Возвращение блудного Брехта

Событие сорок четвёртое

Меншиков… Меншиков не только о бесхозном герцогстве воспоминания пробудил. Герцогство, герцогством, нужно оно России или нет, чёрт его знает. Жизнь покажет. С одной стороны, иметь полк, скажем, такой, какой у него был при Аустерлице, в тылу у поляков, пруссаков и имперцев — это как занесённый сзади кинжал. А с другой — это деньги. Где их взять? Пока он раскрутит маховик и поднимет экономию России нужно быть скромнее. Ладно. Пусть едут.

Второе, о чём Данилович напомнил, что Брехт тоже смертен. Он уже три раза умирал. Понятно, что будет и четвёртый. Все рано или поздно умирают, но хотелось бы пожить подольше и успеть увидеть при жизни великую и богатую страну, как результат его трудов.

Так вот, Меншиков полгода назад умер в Берёзове от оспы… По одним данным, по другим от апоплексического удара. Всё же оспа более правдоподобна, если учесть то, что следом от оспы умерла и его старшая дочь Мария. Та самая, которую Данилыч хотел выдать замуж за Петра второго.

И что? А то, что Брехт в детстве, как и все в СССР, был от оспы привит. А Бирон? Не привит точно. Нет ещё в мире людей, привитых от оспы. В России тем более. И память Бирона подсказывала, что и не переболел он ещё этой болезнь. Выходит, что может в любой момент заболеть. И тогда пятьдесят на пятьдесят. Анна Иоанновна, вон, перенесла оспу, рябой стала, а Меньшиков с дочерью… рябыми не стали… мертвыми стали.

Нужно привиться. И есть два способа. Первый — это тот, которым привилась Екатерина Великая, она же вторая этого имени. Вызвали из Англии эскулапа, нашли пацана больного оспой, кажется сына какого-то сержанта, да не важно. Сделали надрез на руке Екатерины и нитку, пропущенную через волдыри на теле мальчика, протянули через рану на плече императрицы. Через несколько дней Екатерина заболела, но выздоровела. А следом и сына Павлушу привила. Там есть интересный нюанс, пока Государыня болела, для английского врача под окнами дежурила почтовая карета, чтобы в случае её смерти быстро увезти доктора «убившего» императрицу из России. Опасалась Екатерина, что врача могут растерзать придворные. Обошлось. Именно этим способ и будут прививать потом в России. Например, поголовно всех кадетов, гардемаринов и прочих юнкеров при поступлении в Пажеский корпус или Морскую академию. Смертность в районе двух — трёх процентов. Екатерине с Павлом повезло. А вот скажем Людовику 15 нет. Он от оспы скончался, как и Петр II. Варварство, скажет про это Екатерина II. Существует же прогресс. Себя имея в виду.

Второй способ механически от первого практически не отличается. Тот же надрез у прививаемого на предплечье и нитка. Отличается возбудитель. Как только у коров появляются характерные пустулы на вымени, нужно через них нитку протягивать. Опять же Брехт фамилий не помнил, но именно наблюдение за фермерами, переболевшими в лёгкой форме коровьей оспой, и их дальнейшая невосприимчивость к чёрной оспе, и вдохновили создателя современной вакцины от оспы.

Тут тоже есть интересный момент Брехтом прочитанный, когда он был командиром РККА на Дальнем Востоке. На самом деле коровья оспа совсем и не коровья.

Мало ли, что болезнь так называется, основным источником опасности являются лесные и полевые мыши. Они заражают рогатый скот, пьют воду из их поилки, оставляют свои мелкие какашки в сене. А ещё от мышей заражаются кошки. И уже от коров или кошек может и человек заразу подхватить. Заражение человека происходит контактным путем, во время доения коров, игры с домашними питомцами. Любая царапина от когтей животных, укус может привести к инфицированию. При дойке коровы вирус проникает через поврежденные участки кожи у доярки. Если у человека нет иммунитета к натуральной оспе, он заболевает.

Вывода два из воспоминаний Брехт сделал. Первый — нужно срочно всю Россию заселить кошками. Пока их в стране мало. Почти нет. Нужно ввести моду, во-первых, а во-вторых, дать команду всем священникам проповеди читать и славить кошек — борцов с грызунами и, значит, спасителями от чумы и оспы, а ещё хранительниц урожая. И чтобы советовали пастыри пастве кошек заводить. Второй вывод — прививаться надо не от сыновей сержантов, а от коров. Благо именно весной коровы и заболевают этой болезнью. В той памятке командирам РККА было написано, что болезнь при такой прививке протекает легко.

