Волчара 1-5

Распоряжение, чтобы доставить их в область или в столицу, придет сегодня

вечером, - тихо сказал полковник. - Завтра за ними прибудет автозак.

Поэтому сегодня ночью они должны умереть. Вы уж постарайтесь...

***

- Влипли в задницу, блин! - не сдержал своих чувств Федот.

И с силой ударил кулаком по железной двери камеры.

- Комов, прекрати! - осадил его Степан.

Понятно, нервничает капитан. Так у всех нервы на взводе. Никто ничего не

понимает. Почему они здесь, в камере временного изолятора при Семиреченском

отделении милиции? А почему Ныркова освободили, напоили коньяком и увезли с

почестями?

Все маются. Только разведчики спокойны. Вероника, Михаил, Иннокентий...

Странно, их всех собрали в одной тесной камере. Даже женщину сюда затолкали.

Рома тяжело вздохнул.

- На генерала зря наехал, - покаялся он. - Не виноват ни в чем Игорь

Тимофеевич. Не по своей вине он под чужую дудку пляшет...

- Тогда какого хрена нас сюда запаял? - спросил Федот.

- А вот тут его вина. Как его просили, так он и сделал. А надо было нас в

Москву везти...

- Нельзя нас в Москву, - монотонным голосом сказала Вероника. - Нас

должны здесь убить...

- Убить? - непонимающе посмотрел на нее Эдик.

- Да. Мы все приговорены...

- Долговязым Сергеем Михайловичем? - спросил Степан.

- Да, - голосом, лишенным всяких интонаций, сказала она.

- Человеком из правительства? - приподнял бровь Федот.

- Да.

- Ничего у него не получится.

- Возможно, и не получится...

- Вероника, вы что-то знаете, а молчите. Почему? - спросил Степан.

- Так надо, - ответила она и замолчала. Всем своим видом она давала

понять, что отныне и клещами из нее не вытянешь ни слова.

- Влипли мы. Очень сильно влипли, - начал Рома. - Задавили Ныркова,

думали, все, победа. А вон оно все как обернулось. Мы остались виновны... А

все потому, что не с того конца начали... Спиртовой завод - это приманка для

идиотов. Спирт производят на легитимной основе, а выдают за незаконное

предпринимательство... Летите сюда, агенты разных служб! Собирайтесь под

знаменами борьбы с подпольным бизнесом!.. И летят агенты! И летят менты!..

А потом пройдут пионеры. Но уже мимо наших могил...

- Красиво говоришь, Рома, - сказал Эдик. - А где соль?

- Не соль, Эдик. Не соль!.. А золото!.. Много золота!.. Леса вокруг

Семиречья золотом изобилуют. Самородным. Но места золотоносные мхом поросли.

Только знающие люди его найти могут. И Нырков. Одно месторождение, второе...

Я не знаю, на каком месторождении наши с ним пути пересеклись? На пятом или

десятом?.. Но пересеклись. Едва ноги унес. Сезон охоты на меня открыли.

Изловили-таки... Чудом спасся... И снова капкан...

- Значит, Нырков золотом занимается, - задумчиво проговорил Степан. - И

завод вовсе не главное. И боевики его рудники охраняют...

- Не только боевики... Волки! Много волков! Не знаю, искусственно их

разводят или нет, но их очень много. И все они необычайно сильны. А волков

бояться - в лес не ходить. И никто не ходит. Поэтому никто никогда и не

узнает про золото... Правду говорит Вероника. Убить нас должны. Не знаю как,

но покушение будет. Нельзя Ныркову оставлять такого свидетеля, как я...

Вот, значит, в чем дело. Золотоносные рудники. Их охраняют усиленные

наряды до зубов вооруженных бойцов. А еще стаи волков по лесам бродят. Не

добраться до золота.

Нырков чертовски богат. Кто-нибудь да должен был заинтересоваться, откуда

у него столько денег. Заинтересуется и начнет искать правду. И заглотит

наживку - спиртовой завод. Как заглотил ее Степан со своей командой. Как

заглотили ее агенты Службы внутренней разведки...

Спирт - это, конечно, хорошо. Но удивительно, почему из-за него хотели

уничтожить команду Степана. Слишком это хлопотное дело. И никаким спиртом

его не окупить. А вот золото - это другое дело. Ради него можно убить хоть

самого министра МВД. Да хоть самого Президента. Пласты самородного золота -

это миллионы долларов. А если рудников много - это миллиарды...

Теперь неудивительно, откуда у Ныркова такие могущественные покровители.

Понятно, почему у него так много боевиков.

Глава 5

1

Галочка. Красивая. Невинная. Она стояла на берегу реки. И весело махала

ему рукой.

- Матвей! Иди ко мне!

Он подошел.

- Возьми меня за руку...

Нырков повиновался.

- А почему ладошка твоя такая холодная?

Как будто ледышку он в руках держал.

- И у Вани ладонь холодная. И у Николая... А вот и они...

Через реку, прямо по воде, к нему шли Ваня и Николай. В глазах пустота. И

холод. Нырков почувствовал, как по спине побежали мурашки.

- Они хотят с тобой поговорить...

Ладонь ее стала совсем холодной. Его рука прилипла к ней, как язык к

железу на сорокаградусном морозе. И взгляд ее заледенел.

- О чем?

- Они так и не могут понять, почему ты их убил...

- Нет!..

Нырков хотел отступить назад. Но тело его налилось свинцовой тяжестью.

Из глаз Галочки истекала страшная, неестественная сила.

- И меня ты убил...

- Не-ет!!.

- А ты знаешь, у нас с тобой будет ребенок Посмотри на него!

И Галочка вдруг стала превращаться в волка. Огромная голова, страшная

пасть, острые зубы... Вот-вот ее челюсти сомкнутся у него на горле...

- Не-е-ет!!! - заорал он.

И проснулся...

Он лежал в своей постели, на лесной даче - так он называл свой дом

глубоко в тайге, о котором знали только избранные. Его колотил страх, на лбу

выступила испарина. Ни Галочки, ни Вани, ни Николая... Они в его памяти...

