Вольный Флот. К теплым морям. Том второй: "Под Флагом "Интернационала"

Глава 8. Доминис

Доминис

На подходе к бывшей столице Доминиса — Аргесаеванне, Капитан выстроил всю команду, даже вахтенных из машинного выгнал на палубу, чтобы они тоже смогли полюбоваться на «Львов-Стражей» — пять сотметровых статуй, вытесанных из цельных скал, которые обозначали безопасный фарватер, а также служили маяками и оборонительными сооружениями, для чего в глазницах статуй были устроены места для костров, ныне замененные прожекторами. Из пастей, в свое время, на проходящие вражеские корабли извергалась зажигательная смесь и сбрасывались камни. Ныне, конечно, Аргесаеванна была защищена более современными средствами, однако проходя под первым из львов, Капитан поймал себя на мысли, что если сейчас оттуда на них скинуть что-то увесистое, то мало не покажется. Остальная команда стояла, задрав головы и, разинув рты, любовалась этими величественными памятниками древности.

Что удивительно, но с имперских времен сохранились не только сами статуи, но и золотые пластины, которыми были отделаны их гривы. Ни один из правителей, даже в самые тяжелые времена, не посмел покуситься на эти сокровища. Марио со вздохом вспомнил судьбу имперских памятников в Фессалии, которые разломали и растащили на постройку королевских замков, церквей и домов.

Когда «Интернационал» обогнул последнего Льва и стал виден город выяснилось, что местные бережно отнеслись не только к статуям — вся Аргесаеванна словно сошла с древних фресок. Массивные, построенные так, чтобы отражать мощь уже несуществующей империи, дворцы и виллы возвышались среди белых, с плоскими крышами домов и зелени садов и парков. Прямые как стрелы, мощенные каменными плитами дороги прорезали город в безупречном геометрическом порядке. Самая широкая дорога вела от порта к резиденции правителя, стоявшей на возвышенности в центре. Такая планировка была всем знакома — ей подражали и на Лионисе и в Островах, от столиц до мелких городков, но тут её можно было увидеть в том виде, как она задумывалась архитекторами жившими тысячи лет назад. Даже галереи вдоль домов, скрывавшие прохожих от дневного зноя, и окруженные стеной деревьев фонтаны, у которых можно было отдохнуть и побыть в тишине среди многолюдного города — все было придумано и спроектировано еще тогда.

И статуи… Множество статуй колоссального размера. Причем, зачастую, сделанных из цельной каменной глыбы. К ним у имперцев было какое-то странное пристрастие. Создавалось впечатление, что научившись ворочать такие монолиты, они принялись играться с этим как дети, применяя мастерство перетаскивания булыжников размером с дом по поводу и без.

Строим виллу? Без шести-семи статуй предков и богов-покровителей достопочтенного хозяина метров пять высотой и начинать не стоит. Дворец? О!!! Ну тут умножай и количество и высоту на десять.

Общественные бани? Дело-то хорошее, однако как народ найдет их, если рядом не высится метров на тридцать-сорок изваяние? И еще несколько внутри. Скромные. Метров по пять. И двадцать метров в длину. В помывочной — лежащая и льющая водопадик из чаши богиня чистоты, а там где уединяются… Ну или не уединяются, а толпой устраивают развеселую оргию — богиня любви, с усмешкой взирающая на посвященные ей телодвижения и не замечающая, что сзади к ней пристраивается другой мифический персонаж, чьи намерения скульптор изобразил предельно подробно.

Некоторые исследователи данного вопроса считали, что у такой любви к монументализму были вполне логичные предпосылки — худо-бедно разбираясь в имперской культуре и мифологии, путник мог, еще глядя на город с дальних холмов, прикинуть, что там есть: баня, рынок, постоялый двор, администрация, бордель и начать продумывать свой маршрут. А благодаря четкой геометрии улиц — пройдя городские ворота, немедленно направиться куда нужно. Самим жителям колоссы служили удобными ориентирами, заменяли номера домов, о чем свидетельствовали древние документы, повествующие о том, что некто проживал в третьем доме по правую руку Диспатера, а в случае штурма города неприятелем — и защитой. При осаде на вершинах статуй располагались наблюдатели, координировавшие тушение пожаров, а при прорыве неприятеля статуя валилась поперек улицы, перекрывая неприятелю путь и, если повезет, нанося ему немалый ущерб.

Не избежала участи быть помеченной каменными колоссами и бухта Аргесаеванны. Пяти сотметровых львов имперцам показалось мало, так что вошедший в нее корабль встречало громадное изваяние морского божества, у ног которого стояла чаша для жертвоприношений используемая, судя по всему, до сих пор.

Возле неё их уже встречал катер Раша. Увидев «Интернационал» Раш, широко размахнувшись, закинул в чашу солидную пригоршню монет благодаря богов за то, что гости благополучно добрались. На их звон из небольшой дверцы у подножия вышел пожилой служитель, длинной палкой с лопаткой на конце выгреб подаяние и, протянув руки в ритуальном жесте, принялся выкрикивать какие-то фразы.

Капитану местные морские божества были до одного места, но с другой стороны — традиции есть традиции. Близко подходить было небезопасно — «Интернационал» не катер и осадка у него приличная. Но и мишень была немаленькая, так что, взвесив в руке несколько голдмарок, Капитан с сочным «э-эх» метнул увесистые золотые кругляши которые как картечь звякнули о стенку чаши и, несколько раз отрикошетив, успокоились. Служитель немедленно взялся за палку и достав их, некоторое время разглядывал незнакомые монеты. Даже попробовал на зуб, убедиться, что это золото. Потом, подхватив полы бурнуса, метнулся во внутренние помещения, вытащив упирающегося барана, прирезал его и принялся сливать кровь в чашу, не переставая при этом блажить в сторону «Интернационала» таким воодушевленным голосом, что даже без толмача стало ясно — морской бог будет к ним благосклонен.

Саму бухту имперцы закладывали с запасом, так что даже современным судам там было где развернуться. Однако то, что творилось внутри, емко описывалось словом: «Бардак». Большие суда пробирались к пирсам среди сотен мелких лодчонок, с которых прямо на ходу пытались чем-то торговать. Рыбацкие суденышки, потрескивая бортами, толкались у рыбных рядов, пытаясь выпихнуть конкурентов и побыстрее толкнуть улов. На выход пробирались прогулочные яхты состоятельных горожан и слуги с носовой площадки оглашали окрестности воплями на тему: «Прочь с дороги — господа плыть изволют!» Посмотрев на это все, Капитан вопросительно взглянул на стоявшего у штурвала Марио.

— Справишься?

— Си, товарищ Капитано! Я уже понял закономерность: идем самым малыми, уступаем дорогу большому, со средними расходимся по ситуации, а как мелочь будет с нашего пути убираться — это уже не наши проблемо!

— Попробуй — я, если чё, подстрахую… — благосклонно кивнул Капитан.

Марио, вытянув клапан ревуна и щелкнув машинным телеграфом, принялся пробираться через бухту. Примерно на полпути к ним начали подгребать лодки. Сидевшие в них, судя по криками, чего-то хотели. Отдельные обнаглели настолько, что пытались вскарабкаться на борт. Капитан следил за действиями Марио и отвлекаться не мог, так что отправил гонять предприимчивых торговцев Боцмана. Тот церемониться не стал и всех пытавшихся проникнуть на борт награждал ударом в морду и выкидывал нахрен. За ним бегал Сыч, охреневший от количества судов, и орал так, что срались не только чайки, но и особо слабонервные из числа населения.

Раш указал им причаливать к отдельному пирсу, находящемуся под скалой, на которой стояла вилла имперской постройки из белоснежного мрамора. Пирс, помимо основной функции, прикрывал от любопытных глаз грот с бассейном, вокруг которого стояли широкие диваны и фресками на стенах. Бассейн и фрески были современными, но выполненными в имперском стиле.

— Это ведь не вилла Миледи? — осведомился Старпом, выйдя на пирс и оглядевшись.

— Нет, она тут гостит у своего старого друга. Я вас ему представлю. А как вы поняли?

— Фрески. Женщина, обустраивая свое жилище, обычно избегает столь откровенных тем.

Раш обернулся, мазнул взглядом по изображенным на стенах сценкам и с улыбкой пожал плечами.

— Дахр бен Машрик — большой ценитель женской красоты. И не стесняется этого.

— Миледи дружит с Хензиром?

— Вы знаете достопочтенного Дахра?

— Много слышал. Хотя — кто о нем не слышал?

— Да. Он довольно известен, — согласился Раш, — А Миледи всегда интересовали яркие и неоднозначные личности.

— Тогда не буду заставлять её ждать!

Развернувшись на каблуках, Старпом вернулся на корабль, чтобы переодеться в парадное.

На берег сошли вчетвером. Капитан, Старпом и Доктор с Лиссой, которая изъявила желание посмотреть виллу.

— Сюда, уважаемые.

Раш указал в сторону грота. От него к вилле поднималась крутая, вырубленная в скале лестница. Капитан, при виде неё, скорчил было страдальческую мину, но они прошли мимо и остановились у лифта.

— Достопочтенный Дахр тоже не любит крутые ступени… — пояснил Раш, услышав капитанский вздох облегчения.

Лифт поднял их на просторную террасу. Можно было попасть внутрь с оттуда, но Раш повел всех вокруг к парадному входу, дабы гости могли осмотреться, а хозяин — встретить как положено.

— Интересно…

Лисса обратила внимание на широкие деревянные панели которые прикрывали террасы и балконы от дневного зноя. Они были строгой геометрической формы и не окрашены, так что дерево сохраняло свой цвет и рисунок.

— Спилы ракаупы? Весьма смелое решение, но тем не менее идеально сочетается с остальным. Но стоить должно целое состояние.

— Это идея Тарика. Он — личный архитектор достопочтенного Дахра. — пояснил Раш, вежливо кивнув, — Хозяин не жалеет денег на его идеи и неизменно получает превосходный результат.

— У этого Тарика определенно талант. Так совмещать старое и новое…

— Да. Достопочтенному Дахру предлагали за него целое состояние, но он отказывается с ним расставаться. А вот полюбуйтесь, как Тарик совместил имперский и куманский стили…

Старпома с Капитаном же в этот момент интересовало совершенно другое. Вся прислуга, которая попадалась им на глаза, состояла исключительно из довольно легко одетых девушек. Причем хозяин дома не отдавал предпочтение какому-то одному типажу, а, по всей видимости, собирал «коллекцию».

— Я смотрю, у него губа не дура…

— Что, простите? — не понял Раш, который в только что закончил показывать Лиссе древнюю мозаику.

— Я говорю, любитель он до женского пола…

— Это маленькая слабость достопочтенного Дахра. Я уже говорил вашему помощнику, когда тот обратил внимание на фрески. Хотя и вам есть чем похвастаться, как я мог заметить…

— Это вы о чем?

— О вашем коке, уважаемый.

— А! Ну это Антону надо спасибо сказать. Он ее к нам притащил. Хотя девка да — хороша! А как готовит..!

— Для вас это её главное достоинство?

— Да красивых девок вон! — Капитан указал на служанок, — Полно! И любуешься ты ею ну месяц, ну год. Потом привыкаешь. А хорошая еда — она каждый день маленький праздник!

Достопочтенный Дахр бен Машрик встречал их у парадного входа. Увидев гостей, он спустился к ним, радушно раскинув руки.

— Капитан Вад Вареник, его Старший Помощник Антуан Рело и господин Ганс Кригер с госпожой Лиссой Шварц, — представил всех Раш.

— Дахр бен Машрик. Работорговец, философ, меценат… Добро пожаловать в мое скромное жилище.

— Скромное? — усмехнулся Капитан, — А по мне так вполне. Все что надо для жизни. Даже фонтан перед входом забабахали.

— На самом деле тут меньше трех актусов. Просто ступенчатое расположение и терассы создают иллюзию пространства. Мне предлагали виллы побольше. Но эта очень удачно расположена — вокруг никаких соседей. И вид на город…

— Да — виды тут у вас на заглядение. А еще лифт. Мне он особенно понравился.

— Приятно, что вы оценили — прорубить для него шахту было непросто. Но оно того стоило. Я начал обустраивать грот сравнительно недавно, так что там еще не все готово, но вы видели мозаику в бассейне!? Обязательно посмотрите! Раньше она украшала фонтан во дворце султана Рубы. Потом город поглотили пески и он на тысячу лет стал лишь сказкой. На него наткнулись случайно пару лет назад караванщики. К сожалению, там уже успели похозяйничать мародеры, но мозаики они не тронули. Я выкупил их за бешеные деньги и привез сюда, а Тарику удалось вписать их в виллу без ущерба для общего стиля. О, почтенный — знали бы вы как покалывает мои пятки, когда я хожу по тем же самым плиткам, по которым ступали мудрый Азиз ибн Вазир и прекрасная Издихар!!!