— А позвать сюда Ляпкина-Тяпкина, — переговорив с Анхен, распорядился Иван Яковлевич. Государыня приняла такое решение не сразу. Два дня Брехт убил. Даже вывел всех преображенцев на поиски, они обошли все окрестные деревни и имения и нашли несколько женщин, переболевших в прошлом году коровьей оспой. Их доставили в Измайлово, и Государыня сама их раздела и убедилась, что на руках есть небольшие оспины, а рожи у крестьянок чистые.

— Душа, моя, Пётр Лексеич помер от оспы, его невеста Мария померла, и даже сам непотопляемый Меншиков помер, ты мне смерти желаешь?! — возопил Бирон, когда доярки эти были нагишом из терема выгнаны. Воняло от них навозом.

— Боюсь, я Ваня, как я одна останусь. — всплакнула Анна Иоанновна.

— Мать твою, Анхен, ты не о себе, а обо мне думай. Не хочу я в рай, скучно там.

Кто-то кхекнул опять в углу у образов.

— Охо-хо-хо.

— Потом и детей всех привьём и Анну Леопольдовну.

— Ох-хо-хо.

— Кхе. Кхе.

— Анхен?!

— Дозволяю, но помрёшь, домой не приходи. — Послышалось.

— Дозволяю, только всех лейб-медиков сначала из Москвы вызову.

Событие сорок пятое

Перед тем как заразить свою, начинающую худеть (наверное) тушку, оспой, Брехт решил ещё пару дел успеть провернуть. Тут ведь какая беда. Да, коровья оспа привитая протекает, как обычный грипп. Поднимется температура, заложит горло, да и пройдёт всё вскорости. Однако, в это время сам Бирон станет заразным. Стать причиной эпидемии не хотелось. Тем более, куча детей вокруг. Потому придётся затвориться в палате и никого к себе не пускать, еду принимать через окошечко… Ну, почти. Нужен человек, который будет бдеть у постели и книжки читать. Или писать? Подумать надо.

Так вот, пару дел Иван Яковлевич решил проделать, пока ищут доярку, заразившуюся недавно коровьей оспой в окрестных деревнях. Брехт, кстати, про того англичанина, что придумал эти прививки, поучительную историю вспомнил. Если Екатерина на себе экспериментировала, то англичанин этот на каком-то деревенском мальчике. Сначала заразил его коровьей оспой, а когда пацан выздоровел, стал заражать его оспой обычной докторус, чтобы удостовериться, что прививка коровьей оспой создаёт иммунитет и от обычной чёрной оспы. Ум был пытливый у человека. Натуралист, мать его.

Первым делом Иван Яковлевич отправил Ивана Салтыкова на рынок. Нужны были лекарства. Доверять свою тушку местным эскулапам точно нельзя. Надо сначала научить их руки мыть после того, как они в заднице поковыряются. Из брошюрки для командиров РККА Иван Яковлевич хоть и смутно, но помнил, что лекарств, как таковых нет, но можно принимать ванночки. В равных количествах (ещё бы помнить это количество) нужно взять сухих цветов аптечной ромашки, календулы и листьев шалфея, залить водой и прокипятить в течение пятнадцати минут на медленном огне. Потом протирать этим раствором волдыри. А для облегчения общего состояния нужно пить настой, приготовленный из корней петрушки (опять вспомнить бы количество, но, может, знахарки и сами знают, те, что аптекарш из себя изображают на рынке). Он, говорилось в памятке той, поможет взбодриться и ускорить заживление сыпи. В день необходимо выпивать полный стакан. Ну, хоть про стакан вспомнил.

Ещё нужно найти того, кто этот стакан подносить будет. Его же тоже изолировать нужно. Анна предложила свою кандидатуру. Так-то мысль здравую высказала:

— Я уже переболела.

— А кто будет страной рулить. Нет. Ты сиди на троне и ногой топай и тапкой кидайся. А мне подавай грамотного человека, запас чернил и бумаги. Вирши и книги буду писать.

