Встречи со Сталиным

Халима Насырова Народная артистка СССР Я ПЕЛА ПЕРЕД ВЕЛИКИМ СТАЛИНЫМ

Первого мая 1936 года в красочном и многоголосом потоке демонстрантов я шла на Красную площадь. Медленно проходят тысячи людей мимо Исторического музея. Вот в просветах между знаменами, флагами, плакатами мелькнул силуэт мавзолея. В уголке, на левой его трибуне группа людей. Сердце бьется частыми, сильными ударами, горло сжимается от волнения. Все ближе… Я не слышу криков ликования, где-то звучат оркестры, а я все смотрю, смотрю…

Вот он, Сталин, окруженный своими соратниками и друзьями, высоко подняв руку, приветствует свой народ. Сталин улыбается,

Узбекистан готовится к декаде в Москве. В напряженные дни подготовки, забыв, что значит сон, мы, увлеченные одной мыслью — «нас увидит и услышит Сталин», работаем с удвоенной энергией…

Наконец, мы в Москве. Даже в самом смелом, фантастическом сне человек не может пережить то, что переживали тогда участники декады. Невозможно найти слов для описания чувств, овладевших мною, когда я вышла на сцену Большого театра. Я играла главную роль в пьесе «Гюльсара». Эта пьеса повествует о жизни узбекской женщины, скованной цепями шариата и освобожденной ленинской и сталинской правдой.

Во мне боролись два желания: одно не отрываясь, глядеть в ложу, где сидит Иосиф Виссарионовиче, и другое — играть как можно лучше. Мне хотелось крикнуть:

— Ведь это я Гюльсара, это мне Ленин и Сталин дали жизнь, это мое счастье, моя радость!

Ведь и я прошла жизнь, полную горечи и лишений.

Я выросла в детском доме, одна, далеко от родного кишлака, в чужом, пасмурном городе.

Отца своего я не помню. Мне было четыре года, когда сломленный нуждой и непосильным трудом умер мой отец — бедняк Насыр.

…Однажды кто-то из ребят спросил меня:

— Халима, кто твой отец?

Не зная, что ответить, я подошла к воспитателю:

— Ока, кто мой отец?

Воспитатель взял меня за руку и подвел к портрету, висевшему в зале. Лучистыми, чуть прищуренными глазами на меня смотрел Ленин.

Я возвратилась к детям и увлекла их в залу.

— Вот мой отец! — гордо сказала я, указывая на Ильича.

— И мой… и мой… — раздалось вокруг.

И, действительно, это Ленин и Сталин вырастили меня, как и миллионы других обездоленных детей в счастливых граждан CCCP. Это мудрая ленинско-сталинская национальная политика дала народам СССР счастливую жизнь. Это советская власть дала мне возможность учиться, развить свои способности и стать народной артисткой СССР.

С именами Ленина и Сталина я прошла всю свою юность, с ними я вышла на дорогу искусства, в честь их я разучивала первые песни и стихи.

И вот теперь я стала артисткой и выступаю перед великим Сталиным в роли освобожденной узбечки, и он посылает мне, своей дочери, улыбку.

…За кулисами движение и приглушенный говор. Все столпились у левой стороны сцены, смотрят на правительственную ложу. Едва покинув сцену, я стремглав бегу к товарищам. Каждый ревниво оберегает свое место. На просьбы посторониться слышу завистливые слова:

— Ты со сцены лучше нас видела Сталина, не отнимай нашей радости!

Как это трогательно звучало в устах стариков, юношей и девушек.

В конце спектакля, когда зал дрожал от аплодисментов, мы вышли на сцену и вместе со зрителями бурно рукоплескали товарищу Сталину.

Прием участников декады в Кремле. Мы заняли свои места за столами. Ко мне обращаются соседи, о чем-то говорят, но я не понимаю их, — глаза мои устремлены на широкие двери. Вдруг все затихло.

