ГЛАВА 11

— Почти пришли, — ободрительным тоном произнес Джиро. — Еще немного, и можно будет посидеть на скамейке.

Джиллиан двигалась очень медленно, раздумывая над каждым своим шагом. Они едва ползли по прогулочной дорожке парка Академии Гриссома. Это стоило предвидеть. Все эти деревья и цветы сбивали девочку с толку; ее ограниченное восприятие просто не могло вместить мириады листьев всевозможных форм и яркий калейдоскоп разнотравья.

Пока что им никто не встречался на пути. И неудивительно — практически весь персонал и учащиеся сейчас находились в своих классах. Но на тропинке отпечатались следы тех, кто в выдавшуюся свободную минутку любил занять себя бегом. И Джиро не хотелось, чтобы в самый неподходящий момент его увидел какой-нибудь прогуливающийся солдат. Поэтому лаборант изо всех сил старался подгонять девочку, хотя это и было довольно затруднительно, учитывая, что ее нельзя было ни касаться, ни слишком грубо торопить.

— Мы сможем отдохнуть у водопада. Давай, Джиллиан. Уже недалеко.

Парк представлял собой пять акров леса, заботливо выращенного посреди космической станции, чтобы персонал и ученики могли отдохнуть на природе. Стеклянный купол был оборудован подвижными зеркалами, направлявшими на деревья лучи солнца, освещающего Элизиум, и создающими имитацию чередования дня и ночи, а также сменяющихся времен года.

В основном растения для парка поступали с ближайшей планеты, но несколько экзотических видов, представленных в специальных тематических зонах, разбросанных по всему лесу, были доставлены из других населенных людьми миров. Кроме того, эта территория служила домом тщательно контролируемым популяциям насекомых, птиц и других мелких животных, населяющих Элизиум, а в небольших речках плескались всевозможные разновидности рыб.

В движение реки, конечно же, приводились искусственно. Воду гнали по замкнутому кругу, цикл начинался и заканчивался в огромном водоеме на вершине возвышавшегося в самом сердце леса зеленого холма. У его подножия была создана небольшая поляна, где можно было полюбоваться на рукотворный водопад — излюбленное место для пикников. Но Джиро рассчитывал, что в такую рань вряд ли встретит там кого-нибудь, к тому же поляна располагалась в безопасном удалении от беговых дорожек.

— Вот так, Джиллиан. Умница, — проворковал он, когда девочка снова зашагала вперед, медленно вращая головой из стороны в сторону и с ошеломленным видом разглядывая окружающий ее мир.

— Хорошо. Теперь повернем направо, — сказал Джиро, доходя до разветвления тропинки.

Искусственное солнце припекало, и его лаборантский халат начал пропитываться потом.

Девочка один раз споткнулась, идя по дорожке к водопаду: в отличие от старательно выровненных беговых трасс, здесь корням деревьев было позволено свободно пробиваться на поверхность. Джиро протянул руку, пытаясь ухватить ребенка за локоть. К счастью, Джиллиан была слишком увлечена шипевшей на них с ветвей какой-то мелкой зверушкой, которую сам мужчина определил как некую элизиумскую разновидность бурундука, и потому не заметила чужого прикосновения.

Не отпуская руки, Джиро быстро провел ее по наклонной тропинке к конечной цели их путешествия. По краям поляны были поставлены скамейки, каждую из которых расположили так, чтобы сидящие на ней могли наблюдать за водопадом, обрушивающимся в озеро с пятнадцатиметровой высоты. К облегчению лаборанта, сейчас скамейки пустовали. До обеденного перерыва оставалось еще более часа, и до тех пор вряд ли стоило ожидать чьего бы то ни было появления. Но Джиро не собирался подвергать себя лишнему риску. Все еще поддерживая Джиллиан под локоть, он провел ее в тень одного из нависавших над поляной деревьев и только тогда убрал руку, позволяя девочке сесть.

Мужчина немного подождал, чтобы его подопечная успела привыкнуть к новой обстановке. Джиро очень надеялся, что мягкий плеск воды успокоит ребенка.

— Зачем ты привел меня сюда? — пробормотала Джиллиан по прошествии нескольких минут.

Лаборант понял, что она ощутила его суетливость, поэтому слова приходилось подбирать с особым старанием. Нельзя было допустить, чтобы девочка испугалась или расстроилась, тем более после того, как она показала, на что способна в таком состоянии.

— Мне надо снять твои показатели, Джиллиан, — сказал он, стараясь сохранять профессиональную уверенность.

Девочка нахмурилась, и сердце Джиро забилось быстрее.

