Войны мозга. Научные споры вокруг разума и сознания

Глава 8 Постижение большего «Я» Мистический опыт

Однажды в 1600 году немецкий сапожник Якоб Бёме, завороженный изысканной красотой солнечных лучей, отразившихся в отполированной до блеска оловянной посуде, впал в экстаз, в котором ему открылось, что он способен проникать в самую глубинную основу и суть вещей[330]. До глубины души преображенный случившимся, сапожник позднее стал влиятельным мистиком и теологом, одним из лидеров протестантской революции, охватившей Европу.

В марте 1969 года американский астронавт Рассел Швайкарт пилотировал лунный модуль космического корабля «Аполлон-9» на околоземной орбите. Глядя на крошечную планету с ее зеленью и синевой, вновь и вновь пересекая естественные и политические границы, он испытал сдвиг в сознании, который преобразил всю его жизнь. «Когда на протяжении полутора часов летаешь вокруг Земли, – объяснял он, – начинаешь понимать, насколько неразрывно связана с ней твоя личность. От этого меняется все…»[331]. Преобразившийся до глубины души, ныне Швайкарт посвящает много времени людям, делится с ними своим опытом, он получил международное признание как активист борьбы за мир и охрану окружающей среды.

В 1976 году 38-летний Аллан Смит был врачом, занимался биомедицинскими исследованиями, считал себя атеистом и материалистом. Однажды вечером Смит любовался великолепным закатом из окна своего дома в Окленде, Калифорния. Он обратил внимание, что свет и в комнате, и на небе становится каким-то чересчур ярким, но все-таки приятным. Одновременно он испытал «ликование», а время как будто замедлялось, пока «не осталось только настоящее… Не было различия между мной и остальной Вселенной». Из этого состояния он вышел примерно через двадцать минут. «Я знал, что моя жизнь уже никогда не будет прежней», – писал он, и не ошибся. Несмотря на то что за свои исследования он получил государственную премию, Смит оставил стабильную и успешную работу в университете и стал фрилансером-клиницистом: ему требовалось уделять себе больше времени, чтобы исследовать вопросы, связанные с сознанием, духовностью, мистицизмом и вплести пережитый опыт в свою жизнь[332].

То, что произошло с Якобом Бёме в его мастерской, с Расселом Швайкартом во время полета «Аполлона-9», а с Алланом Смитом – в его собственной гостиной, носит название мистического опыта. Мистический опыт нерелигиозен по своей сути, однако он лежит в основе большинства религиозных традиций. На всемирную историю оказал значительное влияние мистический опыт великих духовных фигур – таких как Моисей или Мухаммед. Вероятно, по этой причине, как мы увидим далее, некоторые ученые-материалисты стремятся отыскать источник столь глубокого опыта в мозге. Я же убежден, что этот мощный, ошеломляющий и меняющий всю жизнь опыт невозможно свести к простому «сбою» в мозговой деятельности.

Для мистического опыта характерно расширение сознания далеко за привычные пределы тела и эго, за рамки повседневных представлений о времени и пространстве[333]. Его источник порой оказывается загадкой. К нему могут привести регулярные духовные практики – такие как молитвы и созерцание. Мистический опыт иногда может быть вызван околосмертным опытом, шаманскими ритуалами, постом, лишением сна, употреблением веществ, изменяющих сознание. Порой он просто происходит без какой-либо явной причины, как у Аллана Смита. Такой опыт исследуют специалисты по трансперсональной психологии. Эта отрасль, возникшая в конце 60-х годов ХХ века, признает, что мистичекий опыт способен дать важные сведения о природе реальности.

Уолтер Стейс, британский чиновник и философ, внес большой вклад в возрождение научного интереса к мистицизму во второй половине ХХ века. Стейс предположил, что общими чертами для мистического опыта являются: восприятие бытия как единой бесконечной непрерывной жизни, охватывающей все живое; ощущение умиротворенности, блаженства и радости; впечатление, что соприкасаешься с высшими уровнями реальности (иногда отождествляемыми с «Богом»); пребывание вне времени и пространства[334]. Поскольку мистический опыт субъективен и его испытывают непосредственно, о нем очень трудно рассказать другим.

Стейс также сделал различие между экстравертивными и интровертивными формами мистического опыта. При экстравертивном мистическом опыте повседневные предметы, живопись, музыка или природа продолжают восприниматься посредством физических чувств, вместе с тем они преображаются благодаря осознанию Единства, свет которого сияет сквозь них. Случай немецкого сапожника Якоба Бёме – наглядный пример такого мистического опыта.

