Восхождение

ГЛАВА 9

Джиллиан медленно и неуверенно пробиралась через кафетерий. Остальные дети болтали и веселились; девочке непросто было отрешиться от беснующейся в помещении бури бессмысленных, пугающих, чрезмерно громких звуков.

Она несла поднос с обедом, осторожно балансируя и постепенно приближаясь к пустому столику в дальнем углу. Именно там она и сидела каждый день — в полном одиночестве и предельно возможном удалении от гомона беснующихся подростков. Особенно громкие звуки — пронзительный смех или звон падающего подноса — заставляли ее голову дергаться, точно от пощечины. Но девочка изо всех сил старалась не уронить свою еду.

Вначале Джиллиан оставалась в классе, когда раздавался звонок на большую перемену и все дети сломя голову бежали в кафетерий. Гендель или мисс Сандерс всегда приносили ей обед, чтобы она могла спокойно поесть в благословенной тишине одиночества. Но те времена прошли.

Джиллиан пыталась освоиться в обществе.

Ей было тяжко осознавать, насколько сильно она отличается от остальных, и более всего на свете ей хотелось бы стать нормальной. Но другие дети пугали ее. Они были слишком быстрыми. Слишком громкими. И они постоянно прикасались друг к другу: мальчишки хлопали друзей по спинам и плечам, толкались и пинались. А еще они смеялись над непонятными ей шутками; девочки становились тесным кружком и, приставляя к губам ладонь, шептали что-то в самое ухо собеседницы, а затем хихикали и визжали, держась за руки или подхватив приятельницу под локоток. И Джиллиан несколько раз видела, как они расчесывают друг другу волосы. Она часто задавалась вопросом: каково это — жить в мире, где физический контакт с чужой плотью не заставляет твои нервы взрываться огнем или кричать от невыносимого холода?

Хорошо, что никто хотя бы не пытался издеваться или подшучивать над ней, во всяком случае в глаза. Обычно ее старались избегать, обходить стороной. Но Джиллиан все равно порой ловила на себе их взгляды — смущенные, недоверчивые, презрительные. Она казалась им чокнутой, от которой стоит держаться подальше. И все же она не оставляла своих попыток. Каждый день Джиллиан подвергала себя мучительному путешествию через кафетерий, медленно и осторожно двигаясь с подносом к своему столику. Она надеялась, что со временем ей станет проще, что регулярное повторение этой процедуры позволит легче переносить чужое общество. Но пока результаты заметны не были.

Добравшись до своего места, девочка опустилась на тот же самый стул, на котором сидела каждый день, и прислонилась спиной к стене, чтобы иметь возможность видеть весь кафетерий. Устроившись, она начала медленными, ровными движениями отправлять еду в рот, испуганными и полными тоски глазами наблюдая за другими детьми. Не в силах понять их мир, она все же надеялась однажды стать такой же, как они.

Ник наблюдал за тем, как Джиллиан идет по центральному проходу кафетерия. Когда она поравнялась с их столиком, он громко и визгливо залаял, точно собака, которой наступили на хвост. Девчонка дернулась, но больше никаких признаков того, что обратила на него внимание, не подавала. И к его глубокому сожалению, даже не выронила поднос.

— Ха! А я что говорил? — ликующе засмеялся Сэшон.

Ник хмуро протянул ему свое шоколадное пирожное — ставку в этом споре.

— Да что с ней вообще такое? — задал он вопрос, обращаясь сразу ко всем шести мальчишкам, собравшимся за его столом.

— У нее что-то с мозгами или вроде того, — ответил один из них. — Гендель как-то раз упоминал об этом.

Услышав это имя, Ник поморщился. Он все еще злился на начальника охраны за то, что тот посадил его под домашний арест.

— Интересно, что в нашем классе делает умственно отсталая? — Ему и в самом деле хотелось это знать.

— Она не отсталая, тупица, — ответил Сэшон. — Просто странная.

— Готов поспорить, она даже не биотик, — продолжал Ник, наблюдая за Джиллиан.