— Но мисс Сандерс уже проверяла их вчера.

— Я знаю, тебе это не нравится, но мне придется снова взять пробу, — объяснил он. — Это из-за вчерашнего случая.

Джиллиан пожевала губку, а после кивнула и покорно наклонила голову вперед, подставляя шею.

Мужчина покопался в кармане халата и извлек оттуда флакон, полученный от Грейсона. Из другого кармана он вытащил длинный шприц.

— Может быть больно, — предупредил Джиро, набирая прозрачный состав.

Слегка оттянув вниз ворот ее футболки, лаборант осторожно воткнул иголку между позвонками.

В полном соответствии с инструкциями, полученными из «Цербера», предыдущую дозу он дал перорально, подмешав в стакан с водой. Но продолжающийся эксперимент требовал, чтобы через раз смесь вводилась непосредственно в спинномозговую жидкость.

Джиллиан тихо всхлипнула, когда Джиро надавил на поршень шприца. Мужчина понятия не имел о точном составе лекарства, но был уверен, что это некая разновидность нейростимулятора. Эффект от предыдущей дозы был ослаблен, поскольку препарат вначале прошел через пищеварительную и кровеносную системы, прежде чем наконец попасть в ткани мозга. Прямая же инъекция должна была привести к более стремительным и ярким последствиям.

— Вот и все, — произнес Джиро, извлекая иглу.

Девочка подняла голову и уставилась на водопад.

При этом одну руку она небрежным движением протянула к месту укола и потерла шею.

Странно. Ничего подобного за ней прежде не наблюдалось.

— Больно? — спросил лаборант.

Она не ответила, но ее рука замерла, а затем безжизненно повисла вдоль тела.

— Джиллиан? Что с тобой?

Голова ребенка свесилась набок, а глаза закатились. Начавшаяся дрожь перешла в судороги, от которых ребенка скинуло со скамейки. Джиллиан завалилась вперед, и мужчина едва успел подхватить ее, прежде чем она ударилась о землю. Тогда Джиро уложил девочку на бок, пытаясь сдержать ее извивавшиеся в припадке руки и ноги.

— Боже Иисусе! — воскликнул лаборант, увидев, как изо рта Джиллиан полилась пена.


Мощным ударом ноги Гендель распахнул дверь, и по коридору, ведущему к парку, прокатилось гулкое эхо его топота. Даже на бегу глава охраны не переставал оценивать сложившуюся ситуацию. Судя по всему, Джиро оказался не тем, за кого себя выдавал.

Это не обязательно значило, что лаборант является врагом, но до тех пор, пока все не прояснится, Гендель предпочитал готовиться к худшему. Не сбиваясь с шага, он расстегнул кобуру и стремительным движением выхватил пистолет.

Начальника службы безопасности посетила мысль вызвать подкрепление, но он быстро отверг эту идею. Пока что Джиро не мог знать, что раскрыт, и объявление тревоги только вспугнуло бы его.

Но зачем ему понадобилось тащить Джиллиан в парк?

Гендель не знал, что связывает Джиро и девочку и причастен ли лаборант к происшествию в кафетерии. Не знал, но собирался выяснить, чего бы ему это ни стоило.

Офицер врезался в стену и принял удар плечом и бедром таким образом, чтобы практически не потерять скорости, сворачивая за угол.

В изоляторе было слишком много посторонних. Джиро искал уединения. Зачем?

Повернув, Гендель промчался по короткому проходу, затем метнулся в коридор, уходящий влево, и выбежал под сень парковых деревьев. Если лаборант желал остаться с Джиллиан наедине, то наверняка повел ее подальше от беговых дорожек. Но и просто затащить ее в лес не получилось бы. Любое прикосновение ветки вызвало бы у девочки истерику.

Поляна у водопада.

Обремененный Джиллиан, Джиро был просто вынужден придерживаться просторных тропинок и двигаться по извилистому пути, ведущему к поляне. Это сомнений не вызывало. Так что, полагаясь на свое чувство направления, Гендель покинул протоптанную дорожку и принялся прокладывать собственный, прямой путь через кусты.

Ветви хлестали по лицу и цеплялись за одежду. Офицер оттолкнул в сторону узловатую лапу элизиумской ели, но та тут же вернулась, и иглы прочертили на его щеке ряд багровеющих полос.

Не обращая внимания на боль, Гендель продолжал прорываться вперед, пока не выскочил на поляну, где над лежащей на земле Джиллиан склонился Джиро.

— Отойди от нее! — прокричал офицер, нацеливая пистолет на молодого лаборанта.

Джиро оглянулся, и на его лице отразились смущение и страх.

