Возвращение блудного Брехта

Событие шестьдесят второе

Братья Бирона приехали. Сам Бирон их не видел больше десяти лет. Давным-давно уехали они из отчего дома. Пошли служить в армию польско-саксонского короля Августа второго Сильного. Вернее, старший Карл Карлович успел послужить и в России — Петру во время Северной войны, но попал в плен к шведам и, бежав, поступил в войско польского короля, опять попав на ту же войну. К нынешнему времени дослужился до подполковника. Если Брехт не путает, то ему сейчас сорок пять лет. Самый расцвет для военного. Бирон уже испросил у Анхен для старшего брата патент на генерал-майора и назначения командиром вновь формируемого Измайловского полка. Брат, в отличие от самого Иоганна Эрнста, животом и двойным подбородком не обзавёлся, был высоким и худым немцем с орлиным носом и низко посаженными скулами. Можно и красавцем назвать. И он был холост. Все войны, да служба, некогда было семейное гнёздышко вить.

— Анхен, как думаешь, а не женить ли его на ком из твоих фрейлин? — представляя брата императрице, сделал предложение Иван Яковлевич. — Княжну какую ему подыскать.

— Как это правильно, Ваня. Сегодня же подумаю. А что же твой младший брат?

— Густав! Ему тридцать пять. И я знаю княжну и даже герцогиню или правильнее принцессу, которую нужно ему в жёны отдать.

— Герцогиню, здесь в России? Кто же это? — захлопала глазами синими Анна Иоанновна.

— Это — Александра Александровна Меншикова. Скоро преображенцы доберутся до Берёзова и привезут её. Раз Данилыч был герцогом Козелским, то дочь — принцесса. Как, Густав, согласен на принцессе жениться?

— Сколько же лет дочери Меншикова? — свела брови Государыня.

— Восемнадцать. Самый возраст за бравого капитана замуж выйти.

— Против я, Иван Яковлевич, — махнула на него рукой их Императорское Величество.

— Ни хрена себе! Ты, мать, рамсы попутала? — чуть не брякнул Брехт.

— Почему, радость моя? — а вот это сказал.

— Потому, что она выйдет замуж за майора, командира батальона лейб-гвардии Измайловского полка. — Справишься, Густав?

— С восемнадцатилетней невестой или с батальоном? — заржал старший брат.

— Хороший вопрос.

— Справлюсь, Ваше Императорское Величество. Я хоть и не такой лошадник, как Иоганн, но эту лошадку объезжу.

— Вот и договорились, жди невесты Гус… Надо вам имена поменять. Чтобы не выделяться немецкими именами. Не очень любят немцев в России. Раз уж Ваня взял отчество Яковлевич по второму имени вашего отца, то и вам быть Яковлевичами, а не Карловичами. Старшему быть Константином Яковлевичем, а мужу будущему принцессы нашей… Густав? Георгием Яковлевичем.

Братья, как и обещали приехали не одни. Они из Речи Посполитой троих офицеров курляндцев уговорили с собой перебраться в Россию, обещая устроить в гвардейский полк, а значит и с повышением жалования, и в самой Митаве двоих ещё сыскали. Эти тоже были офицерами в армии Августа, но испросили отпуск для улаживания семейных дел, один женился, второй вступал в наследство. Служить в гвардии и при Государыне из их Курляндии они посчитали за лучшее и, написав прошение в Польшу об отставке, поехали вместе с остальным шалманом в Москву. Императрица их после братьев Биронов приняла и назначила, как им Иван Яковлевич и обещал, в Измайловский полк. Выходит, сразу семь офицер в Измайловском полку уже из Курляндии.

