Войны мозга. Научные споры вокруг разума и сознания

Глава 3 Тренируй разум, преображай мозг Нейропластичность

В 2004 году Далай-лама XIV, Тэнцзин Гьямцхо, пригласил четырех нейробиологов в Дармсалу, Индия. Главным вопросом этой встречи была нейропластичность: динамический потенциал, благодаря которому мозг перестраивает себя на протяжении всей жизни, реагируя на повседневный опыт. Эту встречу, продолжавшуюся пять дней, посетили десятки тибетских монахов-буддистов. Нейробиологи единодушно высказали мнение, что разум – лишь проявление электрохимических процессов в мозге и что незачем обращаться к каким-либо духовным или нематериальным аспектам, чтобы понять умственные способности. Как и следовало ожидать, Далай-лама и монахи придерживались совершенно иной точки зрения[110].

Несмотря на различия во взглядах, монахи и ученые с одинаковым воодушевлением обсуждали заманчивую возможность предсказуемого формирования мозга разумом, во многом схожего с формированием мышц с помощью физических тренировок. Далай-лама выразил глубокую уверенность в том, что мысли и чувства, какими бы внутренними и нематериальными они ни были, способны оказать значительное влияние на деятельность и структуру мозга.

Нейробиолог Фред Гейдж, посетивший в 2004 году встречу в Дармсале, излагает традиционные представления о мозге таким образом: «Если бы мозг был подвержен изменениям, менялись бы и мы. И если бы в мозге совершились неверные изменения, мы изменились бы непоправимо. Проще поверить, что изменений нет. При этом личность остается практически постоянной»[111].

Не все ученые приняли Далай-ламу в нейробиологию с распростертыми объятиями. В 2005 году, когда Общество нейробиологии (SfN) – крупнейшее профессиональное сообщество нейробиологов в мире, – известило о том, что Далай-лама согласился выступить с ежегодным циклом лекций «Диалог между нейробиологией и обществом» на предстоящей осенней встрече в Вашингтоне, округ Колумбия, это объявление не прошло незамеченным. Несмотря на то что тема его выступлений, «Нейробиология медитации», предназначалась для того, чтобы дать духовному лидеру Тибета возможность продвинуть идею партнерства буддизма и науки, она сразу была принята в штыки.

Некоторые ученые требовали, чтобы Общество нейробиологии отменило лекции, грозили бойкотировать встречу и возмущались, утверждая, что Далай-лама не вправе рассуждать о нейробиологии. Один исследователь из Национальных институтов здравоохранения заявил: «Мы не желаем смешивать науку с религией ни в классах, где учатся наши дети, ни на научной конференции». Другой организатор петиции высказался еще язвительнее и осведомился: «А кого пригласят на следующий год? Папу римского?»

История исследований способности мозга изменяться и развиваться благодаря обучению непродолжительна. В начале 60-х годов ХХ века Марк Розенцвейг, психолог-исследователь из Университета Калифорнии в Беркли, стал одним из пионеров в исследованиях нейропластичности. Вместе с коллегами он установил, что крысы, выросшие в обогащенной среде – в клетках с беговыми колесами, игрушками, которые можно было катать, лестницами, чтобы взбираться на них, – обучались лучше, чем генетически схожие крысы, выросшие в совершенно обычной обстановке, где не было никаких подобных предметов. При дальнейшем сравнении мозга этих крыс результаты были очевидны: мозг крыс, выросших в обогащенной среде, весил больше и содержал больше нейромедиаторов, чем мозг крыс, выросших в обычной обстановке[112].

Примерно через 30 лет, в конце 90-х годов ХХ века, Фред Гейдж и его коллеги из Института Солка сравнивали мозг двух групп стареющих мышей из одного и того же помета, росших в обогащенной среде и в обычной. По данным исследований, первые показывали превосходство в тестах, оценивающих способность исследовать и учиться, и в гиппокампе их мозга содержалось гораздо больше новых нейронов, чем в мозге последних. Это важное открытие свидетельствует о том, что стимуляция факторами среды может способствовать нейрогенезу – образованию новых нейронов – даже в стареющем мозге[113].

До 70-х годов ХХ века центральное место в нейробиологии занимала догма, согласно которой мозг взрослого человека представляет собой статичную, жестко запрограммированную машину, лишенную способности изменяться и производить новые нейроны. Однако научные исследования, которые привели к революционному открытию нейропластичности, и другие примечательные научные труды доказали прямо противоположное: мозг взрослого человека непрестанно меняет свою структуру и функционирование, создает новые нейроны и синаптические связи, обновляет уже существующие нейронные сети или развивает новые. Нам не приходится довольствоваться мозгом, который достался нам при рождении. Спросите хотя бы у лондонского таксиста.

