Ворон и голубка

Глава 22

— Ты можешь пойти вместе с нами, — предложила Синара брату, когда они добрались до деревянного помоста, и наспех рассказала мужу про потайной ход. Тот изумленно свистнул:

— Я знал о его существовании, но понятия не имел, что он кончается в спальне Эстеллы.

Он нагнулся, изучая каменные ступеньки, полускрытые выступом скалы.

— Этим путем мы не сможем пройти, — объяснила Синара. — Дверь заперта.

— Я поднимусь через винный погреб, — решил Мерлин. — Если поблизости никого не будет, мы спрячем Брендона в одну из комнат в башне. Придется ему оставаться там до ночи.

Он ушел, а брат с сестрой снова уселись на помосте и принялись ждать.

— Какое счастье, что мы решились спуститься! Что, если бы мы не обратили внимания на стук?! Мерлина никогда бы не нашли! — вздрогнув, пробормотала Си-нара.

— Да… и ты мучилась бы до конца дней своих. Я в восторге, что ты так любишь мужа, хотя он силой потащил тебя к алтарю, — лукаво заметил брат.

Синара впервые за весь день обрадовалась, что в подвале темно — по крайней мере Брендон не видит, как вспыхнули ее щеки.

— Все обернулось к лучшему. Я знаю, что буду счастлива в Блек Рейвне. Если бы только удалось обнаружить, кто желает нам зла.

— А я себе места не нахожу от нетерпения. Уверен, что вот-вот должно случиться что-то очень важное, — вставил Брендон.

— Вот уж в самом деле, Бренд, ты и твое нетерпение! В жизни не мог пять минут посидеть спокойно, но это еще не означает, что ты можешь предсказывать будущее!

— Помяни мои слова, сестричка, что-то обязательно случится! У меня шея чешется, как всегда перед дракой.

— Ну что ж, — пожала плечами Синара, — я вздохнула бы свободно, если бы сумела разгадать, кто стоит за всеми этими преступлениями, что творятся в Блек Рейвне.

— Ты сумела бы? Предоставь мужчинам встретиться с опасностью лицом к лицу. Мы здесь для того, чтобы защищать тебя.

Синара громко фыркнула — звук, совершенно неподобающий леди:

— Да я подвергаюсь большей опасности, находясь рядом с тобой, чем в одиночестве! Ты привлекаешь неприятности и несчастья, как нектар — пчел!

— Препираетесь, как всегда, — вмешался вернувшийся в этот момент Мерлин. — Когда-нибудь вы друг друга прикончите! Хватит ссориться, лучше поднимемся наверх, пока никого нет. Я посвятил Брембла в наш секрет, и он с радостью согласился помочь. Обещал, что проследит, чтобы слуги не слонялись без дела по коридорам и лестницам, пока мы не окажемся в безопасности.

— Он, наверное, едва не умер от потрясения, когда увидел, как ты появился из погреба, да еще весь промокший. Ну и вид у тебя! — хмыкнул Брендон.

— Признаюсь, он немного растерялся, — кивнул Мерлин, направляясь к двери.

Замок казался вымершим, хотя была только середина дня. Они заметили Брембла, заговорщически махавшего руками из-за двери, ведущей в кухню, но больше не встретили никого и благополучно добрались до комнаты в башне, бывшей когда-то кабинетом Макса.

— Можешь спать на диване, Бренд, — сказал Мерлин. — Никто сюда не заходит, только на всякий случай запри дверь.

Держась за руки, Мерлин и Синара спустились к себе.

— Мама беспокоится, куда я пропала, — шепнула Синара, заглянув в комнату. Тильди вскочила с кресла и поднесла палец к губам. Гардины были спущены, очевидно, Эстелла спала.

— О, миледи Сай, я думала, с вами случилось что-то ужасное, — тихо сказала горничная, приседая перед Мерлином и испытующе глядя на него.

— Пришлось перенести немало опасностей, но сейчас все в порядке, — весело заверила Синара.

— Миссис Хоторн была так расстроена вашим исчезновением. Пришлось дать ей сонного зелья.

— Прекрасно, значит не стоит ее беспокоить. Пожалуйста, принеси чистое платье и нижние юбки в спальню хозяина.