— Даже близко не могу представить, — честно признался Капитан, — Но думаю, что вы были в восторге.

— Не то слово! Когда ту, что во дворе, только установили, я лег на неё раскинув руки и лежал так несколько часов, представляя над собой небо древней Рубы! А вот еще одно сокровище!

Дахр подвел всех к куску гранита, установленному на постаменте посреди зала.

— Видите эти вмятины, похожие на огромные ладони? По легенде, когда к Рубе подошли враги, могучий Кахар взял этот камень и метнул его в вражеское войско, убив предводителя, после чего остальные обратились в бегство. Правитель Рубы повелел поставить камень перед городскими воротами, дабы все видели мощь её защитника. Представляете, как непросто было вывезти его из пустыни?

— На руках такой не унесешь, — покивал Капитан, потом подошел к камню и попытался обхватить, — Хотя…

Поставив руки на отпечатки он поднатужился и приподнял глыбу, после чего поставил на место. Остальные смотрели на это со смесью ужаса и восхищения.

— Здоровенный мужик был этот Кахар… Поднимать я подниму, но вот швырну уже вряд ли…

— Все равно впечатляет, учитывая что для того чтобы занести его сюда мне потребовалось десять крепких рабов. Идемте — я покажу вам мозаику во дворе, о которой я упоминал…

Внутренний двор виллы был украшен клумбами. Посередине журчал фонтанчик. Одно из строений, замыкавших четырехугольник двора, стояло ниже по склону, чтобы не загораживать вид на бухту. Полюбовавшись фреской, которая и правда была выполнена с исключительным мастерством, они поднялись по лестнице из пяти ступеней на его крышу. Дахр указал в сторону сидевшей на диване с бокалом вина белокурой изящной девушки в легком светлом платье, которая ожидала их, отложив в сторону книгу.

— Позвольте представить вас моей гостье, ради встречи с которой мы тут и собрались. Господа — перед вами несравненная госпожа Миледи. Госпожа — это капитан Вад Вареник, Антуан Рело. А это господин Кригер с племянницей.

— Рада знакомству…

Голос у Миледи был тихий и довольно приятный. Хотя, учитывая её репутацию, орать ей особо и не приходилось. Окружающие сами были заинтересованы в том, чтобы в точности расслышать все распоряжения.

— Взаимно… — Старпом, шагнув вперед, галантно поцеловал ей руку и едва слышно шепнул, — Давно не виделись…

— Сударыня… — руки целовать Капитан был не обучен, поэтому просто приподнял фуражку.

— Капитан… Я сожалею о том, что по пути сюда вам пришлось подвергнутся опасности.

— Вам доложили уже?

— Да. У меня есть люди в тех местах.

— Пустяки. Нам не впервой… Зато трофеи взяли.

— Рада, что вы к этому так относитесь. Я уже говорила Рашу, что ему нужно было сопроводить вас… Это было упущение с его стороны.

Миледи кинула на Раша укоризненный взгляд. Тот виновато склонил голову. Дахр, дабы разрядить обстановку, хлопнул в ладоши и возле него немедленно возникла служанка.

— Принеси нам вина и еды.

— Сию минуту, господин…

— А мы пока займемся делами… -

Миледи повернулась к Капитану, давая понять, что хочет увидеть медальон. Тот извлек его, положив на стол, и подвинул в ее сторону

— Барышня, тысяча извинений, — не выдержал Капитан, — Но можно поинтересоваться, что эта штука делает? А то мы всю голову сломали, пытаясь понять.

— Ничего. — Миледи осторожно осмотрела медальон со всех сторон, — Это подделка.

— Оппа… — Капитан озадаченно поскреб затылок, — Вот это незадача…

— Не переживайте — я знала об этом с самого начала. Наша сделка в силе…

— В смысле? Не — не то, чтобы я против… Но зачем вам подделка?

— Это очень древняя подделка. Ей многие тысячи лет…

Миледи провела пальцами по вделанному в центр камню.

— Представьте себе, но люди не первые, кто додумался до этого. Расы жившие задолго до нас тоже изготавливали подделки.

— Это как монета с браком, — пояснил Старпом, — Как платежное средство она не годится, но для нумизмата такая монета ценнее из-за редкости.

— Верно. Несмотря на бесполезность, эта вещь обладает исключительной ценностью благодаря своей сказочной редкости! Для коллекционера само собой.

— А эти другие, которые за ним гонялись. Они знают об этом?

— Министр? Разумеется нет. Поэтому я так боялась что он попадет к нему в руки. Поняв что медальон бесполезен, этот неуравновешенный идиот мог его повредить или даже уничтожить.

— А почему вы ему не сказали, что он не настоящий и представляет только коллекционную ценность?

— Сказала. Но он мне не поверил. Вы же сами знаете как это бывает? Люди готовы поверить в самую дикую ложь. Но говоришь им правду…

— А что делал настоящий медальон, если не секрет? — полюбопытствовал Капитан

— Это ключ. Предположительно… Во всяком случае, так они называются в древнеимперских трактатах.

— Ключ от чего?

— А вот это, к сожалению, точно не известно. Имперские жрецы либо хорошо хранили их тайну, либо тоже не знали, что они делают.

— Зачем он тогда понадобился Министру?

— Людям свойственно наделять то, что они не понимают, разными сказочными свойствами. Не найдя им очевидного применения, обладатели начали искать ответ среди аллегорий. Кто-то верил, что это ключ к богатству. Кто-то — что это ключ к власти. Смешно…

— Понятно. Спасибо за объяснение.

— Пустяки… — Миледи посмотрела на изящные часы на столике, — Я отдам распоряжение привезти орудие немедля. Это займет не больше получаса. Достопочтенный Дахр развлечет вас вином и беседой, а я пока, с вашего позволения, задам несколько вопросов герру Кригеру.

Капитан согласно кивнул и пересев на соседний диван принялся прикидывать с каких угощений начать. Миледи повернулась к Доктору, который вместе с Лиссой устроился на диване по соседству.

— Я видела корабль когда он входил в бухту. Вы тоже экспериментировали с резонатором Айзериха судя по той конструкции на мачте?

— Йа! Совместили его с антенной Синельникофф-Фоше. Результат есть спорный.

— Полное несоответствие расчетным параметрам, я полагаю?

— Именно. Я есть удручен. Все попытка найти причина есть пока безрезультатный. А вы, судя по этот реплика тоже с сталкивайтся с данный проблем?

— Нет. Но я много об этом читала.

— Вы есть увлекайтся физика?

— Приходится. Как правило, достижения в данной области тесно связаны с военным делом, так что приходится интересоваться, чтобы быть в курсе последних веяний.

— О! Я есть понимайт о чем вы.

— Кстати, я читала вашу совместную работу с Эрихом Болем. Очень познавательно.

— Надеюсь в оригинале? Эрих, помимо остальной его достоинств, обладает талантом легко описывайт сложный вопросы. В перевод вся прелесть его слог теряется…

Капитан тем временем завладел кубком с вином и поглощая его беседовал с хозяином дома, расписывая тому все прелести своего быта.

— Свой корабль, я вам доложу, это вещь! Это как дом, но двигается. Пехота, к примеру, все на своем горбу прет. А тут у тебя всегда под рукой и койка и шкаф, и барахлишко нужное можно прихватить… Через это моряки всегда считались людьми основательными. У нас на борту, к примеру, механики мастерскую себе отгрохали. Станки, инструмент — все че надо для ремонта. Камбуз большой. С холодильником. Сейчас вот команду дал — аппарат самогонный собирают. Чтобы собственное снабжение напитками было. В островах фрукта всякого немерено — гони сколько влезет.

— Как говорил поэт: «Вино не только друг — вино мудрец: с ним разногласьям, ересям — конец! Вино — алхимик: превращает разом, в пыль золотую жизненный свинец.»

— Вот за это и выпьем! — согласился Капитан, — Тем более вино у вас тут отменное!

Они выпили и служанка стоявшая наготове с кувшином подлила им еще.

— Эх хорошо пошло… Дорогое небось?

— Представьте, почтенный, но нет — пусть снобы ждут века пока вино созреет. Я же, предпочитаю девушек и вино помоложе.

Дахр заглянул в кубок и сладко вздохнул.

— Вино, это как раз тот случай, когда субъективные ощущения важнее, чем все признаки, правила и советы… Кстати — госпожа Лисса, поправьте меня если я ошибаюсь, но не в вашу ли честь назвали сорт шампанского?

— Я так старо выгляжу? Учитывая когда появился этот сорт.

— Вы выглядите обворожительно… Вдруг вы из тех загадочных муз, что вдохновляют художников, поэтов и виноделов, — Дахр почему-то покосился на Миледи, — Да-да — я считаю, виноделие одним из тех искусств, которому покровительствуют музы!

— Шампанское назвали в честь известной оперной певицы. Мы с ней не родственники. Просто фамилии одинаковые. А меня — в честь какой-то родственницы матери, которую назвали в честь той самой оперной певицы…

Миледи отвлеклась от разговора с Доктором прислушиваясь к реву грузовика перед воротам, потом встав, поманила Капитана за собой. Забравшись в кузов, Капитан откинул брезент и с любовью погладил лоснящийся маслом ствол.

— Хороша! Вот с такой красоткой я б в обнимку спал…

— Раш забыл уточнить, нужны ли вам к ней снаряды. Я, на всякий случай, приказала приготовить стандартный боекомплект.

— Это я забыл на радостях, — повинился Капитан, — Так что спасибо вам огромное. Тут есть дорога, что бы её вниз до корабля спустить?

— Есть. Я прикажу водителю ехать к пирсу. Ну что? Сделка совершена?

— Разумеется!

Спрыгнув, Капитан обтер руку и неуклюже пожал казавшуюся игрушечной на фоне его лапищи ладонь Миледи.

— Кстати… Тут я че вспомнил! Мы трофейных торпед взяли. Одну разбитую и две целых. Экспериментальные. Аменские. Антоха говорил, что вас это может заинтересовать.

— Экспериментальные образцы? — ненадолго задумавшись Миледи кивнула, — Да. Это может быть любопытно. Я должна на них взглянуть.

— Ну так чего ждем? Пожалуйте теперь вы к нам.

Спустившись следом за грузовиком к кораблю Капитан дал команду сгрузить с него пушку и вытащить обломки трофейной торпеды.

— Вот. Любуйтесь!

— «ИксЭм Четырнадцать»… — прочла Миледи маркировку на корпусе, — Слышала о них, но в руки мне не попадались. Взрыватель уцелел?

— Она нам корпус пробила, так что он немного битый. Но что смогли собрать — все здесь.

— Причину осечки выяснили?

— Да. Высокие перегрузки при столкновении вызывали торможение ударника в шахте.

— Очень любопытно… Две других — той же системы?

— Судя по маркировкам — да.

— Вас интересуют деньги или обмен? У меня есть сорока миллиметровая автоматическая спаренная зенитная установка. Практически новая — привезла для демонстрации местным военным. После демонстрационных стрельб могу передать её в ваше распоряжение.

— По рукам. Сейчас пушку выгрузим и вместо неё загрузим торпеды.

— Великолепно. В течении недели установку доставят вам на борт.

— Приятно вести с вами дела.

— Взаимно…

Тем временем команда под руководством Амяза уже перекинула пушку на корму и теперь ставила её так, чтобы можно было снять транспортную упаковку, расконсервировать и приготовить к монтажу. Вернулись Доктор и Лисса в сопровождении Дахра. Доктор пошел к себе, чтобы переодеться в что-то менее официальное и взять несколько книг, после чего отправился беседовать с Миледи на тему «Боевые отравляющие вещества и их вклад в борьбу за мир во всем мире.». А Лисса подошла к Капитану, который девятибалльным залесским матом раздавал ценные указания ворчающим пушку матросам.

— Простите, что отвлекаю от увлекательного перечисления половых извращений присущих вашим подчиненным, но господин Дахр просит об ответном гостеприимстве. Вы так красиво рассказывали ему про владение судном, что он жаждет лично убедится в этом. И совершенно не связанный с этим вопрос — в это время кок должна быть на камбузе?

— А! Рассказала таки про Барабашку?

— Как-то к слову пришлось. Господин Дахр не поверил, что женская грудь может быть больше, чем его голова.

