Восхождение

Глава 8

Званый ужин

Я второпях привела в порядок свой внешний вид: красиво уложила волнистые волосы, накрасила губы красной помадой и впервые за долгое время нарисовала стрелки.

Вприпрыжку на невысоких каблуках устремилась в гостиную, где меня ждал отец. Папа был одет в обычную белую рубашку, черные брюки и такого же цвета ботинки.

— Как я выгляжу?

— Потрясающе! — восхитился отец, улыбаясь во все тридцать два зуба.

Накинув на себя пальто, я в очередной раз встала напротив зеркала, разглядывая собственное отражение.

— Вивьен, такси ждет, — поторопил отец, тыкнув пальцем на наручные часы. — Потом собой налюбуешься.

До пункта назначения мы ехали долго, около часа. Пробки на улицах столицы в выходной день — частое явление.

Водитель высадил нас напротив одноэтажного кирпичного частного дома. Снаружи он выглядел маленьким, но симпатичным. Единственное, что меня озадачило — наличие всего одного фонаря во внутреннем дворе.

Отец нажал на звонок. Входная дверь отворилась спустя две минуты ожидания. Завидев нас, Тайлер Гудман дежурно улыбнулся и протянул руку.

— Здравствуй, — поздоровался папа, пожимая руку. — Мы немного задержались.

— Все только вас ждут, — отчеканил доктор, приглашая нас в дом.

Мужчина жестом показал налево. Кивнув, я последовала за ним и оказалась в столовой, где собрались гости.

Том встрепенулся, заметив меня. Парень встал из-за стола и подошел ко мне. Он оглядел меня с ног до головы, задержав завороженный взгляд на выпирающих ключицах и моих губах. Я нервно пригладила ткань платья и затаила дыхание, ожидая услышать из его уст комплимент. Все-таки не каждый день надеваю такой роскошный наряд.

Парень стоял молча целую минуту, неотрывно глядя на меня своими искрящимися ореховыми глазами.

— Прекрасно выглядишь, Вивьен, — почти шепотом протянул он, спрятав руки за спиной. — Сногсшибательное платье.

— Спасибо, Том! — поблагодарила я, заправляя волнистую прядь за ухо. — Только не смотри на меня так пристально.

— Что-то не так?

— Смущаешь.

Тайлер Гудман окликнул меня и попросил сесть за стол. Папа занял свободный стул слева от меня.

— Добрый вечер, мисс Гейт, — обратился ко мне незнакомец, сидящий напротив.

Я обвела взглядом седого мужчину лет шестидесяти пяти. Он протянул бледную морщинистую руку, которую я незамедлительно пожала.

— У вас крепкое рукопожатие, — светлые глаза незнакомца одобрительно сверкнули.

Барбара кивнула в знак приветствия и прошлась по мне придирчивым взглядом, от которого хотелось спрятаться. На протяжении тридцати секунд, показавшихся вечностью, она беззастенчиво сверлила меня колючим взором раскосых зеленых глаз.

Том похлопал Барбару по плечу, отвлекая от разглядывания моего платья и прически. Девушка недовольно прошипела и выпрямила спину.

Поспешно отвернувшись от них, я посмотрела на отца, наблюдающего за Тайлером, который сидел во главе стола.

— Здесь ничего не изменилось, — прошептал мне на ухо папа. — Все выглядит так, как семнадцать лет назад.

Большая часть вечера прошла скучно, как я и предполагала. Мистер Гудман целый час разговаривал со своим другом Фрэнком, отцом Барбары.

Мой отец встал, чем привлек внимание присутствующих.

— Мы собрались, чтобы отметить выздоровление Томаса, — напомнил он.

Виновник торжества встрепенулся и поднял глаза на говорящего. Длинные пальцы нервно закатали рукава рубашки, обнажая бледные запястья с выступающими венами. Том притянул к себе бокал и застыл в ожидании дальнейших слов моего отца.

— Мы с моей дочерью очень беспокоились за тебя и невероятно рады, что ты жив и здоров, — признался папа. — Особенно Вивьен.

Парень моргнул и перевел на меня недоверчивый взгляд. Я робко посмотрела на него в ответ, но спустя несколько секунд отвернулась, заметив взор Барбары.

