Второй шанс

5

— Привет, Оден! Это я! Как дела? — донесся из телефонной трубки веселый голос брата, пытающегося перекричать бешеные ритмы танцпола на заднем фоне.

Не сомневаюсь, что Холлис частенько посещает злачные места вроде баров и ночных клубов, но звонит оттуда в первый раз.

— Так себе, — буркнула я, кося глазом на часы. Если у нас 8.30 вечера, то в Европе давно уже перевалило за полночь. — Вот устраиваюсь на работу.

— На работу? — удивленно переспросил он, будто услышал слово из незнакомого языка. Впрочем, вряд ли Холлис знает, для чего нужна работа. — Я думал, ты сбежала к океану, чтобы загорать на пляже.

Не удивляйтесь, но он слово в слово озвучил мамину фразу из нашего последнего разговора. Если Холлису удается вертеть мамой как вздумается, то и она, в свою очередь, влияет на ход его мыслей. Сходство между матерью и сыном настолько велико, что порой страшно находиться рядом с ними в одном помещении. Кажется, что родственные узы материализуются в воздухе, нагнетая опасное напряжение. По маминому мнению, их крепкая связь — результат бессонных ночей, проведенных с маленьким Холлисом. Лично я считаю, что мама, как и другие женщины, просто поддается врожденному обаянию Холлиса.

— Гм, честно говоря, я не планировала работать летом. — Музыка в трубке на мгновение оглушила басами, потом стихла. — Все произошло случайно.

— Ужас! — поразился Холлис. — Стоит раз потерять бдительность, и мерзкая работа незаметно подкрадывается и хватает тебя в цепкие объятия! Поэтому надо всегда глядеть в оба, понятно?

Да знаю я. Честно говоря, работа летом не стала сюрпризом. Мало того, я сама напросилась на нее, будучи в здравом уме и трезвой памяти. Так что, кроме себя, винить некого!

На следующий день после тщательной проверки счетов и платежек Хайди с Фисбой подкараулила меня, как обычно, на кухне.

— Не верю своим глазам! — восторженно воскликнула она, когда я спустилась из спальни. — Вчера я легла спать, оставив на столе полный бардак, а сегодня утром… бумаги и счета в идеальном порядке. Ты здорово поработала! Где ты научилась разбираться в бухгалтерском учете?

— Прошлым летом подрабатывала бухгалтером, вот и научилась, — объяснила я, вынимая из шкафчика кофе. К моему пробуждению в кофеварке не остается не то что приличного кофе, но даже старой гущи, так что заварю себе свеженький, крепенький…

— Я вчера два часа угробила, пытаясь разобраться в счетах! — Хайди схватила чековую книжку и махнула ею пару раз с досадой. — Но ошибок так и не отыскала. Как ты догадалась, что надо учитывать налоговые вычеты дважды?

Включенная кофеварка наконец-то зафырчала — мне бы глоточек кофе перед разговорами о тонкостях бухгалтерского учета, но, кажется, не получится.

— Ничего особенного. В расчетной ведомости первый вычет указан в мае, — со вздохом пояснила я. — Потом мне пришла мысль, что, возможно, позже был и второй, а когда я просмотрела налоговые счета…

— В которых царила такая путаница, что не каждому дано разобраться, — добавила Хайди. — И в которых теперь тоже безупречный порядок! Ты наверняка не один час провела, доводя счета до ума?

Вообще-то четыре, подсчитала я в уме, а вслух произнесла:

— Вовсе не долго.

Хайди недоверчиво покачала головой, не сводя с меня задумчивого взгляда. В кофеварке уже накапало с четверть кружки, и я, отчаявшись дождаться целой порции, плеснула заваренный кофе в чашку.

— Знаешь, — вдруг призналась мачеха, — я собиралась на лето нанять бухгалтера. Правда, страшновато как-то: ведь работа требует исключительной точности. Боюсь доверять ее первому встречному.

Ради бога, дайте спокойно допить кофе! Пожалуйста!

— А вот если тебе интересно мое предложение, — продолжила Хайди, — я бы наняла тебя. Без шуток!

Ну когда же подействует кофеин?! Кажется, мне снится очередной кошмар!

— Я и не думала работать летом. И потом — не по мне вскакивать ранним утром и нестись в офис… — промямлила я с неохотой.