Мне знакома тишина зрительного зала перед поднятием занавеса; я знаю тишину песчаных просторов Туркмении и снежных вершин Таджикистана. Но сейчас тишина была особенно торжественная, буквально осязаемая…

И вот появился Сталин. В едином порыве мы поднялись со своих мест, и гром аплодисментов огласил высокие своды Кремлевского дворца. А он — вождь, учитель, отец, друг — тепло и ласково улыбается нам.

Когда мы ехали в Кремль, нас всех волновала мысль: как нужно держать себя в присутствии Сталина и его соратников? Но с приходом Иосифа Виссарионовича стали так радостно, его простое, приветливое обращение с людьми создало такую непринужденную обстановку, что каждый чувствовал себя, как в кругу своей семьи.

Неожиданно меня, Тамару Ханум и Мукурам Тургунбаеву пригласили за стол, где сидели члены правительства. Мое место оказалось рядом с Буденным. По другую его руку сидел Ворошилов, а за ним — Сталин…

Сидя за одним столом с товарищем Сталиным, я вспомнила, как старый колхозник из Маргелана рассказал мне легенду, о счастье. Если красивый Батур, летящий по миру на крылатом коне, прикоснется к человеку, — тот становится счастливым.

— Этот Батур для нас Сталин, — закончил свою легенду, старик.

Старик был прав. И я почувствовала себя бесконечно счастливой, когда поднялся Сталин и, протянув ко мне руку с бокалом, чокнулся со мной…

В дни первой декады мы обещали товарищу Сталину создать узбекскую оперу. Возвратившись в Ташкент, я и мои товарищи горячо взялись за выполнение этого обещания. Теперь я с гордостью могу сказать о том, что первая узбекская опера создана. Опера «Буран» по своему, содержанию и звучанию займет не последнее место в ряду советских опер. В дни второй декады узбекского искусства мы будем счастливы показать ее товарищу Сталину.

…В день сорокалетия MXAT имени Горького я сидела в президиуме торжественного собрания. В правительственной ложе появился Сталин, и я вновь близко увидала вождя трудящихся всего мира. Это была третья встреча.

…Мы готовимся ко второй декаде узбекского искусства в Москве и надеемся тогда снова увидеть Иосифа Виссарионовича. Я с трепетом жду этого дня и готовлюсь к нему. Мне хочется ознаменовать новую встречу с вождем новыми успехами, чтобы улыбка появилась на его лице, чтобы он был доволен… Каждый успех своего творчества я посвящаю товарищу Сталину.

Я, народная артистка, живу искусством сталинского советского народа и для народа пою свои песни. Поэтому, когда узбекский народ с именем Сталина на устах в великом творческом порыве создавал замечательное сооружение — Большой Ферганский канал, — я считала своим долгом перед народом работать на этом строительстве. Песней помогала я двухсоттысячному, коллективу строителей творить свое большое дело. Вместе с большой армией работников искусства Узбекистана я выступала в шестидесяти концертах и постановках за месяц. Такая нагрузка возможна только при огромном внутреннем эмоциональном подъеме. Народ сложил про Ферганский канал песни, поэты — стихи, драматурги и композиторы — оперу «Сыр-Дарья». Ее мы покажем в дни второй декады.

Шестьдесят лет живет для мира великий Сталин. B этот радостный для всего советского народа день хочется громко повторить слова узбекского народа, обращенные к Сталину:

Нa наше счастье ты родился, наш отец!

Благодарим тебя от глубины сердец!..

IНa наше счастье ты живешь, отец! Так будь

На долгие года непобедим твой путь,

На долгие года живи и будь здоров,

К нам — ласков, а к врагам безжалостно суров!

Наследник Ленина, для нас — ты сам Ильич!

Нет тех высот, чтоб нам с тобою не достичь,

Нет тех преград, чтоб мы не рушили с тобой.

Веди нас дальше; вождь, веди в последний бой!