Папа произнес длинный тост, пожелав Тому все хорошее, что только можно было придумать.

— Надеюсь, впредь ты не окажешься в какой-либо травмоопасной ситуации, — улыбнувшись, дополнила я тост.

Спортсмен кивнул и обнял моего отца в знак благодарности. Замявшись, он приблизился ко мне и нежно поцеловал в правую щеку, обдав ее теплым дыханием.

— У меня для тебя небольшой презент, — прошептала ему на ухо, положив руку на широкое плечо.

Парень удивленно вскинул рассеченную бровь. Рот недоуменно приоткрылся, глаза расширились, в них вспыхнули искры.

— Подарю после ужина.

Боковым зрением заметила на себе колючий взор холодных серых глаз. Мистер Гудман недовольно скрипнул зубами и цокнул языком, наблюдая за нами.

Том медленно, словно неохотно, отпрянул.

Я понурила голову, стараясь не пересекаться взглядом с Тайлером. Папа потрепал меня по плечу, заставляя посмотреть на него.

К моему облегчению, мистер Гудман объявил, что сейчас принесут десерт. Домработница поставила на стол тарелки с ванильным зефиром.

Я невольно зажмурилась, скривившись в гримасе отвращения при виде ненавистной сладости.

— Все хорошо, Вивьен? — спросил отец насмешливо.

Папа прекрасно знал о моей нелюбви к данному десерту, и сейчас ему стоило огромных усилий не рассмеяться в голос.

— Лучше быть не может.

Встав из-за стола, вышла из обеденной зоны и устремилась на поиски ванной комнаты. К счастью, найти ее удалось быстро.

Ополоснула лицо холодной водой, поправила макияж и прическу, помассировала виски легкими движениями, пытаясь унять раздражающую головную боль.

Припудрив носик, я пригладила ткань платья и открыла дверь. Свернула направо, планируя вернуться в столовую, но была остановлена Томом, подошедшим ко мне со спины.

Схватившись за сердце, испуганно вскрикнула и начала жадно глотать воздух, словно пробыла под водой дольше двух минут.

— Извини, что напугал.

— Уже второй раз, — напомнила я беззлобно.

Том предложил выйти на задний двор и подышать свежим воздухом. Мы прошли через темную гостиную, обставленную потрепанной серой мебелью. Я поежилась, стараясь внимательно смотреть под ноги.

Осведомленный о моем страхе темноты, он нажал на выключатель, озаряя комнату светом.

— Здесь неуютно, — неконтролируемо вырвалось из моих уст.

Сильно прикусила язык, ругая себя за неумение держать рот на замке. Виновато посмотрела в медовые глаза напротив, собираясь извиниться, но Том меня опередил.

— Согласен с тобой, — сухо отозвался он, осмотревшись по сторонам. — В этом доме неуютно и безжизненно. Последний раз я чувствовал себя комфортно семнадцать лет назад, когда жил в Лондоне.

— Семнадцать лет назад?

— Тогда не стало моей матери, — безучастно пояснил тот, угрюмо поджав губы в тонкую полоску.

Я нервно прикусила щеку с внутренней стороны, не зная, как мне правильно реагировать на услышанное. Наблюдая за моими безуспешными попытками сказать что-то подходящее, Том слабо улыбнулся.

— Не нужно что-либо говорить, Вивьен, — отмахнулся он, усмехнувшись.

Мы проникли на задний двор. Неконтролируемый восторженный возглас вырвался из моих уст, когда я увидела перед собой множество гиацинтов.

На удивление, большинство из них имели синий или голубой оттенок.

— Почему только гиацинты? — полюбопытствовала я, указывая на синий сад.

— Гиацинты — любимые цветы матери, — мрачно потянул Том. — Три года назад я решил украсить пустой двор и посадил эти цветы.

— Ты за ними сам ухаживаешь?

— Да, — односложно ответил собеседник, присаживаясь на близстоящую лавочку. — К счастью, соседи поливали и удобряли их, пока я лежал в госпитале.

— Красивый сад.

— А тебе какие цветы нравятся? — неожиданно спросил он, заинтересованно поглядывая на мои изогнутые в улыбке губы.

— Алые пионы.

— Я запомню.