— И не надо! — радостно перебила мачеха. — Девочки каждый день сдают наличные инкассаторам в определенное время, а бухгалтерским учетом — чеки, платежи, счета — можно заниматься в любое время. Например, после полудня или вечером. Знаешь, это даже удобнее, чем утром!

Конечно, удобнее, а еще я в очередной раз удостоверилась, что всякое благое деяние наказуемо. С какой стати вчера ночью я вдруг возомнила себя добрым самаритянином и кинулась на помощь запутавшимся в счетах душам? Наверное, забыла, что обычно делаешь шаг, а от тебя уже ждут следующего, а потом хотят еще и еще.

— Предложение, конечно, заманчивое, — честно призналась я, — но…

Договорить не удалось из-за послышавшихся за спиной шагов. Через секунду на кухню вошел папа с пустой тарелкой и банкой диетической колы в руках. По враждебным взглядам, которыми он обменялся с Хайди, стало ясно, что за вчерашним бурным скандалом так и не последовало счастливое примирение. Между ними повеяло не просто холодком, а трескучим морозом.

— Наконец-то проснулась, — радостно обратился ко мне папа, ставя тарелку в раковину. — Когда ты ложишься спать?

— Поздно, — призналась я. — Или рано, в зависимости от того, как посмотреть.

Он понимающе кивнул, вымыл тарелку и поставил в сушилку со словами:

— Ах, неутомимая молодость! До чего же беззаботная пора: ночами не спать и плевать на остальной мир! Откровенно завидую нашей молодежи.

Не стоит. У нас ведь свои неразрешимые проблемы.

Хайди не выдержала и встряла в разговор:

— Вообще-то Оден целую ночь приводила в порядок счета по магазину и даже нашла ошибку, из-за которой не сошелся баланс.

— Да? — удивился папа и с интересом посмотрел на меня.

— Вот было бы здорово, если бы Оден согласилась поработать пару часов в офисе магазина, — не унималась мачеха.

— Хайди, — назидательным тоном произнес папа, ополаскивая руки. — Она сюда не работать приехала. Помнишь?

В невинном вопросе сквозил искусно завуалированный тайный смысл, достигший ожидаемого эффекта.

— Конечно, — поморщилась, как от боли, Хайди. — Я просто предположила, что…

— Она должна проводить время с семьей, — не дал договорить папа и самодовольно улыбнулся. — Что скажешь, Оден? Не поужинать ли нам вдвоем сегодня вечером?

Какой же он славный, мой папа! Надо отдать должное, он не забывает о… А если он решил таким образом свести счеты с Хайди за вчерашнее?! С другой стороны, я ведь только и мечтала о днях, проведенных вместе с отцом. Вот и сбывается мечта! Но не слишком ли высокая цена?!

— Как здорово! — через силу улыбнулась Хайди. — Забудь о моем предложении. Папа прав: ты должна летом отдыхать!

Допивая остатки кока-колы, отец зорко наблюдал за напускным весельем жены. Много воды утекло с последнего скандала между родителями, но время, оказывается, не властно над памятью. Вот и сейчас в голосе папы звенит знакомое напряжение, в словах скрываются обидные намеки, а на лице — привычное выражение торжествующего превосходства.

Прежде чем я осознала, во что вляпываюсь, с губ сами собой сорвались опрометчивые слова:

— Вообще-то, лишние деньги в институте не помешают. Конечно, при условии, что работа не займет много времени.

Хайди пораженно оглянулась на отца, чье победное выражение на лице сменилось досадой, и радостно пообещала:

— Всего несколько часов! Скажем, не больше пятнадцати часов в неделю!

— Оден, — встрял папа, — только не берись за работу из чувства долга. Ты — наша гостья!

Не стань я свидетельницей вчерашней ссоры между отцом и Хайди, сегодняшний день мог сложиться иначе. Однако редко кому удается вычеркнуть из памяти услышанные слова, особенно сказанные в запале. Уж так заведено с древних времен: что знаем, то знаем и никогда не забудем.

Вечером того дня мы с отцом все же прогулялись по набережной до пирса и заглянули в местный ресторанчик. Заказав огромную порцию вареных креветок, мы молча взирали с открытой веранды на водную гладь. Любой разговор сходил на нет, толком и не начавшись, — то ли из-за моих переживаний по поводу отцовских слов, то ли из-за мрачного настроения папы. В его глазах мое согласие на работу в магазине наверняка означает, что я перешла на сторону Хайди.

