Время Ч.

На Трафальгарской площади каждый вечер столпотворение. Вездесущие японские туристы снимают на свои миниатюрные видеокамеры все подряд, чопорные пожилые американские семейные пары кормят голубей, молодые итальянцы спорят о том, как в этом году в Лиге чемпионов выступит их любимый футбольный «Милан».

И вдруг эту милую вечернюю идиллию буквально взрывает мелодия какого-то мобильного телефона. Не узнать ее я не мог: «Бумер»! Значит, идут наши. Их и без мобильника можно было выделить из толпы. По объемистым пакетам из дорогих бутиков: «Прада», «Готье», «Лагерфелд». Нельзя сказать, что к нашим в Лондоне все давно привыкли, но, по крайней мере, смирились – без них уже никуда. На футболе – «Калинка», в «Хэрродс» – крики: «Милый, а тут еще кое-что дают», а на ипподроме вам наверняка удастся заметить человека с толстым бумажником наперевес. Он – тоже наш. Дорогой российский турист. Хорошо хоть золотые цепи вышли из моды. Теперь хоть не стыдно соотечественнику в глаза посмотреть.

То, что Лондон уже давно самый «русский» город в Европе, известно, кажется, всему миру. За последние годы русские купили в столице Великобритании 3500 особняков. Сами англичане на это внимания не обращают. Да и наши эмигранты друг о друге почти ничего не знают. Например, о Борисе Березовском, живущем в Лондоне уже более пяти лет, известно, как это ни странно, совсем немного. Связей с русскоязычной диаспорой он не поддерживает. В лондонском высшем свете тоже замечен не был. Своего бизнеса у опального олигарха в Британии нет. Но в последнее время по Лондону ходит слух, что Борис Абрамович Березовский хочет купить себе где-нибудь источник минеральной воды и построить там свой завод. По этому поводу он даже решил посоветоваться с известным российским предпринимателем Артемом Тарасовым. Но встреча так и не состоялась. Артем Михайлович рассказал мне, что, по его мнению, опальный олигарх периодически переживает какие-то «панические атаки» и покидать свой дом лишний раз просто опасается!

– Березовский неизвестен в Лондоне, он очень быстро как-то мелькнул и исчез. Абрамович известен, а Березовский – ну существует где-то, – рассказывал мне Артем Тарасов, когда мы с ним увиделись в Лондоне. – Он не набрал здесь никаких очков, просто Березовский занят здесь только политикой, да и то российской. То заговор какой-то раскрывает, то сам его организовывает. Последнее время Борис Березовский не встречается ни с кем, кто приезжает из России. Даже со мной, даже с другими знакомыми, близкими он предпочитает поговорить по телефону, но встречаться боится.

Борис Березовский живет в основном в пригороде, в графстве Суррей, в особняке Хэскомб-Корт, стоимостью 10 миллионов фунтов. В доме восемь спален и несколько библиотек, бассейн, огромный парк площадью 70 гектаров и конюшни. Березовский живет здесь с женой Еленой и четырьмя детьми. Есть у опального олигарха и дом в районе Челси, и квартира в элитном и очень дорогом районе Белгравия. Правда, совсем недавно по Лондону прошел слух, что эту квартиру дочь олигарха продала за 9 миллионов фунтов неизвестному русскому. Эта цена не самая высокая для столь престижного места. Но и Березовский не является самым богатым человеком в среде «новой русской» бизнес-элиты.

Жизнь этих людей – предмет зависти и удивления даже англичан. Причем мало у кого из богатых русских есть здесь собственный бизнес. Они приезжают сюда для того, чтобы купить свой уголок Лондона. Спрос на таунхаусы и дворцы поднял цены на недвижимость на 15 процентов только в прошлом году. Но русские и сейчас приобретают треть всего продаваемого в Лондоне жилого фонда, вытеснив с рынка недвижимости арабских шейхов. Имена многих покупателей лондонцам ничего не скажут, но только то, что эти люди из России, означает, что они баснословно богаты. Таких «королей недвижимости», приезжающих сюда всей семьей, – около 200 человек. Они мало с кем общаются, в основном друг с другом. И даже такой известный «русский англичанин», как Сева Новгородцев, знает всего лишь некоторых из них.

«В Лондоне есть всего 150–200 русских с серьезными деньгами. Не так много. Березовский им, кстати, не чета. Они и за один столик в ресторане с ним не сядут. Вот Абрамович – это фигура! Есть и другие супербогатые русские – всякие там менеджеры из бывшего „ЮКОСа“, олигархи из Татарстана, Сафин, например, его родственники – Алсу здесь долго тусовалась и училась. Многие, естественно, посылают сюда детей учиться, потому что нужно за деньги детям что-то купить серьезное, как они думают. Бориса Николаевича Ельцина здесь внук. Им же всем надо где-то жить. Вот родители им дома и покупают».

По данным английских компаний, занимающихся недвижимостью, покупателем каждого пятнадцатого дома стоимостью от 1 миллиона фунтов и выше, является россиянин. В центре Лондона, в районах Мэйфэйр, Кенсингтон, Челси, имеют квартиры Роман Аркадьевич Абрамович и ныне ставший американским бизнесменом Леонид Блаватник. Он купил свой дом на Кенсингтон-Пэлэс-гарден за 41 миллион фунтов стерлингов на аукционе, перебив цену, предложенную самим Абрамовичем. Губернатор Чукотки, впрочем, уже имеет особняки Стидхем-Хаус и Флайтинг-Хилл-Хаус, общей площадью около 250 гектаров. В домах в среднем по семь или девять спален, бассейны, спортивный зал. И конечно, два поля: для игры в гольф и в поло. Четырехспальная квартира в Найтс-Бридже – это городская резиденция Романа Аркадьевича. В его же собственности находится шестиэтажный дом во владениях герцога Вестминстерского стоимостью 28 миллионов фунтов и весь спортивный комплекс футбольного клуба «Челси». Стэмфорд-Бридж, район, где располагается клуб «Челси», англичане давно зовут «Роман-империя», что можно одновременно перевести и как Римская империя. Сам же клуб давно кто-то ласково переименовал в «Челски».