Та тоже смотрела в их сторону, но он не мог понять, направлен ее взгляд на него или на кого-то еще в зале.

— Она никогда не пропускает тренировки, — возразил один из мальчишек.

— Ну да. И просто сидит там на одном месте. Она ни разу даже не попыталась выполнить упражнение.

— Это оттого, что она со странностями, — повторил Сэшон.

Вот теперь Ник был уверен, что Джиллиан смотрит именно на него. Он помахал ей, но никакого ответа не дождался.

— Машешь своей подружке?

Ник ответил Сэшону, слегка щелкнув того биотикой по носу. Этот трюк он освоил лишь недавно.

— Почему бы тебе не подойти и не поцеловать ее? — продолжал подшучивать Сэшон.

— А почему бы тебе не полизать мои орешки?

— Да ладно тебе. Просто сядь рядом и поговори с ней. Интересно же, что получится.

— Гендель запретил ее беспокоить, — встревожился другой подросток.

— К черту Генделя, — автоматически откликнулся Ник, хотя и оглянулся при этом на главу службы безопасности, стоявшего у входа вместе с кем-то из учителей.

— Вот и славно. — Сэшон брал его на слабо. — Сходи к ней. Поговори.

Ник посмотрел на остальных мальчишек. Все они ехидно усмехались, выжидая, хватит ли ему смелости.

— Сделаешь это, и я верну твое пирожное, — предложил Сэшон, в буквальном смысле подслащивая ситуацию.

Ник немного помедлил, не зная, как будет лучше поступить. Но затем его живот заурчал, принимая решение вместо хозяина. Подросток оттолкнулся от стола и вскочил на ноги, тем самым отсекая себе путь к отступлению.

Он быстро оглянулся, чтобы убедиться, что Гендель по-прежнему занят разговором с учителями, а потом побежал к столику Джиллиан.

Проскользив по полу, он остановился и плюхнулся на стул напротив нее. Девчонка посмотрела прямо ему в глаза, но не произнесла ни слова. Неожиданно Ник испытал приступ неловкости и смущения.

— Привет, — сказал он.

Она не отвечала, все так же неторопливо пережевывая еду. Мальчик обратил внимание, что ее поднос по-прежнему практически полон: тарелка супа, два сандвича, яблоко, банан, кусок ванильного пирога и полкварты молока.

В столь плотном обеде не было ничего необычного — биотикам необходимо питаться куда обильнее, нежели обычным людям. Но Ник был удивлен тем, как именно Джиллиан поглощает свою порцию. Девчонка успела попробовать уже все, что лежало на подносе. Даже пирог.

Мальчик изумленно наблюдал за тем, как она откусывает от одного из сандвичей, опускает его на тарелку, старательно пережевывает, проглатывает и повторяет ту же процедуру со вторым бутербродом. После она укусила яблоко, потом — банан, за ним — пирог, отхлебнула молока, зачерпнула супа и вновь вернулась к первому сандвичу. И за все это время не проронила ни звука.

— Почему ты так ешь? — наконец в полном смущении спросил Ник.

— Я голодна, — ответила Джиллиан.

Ее голос был ровным и бесцветным, что заставило мальчика понять — она не шутит.

— Но ведь никто так не ест, — сказал он. Когда же девчонка не ответила, добавил: — Вначале едят суп, затем сандвичи. Потом фрукты. А пирог — в последнюю очередь.

Джиллиан остановилась, так и не откусив от яблока, замершего возле самых ее губ.

— А когда же пить молоко? — спросила она все тем же лишенным эмоций голосом.

— Ты, должно быть, шутишь, — покачал головой Ник.

По всей видимости, этот ответ не удовлетворил ее, поскольку девчонка вновь вернулась к еде, продолжая по кругу надкусывать каждое блюдо.

Ник оглянулся на столик, за которым сидел Сэшон с остальными мальчишками. Они хохотали и показывали ему неприличные жесты. Тогда он вновь повернулся к Джиллиан, которая, казалось, ничего не замечает.