Наконец после кружки пива, выпитой отцом, между нами завязалась маломальская беседа. Сначала папа расспросил меня о планах на будущее и о Дефрисе. В свою очередь, я поинтересовалась его работой над книгой и узнала, что она задумана как «психологический роман о человеке, пытающемся порвать с прошлым наследием семьи». Работа над романом уже близится к концу. Одна беда — из книги пришлось выбросить центральную часть, не вписывавшуюся в общее повествование, и переписать ее заново. Зато новые главы как нельзя лучше отражают настрой романа.

Между второй порцией креветок и подробным анализом внутренних конфликтов в душе главного героя я наконец-то воочию ощутила, почему, несмотря ни на что, так люблю папу: он поражает безмерной преданностью творчеству и талантом увлечь слушателей ярким, выразительным повествованием. Кажется, реальность исчезает, отступая на задний план, и остаешься один на один с придуманным миром!

Солнце незаметно склонилось к горизонту, окрасив огромную гору из креветочной шелухи на нашем столе в розоватые тона. Официантка принесла счет, а я с восторгом призналась отцу:

— Как же хочется поскорее прочесть твой новый роман! Он точно станет очередным бестселлером!

— Вот ты понимаешь, насколько важна работа над книгой! — Папа промокнул салфеткой губы. — Вспомни, когда напечатали «Рог нарвала», какой замечательной стала наша жизнь! Незаконченный роман тоже может стать поворотной вехой для меня, Хайди и Фисбы. Только Хайди трудно осознать его значение! — посетовал он и покрутил в руках бутылку пива, сосредоточенно рассматривая этикетку.

— Ей пока не до этого, папа. Она сейчас очень неуравновешенна: сказываются недосыпание, постоянное напряжение и все остальное.

— Вполне возможно, — согласился папа, отпивая глоток пива. — Но если честно, боюсь, Хайди сильно отличается от нас, Оден. Ее сила в деловой хватке и в осязаемых достижениях, а у писателей, ученых и просто творческих личностей совершенно иной склад ума. Сама понимаешь.

А как же! Конечно, понимаю. Только почему мама, в которой прекрасно сочетаются качества ученого и бизнес-леди, также не прониклась важностью папиной работы, кстати, над тем же самым романом?.. Тем не менее приятно, что папа поделился своими сомнениями и переживаниями именно со мной.

После ужина я распрощалась с отцом и взяла курс на «Клементину». Завтра начнутся трудовые будни, а сегодня надо осмотреться на будущем месте работы — я обещала Хайди поделиться впечатлениями. По пути к магазину на меня напала тоска, так что я очень обрадовалась неожиданному звонку Холлиса. Хоть немного отвлекусь!

В телефоне опять загремела музыка.

— …Кстати, — поделилась я с братом, — Тара симпатичная!

— Кто?

— Тара, — повторила я, — твоя подружка.

— А, да, конечно. — Последовавшая пауза объяснила недомолвки и дала ответы на мои так и не прозвучавшие вопросы. Потом Холлис спросил: — Значит, ты получила мой подарок?

Рамка с фотографией до сих пор хранится в дорожной сумке, а незатейливая фраза «Лучшие денечки» вкупе с улыбающимся лицом брата навсегда врезалась в память. Как же, забудешь такое!

— Получила, — ответила я. — Мне понравилась рамка, спасибо за подарок.

— Да ладно, Од, — фыркнул он. — Как она могла тебе понравиться?! Ну, ты даешь! Это ж полная безвкусица!

— Рамка просто…

— …кошмарная! — перебил Холлис, договаривая за меня фразу. — Дешевая безделушка! Это самый дурацкий подарок к окончанию школы, потому я его и выбрал. — Он рассмеялся заразительным смехом, к которому, в отличие от моего натянутого хихиканья, всегда хочется присоединиться. — Знаешь, я тут поразмыслил на досуге и понял, что никогда не смогу тягаться с щедрыми денежными субсидиями или дорогущими машинами, которые тебе однажды подарят. Поэтому выбрал подарок нелепый, зато незабываемый.

— И попал в точку, — согласилась я.

— Ты еще остальные рамки не видела! — опять рассмеялся Холлис. — Каких только надписей там не было! «Здравствуй, дорогой друг!», написанная золочеными буквами, «Королева вечеринки!» — розовыми. Но круче всех рамка с зеленой надписью «Буйнопомешанный!». Будто найдется смельчак, который рискнет вставить собственную фотографию в подобную рамку!