При интровертивных формах мистического опыта, как тот, который испытал Смит, заурядное «маленькое я» на миг исчезает и возвращается преображенным. Это временное единство или отождествление со всем Сущим, и его можно назвать разными именами: Брахман, Всеобщее «Я», Единый, Абсолют, Основа бытия, Источник, Дао, Аллах, Бог… Во время такого опыта различие между тем, кто его испытывает, и другими людьми исчезает. Возникает также ощущение единства со всем, что только есть во всей Вселенной, и осознание того, что Основа бытия находится у истоков всей жизни и имеет бесконечное множество проявлений. В индуизме «Мандукья-упанишада» называет эту унитарную форму сознания «турья». На Западе канадский психиатр Ричард Морис Бёкк ввел термин космическое сознание для обозначения наиболее яркого и эффектного типа мистического опыта.

В 1872 году Бёкк некоторое время пребывал в таком состоянии сознания. После этого он посвятил тридцать лет своей жизни работе над книгой «Космическое сознание»[335], где привел в пример несколько человек, которые, как ему казалось, достигли состояния космического сознания или на время, или навсегда. К этим просветленным он отнес поэтов Генри Дэвида Торо и Уолта Уитмена, а также религиозных лидеров – Моисея, Иисуса и Будду. Бёкк предположил, что космическое сознание – следующая стадия развития человеческого сознания, а предшествующими двумя являются простое сознание животных и самосознание основной массы людей. Бёкк также предположил, что частота появления людей с космическим сознанием за последние несколько тысячелетий увеличилась.

Аллан Смит позднее писал о своем опыте. Как ученый, Смит оказался прекрасным наблюдателем. Его рассказ содержит множество деталей и яркие описания невыразимого, в сущности, явления, которое началось неожиданно, пока он сидел в удобном кресле, любуясь закатом:

Я… заметил, что в комнате постепенно становится светлее; посветлело и небо за окном… Мне стало очень хорошо, потом еще лучше, потом я возликовал. При этом время замедлилось. Яркость, подъем настроения и замедление времени происходили одновременно. Трудно оценить, за какой период произошли все эти изменения: само ощущение времени изменилось. Но было чувство, что изменения шли последовательно, а не скачком или рывками к новому состоянию. В конце концов возникло чувство, что время полностью остановилось. Его трудно описать, но, пожалуй, лучше будет сказать, что не было ни времени, ни ощущения времени. Существовал только настоящий момент. Мое ликование достигло экстаза, я никогда не подозревал, что оно может быть настолько сильным. Белый свет вокруг меня слился с красноватым светом заката, стал единым, окутывающим все вокруг, неразрывным полем ярчайшего света. Восприятие остального поблекло. И опять-таки, эти изменения казались последовательными и непрерывными.

В этот момент я слился со светом, и все, включая меня самого, стало единым целым. Меня было невозможно отделить от остальной Вселенной. В сущности, утверждать, что есть Вселенная, «я» или еще что-нибудь, было бы ошибочным, и в равной степени верно было бы сказать, что нет «ничего» и есть «все». Сказать, что субъект слился с объектом, – почти то же самое, что и описать вхождение в космическое сознание, но во время космического сознания нет ни «субъекта», ни «объекта». Все слова или логическое мышление прекратились, не было ощущения «наблюдателя», чтобы комментировать или классифицировать то, что «происходит». По сути, не было никаких отдельных событий, которые могли «происходить» – только безвременное, цельное и единое состояние бытия.

Космическое сознание невозможно описать – отчасти потому, что в описании участвуют слова, а в этом состоянии слов не существовало. Мои попытки описания, представленные здесь, – итог размышлений о космическом сознании вскоре после того, как оно прошло и пока еще сохранялся некий «вкус» этого события.

Возможно, наиболее значительным элементом космического сознания было абсолютная полнота знания о том, в чем оно заключается. Это знание – глубокое понимание, возникающее без слов. Я был уверен, что Вселенная – одно целое, что в ее основе – добро и любовь. Бёкк получил похожий опыт. Он знал: «Вселенная выстроена и упорядочена так, что в ней, вне всякого сомнения, все действует сообща на благо всех и каждого, и основополагающий принцип мира – то, что мы называем любовью, и счастье каждого в конечном итоге абсолютно бесспорно».

Эта милостивая сущность и основа бытия, с которой я соединился, была Богом. Однако между моим опытом приобщения к Богу как к основе бытия и антропоморфным Богом из Библии мало общего. Библейский Бог отделен от мира и обладает многими человеческими чертами. «Он» демонстрирует любовь, гнев, мстительность, высказывает требования, раздает награды, карает, прощает… Бог, обретенный в космическом сознании, – сама основа или «бытие» Вселенной, он не имеет человеческих черт в привычном смысле этого слова. Отделить Вселенную от Бога можно не в большей степени, чем отделить мое тело от его клеток. Более того, единственное чувство, которое ассоциируется у меня с Богом – любовь, но вместо того, чтобы говорить о любящем Боге, точнее было бы сказать, что Бог и есть любовь. Опять-таки, даже попытка охарактеризовать Бога как любовь и основу бытия – всего лишь метафора, но это самое большее, на что я способен, чтобы выразить невыразимое.