— Я не в коем случае не хотел поставить слова госпожи Лиссы под сомнение, — Дахр извиняясь развел руками, — Но такие утверждения нуждаются в весомых доказательствах…

— Понятно… — Капитан зыркнул на Лиссу, — Сейчас мы тут управимся, и я сам…

— Не утруждайтесь, — отмахнулась Лисса увидев, что Барабашка, привлеченная шумом работ, выбралась на палубу, — Вопрос снят… Ну что, господин Дахр?

— О небо… — Дахр вздохнул и поднял очи ввысь, — Каждый раз когда я думаю, что видел все чудеса мира, ты даруешь мне еще одно…

— Не продается… — поспешил предупредить Капитан.

— Понимаю… Я бы тоже не продал…

— Остальное смотреть будете? — ехидно осведомилась Лисса.

— Разумеется! Иначе будет выглядеть, что я сюда явился только для того, что бы полюбоваться на упругие перси этой прелестницы…

Возникший по своему обыкновению как из под земли Старпом вежливо отстранил Лиссу и, получив благосклонный кивок Капитана, повел Дахра по палубе.

— Позвольте мне взять эту честь на себя… Для начала — общие понятия. Эта часть называется «Бак». Там у нас расположена кают-кампания, она же — столовая. Через стенку от нее — камбуз. Туда мы заходить не будем — самое интересное вы уже видели…

Ур, все это время сидевший на крыше рубки, спрыгнул вниз и подошел к Капитану.

— Разрешите обратится! Сделка завершена успешно, как я понимаю?

— Вполне. И торпеды сразу, не отходя от кассы впарил. На зенитку махнул. У этой дамочки их, походу, горы. Раздает направо-налево.

— Да. Когда ей что-то надо Миледи не скупится. Но будьте на чеку — она опасна.

— Сам знаю… Нутром чую!

— Что бы ваше нутро еще больше напряглось — интересный факт. Этой Миледи, по нашим наблюдениям, уже лет шестьсот.

— Скока!!?

— Шестьсот. Причем не факт, что это окончательная цифра. Она могла просто не попадать в наше поле зрения.

— Ей стока не дашь! — Капитан поскреб бороду, — Лет двадцать пять максимум…

— Вот и думайте…

— Может это из-за артефактов разных? Она их собирает, а там всякое попадается…

— Возможно. Точно не ясно.

— А Рашу сколько?

— Он значительно моложе. Но парусный флот успел застать.

— Дела… А Дахр этот?

— С ним все в порядке. Пока. Возможно, он тоже решил прожить пару-тройку веков, для чего и связался с ней.

— То есть она может это раздавать?

— Не ясно…

— Ладно — нам от неё пока такого не надо. Нам бы пушки, а там, глядишь, и так подольше поживем.

— Я просто вас предупреждаю.

— Молодец. Хвалю за бдительность!

Вернулись, сделав круг, Дахр и Старпом. Дахр неторопливо, заложив руки за спину, пошел на пирс откуда с любопытством осмотрел трофейный катер, а Старпом подошел к Капитану.

— Дахр пригласил нас с Барабашкой вечером на ужин. У него там собираются какие-то друзья. Считает, что нам будет интересно. Ты же не против?

— Не — развлекайтесь, извращенцы.

— Почему сразу «извращенцы»? Может это литературный кружок.

— Угу. Тогда и докторскую племяху прихватите. Она литературу любит.

— Хорошая идея.

— Кстати — ты был прав. Миледи торпедами заинтересовалась. Я за них зенитку сторговал. На неделе подвезут.

— Полностью полагаюсь на твое мнение. Я в этом не специалист. Но нам придется искать канониров. Михай тогда, конечно, неплохо отстрелялся по катеру, но он нужен в машинном.

— Ур обещал кого-то из своих в качестве наводчика подтянуть.

— Отлично. Их в армии хорошо готовят.

— Я ему так и сказал. Ты, кстати, не хочешь в город прогуляться?

— Можно… — согласился Старпом, — По пути еще один вопрос обсудим.

— Какой?

— Ты Бардье с Обмылком долю с медальона обещал. Помнишь?

— Угу.

— А мы пушку взяли бартером. И, как выяснилось, торпеды тоже сменяли. Как быть?

— Нда — неудобно выходит. Подумать надо…

Улицы Аргесаеванны, несмотря на зной, напоминали кишащий муравейник. Становилось понятно почему местные правители так упорно сохраняли имперскую планировку — даже на широченных и прямых главных улицах приходилось буквально протискиваться между людьми. Будь они такими же узкими и извилистыми как традиционные улочки южных городов, перемещается по нему стало бы невозможно. Хотя переулков хватало и тут — проходы внутри кварталов представляли собой многоуровневый лабиринт, так как многие пешеходные маршруты пролегали прямо по крышам домов и сарайчиков стоявших ниже по склону.

Капитан пер впереди расталкивая народ как ледокол. Большинство местных были ему хорошо если по грудь, так что он просто шел по прямой как шахматная ладья, дымя трубочкой и не обращая внимания на возмущенные вопли подвернувшихся под ноги. Старпом пристроился в его «кильватерном следе» и шел относительно спокойно, разглядывая людей вокруг.

Изначально, население Доминиса в целом было родственно Куманцам, но Старая Империя в свое время Куман и его пустыни одолеть не смогла, а вот Доминис они завоевали и, за века владычества, успели привнести сюда и свою кровь и элементы свой культуры. Во время разгрома основных владений, здешние колонии, так же как и колонии на Лионисе, уцелели и, теперь, между Доминисом и Континентом шел спор за право считаться истинными наследниками имперской культуры.

Доминцы не приняли учение Церкви, сохраняя имперские культы с многобожием и жертвоприношениями. Так же сохранялись принятые в Старой Империи взгляды на человеческие права, заключавшиеся в одной простой формуле: «У тебя есть столько прав, сколько ты осмелишься взять и в силах отстоять.» Ввиду этого рабовладение, под влиянием Церкви запрещенное на Лионисе, тут чувствовало себя вполне неплохо. Рабы, отмеченные вставленным в нос кольцом и ошейником, попадались на каждом шагу — несли за хозяевами вещи, прислуживали в лавках и, даже, служили телохранителями. Решив, что это весьма примечательно, Старпом похлопал Капитана по плечу.

— Вад — давай пройдем через Невольничий Рынок. Говорят, это настоящий шедевр архитектуры. Сохраняет прохладу в любую жару.

— Ну давай… — Капитан, разморенный зноем, меланхолично кивнул.

Невольничий Рынок располагался в огромном древнем комплексе. Толстые стены и своды и правда держали температуру внутри на приемлемом уровне. Хорошо продуманная система вентиляции не только образовывала в галерее, где прохаживались покупатели, освежающий ветерок, но и уносила неприятные запахи, неизбежно сопровождающие места, в которых длительное время пребывает большое количество людей. Обычно, невольничьи рынки изображали весьма мрачными, но тут везде в изобилии были яркие разноцветные мозаики и фрески, а горестные стоны заменял деловитый гвалт торгующихся покупателей и продавцов. В центре всего этого находился фонтан окруженный каменными скамьями. Увидев их Капитан немедленно устремился туда и с вздохом облегчения присел.

— Ух! Умаялся я, что-то, ходить… — он покосился на выросшего перед ним слугу, — Тебе че?

— Не угодно ли господину воды? Мороженного? Холодного щербета?

— Ишь ты… Как у них тут все удобно. Давай, пожалуй мороженку. Две. Мне самую большу порцию.

Слуга низко поклонился и, приняв деньги, быстро вернулся с двумя тарелочками из цветного стекла и парой ложечек. Сунув ту, где меньше, Старпому, Капитан принялся, аккуратно соскребая ложкой подтаявший слой, наслаждаться лакомством. Старпом тоже ел, но без аппетита, больше разглядывая то, что творится вокруг.

— Вад — ты обратил внимание, как это место расходится с нашими ожиданиями?

— Ты о чем?

— Ну, как тебе объяснить? Вся континентальная культура рисует рабовладение как нечто дикое, варварское, жестокое. Тут я ничего подобного не ощущаю.

— А что ты хотел увидеть-то? Колья и дыбы? — Капитан пожал плечами, — Для местных это естественный порядок вещей. Тут всегда так жили.

— Вот это меня и занимает. Отсутствие некой общепринятой нормы. Стандарта. Есть просто то, к чему все привыкли.

— Ты че от меня-то хочешь услышать? Я не философ — мне пофиг.

— То есть ты не против того что, допустим, я прикуплю себе пару рабов?

— Ага. Только на борт их не тащи.

— Почему?

— А там уже мои порядки. Я не против рабовладения здесь — у себя они пусть хоть голяком пляшут. А у меня на судне будь добр соблюдать те правила, в которых я воспитан.

— Но ты не забывай, что мы компаньоны.

— И что? Ты же не доминец?

— Нет. Но, например, собрать гарем прелестных невольниц тоже бы не отказался.

Капитан тщательно облизал ложку и пригрозил ею Старпому.

— Если разрешить тебе собирать коллекцию девок, у тебя каюта лопнет. Ты удержу не знаешь.

— Но, с другой стороны — у нас много здоровых половозрелых самцов в экипаже, а пара есть только у меня и у Амяза.

— Не устраивай на борту бордель!

— Одну на всех!

— Тем более!

— Скучный ты…

Четыре мускулистых загорелых девицы в набедренных повязках и коротких туниках поднесли к скамьям паланкин. Из-за шторки выглянул Дахр и радостно помахал им пухлой, унизанной перстнями рукой.

— Какая встреча, достопочтенные! Отправляясь по делам, я никак не ожидал вас тут увидеть!

— Зашли спрятаться от жары… — с неохотой пояснил Капитан.

— О да! Тут, в это время дня, просто спасение. Не хотите составить мне компанию? Я знаю здесь все уголки и готов поклясться любым богом на выбор, что вы не видели и половины интересного, что скрывают здешние стены.

— С удовольствием! — согласился Старпом поднимаясь.

Капитан поворчал в бороду, но тоже пошел с ними. Сидевший в паланкине Дахр, водя рукой по сторонам, принялся изображать экскурсовода.

— Это место было воздвигнуто по проекту выдающегося имперского математика, геометра и архитектора, Лентула Минора и стало редким примером самостоятельного проекта, а не заимствованного в метрополии. Здесь есть все необходимое, включая канализацию, которая работает по сей день без ремонта. Конечно, сюда было проведено электричество, а водоснабжение переделано, но сама планировка была столь удачна, что менять её не стали. Здание имеет помещения для содержания почти четырех тысяч рабов, включая отдельные комнаты для особо ценных экземпляров.

— Это каких? — с любопытством уточнил Старпом.

— Прекрасные девы привезенные из дальних земель, знатные пленники, прочий товар, который нельзя содержать в обычных условиях или которые нуждаются в особой обработке.

— О! Кстати насчет особой обработки — я слышал, что на Доминисе до сих пор хранят секреты имперских жрецов касательно подчинения человеческой воли.

— Не только хранят! Развивают и приумножают! Здешние традиции подразумевают непрерывную борьбу за власть и величие.

— Как и везде…

— Да. Как и везде в нашем мире, — согласился Дахр, — Только тут это происходит без континентального лицемерия. Никого не волнует, как ты пробился наверх. И кем был до этого. Этим мне Доминис и нравится. Он честнее. Никого не волнует, носили твои предки золотые венцы или железные ошейники. Если ты слаб, то богатство и родовитость означает только ту высоту с которой ты низвергнешься в грязь. Так что, зачастую, люди низкого происхождения имеют куда лучшие шансы — они жестче, зубастее и им нечего терять.

— Вы тому пример, верно?

— Да. Я Дахр бен Машрик по прозвищу «Хензир» сам сделал все. Имя, репутацию, богатство. Сколько раз мне пришлось голодать, сколько раз я чуть сам не оказался по другую сторону той решетки, вдоль которой мы идем и за которой ты — просто товар. Или в грязной канаве с ножом в спине? Разве это кого-то интересует? Разве это интересует даже меня? Я забыл об этом и наслаждаюсь тем, что имею. Вином, наложницами, роскошью. Стоило ли оно того? Стоило. Уверяю вас.

— Ну, нам корабль тоже не с неба свалился, — буркнул Капитан, — Пришлось поднапрячься…

— Охотно верю, достопочтенный. Так что вы должны понимать, через какую грязь лежит дорога к вершине.

— Ну… Один раз в канаву мы знатно, конечно, десантировались, хотя в остальном я не особо запачкался.

— Грязную работу обычно выполняю я… — пояснил Старпом, — Вад предпочитает общее руководство. У него принципы…

— Какая разница — убил ты своими руками или послал убийцу?