Но вот в большом свете Роман Абрамович предпочитает не появляться. Даже для вездесущих английских папарацци хозяин Чукотки – большая загадка. Роман Аркадьевич никому не дает интервью, и поэтому в прессу попадает немногое. Известны лишь суммы, которые Абрамович тратит на приобретение игроков для своего футбольного клуба «Челси». За последние три года трансферная политика клуба стоила Абрамовичу около 200 миллионов фунтов. Также лондонские журналисты утверждают, что в последнее время Абрамович появляется в английской столице крайне редко, проводя в своих владениях не больше одной недели в месяц. Все остальное время чукотский губернатор отдыхает на Антибах, где им еще семь лет назад был куплен один из лучших особняков. На все свои деловые встречи Роман Аркадьевич летает на личном самолете.

– Я читал замечания его биографа, который говорит, что Абрамович в жизни может быть достаточно приятным человеком. Но если, говорит, касаться бизнеса, то я, говорит, лучше пойду плавать в бассейн с акулами, – смеется Сева Новгородцев, сидя напротив меня в маленьком открытом кафе на Уильям-Хилл-роуд. – Понимаете, эти олигархи, особенно русские, друг друга любят, потому что у них есть свое внутреннее общество богатеев. И богатый человек всегда интересуется другим богатым человеком. Как он сделал деньги? Как он их употребил? Как у него вложение идет – и все. У них там своя буржуазная тусовка. Обычным людям там места нет.

Недавно в русскую «буржуазную тусовку» Лондона попал и Олег Дерипаска. В Белгравии у «короля» русского алюминия есть дом стоимостью 25 миллионов фунтов. В шестиэтажном доме – девять спален и шесть гостиных. По соседству живут Татьяна Дьяченко и Валентин Юмашев. У этого дома лондонские папарацци часто замечали и сына Татьяны, внука первого российского Президента Бориса Ельцина-младшего. Ельцин-младший учился в элитном Вестминстерском колледже.

– Русские сами с собой тусуются, – уверен Артем Тарасов. – Богатые русские те, у которых есть дома, где тринадцать или восемнадцать туалетов, например. Я бывал во многих таких домах, где живет семья из пяти человек и у них тринадцать туалетов, там собираются люди, там накрывается стол. Там очень здорово, мясо жарят, шашлыки. Приглашают гостей на парти. Это вечеринка английская, только трансформированая в русский вариант. Например, приезжает кировский балет или труппа Большого театра. Весь балет на парти идет к ним в домик. Все, значит, ходят, пьют шампанское. И делают вид, что они и есть настоящие английские аристократы.

Мы сидим с Артемом в старом английском пабе, и я искренне благодарю его за увлекательнейшую экскурсию по русскому Лондону. Как это ни странно, но мой интерес к лондонской недвижимости и ее владельцам никого здесь не удивил. Мне же, как выяснится чуть позже, полученные знания очень пригодятся. Но в тот момент я этого даже не подозревал. Тарасов, кстати, один из первых российских бизнесменов, переехавший в Лондон, как никто другой, знает, как скупалась здесь недвижимость, как открывались офшоры и банковские счета.

– Когда я впервые осел в Лондоне, а это было в 1990 году, это был город, куда рванули все начинающие бизнесмены из России. Всем нужна была валюта, всем нужны счета и западные партнеры. И – офшоры. Я лично бесплатно выступал консультантом для сотен приезжих. Я сегодня даже не могу вспомнить, сколько офшоров я открыл. Около 150 человек в год ко мне ездили: от глав районных администраций до откровенных бандитов. Я лично открыл за свою жизнь около 700 офшоров для этой публики. Даже для ансамблей струнных инструментов открывал бизнес и западные банковские счета. Но все это после того, как рухнул СССР. 1991 год был переломным. До этого никто в бизнес не лез. Были кооперативы и «цеховики». Последние действовали в тени и никогда не регистрировались и не платили налогов. Некоторые из них быстро и правильно сориентировались и бросились на сырьевой рынок. В советской экономике экспорт алюминия приносил до 25 процентов госбюджету. Не нефть, а именно алюминий! Кстати, если на секунду отвлечься, можно вспомнить, как первую внешнеэкономическую структуру по экспорту алюминия создал Юлиан Семенов с помощью лично Михаила Горбачева. Эта компания называлась «Бурда», потому что Раиса Максимовна очень любила этот журнал. Но это была мелочь по сравнению с тем, что начало происходить дальше. Итак, оценив грядущие дивиденды, самые ловкие «цеховики» в связке с чиновниками строили первые экспортные компании. А затем на их базе или одновременно с ними возникали международные концерны типа TWG – первого монополиста на рынке алюминия. До сих пор идут споры, кто придумал схему толлинга, самую выгодную «золотую жилу» в истории новой российской экономики, – братья Рубен, которые возглавляли этот концерн, или их партнеры в России братья Черные. Но сейчас это уже не столь важно. У Рубенов, кстати, был опыт торговли еще в советское время, они ведь еще у Внешторга СССР покупали алюминий! Так что Черные нашли лучшего партнера в мире... Вокруг каждой из таких крупных бизнес-структур в России образовывались «крыши». Это стало нормой, но уже чуть позднее, в 1993–1994 годах. Было всего три схемы для начинающих олигархов. То есть как защититься от уличного и более серьезного криминала. Первая схема – коррупционная. «Крышей» становились правоохранительные органы и власть. Эту схему использовал Черный. Ему нужны были чиновники и спецслужбы. Вторая схема – бандитская. Когда с вами работали только бандиты. Третий путь – создание собственной армии. Я как бизнесмен использовал третью схему, когда открыл компанию «Русское Лото». У меня были десятки охранников, которые защищали и меня, и деньги. Но спайка с государственными чиновниками всегда побеждала всех остальных. Время показало, что первая схема, по которой работал Михаил Черный, – самая выгодная и прибыльная...

Артем Михайлович тяжело вздыхает, будто воспоминания о том уникальном периоде экономической жизни России, который подарил всем нам понятие «крыша», неожиданно перебросят нас, словно машина времени, в те страшные годы. Кажется, ни один уважающий себя бизнесмен не хотел бы вновь оказаться в начале 1990-х годов. Если, конечно, этот бизнесмен по своим замашкам и менталитету в той эпохе не остался навечно...

