геннадьевич очень дорожил своей репутацией в определенных кругах.

Филипповым займется Шлык. Пусть отрабатывает долг за Змееныша. И плюс к

этому получит еще пятьдесят тысяч долларов.

Жаль, не удалось убрать Болотова. Что-то не сработало, и этот "карась"

остался жить.

Теперь этот жук навозный на воле. Окружил себя плотным кольцом охраны.

"Крышник" его из братков забеспокоился, начал пробивать ситуацию. Только

ничего у него не выйдет. Шилин как был, так и останется в тени.

Если это Шлыку очень надо, пусть сам своим Болотовым занимается. Иван

Геннадьевич не против. Ему только не хочется отстегивать киллеру пятьдесят

"тонн" "гринов". Но придется. Ведь он их не отработал...

***

- Гад!

Герман стиснул кулаки и сжал зубы.

Только что он вышел на своего посредника. И узнал, что Болотов жив.

Его уже почти задушили, но в самый последний момент появились менты.

- Что такое? - спросила Алла.

- Не достали Виталика. Ушел, гад. Это все твой Круча...

- Почему мой?

- А потому что ты... В общем, сама знаешь... Ему было больно думать, что

Алла спала с ментом. Неважно, что в этом была необходимость. Он ненавидел

всех, и Болотова, и Кручу. Они оскверняли Аллу. И он хотел видеть их в гробу

обоих.

- Герман, ты же знаешь, мне нужен только ты...

- Ты хотела спокойствия...

Ради него она вышла замуж за Болотова.

- Ты его получишь. Но не сейчас...

- Да, дорогой, я знаю. Мы должны закончить здесь все дела...

Он ненавидел Виталия, она ненавидела его любовницу. И он, и она

ненавидели до безумия. Они не смогут успокоиться, пока и тот и другая не

окажутся в могиле.

- Я достану Виталика. Я его уничтожу сам. Его уже выпустили...

И об этом он узнал от посредника.

- Выпустили?..

- А что, теперь не он, а мы с тобой козлы отпущения... Он дома, наверняка

службу собственной безопасности усилил... Только ничто ему не поможет...

- И сучке Любочке не будет спасения, - эхом отозвалась Алла.

- Виталик и Люба - считай, они покойники. Но это не все. Поступил заказ.

От посредника. Мне предстоит убрать одного очень влиятельного человека. Пока

еще не знаю, кого. Но меня уже предупредили - задание будет очень серьезным.

И пятьдесят тысяч долларов гонорар...

- Деньги никогда лишними не бывают...

- А потом, ссориться с шефом нежелательно...

- А шеф твой не может выйти на тебя?

- Только через Интернет...

- А по-другому?

- Исключено.

Никто не может выйти на них. Никто.

Они уже сняли для себя приличную однокомнатную квартиру. Вместе им очень

хорошо. Как будто медовый месяц у них.

Но расслабляться больше нельзя. Пора переходить к делу. Болотову и Любе

вынесен смертный приговор. И уже давно пора привести его в исполнение.

- Пора выходить на тропу войны, - сказал он.

- Как скажешь, дорогой...

Он видел перед собой ту отчаянную и решительную Аллу, которую он знал до

тех пор, пока она не возжелала вдруг спокойной жизни.

Вместе они своротят горы.

У них есть все. "Адские машинки", стволы, грим, маскарадные наряды,

специальные средства и техника. Словом, арсенал профессионального киллера.

И, главное, они объединили свои умы - это великая сила.

- С кого начнем? - спросила Алла.

- Пока заказ от хозяина не конкретизирован, начнем с наших "друзей".

- С Любы!

- Как скажешь...

- Начнем сегодня же...

Алла сгорала от нетерпения. Герману нравился ее боевой порыв.

- Нет, торопиться не надо...

В их положении это небезопасно.

***

Николай смотрел на Степана с подозрением.

- Хотелось бы знать, где Лимон?

- Так я откуда знаю?..

- Его и другого авторитета по кличке Лубок захватили собровцы возле клуба

"Элит-классик". И куда-то увезли. С тех пор о нем ничего не известно.

Твоя работа?..

- Когда это было?

- Позавчера поздним вечером...

- А мы беседовали днем... Так что у меня алиби! Алиби, которое можно

засунуть в задницу.

- Степа, не валяй ваньку. Тебе это не идет...

- Хорошо, скажу. Да, имел я беседу с Лимоном. Очень обстоятельную. Но

потом я его отпустил. На черта он мне сдался?..

- Ладно, не будем вонь поднимать из-за какого-то подонка... Короче, я в

курсе дел. Братва лимоновская шишки на Вольфа валит. Слышал о таком?

- Да вроде...

- У Вольфа своя "бригада", ни от кого не зависимая. И с Лимоном он в

состоянии войны... Степан это уже давно понял.

- И все стрелки на Вольфа перевели. Типа, это он Лимона завалил... А что,

очень даже может быть...

- И мы будем считать так же... Марков посмотрел на него, как на

неисправимого ребенка.

- А кассетку эту я на всякий случай припрячу...

- Ну так хозяин - барин. Для тебя, Николай, старался...

- Давай ближе к телу...

- Суркова Лимон через посредника устранил. И посредник этот некий Иван

Геннадьевич Шилин. Криминальная нефть и по совместительству посредничество

между жизнью и смертью.

- Наш человек, - презрительно поморщился Марков.

- Надо поговорить с ним...

- Как с Лимоном?!

- А что, разве с Лимоном не так говорили?

- Степа, делай что хочешь, но меня в свои робин-гудовские дела не

впутывай...

- Значит, на Шилина даешь добро...

- Степан, ты меня не так понял...

- Да ладно, чего уж там...

- Степан, с огнем играешь...

- Это мои проблемы...

***

Алла и Герман уже второй час прогуливались по парку с детской коляской. И

нет-нет словно бы невзначай посматривали на дом, в котором раньше жила она.

Аллея парка выходила прямо во двор дома. И никто ничего подозрительного

не замечал. Благополучная семейная пара. Из интеллигентов старого поколения.

И одежда, и вид соответствующие, оба в очках. На Алле парик, грим. В Германе

тоже не узнать убийцу, объявленного в розыск.

Правда, никто почти и не знает, что он в розыске. Ни по телевизору его не

показывают, ни фотографий на каждом углу. Но все равно, меры

предосторожности должны быть соблюдены.

В коляске у них внук или внучка. Так думают люди. И постовые милиционеры.

Никто не пристанет к ним с глупыми проверками. Дети - это святое.

Только знал бы кто, что у них в коляске...

- Сука!

От злости Аллу аж залихорадило.

Она увидела, как к дому подъехал джип "Гранд Чероки" в сопровождении

сразу двух машин. Джипы "Шевроле" и "Рейндж Ровер".

Из первого выскочили шустрые мальчики в однотипных строгих костюмах.

Темно-серое сукно, белые манишки, черные галстуки. И пистолеты под

пиджаками.

Это телохранители Болотова. Раз, два, три, четыре... И еще один выскочил

из "Чероки".

Появился Виталик и сразу попал в плотное кольцо телохранителей.

Мальчики работают профессионально.

Пассажиры из "Рейндж Ровера" не выскочили, а вывалились. Два мордоворота

в черных водолазках и клубных пиджаках. Братки, "крышники"

Болотова. А называя вещи своими именами, бандиты это. Заботу о своем

даннике проявляют. Как бы не заморил враг дойную коровку.

Братки лениво осмотрелись по сторонам, проводили Болотова взглядом и

снова взгромоздились в свою машину. Управились, что называется.

Провожала взглядом Виталика и Алла. И кипела. Было от чего. Ведь ее

дражайший муженек шел не один, а под руку с Любой. Вот так, только жена за

порог, а он уже любовницу в дом.

Обе жертвы вместе. И это к лучшему. Одним ударом сразу двух мух...

- Будем работать под несчастный случай? - спросил Герман.

- Нет, - покачала головой Алла. - Пусть все знают, что это месть. Моя

месть...

Герман заметил, что никто из телохранителей даже не взглянул на массивный

козырек над входом в подъезд. Зато он сам заострил на нем свое внимание.

Опытным глазом определил прочность козырька, наскоро смоделировал в уме

ситуацию, которая возникнет в момент его разрушения.

Достаточно будет двух мощных фугасов, их нетрудно будет установить на

крышу козырька. Тем более у него уже есть опыт. Легкое нажатие кнопки решит

все проблемы...

- Тогда у нас сегодня ночью будет работа... Пора возвращаться...

Нужно было изготовить два фугаса, вывести взрыватели на один пульт

дистанционного управления.

А ночью он вернется сюда. Он будет здесь один, без Аллы. А завтра утром

Виталика и Любу будет ждать сюрприз...

Хотя, возможно, Виталик отправится на работу один, без Любы. Скорее всего

так оно и будет...

А разве она не выбежит из дому, чтобы посмотреть, какая беда стряслась с

ее любовником?

Герман вспомнил о своей винтовке с оптическим прицелом.

Снайпер он не ахти. Но кое-что может. А потом, попасть в цель с полутора

сот метров не так уж и трудно. Тем более есть отличная позиция для стрельбы.