Знание о космическом сознании навсегда убедило меня в истинной природе Вселенной. Однако оно не ответило на множество вопросов, которые кажутся нам такими важными (не без причины) в нашем обычном состоянии сознания. С точки зрения космического сознания на вопросы вроде «что такое смысл жизни?» или «есть ли жизнь после смерти?» нет ответа, поскольку они не имеют значения. То есть во время космического сознания на онтологические вопросы полностью отвечает состояние бытия, а вербальные вопросы неуместны.

В конце концов космическое сознание погасло. Прошли изменения времени, свет, ликование. Когда я снова смог мыслить, солнце уже село, и по моим оценкам, все это событие продолжалось примерно двадцать минут. Сразу же после возвращения к привычному состоянию сознания я безудержно расплакался и плакал примерно полчаса. Это были слезы радости и грусти, потому что я знал, что моя жизнь уже никогда не будет прежней[336].

После случившегося Аллан Смит сменил карьеру. Он говорит, что пережитый опыт не сделал его моментально «святым или просветленным», однако он обнаружил, что стал меньше тревожиться и смог по-настоящему радоваться жизни. И да, исследования показали, что мистический опыт обычно оставляет неизгладимый отпечаток на человеке, испытавшем его.

Столетие назад британская писательница и мистик Ивлин Андерхилл опубликовала «Мистицизм» – основополагающее руководство по взглядам и практикам западных мистиков[337]. В этом классическом труде она пишет, что сущность мистической жизни заключается в трансформации личности. В соответствии с этим исследования показали, что мистический опыт часто приводит к глубоким преобразующим изменениям во взглядах и поведении – переменам в мировоззрении, убеждениях, ценностях, отношениях и ощущении самого себя[338]. Мистический опыт также склонен давать человеку, испытавшему его, ощущение смысла и нового значения жизни. После него люди набирают меньше баллов в психопатологических тестах и лучше чувствуют себя в психологическом отношении, чем те, кто никогда не его не испытывал. Кроме того, обладателям такого опыта обычно удается совершенно по-новому взглянуть на свои житейские проблемы, они уже не чувствуют себя жертвой повседневных испытаний и превратностей[339].

В 1975 году Эндрю Грили, католический священник и социолог, в качестве научного сотрудника Национального центра исследования мнений (NORC) при Университете Чикаго провел опрос в связи с возникновением мистического опыта[340]. В этом опросе 35 % из 1460 респондентов утвердительно ответили на вопрос: «Испытывали ли вы когда-либо ощущение близости к мощной духовной силе, благодаря которой вы как будто бы поднялись над собой прежним?» Несколько лет спустя проспективное исследование было направлено конкретно на те случаи, по поводу которых в 1975 году на этот вопрос был дан утвердительный ответ[341]. При этом обнаружилось, что почти 1 % всех ответивших, по-видимому, пережили глубокий мистический опыт. Эти результаты свидетельствуют о том, что каждый год, вероятно, несколько тысяч человек во всем мире испытывают подобное[342]. Вопрос, которым задается наука, звучит так: «Где источник этих переживаний?»

Древние греки верили, что видения, которые посещают людей во время эпилептических припадков, посланы богами. Поэтому эпилепсию они называли «священной болезнью». Но может ли мистический опыт быть спровоцирован аномальной активностью мозга, как считают некоторые ученые? Вопрос любопытный.

Неврологи Джеффри Сейвер и Джон Рабин предположили, что мистический опыт величайших религиозных деятелей в истории человечества – святого Павла, Жанны д’Арк, Терезы Авильской и Терезы из Лизьё – объяснялся, вероятно, височной эпилепсией[343]. Это неврологическое заболевание характеризуется кратковременными нарушениями нормальной электрической активности в височных долях, расположенных по одной с обеих сторон головы, над ушами. Височные доли задействованы в слушании, зрении, памяти и эмоциях. После припадков височной эпилепсии люди обычно сообщают о слуховых и зрительных галлюцинациях, дисфории, боязни, гневе, впечатлении деперсонализации и нереальности происходящего. Однако духовный опыт они упоминают крайне редко[344].