А на следующий день после братиков пожаловали в Измайлово три других брата. Не Бироны. Но тоже личности, оставившие след в русской истории. При этом Брехт точно помнил, что в Реальной истории первым командиром Измайловского полка стал не Карл Бирон, ему какой-то другой полк в Реале дали, а командиром станет граф Карл Густав Лёвенвольде, тот самый лифляндец, что первым сообщил Анне Иоанновне о кондициях и советовал их подписать, мол, потом всё это можно исправить, (порвать), главное — сесть на трон. Записку эту Остерман отправил в Курляндию через другого Лёвенвольде — младшего брата — Рейнгольда Густава, который, находясь в столице, отправил к нему в Лифляндию тайного курьера. Сам Рейнгольд, будучи камергером при Екатерине первой и потом при Петре втором, избежал ссылки вслед за Меньшиковым только из-за заступничества Остермана, так как и Долгорукие и сам Пётр второй его не любили. Последний из братьев Лёвенвольде пока чинов не нахватал, пережидал, чем всё кончится в Москве, вместе со старшим братом в своём имении в Лифляндии. И вот теперь все трое встретились в Москве и не медля больше ни минуты отправились в Измайлово.

А по дороге из Москвы столкнулись с ещё одним немцем, спешащим туда же — с генералом Минихом.

На час позже в Измайлово приехал следующий немец. Этого вызвал, вспомнив, что именно он будет после Кайзерлинга Президентом академии наук, Иван Яковлевич. Звали очередного немцы барон Иоганн Альбрехт фон Корф. Знакомы с Бироном они были давно, Корф был камер-юнкером при дворе герцогини Курляндской.

Анна братьев Лёвенвольде приняла милостиво и сразу должностей при дворе надавала, помня их заслугу с этими проклятыми кондициями. Карл Густав был произведён в генерал-адъютанты и получил должность обер-шталмейстера. Рейнгольд Густав Лёвенвольде тоже обделён не был, получил один из самых высоких чинов при дворе — стал Обер-гофмаршалом, то есть, ему доверили управление двором.

Приемы всех этих «понаехавших» немцев проходили в присутствии стоящего за троном Бирона и вечером он всех «земляков» собрал в той самой ротонде на «Тайную вечерю».

Когда слуги кубки стоялым мёдом наполнили и отошли, Брехт оглядел собравшихся и начал:

— Господа, я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятное известие…

Событие шестьдесят третье

— Что случилось Иоганн? — Первый отреагировал Рейнгольд Густав Лёвенвольде.

Бирон познакомился с ним в 1724 году, когда в свите герцогини Анны Иоанновны прибыл на коронацию Екатерины I. Лёвенвольде отрекомендовал Бирона императрице, как большого знатока лошадей.

Иван Яковлевич выдержал мхатовскую паузу. И только когда народ начал «майн готов» упоминать продолжил.

— Вчера Анна Иоанновна подписала два Указа. Вам их знать обязательно. Первый!..

— Ну, не тяни, Иоганн, — толкнул его старший братец.

— Все находящиеся при дворе обязаны привиться от оспы. Я уже привился. Теперь те из вас, кто ещё не болел, должны это сделать в самое ближайшее время. Сейчас готовится оранжерея одна для перестройки в госпиталь. Стёкла разбиты и разворованы частично, забьют дыры досками и нары поставят. Прививку будем делать послезавтра. С вами будут офицеры Преображенского полка пятой роты, сейчас расквартированной в Измайлово. От этой же коровы заразят и моих детей. Пока старших. Так что готовьтесь. Я переболел за три дня.

— А чего хромаешь? — это младший Бирон вылез, всегда был непоседой.

— Тут на днях покушение было на Анну Иоанновну и на меня. Я приказал никому не сообщать. Если один дурак решился, то могут и другие начать действовать. Понятно, что молва разойдётся, но лучше позже. Мы за это время сумеем сформировать Измайловский лейб-гвардии полк и охранять Государыню будут наши люди.

— Как же так? — вскинулся старший Бирон.

— Позже расскажу. Сейчас про второй указ скажу. Государыня подписала Указ, дозволяющий всем ходить без париков. Я сейчас готовлю новый Указ об отмене этой гадости в армии. Офицеры могут по желанию носить, но думаю мало таких найдётся. А вам, господа, я настоятельно рекомендую выбросить этот рассадник грязи и вшей и ходить, показывая подчинённым пример, с чисто вымытой и с короткоподстриженной головой, как у меня.

— А лысым? — поинтересовался барон Иоганн Альбрехт фон Корф.