***

- Да, кто такой Шилин, я знаю конкретно. Шило его кликуха. Черная масть,

братва его на зоне уважала...

Среди осведомителей Степана был один жулик по кличке Морзе. Всю жизнь по

тюрьмам, пересылкам, зонам. Сил уже нет, как надоело ему за колючкой

пропадать. А потом бабу приличную нашел, намертво приклеился к ней.

Только все за старое. Карманы щиплет. Не так часто, как раньше. Но все

же. А Степан его год назад прищучил. И статью стал шить. Но до суда дело не

довел. Морзе отговорил. В обмен на свободу в "барабанщики" пошел. А знает он

многое, грех такими ценными сексотами разбрасываться.

Степан уже наводил справки о Шилине по своим каналам. И узнал, что Морзе

с ним одну зону топтал. Не далее как в начале девяностых.

- А что ты сейчас о нем знаешь?

- Да ничего. Мы с ним на воле ни разу не виделись... А о чем ты,

начальник, конкретно пытаешь?

- Да мне все интересно. Любые сведения...

- Не знаю, может, это ни к селу. Но за Шилом одна слабина водится...

По женской части проблемы...

- Он что, "голубой"?

- Да нет. Он даже на зоне "законтаченных" побоку пускал. Нос воротил...

- Тогда что же?

- Девок-малолеток он любит. Десять-двенадцать лет - самый смак для

него...

- Мразь!

- Косяк это, начальник, в натуре, косяк. - Морзе воровато осмотрелся по

сторонам. - Мало кто знает про это. Или даже почти никто. А я знаю.

Теперь и ты тоже. Только это между нами, лады?

- Откуда знаешь?

- Может, не надо, а?.. Знаю, и ладно. Тебе что... Он и сейчас малолетками

балуется. Это я точно знаю. Один "кот" ему девок поставляет. За город их ему

возят. Дом у него там. Где точно, не знаю. Но малолеток он имеет только там.

В большой тайне все держит. Чтобы братва не прознала. Ты же знаешь, по части

баб у правильных пацанов строго...

- Ага, знаю...

Слышал Степан эти сказки... Хотя, пожалуй, Морзе прав. Беспредельный секс

у "правильных" блатных не в чести. Но наказывают за это больше для понта...

- Кто именно поставляет Шилину малолеток?

- Убей меня, начальник, не знаю...

- А если хорошо подумать?

- Да хоть как думай. Не знаю. Хоть огнем жги, все равно не знаю...

Степану стало ясно, что больше от Морзе он ничего не добьется.

После разговора с осведомителем он отправился в отделение. Но не доехал.

Руки сами вывернули руль в сторону оздоровительного центра "Аэро".

Двухэтажное здание из итальянского кирпича на окраине Битово смотрелось

неплохо. Но внутренняя отделка куда лучше. Роскошь внутри, уют. А главное,

интим.

Центр "Аэро" был элитным борделем. О нем знали не все, только избранные.

Ночь с проституткой здесь стоила от пятисот до тысячи долларов.

Дорого, но девочки стоили того. По крайней мере, от нехватки клиентов

заведение не страдало.

На стоянке возле оздоровительного центра стояли четыре роскошные

иномарки. Ну вот, рабочий день, вернее ночь, в борделе уже начался.

Степан припарковал свою "восьмерку" возле красавицы "Феррари", вышел из

машины, закурил и прямым ходом направился к стеклянной двери.

Путь ему перегородил дюжий охранник с глазами-сверлами.

- Я могу взглянуть на вашу клубную карточку?..

- Сюда что, еще и карточка какая-то нужна? - усмехнулся Степан.

Раньше такого не было.

- Ну да.

- А "желтая карточка" не подойдет?

- Значит, нет карточки? - набычился охранник.

Он явно не знал, кто такой Степан. Поэтому, похоже, готов был дать волю

своим чувствам.

- Будет тебе карточка... Давай Артамона покличь!

Артамон - хозяин заведения. Он же директор-распорядитель. Ударник

сексуального труда. Нет, сам он ни баб, ни мужиков не обслуживает. Этим

девочки занимаются, с его подачи.

- Я тебе покажу Артамона! А ну пшел отсюда!

- А вот это ты зря. - Степан печально вздохнул и вдруг резко протянул

руку вперед.

Сунул охраннику за щеку два пальца. Второй рукой с силой врезал ему в

солнечное сплетение. Для хама с холуйскими замашками это стало полной

неожиданностью. А еще ему было больно.

С наглецом на поводу Степан вошел в заведение. И носом к носу столкнулся

со вторым охранником. Тоже неплохо накачанный парниша.

- А-а, Степан Степанович! - расплылся он в подобострастной улыбке. -

Добро пожаловать!

- Что за чмыри тут у вас работают? - спросил Степан, показывая на своего

пленника.

- Это Леша. Он у нас недавно... За что вы его так?

- Ну, он же в борделе работает. Значит, должен за щеку принимать...

Второй охранник заискивающе засмеялся. Он сделал бы это, даже если бы

шутка не удалась.

Степан отпустил наглеца-охранника и вытер свои обслюнявленные пальцы о

его галстук. Тот даже не пикнул.

- Где Артамон?

- Я здесь! - послышался не по-мужски тонкий голос.

По мраморным ступеням в роскошный холл со второго этажа спускался

раздобревший мужчина с круглым лицом и маленькими свинячьими глазками. Он

был в дорогом домашнем халате и тапочках на босу ногу.

- О, Степан Степаныч, какими судьбами!

Складывалось впечатление, будто Артамон уже сто лет не принимал более

дорогого гостя, чем Степан.

"Аэро" крыл Сафрон. Даже более того, он был совладельцем заведения. И

получал с него солидный доход. Но благополучие "эротико-оздоровительного

центра" напрямую зависело и от Степана.

По документам бордель числился как оздоровительный центр - массажи,

водолечебница, гимнастика. А проститутки проходили по ведомостям как

массажистки, инструктора. Но все это ширма, которую, если очень захотеть,

можно сдернуть в один миг. И Степан мог это сделать. Тогда бы бордель

приказал долго жить. И никакие покровители из вышестоящих инстанций не

смогли бы остановить его. Артамон очень хорошо это Понимал. Поэтому и рад

был угодить ему.

- У тебя что, друг любезный, девочки в прокат на клубных правах теперь

сдаются?

- Растем, Степан Степанович! От клиентов отбоя нет. Вот и приходится

ограничивать доступ...

- Скажи лучше, что со стороны пускать никого не хочешь...

- Ну так это разве плохо?.. Степан Степанович, вы проходите,

располагайтесь. Коньячку, водочки, чего желать изволите?.. А может, вы

занедужили? Может, здоровье поправить хотите?

Артамон из кожи вон лез, чтобы угодить Степану. Майор Круча для него

прежде всего безопасность.

Хоть и не жаловал Степан такие заведения, но понимал, что проституцию не

извести. Никому еще за всю историю человечества не удалось искоренить это

явление. Закроешь это заведение, откроется другое. Срежешь второе, вырастет

как гриб третье. И так до бесконечности. Уж лучше направить этот процесс в

цивилизованное русло, чем бороться с ним.

А у Артамона все в порядке. Девочки ухоженные, анализы на СПИД регулярно

сдают, у гинеколога проверяются. И гарантия полнейшая, что клиента на

клофелин не посадят. Видеошантаж исключен - нельзя, чтобы репутация

заведения пострадала. Лишь бы только этот вертеп в наркопритон не

превратился. Но и с этим у Артамона строго. Иначе бы Степану уже давно

сообщили.

И потом, вот Николая на природу вывезти надо. И массажистка ему бы не

помешала. А где ее взять? Правильно, в том же "Аэро".

- Уважил ты меня, Артамон. Но мне сегодня не до девочек... Разговор есть.

- А это всегда пожалуйста! Думаю, в кабинете у меня будет удобно...

Кабинет у Артамона небольшой. Для него лучше лишний номер с девочкой на

этаже соорудить, чем дополнительные метры в собственное удовольствие.

Они сели на кожаный диван.

- Итак, о чем вы хотели со мной поговорить? Артамон сделал чрезвычайно

умное лицо. Это ему, кстати, очень шло.

- О девочках. Десяти-двенадцати лет...

- Что вы, что вы, Степан Степанович, я таким безобразием не занимаюсь...

- А кто занимается?

- Ну, если вы очень того хотите, я могу вам организовать встречу с такой

девочкой... Но лучше не надо. Я боюсь...

- Правильно делаешь. За детский секс я бы тебя просто-напросто убил...

- Я понимаю, Степан Степанович...

- Мне нужно знать, кто этим занимается.

- Ну, я могу назвать вам имена... Только поймите меня правильно. В наше

время опасно трепать языком...

- Обещаю тебе, Артамоша, наш с тобой разговор останется в секрете...

Ну давай, говори. Сам понимаешь, тебе это зачтется...

- Ну, если вы гарантируете конфиденциальность...

Артамон назвал имя одного сутенера, который специализировался на

малолетних проститутках. И подсказал, как на него выйти. Промышлял этот

"кот" позорный в пределах Садового кольца.