Невролог из Чикагского университета Джон Хьюз, специализирующийся на лечении эпилепсии, подробно изучил случай святой Жанны д’Арк, также известной как Орлеанская дева. Хьюз пришел к выводу, что у этой знаменитой религиозной фигуры на самом деле не было височной эпилепсии[345]. Он также отмечает, что симптомы такой эпилепсии имеют мало общего с различными аспектами мистического опыта.

Национальные опросы, проведенные в США, Великобритании и Австралии, выявили, что от 20 до 49 % опрошенных имеют духовный опыт[346]. Он дает контакт с более обширной нематериальной реальностью. Несмотря на то что он не так впечатляет, как полноценный интровертивный мистический опыт, – он тем не менее может преобразить. Вот пример духовного опыта, о котором рассказал мне человек по имени Джон после публикации моей книги «Научные битвы за душу»[347]:

Десять лет назад я крепко «сидел» на наркотиках. На сильных, тех, к которым привыкаешь. У меня уже поехала крыша, я был безнадежен – пока не пережил этого опыта. Раньше я о нем никогда не говорил (вокруг полно неверующих и сомневающихся). Однажды ночью яркий белый Свет ударил мне между глаз. Комната озарилась, Свет пронизал все мое тело. С тех пор я не употреблял наркотики, не пил и не курил. Этот опыт спас мне жизнь и дал огромную веру в то, что я не одинок. И показал, что можно исцелиться от хронической зависимости от кокаина, героина и «спидов».

Теперь я считаю себя скорее не частью проблем общества, а частью их решения.

Я ни в коем случае не религиозен, но я верю в высшую силу, которая заставила меня пойти по другому пути. У меня не было веры, пока этот дар не спас мне жизнь.

Поскольку духовный опыт – сравнительно распространенное явление у населения в целом, справедливо будет отметить, что большинство людей, получивших духовный или мистический опыт – не эпилептики. Если бы височная эпилепсия порождала такой опыт, то его испытывали бы все или почти все те, кто ею страдает. Очевидно, она не играет той роли, которую предположительно приписывали ей Сейвер и Рабин.

Майкл Персингер – нейробиолог из Лаврентийского университета в Садбери, Онтарио, Канада; его работа вызывает неоднозначное отношение. Этот самопровозглашенный атеист и материалист предположил, что несильные и временные электрические судороги в пределах височных долей могут объяснять внетелесный опыт, появления духовных сущностей, похищение инопланетянами, религиозный опыт и мистические видения. Персингер также предположил, что можно в целях эксперимента вызвать духовный опыт путем слабой электромагнитной стимуляции височной доли[348]. Эта гипотеза привела к созданию в начале 80-х годов ХХ века «шлема Корена» (названного в честь его изобретателя Стенли Корена, коллеги Персингера). Этот модифицированный шлем для катания на снегоходе снабжен электромагнитными катушками, размещенными над височными долями. Катушки предназначены для электромагнитной стимуляции определенной части мозга. Журналисты прозвали это устройство «шлемом Бога» после того, как он несколько раз появился в телевизионных документальных фильмах.

С 80-х годов ХХ века Персингер и его коллеги провели ряд исследований с применением этого шлема, чтобы проверить гипотезу, согласно которой духовный опыт можно вызвать стимуляцией височной доли. В одном из этих исследований[349] на височную долю воздействовали слабыми пульсирующими электромагнитными полями (немногим сильнее тех, которые генерирует мобильный телефон или монитор компьютера) в течение 20 минут, пока участники эксперимента, студенты-психологи, сидели в тихой комнате в непрозрачных закрытых защитных очках. На другую группу студентов электромагнитным полем не воздействовали, хотя всем ее участникам сказали, что будут. Две трети участников сообщили, что под влиянием электромагнитного поля «ощутили некое присутствие» – почувствовали, что рядом кто-то есть. Но 33 % участников контрольной группы (на которую не воздействовали электромагнитным полем) также сообщили о таком присутствии. Участники приписали это ощущение присутствия «духу-наставнику» или умершему родственнику.

Несколько лет назад группа ученых из Университета Уппсалы в Швеции во главе с психологом Пером Гранквистом попыталась повторить опыты Персингера и его коллег[350]. Шведские ученые пользовались оборудованием Персингера и консультировались с его сотрудником Стенли Кореном, чтобы в точности воспроизвести условия прежних экспериментов. Гранквист и остальные предприняли меры, чтобы эксперимент получился двойным слепым, и привлекли к участию двух экспериментаторов, которым не сообщили о цели исследования. Первый взаимодействовал с участниками, а второй включал и выключал электромагнитные поля, не советуясь ни с первым экспериментатором, ни с участниками. Таким образом, ни участники, ни экспериментаторы не знали, на кого именно воздействуют электромагнитным полем.