— Скажи, как ты попала в класс биотики? — спросил он.

Вопрос, судя по всему, ей не понравился, но она ничего не ответила.

— Ты хотя бы знаешь, что это такое? Вот я — очень хорош в биотике. Если хочешь, могу показать тебе фокус.

— Нет, — спокойно ответила она.

Ник нахмурился. Здесь происходило нечто странное, чего он до конца не понимал. Девчонка словно издевалась над ним. И тогда ему в голову пришла одна мысль.

— Осторожнее со своим молоком, — сказал он с нахальной усмешкой. — Похоже, оно сейчас разольется.

Едва эти слова сорвались с его губ, он потянулся сознанием и толкнул. Стакан опрокинулся, и молоко расплескалось по подносу и промочило сандвичи, прежде чем перелиться через край, прямо на колени Джиллиан.

А через секунду Ник обнаружил, что взлетает в воздух.

Джейкоб Берг, профессор математики, как раз рассказывал ему шутку про асари и волюса, зашедших в кабак к кроганам, когда Гендель боковым зрением заметил нечто одновременно удивительное и пугающее.

От дальней стены через весь кафетерий летел Ник. Подросток промчался по воздуху добрых двадцать футов, прежде чем рухнуть на один из столов. Удар оказался настолько сильным, что ножки стола подломились, а подносы с едой раскидало во все стороны. Сидевшие там ученики испуганно закричали, а затем начали озираться в поисках ответственного за происшествие.

Гендель был удивлен не меньше их, увидев, как возле дальней стены встает со своего стула Джиллиан, воздевая руки к небу. Ее лицо превратилось в маску гнева и ненависти. И вот тогда, к своему ужасу, он понял, что девочка еще не закончила.

Рядом с ней, будто подброшенные невидимым великаном, взмыли в воздух стол и пустые стулья. По всему кафетерию взлетали под самый потолок подносы, а затем переворачивались, поливая обедавших учеников остатками еды.

В зале началась паника. Дети с криками выскакивали из-за столов и бежали к выходу, сбивая друг друга в поспешном бегстве. Освободившиеся стулья тут же отрывались от пола и беспорядочно кружили по кафетерию, только усиливая общий хаос.

Гендель уже пришел в движение. Он отчаянно продирался сквозь толпу подростков, пытаясь подобраться к Джиллиан. Несмотря на его габариты, справиться с несущимся навстречу потоком тел было непросто.

— Джиллиан! — закричал начальник службы безопасности, но его голос утонул в криках окружающих.

Ник по-прежнему лежал на обломках стола. Гендель припал рядом на одно колено, чтобы проверить его состояние. Мальчишка потерял сознание, но продолжал дышать.

Вновь вскочив на ноги, офицер побежал дальше, грубо отпихивая напуганных детей, пока наконец не вырвался из толпы. Теперь его отделяло от Джиллиан не более тридцати футов.

По пространству между ними словно пронесся смерч: столы и стулья были опрокинуты, а пол стал скользким от супа, молока и сока. Девочка все так же стояла возле стены, подняв руки. Она кричала. Это был высокий, протяжный вой, от которого по спине Генделя побежали мурашки.

— Джиллиан! — рявкнул он снова, бросаясь к ней. — Немедленно прекрати!

Офицер перепрыгнул через стол и чуть не упал, поскользнувшись на остатках чьего-то обеда. Он раскинул руки, пытаясь обрести равновесие, но в этот миг его сбил с ног один из круживших в воздухе стульев.

Удар был болезненным, хотя и неопасным. Гендель поднялся с пола, с головы до ног вымазанный в молоке и размокших хлебных крошках.

— Джиллиан! — крикнул он. — Ты должна остановиться!

Девочка не только не отвечала, но даже не подавала признаков, что замечает его присутствие. Тогда он вновь бросился вперед, на бегу хватаясь за станнер. Но прежде чем расчехлить его, Гендель попытался еще раз достучаться до сознания своей воспитанницы.