Водители традиционных лондонских черных такси, «кэбов», могут рассчитывать на заработки, почти вдвое превышающие зарплату других таксистов, однако к этой награде ведет тяжелый путь. Будущие таксисты должны хорошо разбираться в множестве улиц и районов, расположенных в радиусе почти десяти километров от перекрестка Чаринг-Кросс в центре Лондона, и выдержать трудный устный экзамен, прозванный «Знание». Учеба и подготовка к экзамену обходятся недешево, водителям требуется несколько лет напряженного труда, чтобы достичь цели. «В среднем учащийся занимается по 15–30 часов в неделю на протяжении трех лет», – согласно данным The Observer[114]. Однако ради вожделенной лицензии водителям приходится не просто сдавать экзамен, но и менять размеры своего мозга.

В 2000 году группа ученых из Университета Лондона под руководством доктора Элеоноры Магуайр провела магнитно-резонансную томографию (МРТ) мозга шестнадцати лондонских таксистов, имеющих обширный опыт ориентирования в городе. Исследователи сравнили мозг этих таксистов с мозгом представителей контрольной группы, не водивших такси. Магуайр и ее коллеги обнаружили убедительные доказательства того, что мозг взрослых людей действительно способен физически меняться благодаря знаниям.

В каждом полушарии мозга водителей такси задний отдел гиппокампа был значительно крупнее, чем у представителей контрольной группы. Задний отдел гиппокампа, расположенный в медиальной части височной доли мозга, объединяет информацию из краткосрочной и долгосрочной памяти, участвует в пространственной ориентации и считается вместилищем пространственных данных об окружающей обстановке. Неудивительно, что эта область у водителей такси, которые провели в профессии несколько десятилетий, оказалась более развитой, чем у тех, кто только начал водить такси. Тем не менее открытие удивило даже самих водителей. «Я никогда не замечал, что у меня растет часть мозга, – говорил один. – Интересно, что стало с остальным?»[115].

По мнению Магуайр и ее коллег, эти результаты указывают, что задняя часть гиппокампа способна разрастаться у людей, жизнь которых во многом зависит от их навигационных навыков. Наш мозг не является постоянным и неизменным, он может развиваться и меняться со временем, в зависимости от того, как мы им пользуемся. Все это подкрепляет точку зрения многих нейробиологов – о том, что существует способность к местным пластичным изменениям в структуре мозга взрослого человека в ответ на требования среды. «Это исследование первым показало, что выполняемая нами работа действительно меняет структуру мозга, – считает Магуайр. – Мы смогли увидеть пластичность человеческого мозга, и это дает надежду на реабилитацию пациентов с неврологическими нарушениями»[116].

На нейропластичность влияет не только приобретение знаний. Исследования показали, что изменения в мыслях и чувствах обладают силой, преображающей мозг.

Мы с моей исследовательской группой продемонстрировали это явление несколько лет назад на примере группы молодых женщин, страдающих арахнофобией. Иррациональная боязнь пауков может быть настолько сильной, что провоцирует приступы паники, даже если поблизости нет живого паука. В нашем эксперименте мы предлагали пациенткам с арахнофобией отрывки из фильмов о живых пауках, при этом сканировали мозг пациенток методом фМРТ. Все участницы испытывали острое чувство страха при виде пауков на экране, и снимки фМРТ показали, что реакция страха связана с выраженной активностью гиппокамповой формации.

Известно, что фобии характеризуются фобическим избеганием: тот, кто боится пауков, готов на все, лишь бы оказаться как можно дальше от них. Это стремление возникает ввиду связи приступов паники с контекстом, в котором изначально возникла реакция страха. К примеру, если вы стали бояться пауков после того, как наткнулись на их гнездо в темном чулане, само открывание двери чулана может спровоцировать приступ паники. Гиппокамповая формация играет важную роль в воспоминаниях, посредством которых вырабатывался условный рефлекс страха. Поскольку у большинства молодых женщин, участвовавших в нашем исследовании, фобия развилась после травматичного опыта столкновения с пауками в детстве, мы предположили, что активизация гиппокамповой формации связана с эмоциональной памятью, ассоциирующейся с этим негативным опытом[117].

Через неделю наши пациентки с фобией приступили к терапии десенсибилизации, разработанной с расчетом ослабить их страх перед пауками. Молодые женщины каждую неделю проходили один трехчасовой сеанс групповой терапии на протяжении месяца. Процедура была проста, обучение и воздействие постепенно становились все интенсивнее. В первую неделю пациенткам предлагали полистать книгу с цветными фотографиями пауков. На вторую неделю им показывали отрывки из фильмов о жизни пауков, а также просили рассматривать фотографии пауков и видеоклипы дома, в промежутках между сеансами терапии. На третью неделю их попросили побыть в комнате, где находились живые пауки. Во время четвертого и последнего сеанса они должны были по просьбе прикоснуться к огромному живому тарантулу. Все участницы успешно справились с этим заданием, что особенно примечательно, поскольку до терапии фобия у большинства была настолько сильной, что они не решались прикасаться даже к фотографиям пауков.