Все они погибли давно, еще в восьмидесятых. Но Нырков помнил все, как

будто это случилось только вчера...

"Золото! Да это же золото!"

Матвей не мог поверить своим глазам. Золото. Самородное золото.

Природный твердый раствор серебра в золоте. Кубическая сингония.

Золотоносные пласты, выступающие из земли.

Их геологоразведочная группа искала в тайге одно, а нашла другое.

Золото. Самородное золото. В огромных количествах.

"Да здесь "Плита Холтермана", и не одна!" - восторженно воскликнула

Галочка, прелестная блондиночка, студентка третьего курса.

"Все-то ты знаешь!" - буркнул Ваня, старший их группы.

"Плита Холтермана" - это крупнейший самородок, найденный в Австралии.

С остатками породы вес двести восемьдесят пять килограммов. Целое

состояние, и даже не одно.

"Ребята! Госпремия нам обеспечена!" - глупо радовался Николай "Премия..."

- усмехнулся Матвей.

В задницу засунуть эту премию. Надо золото брать. Сколько можно унести. И

уходить. Домой. А там толкнуть перекупщикам. И будут они тогда все жить

припеваючи до конца дней своих. Он, например, мог бы жить с Галочкой.

Хорошая девчонка.

Но его не поймут. У них в группе все слишком правильные. Все идейные.

Все в светлое будущее верят. Ага, ждите! Хрущев в восьмидесятом году

коммунизм обещал. А где он, этот коммунизм? Восьмидесятый год уже давно

позади. А они все еще во что-то верят. Идиоты!

"Надо обратно спешить, - сказал Николай. - Всем рассказать... Нас ждет

мировая слава!"

"Завтра утром тронемся, - не стал спорить Ваня. - А пока осмотрим

месторождение..."

А чего тут осматривать? И без того было ясно, что золота здесь завались.

Ахнут и ЮАР, и Австралия, вместе взятые. А их всех четверых ждет Госпремия.

Если, конечно, кто-то другой не присвоит результаты их труда.

Вечером они отправились на свою стоянку. Палатки стояли километрах в пяти

от месторождения.

Всю ночь Матвей не смыкал глаз. Сначала сидел у костра вместе с Галочкой.

А та разошлась. Впервые за все время начала оказывать ему знаки внимания. А

он будто этого не замечал. Он думал о золоте. Напряженно думал.

До боли в голове.

Все разошлись по палаткам. Он остался у костра один. И все думал. Пока не

заснул. Проснулся перед самым рассветом. От жуткого крика. Он доносился

откуда-то из-за палатки.

Матвей схватил карабин и бегом туда. И увидел страшную картину.

Николай катался по земле, его рвали на части два сильных волка. По нужде,

называется, сходил.

"Ну, гады!" - Матвей прицелился и выстрелил.

Первому хищнику он попал в голову. И тут же направил ружье на второго.

И снова выстрелил. Как будто черт дернул его за руку. Он промазал. И, как

понял сам, промазал намеренно. Пуля попала в Николая. Точно в сердце.

И только третьим выстрелом он убил второго волка.

Появились Ваня и Галочка.

"Волки! - пробормотал Матвей. И горько добавил:

- И Николай..."

"Что с ним?" - бросился к другу Ваня.

И тут же остолбенело уставился на Матвея.

"Ты его... Ты его убил..."

"Я не хотел..."

"Ваня, он промазал!" - вступилась за него Галочка.

Словно это не с ним происходило. Словно это не он убил Николая. Словно не

он наводил карабин на Ваню...

Бах! И старший их группы с пулей в животе свалился рядом с Колей.

"Нет, Галочка, я не промазал!" - Матвей повернулся к девушке.

И впился в нее остекленевшим взглядом.

"Матвей! Что с тобой?" - в страхе отодвинулась от него Галочка "Волки...

- оцепенело пробормотал он. - В этом году в этих местах много волков.

Сильные волки, матерые... Их очень много..."

"Матвей!!"

"Волки хотят нашей крови..."

"Матвей!!!" - в панике закричала она, когда он направил на нее винтовку.

"Матвей..." - тупо согласился он.

"Не надо!"

"Не надо..."

"Ты хочешь меня убить?"

"Хочу..."

"Из-за золота?"

Теперь и сам Матвей понял, зачем он хочет ее убить. Понял, почему он уже

убил двоих своих товарищей. Все из-за золота. Это жадность сбила его с

прицела. Это тяга к богатству направила ствол карабина в грудь Николая.

Нищета и убогость, в которой он жил, нажала на спусковой крючок...

"Этого золота мне хватит на всю жизнь..."

"Нам хватит", - поправила его Галочка.

"Это мое золото!" - отрезал Матвей.

"А мы станем мужем и женой. И это будет наше золото..."

"Раздевайся!"

"Что?!"

"Раздевайся!!!"

"Ах да..."

Галочка лихорадочно стаскивала с себя одежду. Даже утренняя прохлада не

могла остановить ее. Но в глазах не желание, в глазах - смертельный страх.

Она готова отдаться ему, лишь бы не схлопотать пулю.

Она разделась. Скрестила на груди руки. Ее лихорадило. Было слышно, как

стучат ее зубы.

Матвей опустил карабин, подошел к ней, схватил за волосы и потащил в

палатку. В штанах стояло колом. Он быстро освободил инструмент и вошел в

Галочку. Ему было хорошо. Чертовски хорошо... А потом, когда все было

кончено, он сделал вывод.

"Ты не девочка", - сказал он.

"Не девочка, - закивала она. - У меня был парень..."

"Ты не девочка, - повторил он. И жестко улыбнулся. - А мне такая жена не

нужна..."

Он навалился на нее всей тяжестью своего тела, сцепил руки на ее шее.

Когда он отпустил ее, Галочка была мертва.

Потом его сотрясал страх. Его не мучила совесть. Его не угнетало

раскаяние. Он боялся. Боялся, что его преступление будет раскрыто. И его

посадят. А потом приговорят к высшей мере наказания.

Несколько дней Матвей скитался по тайге. Карабин не выпускал из рук.

Спал только днем, где-нибудь на высоком дереве. Он боялся волков.