— Еще более общее. Он озвучивает задачу, а я не напрягаю его лишними подробностями. Но мы, кажется, уклонились от темы. Вы говорили про имперские техники подчинения.

— Ах да. На Доминисе считается недостаточным просто убить конкурента. Гораздо более страшной местью является держать его в виде живого трофея. Сломленного и покорённого. Сделать его дочерей своими наложницами, а сыновей отправить работать на поля. В таких условиях, как вы понимаете, мы не только сохранили, но и приумножили те знания, что достались нам от имперского жречества. Но могу я знать, почему вас это интересует?

— Как бы вам объяснить… Вы же знаете, что на Континенте сохранением и приумножением указанных знаний занимается Церковь. Там своя специфика, больше направленная на работу с массами, но и индивидуальный подход они практикуют. Давайте поговорим об этом подробнее сегодня вечером?

— Как пожелаете, уважаемый. Пойдемте, тогда, я покажу вам верхние ряды. Там даже из местных редко кто бывает. Это место, где делают дела люди вроде меня. Но зрелище того стоит — уверяю вас.

Дахр выбрался из паланкина, который не проходил по лестнице, и, взмахом руки отправив свое транспортное средство на «парковку», пошел по ступеньками сокрушаясь, что тут лифт ему пристроить не разрешают. Наверху обнаружились богато обставленные кабинеты и удобные комнаты, где можно было, без помех и лишних ушей, обсуждать свои дела. Дахра немедленно облепили ученики и помощники. Он раздав им короткие указания и отправил всех прочь, после чего повел гостей к себе в кабинет. Там, в угодливом ожидании, застыла рабыня в пародии на континентальный деловой костюм, по которому было ясно, что она исполняет функции секретаря.

— Вот список ваших посетителей, господин…

— Я займусь ими позднее. У меня гости.

— Я прикажу, чтобы вас не беспокоили, господин.

Рабыня вышла. Дахр пригласил Капитана сеть на диван, где уже без спросу развалился Старпом, взял со столика в углу кувшин и налил три бокала вина.

— На работе тоже пьете?

— «Буду пьянствовать я до конца своих дней чтоб разило вином из могилы моей.» — снова обратился к стихам Дахр, — «Чтобы пьяный, пришедший ко мне на могилу, стал от винного запаха вдвое пьяней!»

— Для вас это прям принцип…

— Скорее религия.

— Религия?

— Да. А почему нет, почтенный? Вино утешает, снимает тяжесть с души и дарит радость. Все то, за чем другие идут в храмы, плещется сейчас жидким рубином в моей чаше.

— Хм… — Капитан задумался, — Тогда мы, походу, единоверцы… Я тоже всегда между кабаком и храмом выбирал кабак.

— А вы, уважаемый?

— Всегда предпочитал молитвенным экстазам светские удовольствия, — Старпом отсалютовал бокалом, — Благородные напитки, хорошие книги, ночи с красивыми женщинами.

— Вам понравится наша вечерняя встреча… Там соберутся скульпторы, художники и поэты. Мы будем развлекаться, пить и творить.

— А Барабашка вам зачем? — осведомился Капитан, — Она-же ни то не другое ни третье.

— Ну, раз вы отказываетесь мне её продать, то я хочу чтобы эти божественные прелести были хотя бы запечатлены на холсте…

— А! Натурщицей будет!

— Натурой, музой и усладой глаз… Через мои руки прошли тысячи прекраснейших дев, но это просто шедевр.

— А вот ему всё мало… — Капитан ткнул в Старпома, — Казалось бы — такая девка под боком. Чё не хватает-то?

— Денег, власти и женщин, достопочтенный, никогда не бывает достаточно. У меня много наложниц, но когда я вижу ту, от которой моё сердце и чресла начинают волноваться, то покупаю не раздумывая.

— На вас, видать, насмотрелся…

— Как будто, почтеннейший, я подаю плохой пример! Ничто так не бодрит с утра, как красавица на ложе рядом. Я удивлен, что вы, имея корабль, держите свою каюту пустой.

— Нахрен мне эти хлопоты, — отмахнулся Капитан, — От баб одни нервы, да и привык уже. Это когда молодой, легко к другому человеку притереться, а в моем возрасте…

— Заведите наложницу. У меня как раз есть несколько молодых, хорошо обученных рабынь на продажу.

— Не — я как вам жить не говорю. Принято у вас людьми торговать — дело хозяйское. Но сам я по-другому воспитан. Не могу я к человеку, как к вещи относиться…

— А вы, почтенный, решили, что я могу? — Дахр лукаво прищурился, — О нет — поверьте. Я никогда не считал себя чем-то иным. Чем-то лучше и выше чем мой товар. Я стал таким богатым и уважаемым именно потому, что понял и признал это. Скажу больше, уважаемый — вы, как боевой офицер, склонны обезличивать людей куда больше чем я. Вы не видите в врагах, которых убиваете, людей, потому, что если вы будете думать о том, что у них тоже есть родители, жены и дети, то не сможете выполнить свой долг.

— Тут вы правы… Есть такое… — Капитан вздохнул, — Когда мы корабль на ремонт буксировали, встретил я одного. Свер его звали. В моем первом бою у Тюленьих островов он против меня был. Вот ведь мир… Огромный, но в то же время крохотный… А Свер… Нормальный мужик — душевно поговорили. Но повторись это…

— Вы бы снова стреляли в него, потому что там он был не Свером, а просто врагом, которого надо убить, чтобы выжить.

— Да. Враг всегда остаётся врагом. И если уж ты им назвался, то все будет по-взрослому. В полный рост… А если я кому враг, то и сам зла не держу, если что. Потому как все, что мы можем сделать в данной ситуации, это быть врагами сильными и коварными. Что бы и победить почетно и проиграть не стыдно…

— А говорил, что не философ, — уважительно покосился на Капитана Старпом.

— Это все вино. С вином любой баран — академик.

— Да… Вино настраивает на философский лад, — Дахр подлил всем еще, — А по поводу того, что вы сказали, почтенный… Я завидую вам в этом. Потому как не могу себе такое позволить. Я продаю товар дорогой, и он должен быть высшего качества. Никому не нужна наложница которая выполняет прихоти хозяина по принуждению. Тогда это просто кусок мяса и соитие с ней доставляет не больше удовольствия, чем рукоблудство. Она должна хотеть этого всей душой. Она должна жить ради того, что бы угождать своему господину…

И я должен убедить, что её положение есть лучшее из всех возможных, а служение хозяину — высшая радость, которую ей придется испытать в жизни. А для этого я должен знать свой товар. Знать его лучше, чем они сами себя знают. Я не могу позволить себе отстранится. Те, кто так делают, их уровень — это продажа нищих должников да дикарей, которых такие же дураки, думающие, что если они не заплатили за раба, то он бесплатный, привозят из набегов.

— Вы хотите сказать, что можете убедить человека, что рабом быть лучше чем свободным?

— Легко, уважаемый! Свобода — это морковка которую держат перед мордой ишака, впряженного в телегу. А ещё — это очень дорогая штука. Не всем она по карману. И платят за неё комфортом, близкими, а, зачастую, и жизнью. Вот вы, достопочтенный Капитан, свободны?

— Ну, так-то, да… — Капитан недоуменно пожал плечами.

— И вы можете делать всё, что пожелаете без оглядки на кого бы то ни было?

— А на кого мне оглядываться? Кто мне указ? Я теперь пекусь только о себе, да о команде.

— То есть вы все таки должны учитывать интересы своей команды, верно, почтенный?

— Ну тогда выходит, что и вы не свободны?

— А когда я говорил, что свободен? Я так же скован цепями обязательств, дел, обещаний…

— Выходит, свободных людей в природе нет?

— Есть. В любой, даже самой маленькой стране имеются огромные глухие пространства, куда любой может уйти, построить дом и жить один, не связанный ни законами, ни моралью, ни традициями. Только вот, почему-то, мало кто выбирает такую свободу.

— Ну потому, что, в одиночку, выжить ещё суметь надо…

— Верно. В городе помирающий с голоду нищий всегда может надеяться на то, что добрые люди дадут ему кусок хлеба. Больной — что к нему придет врач. Находящийся в опасности — что ему окажут помощь. А свободный человек может рассчитывать только на себя. Любой неурожай, болезнь, случайная рана — и все. Твоя жизнь окончена.

— Ну можно же семьей жить. Селом…

— Да. И снова здравствуйте законы, обычаи, традиции, стеснения себя ради интересов других.

— Но зато тебе, если что, будет, кому помочь.

— И ради этого, даже такой сильный человек как вы, готовы расстаться с частью своей свободы. Ради того, чтобы иметь за спиной команду, а не встречать все опасности этого мира в одиночку. А вы достойнейший, можно сказать, выдающийся в этом смысле человек. Теперь же представьте кого-то куда более слабого телом и духом.

Дахр пригласил Капитан к окну, из которого был виден стоявший около стены паланкин. Четверо рабынь расположились вокруг, весело болтая.

— Посмотрите на них. Они беззаботны и счастливы. Они выполняют простую понятную работу и, пока они её делают, им не надо думать о куске хлеба, крыше над головой и завтрашнем дне. Они одеты неподобающе и вызывающе, но никто их за это не упрекнет, ведь они всего лишь рабы выполняющие прихоть хозяина.

Всех четверых я купил еще детьми в трущобах на Ротонге. Это простые девушки из бедных семей. Что их ждало на свободе? Такой же нищий муж, тяжелая грязная работа, куча детей, быстрая старость, болезни, смерть. В лучшем случае. Я говорю это, чтобы вы поняли, как легко мне было убедить каждую из них, что жизнь раба носящего мой паланкин лучше, чем та, что их ждет на свободе. Только не в коем случае не подумайте, будто я считаю себя благодетелем. Нет — обменять участь бродячей собаки на стойло ездовой скотины… Даже я не настолько циничен, чтобы считать это благом. Но признайте — уговорить человека отдать свою свободу не так уж сложно как кажется?

— Ну, в чем то вы, безусловно правы… — после некоторого молчания выдавил из себя Капитан.

— И вам, достопочтенный, от этого не радостнее, верно? Вот и мне так же… Я, как никто иной, вижу насколько люди слабы и как легко они сдаются перед обстоятельствами. Более того — я сам слаб. Я не могу менять мир. Я просто принял его правила игры и наслаждаюсь маленькими радостями, которые он мне дает.

— Есть у нас выражение: «Не мы такие — жизнь такая».

— И позвольте угадаю, почтеннейший, часто используется для самооправдания всякой сволочью?

— Ну, я не то имел ввиду…

— Не беспокойтесь — я прекрасно знаю не только людей, но и себя. Я — похотливая, лживая, хитрая сволочь. Другие тут не богатеют. Но будь я проклят, если не получаю от этого удовольствия! И вам советую этому научится. Вы ступили на опасную тропу вольного человека и на ней законы звериные. Начните наслаждаться тем, что вы умнее, быстрее и зубастее чем те, кому не повезло оказаться у вас на пути. Иначе ваши принципы, и ваше нежелание пачкать руки погубят не только вас, но и тех кто идет за вами.

— Спасибо за совет, — Капитан криво ухмыльнулся и ткнул пальцем в Старпома — Но на этот случай со мной вот этот хмырь. Его хлебом не корми — дай кого ни будь наебать или прикончить. Я тут просто, чтобы у него окончательно резьбу не сорвало.

— Ах да — «Общее руководство»… Кстати — а почему ваш многоуважаемый помощник молчит? Я думал он обычно более красноречив.

— С вами, достопочтенный, мне в красноречии не сравнится, — поднявшись, Старпом кивком поблагодарил за гостеприимство, — Мы, пожалуй, пойдем — у вас еще дела. Встретимся вечером. И напоследок — куда бы вы посоветовали сходить? Вы лучше нас знаете город.

— Только не на базар — в это время дня там настоящий кошмар. Посетите лучше бани.

— Хорошая мысль, — одобрил идею Капитан, — Давненько я в баньке не был.

Бани, учитывая размер платы за вход, являлись скорее элементом роскоши, нежели местом куда можно было забежать отмыться после тяжелого трудового дня. Капитан даже немного побухтел на этот счет, однако, как только узнал, что кроме мытья в стоимость входит еще и массаж, сменил гнев на милость. Внутри было роскошно. В центре, под сводчатым потолком, располагался большой бассейн с теплой водой выложенный узорами из плитки и несколько чанов с водой горячей. По бокам располагались большие плоские нагретые камни на которые ложились для массажа и обливаний, дальше были столы где подавали кофе, а сбоку — дверцы номеров в которых можно было уединится со своей спутницей или нанятой тут же жрицей любви, причем в прямом смысле, так как по старой традиции клиентов в банях обслуживали послушницы местного храма богини любви и плодородия. Видимо, по этой причине они брали втрое больше чем обычные проститутки.