- Извините, Степан Степанович, больше никого не знаю... Я же не

энциклопедия...

- Ничего, Артамоша, и за это спасибо... Ну, я пошел. Если что, звони.

Чем сможем, тем поможем...

- Степан Степаныч, я же не корысти ради. Я же от чистого сердца...

- Ну да, чисто от сердца...

***

Рабочий день уже закончился. Можно было ехать домой. Но Степан вдруг

вспомнил, что ему предстоит коротать ночь в одиночестве. Люба переехала жить

к своему любовнику, господину Болотову. Насколько он знал, Виталий

Георгиевич окружил свою персону многочисленной охраной. Укрепил службу

собственной безопасности, Сафрон ему братков своих в аренду сдал - для

пущего спокойствия. И квартира у Болотова добротная, туда так просто не

проникнуть.

И все же смутное беспокойство за судьбу сестры давило на нутро.

Степан поехал в отделение, поднялся на второй этаж. Заглянул в кабинет

Федота и Эдика. Он не надеялся там никого застать - думал, опера разъехались

по домам. Но нет. Комов, Лозовой и Кулик соображали на троих.

При появлении начальника скорее из вежливости, чем с испуга спрятали

бутылку в ящик стола.

- Ну вот, докатились, - попенял им Степан. - В кабинетах водку

пьянствуете... Рестораны для этого есть, кафе...

- Так это, в кабак как сядешь, так до самой ночи, - рассудил Федот. - А

мы вроде как домой собираемся. Сейчас вот пузырек дорисуем, и по коням...

- Придется наложить на вас штраф. За употребление спиртных напитков в

неустановленном месте...

- В баксах или в рублях?

- В менто-часах...

- А это как?

- Работы часов на пять, вас трое. Три умножаем на пять, получаем

пятнадцать менто-часов...

- А-а... А кого менточасить?

- По местам боевой сутенерской славы проехаться надо...

- Ух, люблю путанок пощипать, - потер ладони Кулик. - Но вроде сегодня

рейдовые мероприятия не запланированы...

- Тебе же сказали, рейд неурочный, штрафной, в менто-часах... Я готов,

гер майор! - Рома Лозовой вытянулся по стойке "смирно".

- Тогда в машину, хер старший лейтенант! Ехали вчетвером. Степан и Рома в

одной машине, Комов и Кулик в другой.

- Так что, не по нашему району рейд? - спросил Лозовой.

Он ехал в своей машине, но в качестве пассажира.

Степан мог воспользоваться своим авто. Но "восьмерка" для рейдов очень

неудобная машина. С дверцами задними проблема. Вернее, проблема в их

отсутствии. Рома мог сам вести свою "девятку", но он был немного подшофе.

И Федот был под градусом. Но Комов не терял головы в любой ситуации.

Степан не беспокоился за него.

- Угадал...

Они ехали в центр столицы. Остановились неподалеку от Тверской.

- Пошли!

Далеко идти не пришлось.

- Вот первая. - Степан кивнул на девочку в скромном платье по колено и с

сумочкой на длинном ремешке.

Медленно так идет по тротуару, будто просто о чем-то задумалась.

Ссыкуха еще, лет двенадцать, не больше. Никак не подумаешь, что она

проститутка. Это может определить только знающий человек.

- Девушка, вас подвезти? - окликнул ее Степан.

Она медленно направилась к нему.

- Нет, - сказала она. - Мне папа не разрешает с незнакомыми мужчинами

садиться в машину... А глаза ее внимательно изучают его.

- А где твой папа?

- Он здесь, рядом... Я лучше пойду, а то он сердиться будет...

Спектакль разыгран неплохо. И с той и с другой стороны.

- А как мне папу твоего увидеть?

- А зачем?

- Деньги я ему должен, двести баксов...

- Вы что, его знаете?

- Точно не знаю, но, похоже, да...

Степан похабно подмигнул путанке.

"Папу" звать не пришлось. Он сам появился. И не один. С "гориллой". И сам

он крепкий на вид, и спутник производит очень даже не слабое впечатление.

- Чего надо?

- Да вот, "дочку" твою покатать хочу...

- Кто такой будешь? - подозрительно посмотрел на Степана "папа" - "кот".

- Я? Да так, мимо ехал...

- Ну и езжай себе дальше...

- "Дочка" мне твоя понравилась. Прокатить хочу. За двести баксов не

уступишь? На часок...

- Триста...

- Хорошо, пусть триста...

- Кто с тобой в машине?

- Друг...

- Если с другом, то четыре сотни...

- Да нет, я с твоей "дочкой" один кататься буду... Рома, выходи, здесь

побудешь...

- Как скажешь, начальник... Лозовой быстро выбрался из машины.

- Начальник? - вскинулся "папа".

- Угадал, "кот" вонючий! - презрительно поморщился Степан.

Сутенер и его подручный подались назад, но им в спины ткнулись стволы

"пээмов". Одного взял на крючок Федот, второго Саня.

- Спокойно, чмыри... Сделали улыбочку и тихо-тихо в машину...

"Папу" запихнули в "девятку" Ромы, его "ординарца" в "Волгу" Федота.

Но сначала, как водится, облагородили их руки браслетами наручников.

- А теперь поговорим. - Степан устроился на заднем сиденье впритык к

"папе".

Он достал сигарету, закурил. "Коту" не предложил.

- О чем? - зло спросил тот.

- О твоей работе. Ты хоть понимаешь, в каком ты дерьме?

- А что мне понимать?.. Что я сделал?

- Ты же малолеток, гад, в прокат сдаешь...

- Не понял юмора. Какие малолетки? Какой прокат?

"Папа", похоже, не понимал всей серьезности ситуации.

- Если бы у тебя была дочь десяти лет, а ею кто-нибудь пользовался, как

бы ты на это реагировал?

- Я не понимаю, о чем разговор...

- Ты сутенер и заставляешь малолетних девочек заниматься проституцией...

- Это еще доказать надо.

- Кому?

- Что значит, кому. Суду...

- Какому суду?.. У нас свой суд...

- Я что-то ничего не пойму... Ты мент или кто?

- Или где... Я не мент. Я отец. А вот он, - Степан показал на Рому,

который сидел за рулем, - брат... А в другой машине тоже отцы. У нас

общество...

- Какое на хрен общество?

- Общество разгневанных отцов... Одна такая тварь, как ты, изнасиловала

мою дочь. А его сестру, кроме того, еще и убили. И мои друзья в трауре. Мы

решили очистить страну от таких паразитов, как ты. Сегодня твоя очередь...

Степан говорил очень убедительно. Ему просто нельзя было не верить.

"Папа" заерзал на месте.

- Поехали!

Рома плавно тронул машину с места. Степан посмотрел назад. "Волга" Федота

пошла за ними.

- Куда? - запаниковал "кот".

- А скоро узнаешь...

- Я не хочу!

Сутенер дернулся и больно ударил Степана в бок. И тут же получил

раскрытой ладонью в кадык. Удар не сильный, но очень чувствительный.

Бедняга захрипел, судорожно сжался в комок.

- Только дернись, дебил! - Вдобавок ко всему Степан сунул ему под бок

ствол пистолета.

Машина остановилась в безлюдном парке. Хоть вой, хоть кричи, никто не

услышит.

Сутенеров выволокли из машин, поставили на колени. В затылки им уперлись

стволы табельных "пээмов".

- Может, не надо, а? Может, договоримся? - скулил один.

- Да мы больше не будем, отвечаем... Только Степан не верил ни тому, ни

другому.

- Рома, цепляй...

Лозовой ловко залез на развесистый дуб, подцепил к ветке две веревки с

петлями. Сутенеры от страха потеряли дар речи. Безумными глазами они

наблюдали за этими приготовлениями.

- Ну чо, мужики, давайте?

Степан и Рома схватили одного сутика, Федот и Саня второго. Те начали

вырываться. Несколько ударов по яйцам охладили их пыл. И тот и другой

оказались в петле.

- Ну вот и все! - облегченно вздохнул Степан, когда оба сутенера

одновременно зависли над землей. Только висели они всего мгновение. Слишком

слабо Лозовой укрепил веревки на ветке. Поэтому они оборвались. И сутенеры

попадали на землю, - Ну вот, облом... - досадливо скривился Степан.

Он знал, что Рома нарочно не закрепил веревки как надо. Но сутенерам

этого знать не полагалось. До них самих все скоро дойдет.

- Может, повторим? - спросил Саня.

- Можно и повторить... Слушай, друг, а ты же так и не узнал о том уроде.

Может, эти твари о нем знают?

- Очень даже может быть, - с готовностью кивнул Кулик.

- Жить хотите? - спросил сутенеров Федот.

- Да!!!

Степан усмехнулся. Было бы странно, если бы в ответ он услышал "нет".

- Тогда отвечайте честно, без утайки. - Он сунул "папе" под нос

фотографию Шилина и осветил ее фонариком.

- Знаешь такого?

- Нет... Ей-бо, не знаю...

- А ты? - второму.

- Да нет, не знаю...

- Тогда прощайте. Ждите нас на том свете. Лет через пятьдесят будем...