А потом он вернулся на место преступления. И облегченно вздохнул. От

Вани, Николая и Галочки остались рожки да ножки. Их трупы растерзали

голодные волки. Остались только фрагменты, по которым невозможно было

установить, что двоих застрелили, а одну задушили.

Он отправился в Семиречье. Пять дней пути. Уставший, голодный. Но

направился сразу в отделение милиции. Так, мол, и так, на их группу напала

стая волков. Он единственный, кому удалось спастись.

На место происшествия отправилась следственно-оперативная группа. И по

пути милиционеры встретились со стаей волков. Жертв не было. Но зато на фоне

этой встречи сказка Матвея звучала очень убедительно. Ему поверили.

Уголовное дело даже не думали возбуждать.

А потом он вернулся на месторождение. Набил полный рюкзак золотыми

самородками и подался в Москву. Рисковал. Но не зря. Золото в столицу он

доставил в сохранности. И потихонечку сбыл его.

Жил он скромно, ничем не выделялся. Поэтому вырученных денег ему хватило

надолго, до девяносто первого года. Пока не грянула денежная реформа. Все

его "полтинники" и "сотки" одним махом превратились в хлам.

И снова повез его поезд в Семиречье. И опять он вернулся оттуда с полным

рюкзаком. Но жизнь скромного подпольного миллионера его уже не прельщала. Он

развил бурную деятельность. Воплотил в жизнь план, который вынашивал в

голове все эти годы. Он собирался взять месторождение в долгосрочную

разработку, выкачать из него все золото. Раньше это не представлялось

возможным. А в начале девяностых, во времена всеобщего хаоса, возможно было

все...

Целый год он собирал вокруг себя стоящих людей, воспитывал их, подминал

под себя, проверял на вшивость. И только когда понял, что его не предадут,

выехал в Сибирь. Поселился в Семиречье. Прописался там. И начал тайную свою

деятельность.

Золото само шло в руки. Его добывали, в самодельных печах отделяли золото

от серебра, формировали в слитки. Дело встало за сбытом. Но и тут Нырков

выкрутился. Нашел нужных людей в высших эшелонах власти, заручился их

поддержкой. Ему создавали "дыры" в таможенном пространстве. Золото уходило

за границу. Там же и оставались деньги за товар, оседали на заграничных

счетах.

Но всему хорошему когда-нибудь приходит конец. Поверхностные залежи

золота начали иссякать. И приходилось ввозить далеко-далеко в тайгу

специальную технику для глубинных разработок. Дело снова пошло на лад...

Два года назад месторождение выработалось почти полностью. Но работы не

свернули. Их просто перенесли в другое место. Вовремя нашли еще одно

месторождение, не столь богатое, но золота в нем было очень много. Потом

нашли еще одно. И еще... Но все три месторождения находились далеко от

города. Вдали от населенных пунктов.

Затем нашли еще одно месторождение. Очень богатое. Но оно находилось

совсем рядом с Семиречьем, всего в пятидесяти километрах в глубь тайги.

Крохотные таежные поселения, охотники, грибники, ягодники, просто

любители природы. И не дай бог кто забредет в эти места, увидит

разработанный рудник, технику, людей. Хорошо, если работы примут за

государственные разработки. А если нет? Если начнут совать нос не в свое

дело, искать правду? Тогда могут возникнуть очень большие проблемы.

Нырков опутал своей паутиной все Семиречье, его люди влезли во все сферы

жизнедеятельности города. Как некогда у всемогущего КГБ, у него везде были

свои агенты. Вернее, не у него, а у Чусова - он отвечал за безопасность

всего предприятия.

С выбором его мэром города Нырков стал здесь единственным хозяином. И

недавно выделил средства на восстановление Гаврииловской часовни. Якобы для

того, чтобы остановить нашествие нечистой силы. Чтобы люди вернулись в свои

поселки, а охотники не боялись ходить в лес.

Нечистая сила... В окрестностях Семиречья бродили стаи волков. Волки

необычные - все как на подбор сильные, зубастые. Охотничьи артели справиться

с ними не могли. Убивали волков десятками. Но их только становилось

больше...

А они просто не могли перевестись. Их разводили в специальных питомниках,

специальными биодобавками стимулировали рост, силу, агрессивность. И памятью

хищников манипулировали. Вводили в мозг шифр "свой - чужой". Чтобы волки не

трогали своих...

Высочайшие покровители в столице, собственная мощная служба безопасности,

полсотни вооруженных до зубов боевиков, управляемые стаи волков. Все это

позволяло держать в секрете "золотую тайну". Но бдительность притупилась.

И если бы не случай, Чусов мог бы и не раскусить секретных агентов, под

личиной монтажников прибывших в Семиречье. Впрочем, ничего бы страшного не

произошло. Служба, которая послала к нему разведчиков, клюнула на приманку.

Спиртовой завод - не самый важный объект. В стране происходят

криминальные события и покруче. Может быть, именно поэтому таинственная

Служба послала сюда не самых лучших своих агентов. Спору нет, они

профессионалы. И Вероника мастер своего дела. Только глупа. По-бабьи глупа.

Ввязалась в историю с Лозовым. Чем себя и выдала...

История со столичным ментом - случай. Но случай этот наделал много

хлопот. И в столице громыхало так, что только держись. Менты оказались

хитрее всех. Ушли от Долговязого, добрались до Семиречья. Но увязли в

ловушке - захватили спиртовой завод, усеяли землю трупами.

Теперь вся эта "гвардия" у него в кулаке.

Стоп! От нее нужно срочно избавляться. Завтра утром их всех должны будут

переправить в область. А этого не должно случиться...

Нырков посмотрел на часы. Половина четвертого. Уже утро. Не поздно ли?

Нажрался он вчера как свинья. И совсем выбросил из головы указания

человека, который прибыл от Долговязого. Весь день по пути на лесную заимку

пьянствовал в машине. А вечером завалился спать. И все проспал...

Нырков потянулся к телефону. Надо срочно связаться с Чусовым. Он

что-нибудь придумает. И Шамана тоже к делу подключить.