— Встань и отойди назад!

Лаборант повиновался, медленно поднимая руки над головой.

— Я не знаю, что произошло, — сказал он. — У нее вдруг начался припадок.

Гендель рискнул на секунду перевести взгляд на извивавшуюся в конвульсиях девочку.

— На землю! — приказал начальник службы безопасности. — На живот. Лицом вниз. И не рыпайся.

В этот раз Джиро подчинился куда быстрее. Как только он улегся, Гендель подбежал к Джиллиан и опустился рядом на колени. Теперь он мог думать только о ней.


Собравшись с духом, Джиро осмелился слегка повернуть голову, чтобы посмотреть на Генделя, склонившегося над лежащей девочкой. Тогда лаборант медленно и бесшумно протянул руку к поясу и снял с него станнер.

Едва начальник охраны положил свой пистолет в траву, чтобы заняться ребенком, Джиро прицелился и выстрелил.

Заряд ударил Генделя точно между лопаток, и тот выгнулся всем телом, вскрикнул и упал на землю рядом с Джиллиан.

Джиро неуклюже поднялся и побежал к нему, намереваясь схватить оружие. Он протянул к пистолету левую руку, поскольку в правой по-прежнему сжимал станнер. Пальцы лаборанта уже были готовы сомкнуться на рукояти, когда Гендель неожиданно перевернулся и поймал его за запястье.

Джиро удивленно воскликнул и попытался вырваться. Офицер — оглушенный, но каким-то образом оставшийся дееспособным даже после того, как его ударили сто тысяч вольт, — держал крепко. Захват усилился, вынуждая Джиро выронить оружие.

Тогда лаборант ткнул распростершегося на земле противника кулаком. Первый удар пришелся по ребрам, и огромный охранник застонал, выпуская руку Джиро, Во второй раз молодой ученый метил своему недругу в живот, но Гендель успел ухватить его за ногу. Потеряв равновесие, Джиро полетел в траву, и офицер тут же навалился на него. Начальник службы безопасности был больше, сильнее и куда лучше обучен бою. Но у Джиро оставался станнер.

Как раз в тот момент, когда локоть офицера с силой обрушился на его висок, лаборант успел прижать оружие к ребрам противника и выстрелить снова.


Джиро очнулся первым и, пошатываясь, поднялся на ноги. Пытаясь не упасть, он огляделся и увидел, что Гендель, как ни странно, тоже пришел в себя. Обнаружив, что все еще сжимает станнер, молодой ученый выстрелил в третий раз, окончательно посадив батарею. Офицер рухнул ничком и затих.

Не рискуя больше приближаться к противнику, столь долго сохранявшему способность драться, Джиро развернулся и бросился бежать, скрываясь в зарослях. Отбросив бесполезный станнер, он петлял между деревьями, постоянно спотыкаясь. Его все еще мутило от сильного удара локтем по голове.


Когда Кали добежала до входа в парк, ее легкие пылали огнем. Она очень старалась не отстать от Генделя, но с каждым его огромным шагом разделяющее их расстояние стремительно увеличивалось. Уже через несколько секунд он скрылся из виду, а еще через минуту доктор более не слышала и его топота.

Но она не останавливалась, пока не добралась до парковой зоны… Но куда идти дальше, Кали не знала. Поэтому она решила просто постоять здесь, перевести дыхание и подождать, а заодно продумать свои действия.

Одним из вариантов было вызвать подкрепление; прямо возле входа был установлен аппарат срочной связи. Но, в конце концов, именно Гендель возглавлял службу безопасности, и желай он позвать на помощь, то так бы и поступил.

«Ты просто разнервничалась, — сказала себе Кали. — Известно ведь только то, что Джиро врал тебе. Да, это повод разозлиться, но вряд ли веская причина, чтобы беспокоить охрану».

Кали принялась ходить взад-вперед. Ее бесило собственное бездействие, но в голову никаких путных идей так и не приходило. Конечно, она могла бы отправиться на поиски, но парк пересекали множество троп и дорожек; с наибольшей вероятностью она просто выбрала бы неправильную и разминулась с Генделем. Зато выход из парка существовал только один, и рано или поздно все вернутся именно сюда. И уж тогда она получит ответы!


Гендель не чувствовал тела. Он не мог даже сказать, спит он или бодрствует, жив или мертв. Голова превратилась в бурлящий котел, наполненный разрозненными, бессвязными мыслями и чувствами. Но вдруг на поверхность этого варева вынырнул один отчетливый образ.

Джиллиан.