- Не надо! - взвыл "папа". - Может, я что-то вспомню...

Это хорошо, когда у человека вдруг освежается память.

- Тогда еще раз внимательно посмотри, - Степан снова достал фотографию.

- Нет, не узнаю... А кто это?

- Член КПСС в пальто. Извращенец. Очень любит девочек лет десяти. Я хочу

знать, кто поставляет ему товар. За город возит...

- Я не поставляю... - "Кот" задумался. - Может, Сверчок в курсе?..

- Кто такой Сверчок?

- Есть тут один. У него самые лучшие девочки. Мало, но пользуются они

большим спросом. И знаю точно, он их кому-то возит. Куда-то за город. Раз в

неделю...

- Ну вот ты и попался. Как найти мне этого Сверчка?

- Я покажу...

- Вот и отлично... Снимите с них веревки!

Сутенеров снова расфасовали по машинам. Повезли в город.

"Папа" пришел в себя. Мало того, он понял, что его не собирались убивать.

Просто запугали. И этим вытащили из него информацию, за которую ему могут

голову оторвать. Ему стало страшно.

- Нет никакого Сверчка, - сказал он. - Я это так, голову вам задурил.

Чтобы жизнь себе сохранить...

- Так мы можем повернуть назад, - как на полного идиота посмотрел на него

Степан. - Сначала подвесим тебя за яйца, а затем за шею...

- Не подвесите, - не очень уверенно сказал "папа".

- Правильно, не подвесим. Лень возвращаться... А про Сверчка ты не

соврал. И выведешь нас на него... Иначе тебя повесят другие.

По-настоящему...

- Кто?

- А тот дядя, которого мы ищем... Мы его возьмем. И скажем ему, что это

ты нас вывел. И запись ему прокрутим...

- Какую запись?

- Мы же весь разговор на диктофон брали. Сечешь?.. Так что сдавай

Сверчка, пока мы его сами не нашли...

- А ведь найдем, - добавил Рома. - И тогда тебе, козел, писец будет...

- Возьмем Сверчка, тебя отпустим. И кента твоего. Никто ничего не

узнает... Если, конечно, в милицию не побежишь...

- Зачем в милицию?

- А чтобы на нас пожаловаться...

- Да что я дебил, что ли. Вы же сами менты...

- Тебе же говорят, мы общество разгневанных отцов...

- Вы это моим "дочкам" скажите, может, поверят... А мне лапшу на уши

вешать не надо. Менты вы. Беспредельные менты...

- Точно, беспредельные. В войне с такими уродами, как ты, для нас нет

предела...

- Да я понимаю...

"Папа" и в самом деле все понимал. Поэтому и сдал Сверчка с потрохами.

Мало того, он назвал еще несколько имен таких же, как и сам, подонков.

***

Герман подпрыгнул, схватился за трубу газовода, подтянулся, внес свое

тело на козырек. Распластался, замер, прислушался. Вроде все спокойно.

Он достал из сумки три консервные банки. Они были вскрыты, крышки с

драными краями уродливо оттопыривались кверху. Но это вовсе не значило, что

они пустые. В них пластид, очень дорогая и мощная взрывчатка.

Банки он не укреплял. Просто оставил их лежать на крыше козырька. Если

кто завтра посмотрит сверху, то ничего необычного не увидит. Подумаешь,

консервные банки. Может, из окна кто бросил или пацаны дворовые на козырьке

пировали.

Герман спрыгнул на землю, шмыгнул под ближайший куст и затаился.

Вокруг тишина. Ни одной живой души вокруг. Можно уходить...

Он беспрепятственно добрался до парка. Бревенчатый теремок, забава для

детей. Только никто в нем уже давно не играл. Засрали теремок, в самом

буквальном смысле этого слова.

Нечистоты, вонь... Но придется терпеть. Теремок - отличное место, откуда

можно наблюдать за подъездом, из которого будет выходить Болотов. И для

стрельбы идеальная позиция. А еще пути отхода. Выскочил - и сразу в кусты.

Ровные, аккуратно подстриженные, они выстроены в два ряда, как боевая

траншея. И тянутся далеко, примыкают к оврагу, а оттуда рукой подать до

моста-эстакады, по которому в сторону Москвы идут машины.

Но до утра еще далеко. И вовсе не обязательно всю ночь пропадать в

вонючем домике. Поэтому Герман устроился в кустах, затих. Надо немного

поспать. А как начнет светать, он достанет из большой спортивной сумки рулон

брезента, застелет им пол в теремке, заберется внутрь. Затем из той же сумки

достанет винтовку, приготовит ее к бою, положит рядом с собой. И затаится.

Будет ждать, когда появится Болотов...

***

Была уже поздняя ночь, когда они подъехали высотному дому на Ленинском

проспекте. Сутенер назвал номер квартиры, в которой Сверчок содержал притон.

- Он чисто по заказам работает. Своя клиентура, все проверенные люди.

Звонят ему, девочку заказывают, и работа пошла, - объяснил "папа".

- Дверь кому попало он, понятное дело, не открывает...

- Само собой. А дверь у него конкретная, хоть кувалдой бей, хоть из пушки

стреляй...

- А это кто такие?

У подъезда остановилась новенькая "Тойота". Из нее вышел плотной

комплекции паренек в белом пиджаке, за ним - совсем еще девочка в пышном

нарядном платье. Белые гольфы, огромные банты. Красивая девочка. Как

Мальвина из "Приключений Буратино". И наряд кукольный. Только платье слишком

короткое. Чуть приподними, и трусики будут видны.

- Служба эскорта. Отработанный товар привезли. Суки! - процедил сквозь

зубы Рома.

- Ну вот, это нам как раз и нужно... Степан достал из-под сиденья

неучтенный "вальтер" с глушителем.

- Не надо! - запаниковал сутенер.

- Да это не для тебя, урод. Твоя очередь еще настанет... Сиди здесь и не

рыпайся...

"Кот" в белом пиджаке с малолетней проституткой вошли в подъезд. За ними

метнулись Степан, Федот и Саня. Рома остался с пленниками.

Сутик подходил к лифту, когда Степан появился в поле его зрения.

- Э-э, мужик, ты чо?

"Вальтер" с глушителем стер всю краску с его лица. Побледнела и

проститутка.

- А ничего!

Степан приблизился к нему и вырубил его мощным ударом в шею. "Кот"

вырубился мгновенно. Федот и Саня подхватили его обмякшее тело и впихнули в

лифт. Степан втолкнул туда малолетку. И сам зашел.

- Ну, на какой нам этаж? - спросил Степан у девчонки.

- Я не знаю, - пробормотала та.

- Не дури, милая, - скорее с жалостью, чем с осуждением посмотрел он на

нее. - Седьмой этаж, правильно?

- Да...

- Сколько тебе лет? - спросил Федот, нажимая на кнопку подъема на восьмой

этаж.

- Десять...

- Родители есть?

- Мама... Дяденьки, не надо меня убивать... Девочка потерла руками глаза

и заплакала.

- С чего ты взяла, что мы собираемся тебя убить?

- Вы киллеры...

- Нет, мы милиция...

Девочка сразу перестала плакать.

- А вы меня не арестуете?

И ясными глазенками посмотрела на Степана. У него аж в душе все сжалось.

Совсем еще ребенок. А эти гады заставляют ее торговать своим телом.

Лифт остановился, разомкнулись створки дверей. Но из него никто не

выходил.

- Как тебя зовут, дитя?

- Катя...

- Тебе бы в куклы играть, Катя...

- А я сегодня играла, - она всхлипнула, на глаза накатились слезы. - Он

заставил. Я играла, а он подошел сзади... Мне было больно, но я терпела...

- Ублюдки! - Рука Федота потянулась к шее бесчувственного сутенера.

И придушил бы ведь. Если бы Степан не остановил.

- Вот что, Катя, мы сейчас спустимся на этаж ниже. Ты позвонишь в

квартиру к своему хозяину. Он должен впустить тебя...

- Я все понимаю, - не по-детски серьезно посмотрела она на Степана. - Я

все сделаю как надо...

Степан достал из кармана специальную наклейку под пулевое отверстие и

налепил ее сутенеру на переносицу. Как будто застрелили его. Смотрелось

очень натурально.

Они спустились на этаж.

Сверчок укрепился хорошо. Бронированная дверь, "глазок" видеокамеры в

углу, радиопереговорное устройство. Чтобы не попасть в обзорное поле,

Степану и его помощникам пришлось оставаться в лифте. Дверцы держали

открытыми.

Катя подошла к двери, позвонила.

- Катенька, это ты? - послышался в динамике теплый задушевный голос.

- Да, Михаил Евдокимович, я...

- А где Толик?

- Он за Ирой поехал...

- А почему меня не предупредил?

- Михаил Евдокимович, ну откуда я знаю, почему...

- Ну да, да, конечно... Сейчас я тебя впущу, Катенька...

Сверчок открыл дверь. И тут же из лифта вырвался ураган в виде Степана и

Федота.

Содержателя притона тараном вбили внутрь квартиры, уложили на пол.

Степан заломил ему руки, сковал их наручниками. Это было не трудно.