Я, находясь в Лондоне, не надеялся получить какую-либо новую информацию о Михаиле Черном. Но судьба уготовила мне очень интересный сюрприз. Утром 16 октября 2006 года я позвонил Александру Литвиненко. Мы договорились встретиться в одном из ресторанов на Бонд-стрит. Если бы мне сказали, что через месяц его убьют в двух шагах от этого места, я бы ни за что не поверил. ...Это была наша последняя встреча...

Мы разговаривали с Сашей несколько раз. В основном по телефону. Познакомившись в 1998 году, когда Литвиненко, все еще являясь подполковником ФСБ, фактически прислуживал при дворе Бориса Березовского, мы встречались в доме приемов «ЛогоВАЗа», куда офицер Волков, как в первое время, видимо шифруясь, называл себя Литвиненко, приводил обедать свою жену и родственников.

Здесь необходимо чуть отойти в сторону от главной линии повествования и рассказать о Литвиненко более подробно...

Эту видеопленку, которую я храню до сих пор в домашнем архиве, принес мне в 1998 году один известный московский адвокат. Качество записи не очень хорошее, но лица различимы. Представьте себе такую картину: группа людей в камуфляже с оружием в руках врывается в какой-то офис, кладет на пол всех сотрудников, а главарь этой, иначе не назвать, шайки бьет пистолетом по голове одного из сотрудников офиса. Главарь – это Александр Литвиненко. О том, что он и его подельники из банды Лазовского и чеченской ОПГ занимаются самым настоящим бандитизмом, вымогательством и «крышеванием», прикрываясь при этом удостоверениями сотрудников ФСБ, боюсь, узнали на Лубянке слишком поздно. Но все-таки узнали. И возбудили против Литвиненко уголовное дело. Первое, но далеко не последнее.

Что же сделал наш «парень-провокатор», как к тому времени прозвал его Березовский? Конечно, побежал к олигарху с известием, что на того готовится покушение. Так родился миф о «заговоре спецслужб» против Березовского. Олигарху это было только выгодно. Представляю, как Борис Абрамович радостно потирал руки...

Переехав в Лондон и прихватив с собой «преданного предателя», простите за каламбурную тавтологию, Березовский, вопреки мнению многих, не был уверен, что ему предоставят политическое убежище. Нужна была очередная провокация, подтверждающая, что за олигархом якобы идет настоящая охота. Лучше провокации, чем очередное «покушение», придумать было сложно. А Саша Литвиненко был под рукой. Он-то все и организовал. Нашел некоего господина Владимира Теплюка, которого для начала познакомил со «всемогущим олигархом», якобы готовым оказать тому финансовую помощь, а затем подставил этого Теплюка так, что все британское законодательство содрогнулось. Березовский, Литвиненко и вся их немногочисленная свита в один голос заявила, что «человек в сером костюме» (а Теплюк почему-то другого не носил, так уж вышло) не кто иной, как агент Службы внешней разведки. И приехал он в Лондон с одной-единственной целью: убить олигарха по заданию Кремля. Привез с собой ручку, начиненную ядом неизвестного происхождения (ох уж эти яды, Литвиненко они еще аукнутся!), но в последний момент передумал. Мол, смелости не хватило, да и олигарх весьма обаятельным человеком оказался. И Теплюк раскололся.

Случилось все это конечно же во время слушаний в британском суде, когда решалась судьба «политического беженца» Березовского. Как эта судьба решилась, мы знаем. В мае 2003 года олигарх получил долгожданный статус. На суд произвела впечатление откровенная провокация! Судьба самого Теплюка, кстати, неизвестна. Говорят, он покинул Лондон. Слава богу, живым остался. А Литвиненко заработал очки в свою пользу. Впрочем, не надо забывать, что Березовский все прекрасно видел и понимал...

Наступила осень. В сентябре должна была решаться судьба еще одного «политического беженца» – Ахмеда Закаева. И механизм политических провокаций закручивается вновь! Литвиненко через свою московскую братву организует откровенно бандитский наезд на некоего коммерсанта Алексея Алехина. Тот обращается к своему другу, сотруднику ФСБ Андрею Понькину, кстати, хорошему знакомому Литвиненко. Понькин, которого сам Литвиненко уже полгода приглашает приехать в Лондон, наконец соглашается. Надо же разобраться! Саша на том конце провода говорит, что произошло недоразумение, но не по телефону же такие вопросы решать! В итоге Алехин и Понькин летят в Лондон, где их и арестовывают по доносу Литвиненко, который уверяет, что «эти двое русских» хотели предложить ему и конечно же его друзьям – Березовскому и Закаеву – организовать покушение на Президента России. Ну не смешно? Какой-то мелкий коммерсант, два фээсбэшника, чеченский полевой командир и беглый олигарх – на что способна эта «команда инвалидов»?

Но Скотленд-Ярд и, что интересно, контрразведка МИ-5 начинают расследование. Когда выясняется, что Литвиненко снова «покушение» сочинил и просто лгал всей правоохранительной системе Объединенного Королевства, Закаев успевает получить статус политического беженца (он, мол, не поддался на «провокацию» ФСБ, не стал участвовать в заговоре против Путина, значит, достоин политической защиты от всяких там офицеров понькиных). Фокус вновь удался! Но дальше-то как бороться с «ненавистным террористическим режимом»? Нужны какие-то новые решения, схемы, алгоритмы.

Я никогда не забуду слова Пола Хлебникова, написавшего о Березовском книгу «Крестный отец Кремля» об амбициях олигарха: «Если надо, он будет убивать».

Кстати, материалы о том, как Березовский получил статус политического беженца, как Литвиненко подставил человека в сером костюме Владимира Теплюка и почему арестовали в аэророрту Хитроу в Лондоне Понькина и Алехина, Пол Хлебников знал. Ему об этом 2 июля 2004 года в 19.30 в лобби-баре гостиницы «Мэриотт» рассказал один сотрудник ФСБ России. Хлебников эту информацию решил проверить. Из офиса журнала «Форбс», главным редактором которого Хлебников являлся, было сделано несколько телефонных звонков в Лондон. Это я знаю точно. Вот только никто не знает, что Хлебникову удалось выяснить и кому он звонил. 9 июля Пола застрелили на улице Докукина в Москве...

