Время цветущих яблонь

52. Предложение, от которого не отказываются

Ветер кидал на лобовое стекло пригоршни холодного дождя с градом, калифорнийская зима щедра на неприятные сюрпризы. Такси медленно ползло в пробке, а я вспоминал прошедшие три месяца в этой тени. Работы оказалось много. Поправить свое финансовое положение, а то многие акции, купленные еще моим оригиналом, почти не приносили дохода. Переключить на себя каналы финансирования "Лаборатории Констант Реальности", иначе Джо просто не станет разговаривать с тринадцатилетним мальчишкой. Разобрался с различиями в биографиях Джо в разных тенях. Оказывается, напрасно я полагал, будто мои деньги оказались решающими. Развилку вызвало упоминание "умного и оригинального ученого" на кафедре общей физики в университете. Которое, как оказалось, запомнили, и пригласили его к себе, когда возникла вакансия. Джо быстро нашел общий язык со студентами, которые поучаствовали в подведении теоретической базы под его эксперименты. И теперь "гипотеза констант реальности" считается хоть и экзотически-абстракной, но удобной для некоторых целей моделью. А Джо, соответственно, гениальным чудаком, физику-теоретику это простительно. Пришлось засесть за статьи бывшего приятеля и разбираться, что же такого он навертел в своей модели. По сути он сильно сократил список физических констант, выводя их из нескольких координат, задающих положение этой реальности в некотором абстрактном многомерном пространстве-времени. Подозревал ли он сам, что это пространство не такое уж и абстрактное? Полагаю, да, но сообразил нигде об этом не писать.

Что касается экспериментальной базы, здесь все оказалось более туманно. Джо мог только пытаться опровергнуть свою гипотезу, обнаружив, в каких-либо особых условиях, изменение величин, которые он полагал константами. Неприятный путь для экспериментатора, но в данном случае единственно возможный. Таким образом, итоговый список несколько раз сокращался, а лежащая в основе гипотезы модель переделывалась. Последние несколько лет отчетов об экспериментах Джо не публиковал, работая только над теорией. Однако он мне нужен. Нужен в том мире, причем вместе с аппаратурой, которая вовсе не обязана работать в другой тени. А пока... такси выбралось из пробки и впереди наша первая встреча.

Уютная гостиная с диванами и журнальном столиком, на котором стояла бутылка... пепси. Нет, сперва здесь был коньяк, но когда Джо увидел аккуратно одетого и серьезного подростка, коньяк тут же исчез, будто по волшебству, а на столике, откуда ни возьмись, образовалась эта пепси.

— Я рад, что такой молодой человек, как вы, интересуется физикой. Но удивлен. То, чем я занимаюсь, совсем не зрелищно. Показания приборов неизменны, а самописцы всегда рисуют ровную линию. Все самое интересное — в теории и формулах.

— И все же мне было бы любопытно увидеть лабораторию.

— О! Нет проблем. Она здесь, за домом. Идемте.

Любимое место появления на свет всех местных изобретений — гараж. Большой гараж — это мягко сказано. Очень большой гараж, десяток грузовиков закатить можно. Ближняя половина заставлена аппаратурой, дальняя — пустая.

— Там мы создаем всякие особые условия. Сильное магнитное поле, например. Приборы изолированы, чтобы их не испортить. Измерительные датчики на длинных шлейфах, вот видите висят.

— А сколько времени займет все это запустить?

— Где-то полчаса. Хотите увидеть?

— Очень.

Пока Джо подключал аппаратуру, я прикинул, сколько времени сейчас в Хогвартсе. Сдвиг между тенями плюс часовые пояса, получалось примерно около шести вечера.

— Ну вот. Как видите, ровная прямая линия. Она всегда такая.

— В самом деле? — Я вошел на ту половину помещения, где разложены датчики, сосредоточился, открыл окно козыря на площадку Астрономической башни. Занятия там ночью, а перед ужином никого быть не должно.

— Что за черт! — Джо кинулся к оборудованию.

— Профессор?

— А? Тут, видимо, что-то испортилось.

— Профессор, вы могли бы подойти сюда?

— Уже иду... Что это?! — Джо уставился на парящее в воздухе окно.

— Я объясню. Вы могли бы просунуть туда датчики?

— Сейчас.

Измерительные шлейфы свесились на ту сторону, укладываясь на камень хогвартских плит. Из темноты донесся громкий девичий визг, а затем топот убегающих ног. Похоже, какой-то парочке мы сорвали романтическое свидание. Но измерения шли, и на приборах снова замерли цифры, уже другие.

— Вынимайте.

Джо, нахмурившись, вытащил шлейфы. Как только последний датчик лег на пол гаража, я захлопнул окно козыря. Под отводом глаз убрал карты в карман.

— Это... ваших рук дело?

Я пожал плечами:

— Неважно. Важно, что здесь был вход в другой мир, профессор. И вы понимаете, я надеюсь, что это очень большой секрет.

Несколько секунд в молчании он изучал меня, затем явно пришел к какому-то решению и отрывисто кивнул.

— Да. И теперь мне ясно, зачем те, кто стоит за вами, решили финансировать мой проект.