Золотоносный рудник, самый дальний и самый укрепленный. Колючая

проволока, пулеметные вышки. И два десятка бойцов - все, что осталось от

вчерашней бойни. И с ними Чусов и Шаман. Оба вчера геройствовали, штурмовали

спиртовой завод. Едва ноги унесли. А Чусов вчера еще организовывал встречу с

москвичами, с людьми от Долговязого. Нужно было ему ставить задачу насчет

ментов и агентов, а не пьяному Матвею Даниловичу.

Человек столько перенес. Стресс решил снять. А его загрузили...

Но, возможно, еще не поздно загрузить Чусова. Он в соседнем домике.

Спит. Но пора просыпаться. И Шаману хватит спать. Не заработал...

***

Весь остаток позавчерашней ночи Рита не находила себе места.

Слишком поздно поняла она, что Рома и Вероника разыграли ее. Она

обиделась и выскочила из машины. А они уехали. Потому что боялись брать ее с

собой. Знали, на что идут...

Она слышала грохот канонады со стороны завода. Понимала, что там сейчас

жарко. И очень волновалась, переживала за Рому. И за других. Только о

Ныркове она не думала.

Нырков - преступник и негодяй. Рома обязательно разоблачит его и отдаст в

руки правосудия.

Утром она проходила мимо отделения милиции. И увидела, как рядом

остановились три микроавтобуса. Ей стало интересно. Она спряталась за угол

дома. И видела, как из машин поодиночке выводят Рому, его брата, Веронику и

еще каких-то мужчин. Все они были в наручниках. Значит, арестованы. И Рома

арестован. А Ныркова среди них нет...

Вся местная милиция была собрана вокруг отделения. Весь день наблюдала

Рита, как милиционеры с автоматами патрулируют здание. Боятся, что арестанты

сбегут?

Только ночью Рита отправилась домой. Но утром следующего дня снова на

посту. Простояла до обеда. И видела, как к зданию милиции подъезжает фургон

с зарешеченными окнами. В таких машинах перевозят преступников. И еще одна

машина, "Жигули" с мигалками. В ней три автоматчика.

Она видела Рому. Вместе со всеми остальными его сажали в фургон. Туда же

сели и два вооруженных милиционера.

Машина тронулась и поехала. Рому увозили далеко-далеко. И она узнает,

куда именно. Что бы с ним ни случилось, она больше не отречется от него.

Рита плакала, слезы застилали ей глаза. И она не увидела, как вслед за

милицейскими машинами с места тронулась красная "Нива"...

2

- Не переживайте, Матвей Данилович, все организовано в лучшем виде, -

сказал Чусов.

Голос его звучал уверенно, в глазах блеск стали.

- Значит, с нашими "друзьями" будет покончено?

- Вне всякого сомнения...

Если Чусов пообещал, сделает. Единственно, не смог он взять спиртовой

завод. Но он ведь и не обещал его взять...

- Автозак мы задержали. Задержим и на обратном пути. Все уже готово, -

рассказывал Чусов. - Экипаж сопровождения должен сломаться чуть раньше. Это

наши люди. Их трогать нельзя...

Только Ныркову было все равно, можно трогать местных ментов или нет.

Он готов был взорвать все Семиречье, лишь бы сжить со свету своих врагов.

Автозак сильно трясло на ухабах. Что ни говори, а сибирские дороги не

германские автобаны.

- Ничего, нам их только до Лесокаменска довезти, - говорил конвойный

офицер, поворотом головы показывая себе за спину.

Про арестантов говорил, которые тряслись вместе с ним, но в гораздо менее

комфортных условиях - в будке автозака.

- Довезем, - кивнул водитель. - Если снова какая беда не случится...

По пути в Семиречье на дорогу обрушилась вековая сосна. Стояли, пока не

расчистили завал. А потом вдруг трамблер забарахлил. Пока искру нашли...

В общем, только к обеду поспели.

В Семиречье они ехали своим экипажем. Водитель, офицер и два автоматчика

в будке. А в Лесокаменск их сопровождали автоматчики группы немедленного

реагирования местного РОВД. Опасных преступников везут, что ни говори...

- Во блин!..

Милицейская "шестерка" вильнула хвостом, пошла юзом и застряла на

обочине. Остановился и автозак. К офицеру подошел сержант в бронежилете,

автомат оставил в "Жигулях".

- Это, колесо пробили... Вы поезжайте. А мы вас догоним. Все равно еле

плететесь...

- Да, хорошо, - согласился офицер.

Ему не нравилось стоять на месте. Тем более с таким грузом на борту.

Лучше плохо ехать, чем хорошо стоять. А за собственную безопасность он не

переживал. Не первый год служит...

- Остановились, - мрачно констатировал Саня.

- Никто не хотел умирать, - буркнул Рома.

- А придется... Ночью не взяли, достанут сейчас. Вот выведут в лес и

расстреляют всех к едрене фене! - Казалось, Эдика Савельева такая

перспектива только радует.

Конечно, как и всем, ему было не по себе. Но падать духом он не привык.

- Расстреляют, - кивнул Рома. - При попытке к бегству...

- Тебе это знакомо, - сказала Вероника.

В одну камеру их поместили, в один автозак - без учета полового признака.

И могила у них, наверное, будет одна, братско-сестринская.

- Спасительница ты моя... А может, и сейчас выручишь! - Рома нарисовал на

лице мольбу.

- Может, и выручу...

- Молодая, красивая, сексуальная, жить бы тебе да жить...

Машина тронулась.

- Поехали... Вот, видишь, мне еще жить и жить.

- Сегодня ты еще поживешь, а завтра?.. Дура ты! - неожиданно выпалил

Рома.

- Что?!

- Дура... - прозвучало уже мягче. - Зачем ты спасала меня? Ты же раскрыла

себя. И Мишу раскрыла, Иннокентия...

- Вот ты о чем... - усмехнулась Вероника. - Но ты еще не все досказал.

Раз уж назвал дурой, то спроси, почему к заводу спиртовому прилипла.

Почему на удочку Ныркова попалась...

- Да ладно, даже разведчики имеют право на ошибку...