Для чего сегодня я все это вспомнил? По трем причинам. Во-первых, Литвиненко, безусловно, сотрудничал с английской контрразведкой Ми-5. Без ее «оперативного прикрытия» фокусы подполковника не остались бы безнаказанными. Во-вторых, все, что делал Литвиненко, он делал либо по указанию, либо с одобрения Березовского. И главное – третье: Литвиненко действительно много знал. По крайней мере, о том периоде жизни российского бизнеса, криминалитета и спецслужб, который он сам застал, будучи офицером Лубянки.

А тогда, в начале 1990-х годов, все они, что называется, «дружили взасос», уж простите за столь нелитературное определение российской коррупции. Да, Литвиненко был мастеровитым провокатором, но врал-то он далеко не всегда. Он просто умел выдавать полученную его шефом или им самим информацию за фантастические «заговоры» и «планы политического переворота».

Но вот что любопытно. Когда речь шла о ФСБ, Литвиненко оперировал только той информацией, которую он сам получал от своих коллег из Москвы. Получал, это правда. И не надо сегодня говорить, что он не был информированным человеком. Если бы это было так, Березовскому он бы давно не был интересен.

Уже находясь в Лондоне, бывший офицер российской контрразведки Александр Литвиненко сообщил болгарскому телеканалу BTV о том, что «скандально известный бизнесмен Михаил Черный находится под контролем и защитой российских спецслужб». Литвиненко фактически сказал, что, по его мнению, деятельность Черного покрывают российские спецслужбы, главным образом ФСБ и Служба внешней разведки. На Черного «было собрано большое количество информации и документов, однако все служащие, которые имели к ним доступ, были уволены либо им посоветовали прекратить заниматься этим делом», – сказал журналистам Литвиненко. То же самое он повторил и мне, когда мы ужинали с ним на Бонд-стрит.

К этой информации можно отнестись весьма скептически, имея в виду все вышеизложенное о личности самого Литвиненко. Но то, что «пел он чужими устами», очевидно. Что это значит? Очередной маневр Березовского? Или действительно Черный, используя свои связи, «договаривался» с офицерами Лубянки, чтобы его досье, а оно безусловно существовало, внезапно испарилось?

Но самое интересное как раз то, что сегодня в ФСБ России действительно фактически нет материалов о деятельности братьев Черных! Вот и решайте, верить Литвиненко на этот раз или он просто озвучил то, что уже знал его хозяин...

По словам Александра Литвиненко, их воспроизвел все тот же телеканал BTV, «Черный также приобрел болгарский футбольный клуб „Левски“ для того, чтобы использовать его для своих незаконных махинаций, в том числе для отмывки денег». Вскоре после этого заявления, а Саша говорил это не только мне, но прежде всего софийским журналистам, глава болгарской Службы национальной безопасности Атанас Атанасов объявил, что источники финансирования ведущего футбольного клуба были и являются предметом расследования болгарских спецслужб. Кроме того, имя Черного и так находилось в центре общественного внимания в Болгарии, поскольку Черный был связан с разгоревшимся здесь недавно скандалом по поводу грязных денег русской мафии. Внимание общественности было обращено на факт пожертвования 200 тысяч долларов в пользу фонда бывшего премьер-министра и бывшего лидера Союза демократических сил Ивана Костова. «Что это – подкуп?» – гадали болгарские журналисты. Полиция должна была выяснить, была ли при пожертвовании предпринята попытка отмывания денег.

Скандал с грязными деньгами разразился после того, как болгарские СМИ сообщили, что эти деньги были взяткой, которую бизнесмен дал Костову. Черный подтвердил эту информацию, а точнее, факт передачи денег, однако Костов категорически отверг такие предположения.

– Удивительный этот человек, Миша Черный! Даже в маленькой и тихой Болгарии успел наследить, – сказал Литвиненко, когда мы уже заканчивали ужин.

Я же хотел понять, зачем Литвиненко мне все это рассказал, зачем он прямо-таки вывалил компромат на человека, которого он сам, судя по всему, даже не знает лично. Это можно было объяснить только тем, что так велел ему Березовский. Ведь самостоятельной фигурой Литвиненко, по сути, никогда не был.

Мы заказали чай. Кофе Саша не пил. И вдруг он достал из кармана пиджака аккуратно сложенный лист бумаги.

– Прочтешь это позже, когда мы расстанемся. Информация верная, не сомневайся. В крайнем случае всегда можешь проверить, мы с тобой давно знакомы, так что это тебе от меня подарок.

Наконец, мы расстались. Я решил прочесть записку, когда доберусь до своего отеля в Кенсингтоне. Но приехав, прежде я все же позвонил Александру Добровинскому. Мне хотелось узнать, что же произошло с Михаилом Черным в Болгарии. Рассказ бывшего офицера КГБ меня заинтересовал. Неужели алюминиевый олигарх стал невъездным еще и в эту маленькую, безобидную восточноевропейскую страну всего лишь из-за того скандала с клубом «Левски»? Черного сгубила «страсть к спорту» или речь шла действительно об отмывании денег? На откровения Добровинского я особенно не рассчитывал. Особенно после истории с польским паспортом. Но мне важно было знать и другую точку зрения. А то, что адвокат, будучи другом Черного, во время нашего разговора, по сути, представляет именно его интересы, я уже не сомневался. В трубке раздался щелчок, меня соединили с офисом адвоката...

Добровинский взял трубку телефона после первого же гудка. Как будто ждал моего звонка.