Раздевшись в отдельной комнате и обмотавшись полотенцем Капитан пошел к теплому бассейну, решив начать с него. Ввиду вышеупомянутой дороговизны, круг местных клиентов был ограничен и новые лица в виде Капитана и Старпома привлекли активное внимание. Тыкать пальцем в незнакомцев и громко обсуждать их в местной культуре зазорным не считалось, а, судя по глумливым улыбкам, обсуждались отнюдь не их достоинства.

— Тут кто-то на ислас тренькает? — Капитан нахмурился и покрутил головой.

— Вам чем то помочь, глубокоуважаемый? — отозвался сухонький старичок отмокавший в ближайшем горячем чане, — Вас интересует, что про вас говорят?

— Ну — начнем с этого… Если ты хочешь кому-то втащить, то для начала стоит узнать, за что конкретно.

— Поверьте — перевод не сделает это более приятным. В наших краях принято смеяться над северянами. Для них вы «снежок», тающий на нашей жаре.

— Серьезно? А мы вот наоборот — считаем южан неженками, потому что к холоду непривычны.

— Как схожи люди несмотря на всю разницу… Ну тогда вы примерно понимаете, о чем они говорят.

— Они не только нашу теплостойкость обсуждают, — заметил Старпом, — Судя по жестам критикуют и то, что у нас ниже пояса.

— Есть и такое… В наших краях уважающий себя муж имеет не менее трех жен и наложниц, а у вас — по одной. Из чего делаются выводы…

— Ах вот оно что! Выводы они делают! Ну я вам сча почву для размышлений предоставлю…

Капитан сдернул полотенце с пояса и в банях воцарилась тишина, в которой оглушительно брякнул об пол чеканный поднос с притираниями, выпавший из рук служанки. В этом безмолвии Капитан, вразвалочку, спустился в бассейн и, фыркая как кит, поплыл по кругу, внимательно вглядываясь в лица посетителей сконфуженно отводивших взгляды.

А потом старичка, который, глядя на это, до последнего сдерживался, прорвало. Он принялся ржать так, что чуть не утоп и Старпому пришлось помочь ему выбраться…

— Ох… Спасибо, юноша… Простите мою несдержанность, но надеюсь это отобьет этим ишакам охоту мерятся мудями надолго. Ох — стоило прожить сто девятнадцать лет, чтобы посмотреть на то, что сейчас было…

— Сто девятнадцать лет? По вам не скажешь.

— Этим и спасаюсь… Каждый раз, когда смерть приходит к моему порогу, то смотрит на пустые кувшины из под вина во дворе, трех молодых жен и фингал под глазом соседа и думает: «Я пришла не туда. Хозяин этого дома еще слишком молод, чтобы идти за мной.».

— Впечатляет. Не всякий даже вдвое младший имеет силы так жить. Да еще три молодых жены…

— А что поделать — старые-то померли!

— Взять жену средних лет?

— Когда износились старые сандалии, зачем брать поношенные? А если и найдется такая, что дожила до этих лет девой, то на кой мне целомудренная дура?

Старик подмигнул, потянулся и потопал к камню для массажа. Старпом понимающе усмехнулся и, рыбкой сиганув в воду, поплыл за Капитаном с лица которого не сползала довольная улыбка. Накупавшись, они переместились в горячий чан. Капитан, развалившись и раскинув руки, осматривал бани с видом матерого медведя, только что показавшего всем чьи в лесу шишки. Потом сходили на массаж, выпили горячего кофе с пряностями, не торопясь оделись и вышли на улицу.

— Кэп — во время массажа меня посетила отличная идея. Кстати, во многом благодаря массажистке.

— Решил на корабле баню с борделем открыть? Для не понятливых: НИКАКОГО БЛЯДСТВА НА БОРТУ!!!

— Я не про то… — уточнил Старпом пошатнувшись от звуковой волны, — Я про денежный вопрос. У нас же катер есть! Пусть механики его отремонтируют, а я, сегодня вечером, вкину эту идею местной публике.

— Мне жалко — уж больно лихая штуковина.

— И куда тебе два корабля?

— Кораблей много не бывает… Как тебе баб.

— У тебя есть еще идеи, где быстро денег нарыть? Сам же сказал — неудобно выходит.

— Ладно — пусть в порядок приводят… А я, пока подумаю.

Лисса, на приглашение посетить вечернее сборище, ответила согласием, но предупредила, что захватит с собой книгу, на случай если будет скучно. Когда она, Старпом и Барабашка отбыли, Доктор еще раз поинтересовался, точно ли это просто встреча творческих людей? Капитан, пожав плечами, сказал, что знает столько же, сколько и он но, вроде, Дахр обещал, что из всех вольностей там будет только рисование обнаженной натуры. Доктор скептически покачал головой и отбыл, а вместо него подгребли Михай и Багир которые, в последнее время, были неразлучны.

— Таварыщ Капытан… — глаза Багира хитро поблескивали, — Проба сымать будэтэ?

— С чего?

— Первач… — Михай щелкнул по горлу, — Я очистку наладив: не самогон — сльоза!

— Уже?

— А чого тянути-то?

— Ну пошли посмотрим…

Спустившись в машинное, Капитан придирчиво осмотрел предъявленный ему аппарат.

— Неплохо. Какая производительность?

— Десять литрив на добу. Але це тестовий екземпляр. Для испытання узлив и ришений.

— Да вроде неплохо. Для личного потребления хватит.

— Увага — презентация продукту! — Михай достал несколько бутылей и расставил их на верстаке, — З цукру, фруктив, з перловки, з житнього борошна, з пшеничного борошна…

— Закусь есть?

— Рыба эсть! Вялэный…

Взяв в одну руку кусочек вяленой рыбки, в другую — рюмку, Капитан опрокинул в себя поданную рюмку. Потом вторую.

— Ох хорошо пошло…

— А якщо продавати надумаемо, — как бы невзначай обронил Михай, когда Капитан разрумянился, — То у нас вже е план установки до сотни литрив. Якщо конично, баки для браги яких розмирив будуть.

— Продавать? Хорошая мысль. Жидкая валюта! Исладоры хождение имеют только в колониях — остальное население предпочитает натуральный обмен. Вот и будет чем меняться. Что требуется для изготовления?

— Бак для браги — це перше.

— Бак будет — как дойдем, один из резервных баков с пресной водой под это дело определим. Там кубатура хорошая. С запасом…

— А з приводу инших деталей — можна нам шлюпку взяти и до мисцевой свалки, або корабельного кладовища змотатися? Там все що потрибно накопаемо махом.

— Можно. Только утром, само собой… — Капитан решительно сгреб бутылки, — Сейчас пошли в кают-кампанию — стол накроем, посидим… Они там веселятся, а и мы чем хуже!

Барабашка позировала охотно. Ей льстило подобное внимание, поэтому она старательно сохраняла позу пока несколько собравшихся вокруг местных творцов, млея, зарисовывали ее изгибы. Сам хозяин вечера тоже почтил её вниманием, сделав несколько набросков угольным карандашом. Взяв их, Старпом хмыкнул. Наброски были быстрые и не очень подробные, но весьма живые. На некоторых Дахр «поигрался» с нарядами, добавив по телу цепочек и легких туник скорее подчеркивавших, чем скрывавших что-либо.

— Вы неплохо рисуете.

— Благодарю, почтенный… — Дахр с достоинством кивнул, — Кто знает, может родись я в другое, более спокойное время, в котором мое занятие считалось бы отвратительным пережитком прошлого, то может я стал бы художником. Зарабатывал бы на жизнь кистью, а все эти пристрастия всплывали бы в моем творчестве просто как невинное озорство, позволительное людям искусства.

— Поэтому вам пришла в голову идея собрать у себя подобную публику?

— Нет. Это все тонкий расчет. Я был беден и никому неизвестен. Потом я разбогател, но все равно был неизвестен. И я решил — если у меня нет славы, то это даже хорошо! Я могу предстать кем захочу. Быть Хензиром — это удобно, но надо двигаться дальше. Туда где богатые дома и знатные люди. И для них я хочу быть «Дахр бен Машрик».

— И вы решили, что никто так не поработает на ваше имя, как вечно голодные художники, которых вы будете кормить со своей руки?

— Это было просто, почтенный, — Дахр польщено отмахнулся, — Имея, как вы видели, задатки, я нанял учителя за десять гало в месяц. Через пару уроков я уже знал кальянную, где собираются его друзья. Я потратил десять ореолов угощая их. Через месяц они все узнавали меня, как только я входил. Я потратил тысячу ореолов, устраивая для них и остальных пиры, раздавая заказы и вознаграждая поэтов с писателями, и через полгода на вопрос: «Кто такой этот Дахр бен Машрик?» вся Аргесаеванна отвечала: «Богач, меценат и покровитель искусств». А не «жирный пьяница Хензир с Невольничьего Рынка», как раньше… Кстати, помните тот разговор, что мы начали днем?

— Да. Это касается Черри. У нее есть определенные проблемы.

— Понимаю вас, почтенный. Я, совершенно случайно разумеется, заметил орденское клеймо. А также небольшие странности в поведении. Могу предположить, что вы хотите попробовать исправить то, что с ней было проделано…

— Совершенно верно.

— В таком случае, могу порекомендовать вам найти виху. Это одна из рас обитающих на Доминисе.

— Я в курсе… — кивнул Старпом, — На Континенте и в Островах, они тоже встречаются, но тут их отыскать проще.

— Про Доминис можно сказать много плохого, но местные никогда не увлекались любимой игрой Лиониса: геноцидом.

— Более того — насколько я слышал, их даже не пытаются взять в рабство.

— Верно, почтенный — несмотря на то, что виху — исключительно мирный народ, они имеют крайне эффективный способ защиты. Лишить мужское естество своих прямых функций, — Дахр развел руками, — Дураки, желающие надеть на их ошейник, быстро вымерли естественным путем.

— Только это вас удерживает?

— Если конкретно меня — то да. Я слишком люблю данный процесс, чтобы так рисковать. А если вы о Доминисе в общем, то смысл? Для работы на полях и в шахтах они не пригодны. Единственное их возможное применение — в качестве экзотических наложниц. Которая может одним прикосновением оставить тебе способность наслаждаться женщиной только эстетически.

Кроме того, они отменные лекари и способны усмирять непокорных быстро и без ущерба здоровью, хотя я лично, предпочитаю свои методы. Так что, по совокупности, их ценность как партнеров перевешивает весьма скромную ценность «отравленной сладости».

— Усмирять? — Старпом задумался, — Вы думаете что, как выражается Вад, «клин клином вышибают»?

— Не знаю — но попробовать, по моему стоит. Вы легко можете найти кого-то из них на северо-западных окраинах Аргесаеванны.

— Спасибо за наводку — это может мне помочь. А почему у нас вечер проходит без вина? Для вас это, насколько я понял, нехарактерно.

— Все будет, уважаемый, но позже. Пусть хоть что-то нарисуют. Творцы, испив вина, воспарят над нашим скучным миром и унесутся на крыльях мечтаний. А я очень хотел бы как следует запечатлеть эту прелестницу. Только подумать — камбуз обычного корабля скрывает сокровище достойное покоев султана! Кстати, я слышал, что существует суеверие будто женщина на борту — к несчастью?

— Только у тех народов, где слово «корабль» женского рода. Считается, что будет ревность.

— А у вас?

— Вад — залесец. В их языке «корабль» — мужского рода, так что между ними не любовь, а крепкая мужская дружба, которой женщина не помеха.

— Как интересно… Никогда об этом не думал…

— Серьезно? Я считал, что Доминис — морская страна и про корабли тут знают все и все.

— Я — куманец. У нас с водой сложные взаимоотношения. Когда я плыл сюда, меня так укачало, что потом еще несколько месяцев один взгляд на воду вызывал приступы тошноты.

— Но виллу вы купили с шикарным видом именно на море и причалом. И когда посещали нас — были весьма заинтересованы.

— Да… Видимо правы те, кто говорит, что море имеет свою магию и тянет даже таких сухопутных крыс как я. Я давно подумывал о яхте.

— Что же вас останавливает?

— О небо! Знали бы вы как много нужно знать, чтобы выбрать достойное судно! Вдруг мне подсунут снулую посудину? А они непременно подсунут, ведь когда речь заходит обо всех этих терминах вроде «мореходности», «остойчивости», «осадке» у меня лицо как у деревенского дурачка, выбирающего на базаре верблюда. Как такого не наколоть? И потом вся Аргесаеванна будет смеяться и показывать пальцем, пока я пытаюсь выгрести из бухты.