- А вот и не угадал. В нашем деле ошибка - это смерть. Как у саперов...

Но умирать я не собираюсь.

- Мы тоже, - кивнул Иннокентий.

- У нас еще на этой земле много дел, - добавил Миша.

В это время под машиной что-то взорвалось. Не сильно. Как будто колесо

лопнуло. Автозак вильнул в сторону, резко и сильно накренился, остановился.

- Здравствуйте, девочки!.. - недовольно протянул Федот.

***

- Какая зараза?.. - пытаясь остановить машину, выкрикнул водитель.

- Колесо лопнуло? - спросил офицер.

- Да нет, похоже, его, на хрен, сорвало. Как будто на мине подорвались...

Водитель остановил накренившуюся машину. Вместе с офицером вылез из

кабины.

Точно, колесо было оторвано. Будто срезало его с оси. Хорошо, машина не

очень быстро ехала...

- Что делать будем? - спросил водитель.

- Провожатых наших ждать. А пока со своими свяжемся... Машина какая-то...

Мимо них на полной скорости прогромыхала красная "Нива". И вдруг резко

затормозила. Дала задний ход. Остановилась рядом.

- Ребята, вам помочь? - спросил интеллигентного вида мужчина в очках.

- Проезжай! - махнул ему рукой офицер. По инструкции он не имел права с

ним разговаривать.

- Не могу!

Дверца машины резко распахнулась. И показался ствол какого-то странного

пистолета. Все произошло так неожиданно, что старший лейтенант ничего не

успел сообразить.

Выстрела совсем не было слышно. Только дымок из ствола пистолета. В плече

водителя появилась крохотная рваная дырочка. Он закатил глаза и рухнул на

землю. Ствол пистолета уставился на офицера.

Пока он приходил в себя, из "Нивы" уже выскочил водитель и подошел к

нему. Приставил к шее ствол небольшого пистолета "ПСС".

- Сейчас позовешь автоматчиков, старлей. Пусть выходят. Колесо заменить

надо... Не бойтесь, все останетесь живы. Если будете послушны...

Старший лейтенант хотел жить. Семья у него. Жена. Двое детей. Пусть лучше

его уволят со службы, чем застрелят.

Водитель "Нивы" забрал у него пистолет и спрятался за угол фургона

автозака. Человек в очках укрылся за "Нивой". И оба держали офицера под

прицелом.

Старший лейтенант открыл дверь автозака.

- Эй, выходите, колесо надо менять...

Оба автоматчика спрыгнули на землю. Два выстрела с интервалом в

полсекунды, в плече каждого образовалась дырочка. Очкарик стрелял потрясающе

метко и быстро.

Мужчина с бесшумным пистолетом собрал автоматы. И посмотрел на офицера.

- Извини, браток. Мы как лучше хотели... Он резко ткнул его пальцем в

шею, и офицер отрубился.

- Я же говорю, поживем, - сказал Миша, когда щелкнул замок решетки.

Мужчина интеллигентного вида открыл дверь. Зашел к арестантам, начал

отстегивать наручники. Он делал все быстро. При этом не произнес ни слова.

Последним он освободил Степана. И только после этого выдохнул из себя:

- Выходим! - и показал на выход.

- Спасибо, Костик! - поблагодарила его Вероника.

Из автозака на землю Степан также спрыгнул последним. И увидел трех

конвойных, валяющихся в пыли. И четвертый лежал неподалеку.

- Что это? - спросил он у мужчины, которого Вероника назвала Костиком.

- Усыпляющие пули, - не глядя на него, ответил тот.

Его напарник вынес из красной "Нивы" армейскую палатку, в которую было

сложено что-то очень тяжелое. Положил на землю. Развернул. Степан увидел

оружие. Спецназовские пистолеты-пулеметы "бизон" и цилиндрические магазины к

ним на шестьдесят семь патронов.

- Разбирай! - велел Костик. Оружия хватило на всех. Степан взял последний

пистолет-пулемет.

***

Михаил, Иннокентий и Вероника не собирались умирать. Теперь Степан понял,

почему. Они знали, что их спасут.

- Сейчас здесь будет жарко, - сказал мужчина в очках.

И как бы в подтверждение его слов, над головой засвистели пули. Одна

достала Степана. Прошила руку.

Степан не стал ждать, когда его достанет вторая пуля. И открыл огонь из

пистолета-пулемета.

Стреляли все. И достаточно эффективно. Невидимый враг отступил.

Неизвестно, какие потери он понес. Но у них был ранен Степан.

Бой закончился. Степан перезарядил оружие. И только после этого обратил

внимание на свою рану. И Вероника это заметила. Мигом достала из "Нивы"

индивидуальную аптечку. Все предусмотрели спасители.

- Разрешите за вами поухаживать, товарищ майор...

Она быстро и ловко срезала рукав рубашки, остановила кровь, перевязала

рану.

- Пуля навылет прошла, кость не задета, - опытным глазом определила она.

Она взяла шприц-тюбик и вкатила ему в руку дозу обезболивающего.

Степан снова мог сражаться.

- Что это? - закричал кто-то.

Из леса неслась живая лавина. Из сильных рослых волков. Лесные монстры!

Волки! Много волков... Чудовищно-захватывающее зрелище. Степан похолодел.

Он слышал, что в окрестностях Семиречья водятся волки. И не обычные

хищники, а обладающие сверхъестественной силой. Говорили, их пуля не берет.

Поэтому никто не ходил в лес. И часовню специально построили, чтобы

оградить город от нечистой силы. Помогала часовня или нет, но в Семиречье

волки не вторгались. Заботами мэра.

Только сам мэр этих волков и разводил. Чтоб защитить свои золотоносные

объекты. Этот вывод сделал вчера Рома. А Михаил молча подтвердил. И Вероника

спорить не стала...

- Дьявол! - раскатом грома прокатился голос Федота.

И сразу же грохот автоматной очереди.

Открыл огонь и Степан. И все другие ударили из пистолетов-пулеметов.

Но, увы, плотный автоматный огонь не останавливал хищников. Некоторые

падали, но большинство продолжало нестись вперед. Как будто лбы у них

бронированные...