– Отмывание денег? Это вряд ли, – чуть поразмыслив, ответил мне адвокат. – Проблема Черного в Болгарии, так же как и в России, заключалась, мне кажется, в другом. Я уже говорил, что ошибка Михаила, как и многих бизнесменов в 1990-е годы, в том, что он строил бизнес в тени, в офшорных компаниях. Это был абсолютно непрозрачный бизнес. «Кому нужна твоя прозрачность?» – часто говорил он. Михаил искренне не понимал, почему ему нужен легальный бизнес, зачем самому владеть акциями, ставить подписи под документами и выходить в итоге на открытый цивилизованный рынок. Он этого не понимал. Было такое время, было такое восприятие бизнеса. Я приведу очень характерный пример, который объясняет ментальность Черного и рисует его видение бизнеса. Дело было как раз в Болгарии в 1997 году, когда Черный купил там телефонную компанию. Кто-то из наших общих знакомых объяснил ему, что надо легализовать сделку и выйти в открытое пространство рынка. Он заинтересовался и пригласил в Софию вице-президента компании «Мерил Линч». Тот прилетел на переговоры, которые я переводил, так как Михаил не владеет ни одним языком, кроме русского. Тот, его звали Питер, во время встречи объяснял Михаилу, что надо «чистить» офшоры, выходить на рынок IPO, продавать акции, покупать их, в общем, вести цивилизованный бизнес. Через два часа беседы Михаил увидел в этом смысл, но под конец разговора Питер напрямую по-английски, обращаясь к Михаилу, сказал ему в шутку: «Купите вашему переводчику клюшку для гольфа, у вас же такой хороший переводчик». Тот, не понимая перевода, решает, что речь идет о целом клубе. Быстро считает в голове, сколько это стоит, и отвечает: «Если до пяти миллионов долларов, то это нормальный подарок». Но я-то это все не перевожу, видя, что под финал беседы и Михаил, и Питер решают вроде бы поговорить напрямую. Но Черный говорит по-прежнему по-русски. Американец его не понимает, но, видя, что тот согласен купить мне «клюшку», также в шутку говорит: «Тогда уж купите ему целый набор» (а набор клюшек для гольфа состоит из четырнадцати штук и по-английски звучит как «сет»). Михаил, не зная перевода, решает, что должен купить сеть клубов, и отвечает, опять по-русски: «Жирно ему будет». Американец не понял, почему Михаилу жалко тысячи долларов. А ведь Миша имел в виду совсем другое. Он готов был заплатить мне просто в качестве подарка пять миллионов. В общем, эта картина свидетельствовала о разности не только языковой, но и культурной с точки зрения бизнеса. Они так общего языка и не нашли. А болгарский бизнес скоро и вовсе рухнул. А ведь у Михаила был футбольный клуб, две газеты, банк и крупнейшая телефонная компания, то есть целая империя! Но болгарский премьер выступил с заявлением, что неплохо было бы создать конкуренцию на рынке телефонного бизнеса, а то Миша сосредоточил у себя в руках слишком много. Нужны еще лицензии для других компаний и бизнесменов. Михаил через свою газету отреагировал очень резко: «То, что говорит премьер, – полная глупость, и, если он будет продолжать в том же духе, надо такого премьера просто убрать». Но мы находимся в чужой стране, мы – в гостях. Естественно, заявление Черного вызвало политический резонанс, и вскоре он стал персоной нон грата. И потерял весь бизнес в Болгарии. Он был продан. (В 2000 году Черный был со скандалом выдворен из Болгарии как международный преступник. Правоохранительные органы этой страны сочли, что его деятельность представляет угрозу национальной безопасности. Черному пришлось продать болгарские активы – пакет акций единственного оператора GSM в этой стране компанию Mobitel и один из национальных футбольных клубов. – Авт.) А ведь все почему? Потому что Миша почувствовал себя «королем» в отдельно взятой маленькой черноморской стране. Если бы не амбиции, все было бы нормально. Это все происходило на моих глазах. Я часто говорил ему об осторожности в ведении бизнеса, да и в собственном поведении. Говорил и о прозрачности бизнеса, что она, прозрачность, была наконец необходимым явлением. Но вы понимаете, когда существует 200 офшоров, деньги текут рекой, а налоги не платятся, хозяин считает, что так должно быть вечно. Никто не думал о будущем, все думали сегодняшним днем. Деньги – сегодня, и все! И – побольше! Кто знает, что случится завтра.

Я поблагодарил Александра Андреевича. Тут что-то громко щелкнуло в трубке. Нас, кажется, разъединили. Я решил перезвонить адвокату позже, предполагая, что у меня еще возникнут вопросы. Так и вышло. За телефоном мне предстояло провести ближайшие два часа...

Наступил вечер 16 октября. Спустившись в бар отеля, я заказал себе кофе, включил диктофон и еще раз прослушал запись разговора с Литвиненко. Затем взял в руки листок бумаги, который Саша передал мне в ресторане.

«По информации британских спецслужб, русский магнат Михаил Черный, постоянно проживающий в Израиле, приобретает дом в Лондоне. Для этой цели Черный на прошлой неделе вылетал в Великобританию. Михаил Черный прилетел из Тель-Авива в Хитроу 15 октября на частном самолете, принадлежащем Борису Березовскому. Как утверждают его знакомые из русскоязычной общины Лондона, Черный интересовался, в частности, усадьбой Trevor House стоимостью около 25 млн фунтов в Белгравии, самом престижном районе Лондона. При этом Михаил Черный не исключает для себя возможности приобретения поместья Beachwood House площадью 11 акров в Хэмпстэде в окрестностях Лондона, стоимость – 65 млн фунтов. Покупка жилой недвижимости в Великобритании может свидетельствовать о намерении Михаила Черного сменить страну проживания, уверены эксперты».

