Волчий гребень. Часть первая

37. Сергей. Ловля щуки на блесну.

Как бы душа не болела за наших, что ушли в разведку – а рыбалка, это дело такое… Затягивает! Как Евгений говорит: «Время, проведённое на рыбалке, в зачёт жизни не идёт!»

По его словам – так говорил его дед, а дед был знатный рыбак и слов на ветер не бросал. Да и сам Женька рассказчик ещё тот:

– Дед-то мой покойный, Аркадий Дмитриевич, до девяносто пяти дожил. Ну и рыбачил почти до упора, пока ноги держали… Не простой был мужик, прямо скажу, характер – не дай бог. Самодур ужасный! Дочерей держал в страхе. Одно слово – мичман-североморец, ветеран войны, полжизни на флоте. Мне, внуку, тоже порой на рыбалке доставалось: я на румпеле стою, лодкой правлю, а он мне гаркнет: «Мористее держи!» А я и не пойму, что значит «мористее», а он и не объяснит. А мне лет девять-десять. Зато подзатыльник – сразу, это мигом. Или на якорь стать надо. Дед мне командует: «Вяжи на кнехт булинь!» А у меня ступор! Кнехт я ещё боль-мень знаю, а про булинь… Эх, да ладно. Глупости всё, обидки детские. Давай-ка, Сергей, по пятьдесят ещё – и на щуку пойдём.

И правда, пора было браться за удочки. Лариса уже ушла на озеро, а мы подзадержались. На Евгения нашли воспоминания, я проявлял вежливость и дружескую поддержку.

Хлопнули по пятьдесят. Знатный продукт гонит друг Рыбака в далёкой Астрахани! Закусили ломтиком вяленого мясца из Ларисиных запасов.

– Обалденнное мясо. Кхе, кхе… Огонь! – Я аж задохнулся от количества острого перца. Кажется, легче выпить ещё этой самогонки, в которой градусов восемьдесят, она меньше пробирает, чем эта острятина!

– Рад, что тебе нравится. Но давай к нашим щукам. Ты блеснил раньше со спиннингом? Смотри, тут всё просто. Удилище, катушка, леска-плетёнка. На конце – стальной поводок. Иначе нельзя, хищник зубами по леске чиркнет, и всё, прости-прощай. И уже на конце поводка – блесна. Какую блесну когда ставить – вращалку или колебалку, или ложку, или кастмастер, или блю фокс – это мы сейчас разбирать не будем. Это дело вообще тёмное, неясное, исследованию не подлежит.

(Я внимательно слушал, но понимал не всё. Похоже, тут без бутылки не разберешься!)

– Ладно, выбор блесны в зависимости от сезона, атмосферного давления и фазы луны мы пока пропустим.

(Нет, он точно надо мной прикалывается! Какие фазы луны? Но я киваю.)

– Всё, что нам сейчас надо знать – это блесна на конце лески, и куда её кидать. Запомни, дружище – щука обитает в зарослях водной растительности! Там она караулит свою жертву – малька, или уклейку, порой утенка – да, они ловят утят, представляешь? Коротким броском эта грёбаная торпеда кидается на свою жертву – Хлоп! Пасть закрылась, щука затаилась – до следующего броска.

Поэтому мой тебе совет – постарайся для начала прицельно попадать при забросе в одно и то же место. Например, чуть левее вон того участка. Там как раз под берегом трава, самое место для щуки. В траву, кончено, кидать не надо – бери левее, но не сильно. Понял?

Я всё понял.

Первый же заброс у меня ушёл совершенно мимо. Не левее кустиков, а чётко посередине озера. Как говорил Рыбак? «Щука обитает в зарослях». А я попал на чистину. Да, мне ещё работать и работать над точным забросом. Кручу пока ручку катушки, тащу блесну к себе…

Будто волна вдруг прошла по глади озера. Что-то большое метнулось наперерез моей блесне. Бац! Удар!

Удочка чуть не выскакивает их рук. Удилище гнётся, трещит фрикцион на катушке. Да ёлки зелёные, что ж там такое?

– Тяни ровно! Не дёргай и не ослабляй! Ровно тяни, помогай удилищем, выкатывай!

Я тяну! Только я нифига не понимаю, что значит «выкатывать» – я как тот Рыбак, в детстве, в его рассказе. Который не знает, что такое «мористее» и что такое «булинь».[26]

Краем глаза вижу – Рыбак разувается на берегу, скидывает камуфляжные «бундесовские» штаны, расцветки флектарн. Он что, нырять собрался?

Дурила! Куда! Ты же не в Астрахани, здесь Урал, пускай даже южный. Вода – от силы градусов восемь. Куда? – всё это я, конечно, говорю только про себя, в мыслях. Рыбак тем временем лезет в воду. Лариса тоже рискованно балансирует на краешке берега. Нырять не нырять, но в воду Евгений почти по пояс залез. Орёт мне: – Тяни, ровней, подводи ко мне!

Ну, я подвёл, как мог близко. Рыбак ухватил рыбу, едва башка показалась над водой, взял за жабры, попёр в берегу. Мне за ним и не разглядеть что он тащит. И вот, наконец, вылез. С ним – туша в половину роста. Щука. Мать моя женщина! Да я таких отродясь не видал. Здоровая! Кило на четыре? Пять? Или больше?

– Держи свой улов, чертяка! Вот говорят же, новичкам везёт… И забросил не туда – а такую матёрую взял! Красава!

– Знаешь, Жень… Я, пожалуй, попробую тоже на середину покидать, – говорит Лариса. – А то в траве той одни окуня, второй день уже ловлю их. А я тоже щуку хочу!

– Кидай, лови, конечно, моя радость! Я и сам теперь на серединку попробую закинуть. Может, повезёт. Но Серёга, Серёга то! Каков чёрт! Какую щуку взял! Серый, что готовить с неё будем? Тут мяса столько – хоть котлеты делай! А мясорубки нет… Может – хэ приготовим? Пальчики оближешь!

– Да хоть хэ, хоть Хуанхэ! – отвечаю. И тоже смеюсь, счастливый. Первый раз такую здоровенную поймал!