Ну да, "за этим мальчиком обязательно должен кто-то стоять." Впрочем, пусть пока так и считает.

— То есть сейчас у меня на приборах записан набор констант другого мира?

— Не совсем. Помните, показания начали изменяться сразу, как открылся портал, еще до того, как вы перекинули датчики на ту сторону. Так что и с той стороны то же самое, измерения с большой погрешностью.

— Значит, надо установить аппаратуру с той стороны и закрыть портал на время измерений. Это возможно?

— К сожалению, есть сложности. Электроника на той стороне не работает.

— Электроника не работает... Видимо, дело как раз в разнице констант? Значит, нужно сделать специальную аппаратуру, которая будет работать. А чтобы ее сделать, использовать сегодняшние грязные измерения. Вы именно за этим мне показали?..

— Вы догадливы, профессор. Сколько времени и денег потребуется?

— Нет. — Джо покачал головой, сложив губы трубочкой. — Так сразу не могу сказать. Надо понять, почему она может не работать.

— Тогда я загляну к вам примерно через... месяц? — Я дождался утвердительного жеста и поднялся. — Был рад познакомиться, профессор.

После чего демонстративно открыл окно козыря в каюту яхты и шагнул на ту сторону, помахав профессору на прощание. На яхте никого не обнаружилось и мне пришлось доставать козырь Гермионы. С оглушительным визгом "Гарри-и-и-и!!!" Гермиона повисла у меня на шее. Равновесие мне удержать не удалось, и мы оба плюхнулись на ковер. В дверь заглянули ее родители.

— Гермиона, что случи...

— Гарри пришел!!!

— И ты поэтому сразу его валяешь? — Дэн улыбался.

— И-и-и-и... Я соскучилась!

— Так, все идемте ужинать. — Джин попыталась прекратить свалку на ковре. — Пайн такие пирожки с грибами принес!

Уходя в другую тень, я обеспечил свободный доступ домовика к магии алтаря и велел помогать Грейнджерам, раз уж они сняли квартиру на берегу. Пайн помогал, но жить и готовить предпочитал в особняке, поближе к источнику магии. Моя следующая задача очевидна — роду Блоссом пора обзаводиться своим гнездом. Там же можно будет разместить и лабораторию. Но до этого понадобится еще зарегистрировать и продать несколько патентов на полезные изобретения из других теней и подтянуть финансы.

* * *

Мы сидели на почти традиционном барбекю, только в расширенном составе и под раскидистыми пальмами на теплом пляже. К сожалению, отсутствовал Ксенофилиус, что-то срочное в газете, но с нами сестрички Патил и Невилл, который, краснея, ухаживал за Луной. Однокурсники делились новостями, проще говоря — сплетничали.

— Малфой набрал большое влияние и начал компанию против маглорожденных. — Падма бросила извиняющийся взгляд на Гермиону. — В министерстве чистки. Подается это все как борьба с разросшейся бюрократией и сокращения штатов, но по факту увольняют только маглорожденных.

— Да, бабушка говорила, что в Визенгамоте группировка Малфоя тоже очень сильна. Она долго не хотела объявлять себя главой рода и занимать место Лонгботтомов, но Блэк ее уговорил. Но наших все равно мало. От имени Поттеров никто голосовать не может, от имени Дамблдоров — тоже. После того как Дамблдор исчез, председателем избрали лорда Гринграсс. Он вроде как нейтрал.

— А что в школе? Как учеба? — я бы удивился, не задай Гермиона этого вопроса. Хотя звучал он у нее спокойно или даже почти безразлично, скорее как дань привычке.

— Так... — Луна пожала плечами. — Я показала Флитвику твою тетрадку, не всю, конечно. Переписала оттуда несколько первых разделов. Как он в нее вцепился! Может, удастся ему пробить курс беспалочковой магии.

— Хорошо бы. А то, кажется, мы просто время зря теряем. — Невилл ломал на мелкие кусочки поднятую с земли щепку. — Гермиона, скажи... А чистокровные могут после Хогвартса закончить еще магловскую школу?

Гермиона поморщилась и помотала головой:

— Н-н-не знаю. Никто не запрещает, конечно. Но, Невилл! Может, не терять времени, а учиться сейчас, раз уж в Хогвартсе все равно нагрузки не стало? Набрать учебников...

— Ты, может быть, не помнишь, но магловские учебники давно в списке запрещенных предметов. Ну, тот, который у Филча.

— Ну можно же что-то придумать? Это же...

— Эрми, успокойся. — Я аккуратно положил руку ей на плечо, и Гермиона действительно замолкла Прикрыв глаза, замедлила дыхание. — Запрещены ведь именно учебники, а не сами знания. Например, конспекты наверняка разрешены. Что мешает переписать учебники на свитки хотя бы тем же Прытко-Пишущим пером?

Веселое изумление от всех присутствующих показало, сколь неожиданной оказалась идея. Кажется, министерство своими действиями подтолкнуло ребят в сторону магловских знаний. А тут еще восторги Гермионы по своей новой школе. Посмотрим, что из этого выйдет.