Сверчок был самым натуральным доходягой. Таким не рекомендуется ходить по

улицам в ветреную погоду - сдуть может. Федот с пистолетом в руке обследовал

все комнаты. А их было три.

- Никого! - Для этого ему понадобилось ровно пять секунд.

В квартиру вошел Саня, втащил за собой "застреленного" сутенера. Он

положил его на пол лицом вверх. И Катя вошла. Она сразу исчезла в одной из

комнат.

Степан поставил Сверчка на ноги.

- Ой, что вы с ним сделали? - запричитал тот.

- То, что будет и с тобой! - зло надавил на него взглядом Степан.

- Вы меня убьете? - сошел с лица хозяин квартиры. - Кто вы?

- Какая тебе разница, козел! К нему подскочил Федот, схватил его одной

рукой за грудки, оторвал от пола и прижал к стенному шкафу.

- Урою, гад!

Сверчок чуть не лишился чувств от страха. Хлипкий мужичок, через раз

дышит. Но жалости он не вызвал.

- Знаешь такого? - спросил Степан.

Он достал фотографию Шилина и показал Сверчку. Только прошло какое-то

время, прежде чем тот пришел в себя и обрел способность различать предметы.

- Да, знаю...

Процесс пошел. Через полчаса Степан уже знал все, что ему нужно. Этот

сморчок сдал ему и Шилина, и всех своих постоянных клиентов. И по настоянию

Степана выдал всех, кого знал из своих коллег.

- Значит, девочку Ивану Геннадьевичу завтра вечером везут...

- Да...

- Кто?

- Толик.

- А из девочек кого?

- Он Катю заказал...

- Будет ему Катя, - зло сощурил глаза Степан.

В уме начал складываться план. Сверчок уже назвал ему адрес, по которому

Шилину поставлялся живой товар.

- Что будем с ним делать? - спросил Федот, с ненавистью глядя на Сверчка.

- Пусть пока живет...

Такую мразь не грех застрелить. Но нельзя перегибать палку. Лимон и Лубок

сошли им с рук. А на сутенерах фортуна может изменить им.

- Слушай сюда, мразь! - Если бы Степан мог убивать взглядом, этот подонок

был бы сейчас трупом. - Завтра всех, кого ты мне назвал, заметут менты. Это

я тебе обещаю. Надо выводить ваше сучье племя... Короче, если вякнешь кому,

что мы приходили к тебе и спрашивали про Шилина, завтра вся Москва будет

знать, что ты сдал и его, и всех своих ублюдков коллег...

- Да я все понимаю, - испуганно кивал Сверчок.

- Толика твоего мы забираем. Похороним как человека... - Степан посмотрел

на Саню и незаметно подмигнул ему.

Сутенер по-прежнему не подавал признаков жизни. Вернее, он уже успел

очнуться, но Кулик вырубил его по новой.

Саня все понял, схватил "кота" под мышки. К нему присоединился и Федот.

Вместе они потащили его вниз.

Степан же прошел в комнату, где скрылась Катя.

Девочка сидела в кресле. Лицо закрыто руками, ноги поджала под себя.

Теплый, нежный комочек.

Катя плакала.

- Ты чего? - Степан присел на корточки, погладил ее рукой по спине.

- Я всегда плачу, когда жду...

- Чего ждешь?

- Жду, когда меня повезут к другому дяде... По-детски тонким голосом Катя

говорила совершенно не о детских вещах.

- Тебя больше ни к кому не повезут...

- Вы отдадите меня маме? - Она грустно-грустно посмотрела на него.

- А разве это плохо?

- Лучше, чем здесь. Но она все равно меня продаст...

- Это она тебя этому козлу продала?

- Да...

Таких матерей нужно отстреливать как бешеных собак.

- Давно ты здесь?

- Уже скоро месяц...

- И все это время ты жила здесь?

- Да...

- И сколько вас таких?

- Ира, Маша, Лена... Их на всю ночь увезли... Я уже больше не могу...

Катя снова заплакала.

- Хватит сырость разводить, - погладил ее по волосам Степан. - Собирайся,

домой поедем...

- Я не хочу к маме. Я ей не нужна...

- Ко мне поедем. Я один жил. А теперь мы будем жить вместе...

- А вы не будете мне делать больно?

- Чего? - не сразу понял Степан.

А когда понял, похолодел. Эта девочка воспринимает его как полового

партнера. И неудивительно, психика ее изуродована. И все благодаря этому

ублюдку по имени Михаил Евдокимович. Спасать надо девочку. Спасать, пока не

поздно.

- Мне всегда больно, - заплакала Катя.

- Ты даже не думай, я не собираюсь пользоваться тобой. Ты будешь мне как

дочь...

- Правда? - ее лицо озарилось. Только сейчас Степан понял, какое важное

решение он принял.

- Правда...

- Вы очень сильный мужчина. Вы мне нравитесь Я хочу иметь такого отца...

Степан взял ее за руку и повел к выходу.

- А мои вещи?

- У тебя будет все новое...

Он не хотел, чтобы в ее будущее переходило хоть что-то из прошлого.

- Вы забираете Катю? - спросил его Сверчок.

Степан остановился, пристально всмотрелся в его лицо.

Этот тип окончательно пришел в себя. И уже вынашивал в голове какие-то

планы. Степан чуял, что в этих планах для него нет ничего хорошего.

- Не твое собачье дело... Если ты сообщишь Шилину о нашем разговоре, ты

труп, предупредил он.

- Да разве я не понимаю...

Сверчок лебезил перед ним. Но в глазах холодная фальшь. Такому верить

нельзя.

А потом, этот гад заставлял Катю делать гнусные вещи. Степан не

сдержался, правая его рука сама сорвалась с привязи, и Сверчок размазался по

стене.

Степан вышел из квартиры вместе с Катей. Спустился вниз.

- Ну что, командир, поехали? - спросил Кулик. Он стоял возле подъезда,

курил.

- Мы-то поедем. А от тебя, Саня, родина ждет подвига...

- Чего?

- Поднимайся к Сверчку. Я ему по роже съездил. Вроде жив... Короче,

посидишь с ним, пока Рома тебя не сменит. Глаз да глаз за ним нужен, как бы

Шилину не сообщил...

- Все понял, командир... Он сейчас один?

- Один.

- Тогда нужно спешить. Как бы прямо сейчас на Шило этот гад не вышел...

Кулика сдуло как ветром Настоящий опер, все понимает с полуслова.

Только не знает, что Сверчок в отрубе сейчас - никуда позвонить не может.

Двух "котов" отпустили. Федот поехал домой. Рома повез Степана и Катю в

Битово. А заодно он должен был доставить сутенера Толика в отделение. Ему в

"обезьяннике" до завтрашнего вечера сидеть. А потом его Степан использует в

одном деле.

Наврал он Кате, что больше ее не повезут к клиенту. Так получилось, что

Шилин заказал на завтра именно ее. И она у него будет.

***

В Битово пробуждалась жизнь. А началась она с собачников. Парк - лучшее

место для прогулок с четвероногими ублюдками.

Герман ненавидел собак, а те не любили его. Стоит собака, никого не

трогает, ни на кого не рычит, а стоит пройти мимо нее Герману, начинает

скалить клыки. С каким бы удовольствием он перестрелял всех.

И сегодня ему пришлось пообщаться с одной сукой. Мерзкая колли забежала в

его теремок и самым наглым образом справила на него нужду.

Хорошо, рычать не стала, тем более кусаться. Она его просто не заметила.

Вернее, за бревно приняла или за что-то подобное тому. Герман

профессионал - он умел лежать без движения долгие часы, и с маскировкой у

него все в полном порядке. Конечно, если бы в теремок зашел человек, то за

бревно бы его никак не принял. Но зато бы увидел в нем натурального бомжа.

Подозрений ноль, зато презрения выше всякой нормы. Только от чужого

презрения Герман умереть не боялся.

Собачники гуляли рядом с теремком. По парковым аллеям бегали доморощенные

спортсмены. А потом все как по команде исчезли. В парке наступила тишина.

Зато ожил двор подконтрольного дома. Люди покидали его, спешили на работу.

На бревенчатый теремок на детской площадке в парке через дорогу никто не

обращал внимания. Герману это было на руку.

Время семь часов. В любое время мог появиться Болотов. Герман не боялся

прозевать момент. Весь в напряжении, он в любую секунду был готов нажать на

кнопку дистанционного пульта.

Но Болотов пока не появлялся.

Глава 2

- Дядя Степа, я с вами!

Степан только улыбнулся, глядя, как Катя соскакивает с дивана и начинает

торопливо одеваться.

Они приехали под утро. Он накормил девочку, запустил ее под душ, уложил

спать. И сам поспал немного. На кухне, сидя на стуле. В таком положении

легче просыпаться. А если лечь - тогда все, только баржей его и сдвинешь.

Спать хотелось неимоверно. Но холодный душ вырвал его из царства сна.

Он поставил чайник и зашел в комнату посмотреть на Катю. Лучше бы он

этого не делал. Девочка почувствовала его взгляд и открыла глаза. Мгновение,

и она уже в движении.