Нашли человека. Неожиданная кандидатура. Борзописцем оказался негр. Арап. Пётр Петрович Сундуков. Ну, а что, Брехт хотел написать «Волшебник Изумрудного города». Пусть её автором станет арап. Он же про Техас слышал. Стоп. А чей сейчас Техас? Конечно мексиканский. Придётся Элли в другое место поместить. На Урал?!

Второе действо, которое Брехт точно решил до прививки сделать, было сложное. Даже не знал Иван Яковлевич, кому его поручить. Проблема была в шахе будущем. Тот самый Надир-шах вскоре побьёт османов и примется за Кавказ, и Остерман ему вернёт (в Реальной истории) все завоёванные Россией земли вдоль Каспия за обещание вместе начать войну с Портой. И Надир обманет, он земельку заберёт без боя, а с турками сразу замирится и даже будет их уговаривать вместе с Россией повоевать. Но увязнет в Индии, кажется. Вообще, всех плюсов от той сделки, что Низовой корпус убрали с гиблых малярийных мест.

Будет ли сделка с Надиром надёжней, если ему отдать в жёны Елизавету Петровну. Хрен его знает. Это же мусульманский воин, и женщины для них не большой авторитет. Нужен был ещё один аргумент. И Брехт, вспомнив свои предыдущие жизни, кажется, такой нашел. Вот для осуществления задумки ему нужен был специальный человек. И Иван Яковлевич его знал. Не лично, конечно. Знал со слов его внука, наверное. Пётр Иванович Багратион как-то рассказывал на балу про своего предка — первого Багратиона, перебравшегося из Грузии в Россию. Звали его Александр Иессеевич Багратион, также известный как Исаак-Бек. Он мусульманин, родился в Иране. Лет через десять станет губернатором царства Картли и вассалом Надир-шаха. Со слов Петра Ивановича Багратиона там, в Картли, какая-то распря начнётся и Надир-шах поставит управлять страной двоюродного брата Исаак-Бека. И Александр Багратион (будущий) примет христианство и сбежит в Россию, где в Астрахани будет командиром грузинского конного эскадрона в чине подполковника.

Тот, кто один раз на это решился, тот и во второй раз пойдёт на смену религии и Родины. Или точнее первый. Особенно, если пообещать генеральское звание и титул царя Картли.

Остерману нужно отправить человека на Кавказ с письменным и устным предложением к Исаак-Беку перейти на строну России сейчас с верными ему людьми. Обучить их стрелять, и когда прибудет в Дербент или Баку Надир-шах для переговоров с русскими о возвращении земель, грузинский царевич с верными нукерами шаха грохнет. Оставив явный грузинский след. Там после Надира пацан какой-то наследует. Глядишь и по-другому карты лягут. Можно и сдачи земельки избежать и посадить, воспользовавшись неразберихой, на грузинский трон своего человека.

А Елизавета Петровна? А чего, пусть сидит в гареме. Куда девают в Иране бывших жён правителя? Передают по наследству приемнику? Ну, не жалко — пусть мальчик пользуется. Царевна русская ростом метр восемьдесят пацану должна понравиться.

Событие сорок шестое

Андрей Иванович Ушаков времени не терял. Как только три дня назад вышел указ о возрождении Тайной канцелярии, сразу и взялся за важнейшую работу — бережение порядка в государстве, засучив рукава. Первым делом нашёл и вызвал на разговор всех канцеляристов и писарей, что служили в московском отделении до расформирования. Но штат ему Анна Иоанновна серьёзно расширила, и генерал часть своих семёновцев из рядового состава уговорил перейти в новое подразделение с повышением звания, а значит, и оклада, и кроме того, переговорил с несколькими офицерами расквартированного частично в Москве Невского драгунского полка. Брехт же сказал Ушакову включить в состав полка пять кавалеристов и конный экипаж, для тайной доставки преступников.

Все хлопоты по формировании Московского отделения Тайной канцелярии не помешали Андрею Ивановичу уже на второй день существовании своей «конторы глубокого бурения», схватить прямо на глазах у ошеломлённой Елизаветы прапорщика Шубина и доставить его на допросы в пытошную, организованную в Тайницкой башне Кремле.

Алексей Яковлевич Шубин, двадцати трёх лет от роду, оказался малым красивым, но трусоватым. Углядев в руках пытошного мастера клещи огромные ржавые и какие-то шила и молотки, лежащие на столе поверх цепей, сам начал петь оперу про свои шашни с Елизаветой.