Через неделю после окончания терапии мы снова провели сканирование участниц, пока они смотрели отрывки из фильмов с ползающими пауками. На этот раз эти видеоматериалы не вызывали чувства страха, и результаты сканирования подтверждали эту реакцию: активности в гиппокамповой формации не наблюдалось. Эти впечатляющие результаты указывают, что участницы функционально «перепрограммировали» свой мозг всего за месяц – и больше не чувствовали страха, ограничивающего их жизнь[118]. Так получилось, что примерно через год после окончания этого исследования я встретил одну из его участниц. Она сообщила мне, что после исследования буквально влюбилась в пауков – настолько, что даже завела гигантского тарантула в качестве домашнего питомца.

Эмоции могут быть чрезвычайно деструктивными; в сущности, они являются одной из основных причин человеческих страданий. К счастью, мы, как правило, не беспомощные жертвы своих эмоций: мы способны по желанию регулировать свою эмоциональную реакцию.

Еще в 2001 году я приступил к исследовательской программе с целью выяснить, что происходит в мозге здоровых людей, когда им предлагают взять свои эмоции под контроль. В первом исследовании мы предложили десяти молодым мужчинам посмотреть отрывки из эротических фильмов. Участники проходили сканирование методом фМРТ в контрольном и в экспериментальном состоянии. В контрольном их просили просто смотреть отрывки из фильмов и реагировать как обычно. В экспериментальном состоянии мужчинам предлагалось смотреть подобные, но не те же самые отрывки из фильмов бесстрастно, не оценивая и не осуждая увиденное.

Как и ожидалось, все участники при просмотре отрывков из эротических фильмов испытали сексуальное возбуждение. В контрольном состоянии сексуальное возбуждение ассоциировалось с активностью различных структур мозга, известных причастностью к эмоциям, – миндалевидного тела (амигдалы) и гипоталамуса. Все участники смогли снизить возбуждение в экспериментальном состоянии, и никакой активности в ответ на эротические видео в этих мозговых структурах выявлено не было[119].

Мы провели еще одно исследование с применением фМРТ, использовав подобный подход[120]. Но на этот раз мы оценивали мозговую активность двадцати психически здоровых молодых женщин, которые пытались контролировать печальные чувства, вызванные отрывками из фильмов. В этих отрывках фигурировала смерть любимого человека. Женщины сообщали, что смогли снизить чувство печали в экспериментальном состоянии. Мы обнаружили, что ослабление печали также сопровождалось снижением активности в участках мозга, причастных к печальным чувствам.

Результаты этих исследований показали, что нормальные люди – отнюдь не «машины чувств», просто реагирующие на раздражители. Они вполне способны контролировать свою реакцию и ответ мозга на эмоциональные события.

Могут ли психически здоровые люди также влиять на деятельность нейротрансмиттеров, играющую роль в возникновении эмоций? Для изучения этого важного вопроса мы применили позитронно-эмиссионную томографию (ПЭТ), чтобы оценить выработку серотонина во время быстрой и непрерывной смены эмоциональных состояний[121]. Известно, что этот нейромедиатор играет ключевую роль в настроении и управлении эмоциями.

В нашем ПЭТ-исследовании участвовали семь здоровых профессиональных актеров, работающих по системе Станиславского. Систему Станиславского пропагандировал Ли Страсберг, знаменитый режиссер школы Actors Studio в Нью-Йорке в 50-х годах ХХ века. Этой системой пользовались многие известные актеры, в том числе Марлон Брандо, Дастин Хоффман и многие другие. При таком подходе актеры создают образы на основе собственных эмоций и эмоциональной памяти. В отличие от этого метода, в более традиционных формах актерства применяют просто симуляцию эмоций персонажей.

Мы попросили актеров, участвующих в эксперименте, ввести самих себя во временные состояния грусти и радости. Им объяснили, что для этого надо воскресить в памяти и заново пережить сильные и подлинные эмоции, связанные с конкретными воспоминаниями из их жизни. Актеры проходили сеансы сканирования (один сеанс был посвящен грусти, другой – радости). После каждого сеанса актеров просили оценить силу эмоций, которые они испытывали, по шкале для самооценки.

Все актеры сообщили, что в значительной мере испытали указанные эмоциональные состояния, и результаты ПЭТ отчетливо отражали их субъективные оценки: степень грусти, о которой сообщали актеры, коррелировала со снижением выработки серотонина в эмоциональных областях мозга, таких как орбитофронтальная кора и передняя поясная кора. И наоборот, степень чувства радости ассоциировалась с ростом выработки серотонина в эмоциональных зонах мозга. Эти результаты согласовывались со свидетельствами, указывающими, что серотониновая активность снижалась в тех же областях у людей, страдающих от глубокой депрессии.

Результаты наших исследований с визуализацией мозга позволяют предположить возможность быстрого влияния на химию мозга, связанную с эмоциями и настроением, а также на активность областей мозга, участвующих в эмоциональных реакциях. Если такое возможно, какими же будут результаты длительной тренировки разума и мозга? Несколько любопытных нейробиологов, и я в том числе, в настоящее время выясняют этот вопрос.