Прочитанное меня потрясло. Во-первых, потому, что Литвиненко явно вел двойную игру. Вряд ли Березовский дал бы ему разрешение на умышленный слив такой информации. Во-вторых, для меня стало очевидно: Литвиненко получал информацию от Ми-5 и Ми-6, сильнейших спецслужб мира, а значит, действительно был их агентурным «контактом». И наконец, из этой записки следовало, что Михаил Черный сейчас в Лондоне! Но как его здесь найти? Да и стоит ли торопить события? Я не мог позвонить Березовскому и сказать, что получил информацию о прилете Черного в Лондон от Литвиненко. Я бы просто сдал своего информатора. Кроме того, я вообще не мог позвонить Березовскому. Он категорически отверг все возможности нашего общения еще четыре года назад. Тогда, осенью 2002 года, мы встретились в Нью-Йорке на банкете, венчавшем серию политологических лекций, которые Борис Абрамович читал русской эмиграции в Бруклине. Я подошел к беглому олигарху – он стоял с бокалом красного вина в окружении каких-то длинноногих красоток (говорили, что он их привез из Лондона как почетный эскорт) и заговорил об «Атолле» – это частная служба безопасности, созданная Березовским еще в 1995 году. Сотрудники «Атолла» по указанию шефа записывали все его телефонные переговоры. Руководителем этой законспирированной службы безопасности был мой друг Сергей Соколов. В 1998 году я записал с ним телевизионное интервью, в котором Соколов признался, что прослушивал телефонные переговоры президентской семьи. Это была настоящая сенсация. Своего рода русский Уотергейт. Но тогда никто в России за это не ответил. Позиции Березовского были очень сильны, сотрудники ФСБ попросили у меня записи бесед с Соколовым, но уголовное дело, заведенное Генеральной прокуратурой, вскоре развалилось. А весь архив «Атолла» изъяли люди тогдашнего министра внутренних дел Владимира Рушайло, близкого друга Березовского. После чего этот архив, естественно, пропал.

Услышав мой вопрос о деятельности «Атолла», Березовский изменился в лице, подозвал своего пресс-секретаря и во всеуслышание обвинил меня в том, что я якобы шпионю за ним по поручению ФСБ. В безграмотной эмигрантской среде Бруклина это должно было произвести, по его мнению, сильное впечатление. Я развернулся, чтобы уйти, но Борис Абрамович придержал меня за руку и шепотом произнес:

– Не лезьте в те дела, которые вас не касаются. Иначе долго будете сожалеть. Я таких вещей не забываю.

Это была неприкрытая угроза, но я понимал, что он, скорее всего, играет на публику. После того случая мы не виделись, но мне говорили, что Березовский меня запомнил надолго. Итогом же нашего общения стало то, что меня с ним никогда не соединяли по телефону и всячески давали понять, что общаться со мной Березовский никогда не будет. Так что проверить информацию о прилете в Лондон Михаила Черного у меня не было никаких шансов. Но была другая возможность – позвонить в Москву и попросить того самого Сергея Соколова выяснить, существует ли кто-нибудь, осуществляющий связь между Черным и Березовским. Это давало мне мизерный, но последний шанс проверить, действительно ли алюминиевый олигарх, которого не пускали на свою территорию ни Болгария, ни США, ни Швейцария, ни Франция, ни еще с десяток государств, вдруг оказался в Лондоне, куда до последнего времени его тоже не пускали. Соответственно либо английские спецслужбы передумали, а это означает только то, что у них появился свой оперативный интерес к фигуре русского олигарха, либо Литвиненко умышленно подкинул мне липу...

Сергей Соколов был дома. Я быстро объяснил ему суть своей просьбы. Ответ бессменного руководителя «Атолла» пришел в мою лондонскую гостиницу факсом через тридцать минут. Я знал, что агентство «Атолл» продолжало функционировать, но на кого работали люди Соколова, мне было неинтересно. Не о том сейчас речь. Но скорость ответа меня немало удивила. Значит, информация о контактах Березовского и о том, что скрывает «лондонский туман», у Соколова уже была. Привожу письмо Соколова полностью.

Я, прочитав письмо Сергея, понял, что еще немного усилий с моей стороны, и я буду втянут в неведомую мне игру разведок. Мне было уже очевидно, что без специального разрешения спецслужб Великобритании Черный не смог бы прилететь в Лондон. Я снова набрал телефонный номер адвоката Добровинского. Извинившись за прерванный часом ранее разговор, я поинтересовался, известно ли моему собеседнику о контактах Черного и Березовского и что он думает о вероятной вербовке Михаила Черного спецслужбами Израиля и Объединенного Королевства? Услышав в трубке характерные звуки, я тут же представил себе, как адвокат с удовольствием затянулся своей любимой сигарой, откидываясь на спинку кресла.

– Когда Михаил начал бизнес в Израиле, Моссад тут же начал его пасти, прослушивать и так далее. Для Израиля было бы лучше всего, чтобы Черный уехал бы от них куда-нибудь подальше с его-то репутацией. Скорее всего, на контакт он с ними не пошел. Теперь он им мешает. Но они его не могут выслать, закон не позволяет. А посадить не за что. В этом смысле самая интересная ситуация с английскими спецслужбами. Вам уже наверняка известно, что Черный летал в Лондон. (Как я и предполагал, Добровинский знал гораздо больше, чем мне казалось в начале этого расследования. Кроме того, будучи умнейшим человеком и прекрасным психологом, он, очевидно, понимал, что информация о нахождении Черного в Лондоне станет вскоре известна многим. – Авт.) Так вот, английские спецслужбы его пустили в страну. Мне кажется, в Лондоне раньше других поняли, что раз уж такие странные эти ребята из русской мафии, пусть лучше к нам прилетают, а мы попытаемся с ними здесь уже «поработать». Я думаю, и с Черным ситуация в данный момент выглядит так. Иначе бы его Ми-6 к себе бы не пустила. Возможно, он там возобновил контакты с Березовским. Может быть, их объединяет не только эмиграция. Оба по-своему неординарные люди. Но очень разные. Березовский, например, стремится вернуться в Россию. Черный – нет. В Черном для меня огромное количество загадок. Я неоднократно спрашивал его: почему ты не возвращаешься? Он никогда мне на этот вопрос не отвечал. Теперь я его уже не спрашиваю. Но я отчетливо понимаю, что его эра закончилась. Его время ушло. У Михаила еще есть деньги, но создать вновь какую-либо империю он не сможет. Многое в России изменилось. Я его вижу в каком-нибудь строительном бизнесе или в сфере недвижимости. Что-нибудь средненькое по сравнению с тем, что было раньше. Как-то даже Михаил Фридман сказал, что «время Черного уходит, а приходит эпоха „белых воротничков и очкариков“». Так и произошло.