— Прошу тебя, Джиллиан! Не вынуждай меня…

Договорить ему не дала внезапно налетевшая стена биотической энергии. Она тяжелой наковальней ударила в его грудь, вышибая воздух из легких. Офицера подкинуло и отшвырнуло, точно кто-то отдернул марионетку за веревку. Он приземлился на перевернутые столы, сильно ударившись головой и локтем. Правая рука онемела.

Оглядевшись, он понял, что пролетел двадцать футов и теперь лежит среди поломанной мебели и разбросанных подносов. Пошатываясь, Гендель поднялся. От любого усилия хотелось кашлять, во рту ощущался привкус крови.

Еще секунду офицер помедлил, собираясь с силами, а затем обратился к собственному биотическому дару, воздвигнув перед собой мощный гравитационный барьер, который должен был защитить его от летающих стульев и атак со стороны Джиллиан.

Укрывшись за этой мерцающей стеной, Гендель завозился с чехлом станнера. Правая рука еще не до конца отошла от удара, и ему приходилось тянуться к оружию левой.

— Прошу тебя, Джиллиан, не заставляй меня так поступать! — в последний раз крикнул он, но девочка, скорее всего, просто не слышала его за собственным воем.

Внезапно в паре футов от мужчины что-то ярко полыхнуло, и начальника службы безопасности окатило жаром. Резко оглянувшись, он увидел удивительное зрелище: посреди зала к потолку поднимался вихрь черной энергии, нараставший до тех пор, пока не достиг критической отметки и не начал складываться сам в себя.

Являясь биотиком, прошедшим хорошую боевую выучку, Гендель сразу понял, что происходит: Джиллиан создавала сингулярность — субатомный сгусток практически бесконечной массы, обладающий достаточным гравитационным полем, чтобы разорвать ткань пространственно-временного континуума. Ближайшие к вихрю столы и стулья заскользили по полу, притягиваемые к эпицентру космического явления, неожиданно возникшего посреди уютного кафетерия.

Движимый одним лишь инстинктом, Гендель выскочил из-за своего барьера, сражаясь со стремительно возрастающим притяжением сингулярности. Наведя оружие на цель, он выстрелил. Заряд ударил точно, и вихрь исчез с громким хлопком, а по помещению прокатилась волна внезапно высвободившегося воздуха. Вопли Джиллиан резко оборвались, когда ее поразил электрический импульс.

На мгновение она приподнялась на пятках, запрокинув голову. Ее мышцы пробила дрожь, а затем, словно в каком-то причудливом танце, она всплеснула руками и без чувств повалилась на пол.

Гендель торопливо подбежал к ней, на ходу по рации вызывая врача.

Джиллиан что-то забормотала во сне. Кали, сидевшая на краю больничной койки, протянула ладонь, собираясь ласково положить ее на лоб девочки, и лишь в последнюю секунду сообразила отдернуть руку.

Ей показалось, что Джиллиан просыпается. С того момента, как та применила свои биотические способности в кафетерии, прошло уже около десяти часов, и врач утверждал, что после удара станнером сознание вернется к ней в течение шести-двенадцати часов.

Кали наклонилась и тихонько прошептала:

— Джиллиан? Ты меня слышишь?

Девочка отреагировала на голос, перевернувшись с бока на спину. Ее веки затрепетали, и глаза вдруг широко распахнулись, смущенно и испуганно изучая незнакомую обстановку.

— Все хорошо, Джиллиан, — заверила Кали. — Ты в больнице.

Все так же оглядываясь по сторонам, девочка медленно села на кровати и смущенно насупилась.

— Ты помнишь, как здесь оказалась? — спросила доктор Сандерс.

Джиллиан сложила руки на коленях и кивнула, опустив взгляд, словно боялась посмотреть на Кали.

— Да. Кафетерий. Я поступила плохо. Причинила боль людям.