Я села на край лавочки, прижимаясь к крепкому мужскому плечу.

— Ты напоминаешь мне мою маму, — задумчиво проговорил садовод, прожигая меня пристальным взглядом сверкающих темных глаз.

— Чем?

— Жизнерадостностью и умением верить в лучшее, — ответил парень, расстегивая верхнюю пуговицу белой рубашки. — Ко всему прочему, она больше всего на свете обожала шоколадные торты, — тихо рассмеявшись, добавил он.

— У нее был хороший вкус, — хмыкнула я, согнув ногу в колене.

— Я очень удивился, когда ты попросила меня испечь шоколадный торт в качестве награды за выигрыш в споре.

— Кстати, я выиграла, — напомнила я. — С тебя торт.

— Будет тебе торт.

— Расскажи про маму, — невольно слетело с языка. — Конечно, если ты хочешь…

— К сожалению, я мало что помню. Все, что я точно не забыл: она занималась моим воспитанием, часто улыбалась, любила читать мне сказки, обожала сладкое и гиацинты.

— Наверное, внешне ты похож на нее?

— Внешние данные достались мне от мамы, — подтвердил Том, поправляя спадающие на лоб вьющиеся волосы. — Ее лицо я помню до мельчайших деталей.

Друг на протяжении часа рассказывал, как и почему лишился родной матери. К моему ужасу, Тайлер Гудман сыграл ключевую роль в смерти Элизабет, своей жены. Со слов Тома, ему было семь лет, когда он своими глазами видел, как мама, распластанная на молочном ковре в гостиной, медленно умирает. Оказалось, что пару лет назад парень узнал настоящую причину смерти матери.

— Мама поссорилась с отцом из-за его тогдашней зависимости, — продолжал Том, не позволяя мне перевести дух.

— Зависимости?

— Он любил ходить в казино, и проигрывал всю свою зарплату.

— Мама накричала на отца из-за того, что тот не может остановиться. Он вспылил и в приступе гнева сильно ударил ее в висок. Она упала и второй раз приложилась головой об пол.

Я застыла, закрыв рот ладонью, чтобы не закричать в голос. Дыхание стало прерывистым. Пришлось ущипнуть себя, чтобы поверить в то, что это не кошмарный сон.

— Мистер Гудман не попытался ее спасти, когда понял, что натворил? — мой голос надломился.

— Он был в ярости и сразу вышел из комнаты. Когда вернулся, то было уже поздно.

Теперь стало понятно, почему отношения между отцом и сыном казались холодными и натянутыми. Возникало ощущение, что они неохотно разговаривают друг с другом и никогда не демонстрируют свою любовь друг к другу.

— Я прибежал в гостиную, услышав ее крик, — прохрипел Том, отвернувшись от меня. — Она умерла, неотрывно глядя мне прямо в глаза. Я ничем не мог ей помочь и просто плакал.

— Ты же понимаешь, что твоей вины нет? — всхлипнула я, смахнув пальцами слезы с раздраженной кожи лица.

— Я знаю.

— Ты… Ненавидишь своего папу?.. — дрожащим от слез голосом выдавила я.

— О его причастности к смерти матери я узнал недавно, — сухо сообщил он, отрешенно глядя на свои сложенные в замок ладони. — Отец до моих двадцати двух лет твердил, что мама оступилась и сильно ударилась головой. Спустя много лет он признался мне во всем.

— Ненавидишь? — повторила я.

— Я и раньше его недолюбливал, когда еще не знал о том, что его руки в крови.

— Почему? — удивилась я, шмыгнув носом.

— Когда мне было восемь, я зашел к нему в спальню, потому что боялся спать один во время грозы. Отец мне сказал, что я уже взрослый и не должен распускать нюни из-за всяких пустяков. Он выгнал меня и отправил спать в свою комнату.

Разумеется, я догадывалась, что Тайлер Гудман — строгий человек, но я не могла предположить, что он бессердечен и не способен понять другого. В особенности своего сына.

Меня мучил один единственный вопрос: почему моя мама до сих пор дружит со своим давним другом? Уверена, она знает, что из себя представляет Гудман. Она сама однажды говорила, что Тайлер холодно относится к большинству людей.