— А попросить помощи у того же Раша?

— О, милейший, — еще не хватало того чтобы кто-то водил меня за руку, объясняя словно неразумному ребенку. Я купил книги и, если небеса будут благосклонны, прочитаю их, чтобы иметь представление.

— У меня есть идея получше, — поманив его к перилам Старпом указал вниз, — У нас есть трофейный катер. Я могу договорится с Вадом, чтобы он устроил вам морскую прогулку.

— Вы считаете, что это поможет?

— Определенно. Это очень быстрый боевой катер — он даст вам почувствовать, что такое настоящая мощь и скорость. Вам будет с чем сравнивать. Когда отойдем на некоторое расстояние — сможете встать к штурвалу и попробовать им поуправлять. Морское дело быстро постигается на практике. Один из наших рулевых меньше года назад пас свиней на ферме. А сейчас управляет огромным кораблем.

— Серьезно? Это так просто?

— В общем — просто все. Тонкости в деталях. И без практики с ними не разобраться.

— Знаете — а это интересная мысль! Я думаю, уважаемый, что я даже скорее всего соглашусь. Надо будет разобраться с расписанием, но морская прогулка выглядит очень заманчиво.

— Хорошо — я поговорю с Вадом. И последний вопрос — госпожа Миледи еще тут?

— Да. Завтра госпожа отбывает по делам, но в данный момент отдыхает у себя в западных покоях. Я приглашал её, но она избрала уединение.

— Меня она примет.

— Нескромный вопрос, достопочтенный, но я никак не могу понять — знакомы вы или первый раз видитес?

— Немного-то, немного другое… Сейчас я не готов это объяснять…

Миледи стояла у широкого окна. Если с трассы открывался вид на бухту и город, то восточное крыло было обращено к морю. Услышав, как открывается дверь она обернулась с грозным видом, готовая обрушится на того, кто осмелился её побеспокоить, но увидев Старпома смягчилась.

— Привет! — Старпом беззаботно махнул рукой, — Ты не против?

— Продолжаю поражаться твоей наглости… Любой другой, на твоем месте, держался бы от меня как можно дальше.

— Других на моем месте нет. Запрет на произношение твоего имени еще действует?

— Для тебя — да.

— Не строй из себя злюку. Тем более, что я извинился.

— Неискренне…

— Откуда ты знаешь?

— Ты не можешь испытывать чувство вины, а без этого все твои извинения не стоят потраченных слов.

— Во первых — я над этим работаю. Во вторых — я сразу сказал, что наш союз временный. И ты с этим согласилась. Что ты от меня вообще хочешь?

— Действительно… — скривившись Миледи презрительно фыркнула, — Ты самый наглый, взбалмошный, самовлюбленный и неуправляемый тип, которого я видела.

— Поправочка! Самый умный и обаятельный «наглый, взбалмошный, самовлюбленный и неуправляемый тип», которого ты видела.

Некоторое время Миледи пыталась держать лицо, потом по губам, словно трещина по камню, поползла тонкая улыбка.

— Ладно… Живи… С тобой, по крайней мере, было весело. Зачем ты пришел?

— Спросить, почему ты соврала про ключ.

— А я не соврала. Это действительно подделка. Но рабочая…

— Рабочая?

— Почти рабочая. Тот, кто его создал, смог сымитировать функционал. Понимаешь, что это значит?

— Еще бы… — взяв кувшин с вином Старпом отхлебнул прямо из горла, — Это значит, что на базовом уровне эта штука повторяет оригинальные ключи. Если найти настоящий ключ, то, изучив подделку, можно понять, как он работает.

— Верно. А, рано или поздно, я его найду.

— У Министра есть оригинал?

— Разумеется нет. Если бы был, я бы вырвала его из его мертвых скрюченных пальцев. Ты меня знаешь…

Отобрав кувшин с вином Миледи налила себе кубок и опустилась на небольшой диванчик. Старпом, несмотря на попытку отпихнуть его ногой, ловко увернувшись уселся рядом.

— Наглец. Кыш!

— Думаешь Раш будет ревновать?

— Раш? Я! Я, если тебе интересно, сильно уязвлена, что ты выбрал эту простушку!

— Черри? Брось — она милая. И в ней есть своя изюминка.

— А! А я то думала тебя привлекли вещи побольше.

— Не без этого, конечно, но главное — я хочу попробовать сломать орденскую печать. Дахр посоветовал мне попробовать использовать Виху.

— Не думаю, что из этого выйдет большой толк. Виху должна знать, что чинить.

— Я надеялся на твои подсказки… — Миледи залепила Старпому пощечину, — То есть нет?

— «Нет» я не сказала — просто не могла упустить такой хороший повод съездить по твоей самодовольной морде. А что касается твоей пассии — найди Лейлу. Она заправляет Домом Боли.

— Любопытное название — интригует…

— Там принимают гостей с особыми вкусами в любви.

— Серьезно? Надо будет пригласить туда Кэпа…

— Давно было интересно: залесец — зачем он тебе?

— Даже не знаю, как объяснить. Сперва у меня были на него довольно скромные планы… Но потом мы как-то нашли общий язык и я передумал. Он даже начал мне нравится.

— Да — есть в нем какое-то дикое очарование…

— Вад похож на медведя. Выглядит как неуклюжий увалень, но стоит его разозлить и мало кому удастся удрать или спрятаться. К тому же он отменный командир и имеет неожиданно широкие взгляды для человека его биографии.

— К слову о биографии — ты в курсе его секретов?

— Не порти удовольствие. Хочу все выяснить сам.

— Как будет угодно… И надолго ты планируешь с ним оставаться?

— Пока не знаю, а что?

— Раш хорош, но еще один толковый помощник мне бы не помешал.

— Хочешь его сманить? Я обижусь.

— Тебя все равно надолго не хватит.

— Как знать…

— Ладно — это все или у тебя еще есть какие-то просьбы?

— Вообще-то есть, — Старпом задумчиво посмотрел на Миледи, — Но ты меня пошлешь…

— А ты попробуй. Еще один повод дать тебе по морде мне не помешает.

— Только ради этого? Ну так это решается гораздо проще…

Резко подавшись вперед Старпом поцеловал Миледи в губы. Та отшатнулась, потом оттолкнула его, влепила еще одну пощечину, и еще одну, и кинувшись вперед с рычанием впилась губами в его губы, одновременно пытаясь придушить.

— Сбавь обороты… — прохрипел Старпом, — И определись, что ты хочешь…

— Заткнись и раздевайся… Не испытывай судьбу.

— Понял…

Дахр, проходя мимо библиотеки где, среди книг, собрались мастера слова, заглянул внутрь. Там Лисса, чеканя шаг, расхаживала взад-вперед и, заложив руки за спину, вещала. Литераторы молча внимали с испуганными лицами — не все хорошо понимали ислас, но видно было, что им хватает того, как это все звучит.

— … «Когда-нибудь все будет иметь свой конец — далекий день, которого я уже не увижу, — тогда откроют мои книги и у меня будут читатели», — в её голосе четко проступала та резкость и угловатость, которая обычно ассоциировалась с форбуржским акцентом, — «Я должен писать для них, для них я должен закончить мои основные идеи. Сейчас я не могу бороться — у меня нет даже противников.» — о чем нам говорит данная цитата? Об идее! Искусство без направляющей идеи невозможно. Будучи предоставленным само себе оно вырождается в самые уродливые формы, быстро теряющие актуальность. А задача творца — жить впереди всех. Только так можно создавать произведения, которые переживут вас, и будут актуальными спустя многие годы.

«И если у тебя нет больше ни одной лестницы, ты должен научиться взбираться на собственную голову: как же иначе хотел бы ты подняться выше?», поэтому лишь наступив на себя можно подняться и заглянуть за горизонт. Да, на это не всякий решится, но, цитирую: «Человек — это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком, — канат над пропастью!». В человеке ценно-то, что он мост, а не цель. Если вы не смеете попирать мост своими ногами, вам никогда не достичь цели!

Удовлетворенно кивнув Дахр продолжил путь и, дойдя до покоев Миледи, остановился и прислушался. «Видимо все таки они знакомы…», заключил он через несколько минут и вернулся к художникам, которые уже переместили Барабашку на террасу и теперь рисовали её, соблазнительно распластавшуюся по широким плитам перил, на фоне огней ночной Аргесаеванны…

— Так что у тебя была за просьба? — поинтересовалась Миледи у курившего и задумчиво смотревшего в окно Старпома, — Надеюсь что-то стоящее, потому что я до сих пор колеблюсь — прибить тебя или нет.

— Сейчас… Надо собраться с мыслями…

— Поторопись… — вытащив из оставленного открытым портсигара сигарету Миледи потребовала огня, — Потому, что если думаешь, что на этом все, то ты ошибаешься…

— Ты слышала про наше с Падди небольшое приключение?

— Вы убили Предвозвестника — это сложно было пропустить. Хочешь, чтобы я сняла церковников с твоего хвоста?

— А они сидят у меня на хвосте?

— Ты знаком с Чойсом? Видящая из Ордена Одаренных держит его на поводке. Хочет попытаться перехватиться к тебе, когда вы встретитесь.

— Как интересно… Ты знаешь — пожалуй нет. Если они решили поиграть в эти игры, то я в деле.

— Однажды ты доиграешься…

— Возможно… Но смысл жить, если не играть?

Капитан стоял на мостике, глядя на точку приближающегося самолета. Рядом крутился возбужденный Ур. Утром «Интернационал» принял радиограмму, что кандидат в канониры уже на подлете и необходимо обозначить место прибытия. Ур описал место их стоянки, после чего пилоты приняли решение высаживать пассажира на ходу. Капитан был настроен скептически, но Зампобой заверил его, что приятель имеет подготовку и вообще для них это штатный способ десантирования.

Заложив вираж над бухтой самолет снизился и пошел метрах в десяти над водой. Сперва из него выпал мешок, потом второй мешок, потом выпрыгнул пассажир и, сделав по воде пару блинчиков, затормозил в облаке брызг. Шлюпка, находившаяся в полной готовности, выловила его и пожитки, после чего доставила на борт. После купания китт выглядел несколько комично но, судя по бодрому прыжку из шлюпки на палубу, пережил приземление благополучно.

— «Ебать какие рожи!» — вновь прибывший отряхнулся, козырнул Капитану и радостно поприветствовал Ура — «Давно не виделись!»

— «Ты на свою рожу посмотри — отожрался на казенных харчах.»

— «Завидуешь — завидуй молча. И, гляжу, тебе там, в спецуре, совсем башку отшибли, раз ты в вольные подался?»

— «А хули еще делать? Тут хоть обезьянины веселые — я с них, походу, еще долго ржать не устану.»

— «Это да… Они тебе офицера дали?»

— «Ага!»

— «Бедняги — не ведают, че творят. Ну что — давай представляй меня остальной шайке.»

— «Угу. Будешь «Калибром». По позывному.»

— «А че так сразу?»

— «Поверь — это лучший вариант. Я тебе потом покажу, как они мое имя — фамилию слышат и пишут. Уржёшься.»

— «Ладно — те виднее…»

Ур повернулся к Капитану, который китского языка не понимал, поэтому с умным видом курил в сторонке делая вид, что просто дает им время пообщаться.

— Товарищ Капитан, разрешите представить — Калибр. Это его позывной, но ввиду сложности нашего языка…

— Я понял. Вад Вареник — Капитан. Добро пожаловать на борт. Артиллерист значит?

— Точно так… Служил в подразделениях сперва «третьей линии», а потом «второй» вот с этим вот… — Калибр кивнул в сторону Ура, — Затем на «профилировке» его в полевые определили, а меня — в артиллерию. У меня с математикой было получше, а с физподготовкой похуже. Боевую службу проходил на десантируемых самоходных установках, имею вторую группу классности.

— Вторую?

— У хорошего самоходчика всегда вторая. Мы живем по принципу «Нагадил и свалил». У нас просто нет такого плотного контакта с противником, что бы первую заработать.

— Понятно… То есть артиллерист толковый? — Капитан ухмыльнулся.

— Так точно — у нас дураков не держат! Поэтому я и уволился. Шутка.

— Шутку понял — смешная. Ладно — давай размещайся и включайся в работу. Механики сейчас орудие монтируют — обсуди с ними размещение органов управления, чтобы тебе удобно было.

— Принято! Где селится?

— Да давай со мной, — предложил Ур, — У меня каютка на офицерской палубе. С оружейкой совмещенная. Повесим койки в два яруса и норм.

— Как в казарме было? Твоя верхняя — моя нижняя?