Тильди пошла выполнять поручение, а Синара пошла за Мерлином в его комнату. Муж выглядел бледным и уставшим, и хотя ушибы, полученные во время пожара, почти прошли, новый синяк заливал почти весь левый висок. Синара осторожно обвела пальцем лоб Мерлина, заметив небольшую шишку.

— Ужасно голова болит, — пожаловался он, садясь на постель и растирая шею, — но это все же лучше, чем утонуть.

— Вопрос в том, кто добивается твоей гибели, — заметила Синара, вытирая полотенцем волосы мужа.

— Если бы я только знал это, давно уже схватил бы негодяя.

Синара расстегнула пуговицы сорочки и брюк. Темные глаза Мерлина загорелись желанием:

— Несмотря на мою несчастную голову, — хмыкнул он, — я, кажется…

— И не думай, — перебила Синара, а по телу уже разлилось тепло. Она принялась энергично растирать спину мужа: — Тебе нужно поскорее переодеться в сухую одежду и согреться. Того и гляди простудишься.

Мерлин, не сопротивляясь, дал себя раздеть и уложить. Забинтованные руки Синары вновь разболелись. Сердце ее сжалось при виде того, каким кротким выглядел ее красавец-муж. Встреча со смертью усмирила его. Куда девались властные интонации, гордый вид! Тот первый поцелуй, в день ее четырнадцатилетия… как она боялась и ненавидела тогда его мрачную притягательность… Теперь же в его душе царили лишь любовь и благородство, которых хватило бы на нескольких человек.

Жена вынула из комода чистые рубашки и галстуки. В гардеробе висели визитки, фраки и брюки. Она выбрала костюм строгого покроя серого цвета, подобающий графу. Пусть муж выглядит настоящим лордом, когда предстанет перед слугами и сыщиками с Боу-стрит. Несмотря на изуродованное лицо, этот человек невольно вызывал уважение.

Мерлин попытался встать и натянуть одежду, но руки так тряслись от озноба, что сорочка упала на пол:

— По-моему, я замерз еще больше, чем в воде, пробормотал он, стуча зубами, и прижал к себе Синару. Она натянула одеяло на себя и на мужа, и когда его ноги немного согрелись, поднялась и, не обращая внимания на громкие протесты Мерлина, натянула на него брюки.

— Почему ты так быстро вскочила, Синара? Я бы мог весь день провести с тобой в постели.

— Знаю, знаю, но ты должен поговорить со слугами. Они очень тревожились за тебя.

— Вздор, — фыркнул Мерлин, — они меня терпеть не могут.

— А по-моему, они начинают привыкать к мысли, что ты теперь хозяин Блек Рейвна.

Синара надела на мужа сорочку и велела завязать галстук. Мерлин с отвращением оглядел накрахмаленный платок, но послушно накинул его на шею.

— Необходимо спуститься вниз, как будто ничего не случилось. Если враг скрывается поблизости, он узнает, что тебе удалось спастись, и, вероятно, выдает себя.

Мерлин, не возражая, поцеловал забинтованные руки.

— Я чувствую, что не достоин такой прекрасной жены, — пробормотал он, обнимая ее за талию и прижимаясь головой к груди с такой силой, что Синаре стало трудно дышать. Знакомое сладостное желание, всегда рождавшееся при его прикосновении, охватило ее. Женщина едва смогла найти в себе силы оттолкнуть мужа:

— Сейчас день, и Тильди вот-вот появится!

— Она, наверное, уже подглядывает в замочную скважину, — пробормотал Мерлин, прихватывая зубами упругий сосок, прямо через ткань платья. Но любовные игры прервал резкий стук.

— Она все слышала, — засмеялась Синара, направляясь к двери.

— Это только доказывает мою правоту.

К удивлению Синары, на пороге стояла Эстелла.

— Мама! Что ты здесь делаешь? Мы думали, ты спишь.

Эстелла, одетая в просторный пеньюар и отделанный кружевами чепец, вошла в комнату и, пристально глядя на Мерлина, вздохнув, опустилась в кресло.

— Я слыхала о смерти француза. Просто невозможно выносить весь этот ужас. Почему в Блек Рейвне творится такое? Кому и что мы сделали?

— Смерти? — переспросил Мерлин.

— О, я совсем забыла сказать тебе…

Синара коротко описала все, что произошло за время отсутствия мужа, и добавила, что сама нашла тело на берегу.