— С тех пор родилось официальное «отец», — признался Том, устало потирая веки. — Я перестал называть его папой.

Новый поток слез хлынул из моих глаз. Эмоциональное потрясение лишило меня сил. Положив голову на широкое плечо друга, я медленно прикрыла веки.

— Именно из-за недостатка внимания со стороны отца я начал разбивать в доме окна, задирал в школе одноклассников, делал замечания медсестрам в госпитале, — продолжал рассказ Том, не обращая внимания на мои тщетные попытки успокоиться.

— Даже тебя старался несколько раз вывести на эмоции, но ты меня игнорировала.

Я улыбнулась, вспомнив про его нелепые замечания, брошенные в мой адрес. Он так стремился задеть меня, что начинал пыхтеть, как паровоз, когда у него это не получалось.

— Потом я осознал, что вовсе не желаю привлекать твое внимание такими нехорошими методами, — поведал Том, сверкнув белозубой улыбкой.

— Решил подружиться?

— Да, изначально хотел подружиться, — ответил парень. — Правда, боялся, что ты меня не поймешь и отвергнешь.

— Изначально хотел подружиться? — повторила я, удивленно вздернув бровь и вскинув подбородок. — Что это значит?

— Больше я не хочу дружить, — после продолжительной паузы выдал он.

Я не была дурой и не стала задавать других уточняющих вопросов. Убирая голову с его плеча, недоверчиво покачала головой и тяжело вздохнула. Сердце снова забилось быстрее. Я попыталась расслышать слова Тома за оглушительным биением собственного сердца в ушах, но не смогла.

— Вивьен, все в порядке? — как сквозь толщу воды проник в уши бархатистый глубокий голос.

— Не влюбляйся в меня, Том, — умоляла я шепотом, забывая дышать.

— Уже поздно, — хмыкнул собеседник, придерживая меня за затылок. — Нужно было говорить это две недели назад.

Я взвыла от досады и страдальчески простонала, слабо ударив друга по плечу.

Заливистый хохот неудавшегося альпиниста раздался на всю улицу. Бледная ладонь погладила меня по голове, пытаясь успокоить. Том трепетно поцеловал меня в висок, обдав мое лицо горячим дыханием.

— Ты не подумал о своей девушке? — напомнила я, размазывая тушь по мокрым щекам.

— Отношения с Барбарой фиктивны, — выпалил Том, почесывая затылок. — Наши отцы хотят, чтобы мы были вместе, но ни я, ни она этого не желаем. Оба уже год делаем вид, что любим друг друга. Все ради того, чтобы папа Барбары не узнал о том, что его дочь на самом деле встречается со своим телохранителем.

Я прыснула, вспомнив мелодраму, на которую меня однажды позвал Александр. По сюжету фильма богатый отец выдает свою дочь замуж за телохранителя ради ее безопасности.

— Что плохого в том, что она встречается с телохранителем?

— Отцу Барбары нужен влиятельный зять.

— Мистер Гудман тоже хочет, чтобы ты был с ней? — задала я мучивший меня вопрос, до боли прикусив нижнюю губу.

— Он считает, что она мне подходит, и мечтает о том, чтобы его лучший друг стал членом нашей семьи.

— Ясно, — отрешенно протянула я, понурив голову.

Длинные пальцы легли на мой подбородок, мягко подняв голову. Том аккуратно заправил волнистую прядь волос мне за ухо, вынуждая мое сердце ускорить свой ритм. Я боялась, что оно действительно выпрыгнет из груди.

В медовых глазах Тома промелькнула несвойственная для него нежность. Он мягко притянул меня за затылок, обрушившись на мои губы требовательным, но не грубым поцелуем. Неведомая сила заставила меня приоткрыть губы и смело ответить на поцелуй. Судорожный вздох был заглушен мягкими движениями бледно-розовых губ Тома.

Теплые подушечки пальцев прошлись по моим холодным рукам, постепенно поднимаясь выше, и нашли свое место на шее. Правая рука парня погладила меня по щеке, углубляя поцелуй.

Пытаясь бороться с наваждением, я резко отстранилась, останавливая сладостное блаженство, охватившее с головы до ног.

Противиться этим мягким и умелым губам — задача нелегкая.