— Схема рабочая — хули менять?

— И то верно… — Калибр кивнул ему на второй баул с вещами, — Цепляй и пошли посмотрим, как ты тут устроился…

В качестве отчета о проведенном вечере искусств Старпом не просто приволок несколько работ запечатлевших Барабашку в её естественной красоте, но и развесил их в кают-кампании. Весь экипаж бегал любоваться на них по сорок раз на дню и долго обсуждал между собой. Ещё Старпом доложил, что идея с катером упала на благодатную почву поэтому Механики, несмотря на спешку с установкой орудий, выкроили время, чтобы починить повреждения и обкатали катер на воде, дабы убедится в его полной исправности.

Кроме того, под предлогом поиска запчастей, Багир с Михаем протоптали дорожку на местную свалку, через пару бутылок подружились там с кем надо и принялись таскать на борт всякое железо в масштабах близких к промышленным. Капитан, которого задолбало спотыкаться о разложенный на корме хлам, хотел было пресечь данное собирательство, однако после того как неугомонная парочка, задолбавшись грести, оснастила шлюпку мотором, сменил гнев на милость.

— Вот это хорошая у вас задумка. Правильная. А двигатель откуда взяли?

— Элэктрыческий! Пэрэмотали, падшипник замэнылы — работаэт! Аккумалятор ставыш и идэш! Пустой три узла дэлаэш!

— Ты смотри… А это что?

— Двыгатэл! Нэ повэритэ, таварищ Капытан! Пачти новый грюзовик на свалка нашлы!

— Серьезно?

— Нэ вэритэ!!? Я сам нэ повэрил! Гаварыли с обрыв в морэ упал, об скала разбился, год лэжал в водэ — чинить нэчего! Ха! Два-три вэчэр с мотор посидим — звэдэм! А колес какой! Шина трех лет нэ эздил! Железный диски! Конфэтка! И остальной дэтал взялы!

— А мож вы из этого всего транспорт какой соберете? Ну чтоб на палубе умещался и не пешком мотаться?

— Вах! Обижаэтэ! Сдэлаэм канэшно! Сэйчас с пушка закончим и начнэм! Я дажэ рама присматрэл! Нэбольшой. Машин будэт малэнький, колэс — большой, мотор — мощный! Будэт как мух полосатый лэтать! Шмэл который!

— Это хорошо… Это нам пригодится…

Кивнув, Капитан обошел по кругу гору ржавого железа, задумчиво покачал головой и отправился смотреть как Механик с Калибром обсуждают переделку органов управления орудием.

Лисса недоверчиво посмотрела на Старпома, который лежал на диване закинув ноги на подлокотник и, закрыв книгу, передвинулась поближе.

— Стихи? Серьезно? Просто, поймите меня правильно — я не сомневаюсь, что вы писали их в нежном возрасте. Все юнцы ударяются в поэзию. Но сейчас…

— «Хочу уснуть и снова видеть сны. Где диких трав нетронутое поле. И неба опрокинутое море. И звон зажатой между ними тишины…» — продекламировал Старпом с усмешкой.

— М-м-м… Мне нравится — не люблю длинные тяжелые поэмы.

— Я использую стихосложение, чтобы настроить свой мозг на нужную волну. Как рацию. Вот сейчас я буквально чувствую запах разнотравья, ощущаю на лице слабое движение нагретого воздуха, вижу эту пронзительную не передаваемую никакими палитрами голубизну чистого неба и свет такой яркий, что все краски выглядят приглушенными, а тени глубокими, словно ведут в Бездну…

— Определенно, вы человек многих талантов… — Лисса выглядела удивленной и впечатлённой одновременно, — Даже я почувствовала запах горячего летнего луга… Но о своем образовании все равно врете — вы просто физически не могли в вашем возрасте окончить столько учебных заведений, попутно участвуя в том в чем вы, по вашим словам, участвовали…

— Почему вы так решили? Я мог днем учится, а по вечерам заниматься чем-то иным?

— Проблематично учится в Гюйоне, а по вечерам возить контрабанду для эринцев с Балибассы.

— Тоже верно…

— Вы же просто патологический лжец — я права?

— Вне всякого сомнения. — Старпом перевернулся в нормальное положение, — Но, заметьте, что в большинстве случаев моя ложь не преследует каких либо корыстных целей.

— Вы лжете просто потому, что вам нравится обманывать людей.

— Я предпочитаю называть это «развитым воображением». Что плохого в том, что бы сделать обыденную действительность чуть менее скучной?

— Я бы не так ставила вопрос. С учетом того, что ваша ложь касается в основном вашей персоны, вам просто нравится быть не тем, кто вы есть?

— А кто я есть? Спрашиваю на полном серьезе, потому как для меня это большая загадка.

Ответить Лисса не успела. В дверях показался Капитан в сопровождении Ура.

— Пошли со мной. И Доктора захвати. Там этот Калибр какие-то вообще лютые идеи предлагает.

— Для него это стандарт, — пояснил Ур, — Это ваши еще до такого не доперли.

— Вот и ты пошли. Будем вместе череп морщить, как эту хрень имеющимися средствами реализовать.

Суть предложений Калибра была довольно проста — оснастить механизм наведения орудия электроприводами. Когда Механик обрисовал Капитану масштаб проблемы, тот чуть не всосал в себя весь табак из трубки, однако и Амяз, и Кара, и Михай с Багиром, почуяв вызов своим талантам, заверили, что в лепешку разобьются, но сделают. Доктор и Старпом, после некоторых размышлений, согласились оказать им необходимую помощь и, заодно, заняться системой связи с орудийными постами, чтобы можно было управлять огнем не посредство матюков с мостика, а цивилизованно — через внутреннюю связь. Матюки же, как и штатные маховики наведения, решено было оставить как резервное средство.

Капитан придерживался мнения, что «работает — не трожь», но глядя как у всех загорелись глаза, возражать не стал. Тут снова вылез Калибр, который заявил, что имеющийся орудийный щит куцый и прикрывает только механизмы. У механиков давно чесались руки заменить самодельные щиты из конструкционной стали на сталь броневую, так что они поддержали замечание.

— Так — клиент созрел… — легко одетая служанка сообщила, что её хозяин жаждет видеть Капитана, — Я пойду — поговорю, а вы еще раз катер проверьте. Все должно быть в лучшем виде. И не забудьте, как бы между делом, в процессе оговорится, что там верхний слой обшивки из красного дерева. Баре это любят.

Еще раз придирчиво осмотрев китель и поправив фуражку Капитан отправился на виллу. Дахр встретил его у лифта и повел в дом.

— О почтенный — рад снова видеть вас. Надеюсь, что господин Антон уже поговорил с вами?

— О прогулке? Да — можно устроить.

— Великолепно! Тогда обсудим детали. Но сперва — что вы скажете?

Посреди зала стояла картина изображавшая Барабашку. Закончена она была не полностью, однако «отличительные особенности», лицо, и изгибы фигуры были схвачены с такой тщательностью, что наткнись Капитан на нее в темноте, он бы спросил: «А ты че тут делаешь?».

— Недурно… Очень недурно… Узнаваемо!

Капитан кивнул и бросил взгляд на лежавшие рядом эскизы. Дахр с удовольствием позволил ему ознакомится с этим ворохом подробнее, благо попозировать Барабашка успела хорошо. Сперва позы были довольно стандартные, а рисунки целомудренные настолько, насколько это возможно при рисовании обнаженной натуры. Потом, по мере повышения градуса в крови и художника и натурщицы, фантазия начала играть и пошла такая жара, что Капитан, который до этого считал себя человеком, который видел все, начал открывать для себя новые горизонты пошлости и разврата. Внезапно, среди этого ему попался рисунок сильно отличавшийся от остальных.

— Екарный бабай… И эта туда же!

На рисунке была запечатлена Лисса с бокалом вина и книгой сидевшая в кресле. Ничего необычного, если не считать того что ее гардероб составляли корсет, дамский цилиндр и чулки. Аккуратно отделив рисунок от остального Капитан передал его Дахру.

— Вы того — спрячьте. А то не ровен час дядька увидит… Он тут бывает к вашей гостье иногда.

— Спасибо, почтенный — художник видимо по ошибке положил его не туда. Уверяю — госпожа Лисса была не против, что он его оставили на память.

— Уж надеюсь: мужик талантливый, жалко будет, если она его за такие фортеля на ленточки распустит. Эта фройлян такая — спуску не даст.

— Не беспокойтесь, почтенный — все согласовано. А теперь предлагаю немного выпить — я не люблю заниматься такими делами на бегу и на трезвую голову… Особенно после того, что было вчера.

— Ну да — мы, вчера, тоже гульнули немного… Здоровье поправить не помешает.

Капитан с готовностью приземлился на диван и, будучи еще под впечатлением от работ, с интересом поглядел на снующих служанок.

— Что, почтенный, все таки решили приобрести себе наложницу? — заметил его интерес Дахр.

— Не. С одной стороны и правда ниче не мешает. А с другой — жалею, что в вопросе девок слабину дал. Мы теперь народ вольный. Без корней. Надо привыкать. За Антона с это дурехой я особо не переживаю, а вот Амяз и Кара меня волнуют. Ну как дети пойдут? Куда нам их на корабле? Не дело это. Для таких дел дом нужен.

— Ну, почтенный — вы же, кажется, направлялись в Острова? Это сплошь ничейная земля — стройтесь где хотите!

— А потом что? Корни пустить — полдела. Мир вокруг сами видите. А мы — как волки. Нас ноги и кормят и спасают. Прирастем к берегу — каюк. Врагов наживаем быстро — найдут даже там, если двигаться не будем.

— Ничего не могу сказать… — Дахр развел руками, — Я не жил в вашей шкуре. Единственный раз я взошел на борт корабля, чтобы прибыть сюда. Не самые лучшие воспоминания. Я ехал в грязном трюме вместе с кучей оборванцев и скотиной. Хотя после того, как я побывал у вас на борту, меня эта мысль заинтересовала. Я давно примеряюсь к яхтам, но надо иметь представление о вопросе, дабы не ошибиться с выбором. А вчера ваш помощник подал неплохую идею…

— Я в курсе… — Капитан с наслаждением выхлебал вино и протянул кубок чтобы налили еще, — Я тоже всегда говорю, что пока сам не почувствуешь — не поймешь. Тем более, что там есть, что почувствовать. Три движка, сорок узлов, дури столько, что палубу из под ног рвет. Единственная проблема — после него любая яхта старой клячей покажется. Но это уж сами смотрите.

— Отлично! — Дахр радостно всплеснул руками, — Тогда вы, почтенный, прикажите снарядить катер для плавания — понятия не имею, что для этого надо и оставляю данный вопрос на ваше усмотрение. Я, со своей стороны, обещаю, что позабочусь о финансовой стороне вопроса, и о том, чтобы ваши люди, которые будут принимать в этом участие, остались довольны.

— Не вопрос — распоряжусь?

— И сколько, почтенный, это займет по времени?

— А сколько вам надо времени, чтобы погрузится? У меня парни на подъем быстрые.

— О! Так быстро? Ну дайте хотя бы пару часов — нужно вино, еда, девушки…

— Тогда срок ставим на полдень. Заодно рыбаки все к причалам уйдут — в бухте посвободнее станет.

— Превосходно, почтенный, и у меня остался только один вопрос — вы позволите господину Антону ко мне присоединится? Все таки он заронил в мой разум зерно этой идеи.

— Полагаю вы хотите видеть не только его?

— О да, почтенный. Если его спутницы составят нам компанию, то видит небо, я был бы просто счастлив.

— Понятное дело… Ну тогда че? Встретимся в полдень… Пойду, пока, добровольцев отберу.

Состав командируемых определился быстро. На моторах вызвался постоять Багир. Хотя «вызвался» — было не совсем точным словом. Услышав, что намечается прогулка с вином и девками, он вылетел из машинного как минометная мина с криком: «Мэня вазмытэ!». В качестве рулевого отправили отличавшегося серьезностью Федора. Набивался Марио, но если моторист, который глазеет на полуодетых девок, это полбеды, то вот рулевому отвлекаться противопоказано. Командовал всем этим Старпом, а Барабашка с Лиссой пошли в качестве гостей. На последнюю Капитан посмотрел задумчиво, но потом решил, что девка взрослая и сама должна понимать, что творит.

Дахр, со своей стороны, погрузил на катер эпическое количество выпивки и еды. В полдень, он, в компании наложниц, взошел на борт и катер отчалил. Проводив его, Капитан махнул рукой и развернувшись наткнулся на скалящихся Ура и Калибра.

— А вы тут че? И по какому поводу рожи хитрые?