Большинство людей, пробовавших медитировать даже без особого старания, соглашаются с тем, что медитация оказывает успокаивающее воздействие. Многие из тех, кто медитирует регулярно, говорят, что в целом чувствуют себя спокойнее и мыслят яснее. Но действительно ли возможно добиться подлинных изменений в мозге с помощью одной только регулярной медитации? Далай-лама твердо уверен в этом. «Таков основополагающий принцип буддизма – человеческий мозг обладает огромным потенциалом преображения, – писал он. – Те, кто практикует буддизм и знакомы с работой мозга, уже давно заметили, что его можно преобразить с помощью тренировок… В буквальном смысле слова мозг, который мы развиваем, отражает жизнь, которую мы ведем»[122].

Наука подкрепляет его мнение. Ряд исследований в области нейробиологии, проведенных в последние годы, продемонстрировал, что осознанное внимание и его тренировка посредством практики медитации действительно способны привести к важным пластическим изменениям в мозге. Широкий термин медитация относится к целому спектру методов ментального тренинга, разработанных с различными целями, в том числе для поддержания эмоциональной уравновешенности и хорошего самочувствия[123]. Эти методы в целом делятся на два типа: практики осознания (mindfulness) и практики сосредоточения. Первые предполагают свободное возникновение любых ощущений, мыслей или чувств наряду с поддержанием осознания себя как внимательного и свободного наблюдателя, без суждений или анализа. Подобные практики – часть древних восточных традиций медитации, таких как випассана или дзен[124].

Медитативные практики сосредоточения предполагают концентрацию внимания на конкретных телесных ощущениях (таких как дыхание) и ментальной активности (скажем, на повторяющемся звуке или представленном образе). Пример – медитация в йоге или буддистская медитация шаматха, предмет внимания в которой – ощущение дыхания. И техники осознания, и техники сосредоточения вызывают глубокое чувство спокойной умиротворенности, замедление внутреннего диалога и сдвиг к расширению понимания своего «я», не ограниченного тем, как медитирующий представляет свое тело и свои мысли[125].

Три десятилетия назад Джон Кабат-Зинн, ученый-биомедик из школы медицины при Университете Массачусетса и ученик дзен-мастера Сун Сана, разработал программу MBSR (Mindfulness-Based Stress Reduction) – снижение стресса на основе осознанности. MBSR рассчитана на восемь недель групповой терапии, сочетающей осознанную медитацию и йогу. За последние тридцать лет несколько тысяч человек прошли курс MBSR, и исследования показали, что MBSR значительно снижает симптомы стресса у людей с разными видами онкологических заболеваний. Кроме того, исследования продемонстрировали, что MBSR ослабляет депрессию, навязчивые припоминания и тревожность, а также способствует хорошему самочувствию, состраданию и духовности.

Эти результаты, способные изменить всю жизнь, не стали неожиданностью для тех, кто давно практикует медитацию, в том числе и для Далай-ламы. Как всемирно известный защитник милосердия и сострадания, всеобщей ответственности и ненасильственного разрешения конфликтов, он был в 1989 году удостоен Нобелевской премии мира. Он всегда демонстрировал живой интерес к науке, поддерживал личные взаимоотношения с видными физиками Карлом фон Вайцзеккером и Дэвидом Бомом, а также со специалистом по философии науки Карлом Поппером. Тибетский лидер участвовал в нескольких конференциях, посвященных науке и духовности. Он глубоко убежден, что наука предоставляет эффективные средства для понимания основополагающей взаимосвязанности всего сущего. Он считает, что и наука, и буддизм должны внести вклад в улучшение понимания мира как важной причины нравственного поведения и защиты окружающей среды. В свете этой концепции Далай-лама предложил тибетским ученым больше узнавать о естественных науках, чтобы возродить тибетскую философскую традицию.

На симпозиуме по сознанию, который состоялся в Альпбахе в 1983 году, Далай-лама познакомился с Франсиско Варелой – ныне покойным уроженцем Чили, нейробиологом, который в 70-х годах ХХ века приобщился к тибетскому буддизму. Во время встречи между ними завязалась дискуссия о сознании и нейробиологии. Варела согласился с Далай-ламой в том, что буддизм представляет собой важный источник наблюдений за человеческим разумом и специфических ментальных техник, направленных на улучшение когнитивных функций и эмоционального благополучия. После этого симпозиума Варела в сотрудничестве с Адамом Энглом – юристом и бизнесменом, также практикующим буддизм, – организовал ряд встреч, посвященных науке и буддизму. Эти встречи и углубленный диалог между Далай-ламой и западными философами и учеными заложили фундамент будущего Института разума и жизни. Первая конференция по вопросам разума и жизни была проведена в 1987 году в Дармсале, на севере Индии, где Далай-лама и изгнанное тибетское правительство живут с тех пор, как китайские войска вторглись в Тибет[126].

Начиная с 90-х годов ХХ века Далай-лама организовывал для тибетских буддистских монахов, имеющих значительный опыт медитации (не менее 10 тысяч часов практики), поездки в американские университеты для участия в исследованиях с визуализацией мозга. Эти исследования стремились выяснить, способна ли буддистская техника медитации вызвать долговременные изменения в мозге.