- Куда со мной?

- А куда угодно...

- Я к сестре своей еду.

По пути в отделение он собирался заехать к Любе. Она у Болотова жила, но

Степан не делал из этого проблемы. Надо будет, силой вторгнется в частные

владения господина бизнесмена. Но это не понадобится. Виталий Георгиевич

будет только рад видеть его у себя в гостях.

Не от нечего делать Степан хотел повидать Любу. Смутное предчувствие

тяготило его. Он должен был самолично убедиться в том, что она в полной

безопасности.

- А разве я не должна с ней познакомиться?

- Должна. Я вас познакомлю... Но сейчас бы тебе поспать надо...

- Я уже выспалась...

Ну да, конечно. Он же обещал сегодня по магазинам с ней походить, платье

ей новое купить. Красивое, нарядное. Будет она спать...

- Тогда дуй на кухню. Сковорода на плите, яйца, масло, ветчина в

холодильнике...

- Есть, товарищ майор!

Катя легким ветерком прошуршала мимо него в кухню.

Яичница подгорела, но Степан как бы не обратил на это внимание.

Уплетал за обе щеки да нахваливал.

- А еще я могу борщи варить, - похвасталась Катя.

- Ну, теперь я и вовсе горя знать не буду...

- Дядя Степа, а кого вы сейчас ловите?

- Как кого, преступника...

- Да я понимаю. А кого именно? - Катя аж заерзала на стуле от нетерпения.

Степан улыбнулся.

- Киллера одного.

- Киллера? Ух ты! Круто!.. А много он людей убил?

- Много. Поэтому я его и ловлю...

- А у вас фотография его есть?

"А вдруг?"

Степан встал, вышел в прихожую, достал из куртки фото Шлыкова, показал

его Кате. А вдруг она видела его и даже знает, где его искать?

Но "вдруг" не сработало.

- Ну и рожа!

- Не рожа, а лицо. И нормальное лицо. Я бы, например, не подумал, что он

наемный убийца...

- Все равно рожа...

- А ты случайно его раньше не видела?

- Чур меня, чур, - в шутку испугалась Катя.

Нет так нет. А Шлыкова он все равно достанет После завтрака Степан и Катя

вышли во двор. "Восьмерка" стояла у подъезда. Сели, поехали.

- Катя, я не хотел тебя об этом вчера просить. Но сегодня должен... В

общем, мне нужна твоя помощь..

- В чем?

- Тебя сегодня один очень нехороший человек на ночь ждет. А мы этого

нехорошего человека хотим с поличным взять...

- Что я должна делать?

- Мне очень не хочется тебя об этом просить. Но я все же попрошу.

Надо, чтобы ты приехала к этому очень нехорошему человеку. У тебя в

сумочке будет "клоп". Знаешь, что это такое?

- Что такое скрытая камера, знаю. И что такое клоп, знаю. Он в матрацах

живет и кусается...

- Точно, кусается. Но в нашем случае "клоп" - это подслушивающее

устройство. Я буду слышать тебя, а магнитофон будет записывать все на

пленку...

- А скрытая камера снимать... Этот очень нехороший человек будет меня

домогаться. А этого делать нельзя...

- Ну вот, из тебя получится отличная разведчица. На лету слова ловишь...

Катя, если ты откажешься мне помочь, я уговаривать тебя не буду.

Нет так нет. Придумаем что-нибудь другое...

- А меня ты отвезешь в детский дом, - надула она вдруг губки.

- Что за глупость? Я взял тебя к себе вовсе не для того, чтобы

использовать как наживку...

- Ладно, уговорил. Не хочется, конечно, но придется еще раз ложиться под

клиента. Только пообещай мне, что это в последний раз!

- А кто тебе сказал, что тебе придется... э-э... ложиться... Это вовсе ни

к чему...

- Ну так это даже лучше...

- Значит, ты согласна...

- Да, согласна... Дядя Степа, а ты правда не выгонишь меня?

- Забудь и думать об этом...

Скоро они были во дворе дома, где жил Болотов.

- Посиди здесь, - сказал Степан. - Если что, я тебя позову...

- Посижу, - кивнула Катя. - А можно, я магнитофон послушаю?..

- Не можно, а нужно. Ну все, не скучай...

Степан поднялся на второй этаж, остановился перед изящной бронированной

дверью, нажал кнопку звонка.

Дверь открыл крепкий парень в черных брюках и белой рубахе с галстуком.

- Я вас слушаю. - Он настороженно смотрел на Степана.

Парень готов был среагировать на любое подозрительное движение.

- Майор Круча, милиция...

Степан не стал лезть в карман куртки. Да это было и не нужно.

- Я сейчас. - Охранник исчез. Через полминуты дверь открылась снова.

Появилась Люба.

- Степан, что-нибудь случилось? - спросила она, пропуская его в дом.

Еще несколько дней назад эту дверь ему открывала Алла.

- Да нет, ничего. Просто соскучился... Я вам не помешал?

- Нет, нет, я уже давно встала. А Виталий на работу собирается...

Болотов вышел навстречу Степану, крепко пожал руку.

- Проходите, Степан Степанович, - показал он рукой на столовую. -

Завтракать будем...

- Нет, спасибо, я уже...

И Болотов позавтракал. Сейчас кофе допивал.

- Я вам не буду мешать? - спросил Степан, устраиваясь у окна в столовой.

- Даже можете покурить, - кивнул Виталий. - Кофе с сигаретой - великое

благо...

- Прямо здесь?

- А что?

Наивысшая степень гостеприимства. Степан был польщен. И от предложения не

отказался.

- Шторы задвинуты, это хорошо, - сказал он, отодвигая портьеру. - Снайпер

не достанет...

- Сами понимаете, надо опасаться всего... Степан открыл створку окна, сел

на подоконник, закурил. И взглянул на свою машину. Катя как раз выходила из

нее.

- Ты куда? - спросил он.

Второй этаж, машина прямо под окном - ему не было нужды кричать.

- Да пойду вот, погуляю. - Катя рукой показала на детский городок в парке

через дорогу.

- Только не долго...

- Хорошо! - кивнула Катя и побежала.

Десять лет девочке. Совсем еще дитя. Но уже успела наиграться во взрослые

игры. А хочется детских... Будет у нее все это...

- С кем это ты там? - спросила Люба.

- С дочкой...

- Нет, я серьезно.

- И я серьезно. Девочку одну приблудную нашли. Жалко стало, к себе взял.

Не пропадать же ребенку...

- Ты серьезно?

- Дальше некуда... А что, мне уже тридцать пять, между прочим...

- Ну да, совсем старик...

- Старик не старик, а от своего решения отказываться не собираюсь.

- А тебя как будто кто-то отговаривает, - улыбнулась Люба. - А можно, я

посмотрю на твою дочку?

- Ты ее сейчас не увидишь.

Катя была уже далеко. Метрах в ста пятидесяти от дома, к детскому городку

подбегала.

- Ничего, я уж как-нибудь...

Люба сменила Степана у окна.

- Это чьи там пятки сверкают?

- Катины...

- Значит, ее Катя зовут... В теремок забежала... А где ты ее нашел?

На этот вопрос ему отвечать не хотелось. Пора менять тему.

- Виталий Георгиевич, у меня к вам вопрос...

- Да, пожалуйста...

- Я смотрю, у вас телохранитель в доме ночует. Один?

- Нет, два...

- Они же и на работу вас сопровождают?

- Нет, сейчас подъедут машины. Одна моя, другая с охраной. И еще от

Сафрона посланцы могут быть...

- Ну, без Сафрона никуда, - скептически усмехнулся Степан.

- А вот и машины подъезжают, - сказала Люба.

- Хотелось бы взглянуть...

Степан снова занял место у окна.

Только его привлекли не машины, которые въезжали во двор. Он увидел Катю.

Она как сумасшедшая бежала в обратную сторону. Не к теремку, а от него. И в

глазах страх. И кричит.

- А-а, помогите!

Степан сначала подумал, что Катя шутит. Разыграть его захотела. Но когда

он увидел, как что-то блеснуло в окошке теремка, все встало на свои места.

Киллер. В теремке затаился киллер. С оптической винтовкой в руках. Он

подстерегал Болотова. Но его случайно обнаружила Катя. И за это она может

поплатиться жизнью.

В теремке робко вспыхнул огонек. Выстрел. Через прибор бесшумной

стрельбы. Но к этому времени Катя уже подбежала к дороге. Как будто сам бог

подставил ей подножку. Она споткнулась и упала за бордюр. Пуля прошла у нее

над головой.

А Степан уже держал в руке свой "Макаров". Щелчок предохранителя,

клацнула затворная рама, и сразу же выстрелы. Бах! Бах! Бах!

Расстояние до теремка больше ста метров. Для "пээма" это слишком много.

Но нужно хоть как-то отвлечь внимание стрелка от Кати.

Степан вызывал огонь на себя. И дождался. Хорошо, вовремя пригнулся.

Пуля просвистела в миллиметрах от его уха.