В исследовании участвовали 89 студентов с факультетов психологии и теологии. Им объяснили, что цель исследования – изучение влияния слабых электромагнитных полей на получаемый опыт и состояние чувств. Участники и не подозревали о том, что одно из полей будет фикцией. Для того чтобы ученые могли оценить влияние личностных черт на результаты, студентов попросили после завершения эксперимента заполнить анкету.

Никаких свидетельств влияния слабых электромагнитных полей не обнаружилось. Лучшую возможность предсказать исход исследования давали черты личности, особенно внушаемость. Из трех участников, сообщивших о ярком духовном опыте, двое были из контрольной группы. Из двадцати двух, сообщивших о «слабом» духовном опыте, к контрольной группе принадлежало одиннадцать. Все они набрали много баллов на тестах внушаемости. Гранквист и его коллеги приписали эти результаты тому факту, что они применили двойной слепой, рандомизированный и контролируемый метод. И они утверждали, что исследования группы Персингера на самом деле не были двойными слепыми, ведь экспериментаторы знали, каких результатов ожидать. Шведские исследователи также сделали вывод, что психологическое внушение – наиболее правдоподобное объяснение результатов исследований, которые проводил Персингер.

Как и следовало ожидать, Персингер опротестовал результаты группы ученых из Уппсалы. Он заявил, что те неправильно или недолго пользовались шлемом. Гранквист опроверг эти доводы, заявив, что Персингер сам согласовал все детали методики воздействия.

Краткие описания пережитого опыта, о котором сообщили участники исследований Персингера, практически ничем не напоминали подлинный духовный опыт. Они не соответствовали утверждениям Персингера о том, что он с коллегами смог вызвать аутентичный духовный опыт, воздействуя слабым электромагнитным полем на височные доли. Такое заключение не является неожиданностью, ведь в исследованиях, связанных с непосредственной электрической стимуляцией височных долей у пациентов с эпилепсией, вызвать духовный опыт не удалось. Собственно говоря, непосредственная электрическая стимуляция височных долей очень редко вызывает какие-либо психические реакции – ощущения, образы, мысли, чувства[351]. Однако это не значит, что височная доля не задействована в нейронной медиации духовного опыта.

Радиолог и нейробиолог Эндрю Ньюберг – один из основателей зарождающейся области, которую журналисты и писатели назвали нейротеологией. Основная цель исследователей в нейротеологии – выяснить, что происходит в мозге во время религиозного и духовного опыта. Примерно десятилетие назад Ньюберг и его коллеги из Пенсильванского университета проводили сканирование мозга францисканских монахинь, погруженных в «молитву сосредоточенности», предназначенную для того, чтобы открыться присутствию Бога[352]. Эта молитва предусматривает мысленный повтор конкретной фразы. Сканирование проводили методом однофотонной эмиссионной компьютерной томографии (ОФЭКТ), позволяющим визуализировать приток крови и метаболизм после инъекции радиоактивных веществ. Согласно субъективным отчетам монахинь, во время молитвы им казалось, что они теряют привычное чувство времени. ОФЭКТ объективно показала изменение притока крови к верхней теменной дольке – участку в задней части теменной доли. Ньюберг и его коллеги предположили, что измененное ощущение пространства, которое испытывали монахини во время «молитвы сосредоточенности», связано с изменениями кровотока в этой зоне мозга, которая, как известно, задействована в пространственных представлениях о теле.

Вскоре после публикации этой новаторской работы я предпринял программу исследований с целью выяснения, что происходит в мозге человека во время мистических состояний сознания. Для нашего первого исследования я пригласил к участию монахинь ордена кармелиток. Мистическая жизнь занимает центральное место в этом католическом ордене, основанном в XII веке отшельниками с горы Кармель на севере Израиля. К этому ордену принадлежали такие мистики, как святая Тереза Авильская и святой Иоанн Креста (Хуан де ла Крус). Монахини-кармелитки много времени посвящают безмолвной молитве и созерцанию. Им разрешено разговаривать друг с другом только два раза в день, по двадцать минут, после обеда и ужина.

Неудивительно, что привлечь кармелиток к участию в исследованиях оказалось непросто. Их приходилось уверять, что цель этих исследований – отнюдь не развенчание мистического опыта, то есть не демонстрация того, будто мистический опыт – всего лишь иллюзия, созданная сбоями в работе мозга. В монастырях провинции Квебек нам удалось найти в общем пятнадцать кармелиток, согласившихся на время оставить уединенную жизнь в монастыре ради участия в исследовательском проекте. Все они утверждали, что по меньшей мере однажды испытывали «явное единство с Богом». К моменту исследования все пятнадцать монахинь посвятили молитвам и созерцанию в целом около 210 тысяч часов.