Не рано ли адвокат ставил крест на карьере своего хорошего друга? Или это было сказано специально для меня? Я еще раз поблагодарил Александра Андреевича и повесил трубку. Добровинский оказал мне неоценимую помощь. Искать Черного в Лондоне – занятие бессмысленное. Не по отелям же бегать! Тем более я теперь хотел получить еще один комментарий, который бы либо подтвердил мои предположения, либо их опроверг. Надо было возвращаться в Москву. Я знал, с кем мне необходимо встретиться. Перед тем как поехать в аэропорт, я набрал хорошо знакомый московский номер, чтобы договориться о встрече с Олегом Нечипоренко, ветераном Службы внешней разведки. Если Михаил Черный действительно находился «под колпаком» спецслужб, пусть даже английских, Олег Максимович, наведя справки, мог бы мне хотя бы об этом намекнуть.

Я улетел из Хитроу в Шереметьево в полдень 17 октября 2006 года. Михаил Черный в это время еще был в Лондоне. Перед вылетом я хотел было позвонить Литвиненко и поблагодарить его за справку, которую он мне передал накануне, но не был теперь уверен, что его телефон не прослушивается. В тот момент я и не думал, что больше мне увидеться с Сашей будет не суждено. Его убьют через две недели. Сейчас я лишь могу вспомнить, как он говорил мне о том, что на Новый год хотел полететь в Израиль. Я спросил, не с Черным ли он собирается встречаться. Литвиненко ушел от ответа. Мне же говорили, что он собирался на встречу с Леонидом Невзлиным. Впрочем, зачем ему было лететь в Израиль, Саша так и не сказал. Пусть теперь это выяснит Скотленд-Ярд...

В десять часов утра я вошел в роскошное здание торгового центра в Москве. Через полчаса у меня была назначена встреча с Олегом Нечипоренко. После моего возвращения из Лондона прошло три дня. Олег Максимович позвонил мне накануне вечером и сказал, что может поделиться со мной интересующей меня информацией.

Что я знал о моем собеседнике? Генеральный директор Национального антикриминального и антитеррористического фонда, полковник ПГУ КГБ в отставке. Разведчик. Работал в Мексике с 1961 по 1965 год и с 1967 по 1971 год. Заместитель резидента в Мексике по внешней контрразведке. Был выдворен из страны якобы за попытку организации государственного переворота. Работал в соцстранах, помогал кубинцам в организации работы их спецслужб против США. Был во Вьетнаме во время американского вторжения. В 1980-е годы работал в Никарагуа, где помогал организовывать местную контрразведку. Профессионал до мозга костей. Всегда в прекрасной форме. Связей с Ясенево, где располагается головной офис российской разведки, не утратил. Более того, к нему нынешние разведчики и резиденты постоянно обращаются за советом.

Как я и предполагал, Олег Максимович уже ждал меня в кафе на первом этаже Новинского пассажа. Я сел напротив разведчика за маленький столик в углу кафе. Рядом не было ни души.