Костик и его напарник подготовились к бою с боевиками Ныркова. Но не

подумали о волках. А против этих тварей нужно более действенное оружие, чем

пистолеты-пулеметы. Гранатометы, огнеметы... Но ничего этого нет...

Неужели придется умереть?

Степан стрелял, а хищники все приближались. И, наконец, самый быстрый из

волков набросился на него.

Падая на землю, краем глаза Степан видел, как Костик и его напарник

бросают перед собой какие-то баллоны. Их лица скрыты масками специальных

противогазов.

Степан видел перед собой злые глаза хищника. Из последних сил пытался

отодвинуть от себя его страшную пасть. Ему удалось. В нос ударил

головокружительный запах, перед глазами все поплыло. Теряя сознание, он

увидел, как померк волчий взгляд. Ослабил хватку хищник, вцепившийся ему в

ногу...

***

- Откуда? Откуда они взялись? - в бешенстве кричал Нырков. - Скажи,

откуда они взялись? А-а?.. Ну чего молчишь?

Чусов стоял пред ним с низко опущенной головой. Он и сам ничего не

понимал.

- Понятия не имею... Все шло по плану...

- А ты? - вызверился Нырков на Шамана. Тот лишь виновато пожал плечами.

- Шло, да не дошло!

Арестантов везли на автозаке. Бойцы Чусова находились в засаде. Сотня

волков была сконцентрирована в одну мощную стаю.

Автозак предполагалось остановить светозвуковыми гранатами. Напугать,

ослепить конвойных. Затем усыпить их. Выпустить арестантов. И тогда на них

спустили бы волков.

Хищники должны были сожрать всех. И конвоиров, и арестантов. Со стороны

бы это выглядело просто стихийным бедствием. Ведь все уже давно знают, что в

окрестностях Семиречья бродят стаи вол ков-людоедов...

Но случилось непредвиденное. Автозак уже приближался к месту, когда его

остановили двое на красной "Ниве". Эти двое выпустили арестантов. И

вооружили их. Пистолетами-пулеметами.

Бойцы Чусова быстро отреагировали на изменение обстановки. Сначала они

обстреляли арестантов. Но неудачно. Потеряли троих и отступили. А дальше в

бой вступили волки. Хищников встретили плотным автоматным огнем. Но большая

часть их добралась до цели, И тут появился усыпляющий газ. Сильной

концентрации. И арестанты, и волки заснули. Остались только двое, те,

которые сломали Ныркову все планы.

Оба они погибли. В бою с бойцами Чусова. Это был жаркий бой. Двое против

одиннадцати боевиков, из которых уцелело только трое.

Эти трое могли расстрелять спящих арестантов. Но откуда-то появилась еще

одна машина. Из нее выскочили вооруженные люди. И точными выстрелами

отправили на тот свет последних бойцов Чусова. И уничтожили спящих волков.

- Ты хоть понимаешь, что это такое? - терзал Нырков своего ближайшего

соратника. - Это профессионалы. Профи высочайшей категории. И откуда они,

думаешь, взялись?

- Служба, на которую работала Вероника и ее люди... Мы остались без

всего. Кучка бойцов. Волков почти нет... Мы беззащитны... Это крах!

- Ладно, не хнычь! - презрительно скривился Нырков, Впервые он видел

Чусова таким размазней.

- Людей наберем. Волков разведем...

- А ты что, Матвей Данилыч, ничего не понял? - Чусов вскинул на него

осуждающий взгляд.

Впервые он обращался к нему на "ты".

- А что я должен понять?

Недалеко от дома разорвалась граната. Загрохотал автомат и тут же

замолчал. Снова выстрелы. И тишина.

- Что это такое?

- Мышеловка захлопнулась, - обреченно вздохнул Чусов. - Извини, Матвей

Данилыч, но я сам это только-только понял...

С грохотом слетела с петель дверь, и в комнату ворвались люди с

автоматами и в масках.

- Вы не смеете! - заорал Нырков. - У меня в Москве...

Договорить он не успел. Тень надвигающегося кулака, удар. Свет померк

перед его глазами.

Теряя сознание, он видел гору золота. Он тянулся к ней, но не

приближался, а, напротив, удалялся от нее... Больше он никогда не увидит

золота.

3

Очнулся Рома в больничной палате. Пластиковые стены, подвесной потолок.

Кондиционер. Комфорт. Белизна. Приятный запах антисептика.

Он лежал на высокой койке.

Появилась Рита. Красивая, счастливая, с цветами.

За ней в палате появились его друзья. Степан Степаныч, Федот, Эдик, Саня.

У кого нога перебинтована, у кого рука, у кого и то и другое. У Кручи - шея

в тугом ошейнике из бинтов. Зато все живы. И Артем рядом с ними.

Живой и невредимый.

- Рома, говорят, ты жениться собрался? - загадочно улыбаясь, спросил

Степан Степаныч.

Рома посмотрел на Риту. Щечки ее зарумянились, в глазах смущение.

- Да! Женюсь! - громогласно объявил он. И в это время в палате появилась

Вероника. И не одна. А с высоким статным мужчиной лет сорока.

Военная выправка, волевое лицо. В руке у него кожаный кейс - Кто тут у

нас женится? - спросила она.

- Я!..

- Поздравляю тебя, Рома!.. Только учти, целовать тебя не буду...

Она многозначительно посмотрела на мужчину.

Рома ревновал ее к Шаману. Но это было давно. Сейчас он не мог ревновать.

И сила ее сексуального очарования больше не действовала на него.

У него есть Рита. И перед ней меркнет все остальное.

- Даже как боевая подруга?

- Ну, разве что как боевая подруга... А у Вероники есть муж. Может, этот

высокий статный мужчина он и есть?..

- Знакомьтесь, мой муж, - как бы отвечая на его немой вопрос, объявила

она. - Полковник Икс... Он же полковник Игрек.. Это по его плану мы

обезвредили Ныркова...