— Ты нам юнец не интересен, говори про других прелюбодеев и прочих амуров великой княжны.

— Я… Она…

— Ох, не хочешь по-простому, будем на дыбу вздевать, только знаешь, Яковлевич, что долгонько потом ломота будет в плечах. Как бы не на всю жизнь. Ложку поднять не сможешь.

— Бутурлин Александр Борисович первый нарушил непорочность Елизаветы Петровны.

— Смешно излагаешь. Первым нарушил. Разве можно вторым нарушить. Камер-юнкер Бутурлин. Запиши Ефимка. Где сейчас сей прелюбодей?

— Точно не знаю…

— А не точно говори, найдём, — пытошный мастер при этом переложил клещи поближе к жаровне. Прапорщик, с ужасом наблюдавший за этими действиями, с трудом заставил себя повернуться к канцеляристу с короткостриженной головой без парика и зачастил:

— Вследствие ссоры с любимцем Петра II, князем Иваном Долгоруковым, Бутурлин был удалён в воинскую часть, расквартированную в Малороссии.

— В Малороссии, запиши Ефимка. Стой, что-то старею. Это генерал-майор Бутурлин? Из Кавалергардов? Вона значится как. Лады. И генералы, и майоры висели на сём крюке и ещё повесят. Нарушил он непорочность, етить твою. Лады. Дальше гутарь, прапорщик.

— Про что? Про Бутурлина? — Опять покосился Шубин на гремящего железом высокого сутулого мужика с козлиной бородкой. Не шла ему. Лопатообразная просилась.

— Про других непорочность нарушивших.

— Михаил Илларионович Воронцов. Четырнадцати лет он был определён камер-юнкером при дворе великой княжны Елизаветы Петровны. Так с тех пор и служит.

— Плохо дело, прапорщик. Целое кубло у вас там свилось. Заговор плетёте, непорочность великих княжён нарушаете. Ох, плохо. Всё ли, или ещё кто покушался на Елизавету Петровну.

— Шувалов Пётр Иванович.

— Кто таков?

— Он из мелких Костромских помещиков. Его отец служит сейчас в Выборге комендантом.

— Запиши Ефимка — комендантом. Отец сей причастен к вашему заговору, знал ли о делах сыночка.

— Про отца не знаю, а вот брат его старший — Андрей Иванович бывал при дворе Елизаветы Петровны…

Брехт прочитал принесённый Андреем Ивановичем опросный лист до этого места и вскинул брови на Ушакова.

— А вам, господин генерал, знаком этот Андрей Иванович? Много больно вокруг Андрей Ивановичей, вы, Остерман теперь ещё и Шувалов этот.

— Знаком. Служит у меня в полку.

— Точно-точно. Вы его заберите к себе в Тайную Канцелярию, постращав сначала немного. Вот, чует моё сердце, полезным человеком окажется, — Нда, сердце чует. Просто из будущего знал Брехт, что именно этот Андрей Иванович сменит вот этого Андрея Ивановича на посту начальника Тайной канцелярии. Следующим начальником Тайной канцелярии станет Андрей Иванович Шувалов.

— А как же брат и заговор.

— Ерунда всё это. Делайте, как и договаривались, помурыжьте их всех кроме братца, немного постращайте без пыток и мордобоя и подготовьте указ о высылке их в Тару всех троих…

— Четверых?

— Бутурлин? Ай, чёрт с ним, всех четверых, в Тару вместе с крестьянами, что у них в крепости. Беднота. Именьица продать, на вырученные гроши, как и договаривались, закупить крестьян в Курляндии и следом отправить. И присмотрите роту солдат им в сопровождение и для усиления гарнизона крепости Тара.

— Всех разжаловать в рядовые?

— Всех разжаловать… Всех разжаловать? Нет, в рядовые не надо, и дворянства лишать не надо. Всех в прапорщики, в том числе и генерала Батурлина. Они же там должны границы государства Российского крепить. Да, дорога длинная, нужно продуктами и фуражом озаботиться. А спросите Елизавету Петровну, не хочет ли она какую табакерку с алмазами продать и снабдить лишателей непорочности этих продуктами и деньгами на дорогу. Она, как оказалось девица добрая, всем даёт. Пусть и деньги даст на пропитание друзьям своим амурным.