Джип с телохранителями остановился, не доезжая до подъезда. Парни там не

промах, сразу въехали в ситуацию. Один вылетел из машины с помповиком, еще

трое с пистолетами "ИЖ" - точными копиями "ПМ". Оружие загрохотало, картечь

и пули полетели в теремок.

Охранники - профессионалы. Это чувствовалось во всем. Они не залегли, не

дали втянуть себя в перестрелку. Медленно, осторожно они продвигались

вперед.

Степан не стал ждать, когда они управятся без него. Будто какая-то

пружина оторвала его от пола, и он вылетел в окно. Приземлился на мягкую

почву палисадника. И тут же сделал перекат. Только делать это было не

обязательно. Снайперу было не до него. Ему бы или атаку телохранителей

Болотова отбить, или побыстрее смыться.

***

Катя была в безопасности. Она лежала за бордюром, инстинкт самосохранения

надежно прижимал ее к асфальту дороги.

Степана тянуло к ней. И он встал, сделал шаг в ее сторону. И тут будто

небо обрушилось на землю. Грохот, пламя, осколки железобетонных

конструкций...

Степан находился совсем недалеко от подъезда, у входа в который рванули

фугасы. Ударная волна страшной силы оторвала его от земли. В первое

мгновение ему показалось, что его сейчас забросит в то же окно, откуда он

только что вывалился. Второе мгновение поглотила бездна небытия...

***

Дрянь! Дрянь!! Дрянь!!!

Сумасшедшая девчонка вихрем ворвалась в теремок. И сразу наткнулась на

него.

"Дяденька! Вам плохо?"

Герман притворился мертвым. Бывает такое, умирают бомжи.

Никак не думал он, что эта малолетняя дурочка решит пощупать его пульс. А

она решилась. Ее нисколько не смущал омерзительный запах, царящий в

засранном теремке. И покойников она явно не боялась.

Ее нежные пальчики прикоснулись к его шее.

"Дяденька, вы живы!"

Никак не ожидал он, что в этих детских ручках столько силы.

Девочка взялась за него и перекатила на спину. Герман открыл глаза. Он

видел, как меняется лицо девчонки. Удивление и испуг.

"Дяденька, я вас узнала!.. Вы киллер..."

Герман дернулся, попытался схватить ее. Но нет, девчонка оказалась

проворней. Она выбежала из домика и бегом от него.

И бежала не к кому-то, а к майору Круче. Да, к тому самому. Герман видел,

как он привез эту девчонку на машине, оставил ее одну, а сам пошел к

Болотову. Вернее, к своей сестре. Видел Герман, как он отпускал ее к

теремку.

Твари!!!

Герман знал, что делать. Он мгновенно вытащил из-под брезента винтовку,

вывел ее на цель, припал глазом к окуляру оптического прицела.

Девочка уже подбегала к дороге, по которой нет-нет да проносились машины.

На спусковой крючок он нажал в самый неудачный момент. Девочка неожиданно

упала, и пуля прошла у нее над головой. И упала она неудачно. За бордюр. И

лежит в укрытии, не высовывается.

А из окна квартиры Болотова послышались выстрелы. Долбаный Круча в

"разговор" влез. Со злости Герман навел винтовку на Кручу, выстрелил. Но

промахнулся.

Мысль о неудаче подтвердили подъехавшие телохранители Болотова. Пока они

не выкурят Германа из теремка, Болотов из дома не выйдет.

Герман уйдет. И некому будет нажать на кнопку "дистанционки".

Но он еще не ушел...

Майор Круча выпрыгнул из окна. И поднимается, тоже в атаку ринулся.

Только ничего у него не получится.

Герман навел пульт дистанционного управления на подъезд, нажал на кнопку.

Взрыв, грохот, пламя, пыль. Он видел, как вихрь огня и обломков подхватил

Кручу и швырнул его на бетонную дорогу возле дома.

Все, нет больше майора. И это хорошо. Ведь он тоже прикасался к Алле,

тоже спал с ней. Теперь остался только Болотов. Что ж, скоро он отправится

вслед за этим сучьим ментом...

Герман выскочил из теремка, затерялся в кустах и бегом к эстакаде.

Путь отступления был продуман заранее, выверен до мелочей. Герман не

сомневался, что он без помех сможет добраться до квартиры, где его ждет

Алла. Только, увы, ей придется выслушать не очень добрую новость.

***

- Иван Геннадьевич, все нормально. Шлык принял информацию. Он готов

исполнить заказ в срок...

Лобзик сиял, как медный таз на солнце. Нашел чему радоваться: киллер

заказ принял. Эка невидаль. А может, он прав. Шлык уже как бы не подвластен

им. В любое время может отойти от дел. Но пока не отошел, пока еще работает

на хозяина. Ценность его в стопроцентной гарантии. Если он взялся за дело,

то доведет его до конца. А дело стоит триста тысяч долларов - очень большие

деньги.

- Деньги ему перечислил? - спросил Шилин.

- Да, как всегда, пятьдесят процентов предоплата...

- Сколько у него там на счетах?

- Да я как-то не подсчитывал... А потом, он заблокировал счет, снял с

него все деньги, перевел их неизвестно куда...

- Неужели совсем с крючка сорваться хочет?

- Все может быть...

- Жаль такого бойца терять... Расшифровать бы его, в руки взять да на

кукан насадить...

- Не дается...

- Ладно, лишь бы заказы выполнял...

- Так с этим у него порядок.

Шилин посмотрел на часы. Без пяти час. Пора обедать. Тем более на стол

уже накрыто.

Он отпустил Лобзика и пошел к столу.

Настроение у него было хорошее. Сегодня вечером у него пикантная встреча

с одной очень молоденькой девочкой. Целую неделю он готовил себя к этой

ночи. Чем дольше воздержание, тем острей миг наслаждения.

***

Степан открыл глаза. Осмотрелся. Он лежал на высокой койке. Вокруг все

белое, как в раю. На какой-то миг ему показалось, что там он и оказался.

Но в раю не может быть больно. А у него раскалывалась голова, болело

тело, а еще его тошнило.

Он начал вспоминать, что с ним произошло, но не успел: появился человек в

белом халате. Его можно было принять за ангела, если бы не кислая

физиономия. Разве может быть ангел чем-то недоволен?

- Ну вот, уже очнулся, - то ли себе самому, то ли кому-то другому сообщил

"ангел". Выражение его лица не изменилось.

- Доктор, что со мной? - Степан с радостью обнаружил, что не утратил

способность говорить.

- Вы, мил человек, в рубашке родились. Такой взрыв, такая мощность, а вам

хоть бы хны... Ушибами отделались. Так, легкая контузия...

Точно, контузия. Он вспомнил, как неподалеку от него что-то рвануло.

Его подхватила взрывная волна...

- И ничего не сломано?

- Ничего...

- Значит, я могу идти?

- Идти? - недоуменно уставился на него врач. - Вы что, любезный? Вам еще

лежать и лежать. У вас сильнейшие ушибы, тяжелейшее сотрясение мозга, на вас

места живого нет...

- Но вы только что сказали...

- Мало ли что я сказал!..

Доктор хотел сказать что-то еще. Но не стал. Подумал немного, махнул

рукой и вышел.

Минут через пять в палату вломились Федот, Эдик и Саня. А за ними Катя.

Довольная, счастливая. С букетом цветов.

- Привет, командир! - пробасил Комов. - Говорят, ты у нас в бронежилете

родился...

- Точно, в бронежилете... Киллера взяли?

- Нет, ушел, - ответила за всех Катя. Она подошла к Степану, положила ему

на грудь цветы и свою головку.

- Шлыков это был, - сказал Федот. - Катя его узнала...

- Я в теремок зашла. А там какой-то бомж, - заговорила Катя. - Я думала,

он умер. А он жив. И лицо такое знакомое-знакомое. Ты мне фотографию

показывал... Мне стало страшно, и я убежала. А он мне вслед выстрелил...

- Значит, ушел, гад...

- Ушел, - развел руками Эдик. - Всех на уши поставили, все дороги

перекрыли. Но он как будто испарился...

- Достать его, ублюдка, надо... Как Болотов, как Люба?

- Да с ними все в порядке...

- Где Рома?

- Там, где и должен быть, - ответил Саня. - Он Меня сегодня в обед

сменил...

- Как Сверчок?

- А что с ним, сидит на своем шестке, не дергается...

- Я его не сильно зашиб?

- Да нет, оклемался...

- На связь с Шилиным не выходил?

- Сам нет. А вот Шилин на него выходил. Вернее, не он сам, человек от

него звонил. Интересовался, как дела с заказом...

- И что?

- Все в порядке. Сверчок ничего лишнего не ляпнул. Сказал, что девочка

будет...

- А если девочка не хочет?.. - тихо проговорила Катя.

Она понимала, о чем и о ком разговор.

- Если девочка не хочет, заставлять ее никто не будет...

- Девочка не хочет, но она пойдет... А тебе нравится мое платье?

Она отстранилась от него, встала в проходе между кроватями, крутнулась

вокруг своей оси, неумело, но живо присела в реверансе.

Только сейчас Степан заметил, что она во всем новом. Платье нарядное и

дорогое. И сережки в ушах золотые, с драгоценными камнями. Чистая вся,

свежая, красивая. Точно, сказочная Мальвина. И этот вонючий ублюдок по

кличке Шило жаждет заполучить это прелестное дитя в свою постель.