- А также арестовали всех его высочайших покровителей в столице, -

полковник держался официально - Ведется следствие. И гражданин Нырков

арестован, доставлен в Москву. И его сообщники из тех, кто остался в живых,

тоже там. В их числе некий Игорь Шаманов по кличке Шаман. Он чистосердечно

признался, что по указанию Ныркова был убит Павел Голиков, ваш друг.

Обвинение по этому делу с вас снято И к убийству гражданки Комаровой

Людмилы Панкратовны вы не имеете никакого отношения... Так что поздравляю

вас, товарищ капитан!

- Старший лейтенант, - поправил его Рома.

- Нет, капитан. Я только что прибыл из Москвы. Вообще-то я не по вашему

ведомству. Но меня уполномочили довести до вас приказ за подписью министра

МВД. Вам присвоено звание "капитан" досрочно и на одну ступень выше

занимаемой должности...

И в подтверждение полковник Икс достал из кейса выписку из приказа.

Передал ее Роме.

- Должен сказать, что к делу по Ныркову было подключено и ваше

министерство, - посмотрел на Степана Кручу полковник. - Вас уволили по

ходатайству сановитых преступников. Это было известно. Но чтобы не путать

карты, было принято решение выполнить это требование. Вас уволили, ибо этого

требовала обстановка. Но вот приказ, - он снова полез в кейс. - Вы

восстановлены на службе на прежнем месте и в прежних должностях... Но...

В воздухе повисла пауза.

- Друзья, - голос полковника дрогнул. Лед в нем растаял. - Сегодня

вечером я вылетаю в Москву. Но время у нас еще есть. Есть предложение

отпраздновать...

Снова пауза. И снова полковник лезет в кейс Достает из него бутылку

шампанского.

- ...наш успех, - подсказал Саня.

- Наш успех. И... В общем, друзья, вы очень помогли нашему общему делу. И

вот приказ... Приказом министра МВД вам всем присвоены воинские звания на

ступень выше занимаемой должности... Подполковник Круча, майор Комов, майор

Савельев, капитан Кулик...

- И капитан Лозовой, - добавил Рома. И посмотрел на Веронику. -

Получается, я догнал тебя. Ты капитан, и я капитан...

- А вот ошибаешься, друг мой. Я уже майор.. Я ведь тоже отличилась...

- А-а...

- Удивлен?.. Удивлен... Думаешь, я провалила задание. А вот и нет!..

- По нашему плану Вероника должна была засветиться перед службой

безопасности Ныркова, - начал объяснять полковник. - И таким образом, чтобы

Нырков думал, будто ее деятельность направлена на спиртовой завод. Она

спасла вас, товарищ капитан. И нарочно при этом наделала много шума.

Нападение на особняк Ныркова, его захват. Это тоже часть плана. И

спиртовой завод нужно было потревожить... Скажем так, Вероника находилась

здесь с подрывной миссией. И с вашей помощью она блестяще справилась с

ней... А мы под шумок подобрались к засекреченным объектам Ныркова. Вы,

полагаю, догадываетесь, о каких объектах речь?

- Золотоносные рудники...

- Теперь об этом можно говорить во всеуслышание. Отныне эти рудники будут

работать на государство...

- А когда я начну работать на государство? - спросил Рома. - Что говорят

врачи?

- А что они говорят, - усмехнулся Федот. - Вставай да иди!..

Рома попробовал встать с койки. И это у него получилось. Верхняя часть

его тела в бинтах. И ноги перевязаны. И руки. Глубокие раны на них от

волчьих зубов. Но ходить можно.

- Больно? - спросил Степан.

- Да ничего, жить можно.

- До свадьбы заживет.

- Надеюсь...

С хлопком вылетела пробка из бутылки. Шампанское разлили по стаканам.

- Компот... И по чуть-чуть... А вот дома мы в кабак завалимся... - Федот

мечтательно закатил глаза.

Подполковник Круча поднял стакан.

- За победу!

***

Сафрон был под кайфом. Это все Ленусик. Опять она со своим "снегом".

Мол, стресс снять надо. Ну он и нюхнул. И правда, на душе полегчало.

Хреново ему. Ой как хреново. И все из-за этого гребаного семнадцатого

августа. Кризис, биомать...

Он-то знал, что девальвации быть. И даже неплохо сыграл на курсе доллара.

Но не все клиенты его заведений смогли выдержать удар. Резко выросли цены.

И, как итог, казино наполовину опустели, в ресторанах, ночных клубах,

оздоровительных центрах недобор.

Доходы Сафрона упали. А это ему как нож в сердце. А кокаин, между прочим,

неплохое обезболивающее средство. Один "снежный" пакетик он положил в

карман. На всякий случай.

Вместе с Ленусиком он стоял на пороге своего ресторана. В голове

светлеет. И на душе легчает. А еще мысль хорошая пришла.

- Слушай, а что, если наркоту в оборот пустить?.. Это же бабки...

- И неплохие бабки, - кивнула Ленусик.

До кризиса можно было обойтись без наркоты. А сейчас, на фоне всеобщего

упадка, "дурь" могла бы стать не слабой статьей дохода. И очень уважаемые

люди поймут Сафрона...

- Точно. Надо на это дело налечь...

- А то другие налягут.

- Да, да, Волчары-то больше нет, весь вышел. Некому за порядком

смотреть... Слушай, а это мысль. Ух ты!

Это "ух ты!" относилось не к наркотикам. А к девушке. Высокая, стройная,

свежая - кровь с молоком. И красивая. Настоящая русская красавица. И длинная

тугая коса. И прикинута стильно. Только вот юбочку бы чуть покороче.

Девушка остановилась возле ресторана. Кого-то ждет. Уж не путана ли она,

из новых?.. Надо узнать... Ух, хороша девка!..

- Ну чего уставился? - капризно одернула его Ленусик.

- А что, нельзя? - отмахнулся он.

- Даже и не думай! - услышал он за спиной чей-то грубый и до чертиков

знакомый голос.

Он обернулся. И обомлел.

Майор Круча. Капитан Комов. Капитан Савельев. Старший лейтенант Кулик.

Все в форме... Стоп! Один подполковник, два майора и капитан...

Чертовщина какая-то!.. Он остолбенело рассматривал их погоны.