— Разрешите обратится?

— Ну попробуй.

— В связи с укоренившейся традицией, прошу разрешения проставится?!!

Калибр, подталкиваемый Уром, шагнул вперед. Капитан задумчиво хмыкнул.

— Надеюсь не как в прошлый раз?

— Никак нет. Ошибки учли — в этот раз обойдемся без жертв и разрушений. Просто накроем стол.

— Ну валяйте — дело хорошее…

Стол накрыли в стиле киттской армии. Основой для алкоголя служил честно выменянный у Михая самогон. К нему Калибр достал флягу с каким-то термоядерным травяным настоем, который, как он пояснил, готовится путем томления всего этого в закрытой емкости, сунутой в моторное-трансмиссионное отделение боевой машины.

Смешанный с самогоном в шейкере из гильзы от крупнокалиберного пулемета, этот настой придавал напитку отчетливый запах валерианы, а пороховой нагар — специфический привкус. Закусывать напиток полагалось паштетом из тушенки смешанной с покрошенной галетой, который зачерпывали из банки прямо пальцем и, присыпав сверху специями, отправляли в рот. В качестве главного блюда обещалось приготовленное особым способом — без огня, только на тепле вспомогательных механизмов мясо.

Сладкоежкам предлагался десерт из тех же покрошенных галет залитых сгущенкой и присыпанный толченой витаминной таблеткой, разбавлявшей приторную сладость легкой кислинкой. Ели его тоже руками отламывая по кускам.

— Паек, даже самый лучший, постоянно жрать охренеешь, — пояснил Калибр, — Вот и извращаемся как можем.

— А ложками че не пользуетесь?

— Привычка. Жрать часто приходится в движении. Кочку поймаешь — ложкой можно себе все зубы повыбивать. Выронишь вниз — отмывать придется. А так взял банку и трескаешь. Если что — крышку назад загнул и в разгрузку засунул. Галета там для того и нужна, чтобы весь сок в себя впитать, иначе вытечет и отстирывать придется.

Ур притащил готовое мясо и котелок с каким-то жирным бульоном, куда его надо было макать. Капитан, попробовал и показал всем, что есть можно.

— А это как готовится? Копчененький привкус такой…

— Ну, сперва, надо не совсем в кашу переехать какую ни будь живность. Потом разделать. Огонь демаскирует, так что берем обертку фольгированную от пайка, наматываем на выхлопной коллектор, сверху наматываем нарезанное тонкими ломтями мясо, потом чистую тряпку, чтобы жир по ней в котелок стекал. В жир добавляем сухой бульон, кипятка и че найдем из специй. Получается просто и нажористо.

— Толково придумано… Ну давай — разливай, — подвинул свой стакан Капитан, — Выпьем за службу… А потом байку затрави какую-нибудь что ли… Обстановка располагает.

— Это запросто… — Калибр опрокинул рюмку и закусил, — Я, когда сюда добирался, летел с Контрой. Он из авиамехаников, мы с ним в свое время познакомились, вот и подбросил по дружбе…

— А почему «Контра»?

— Контровочная проволока знаете, что такое?

— Ясс, это штобы ресбовой соединений не раскрушивался… — кивнул Механик.

— Именно. В начале службы он какой-то болт забыл законтрить. Тот открутился, сорвало шланг гидравлики и весь экипаж пережил несколько неприятных минут, пытаясь не размазаться об землю. А потом несколько неприятных минут пережил уже Контра, когда его оба пилота этим шлангом по аэродрому на пиздюлях носили. Он потом им в ботинки нассал, но не суть. В общем Контра, после того случая, начал этой проволокой приматывать все, до чего дотянется. И носить её во всех карманах. Потому так и прозвали.

И вот он рассказал мне, что занесло его на дальнюю базу в Островах. Какой-то там научный объект или еще че. Точно не в курсе. В общем, стоял там, если по вашему, «зенитный батальон». Охранял все это дело. Зенитчики, они не такие распиздяи как летуны, но недалеко ушли. Маялись дурью, кто во что горазд. Дошло до того, что парни с одной из позиций прикормили у себя килрати. Все же про них слышали? Прикормили его, «Фруктом» назвали — он пытался, как то, картонное яблоко сожрать. Начали учить всякой хрени. Скучно там было, в общем.

Ну и вот сидят эти зенитчики, скучают, думают какую бы еще хрень учинить. Тут вылазит один из бойцов с той позиции и говорит: «Вон у нас там килрати бегает — спорим, что я его научу с зенитки работать и он все нормативы сдаст?» Остальные, само собой: «Да ну нахер! Они-ж тупые! Спорим!». Забились на десять, по моему, упаковок карки…

— Это че? — с интересом уточнил Капитан.

— Как у вас сигареты. Сушеные стебли с пропиткой. Раньше их жевали, чтобы зубы чистить, теперь просто чтобы занять себя чем-то. В них тонизирующую фигню добавляют и бойцам выдают, что бы в карауле не спали. Сжевываются моментально, так что всегда в дефиците, особенно когда делать нечего.

Поспорили они, и что вы думаете? На стрельбах этот Фрукт с автоматической установки ближнего радиуса все нормативы с первого по восьмой на отлично отстрелял! Там все охренели!

— Пиздежь, — отмахнулся Ур, — Это ты сам придумал, типа зенитчики — не артиллеристы, а так… Любой килрати может научится. Знаем мы эти ваши взаимоотношения.

— А ты скажи, что артиллеристы! Прямой наводкой «куда-то туда» лупить — много ума не надо! Просто стреляй чаще, а там уже не баллистика, а статистика работает!

— О чем и речь…

— Ни че не знаю, — надулся Калибр, — Мне так рассказали. А если не нравится, я сейчас про каску расскажу! Хочешь?

— Только попробуй!

— И попробую!

— Я тебе лицо обглодаю!

— Похер — рассказываю! Была у нас десантная подготовка. Для прыжка одевается специальный шлем, а штатная каска подвешивается снизу, вместе с остальным барахлом, под парашютную систему. То есть почти под задницей. Да почему «почти»? Точно под ней.

И вот прыгаем мы, приземляемся, собираемся, строимся… Все как положено, купола сбросили, каски на голове, оружие в руках… А он один в десантном шлеме стоит.

Инструктор его обходит и начинает ржать. Натурально по земле катается! Мы смотрим — а этот персонаж так удачно приземлился, что его жопа от удара об землю в каску вошла и там застряла… Снять получилось только втроем. Над ним потом долго шутили, что все каской прикрывают то место, которым думают…

Калибр с довольным оскалом повернулся к Уру. Тот презрительно фыркнул и демонстративно вздыбил шерсть на загривке, подергивая хвостом.

— Да ладно те! Кто в учебке дичь не творил? А про зенитчиков я не врал: поймаешь мне килрати — я готов на спор повторить.

— Поймаю… Обязательно… — голос Ура был тихим и мурлыкающим, — А сейчас, если ты думаешь, что у меня смешных историй в загашнике нет, то ошибаешься…

— Про столовку, что ли? Да брось…

— Не — про гранату.

— Бля… Кто проболтался?

— Ваш мехвод.

— Вот гад! Ладно — трави…

— Все знают, что для того чтобы граната взорвалась, надо чеку выдернуть? А вот Калибр умудрился всю третью линию пройти, половину второй, распределится и там уже сделать для себя это удивительное открытие…

— Да я на нервяках запутался просто!

— Угу. Зарядил её в мишень прямо так — понимаю. Запутался. А что потом сделал?

Ур сделал драматическую паузу и обвел всех многозначительным взглядом.

— Говорю для лучшего понимания картины: он забыл выдернуть чеку. Запулил гранату просто так. Та, естественно, не взорвалась. Причем от том, что там чека осталась, в курсе только он. Остальные просто подумали: «Осечка». К такой гранате подходить опасно — её саперы уничтожают. Но он-то знает, что там чека не вынута. И решает все исправить. Что правильно… Проблема — в способе. Вместо того, чтобы доложить об ошибке, он бежит к гранате. Все в панике, орут «Стой дурак!». А он подбирает её и бежит обратно. Инструкторы, само собой, думают, что он бежит к ним с гранатой которая может в любой момент рвануть и начинают убегать. А он за ними. А они от него… Три круга сделали, пока разобрались…

Ур удовлетворенно обвел взглядом сотрясающийся от хохота экипаж. Те ржали не столько от самой ситуации, сколько от того, что Зампобой не жалел при рассказе эмоций и гримас, но равнодушных, так или иначе, не осталось.

— А главное — я как раз перед выходом на Таранган эту хохму услышал. И когда мы там в переделку попали, вот именно их нам в помощь и скинули. Я как его голос в рации услышал, чуть не то что жопой, целиком в каску не забился. Ну все — кранты, думаю. Сча и нашим и вашим пиздец приснится.

— Но мыж тогда нормально отработали! — возмутился Калибр

— Нормально… Все таки ваши инструкторы не зря свой хлеб едят — даже тебя обучить сумели. Хотя когда прямо передо мной дом «лопнул» ощущения были… Сижу у окна — стреляю. Вспышка! Лежу у противоположной стены — охуеваю.

— Главное — все живы. А обосраться, это не смертельно. Пару раз простирался — и почти не пахнет. Зато в броневик мы знатно прислали. Первым выстрелом, с пяти километров, прямое попадание в движущуюся цель. Только брызги полетели. Вот это — артиллерия!

— Это — везение.

— Когда постоянно везет — уже мастерство!

Капитан жестом заткнул их и предложил тост: «За мастерство!». Все выпили. После чего Капитан благосклонно кивнул и начал травить истории из своей жизни.

Катер выходил на связь несколько раз, постоянно откладывая время возвращения. Когда они наконец причалили, Дахра на берег его наложницы спустили буквально на руках. Он был пьян и счастлив. Капитан пошел спросить как все прошло. Увидев его, Дахр дал команду привести себя в вертикальное положение.

— Достопочтенный — я сейчас нахожусь в таком состоянии, что буду говорить прямо. К шайтану яхты. Яхту себе может позволить любой ишак с деньгами. Я хочу его! Я у вас его куплю! За любые деньги. Можете называть любую цену. Я буду проклинать и заламывать руки, но куплю.

— Вот настолько понравилось?

— Дело не в этом. Я рассказывал вам почтенный, о том моем первом плавании? Оно было отвратительно! Однако оно привело меня в то место, где я смог начать все с чистого листа, оставив прошлое за тысячами миль соленой воды.

И кому как не мне знать, насколько изменчива удача на Доминисе? Раньше я думал, что если она повернется ко мне спиной, моим выходом будет яд… Но когда мы неслись мимо Львов, я, внезапно, с кристальной ясностью, понял, что снова могу оставить все за кормой! Поэтому я куплю у вас этот катер, буду кататься на нем, возить на морские прогулки своих друзей и партнеров. И учится. Учится им управлять. Учится класть курс по картам и Шпилю. И если злой рок захочет меня настичь — видит небо, ему придется за мной побегать! Этот катер мчит как молния. Пусть попробует с ним потягаться!

— Я вас понял… — Капитан согласно кивнул, — Ну что-ж — наживем еще… Забирайте. Цену ломить не стану.

— Благодарю, почтенный… Тогда с вашего разрешения — я немного приду в себя и жду вас, чтобы уладить денежный вопрос.

Дахр с блаженной улыбкой опустился на руки наложниц и дал команду нести его на виллу. Следом на берег сошел Старпом с девушками. Капитан, в ответ на его вопросительный взгляд, одобрительно кивнул.

— Лихо вы его обработали. Я даже намеки намекнуть не успел, как он деньги стал чуть ли не в руки совать.

— Ну — парни старались. Особенно Багир.

— Серьезно? Почему особенно он?

— Ну ты же знаешь — горцы… Всю дорогу рассказывал, что дома сидеть — удел женщины. А джигиту нужен горячий конь, верное ружье и дальняя дорога. Насилу успокоили…

— И чем вы занимались?

— Сперва носились по округе — пейзажи тут просто закачаешься. Потом причалили к пустынному островку, разбили шатер, пожарили шашлык, вина выпили. Дахра по началу укачивало не по детски, так что ту ночь он на берегу спал. Потом вроде привык.

— Безобразия творили?

— Не более обычного. В подробности вдаваться не буду, но было неплохо. А у вас как? Не скучали?

— Не. Калибр проставлялся, так что мы тут тоже погудели малость.

— Тоже хорошо… Планы на сегодня какие?

— Сейчас деньгу возьму — доли отдам, да и остальным отсыплю по заслугам. Потом закупка, монтаж и прочая текучка.

— Ну я тогда часик вздремну и продолжу ковыряться со связью.