Волчий гребень. Часть первая

46. Владимир. ZMB. Дар спасенного или обмен оружием.

Когда закончилась стрельба, наша «разведгруппа» разделилась, так уж вышло. Сосед и Рыжий-пушистый зашли в магазин следом за мужиками из гостиницы, а мы с Денисом остались на улице, с патрульным старшиной. Николаю пришлось не сладко в этом столкновении с живыми мертвецами – нет, он не был ранен, или ещё что… Но стресс, похоже, испытал сильный. Благо, у Дениса нашлась фляжка с ромом, это отличное лекарство на такой случай.

Мы с Дэном и сами пропустили по глотку (профилактически!), и Дэн как раз убирал фляжку, когда в магазине прозвучал выстрел. Я кинулся к дверям, Денис за мной, и даже Николай, ещё не вполне пришедший в себя – кажется, тоже.

В магазине уже горел свет, шум и возня доносились откуда-то из глубины торгового зала – там, оказывается, была подсобка, которую мы не заметили при первом визите. И в этой подсобке разыгралась драма в трёх действиях.

Акт первый – «синяк» подкараулил толстого дядю с бровями в спортивном костюме (его я обозначил именем Генсека, которого знаю, в основном, из анекдотов – самого по молодости не застал!)

«Брежнев» стреляет, но не наносит «синяку» ущерба, наступает патовая ситуация – «Генсек» не может стрелять, сдерживая натиск зомби при помощи ружья, зато «синяк» не может добраться до него зубами.

Акт второй – на помощь «Генсеку» приходит наш «Рыжий и пушистый», и так лихо всаживает нож (который, по сути, кухонник, что вообще удивительно!) практически в башку мертвяку.

Похоже, наш Тимофей, помимо того, что он по жизни сисадмин и радист, обладает и другими талантами. Например, талантом забойщика скота, мясника или просто хирурга. Выясним позже. А сейчас – наступает акт третий, финальный. Сцена слёз счастья от удачно миновавшей смертельной угрозы, сцена братаний и клятв в вечной дружбе, сцена щедрых даров…

– Слющай, ти как это сделаль? – кажется, от волнения у толстого «Генсека» начинает усиливаться акцент. – Как ти его зарэзаль? Расскажи, прошу как друга!

Тимофей, кажется, смущен вниманием большого человека, но рассказывает тому про атлант и про аксис – заодно и я узнаю чуднЫе названия позвонков… Да, Тим точно шарит в анатомии!

– Друг мой дарагой, ты представить не можешь, как я благодарен тебе! Ты мне жизинь спас, панимаэшь? Деньгами я с тобой не расплачус… Вах, да какие сейчас могут быть деньги? Даже баксы, даже доллары сейчас – тьфу, прах, ничто! Ти новости из Америки слышаль, да? Поэтому какие могут быть деньги… Слюшай… А давай мы с тобой поменяемся! Как у настоящих горцев принято. Оружием поменяемся! Вот это, я думаю, это будет очень правильно, да? Отдашь мне свой нож, которым ти зомби зарезаль?

Тим что-то отвечает негромко, мне не разобрать за общим гвалтом. Но чую сердцем, что он вовсе даже не прочь избавиться теперь от своего ножа – да ведь он весь в кровище зомби, или что там заменяет мертвецам горячую кровь? По любому, теперь этим ножом порезать хлебушек –будет… как-то не комильфо.

Тим это понимает, я это понимаю, но у «Генсека», похоже, другое мнение. У него – эйфория, радость от благополучного спасения.

Он снимает со своего необъятного пуза «Моссберг-500» с пистолетной рукоятью вместо приклада. И торжественно вручает ствол Тимофею. Что и говорить, шикарный подарок. Вернее, очень выгодный чейндж. Тим, кажется, ещё не вполне осознал всю выгодность обмена, но отказываться всё же не стал, и даже сноровисто отцепил ножны с ремня. Кизлярский «Стриж» перекочевал в толстые лапы «Генсека», этот нож теперь будет всегда напоминать тому о спасении от зомби в подсобке.

А шестизарядная помпа с коротким стволом, детище знаменитых американских оружейников – переместилась на плечо к Тимофею, и ему она явно подходит лучше.

На ствольной коробке «пятисотого» я заметил ярко-зелёные, вычурные, в стиле граффити, буквы – ZMB[29]. Интересно, что они могут значить? Я догадываюсь…