В лаборатории визуализации работы мозга монахинь попросили снять облачения и головные уборы и надеть футболки и больничные брюки. Им дали наушники и поролоновые подушки, обложив ими голову, чтобы приглушить громкое гудение и щелкание аппарата МРТ. Перед началом эксперимента монахини объяснили нам, что «Бога невозможно призвать по своей воле», поэтому их просили просто воскресить в памяти наиболее яркий мистический опыт, какой у них только был с тех пор, как они примкнули к ордену кармелиток. Задача была посильной, если учесть, что в экспериментах, где участников просили вспомнить и пережить какое-либо событие из их жизни, связанное с сильными эмоциями, задействовались те же участки и сети мозга, что и при самом событии.

Непосредственно после завершения эксперимента монахинь просили оценить свой опыт по «Мистической шкале Худа», опроснику, предназначенному для анализа мистического опыта, о котором сообщают те, кто его испытал. Главными пунктами этой шкалы, связанными с опытом монахинь, были следующие: «Я знала, что мой опыт священен», «в нем было нечто большее, чем я, это словно поглотило меня» и «я ощутила глубокую радость». Во время качественного опроса, проведенного в конце эксперимента, монахини сообщили, что ощущали присутствие Бога, Его безусловную и бесконечную любовь, а также завершенность и умиротворение. Мистический опыт монахинь ассоциировался с активностью не только в височных долях, но и в нескольких других областях мозга, задействованных в восприятии, позитивных эмоциях, представлениях о теле в пространстве и осознании себя[353]. Эти результаты указывают, что в височных долях нет единственного «места Бога» или «модуля Бога».

Не так давно моя исследовательская группа провела еще одно фМРТ-исследование, на этот раз с участием тех, кто испытал околосмертный опыт и утверждал, что сохраняет связь со «светом», увиденным тогда[354]. Для участия было выбрано пятнадцать человек из окрестностей Монреаля. Все эти люди чуть не умерли или побывали в состоянии клинической смерти. Шум от аппарата МРТ снова глушили наушниками и поролоновыми подушками. Участников сканировали в то время, пока те находились в медитативном состоянии и пытались «восстановить связь» с тем же светом.

Многие участники плакали, сходя со сканера. Один из них, Хорхе Медина, испытавший свой опыт на пожаре, где чуть не погиб и получил ожоги третьей степени, покрывающие 90 % тела, даже сообщил, что ему показалось, будто во время сканирования он вышел из тела. Как и в нашем исследовании с участием кармелиток, задействованными оказались многие участки мозга, в том числе височные доли. Но совпадение по участкам, активированным у монахинь, и тем, которые сработали у испытавших околосмертный опыт, оказалось лишь незначительным. Это свидетельствует о том, что разные виды духовного опыта связаны с различными участками и сетями мозга.

В исследованиях с визуализацией мозга корреляции – статистические показатели связи – устанавливаются между активными областями мозга и изменениями в психической деятельности людей, которые проходят сканирование. Такие корреляции не дают нейробиологам возможность делать причинно-следственные умозаключения. В случае с нашими исследованиями посредством фМРТ это означает, что мы не можем подтвердить, что активность в различных участках действительно была причиной духовного опыта, о котором сообщали монахини и участники экспериментов, обретшие околосмертный опыт.

Очевидно, что исследования с визуализацией мозга не в состоянии доказать или опровергнуть существование «высшей силы». Некоторые ученые и журналисты утверждают: сам факт связи духовного опыта с нейронными коррелятами позволяет предположить, что этот опыт – всего лишь иллюзии, «не что иное, как» активность мозга. Эти представления ошибочны, как если бы мы утверждали, что картина, которую мы разглядываем, – иллюзия, потому что она связана с выявленной активностью в зрительной зоне нашего мозга.

Во все века во множестве религиозных ритуалов, призванных вызвать мистические состояния сознания, использовались вещества растительного происхождения, «психоделики» (слово «психоделик» означает «проявляющий душу/разум»). Эти психоактивные вещества играли ключевую роль в духовных практиках аборигенных сообществ Амазонии, Центральной Америки и Сибири[355]. Вьющееся растение ипомея, активными соединениями в котором являются псилоцибин и псилоцин, применялось в религиозных церемониях ацтеков и по сей день используется племенами Мексики для общения с миром духов. Этноботаник-любитель Гордон Уоссон четыре десятилетия назад предположил, что мухомор красный (Amanita muscaria) – это и есть священное растение «сома», воспетое в «Ригведе», древнем собрании гимнов на ведийском санскрите[356]. Кактус пейот, основное действующее вещество которого – мескалин, ацтеки использовали еще в 300 году до нашей эры. Пейот до сих пор применяют с духовными целями в современной Церкви коренных американцев.