— Это невозможно! — взорвался Мерлин. — Кому понадобилось убивать несчастного безумца?

Эстелла взмахнула руками, желая привлечь внимание зятя:

— Я уже думала об этом прошлой ночью, когда не могла уснуть. Тут должна существовать какая-то связь с моей семьей.

Голос ее дрогнул:

— Если ожерелье La Hirondelle не затерялось, где же остальные фамильные драгоценности? Наша семья владела гарнитуром: диадема, колье, браслет. Еще я помню рубины и жемчуга.

— Значит, ты подозреваешь, что они не попали в руки нового правительства? — допытывалась Синара. Плечи Эстеллы утомленно опустились.

— Да… да… именно так. Если же драгоценности все время находились в Англии, кто завладел ими?

Мерлин быстро пересек комнату и склонился над креслом тещи:

— Подумайте хорошенько, Эстелла. Кто знал о них?

— У меня почти не было друзей-французов в Англии, почти все они жили в Лондоне, а мы редко появлялись там во время Сезона. Однако я состою в дальнем родстве с Легранжами. У них было имение по соседству с нашим, в Гаскони, но Легранжи практически все время жили в Париже, и я их почти не знала. Легранжи сумели избежать ужасов террора. Я тогда была совсем девочкой и не поддерживала с ними отношений. У меня где-то хранится их лондонский адрес.

— Возможно, они сумеют пролить свет на некоторые тайны, — кивнул Мерлин. — Напишите им немедленно. Я пошлю Бобби с письмом в Лондон и велю дождаться ответа. Через несколько дней мы все узнаем.

— Хорошо, — кивнула Эстелла. — Как фамилия Жана?

— Лебланк, — ответил Мерлин.

— Я спрошу, знают ли они его. Эстелла медленно поднялась:

— Пойду напишу письмо, а потом отдохну немного. Я так измучена.

Снова послышался стук, и Синара, открыв дверь, обнаружила за ней Брембла. Толстячок дворецкий неловко переминался с ноги на ногу:

— Простите, что побеспокоил вас, но слуги узнали о вашем возвращении — Тильди сказала, — и я не смог запретить им проболтаться сыщикам. — Губы старика конвульсивно дернулись: — Они просят разрешения поговорить с вами, милорд.

— О чем? — нахмурился Мерлин. — Я по-прежнему ничего не знаю о Брендоне Хоторне, — добавил он, лукаво подмигнув.

— Гм… да, конечно, но, по-моему, их интересует смерть этого бедняги француза. Мерлин помрачнел:

— Смерть француза? Я не имею к этому никакого отношения.

Он натянул куртку и, мгновенно превратившись в прежнего собранного Мерлина Сеймура, причесался и вышел в коридор.

— Поищите, нет ли поблизости Гидеона Свифта, — велел он Бремблу и многозначительно улыбнулся Синаре: — Я скоро вернусь, и мы продолжим то, что начали, — шепнул он, целуя жену в щеку.

Вошла Тильди с ворохом одежды, но Синара прошла мимо горничной:

— Не сейчас, Тильди. Мне нужно спуститься вниз. Подожди меня здесь.

Она должна услышать разговор Мерлина с сыщиками. Ведь муж ничего не знал о смерти француза, а ее они уже допрашивали. В конце концов, именно Синара обнаружила на берегу тело Жана.

Сержант Тодд и констебль Хоскинс встретили их в холле. Лица обоих были серьезно-торжественными, будто сыщики готовились сообщить печальную весть. Сняв шляпы, они почтительно поздоровались:

— Очень рад, что вы вернулись, милорд, — сухо выдавил Тодд. — Мы тревожились за вас и пытались отыскать.

Мерлин окинул его подозрительным взглядом:

— И вообразили, что я сбежал, прихватив столовое серебро из Блек Рейвна? — уничтожающе бросил он. Тодд неловко поежился:

— Нет… не совсем так, милорд. Однако… Он сделал знак, и из тени под лестницей выступила миссис Эверелл. Синара не успела заметить ее раньше.

Через руку экономки был перекинут серый плащ. Плащ Жана? Синара охнула: перед глазами все завертелось.

— Нам стало известно, что ночью в замке видели человека, закутанного в этот плащ. Каждый раз после его появления совершалось какое-то преступление, будь то поджог или убийство.