- А где ваш Лозовой? - спросил он первое, что пришло в голову.

- Капитан Лозовой со своей невестой... Назад глянь...

Сафрон обернулся и увидел Романа Лозового. Он стоял рядом с красавицей и

обнимал ее за талию. А Сафрону показывал кулак. А кулак мощный. И так не

хотелось под него попасть.

Волчара снова вернулся. Вместе со своим выводком. И снова Сафрону не

будет покоя. Хотя нет... Сафрона осенило.

- Степаныч, - опять обернулся он к Волчаре, - а тебя что, повысили?..

- Повысили. В звании. А вот место прежнее... Так что не переживай...

- А я не переживаю, - убито протянул он. Значит, Волчару никуда не

перевели. Жаль...

- Я вот что думаю, Сафрончик, - мило так, даже с нежностью улыбнулся ему

Круча. - Понятых бы сюда позвать...

- Зачем понятых? - занервничал Сафрон.

- А что у тебя в кармашке?..

- Ничего! - Сафрон автоматически сунул руку в карман.

Но майор Комов резко ухватил ее своей клешней и зафиксировал в неудобном

положении.

- А вот и понятые...

Откуда-то появились незнакомые люди в штатском.

- Будем составлять протокол, - сказал капитан Кулик.

- Не надо! - скис Сафрон.

- Что значит не надо? - удивился Волчара. Так смотрит на него, будто

пряник вкусный ему дает, а он, дурачок, отказывается.

- Я же должен тебя отблагодарить, - сказал он. - Ты помог моей Жанне от

катера избавиться. А я тебя от свободы избавлю. Услуга за услугу...

Идет?

- Нет!!!

- Да.

- Я верну катер...

- Да? Значит, мне не надо сажать тебя?

- Нет!

- Ладно, договорились... Но протокольчик мы составим. На всякий случай...

***

Сергей Михайлович с достоинством встретил высокопоставленных сотрудников

ФСБ, которые пришли, чтобы арестовать его. Не сник он и в Лефортове. Всем

своим видом давал понять, что вины за собой не чувствует. И отказался от

дачи показаний.

Три недели провел он под следствием, но так и не признал за собой вины.

Никакие уловки следователей не смогли сбить его с линии, которую он для себя

избрал.

Все его обвинение строилось на показаниях Ныркова Матвея Даниловича.

Но тот скоро опомнился. Вернее, ему подсказали, как нужно себя вести. Он

отказался от показаний, которые дал против своих покровителей. И всю вину

взял на себя. Поэтому он все еще оставался жив.

А сегодня утром с Сергеем Михайловичем разговаривал заместитель

Генерального прокурора.

- К сожалению, вас придется отпустить. У следствия нет достаточных

оснований для обвинения...

Долговязый воспринял это как должное. Он знал, что его отпустят.

- От работы вы отстранены...

Ерунда какая-то. С его связями и деньгами он может получить портфель

вице-премьера в новом правительстве. Но это ему ни к чему. Он уходит в тень.

- Мой вам совет, уезжайте за границу. У вас достаточно денег на секретных

счетах.

- Про какие секретные счета вы говорите? - холодно взглянул на своего

собеседника Долговязый. - Нет у меня никаких счетов. И денег нет.

Денег у него действительно нет. Разве что какие-то несчастные два с

половиной миллиарда долларов...

- У Ныркова Матвея Даниловича есть, - в упор смотрел на него

замгенпрокурора.

- А я здесь при чем?

- Есть сведения, что на ваш счет переведен один миллиард долларов. За то,

чтобы вы помогли Ныркову избежать наказания.

Святая правда. Нырков начал раскошеливаться. За первым миллиардом будет

второй, а там и третий... Слишком он много нахапал, надо делиться. А лучше

отдать все.

- У вас не правильно информированные источники... Я не знаю никакого

Ныркова Матвея Даниловича...

- Хотел бы вам верить, но... Еще раз советую, уезжайте за границу.

Это не он советует. Это советует кто-то другой, чрезвычайно влиятельный.

И Долговязый знал кто. Еще один покровитель Ныркова. Человек из

Роскомдрагметаллов.

В окрестностях Семиречья огромные залежи золота. Миллиарды долларов. И

теперь всем этим будет заправлять государство.

Россия - государство великое, сильное. Только карман у этого государства

сзади и всегда открыт. И многие безнаказанно запускают в этот карман руку.

Большая часть золота из семиреченских месторождений вообще пройдет мимо

этого кармана. Словом, будет чем поживиться. А Долговязого сознательно

отрывают от этой кормушки.

Только ничего не выйдет. Он будет продолжать заниматься золотом

Семиречья. Правда, для этого придется кое с кем поговорить. На языке силы.

У него есть, кому исполнить сложный заказ. Или даже заказы. Осечки, как в

случае с битовскими ментами, не будет.

Кстати, о ментах. Слишком борзые ребята, слишком независимые. Один раз

они ему уже помешали. Могут помешать и еще.

Надо будет наказать хотя бы одного из них. И лучше всего майора Кручу.

Вернее, уже подполковника. Зазнался мент, надо будет обрезать ему

крылья...

- Я могу быть свободен? - спросил Сергей Михайлович...

- Да... После необходимых формальностей вас выпустят из изолятора...

Заместитель Генерального прокурора поднялся со своего места.

Направился к выходу.

- Подождите, - остановил его Долговязый. И пронзил его острым взглядом.

- Что?

- А извинения? За незаконное содержание под стражей...

Через час Сергей Михайлович выходил из изолятора. На выходе его ждал

роскошный "Линкольн" и два джипа с мощной охраной.

Но телохранители почему-то замешкались. Всего на одну секунду позже, чем

надо, взяли его в плотное кольцо защиты. И этой секундой воспользовался

некто...

Долговязый не слышал звука выстрела. Он почувствовал, как чья-то горячая

рука врезалась в его грудь и со всей силы сжала его сердце.

Снайперская пуля разорвала сердце, вышла со спины и ударилась о стену.

Падая, Сергей Михайлович услышал визг рикошета. Он стих так же быстро,

как угасло его сознание.