— Ты бы не побоялся!

— Это точно! — прыснул он от смеха. — В любом случае, выбирая рамку для подарка, я решил, что всегда найдется фотография, которая подойдет под надпись «Лучшие денечки». Их можно время от времени обновлять, и получится целая стопка. Меняй — не хочу!

Вот так всегда! Под влиянием момента, на лету, Холлис схватывает удачную мысль и, не тратя времени на долгие размышления, попадает точно в цель. Это волшебное искусство, созданное не разумом, а сердцем.

— Я скучаю по тебе, — призналась я.

— Я тоже, — с грустью в голосе отозвался он, но потом добавил уже веселее: — Эй, послушай! Я обязательно куплю рамку с надписью «Буйнопомешанный!» и пришлю тебе. Вставь в нее мою фотографию, и пусть две рамки стоят рядышком, будто мы опять вместе. Как тебе идея?

— Здорово! — Я рассмеялась, представив себе снимок Холлиса в «безумной» рамке.

— Вот и договорились! — Из трубки послышался приглушенный щелчок, сопровождаемый громкими голосами. — Ну все, Од! Мне пора: мы с Рамоной собираемся на вечеринку. Созвонимся позже, хорошо?

— Обязательно! Давай…

В трубке уже раздавались гудки — я даже не успела узнать, кто такая Рамона и чем закончилась поездка в Амстердам, — а разговор уже закончился. Холлис живет по правилу «Продолжение следует…». Он чем-то похож на папину книгу, не находите? Все время в режиме творчества!

Я выключила телефон и с сожалением положила в карман. Холлис отлично справился с возложенной на него задачей — отвлек от неприятных дум. Однако они вернулись, как только я вошла в «Клементину» и заметила у стойки Мэгги. Лиа и Эстер окружили ее с обеих сторон.

Что есть страшнее компании воинственно настроенных девчонок? Правильно, ничего. Особенно для незнакомки, движущейся им навстречу! Словно иду по корабельной палубе, подгоняемая сворой пиратов.

— Здравствуй! — поприветствовала меня Лиа, когда я подошла ближе.

Как у всех рыжеволосых, у Лиа буйная кудрявая шевелюра и молочно-белая кожа. На высокой фигуре идеально сидит коротенький летний сарафан, а и без того длинные ноги изящно подчеркнуты босоножками на ремешке с высокими каблучками.

— Чем могу помочь?

Вопрос Лиа прозвучал без угрозы, но и без дружеского настроя. Вежливо и сухо — как раз то, что надо.

— Она будет заниматься бухгалтерскими счетами, — пояснила Мэгги, не спуская с меня встревоженных глаз. Правда, стоило мне взглянуть на нее, она тут же покраснела от смущения и отвела взгляд на стойку, где лежал ворох бумаг. Собирая их в стопку, Мэгги продолжила: — Помните, Хайди хотела нанять бухгалтера.

— Точно! — Подпрыгнув, Лиа бесцеремонно уселась на стойку и скрестила длинные ноги. — Теперь хоть будет надежда на своевременную зарплату?

— Не шути так! — возмутилась Эстер. Сегодня она не заплела привычных косичек, и волосы свободно ниспадали на плечи из-под стильного кепи. На девушке был черный сарафан, джинсовая курточка, накинутая на плечи, а на ногах — обыкновенные парусиновые босоножки. — Я Хайди обожаю, но в последнее время получение зарплаты в банкомате больше напоминает лотерею: стоишь и умоляешь, чтобы наконец-то повезло…

— Хайди — настоящая бизнес-леди и выплачивает зарплату регулярно. В этот раз произошла ошибка в расчетах, вот и все, — заметила Мэгги, старательно отводившая взгляд. Теперь она сосредоточилась на кассе, выдвигала и задвигала ящик, вынимала купюры, распрямляла их и укладывала обратно. Сегодня на ней красовалось новое розовое платье и того же цвета босоножки. Сразу видно, Мэгги обожает розовый цвет. — В любом случае, — добавила она, — надо показать наш офис.

— Кому? — удивилась Лиа. — Хайди?

— Нет, конечно, — ответила Мэгги, закрывая кассу, и многозначительно посмотрела на меня.

Через секунду Эстер и Лиа тоже принялись изучать мою скромную персону. Кажется, я дошла до края доски. Назад пути нет, пора прыгать! Ох, не потонуть бы!