— Вы все — молодые люди. Какая лысина? Как раз от ношения этой гадости лысина и заводится, отмирают под ним свои луковицы.

— Чего? — это хором. В смысле: «Вас?».

— Не важно. Завтра чтобы на вас париков не видел.

— Голова будет мёрзнуть с непривычки…

— Какая голова? Сегодня лето началось. Жара. Всё, закончили прения. Теперь о важном. Надеюсь, объяснять не надо, что немцев в России не слишком сильно любят. Потому, чтобы гусей — русское дворянство, не дразнить, что все должности при дворе немцы заняли и Государыня сама немкой стала, настоятельно рекомендую, изучить в кратчайший срок русский язык. Найдите учителей и пусть они вас русскому учат. Да, и смените имена на русские. Вот, Иоганн Альбрехт у тебя же отца Матвеем зовут? Значит, сам бог велел тебе Иван Матвеевичем стать. Остальные сами придумаете. Братьев моих Анна Иоанновна сегодня уже новыми именами облагодетельствовать успела.

— Я уже давно это сделал, — уже снявший парик Миних забросил его под скамью. Меня теперь зовут Христофор Антонович.

— Я в курсе, господин генерал. И следующие неприятности, как раз по вашей части. Пока секрет и никому господа особо не распространяйтесь пару месяцев, а потом Государыня сама объявит. Я думаю, что столицу нужно из Москвы переносить, но не в Санкт-Петербург. Там пресная вода почти в заливе и корабли из-за этого гниют, там ужасный климат с вечной сыростью и болотами. Как вам Рига? Порт там лучше, он не замерзает зимой, там отличные сосновые леса, солёное море, там река, соединяющая порт с более южными городами Речи Посполитой. И самое главное, там рукой подать и по суше, и по морю, и по Даугаве до Польши. Уже сейчас Франция с Австрией спорят из-за Польши и о том, кто сядет на трон после смерти старого короля. Война неизбежна. Не сегодня. Август ещё пару лет протянет. А нам за эти два года надо подготовиться к войне. А потому, Христофор Антонович, в самое ближайшее время отправляйтесь в Ригу и начинайте строить там хорошие каменные казармы и конюшни. Много. Нам необходимо держать там не менее десяти тысяч человек. И это не всё. Ляхи постоянно нападают на наши приграничные селения грабят их и уводят крестьян к себе в Польшу. Этому надо положить конец. Необходимо на пространстве от Риги до Киева разместить ещё десяток полков, при этом не скученно, а лучше побатальонно. Опять нужны казармы. Получил командир батальона известие, что недалеко от его дислокации ляхи опять границу перешли и людей увели, командует срочный подъём и заходит на территорию Польши, старается найти нападающих, получится — хорошо, не получится должен сжечь костёл там или кирху, чего уж католическое под руку попадётся и угнать на нашу сторону в десять раз больше крестьян. Получат паны такой отлуп и трижды подумают, прежде чем дальше разбойничать. А что крестьян не у тех забрали, кто приходил на нашу сторону, так ещё лучше, пусть шляхта между собой разбирается.

— А как войну начнут? — Покрутил головой Миних, очевидно, сам себе «нет» отвечая.

— Было бы замечательно. Оттяпаем себе В ЗАД исконно русские земли. Но не начнут. А вот предупредить, что далее терпеть набеги эти мы не намерены, нужно. Фридрих Казимир фон Лёвенвольде, собирайся, поедешь специальным посланник к Августу Сильному, предупреди, что впредь на набеги через границу будем отвечать жёстко. Если шляхта не выдаст грабителя, будем зорить города и местечки, пока сами не решатся убить идиота, что переходил границу, и не принесут его голову на блюде, да, в зубах должен быть лист, на котором казнённый просит у Российской империи прощения.

— Речь Посполитая не признаёт Россию империей. — Поправить решил оратора фон Корф.

— Я в курсе, барон. Тем не менее, именно это должно быть написано.

— А что скажут в Священной Римской империи немецкой нации и Пруссии? — Опять покрутил головой Миних.

— Узнаем.