На основании собственного опыта применения мескалина знаменитый писатель Олдос Хаксли предположил, что все люди потенциально являются «Всем Разумом», то есть составляют основу бытия[357]. Он утверждал, что мозг и нервная система действуют как фильтр (или редукционный клапан), благодаря которым возможно биологическое выживание, и подозревал, что психоделики способны на время нарушить или отключить эту функцию фильтра, благодаря чему можно приобщиться к «Всему Разуму».

Первые исследования, посвященные психоделикам, были проведены в Гарвардском университете в 50-60-х годах ХХ века. Хастон Смит участвовал в нескольких из них. Этот ученый-религиовед из Массачусетского технологического института приобрел известность после того, как в 1958 году опубликовал «Религии человечества» – самое популярное научное пособие из всех когда-либо написанных о религиях мира[358]. Прекрасно сознавая, что изменяющие сознание вещества ассоциировались с религией во все века и повсюду в мире, Смит пожелал убедиться, действительно ли некоторые психоделики могут способствовать мистическому опыту.

В первый день 1961 года Хастон Смит принял среднюю дозу мескалина в присутствии гарвардского психолога Тимоти Лири. Позднее он писал:

Я на своем опыте испытал метафизическую теорию эманационизма, согласно которой все начинается с чистого, неразрывного и бесконечного света Божьего или пустоты, затем свет распадается на разные формы, его сила снижается, он рассеивается, проходя сквозь все более низкие уровни реальности. Мои друзья по исследованию функционировали в доступном для восприятия волновом диапазоне, но гораздо более ограниченном, узком и жестком, чем диапазон, которым теперь имел честь пользоваться я. Идея Бергсона о мозге как редукционном клапане, по-видимому, верна.

Наряду с «психологической призмой» мне в голову пришло еще одно выражение – «эмпирическая метафизика». Теория эманаций и сложные, четко очерченные наслоения индийской космологии и психологии до настоящего момента были концепциями и умозаключениями. Теперь же они стали объектами непосредственного прямого восприятия. Я видел, что именно таких теорий требует обретенный мною опыт. Я посмеивался, размышляя о том, как сглупили историки философии, считая тех, кто формулировал подобные взгляды на мир, гениями-мыслителями. Если они располагали таким опытом, как мой, им достаточно было навыков наемного писаки. Но мой опыт не только объяснял происхождение этой философии, но и подтверждал ее истинность. Как в платоновском мифе о пещере, то, что я видел сейчас, поразило меня со всей силой солнца, по сравнению с которым привычный опыт был трепещущими тенями на стене.

Как могли эти неисчислимые наслоения, миры внутри миров, парадоксы, в которых я мог быть и собой, и своим миром, а любой эпизод мог продолжаться и мгновение, и вечность, – как можно все это облечь в слова? Я осознал, насколько невозможно было бы для меня описать их…[359]

В дальнейшем Хастон Смит был привлечен к участию в событии, получившем название «эксперимента Страстной пятницы». Этим экспериментом руководил Уолтер Панке, врач, в то время получавший докторскую степень по религиоведению в Гарварде. Панке использовал двойной слепой метод, при котором одна группа участников (в основном магистранты) получала псилоцибин – активное вещество из так называемых «галлюциногенных» или «волшебных» грибов, а вторая группа – ниацин (в качестве плацебо), компонент комплекса витамина В, содержащийся в мясе, молочных продуктах и пшеничном зародыше. Участники обеих групп не знали, кто из них получил психоделик. Эксперимент проводился в часовне Марш-Чепел в Бостонском университете перед службой на Страстную пятницу в 1962 году. Смит попал в группу, которой дали псилоцибин. Почти все участники псилоцибиновой группы, и только ее одной, сообщили об опыте, неотличимом от мистического. В соответствии с мнением Хаксли, эксперименты с психоделиками убедили самого Хастона Смита, что эти вещества действительно способны вызывать подлинный мистический опыт[360].

К сожалению, психоделические вещества оказались под запретом федеральных регулирующих органов после того, как Тимоти Лири стал пропагандировать применение ЛСД под лозунгом «Включись, настройся, выпадай!» Последовавшая культурная война побудила федеральное правительство в начале 70-х годов ХХ века прикрыть большинство исследований психоделических веществ на людях.

В 90-х годах ХХ века федеральные регулирующие органы снова начали давать разрешения на контролируемые исследования того, как психоделики влияют на человека. Ученые из таких организаций, как Гарвард, Университет Джона Хопкинса, Университет Аризоны и Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, ныне проводят исследования психоделиков на людях. Эту работу поддерживают главным образом некоммерческие организации, такие как Исследовательский институт Хеффтера и Междисциплинарная ассоциация исследований психоделиков (MAPS).