— Меня зовут Оден, — представилась я.

В полной тишине Лиа спрыгнула со стойки, и звук эхом прокатился по магазину.

— Идем, — обернулась она через плечо. — Покажу тебе наши богатства.

Любопытные взгляды подружек едва не прожгли спину, пока я шла мимо рядов с джинсами, стенда с обувью и секции распродаж, а через секунду скрылась в узком коридорчике.

— Там туалет, — пояснила Лиа, кивая на дверь слева. — Посетителям вход воспрещен — это правило. Вот и офис! Ну-ка, посторонись, а то дверь иногда заедает.

Взявшись за ручку двери, Лиа налегла на нее всем весом. В замке щелкнуло, и дверь распахнулась.

Первым делом в глаза бросилась цветовая гамма офиса. Впрочем, гамма — это громко сказано. Обои в кабинете выкрашены в любимый цвет Мэгги — ярко-розовый! Куда ни кинь взгляд, натыкаешься на всевозможные оттенки розового, а если и есть исключения, то в оранжевых тонах. Розово-оранжевое буйство довершает не поддающийся описанию беспорядок. Повсюду разбросаны розовые подарочные пакеты, на столе розовый пенал для ручек и розовая чаша с тюбиками губной помады — догадайтесь, какого цвета?! Даже папки с документами — либо розовые, либо оранжевые, а над одним из шкафов натянуто розовое боа из перьев.

— Господи! — не удержалась я от удивленного восклицания.

— Впечатляет, верно? — согласилась Лиа. — Словно попадаешь внутрь розовой шкатулки. Так, ближе к делу! Сейф — под столом, чековая книжка, если не у Хайди, лежит в левом верхнем ящике, а счета найдешь под мишкой.

— Под мишкой?!

Войдя в кабинет, Лиа подняла со стола розового плюшевого мишку. Кстати, в оранжевой шляпе!

— Вот они, — кивнула она на стопку бумаг под игрушкой. — Даже не спрашивай, почему счета хранятся здесь. Так было заведено задолго до моего появления в магазине. Есть вопросы?

Еще бы! И много! Только вряд ли Лиа способна ответить на них вразумительно.

— Пока нет. Спасибо за экскурсию.

— Не за что. Зови, если понадобится помощь. — Она прошла мимо, намереваясь оставить меня тет-а-тет с офисом, в который я по-прежнему не решалась войти. Но через пару шагов остановилась и позвала: — Оден?

— Да? — обернулась я.

Лиа мельком взглянула через плечо и шагнула навстречу.

— Не переживай из-за Мэгги. Она… очень заполошная, но скоро все утрясется. Вот увидишь!

— Гм, — растерялась я, не зная, как реагировать на ее слова. Что ответить девушке, с которой обсуждаешь ее близкую подружку?! Обойдемся банальным согласием. — Хорошо, так и сделаю.

Лиа кивнула и, выполнив возложенную на нее миротворческую миссию, вернулась в зал магазина. Эстер и Мэгги склонились возле кассы над коробкой и прикрепляли ценники к солнцезащитным очкам. Увидев Лиа, подружки переглянулись и без слов потеснились, принимая ту в свою компанию. А будет ли у меня когда-нибудь своя компания?!

Я вздохнула и повернулась лицом к кабинету. В голове промелькнул образ матери — вот бы кто вволю поиздевался над розовым офисом Хайди. Я ясно представила, как мама морщится от омерзения, с замученным видом закатывает глаза к потолку и презрительно фыркает в пространство. Один ее вид красноречивее любых слов.

— Боже, будто снова угодила в материнскую утробу! — слышу я мамин стон. — Интерьер кабинета явно создавался по гендерным стереотипам и получился таким же жалким и убогим, как и людишки, что здесь обитают!

Пожалуй, именно так она и выразилась бы.

Я опять вздохнула и вошла в кабинет.

В офисе Хайди царит полный хаос, но документы содержатся в идеальном порядке.

Поработав прошлым летом бухгалтером у мамы, я нагляделась на всякое: бывало, терялись счета за целый месяц или приносились декларации о доходах на коробке спичек, а то и на бумажной салфетке. Вопреки ожиданиям, бухучет у Хайди ведется по определенной системе, и за последние десять месяцев допущена всего пара расхождений в расчетах. Наверное, не стоит удивляться налаженной организации учета, особенно после папиных слов о деловой хватке Хайди, но я все равно поразилась ее собранности.