— Совершенно верно, — признал Мерлин, — но какое отношение это имеет ко мне? Сержант протянул ему плащ:

— Присмотритесь поближе, милорд. Не станете же вы отрицать, что он принадлежит вам?

В воздухе ощутимо повисло напряжение, усиливающееся по мере того, как Мерлин медленно перебирал в пальцах тонкий серый бархат:

— Действительно, похож на один из моих.

— Это ваш, — объявил сержант, не скрывая торжества, и вывернул воротник. С изнанки была пришита метка с затейливо вышитым именем Мерлина.

— Ну? И что это означает? — продолжал Мерлин, гневно.

— Это означает, что вы были на берегу, когда мы обнаружили тело француза, Жана Лебланка. Плащ зацепился за выступ скалы рядом с тем местом, где лежал труп.

— Я его не видела! — пронзительно вскрикнула Синара. Но сыщики не обратили на нее внимания:

— Где вы были в ту ночь, милорд?

Мерлин и Синара переглянулись. Ясно осознав, что вся история и подземелье и неожиданном спасении покажется по меньшей мере неправдоподобной, она, не сдержавшись, выпалила:

— Он был со мной, сержант.

Тяжелое молчание, полное невысказанных обвинений, воцарилось в комнате.

— Но где были вы, миледи?

— В своей спальне, конечно, — объявила Синара, вызывающе подняв подбородок.

— Но как случилось, что ваших лошадей не оказалось на месте?

— Лучше сказать правду, дорогая, — вмешался Мерлин, и неловко откашлявшись, объяснил все, не упоминая, конечно, о Брендоне.

— Кто-то увел моего жеребца, чтобы все выглядело так, будто я сбежал, а леди Рейвн поехала искать меня. Вот и все, что произошло. Если бы не жена, я сейчас был бы уже мертв, и никто никогда не отыскал бы меня.

Тодд и Хоскинс обменялись недоверчивыми взглядами:

— В жизни не слыхал ничего подобного! — рассвирепел сержант.

— Я предлагаю вам рассказать всю эту историю в суде! Я пришел, чтобы арестовать вас, милорд, по подозрению в убийстве француза Жана Лебланка.

Мерлин от удивления раскрыл рот, но Синара негодующе выкрикнула:

— Это просто смешно! Вы не можете арестовать его!

Тодд показал в сторону большого холла. Какой-то мужчина медленно поднимался с кресла у камина. Синара узнала худощавую фигуру и вьющиеся серебряные волосы лорда Бартона, местного судьи. Он подошел к собравшимся и приветствовал их поклоном.

— Я слышал все и не могу описать, как расстроен тем, что вынужден задержать вас, лорд Рейвн. Но против вас много улик, а леди Рейвн явно пытается выгородить своего мужа. У меня нет другого выхода, кроме как поместить вас в арестантский дом в деревне.

Видя, что Мерлин угрожающе нахмурился, судья поспешил сгладить резкие слова:

— На время, конечно. Только пока не выяснится подоплека этого неприятного дела. Он сделал приглашающий жест:

— Пойдемте, милорд. И, пожалуйста, без борьбы.

— Это нелепо, Бартон, и вы сами прекрасно все понимаете.

Судья, болезненно поморщившись, кивнул:

— Чем скорее мы найдем преступника, тем лучше. Вы должны откровенно рассказать, что делали в ту ночь. Синара вцепилась в руку Мерлина:

— Вы не можете так поступить! Просто неслыханно! Мой муж никого не убивал, и вам это известно!

— Ничего мы не знаем! — надменно объявил сержант Тодд, схватив Мерлина за другую руку:

— Ну же, идемте!

— Мерлин! — отчаянно вскрикнула Синара, когда сыщики повели мужа.

Мерлин угрюмо поднял глаза, но при виде жены немного смягчился:

— Не волнуйся, я очень скоро вернусь.

Синара беспомощно наблюдала, как его уводят. Теперь злодей получит полную свободу действий и сможет дальше творить преступления, особенно после того, как подложил плащ Мерлина на место убийства. Необходимо найти способ помочь мужу, но с чего начать?! Может, попросить Брендона помочь? Только не днем. Иначе его посадят в соседнюю камеру и она останется совсем одна.