— Что-то не так? — уточнил Том, шумно выдыхая.

Карие глаза сияли и не собирались прекращать смотреть на меня. Он счастливо улыбался, мешая мне сконцентрироваться на чем-нибудь, кроме его красивой улыбки.

— Нас могут увидеть, — осмотревшись по сторонам, пролепетала я, набирая в легкие больше свежего воздуха.

— Мне все равно.

— У тебя есть девушка.

— Я же тебе объяснил ситуацию. Барбара — моя напарница. Мы с ней договорились, что через неделю закончим наши фиктивные отношения.

— Твоему отцу это не понравится.

— Меня это не волнует, — кисло отозвался Том, скрипнув зубами. — Думаю, в глубине души его ни капли не интересует моя жизнь.

— Это не так, — отрезала я, сведя брови у переносицы. — Отец переживал за тебя, когда ты был в коме. Если бы не беспокоился, то не просил бы лучших неврологов и травматологов заняться твоим лечением.

Парень задумчиво прижал ладонь к подбородку, размышляя над моими словами.

— Может быть, так и есть, — согласился он. — После всего произошедшего с матерью, он перестал играть в казино. Правда, он задолжал денег некоторым влиятельным людям. Отец продал все: машину, ювелирные украшения, дом. Только одну вещь он оставил…

— Что за вещь?

— Вот это кольцо, — Том протянул правую руку, где на среднем пальце красовалось симпатичное золотое кольцо. — Его очень давно подарила мне мама. Отец попросил меня беречь это украшение.

— Красивое.

— Ты замерзла, — констатировал Том, прикасаясь к моей ладони. — Зайдем в дом.

Поднявшись, мы зашли в дом. Миновав гостиную, я побежала в прихожую, где лежал пакет с подарком.

Стоящий позади Том заинтересованно покосился на протянутый презент. Он смущенно улыбнулся, приняв подарок. Парень удивился, когда увидел футболку. Присмотревшись, он расхохотался в голос, завидев на синей ткани силуэт своей кошки Коко.

— Вивьен, это потрясающе! — заключил он, улыбаясь во все тридцать два зуба.

К счастью, размер ему подошел.

— Тебе идет! — прокомментировала я.

— Буду носить не снимая, — отчеканил Том. — Ты сама сшила?

— Три дня не отходила от швейной машинки.

— Спасибо большое, Вивьен! — поблагодарил Том, обняв меня за талию и крепко прижав к себе. — Приятно знать, что кто-то потратил так много времени, чтобы порадовать меня.

Том побежал в свою комнату, собираясь продемонстрировать футболку кошке Коко. Я залилась смехом, наблюдая за этим ребячеством.

Спящая на хозяйской кровати Коко открыла глаза и пристально взглянула на меня. Вальяжно виляя белым пушистым хвостом, она подошла ко мне и понюхала платье. Я села на корточки, собираясь прикоснуться к белой шерсти, но Коко зашипела, агрессивно поцарапав мою ладонь.

Вскрикнув от боли, я отпрянула, отходя на три шага назад. Том недовольно закатил глаза, посматривая на питомца. Он прикрикнул на кошку, вынуждая ее прикрыть медно-карие глаза и подергать ушами.

— Коко долго привыкает к новым людям, — объяснил хозяин кошки, нервно поправляя кольцо на пальце.

Том взял в руки маленькую аптечку, вытащил пузырек с антисептическим средством. В очередной раз я взвыла от неприятных ощущений, когда спирт соприкоснулся с кожей.

— Извини, — прошептал Том, виновато посмотрев в мои глаза.

— Все в порядке, мистер Гудман, — заверила я, впервые за долгое время назвав его по фамилии отца.

— Я же говорил, что я не Гудман, — напомнил он. — Моя фамилия — Хоук. Несколько лет назад решил взять фамилию матери.

— Томас Хоук… — оценивающе протянула я, постукивая пальцем по подбородку. — Звучит неплохо.

Неожиданно рядом раздался знакомый голос, лишенный эмоций. Тайлер стоял неподалеку от нас и испепелял сына недобрым взглядом ледяных глаз.

— Вивьен, твой отец тебя обыскался, — сурово отчеканил хирург, пройдясь испытующим взором по моим сжатым в кулак ладоням.