Однако интерьер кабинета полностью сбивал рабочий настрой. Хуже того, меня начало мутить от пропитанного розовым цветом окружения. Стоило включить настольную лампу с оранжевым абажуром, как стало еще противнее — свет напоминал радиоактивное излучение. Правда, через пару минут изучения чековой книжки и подсчетов недомогание как рукой сняло.

Какое наслаждение доставляет изящный мир цифр! До чего простой и в то же время глубокий смысл заложен в математических действиях, будь то сложение или деление! Здесь нет места бурным эмоциям и слезливым переживаниям. Есть лишь ряд цифр, выстраивающийся в идеальной последовательности по четким и понятным правилам.

Я с головой погрузилась в вычисления и не обращала внимания на музыку, доносящуюся из торгового зала магазина. Неожиданно она загремела на полную мощь, будто на стереосистеме до отказа прибавили звук. Бешеный ритм пробился сквозь налоговые ведомости, которые я проверяла на тот момент, и отвлек от работы.

Часы показывали 21.01. Поднявшись со стула и подойдя к двери, я легонько ее приоткрыла. В коридоре музыка просто оглушала неистовыми танцевальными ритмами, под которые юный девичий голос воспевал лето и летние развлечения. Может, в стереосистеме возникли проблемы со звуком?

Вдруг из-за рядов с джинсами появилась Эстер, обольстительно покачивая бедрами и размахивая руками над головой в такт музыке. Через секунду к ней присоединились Лиа и Мэгги, повторяя движения подруги. В стремительном латиноамериканском танце девчонки одна за другой промелькнули в проходе и исчезли из поля зрения.

Я нерешительно шагнула вперед и выглянула в зал. Посетителей внутри не было, хотя по набережной, как обычно, прохаживались толпы праздных гуляк. Я уже решила вернуться в кабинет, но тут из-за стенда с купальниками неожиданно выплыла Эстер. На этот раз она передвигалась медленной, скользящей походкой. Вот остановилась, протянула руку Лиа, рывком вытащила ту на открытое место, а потом закружила в танце, и все это под аккомпанемент веселого смеха. Наконец девушки разжали руки, и между ними, покачивая бедрами, втиснулась Мэгги, а Лиа и Эстер закружились в замысловатых па неведомого феерического танца.

Позабыв обо всем на свете, я застыла в коридоре, наблюдая за танцующими девчонками, где меня и заметила Эстер.

— Эй! Оден! — воскликнула разрумянившаяся девушка. — Мы всегда танцуем в девять вечера. Присоединяйся!

— Нет, спасибо, — невольно отшатнулась я.

— Так не пойдет! — закричала Лиа, кружа в танце Мэгги. — В нашем магазине все без исключения обязаны принимать участие в танце!

Ну, тогда остается только уволиться в первый же день, подумала я, не решаясь озвучить свои мысли. Потом девочки опять понеслись друг за другом по залу: Мэгги — ведущая, а Эстер обхватила ее за талию. Лиа в последний раз бросила призывный взгляд в мою сторону, но, когда я не сдвинулась с места, последовала за подружками. Так они и петляли по залу, между стендами с одеждой.

Вернувшись в кабинет, я с решительным видом села за стол. Пусть называют занудой или недотепой — мне совершенно безразлично мнение пустоголовых девчонок. А их танцы с непристойными телодвижениями напоминают старые школьные забавы во время перемены, которые я, разумеется, обходила вниманием: подражание борьбе сумо, поедание пирожков на скорость, поголовное увлечение твистером… Будто не существует развлечений поинтереснее. Хотя, если бы я увлекалась глупыми играми в школьном дворе, они сейчас вызвали бы ностальгическую слезу и желание заново испытать пережитые в детстве чувства. Но я-то не принимала участия в детских шалостях, поэтому и сейчас они кажутся мне непонятными, рискованными и пугающими.

Отбросив мрачные мысли, я взяла ручку и снова занялась проверкой налоговых счетов, Через пару секунд музыка оборвалась так же резко, как и началась.

В тишине и покое, наедине с цифрами, незаметно пролетел целый час, а потом послышался тихий стук в дверь.

— Пора закрывать магазин, — сообщила Эстер, подходя к столу с инкассаторским мешком. — Можно положу в сейф?