– Все я тебе, как ты понимаешь, рассказать не смогу. Но кое-что мне удалось узнать. Впрочем, ты и так на верном пути. Вряд ли я тебе открою на что-то глаза. Итак, алюминиевая промышленность в 1990-е годы практически полностью оказалась под контролем одних из самых одиозных фигур в новейшей истории России – братьев Льва и Михаила Черных. При этом сразу стоит оговориться, что под устойчивым словосочетанием «братья Черные» на самом деле скрывается существенная неточность, если говорить об их функциях в бизнесе. Это братья Райт или Монгольфье были родственниками с одинаковым устройством мозгов – конструкторского склада. Братья Черные – это, как говорят в Одессе, совсем другая история. Лев Черной – по натуре предприниматель, хотя и склонный к аферам, не гнушающийся сомнительных и часто на грани закона бизнес-методов. Михаил же не имеет никакого отношения к организации производства и бизнеса вообще. Изначально он был привлечен Львом в качестве посредника-«технолога» между бандитами и бизнесом. Различные криминальные группировки, с одной стороны, и правительственные чиновники типа Сосковца – с другой. «Красные директора» – с одной, местная братва – с другой. Вот сфера его профессионализации. Михаил оказался в своей стихии, и очень скоро личные качества – амбиции и жесткость – превратили его из «связника» в «крышу». Он потому и богаче Льва на порядок, что получал мзду со всех подконтрольных бизнесменов-металлургов – Лисина, Махмудова, Дерипаски, Живило. Получал по технологии всех криминальных «крыш» во всем мире – по «праву» силы. И хотя об алюминиевых войнах написано в 1990-е годы очень много, за последнее время выяснилась масса новых подробностей об особенностях функционирования «бизнеса на крови». Оба брата, Лев в России, Михаил за рубежом, сегодня предпринимают колоссальные усилия для того, чтобы выглядеть респектабельными буржуа, спонсирующими науку (и не только) и благотворительные фонды. И все чаще звучат в многочисленных интервью Михаила слова, что он, мол, честный инвестор: портфельный, многопрофильный, опытный. Звучат в надежде усыпить бдительность общественности в России, Украине, Израиле и Англии. Звучат, будто и не было обвинений его во всех грехах со стороны правоохранительных органов и спецслужб тех же и целого ряда других стран, в частности Швейцарии, Франции, Болгарии, США. Но ведь и у них сердце не камень. Стоило «многопрофильному» Мише спонсировать в г. Александрии (шт. Виргиния) под Вашингтоном проведение конференции «Саммит разведок» (Intelligence Summit), на которую собрались бывшие и действующие сотрудники американского разведсообщества, как «непотопляемый», но нежелательный для въезда в США «частный инвестор» вновь после этого путешествует по миру и положил глаз на приобретение гнездышка в гостеприимном Альбионе. Ты это уже знаешь. И для людей сведущих это явный сигнал: безусловный «авторитет» международного бизнеса вновь готовится продолжать амплуа одного из главных менеджеров по отмыванию и легализации грязных денег для грязных дел. Но я хотел бы рассказать тебе кое-что еще. И то, что я расскажу, скорее не красит наши спецслужбы. И секретов тут на данный момент уже нет никаких. После развала СССР такие отрасли, как нефть и металлургия, сразу же попали в область экономической разведки западных стран, и прежде всего США. Раньше у них не было возможности отслеживать и влиять на экономический рынок СССР. Теперь же появилась – через свои новые связи. И конечно, им были нужны свои «агенты влияния» внутри страны. С давних пор при ЦРУ существует так называемое Вашингтонское экономическое сообщество. Они выпускали даже открытые доклады, в которых, в частности, говорилось о необходимости ведения экономической разведывательной деятельности на территории России. Анализ этих материалов дает основания полагать, что английские бизнесмены братья Рубен, которые получили возможность работать в области металлургии еще в советское время, действовали по двум направлениям: сбор информации и захват экономически выгодных объектов в области освоения алюминиевой отрасли. Их работа шла фактически под «крышей» ЦРУ и британской разведки Ми-6. Рубены – это так называемые «контрактные агенты» на языке спецслужб. С ними работали кадровые офицеры ЦРУ, например, некий господин Берг, сотрудник Управления по борьбе с наркотиками и организованной преступностью. Затем он стал работать с Черными. Ну тут же все очевидно. Их основная задача – не дать возможности российской экономике встать на ноги в эти годы. (Стоит заметить, что имя Берга впервые всплывает в статье Ричарда Бехара в журнале «Форчун».) Бехар объясняет появление Берга в «алюминиевой тусовке» следующим образом: «После скандала в России, когда министр МВД Анатолий Куликов обвинил Черных и Малевского в разделе всего алюминиевого рынка и указал на главный экономический инструмент их афер – компанию TWG, стало ясно, что Рубенам нужна помощь „сверху“, и они получили ее в лице Мики Кантора, бывшего госсекретаря США по торговле, и его юридической фирмы Mayer Brown & Platt, которая получила пять миллионов за свои услуги. Адвокаты, в свою очередь, воспользовались услугами IGI, частного агентства, с которым имел дело и президент Клинтон во время скандала вокруг Моники Левински. Сотрудник IGI Терренс Берг, бывший офицер ЦРУ, встретился с Михаилом Черным и различными правительственными чиновниками. Один из высокопоставленных сотрудников посольства США в Москве сказал, что, по мнению США, Trans World „косвенно получал выгоду от отмытых средств“, как отмечается в служебной записке, составленной Mayer Brown & Platt в 1997 году. ФБР уведомило Берга, "что, по их мнению, сам Михаил Черной был одной из фигур организованной преступности». (Берг порекомендовал Рубенам разорвать отношения с Михаилом, и в 1997 году они так и поступили, заплатив ему 400 миллионов отступного. -Авт.) Конечно, сами Рубены даже при поддержке мощных разведывательных структур Запада не смогли бы провернуть столь грандиозные финансовые операции по выводу из России и алюминия, и денег одновременно. Нужны были налаженные связи и «свои люди» в зарождавшемся российском экономическом спектре. Такими людьми и стали братья Черные. Главное направление – работа в области природных ресурсов и сырья. И Рубены нашли Черных, а не наоборот. Дело в том, что имеющиеся сейчас материалы говорят о том, что ЦРУ наблюдали за Черными достаточно долго, в том числе отслеживая даже их криминальные связи. Компания «Транс Уорлд Групп» для спецслужб США и Великобритании – это своеобразная ширма, необходимая для проведения экономической разведки и собственно конкретных мероприятий в области экономики. Например, толлинг, с моей точки зрения, как схема увода из России сырья и денег – это разработка спецслужб, как модель экономической диверсии. Черные не могли не понимать, на кого они работают. Неудивительно, что, даже предъявляя затем Черным претензии и не пуская их на свою территорию, они же (и ЦРУ, и ФБР) их не арестовывали и не задерживали. Более того, на деньги Черного организовывались целые форумы и конференции американских спецслужб на территории США. Момент истины наступил в феврале прошлого года, когда под Вашингтоном прошла та самая конференция «Саммит разведок» (Intelligence Summit), которая собрала бывших и нынешних сотрудников шестнадцати разведслужб США. При том, что Михаилу Черному по-прежнему запрещен въезд в США, мероприятие было спонсировано именно им (конечно же вряд ли по его доброй воле). Это вообще феноменально. Нужно ли еще что-либо объяснять! Кроме того, ЦРУ было выгодно держать Михаила Черного на расстоянии и «под колпаком». Например, в Израиле. ЦРУ таким образом просто передало Черного Моссаду. Там же тоже Михаил Черный, безусловно сотрудничая с израильской разведкой, остается под «домашним арестом», но не оказывается в тюрьме. Его держат на коротком поводке, так как он является полезным носителем информации. И каждый шаг его отслеживается: с кем он встречается, кто на него выходит и так далее. Он, вероятно, для израильских спецслужб такой же «контрактный агент», как Рубены для ЦРУ. Его берегут там для возможной новой «экономической атаки». Это возможно. Все скандалы с Черными, в Болгарии или Швейцарии, заканчивались ничем. Их, Черных, такое впечатление, просто оберегали более серьезные силы. Нужно было, чтобы Михаил оставался на свободе. Он ценен именно этим для того же Моссада. Конечно, надо признать, что КГБ проморгал Черных в начале 1990-х годов. Их должны были вербовать мы сами. Но вспомним, что происходило с нашей контрразведкой в те годы. Страна развалилась, развалились и спецслужбы. У нас же существовало Шестое управление КГБ, которое занималось промышленной контрразведкой, были подразделения в ПГУ и ГРУ, занимавшиеся экономическим шпионажем. Но их развалили. Все это произошло в 1991 году. Нам лишь остается теперь только локти кусать.

Олег Максимович тяжело вздохнул. Как же мне были знакомы эти переживания. Сколько высококлассных агентов и сотрудников КГБ покинули ряды своей организации в начале 1990-х! Я так часто слышал от них, какие операции пришлось свернуть, как приходилось спасать своих контактеров на Западе, сколько сил было потрачено впустую, когда страна оказалась на грани распада и экономического коллапса. Большего подарка для ЦРУ и Моссада, чем развал СССР, нельзя было и придумать. И теперь ветераны КГБ, прекрасно зная, кто из «новых русских олигархов» был завербован, лишь, как и сказал Нечипоренко, кусают локти...