Женщина поднялась наверх. Пока она ездила в Лондон, горничные успели прибрать в нескольких комнатах, но сейчас у нее не было ни охоты, ни настроения заниматься делами.

Она нервно ходила по коридору перед спальней, не в силах сосредоточиться и придумать план.

Обедала графиня в одиночестве в величественной столовой. Вдруг ее осенило, Если попробовать открыть потайную дверь в комнате матери, она, возможно, сумеет набраться мужества исследовать подземелья. Нужно попросить Брендона сопровождать ее, и вместе они, вероятно, обнаружат, скрывается ли в сырых камерах что-то или кто-то.

При этой мысли Синара вздрогнула, но нужно быть храброй ради Мерлина.

После обеда она вручила Бобби письмо для Легранжей, кошелек с деньгами и велела выбрать хорошую лошадь.

— Не возвращайся без ответа, — напутствовала хозяйка. — Доброго пути.

Потом Синара направилась в оружейную комнату рядом с кабинетом Мерлина, вынула из шкафа пистолет работы мастера Поли, набила карманы патронами — на случай, если придется встретиться с врагом Мерлина лицом к лицу. Благодарение Богу, Брендон научил ее обращаться с оружием. Какое все-таки счастье, что она не беспомощна и небезоружна!

Синара поспешила в спальню Эстеллы. Хорошо, что мать перебралась к ней — по крайней мере ничего не узнает о том, что задумала дочь. Эстелла могла снова впасть в истерику и помешать выполнить задуманное.

В комнате стояла непроглядная тьма, и графиней вновь овладел страх. На этот раз неизвестно, прячутся ли негодяи в замке. Они уже успели доказать, что ни запоры, ни сторожа им не помеха.

Синара захватила с собой простой подсвечник на две свечи, но для начала откинула тяжелые шторы. Ослепительный свет ворвался в комнату, и она почувствовала себя лучше.

— Теперь посмотрим, — прошептала она и принялась за поиски. Время! Время стало ее врагом! Синара отодвинула в сторону тяжелый гобелен и придавила его стулом, чтобы удержать на месте. Где-то должен быть механизм.

Она подошла к стене и начала исследовать каждый дюйм, но пальцы натыкались лишь на камень и известку. Тогда Синара встала на колени, всмотрелась в пол и нижнюю часть стены, и в тот момент, когда она была готова сдаться, обнаружила рядом с крохотной щелью, обозначающей дверь, небольшой выступ.

Графиня нажала на него ладонью, и дверь со скрипом отворилась, толкнув ее в бедро. Синара надавила второй раз, и плита встала на место. Она повторила все с самого начала и отвела дверь в сторону. Затхлый воздух проник через отверстие. Синара поморщилась, но, сжав зубы, зажгла свечи, сунула в карман несколько огарков и зарядила пистолет. Держа оружие в одной руке, а подсвечник — в другой, женщина медленно спустилась по узким ступенькам.

Теперь, когда мрак и тишина окружили ее, Синару охватил страх. Может, стоит вернуться… Она пообещала себе немедленно идти назад, если услышит странный шум или голоса в подземелье. Но сейчас ей не к кому обратиться, кроме Брендона, а ждать до темноты невозможно. Тильда наверняка откажется сопровождать хозяйку, а Бребмл застрянет в узком проходе.

Синара улыбнулась, представив эту комичную картину. Правда, он мог пройти через винный погреб. Она не подумала об этом, а сейчас слишком поздно.

Графиня ступила на помост и решительно направилась к сырому коридору, ведущему в винный погреб.

— Одно ясно, я ни за что не осмелюсь приблизиться к яме смертников.

Сзади донеслось легкое постукивание, но кто может скрываться в подземных темницах? Почему не здесь, где бесстрашному вору легко стащить бутылку дорогого вина и благополучно отнести ее в пещеру подземным ходом?

Синара вновь затряслась от страха. Эти злодеи хуже любых воров…

Мерлин нетерпеливо ходил по крохотной камере в подвале деревенской гостиницы, время от времени проверяя на прочность прутья решетки. Они сильно заржавели, но недостаточно, чтобы сломаться под нажимом. Молодой граф кипел от гнева и молился, чтобы стражник вовремя успел разыскать старого деревенского священника. Мерлин хотел не исповедаться, как объяснил стражнику, а задать несколько вопросов викарию, одному из самых пожилых жителей деревни.