— Иду, — сбивчиво пролепетала я.

Вернувшись в столовую, села за стол, на котором почти не осталось еды. Папа увлеченно переговаривался с отцом Барбары, активно жестикулируя руками.

— Ты меня искал? — спросила я, повернувшись к отцу.

— Нет.

Я нахмурилась, переводя пристальный взор на Тайлера, сверлящего меня пронзительным взглядом в ответ.

Глубоко вздохнула, ощутив дискомфорт в груди. Благоприятная атмосфера за секунду перетекла в удушливую. Я почувствовала себя лишней на этом празднике жизни. Похоже, не я одна так считала, поскольку Том сидел в зажатой позе, уныло поглядывая на гостей.

Я неконтролируемо скривилась и закатила глаза, стараясь не смотреть на доктора, прожигающего меня своими серыми глазами.

— Вивьен, как развиваются твои отношения с Александром? — неожиданно спросил Тайлер Гудман, буравя меня колючим взглядом.

Папа удивленно хлопнул угольными ресницами, услышав имя моего приятеля.

— Он мой хороший друг.

— Да? — он недоверчиво выгнул брови. — Думал, вы встречаетесь.

Я перевела взгляд правее и увидела, как крепко Том сжимает бокал в своей руке. Он едва слышно скрипнул зубами, не скрывая злости.

— Нет, нас никогда не связывали романтические отношения, — проговорила я, с трудом сдерживаясь, чтобы не закатить глаза.

— Александр все уши прожужжал медсестрам о том, как сильно ты ему нравишься, — хмыкнул мужчина.

— Мне он не признавался в чувствах.

— Вероятно, догадывался, что ты отвергнешь его. Вряд ли тебя заинтересовал бы обычный медбрат, — скучающе протянул Тайлер Гудман, безразлично пожимая плечами. — Разбить человеку сердце — дело простое.

Я застыла, словно восковая фигура. Удивление быстро сменилось досадой. Поспешно отвернувшись в сторону, постаралась никак не выдать своих эмоций.

Папа, заметивший мое разбитое состояние, насупился и встал на ноги, повернувшись лицом к говорящему. Он злился крайне редко, но если ярость овладевала его естеством, то окружающим нужно было немедленно убегать, сверкая пятками.

— Отец, тебя не должна волновать чужая личная жизнь! — возмущенно отрезал Том, жестом останавливая моего родителя. — Ты не имеешь никакого права говорить нашей гостье столь неприятные слова.

Кадык парня дернулся. Медовые глаза сверкнули, выдавая гнев с головой. Сын по-настоящему сердился на отца.

— Да, ты прав, сынок, — согласился Тайлер, боязливо поглядывая на дрожащую от злости нижнюю губу наследника.

— Тебе следует извиниться, — рыкнул Хоук.

— Прости меня, Вивьен, — неохотно выдавил Гудман.

Я промолчала, сложив руки на груди. Потянув отца за рукав рубашки, кивком указала на дверь.

Мы встали из-за стола и устремились в прихожую. Папа помог мне с пальто и открыл входную дверь, пропуская вперед.

Разумеется, уходить, не попрощавшись, — невежливо, но разговаривать с кем-либо не было желания. Мистер Гудман одним неосторожным предложением испортил настроение.

— Тайлер — негодяй, — кисло отчеканил родитель, агрессивно топнув ногой.

Послышался стук шагов, вынуждающих меня обернуться. Ко мне подбежал взволнованный Том.

— Вивьен, все хорошо? — уточнил Хоук, несмело заглядывая в мои глаза.

— Да.

— Я отвезу вас домой, — заявил он тоном, не терпящим возражений.

До квартиры мы доехали молча. Папа без интереса наблюдал за меняющимся пейзажем через автомобильное окно.

Том внимательно следил за дорогой, иногда переводя на меня многозначительный взгляд.

Остановившись у нужного дома, парень подал руку, помогая выйти из машины.

— Извини за сегодняшнее, Вивьен, — проговорил тот, виновато посмотрев в мои глаза. — Клянусь, понятия не имею, что на отца нашло…

— Все нормально, Том, — отмахнулась я, стараясь звучать убедительно.