Нейрофармаколог Роланд Гриффитс и его коллеги из Университета Джона Хопкинса недавно попытались воспроизвести эксперимент Панке. Они отобрали 36 человек, не имеющих серьезных физических или эмоциональных проблем. Никто из них раньше не принимал психоделики. Почти все участники, преимущественно выпускники колледжей средних лет, были знакомы с молитвой и посещали воскресные службы.

Эксперимент был двойным слепым: ни участники, ни наблюдатели не знали, что именно получили участники – псилоцибин или контрольный препарат. В качестве контрольного вещества был выбран риталин, стимулирующий препарат, парадоксальным образом успокаивающий гиперактивных детей. В первый раз экспериментаторы давали добровольным участникам либо псилоцибин, либо риталин, а во второй – меняли препараты. Участникам объясняли, что надо закрыть глаза и направить все внимание на себя. За ними наблюдали в течение восьми часов после приема препаратов, чтобы убедиться, что с ними все в порядке. Никто из участников не сообщал о серьезных негативных эффектах во время эксперимента. Сразу же после сеансов и вновь по прошествии двух месяцев их просили заполнить опросники, оценивающие влияние препаратов и мистического опыта – по «Опроснику мистического опыта Панке-Ричардса», разработанному специально для оценки мистических переживаний и основанного на описательной работе Уолтера Стейса[361].

Две трети участников, получивших псилоцибин, оценили это событие либо как лучший опыт в своей жизни, либо как входящий в пятерку лучших. Участники, по их словам, почувствовали, будто исчезли границы между ними и всем остальным и будто они принадлежат к более обширному состоянию сознания. Кроме того, они рассказывали об ощущении единства со всем сущим, о чувстве умиротворенности и невообразимой радости. Через два месяца после исследования 79 % этих участников сообщили об умеренном или значительном улучшении самочувствия или чувства довольства жизнью. Позитивные изменения в их общих чувствах, взглядах и поведении независимо подтвердили их родственники и друзья.

Результаты этого знаменательного исследования были опубликованы в Journal of Psychopharmacology в 2006 году[362].

В опросе, проведенном через 14 месяцев после эксперимента, большинство этих же участников снова заявили об улучшении самочувствия и оценили все тот же опыт как один из пяти самых значительных в своей жизни[363]. Поскольку между отчетами участников эксперимента и описаниями мистических переживаний, данных мистиками, прослеживается поразительное сходство, Гриффитс считает, что человеческий мозг рассчитан на подобный «объединяющий» опыт[364].

Я согласен с Анри Бергсоном и Олдосом Хаксли: привычные нам состояния активности мозга осуществляют функцию фильтра, ввиду которого мы обычно не осознаем основу бытия. Исследования в области нейробиологии, представленные в этой главе, указывают: для того чтобы испытать мистический опыт, необходимы изменения в электрохимической активности мозга. Как мы видели, таких изменений можно достичь разными средствами, и, скорее всего, способствовать мистическому опыту могут разные паттерны мозговой активности. Пример Пэм Рейнолдс, рассмотренный в предыдущей главе, и другие случаи околосмертных переживаний, вызванные остановкой сердца, также указывают, что глубокий мистический опыт может произойти при отсутствии функций мозга. Это вполне понятно, если учесть, что мозг в это время не выполняет функцию фильтра.

Мистический опыт, особенно интровертивного типа, дает нам ряд важных уроков, противоречащих научно-материалистическому мировоззрению. Он помогает нам понять: вопреки видимости, мы не заперты внутри нашего мозга и тела и не обособлены друг от друга, а скорее, «органически» связаны со всеми остальными и со всем, что только существует в целой Вселенной. Психиатр Станислав Гроф, один из основателей трансперсональной психологии, отмечает, что опыт обращения к глубинам человеческой психики свидетельствует о том, что разум и сознание – фундаментальные характеристики всего сущего и что они тесно взаимосвязаны с материальным миром[365]. Мистический опыт указывает: как капля в океане сама является океаном, так и мы – часть бесконечного космического разума, который распространяется повсюду во Вселенной, далеко за пределы времени и пространства.

В мистических состояниях сознания мы можем преодолевать иллюзорные границы нашего «малого Я» и эмпирически устанавливать связь – на самом глубинном уровне психики, – с этим космическим разумом, основой бытия, которая и есть наше «истинное Я». В таких состояниях капля осознает, что она и есть океан. В заключении этой книги я представлю зарождающуюся модель реальности, выходящую далеко за пределы материалистского мировоззрения: она охватывает и каплю, и океан как части одного и того же безграничного мира и придает смысл тому, что материалисты-догматики называют абсурдом.