И потому протесты некоторых ученых в 2005 году против выступления Далай-ламы на встрече Общества нейробиологии стали некоторой неожиданностью.

Нейробиолог из Флоридского университета Цзяньго Гу помогал составить петицию против лекции, размещенную в интернете:

«Я считаю неуместным приглашать видного религиозного лидера на научное мероприятие, – объяснял он. – Далай-лама, по сути дела, говорит, что тело и разум могут быть разделены и переданы другим людям. Для такого утверждения нет никаких научных оснований. Нам предстоит разговор о клетках и молекулах, а он собирается рассуждать о том, чего не существует». (Хотя у Гу и еще у нескольких ученых, поднявших протест, есть китайские корни, они заявили, что не имеют ничего против буддизма. Скорее, основную обеспокоенность у них вызвало смешение науки с религией или политикой и путаница между объективными исследованиями и верой[127]).

В своей петиции протестующие утверждали, что…

…пригласить Далай-ламу на лекцию по «нейробиологии медитации» – это научное дурновкусие, поскольку оно заострит внимание на предмете с преимущественно необоснованными притязаниями и сомнительной научной строгостью и объективностью на престижной конференции, которую посетят более 20 тысяч нейробиологов… Это парадокс: нейробиологи предоставляют форум, а вместе с ним и косвенную поддержку религиозному лидеру, легитимность которого опирается на реинкарнацию – учение, противоречащее самим основам нейробиологии. Нынешний Далай-лама недвусмысленно заявляет об отделении разума от тела, что играет ключевую рольв признании самого Далай-ламы и религиозным, и политическим лидером. Прекращение этой дискуссии отвечает интересам как Общества нейробиологии, так и общественностив целом[128].

Президент Общества нейробиологии Кэрол Барнс ответила: «Далай-лама с давних пор проявлял интерес к естественным науками на протяжении более чем пятнадцати лет поддерживал постоянный диалог с ведущими нейробиологами, поэтому его и пригласили выступить на встрече. Было согласовано заранее, что разговор пойдет не о религии и не о политике. Мы понимаем, что далеко не все члены Общества согласны с каждым нашим решением, и мы уважаем их право возражать»[129].

Большинство протестующих активно бойкотировали встречу и отозвали свои доклады. Признанный нейробиолог и один из первых научных коллег Далай-ламы Ричард Дэвидсон был подвергнут критике со стороны И Жао, ученого-невропатолога из Северо-Западного Университета и лидера противников лекции Далай-ламы. Жао заявлял: «Мотивы Дэвидсона и Далай-ламы внушают сомнения». Он также обвинил Дэвидсона в «вовлеченности в политику» и в том, что тот организовал выступление Далай-ламы с целью придать научную правомерность буддизму. В ответ Дэвид сказал, что протесты против выступления явно спровоцированы долгосрочной пропагандистской кампанией китайского правительства, направленной против тибетского лидера.

Близкие личные отношения Дэвидсона с Далай-ламой были подвергнуты сомнению на том основании, что ученым полагается держать профессиональную дистанцию от организаций и лиц, оказывающих поддержку их исследовательским проектам. На это Дэвидсон отвечает, что высоко ценит свои отношения с Далай-ламой и не намерен отказываться от них. Кое-кто указывал, что ученые, приближенные к кругам Института разума и жизни, рискуют утратить объективность и могут повлиять на результаты эксперимента, будучи последователями Далай-ламы. По этому вопросу Чарльз Рейсон, психиатр-исследователь из Университета Эмори, изучавший влияние медитации на иммунную систему, отмечает: «Эта сфера населена истинно верующими. Многие из тех, кто проводит подобные исследования, стараются найти научные доказательства тому, что им уже известно по опыту, и в этом – главный изъян». Но Дэвидсон утверждает, что некоторые ученые питают глубокий личный интерес к изучаемому предмету, и это только к лучшему[130].

Этот затяжной спор угрожал привести к отмене встречи Общества. И вместе с тем он заострил вопрос, который мы рассматриваем на протяжении всей этой книги: вопрос трений между ограничительными догмами западной науки и свободным исследованием феноменов.

Идея изучения процессов, происходящих в мозге во время медитации, далеко не нова и отнюдь не радикальна. В 50-х годах ХХ века первые исследователи принесли аппаратуру для ЭЭГ в горные пещеры индийских йогов и провели первые эксперименты, изучая активность мозга во время медитации. С тех пор был проведен ряд экспериментов с применением ЭЭГ, изучающих различные виды медитативных техник. Их результаты, связанные с волнами мозга, имеют весьма примечательный смысл для всех нас.

