Волчий гребень. Часть первая

62. Сосед. Недосып и адреналин.

Народа на поляне вдруг стало как-то много. Ну, правильно – тут шум, гам, стрельба. Все проснулись, включая девчат.

А тут мертвяк недобитый, Рыбак недобрал… Ладно, зачистим.

Над озером разнесся эхом ещё один выстрел – это мой «поросенок» хрюкнул. Почти в упор. Всё, отмучался, болезный.

На выстрел обернулись оба «караульных» – и Рыбак, и Тимофей. Надо с ними обсудить последние события.

Рыбаку говорю:

– Хорошо, что у тебя пулевые. Я со своей позиции Рыжему не мог помочь. А если бы попытался стрелять картечью – и его зацепил бы, и тебя.

– Ну да, я понял сразу, у тебя в секторе мы оба маячили. А «поросенок» – не помпа, патрон в магазине быстро не сменишь.

– Ну а ты как? – это уже к Тиму. – Адреналин схлынул? Отдышался маленько?

– Вроде да. Только не врублюсь я, что с ружьем было…

– Это насчет того, что ты не выстрелил второй раз?

– Да представляешь… Я в первые секунды тупо забыл, что это помповое ружьё, что надо дёргать для перезарядки. Жму на курок – а оно второй раз не стреляет! Потом вроде сообразил, дергаю перезарядить, а оно заклинило, что ли. Назад до конца не идёт…

– Можно, я гляну? – протягиваю руку за «Моссбергом». – Посвети мне.

Вроде бы всё нормально при внешнем осмотре. Патрон не перекосило. В патроннике пусто. Нашёл кнопку разобщителя затвора – она на «Моське» позади спусковой скобы, утопил, движением цевья разрядил оставшиеся пять патронов. Вернул ствол Рыжему.

– Всё нормально с ружьём. Похоже, ты просто по запарке стиснул пальцы, это бывает. Спусковой крючок зажал, как на автомате. А у «Моськи» УСМ с разобщителем, когда крючок зажат – перезарядить нельзя.[40]

Рыбак подтвердил, в очередной раз показав эрудицию:

– Ну да, «Слэм-Фаер»[41] возможен только на некоторых «Ремингтонах» и на «Итаках». Модели точно не назову на память. Да и всё равно, по нашим российским законам так стрелять нельзя, вроде.

– Угу, – и я добавил, специально для Рыжего. – Ты не переживай, это не косяк какой-то. Просто ружьё буквально вчера тебе в руки попало, ты с ним толком и познакомиться не успел. Говорили же вчера насчет пострелушек… Точно – как рассветёт, позавтракаем, найдём место подходящее, да потренируемся. Стрельба – это ж дело такое. Навык нужен. Мышечная память.

Дальше – уже для всей команды, громко объявляю:

– Ну что, туристы-милитаристы? Время местное – пять ноль пять. Если есть желающие доспать часок – ваше право. Но, по-моему, с таким уровнем адреналина в организме, это уже… (чуть не сказал – «дело гиблое», вовремя исправился) – бестолку. Не заснем. Так что предлагаю стандартную утреннюю программу: туалет, дрова для костра, чай, кофе… потанцуем.

Рыбак и тут влез. Понятно – героем себя чувствует, чакры открылись, перья распушились:

– Один момент. На фоне ночных событий, предлагаю: от лагеря поодиночке не расходиться. Даже в туалет. Один идёт – второй страхует. За дровами – тоже самое. И вообще, я бы предложил сперва пройтись вокруг лагеря, для контроля.

Спорить не буду – в общем, Рыбак дело говорит. Это я с утра не выспался и злой. Но беру инициативу и командование обратно на себя:

– Короче, трое пойдут на «контроль»: я, Тимофей и Влад. Всем зарядиться, взять фонари. Тим, здесь твои патроны, упали, когда разряжал. Собирай, заряжай. Рыбак, останешься в лагере как охрана.

– Принял. (Надо же! Даже спорить не стал!)

– Серый, вы с Денисом – сделайте доброе дело… Тела оттащите в сторону от лагеря. Лапником пока забросайте, дальше разберёмся. Рыбак вас прикрывает.

– Сделаем.

– Девчата! Последняя просьба к вам. Парни принесут дрова, а вы займитесь завтраком. Чай, кофе, бутерброды… От каши тоже не откажемся.

– Хорошо!

Уходя, уже на границе слышимости, смог разобрать шепоток, даже не скажу – чей:

– А что это с Витей нынче с утра?

И то правда. Что это я? Не иначе, отдача от адреналина. Или недосып. Или правда, командир во мне проснулся? Не пойму пока. Там разберёмся!