Офицер набрал полную грудь воздуха, подождал три секунды, а затем медленно выдохнул. Это было чисто инстинктивное действие; благодаря тренингам, пройденным на курсах подготовки биотиков, методики сосредоточения и приведения своих мыслей в порядок навечно отпечатались в его сознании. Еще один глубокий вздох, и окружающий мир обрел четкость, а мозаика чувств наконец сложилась в целостную картину.

Он лежал, зарывшись лицом в траву. Каждый мускул его тела был истощен от перенапряжения и стенал от переполнявшей его молочной кислоты.

«Он выстрелил в меня из станнера. Сучонок ударил меня станнером».

Гендель чувствовал безумную усталость. Ему надо было поспать. Он сделал что смог.

«Не смей отрубаться, ничтожество!»

Конечно, слова были его собственными, но вот голос, прозвучавший в его голове, принадлежал его первому сержанту, у которого Гендель проходил начальную подготовку. Как бы он ни выдыхался за время своей службы — будь то усталость после двадцати километровой пробежки или истощение, следующее за биотическими тренировками, — именно этот голос продолжал гнать его вперед, не позволяя остановиться. Но те дни давно миновали. Гендель уволился. Он больше не был солдатом.

«Отставить оправдания! Солдат бывшим не бывает! Оторви свою ленивую задницу от земли и шевелись!»

Каким-то чудом ему удалось найти в себе силы подняться на локти и колени. И тогда он увидел Джиллиан. Ее больше не сотрясали конвульсии. Она вообще больше не двигалась. И даже не дышала.

Он протянул руку к поясу и нажал на кнопку тревожного вызова. Состоявший из медиков и охраны отряд быстрого реагирования должен был тут же отправиться на зов маячка. Расчетное время прибытия к поляне составляло семь минут.

Слишком долго. Девочка не могла столько ждать.

Он пополз к Джиллиан. Его ослабшие мышцы раздирала такая боль, что Гендель даже и не помышлял о том, чтобы подняться.


Джиро разразился забористой бранью на своем родном языке, проклиная колючие ветви терновника, разорвавшие его одежду. Но останавливаться было нельзя; лаборант не знал, долго ли проваляется Гендель, а со станции следовало убраться раньше, чем начальник службы безопасности придет в себя.

Для особо важных случаев на базе имелся космический челнок, способный доставить пассажира на планету. И сейчас Джиро старался придумать вескую причину для своего отлета, которая позволила бы уговорить или подкупить пилота. Если договориться по-хорошему не получится, он должен был либо украсть этот корабль, либо угнать. Затея была отчаянной и безумной, но Джиро привык считать себя отчаянным человеком. То, что ему придется бежать с базы, он понял в то самое мгновение, когда Гендель появился на поляне.

Молодой ученый выскочил из подлеска обратно на беговую дорожку буквально в двадцати футах от выхода из парка. Он не замечал стоявшую на дорожке Кали, пока та не окликнула его.

— Джиро! Что случилось? — спросила она, направляясь следом.

Женщина настороженно посмотрела на его разорванную футболку, на царапины, покрывающие его лицо и руки, и расплывшийся на виске огромный кровоподтек, оставленный локтем Генделя.

— Джиро! — еще раз повторила она. — Мне нужны ответы. Где Гендель?

— А я почем знаю? — мягко засмеялся лаборант. — Это ведь твой дружок, помнишь?

Подойди Кали хоть чуточку ближе, он мог бы схватить ее и оглушить, не позволив побежать за помощью. Но женщина остановилась на безопасном расстоянии.

— Ты увел Джиллиан из палаты. Где она?

Услышав гневные нотки в ее голосе, Джиро понял, что заболтать доктора Сандерс не получится.

— Убирайся с моей дороги, — холодно бросил он, больше не пытаясь изображать дружелюбие. — Иначе я тебе шею сверну.

— Никуда ты не пойдешь, — сказала Кали, уходя в боевую стойку. — Во всяком случае, пока не объяснишь, что здесь происходит.

Джиро быстро оценил сложившуюся ситуацию. Последствия схватки с Генделем прошли; сам лаборант был молод, силен и весил на добрых пятьдесят фунтов больше своей бывшей любовницы. Конечно, ему было известно, что она некогда служила в армии и имела боевую подготовку, но он расценил, что превосходство все-таки остается на его стороне. Поэтому лаборант усмехнулся и пожал плечами, делая вид, что сдается. А в следующее мгновение прыгнул на Кали.

Расчет был на то, чтобы напасть на нее неожиданно, но женщина легко разгадала столь простую уловку. Кали нанесла мощный удар ногой в колено, одновременно уходя в сторону. Потеряв инерцию и равновесие, Джиро махнул кулаком, но его рука только рассекла пустоту. Тогда он развернулся лицом к сопернице, снова собираясь броситься на нее.