Исследования показали усиление альфа– и тета-активности во время практики осознанной медитации, таких как випассана и дзен, и неудивительно – ведь считается, что усиление альфа-волновой активности сопутствует релаксации, а тета-волны являются специфическим признаком осознанно-медитативных состояний. Некоторые исследования дзен-медитации свидетельствуют о том, что степень усиления тета-активности связана с уровнем опыта медитирующих[131]. Прочие эксперименты с применением ЭЭГ показали, что усиление бета-2 (20–30 Гц) и гамма-активности характеризует сосредоточенные состояния при медитации. Об активности бета-2 сообщается во время задач, связанных с концентрацией внимания; считается, что гамма-активность имеет отношение к сознанию и к содержанию ментального опыта[132].

В целом исследования медитации с применением ЭЭГ, проведенные на сегодняшний день, подтверждают предположение о том, что различные нейроэлектрические показатели сопровождают медитативные практики разных видов. Это предположение выглядит совершенно логичным, учитывая то, что для разных медитативных практик характерны определенные психические процессы и содержание опыта.

В 2004 году Ричард Дэвидсон, Антуан Лутц и их коллеги по Висконсинскому университету в Мэдисоне опубликовали результаты исследования с применением ЭЭГ, которые привлекли пристальное внимание СМИ[133]. Для этого исследования выбрали восемь тибетских буддистских монахов с огромным опытом и десять новичков (здоровых студентов-добровольцев), прошедших вводный курс медитации. Пока участники находились в состоянии так называемой нереферентной медитации сострадания, исследователи измеряли их мозговые волны. В медитативном состоянии такого рода медитирующих просили сосредоточиться на безграничном сострадании, добре и любви по отношению ко всему живому. Перед началом экспериментов новички практиковали эту форму медитации в течение всего одной недели (по одному часу в день). Тибетские буддистские монахи практиковали нереферентную медитацию сострадания на протяжении 15–40 лет.

Ученые фиксировали только резкие изменения гамма-волн у монахов в состоянии нереферентного сострадания и сравнивали с состоянием покоя. У тибетских монахов гамма-волны имели большую интенсивность, нежели у новичков. Примечательно, что более высокая гамма-активность была обнаружена у монахов даже после того, как они прекратили медитацию. Более того, чем больше часов медитативного опыта имелось у монаха, тем более выраженной и продолжительной оказывалась гамма-активность. Эти результаты указывают, что медитативная тренировка может вызывать долговременные изменения активности мозга даже вне медитативных состояний[134].

Это исследование подверглось критике на том основании, что обнаруженные отличия могли отчасти объясняться возрастом: участники-монахи были на 12–45 лет старше студентов. И невозможно было выяснить, могли ли монахи создавать высокую гамма-волновую активность еще до того, как начали медитировать. Тем не менее результаты исследования вызывали интерес.

В другом исследовании группа ученых во главе с Ричардом Дэвидсоном применяла фМРТ, чтобы выяснить, что происходит в мозге во время «однонаправленной концентрации» – формы медитации, которую практикуют, чтобы усилить фокус внимания и достичь умиротворенного состояния, когда постепенно снижается поглощенность мыслями и эмоциями[135]. При этом группа буддистских монахов из Тибета, опытная в медитации, сравнивалась с группой сверстников, только начавших осваивать медитацию. Дэвидсон и его коллеги обнаружили, что активность в участках мозга, обычно наблюдающаяся при устойчивом внимании, обычно оказывалась более выраженной у опытных мастеров. Но если у монахов, имеющих в среднем 19 тысяч часов медитативной практики, активность была заметно сильнее, чем у новичков, то у монахов, опыт которых составлял в среднем 44 тысячи часов, активность была менее выраженной. Это согласуется с текстами о медитации, в которых медитация сосредоточения названа необходимой поначалу, для достижения более высоких уровней концентрации, требующих усилий, но в конце концов она становится менее интенсивной, поскольку для последующих этапов этой медитативной практики усилий необходимо гораздо меньше.

Дэвидсон и его коллеги также использовали фМРТ, чтобы оценивать активность мозга монахов и новичков, которые намеренно входили в медитативное состояние любви, добра и сострадания[136]. Исследователи заметили у монахов более высокую активность в зонах мозга, связанных с эмпатией. Эти результаты показали, что ментальный опыт вызова у себя позитивных эмоций меняет активность структур головного мозга, известных своей причастностью к эмоциональной реакции.

Не так давно Вероника Тейлор, магистрантка из моей лаборатории в Монреальском университете, провела исследование с применением фМРТ, чтобы исследовать влияние осознанной медитации на реакцию мозга, вызванную эмоционально экспрессивными цветными изображениями[137]. Еще одной целью данного исследования было изучение влияния продолжительности осознанной медитации на реакцию мозга на такие изображения. Опытные медитирующие с более чем 1000 часов опыта дзен-медитации сравнивались с новичками, начавшими медитировать недавно. Новичкам предлагали перед экспериментом практиковать осознанную медитацию по двадцать минут в день в течение семи дней. В двух группах участников проводилось сканирование, пока участники рассматривали негативные, позитивные и нейтральные изображения, находясь в состоянии глубокой осознанности и вне этого состояния.