Я отодвинула стул, освобождая подход к сейфу. Эстер опустилась на колени, открыла замок ключом, закинула внутрь мешок и, захлопнув дверку сейфа, выпрямилась.

— Мы уходим через десять минут, — сообщила она, отряхивая колени. — Пойдешь с нами или задержишься допоздна?

Объяснить, что десять часов вечера для меня совсем не позднее время? Да только вряд ли Эстер захочет поддержать разговор, поэтому я ограничилась кратким ответом:

— Почти все закончила.

— Здорово! Тогда выходи, как освободишься. Будем магазин закрывать на ночь.

Эстер вышла, оставив дверь полуотворенной, поэтому наведение порядка на рабочем столе прошло под оживленный разговор между подружками.

— И откуда у нас шоколадки? — игриво поинтересовалась Эстер.

— А ты будто и не знаешь откуда? — ответила в тон Лиа.

— Не может быть! — Судя по дразнящим ноткам в голосе, Эстер улыбалась. — Мэг, значит, Адам ухаживает за тобой?

— Сколько повторять? — тяжело вздохнула Мэгги. — Шоколадки ничего не означают! Адам, как и остальные мальчишки, просто обычный шопоголик.

— Надо же, обычный шопоголик! — съехидничала Лиа. — Только зачем каждый раз он покупает сладости для тебя?

— А вот и не каждый раз, — заворчала Мэгги.

— Да брось ты! — воскликнула Эстер. — Кстати, ухаживание всегда начинается с угощения шоколадками. По крайней мере, это верный признак симпатии!

— Истинная правда, — подтвердила Лиа.

— Не вижу никаких признаков! — возразила Мэгги. — Подумаешь, плитка шоколада! Просто Адам проходил мимо, заглянул в магазин и угостил без всяких намеков и тайных мыслей. А вы уже готовы из мухи сделать слона! Болтушки!

Точно — болтушки! Меня изумляет, как им не скучно вместе и как удается найти тему для разговора после долгого дня, проведенного вместе! Даже если в сотый раз обсуждаются шоколадки и мальчишки!

Я вышла из кабинета, неразлучные подружки уже ждали меня у входной двери магазина.

— Если честно, меня не удивляет, что ты не хочешь встречаться с ним, — вдруг сказала Лиа. — Он же обыкновенный старшеклассник!

— Адам наш ровесник, Лиа, и окончил школу вместе с нами, — напомнила Эстер.

— Я и говорю, обыкновенный выпускник. Настоящим взрослым станет осенью, когда будет студентом. Как видишь, разница всего в одно лето.

— Боже, тебе-то откуда знать?! Ты ведь только со студентами встречаешься!

— Тебя это бесит? Скоро поступим в колледж и будем назначать свидания взрослым ребятам. Что плохого, если начать прямо сейчас?

— Дело не в том, хорошо или плохо, — принялась рассуждать Эстер, пока мы выходили из магазина, а Мэгги искала в сумке ключи от входной двери. — Не стоит так категорично отказываться от встреч с ровесниками, иначе можешь проворонить все на свете.

— И что же?

— Не знаю, — пожала плечами Эстер. — По-моему, здорово, когда ты с парнем одного возраста…

— Кто бы говорил! Сама-то уже год как ни с кем не встречаешься! — возмутилась Лиа.

— А может, я разборчивая, — объяснила Эстер.

— Нет, правда, Эстер! По-моему, ты чересчур привередливая, — поддержала подругу Мэгги. — Смотри, довыбираешься!

— Ну да, у меня высокие запросы, и что? Это ж лучше, чем напороться на какого-нибудь бабника!

Закрывавшая дверь на замок Мэгги напряглась. Наступила неловкая пауза, даже мне не по себе стало.

— Ох, Мэг, извини, пожалуйста! — сконфуженно запричитала Эстер через пару секунд. — Я не имела в виду Джейка!

— Да ладно, проехали и забыли! — огорченно отмахнулась Мэгги. — Давай больше не будем о нем говорить.

Ага! Нелегко же вам придется, девчонки. Вы только направо — в сторону магазина велосипедов — не смотрите. Там, рядом с кудрявым парнем на велосипеде, беседующим с еще двумя незнакомыми ребятами, стоит сам Джейк в накинутой на плечи ветровке. А вот, кстати, он повернулся в нашу сторону и, кажется, глядит прямо на меня.