Надежда загорелась в его душе, когда за стеной зазвенели ключи и крепкая дубовая дверь отворилась. Преподобный Генри Сидборн шагнул через порог; тонкие пряди седых волос, стоявшие торчком, обрамляли его голову, как нимб, а плечи были сильно сгорблены, словно под невыносимым бременем бед и страданий. Глаза, однако, светились умом и добротой.

— Дорогой мальчик, во что ты впутался на этот раз? — спросил он, качая головой. — Недоразумения.. неприятности… Вы с Максом вечно попадались на какой-нибудь проделке!

— На этот раз, боюсь, все гораздо серьезнее, — мрачно усмехнулся Мерлин. — Меня обвиняют в убийстве этого бедного безумца Жана.

— Я слыхал о его смерти, — кивнул викарий, усаживаясь без приглашения на единственный стул. — Но это обвинение просто вздор — зачем тебе понадобилось его убивать? Какой в этом смысл?

— Им необходимо кого-то задержать. Они не смогли отыскать Брендона Хоторна, не нашли доказательств моей причастности к гибели отца и совсем было отчаялись, но обнаружили мой плащ на берегу, рядом с телом.

— Мой мальчик, — улыбнулся священник, похлопав Мерлина по плечу. — Конечно, тебя постигла огромная беда, но поверь, свет истины еще засияет.

Он замолчал, сочувственно глядя на» Мерлина. Тяжесть покинула сердце узника, он впервые за все это время смог свободно дышать.

— Чем я могу помочь тебе, малыш? Мерлин уселся на топчан рядом со стулом:

— Расскажите все, что знаете о Жане Лебланке.

— Какая странная просьба, — задумчиво сказал викарий. — Но я припоминаю то время, когда он появился в Блек Рейвне. Это произошло двадцать пять лет назад, во время Французской революции. Жан стал жертвой одной из ужаснейших катастроф, когда-либо случавшихся в этой местности. Никогда не слышал о кораблекрушении?

— Да, — кивнул Мерлин, — няня рассказывала, давным-давно.

— Останки судна теперь уже не увидишь, оно затонуло рядом с замком. По-моему, Жан единственный, кому удалось спастись. Голова у него была вся в крови, лицо покрыто синяками. Именно тогда он и повредился умом. Несчастный никогда ни с кем не говорил о пережитом.

— Вы помните название корабля?

— Hirondelle.

Мерлин дернулся и остолбенел:

— Будь я прок… э… неужели?

— Это было французское судно, возможно, принадлежавшее контрабандистам. Тогда такой промысел здесь процветал. Контрабандисты использовали пещеру около Блек Рейвна и еще множество других по всему побережью до самого Дартмута.

— Этот человек, Жан, никогда не рассказывал, какой груз они везли?

— Нет, — покачал головой викарий. — Ни с кем не откровенничал, вот поэтому я и считал, что это были контрабандисты.

Мерлин потер подбородок:

— Но почему он не вернулся во Францию? Почему остался тут?

— Возможно, не понимал, откуда родом, или что-то удерживало его здесь. Вскоре после несчастного случая он запил. Брался за любую подвернувшуюся работу — он был неплохим коновалом, но все полученные деньги тратил на спиртное.

Мерлин долго обдумывал слова викария, а потом выговорил:

— Может, он знал что-то, и убийца боялся разоблачения?

— Все возможно. Жану наверняка были известны подробности трагедии и содержимое груза. Мерлин крепко сжал руку священника:

— Прошу, сделайте мне одолжение, преподобный Сидборн, напишите все, что сейчас рассказали о Жане Лебланке, обязательно упомяните название корабля и велите отнести письмо в замок, миссис Эстелле Хоторн. Может, оно объяснит ей некоторые детали.

Викарий поднялся:

— Весьма необычная просьба, но я, конечно, выполню ее, мой мальчик. Сделаю все, что в моих силах, лишь бы ты оказался на свободе. — Он снова похлопал Мерлина по плечу: — Только верь, и воздается тебе.

Мерлин поблагодарил старика, мечтая лишь об одном — уйти с ним. Сейчас, когда на карту поставлено так много, бездействие преступно. Он снова начал ходить, наблюдая, как солнце медленно клонится к западу. Что сейчас делает Синара? Сильно ли тревожится за него?