Обе группы субъективно воспринимали изображения, рассматриваемые в состоянии глубокой осознанности, как менее яркие и выразительные, чем те, которые рассматривались в обычном состоянии сознания. Более того, у опытных практикующих глубокая осознанность сопровождалась снижением активности в зонах мозга, обычно ассоциирующихся с эмоциональной реактивностью. Эти результаты подтверждают мнение о том, что осознанная медитация ослабляет влияние эмоциональных триггеров. Полученные данные также позволяют предположить, что при углубленном тренинге осознанная медитация может способствовать состоянию душевного покоя, усмирив активность мозга.

Может ли практика медитации привести и к изменениям в реальной структуре мозга? Несколько лет назад психолог-исследователь Сара Лазар и ее коллеги из Гарвардского университета решили вплотную заняться этим важным вопросом, пользуясь структурной МРТ. Этот метод дает наиболее точную информацию по отношению к анатомии мозга. Лазар и ее коллеги показали, что длительная практика медитации действительно связана с изменениями в физическом строении мозга.

Ученые сравнивали анатомические снимки мозга пятнадцати участников, не практикующих медитацию, со снимками мозга двадцати опытных медитирующих, имеющих в среднем примерно 3000 часов практики осознанной медитации. Увеличение толщины серого вещества было обнаружено в зонах мозга, ассоциирующихся с вниманием и интероцепцией, способностью сознательно выявлять изменения, происходящие в организме[138].

«Наши данные показывают, что практика медитации может способствовать пластичности у взрослых в областях, важных для когнитивной и эмоциональной обработки информации и хорошего самочувствия, – объясняла Лазар. – Эти результаты согласуются с данными других исследований, продемонстрировавших увеличение толщины “музыкальных зон” мозга у музыкантов и зрительных и двигательных областей мозга у жонглеров. Другими словами, структура мозга взрослого человека может меняться в ответ на многократную практику». Лазар также отметила, что увеличение плотности серого вещества было пропорционально времени, которое участники эксперимента уделили осознанной медитации[139].

Бритта Хёльцель, еще один психолог-исследователь из Гарвардского университета, провела эксперимент с применением структурной МРТ, чтобы оценить изменения серого вещества, вызванные программой MBSR (снижение стресса на основе осознанности)[140]. Анатомические снимки шестнадцати участников, не имеющих опыта медитации, были получены до и после их участия в MBSR. Группа, прошедшая программу MBSR, сравнивалась с контрольной группой из 17 человек, не практиковавших медитацию. Участники из группы MBSR медитировали примерно 45 минут в день на протяжении восьми недель. В группе MBSR измерения показали увеличение плотности серого вещества в зонах мозга, ассоциирующихся с обучением, памятью, эмпатией и управлением эмоциями, то есть способностью по мере необходимости применять благотворные стратегии и тем самым справляться с неприятными чувствами. В контрольной группе таких изменений замечено не было.

В еще одном исследовании нейробиологи Джузеппе Паньони и Милош Секич из Университета Эмори в Атланте, Джорджия, применили структурную МРТ для исследования вопроса о том, как регулярная медитация может повлиять на нормальное возрастное снижение объема серого вещества головного мозга и на проявления внимания, наблюдаемые у здоровых людей[141]. Доказано, что объем серого вещества начинает сокращаться сразу по наступлении подросткового возраста.

Паньони и Секич привлекли к участию в экспериментах людей, ежедневно практикующих дзен-медитацию в течение более чем трех лет, а также представителей контрольной группы, которые никогда не занимались медитацией. Обе группы совпадали по полу, уровню образования и возрасту (37 лет – для медитирующих, 35 лет – для участников контрольной группы); все они участвовали в задании на оценку бдительности, устойчивой формы внимания.

Ожидаемая негативная корреляция объема серого вещества и возрастных эффектов внимательности была выявлена у участников контрольной группы; у медитирующих такой корреляции не наблюдалось. Кроме того, объем серого вещества в путамене («скорлупе»), структуре головного мозга, задействованной во внимании, позитивно коррелировал с результатами выполнения задачи на бдительность. Эти результаты указывают, что регулярная практика дзен-медитации может обеспечить защиту от снижения когнитивных функций, поскольку препятствует и снижению объема серого вещества, и ослаблению внимательности, связанным с нормальным процессом старения.

В настоящее время есть доказательства тому, что медитация приводит и к изменениям в белом веществе, ответственном за коммуникацию между разными зонами мозга. Изучая этот вопрос, Июань Тан из Даляньского технологического университета в Китае, психолог Майкл Поснер из Орегонского университета и их коллеги использовали один из видов методики МРТ, которая называется диффузионно-тензорной томографией (ДТТ), чтобы оценить влияние медитации на способность белого вещества соединять структуры головного мозга.