Степан почувствовал, как внутри у него закипает злость.

- Откуда у тебя все это? - Впрочем, он и сам знал ответ.

Это все от Любы. И, возможно, от Болотова. Ведь, получается, Катя спасла

ему жизнь. Шлыков не только со снайперской винтовкой Болотова поджидал. У

него еще пульт дистанционного управления был. Но под руку ему Степан

подвернулся...

- Тетя Люба купила, - просияла она. - С дядей Виталиком... Только я в

этом платье к нехорошему человеку не поеду. Я не хочу, чтобы он лапал его

своими грязными руками...

- А я тебя в этом платье к нему и не пущу... А где тетя Люба? И... гм...

дядя Виталик?

- Сейчас будут, - ответил за нее Эдик.

- Они-то будут, только кто их здесь будет ждать...

Степан резко поднялся с кровати. Голова заболела сильней, каждая клеточка

тела застонала от боли. А еще температура, как будто грипп у него.

Но все это ерунда. Главное, руки и ноги слушаются его. Он может встать. И

наверняка может ходить.

Он встал с кровати. Сделал несколько шагов по палате. Нормально, жить

можно.

- Командир, ты чего? - озабоченно спросил Федот.

- А того! Делайте что хотите, но чтобы через пять минут здесь была моя

одежда... С Шилиным я буду общаться лично. Или кто-то "против"?

- Да нет, все "за", - расплылся в довольной улыбке Комов. - Только зачем

пять минут. Можно пять секунд...

Он похлопал по сумке, переброшенной через плечо - Ну вот, а если бы был

смертельно ранен?

- Да мы бы тебя, командир, и мертвого подняли...

- Хорош трепаться! Савельев и Кулик, перекрыть доступ в палату

медперсоналу и посторонним лицам! Комов, доставайте одежду!..

Через десять минут Степан уже выходил из больницы. Его попытались

остановить, когда он садился в "Волгу" Федота. Но было уже поздно.

Сначала заехали в отделение. Там их ждало сразу несколько дел.

Первое: микроавтобус с полудюжиной полностью экипированных омоновцев -

это Федот постарался.

Второе: Степан и Кулик вынули из платяных шкафов и надели на себя

милицейскую форму - брюки, кителя, рубахи с галстуками. Явление чрезвычайно

редкое - посмотреть на них собралось чуть ли не все отделение. Включая

начальника. Фразы типа "Степан Степаныч, вы же должны быть в больнице"

Круча совершенно игнорировал.

И третье: был вытащен из камеры и брошен в машину к Эдику сутенер Толик.

И уже с ним ментовская команда двинулась в сторону столицы. Две машины и

микроавтобус. К этому эскорту должна была еще присоединиться машина

Лозового.

В квартире Сверчка они были в семь часов.

- О, Катенька! - просиял ублюдок. - Какая ты прелесть...

Катя посмотрела на Федота - в квартиру вместе с ней поднялся только он и

Эдик, прочие остались внизу. И хитро так ему улыбнулась.

- Можно?

- Что можно? - не понял он.

- Ну скажи "можно"! - все с той же улыбкой потребовала она.

- Ну можно...

- Спасибо! - кивнула Катя. И подошла к Сверчку.

- И вам, Михаил Евдокимович, спасибо. За все спасибо!

И в тот же миг Сверчок согнулся в три погибели. С неожиданной резкостью

Катя ударила его кулаком в пах. От такого удара и Федот бы загнулся.

- Пожалуйста, Катюша, - превозмогая боль, прохрипел Сверчок.

- А он еще юморист... - ехидно хмыкнул Комов. И Лозовому:

- Давай, Рома, собирайся. Поедем...

- А этого? - тот показал на Сверчка.

- Рот зашпаклевать, наручниками к батарее.

Иван Геннадьевич заказывал девочку на девять вечера. К ужину, как

молочного поросенка, подать... Мразь!

***

Герман был не в духе. Еще бы, провалить такую операцию.

Алла его поняла, не осудила. Да и не до этого было. Пришла весточка от

шефа. Назван был объект ликвидации. Филиппов Валерий Борисович. Был получен

полный пакет информации о нем.

И сейчас в тесноте однокомнатной квартиры Герман ломал голову, как

подобраться к этому олигарху.

- Чего ты мучаешься? - спросила Алла.

- Да вот, ребус. Думаю, как к Филиппову подобраться. В машину мину

поставить - слишком хлопотно, большой риск "засветиться". О доме и офисе

говорить нечего. Служба безопасности у него на высоте, иначе просто быть не

может. Со спецтехникой у них никаких проблем....

- Дорогой, ты зациклился на своих "адских машинах"...

- Думаешь, его можно свалить пулей?

- А разве нет других способов ликвидировать жертву?

На ее губах застыла змеиная улыбка. И взгляд холодный, недвижный, как у

рептилии. Наверняка в ее мозгу рождался план.

- Неужели ты забыл, как мы работали вместе... Надо просто тряхнуть

стариной. И мне развеяться не помешало бы... У тебя, дорогой, сегодня был

тяжелый день.. Приляг, отдохни, а я подумаю...

Она отобрала у Германа стопку листов, распечатку с принтера. И углубилась

в их изучение. Через полчаса она стала собираться.

Алла ушла, через пару часов вернулась с ворохом новой одежды и косметики.

Оказывается, она сходила в дорогой магазин. И теперь вот начала

прихорашиваться. Герман с ревностью следил за тем, как она надевает новое

кружевное белье.

- Ты собираешься с ним спать?

- С кем?

- С Филипповым!

- Вряд ли я успею залезть к нему в постель сегодня. Хотя, дорогой, все

возможно. Насколько я поняла, он большой бабник...

Германа душила ревность. Но он не останавливал Аллу. Он был почему-то

уверен, что она переспит с Филипповым. И именно сегодня.

Если Алла чего-то хочет, она обязательно этого добьется.

Успокаивало одно - после встречи с Аллой Филиппову уже не жить.

***

До Успенской, где в своем домике ждал Катю Шилин, ехали больше часа. И

потом внимательно присматривались к аккуратному - десять на десять метров -

домику. Вроде ничего подозрительного. Банька топится, какой-то невзрачный

мужичок старается. Этот помехой не будет.

Ровно в восемь к дому подъехал джип "Ленд Крузер". Ну вот и хозяин дома

пожаловал.

Из машины выскочили два крепыша, открыли ворота. Значит, в доме, кроме

истопника, нет никого, кто мог бы это сделать. Это хорошо. С двумя

телохранителями и водителем возни будет немного.

- Ты мне скажи, Толик, на зону годков эдак на дцать хочешь? - спросил у

сутенера Федот.

- Да еще плюс западло за "решками". К каким-нибудь отморозкам

беспредельным бросим, - добавил жару Кулик. - А они тебя парашу языком

заставят вылизать...

- Нет... - испуганно покачал головой тот.

- Тогда сейчас возьмешь Катю, подъедешь с ней к своему сраному клиенту.

Сдашь ее, пожелаешь ему веселой ночки и как ни в чем не бывало уедешь...

Что ему делать, Толик знал и без того Но дело важное, и Степан должен был

заинструктировать его до слез. Чтобы ненароком чего-нибудь не напутал.

А то потом ведь плакать крокодильими слезами будет, говорить, что не так

понял.

- В общем, если вспугнешь клиента, тебе ад раем покажется. Понятно,

щенок?

- Да понял, понял...

- А ты, Катя, не бойся, в обиду мы тебя не дадим... Степану не хотелось

бросать девочку в объятия извращенца, но приходилось.

Она поехала к дому вместе с сутенером.

- А что у тебя за тачка? - услышал Степан. - И черт какой-то за рулем...

Это телохранитель Шилина обращался к Толику. Через подслушивающее

устройство Степан и его опера контролировали каждый звук.

- Да понимаешь, моя сломалась...

Сутенера и Катю привез Эдик на своей машине.

- Вот пришлось кента попросить. Выручил..

Не один раз Шилин получал девочек от Сверчка, и его телохранитель знает,

на какой машине должен был приезжать сутенер.

- Проезжай!

Машина въехала во двор. Ворота за ней закрылись.

- Тебя Катя зовут? - спросил незнакомый голос.

- Да...

- К Ивану Геннадьевичу в гости?

- Да...

- Пошли, он тебя развеселит. - И гнусный смешок.

И обращаясь к Толику:

- А ты давай сваливай отсюда. Завтра утром прикатишь...

Через пару минут машина с Эдиком и сутенером выехала со двора.

Голос Шилина:

- Здравствуй, Катенька. Заждался я тебя...

- Здравствуйте! - робко, жалостливо.

- Иди ко мне, расстегни вот здесь...

- Так сразу? - чуть не заплакала Катя.

- А ты что, крошка, думала, я тебе стихи читать буду?..

- Нет, не стихи... А что вы хотите делать?

- Ух ты! Ты хочешь знать, что я собираюсь делать? - обрадовался Шилин.

- Тебя это заводит?