— Но так нельзя? — впервые подал голос Карл Густав.

— Нельзя совершать набеги на наши земли и угонять крестьян, убивать дворян. Грабить их. Пора показать шляхте польской, что терпеть мы не намерены. Войны они нам не объявят. Там сейм сто раз передерётся, прежде чем такое решение примет, да и Август уже не тот с постели, как и Карл шестой австрийский, почти уже не встаёт. Так что собирайся Фридрих Казимир… Отца у тебя Герхард Иоганн звали?

— Знаешь ведь.

— Подумай, как тебе имя — Фёдор Иванович. Анне Иоанновне понравится.

Событие шестьдесят четвёртое

Брехт долго думал, как к этому приступить. В прошлый раз он, чтобы получить, так сказать, свой собственный диверсионный отряд, взял на службу бандитов, а потом ещё и каторжников из солдат из тюрьмы выкупил. Можно ли сейчас идти тем же самым проторенным путём? Нет, скорее всего. Люди болтливы, и если какой-нибудь дебил из таких новых спецназовцев проболтается по пьяной лавочке, то это не только ему грозит неприятностями, но и Анне Иоанновне, она короновалась-то всего месяц назад 28 апреля, полк ещё не создан. Кто их этих преображенцев знает и семёновцев, как они себя поведут. И Елизавета под рукой всегда у любых бунтовщиков.

Потому нужно было действовать тоньше. Нужно найти одного человека и работать только через него. И человек этот должен быть не болтливым. И точно не бояться руки кровью обагрить. Пока как добыть этого человека было Ивану Яковлевичу непонятно, тем беолее, что Анна Иоанновна его от себя ни шаг не отпускала. Особенно теперь после покушения, просто за руку держала.

Вечером Брехту не спалось. Через дверь в покои императрицы слышен был бубнёж очередной бабки — говорушки. Когда же, наконец, Тредиаковский вернётся из-за границы, и когда привезут комедии Вильяма нашего Шекспира. Брехт поневоле прислушался к бормотанию. Голос у сказочницы был высокий и проникал сквозь дверь дубовую.

— А Каин и говорит…

— Стоять, бояться! — Брехт даже с перин вскочил.

А ведь вот классный кандидат в руководители спецназа. Когда в прошлом попаданстве Брехт, так сказать, руками князя Витгенштейна подкупал полицейских, чтобы добыть себе тех шестерых егерей из тюрьмы пересыльной, то услышал от того… Блин, как его звали? Да, не важно это, он тогда сказал, что стал теперь, как Ванька Каин.

Брехт это имя, или прозвище, слышал где-то и переспросил, кто, мол, такой. И полицейский рассказал историю, что как легенду уже более полувека передавали в полиции из поколения в поколение. Был, дескать, при Государыне Анне Иоанновне такой вор — Ванька Каин и придумали его взять в полицию работать, так он всех воров в Москве… или в Петербурге за один день выловил, потому что был одним из них и всех знал, и знал где обитают, и кому краденое продают. В общем — самый лучший полицейский. Дальше Брехт не помнил, там что-то не очень всё хорошо кончилось. Взятки, что ли, брать стал Ванька? Да и бог с ним. Главное, то, что Ванька этот сейчас или в Москве в двух десятках километрах от Брехта или в Петербурге. Подальше, но не сверх меры, не в Америке. И он это Каин знает весь преступный мир какого-то из этих городов. Найдёт разбойников умелых, а уж дальше Брехт из них команду спецназа воспитает. Теперь только осталось этого Ваньку Каина заполучить сюда в Измайлово или в Москву лучше на тайную квартиру и переговорить с товарищем. Дворянином потом сделать? Да, легко. Теперь подделывать дворянские бумаги не надо, попросить Анхен как следует, и такую малость она для него сделает.

А как добыть этого Ваньку?! Да тоже не сильно сложно. У него в друзьях — товарищах есть господин Андрей Иванович Ушаков. Уж Тайная канцелярия, если захочет, найдёт Каина, служит он уже в полиции или ворует пока. Лучше бы не служил. Излишняя известность такой персоне тоже не нужна.