Кали помедлила, не зная, стоит ли рассказывать своей ученице обо всех последствиях той сцены. Был нанесен серьезный ущерб имуществу, а те, кто упал во время поспешного бегства под ноги своим товарищам, теперь залечивали вывихнутые лодыжки и оттоптанные пальцы. Хуже всего пришлось Нику, заработавшему сотрясение мозга и ушиб позвоночника. Впрочем, врач обещал, что мальчик быстро и без последствий поправится.

— Уже все в порядке, — сказала доктор. — Мне просто хотелось бы выяснить, что там произошло. Тебя кто-то обидел?

— Ник разлил мое молоко, — ответила девочка, но это и так уже было известно Кали из разговора с мальчиком.

— Но почему это вызвало у тебя такой гнев?

Джиллиан не ответила. Вместо этого она произнесла:

— Гендель кричал на меня. — Она хмурилась и кривила губы. — Он был очень зол на меня.

— Он не злился. Просто испугался. Мы все испугались.

Девочка немного помолчала, а потом кивнула, словно пытаясь сказать, что понимает.

— Джиллиан, ты еще что-нибудь помнишь?

Лицо девочки приобрело опустошенное выражение, когда она погрузилась в себя, пытаясь найти ответы.

— Нет, — наконец ответила она. — Помню только, как на меня кричал Гендель.

Примерно это и ожидала услышать Кали. Пока Джиллиан была без сознания, они сняли показания с ее «умных» микрочипов в надежде понять хоть что-нибудь. Но увиденное ничего им не дало. В последние несколько дней перед происшествием активность ее альфа-волн значительно возросла, но никакого логического объяснения этому не было. Сама Кали была склонна все сваливать на какой-то эмоциональный толчок, поскольку рост показателей начался на следующий же день после визита Грейсона.

— А почему здесь нет Генделя? — виноватым тоном спросила Джиллиан.

— Просто он сейчас очень занят.

Это было правдой лишь наполовину. Как глава службы безопасности, он и в самом деле до сих пор разбирался с последствиями того, что произошло в кафетерии. Ему предстояло восстановить происшествие во всех подробностях, подготовить комментарий для СМИ, поговорить с сотрудниками и учениками, а затем известить родителей. В качестве дополнительной предосторожности на всей территории Академии Гриссома был введен комендантский час.

И все-таки Кали понимала, что не только работа не дает Генделю навестить девочку. Возможно, дело было в чувстве обиды или разочарования, а может, даже и вины… Хотя, скорее всего, тут были замешаны все три эмоции. Но объяснять все это двенадцатилетнему ребенку не хотелось даже пытаться.

— А когда он освободится?

— Скоро, — пообещала Кали. — Я скажу ему, что ты ждешь.

— Тебе нравится Гендель, — улыбнулась Джиллиан.

— Конечно, он мой хороший друг.

Улыбка на лице девочки стала еще шире.

— Вы когда-нибудь поженитесь?

Против собственной воли Кали рассмеялась:

— Сомневаюсь, что Гендель захочет на мне жениться.

Лицо девочки приобрело более серьезное выражение, хотя и не до конца.

— Он должен на тебе жениться, — убежденно сказала она. — Ты хорошая.

Время было не слишком подходящим, чтобы объяснять, почему это невозможно, поэтому Кали предпочла сменить тему:

— Извини, Джиллиан, но тебе придется несколько денёчков пожить в этой комнате. Ты понимаешь?

Улыбка окончательно исчезла, и девочка серьезно кивнула:

— Я хочу спать.

— Вот и славно, — сказала Кали. — Возможно, меня не будет здесь, когда ты проснешься. Но если тебе что-то понадобится, нажми вот на эту красную кнопку, и скоро придет медсестра.

Джиллиан посмотрела на пульт с кнопкой вызова, подвешенный возле ее кровати, и снова кивнула.

Затем она легла и закрыла глаза.

Кали немного подождала, пока ее воспитанница заснет, прежде чем подняться и покинуть больничную палату.