Только этого не хватало, промелькнуло в голове. Я тотчас отвернулась от него и притворилась, что вслушиваюсь в спор Лиа и Эстер, которые никак не могли договориться, куда идти.

— Пойдем на Мыс, — предложила Эстер. — Говорят, опять достали бочонок пива.

— Тебе не надоело? Опять песок и выдохшееся пиво! — притворно застонала Лиа. — Пойдем лучше в клуб на дискотеку.

— Ой, это ты здорово придумала, особенно учитывая, что в клуб пускают только по документам! У кого они есть? Только у тебя, кажется?

— Я вас проведу.

— Каждый раз — одни обещания, — возмутилась Эстер. — И ни разу не провела. Мэг, а ты куда хочешь?

— Мне совершенно все равно. Могу и домой пойти.

Мэгги с отрешенным видом пожала плечами, роняя ключи в сумку на плече.

Лиа наконец заметила Джейка, потом бросила быстрый взгляд на меня.

— Ну уж нет! Давай хотя бы…

Возле нас резко притормозил на велосипеде курчавый паренек.

— Дамы! — обратился он к нам, а Лиа с досады закатила глаза. — Не желаете прокатиться до велопарка?

— Господь всемогущий, избави от напасти! — воздела глаза к небу Лиа, после чего накинулась на парня: — Сколько можно? Давайте хотя бы один вечер проведем без надоедливых велосипедов! Мы же не сопливые подростки, в конце концов?!

— Это не просто катание на велосипедах, как в детстве, — обиделся он. — Как ты вообще можешь так говорить?

— Легко! — бросила она. — И потом, Адам…

— А я поеду, — вдруг вклинилась в спор Мэгги и села на раму велосипеда перед улыбающимся Адамом. — Что? — спросила она у фыркающей Лиа. — Это, по крайней мере, интереснее клуба с танцами.

— Вот уж нет, — сухо отозвалась та.

— Боже, да успокойся ты! — посоветовал ей Адам и, в ту же секунду оттолкнувшись от обочины, закрутил педали. А Мэгги откинулась ему на грудь и прикрыла глаза.

Незнакомые ребята, что разговаривали с Адамом возле магазина велосипедов, тоже вскочили на велосипеды и двинулись вслед за отъехавшей парочкой. Лиа осуждающе покачала головой, однако не стала противиться Эстер, когда та подхватила ее за локоть и увела в другую сторону. Возле магазинов остались только я и Джейк.

Я повернула к дому, но не успела сделать и пары шагов, как рядом оказался Джейк.

— Объясни-ка, что произошло вчера вечером? — потребовал он. — Ты сбежала так неожиданно.

Не чересчур ли много он на себя берет? Так и светится уверенностью в собственной неотразимости. Подступил вплотную, «пустил в ход свою артиллерию» и надеется на продолжение?!

— Ничего особенного, — попыталась отвязаться я.

— Ничего? — понизил он голос. — А мне показалось, произошло кое-что интересное. Ну, или еще случится! Может, прогуляемся?

Я едва удержалась, чтобы не отпрянуть от отвращения. Боже, где был мой ум, когда я согласилась прошлым вечером пройтись по дюнам с бывшим парнем Мэгги, да к тому же родным братом Илая? Как случилось, что именно мне удалось ввязаться в гадкую историю, о которой совсем не хочется вспоминать?! Все, хватите меня!

— Послушай, — обратилась я к нему решительным тоном, — вчерашняя прогулка — всего лишь ошибка, понятно?

— Ошибка? Это я-то?

— Мне пора идти. — Оставив его за спиной, я зашагала по набережной.

— Сама ты… ошибка природы, поняла? — донеслось вслед. Плечи напряглись, невидящий взгляд устремлен вперед. — Дура набитая!

Шаг… еще шаг… подальше отсюда. Вот уже и конец набережной, можно расслабиться… Нет, только не это! Навстречу, за компанией загорелых женщин, разодетых в яркие платья, медленно идет Илай. Сжаться бы, спрятаться, чтобы не привлекать внимания, но он, кажется, уже заметил меня.

Пожалуйста, просто пройди мимо, умоляла я про себя, сосредоточенно вперив взгляд в клетчатую рубашку мужчины, идущего впереди.

Но Илай совсем не похож на беспутного родственничка. Надо же, родные братья, а такие разные! Илай даже второй раз не глянул в мою сторону.