Однако такой возможности ему не представилось. Левый кулак Кали выстрелил вперед, метя Джиро в лицо. Мужчина, приседая, качнулся в сторону… и угодил как раз под апперкот с правой руки. Удар пришелся в челюсть, и Джиро, застонав от боли, отшатнулся.

Но Кали явно не собиралась этим ограничиваться. Она продолжила свою атаку серией коротких, стремительных тычков, легко отражая и блокируя все его неуклюжие попытки ответить. Резкий рубящий удар в горло заставил Джиро захрипеть в стараниях глотнуть воздуха. Затем последовала подсечка, и мужчина рухнул на землю. Он предпринял было попытку подняться, но Кали прыгнула на него, врезаясь коленом в пах и прекращая тем самым эту ожесточенную дуэль, исход которой был предрешен заранее.

Женщина распрямилась и посмотрела на то, как ее противник сворачивается клубком, принимая позу эмбриона и ощупывая разбитые гениталии. Он попытался попросить пощады, но, раскрывшись, его рот издал лишь продолжительный глухой стон.

Кали присела рядом, воткнула пальцы ему в ноздри и слегка подтянула к себе. Джиро задрожал от страха и боли.

— А теперь, любимый, — с притворной лаской в голосе произнесла женщина, не отпуская носа поверженного противника, — мне бы хотелось, чтобы ты ответил мне на пару вопросов. И теперь я надеюсь услышать правду.


«Нет ничего лучше боли, червяк! Она позволяет понять, что ты еще жив!»

Подобравшись к Джиллиан, Гендель запрокинул девочке голову, дважды с силой выдохнул ей в рот, а потом десять раз резко надавил на грудь. Затем еще раз повторил эту процедуру и еще… Он понимал, что искусственное дыхание не заставит сердце ребенка забиться, не поможет ей задышать самостоятельно. Подобные чудеса происходят разве что в фильмах. Сейчас он просто заставлял ее кровь циркулировать и снабжать мозг кислородом в ожидании настоящей помощи.

Просто поддерживал в ней жизнь. Не позволял уйти.

Процедура была утомительной. Ритм менее сотни толчков в минуту был бы слишком медленным, чтобы спасти Джиллиан. В подобном режиме Гендель не мог продержаться долго даже в обычных обстоятельствах. А в нынешнем своем состоянии и вовсе чувствовал себя беспомощным.

«Не смей сдаваться! В моей армии нет места пораженцам!»

Теперь каждый его выдох сопровождали неровные влажные хрипы. Пот стекал по лбу и выедал глаза. Руки тряслись и слабели, рискуя подломиться при каждом толчке. Окружающий мир вновь растворился в тумане боли и истощения, но офицер все так же заставлял сердце девочки работать.

Раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь-восемь-девять-десять… Вдох-выдох.

Раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь-восемь-девять-десять… Вдох-выдох.

Раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь-восемь-девять-десять… Вдох-выдох.

Неожиданно чьи-то руки схватили его за плечи и потащили в сторону. Еще несколько секунд Гендель пытался бессильно отбиваться и только потом осознал, что пришла помощь. Как только пространство возле девочки очистилось, рядом с ней опустились на траву два врача реанимационной бригады. Первый из них провел над Джиллиан омни-инструментом, считывая ее жизненные показания.

— Код двенадцать, — спокойным профессиональным тоном произнес он.

Эти слова словно привели обоих врачей в действие. Их действия были удивительно скоординированы благодаря многим сотням часов, потраченным на их отработку. Один из медиков расстегнул сумку, извлек из нее шприц и ввел Джиллиан насыщенный кислородом состав. Второй снял с пояса небольшой, умещающийся на ладони прибор и уложил его на грудь ребенка. Даже в своем нынешнем состоянии Гендель узнал портативный дефибриллятор. Дождавшись, пока напарник извлечет иглу и отведет руку со шприцем на безопасное расстояние, врач щелкнул тумблером, подавая на сердце Джиллиан последовательность электрических разрядов, чтобы запустить его.

— Есть пульс, — через секунду произнес первый медик, глядя на показания своего омни-инструмента. — Уровень кислорода достаточный. Думаю, выкарабкается!

Гендель, в полусидячем положении развалившийся на траве там, куда его оттащили врачи, не знал, смеяться ему от радости или плакать от облегчения. Так и не сумев определиться, он просто завалился на бок и скользнул в сон.

Загрузка...