В этом исследовании 45 студентов Орегонского университета были разделены на две группы. В одну вошло 22 студента, в течение 11 часов они проходили ИТТР – интегративный тренинг тела и разума, методика которого основана на традиционной китайской медицине, охватывающей осознанность, психические образы и телесную релаксацию. В другой группе, контрольной, 23 студента проходили в течение такого же времени тренинг релаксации – расслабление мышц лица, головы, плеч, рук, ног, груди, спины и живота. Участников сканировали до и после тренинга, и снимки показали, что в группе ИТТР увеличилось количество связей в области передней поясной коры – участка мозга, который играет важную роль во внимании и регулировании эмоций. В контрольной группе изменений в белом веществе не наблюдалось[142].

До сих пор большинство исследований медитации с визуализацией мозга не помогли ученым определить, присутствовала ли разница между опытными медитирующими и новичками до начала исследования. Один из способов ответить на этот насущный вопрос – исследовать медитирующих новичков и соответствующую контрольную группу не медитирующих участников, а затем некоторое время наблюдать за ними проспективно. Эта методологическая стратегия была применена учеными при осуществлении проекта «Шаматха» – на сегодняшний день наиболее широкого исследования преимуществ интенсивной практики медитации для душевного и физического здоровья. Этот проект, возглавленный Клиффордом Сароном, нейробиологом из Калифорнийского университета в Дейвисе, изучает психологические и физиологические процессы, обуславливающие долгосрочное благотворное влияние медитации. Проект «Шаматха», финансируемый Институтом Фетцера и Фондом семьи Херши, объединяет группу из нескольких психологов и нейробиологов из различных университетов США и Европы.

В ходе этого проекта 60 здоровых участников, имевших различный стаж и опыт медитации до начала исследования, в произвольном порядке были распределены или в контрольную группу, или на ретрит (выездной семинар) для интенсивных медитаций сроком на три месяца. Участников контрольной группы в дальнейшем тоже ждал подобный трехмесячный ретрит. Для оценки участников до, во время и после ретрита применялись задачи на восприятие, когнитивные и эмоциональные задачи, а также опросники и физиологические тесты. На ретрите участники осваивали техники медитации, направленные на совершенствование внимания, развитие сострадания и доброго отношения к окружающим. Участники практиковали медитацию поодиночке, примерно шесть часов в день, на протяжении трех месяцев. Указания по медитации давал Алан Уоллес: он 14 лет был тибетским монахом, а также имел дипломы физика, философа науки и религиоведа. Основатель и президент Института изучения сознания в Санта-Барбаре, Уоллес в настоящее время – один из самых активных сторонников интеграции буддистской практики созерцания и западной науки с целью дальнейшего изучения разума и сознания.

Начальные результаты показывают, что интенсивный тренинг медитации улучшает внимание, самочувствие, способствует более эмпатической эмоциональной реакции на страдания окружающих. Эти позитивные изменения сохранялись по меньшей мере в течение пяти месяцев после ретрита. Данные, связанные с влиянием техник медитации на активность мозга, в настоящее время анализируются и вскоре должны быть обнародованы[143].

С тех пор, как в XIX веке появилась нейробиология, ученые думали, что мы вынуждены «довольствоваться» тем мозгом, с которым родились, поскольку считали эту часть центральной нервной системы стабильной, жестко запрограммированной машиной. Но с открытием нейропластичности стало ясно, что это убеждение является глубоко ошибочным. И действительно, ученые обнаружили, что мозг взрослых людей на удивление податлив.

В настоящее время эти свидетельства невозможно игнорировать. Исследования доказали, что мы можем намеренно тренировать свой разум посредством медитативных практик, чтобы стимулировать активность зон и нервных цепочек нашего мозга, участвующих не только во внимании и сосредоточении, но и в эмпатии, сострадании, хорошем эмоциональном самочувствии. Подобные ментальные упражнения способны даже изменять физическую структуру мозга. Изменения в мышлении, убеждениях и эмоциях, сделанные в контексте психотерапии, также обладают силой, преображающей мозг, о чем свидетельствуют исследования с применением нейровизуализации. Кроме того, в настоящее время есть некоторые доказательства тому, что ментальный тренинг способен замедлить снижение когнитивных способностей и уменьшение объема серого вещества, характерные для нормального процесса старения. Эти новейшие данные – прекрасная новость. Они предлагают нам раскрыть во всей полноте потенциал своего мозга и воспользоваться удивительной силой, скрытой в нас.

Можем ли мы силой разума исцелять болезни? В одном из исследований, посвященных этому вопросу, доктор Карл Саймонтон и его коллеги учили пациентов представлять свой организм работающим идеально и воображать, что белые кровяные клетки – это акулы, пожирающие раковые клетки, которые следовало представлять как приманку для акул[144]. Результаты показали увеличение средней продолжительности жизни, улучшение переносимости боли, более позитивный настрой и самовосприятие, а также уменьшение размера и распространенности опухолей для тех пациентов, которые применяли эту технику визуализации. Подобные результаты были получены и в других исследованиях. В следующей главе мы рассмотрим их и другую примечательную взаимосвязь между разумом, мозгом и телом, а также совершенно реальные возможности исцеления, существующие в нас.