Вторые

Глава 24. Маски долой

Жаром меня обдало так, что даже скаф не спас. Ощущения были такие, что я решил, будто скафа на спине у меня и не осталось. Кожа прямо-таки ныла. Представляю, как досталось этому уроду, Айзеку, или как там его?

Я, едва только понял, что должно случиться, даже скорее просто пытаясь спастись от приближавшейся к нам твари, тащил его за шиворот к дверям. Ну а когда волна жара ударила по нам, продолжил начатое.

Так вот, моему пленнику здорово досталось — на его лице не осталось волос, кожа была красной, кое-где даже волдырями покрылась.

Вот только это его как будто совершенно не беспокоило. Он не сопротивлялся, не пытался отбиться или вырваться из моей хватки, а просто оторопело глядел куда-то назад, мне за спину, туда, где во внезапно вспыхнувшем взрыве (или что это было) сгинула тварь. Он глядел и постоянно повторял, как заведенный:

— О, нет, она погибла, погибла… О, Великая мать, прости этих глупцов, ведь они не понимают, что делают… Глаз Пустоты, смилуйся, и яви им мудрость…

— Заткнись! — я не выдержал всего этого и, остановившись, врезал ему кулаком в лицо.

Видимо, несколько не рассчитал силы, так как удар его моментально вырубил. Я же, сделав глубокий вдох, стараясь успокоиться, оглянулся.

М-да…что бы там ни случилось, но мне это было на руку. В «точке взрыва» не осталось ничего — ни твари, ползшей к нам, ни странных наростов (которые были ничем иным, как гнездом или инкубаторами, кладовыми с пищей для подрастающих где-то тут, неподалеку, личинок).

Но что же это было?

Мне показалось, или я видел Сергеича? Неужели они погибли?

Я продолжил путь, дошел-таки до двери, таща за собой психа, не без труда открыл дверь и вышел в коридор.

Только там, когда дверь за нами закрылась, я облегченно выдохнул.

Вот теперь вроде как в безопасности…

Скользнув равнодушным взглядом по пленнику, все еще находившемуся в отключке, я уставился на бирку, где были инициалы и фамилия: А. Берк.

Теперь я уже знал, что этого урода зовут иначе, но откуда он взял этот комбез? Фамилия, имя на них, неужели это просто совпадение?

Ну не мог, не мог Алекс оказаться здесь! Он ведь забракован для миссии, он ведь сломался еще там, на Земле, после прохождения того чертова теста, который затребовали бюрократы и чинуши…

Я не мог терпеть, не стал откладывать этот вопрос и достал свой планшет. Сеть работала, и я мгновенно подключился к базе, открыл список участников третьей волны.

«Алекс Берк, старший помощник…»

Наверное, я бы все еще надеялся, что это какое-то чудовищное совпадение, что это не только однофамилец, но еще и тезка, однако в профиле имелась и фотография, так что любые сомнения, любые мои предположения тут же посыпались…

ЧЕРТ! ДА как так? Почему он здесь? Как он смог это сделать?

Конечно же, чуть успокоившись, я смог сам себе ответить на этот вопрос: Браун помог. Алекс ‒ не тот человек, который просто смирится с тем, что ему сказали. Он из кожи вон вылезет, но докажет, что насчет него ошибаются, что он может, что он…

Псих очнулся, и я практически сразу схватил его за грудки.

— Где Берк? Что с ним стало?

Пленник скорчил постную мину и промямлил:

— Он не понимал…не захотел понимать. Единение с Великой матерью было великим даром, который он отверг, не возвысился из-за своей глупости…

— Что с ним? — прямо-таки прорычал я.

— Не беспокойся. Я помог ему, освободил его…пусть и не сам, добровольно, но един с ними, он слышит и понимает Глаз Пустоты, он слышит голос Великой матери.

Я взвыл в голос, едва только осознал, что значат его слова.

В это мгновение меня словно бы волной накрыло, и я начал бить это существо, которое даже человеком уже назвать было нельзя. Бил со всей силы, мой кулак поднимался и опускался ровно до тех пор, пока у меня попросту не закончились силы.

Самообладание или, скорее, способность мыслить вернулись ко мне лишь тогда, когда я уже попросту не мог поднять руки. После этого я не без труда поднялся, отошел и попытался унять дрожь, которая меня била.

Мои кулаки, на которых я содрал кожу до костяшек, непрестанно ныли, но до этого мне не было дела.

Сейчас меня мучила боль не телесная, а душевная, ко мне пришло осознание того, что стало с моим братом.

Ну как же так…как так? Ведь этого просто не могло быть! Как он сюда попал, как он смог полететь в Алькари? А главное, почему он был так неосторожен, почему позволил сделать с собой то, что…

Я мотнул головой: не хочу даже думать об этом! Он уже мертв, ему не помочь.

Усилием воли я запретил себе думать о брате, как ранее запретил думать о Норе и остальных.

Сейчас не до того, время для траура еще будет, а пока…

— Честер!

Я завертелся на месте, пытаясь понять, с какой стороны услышал голос.

А вот собственно, откуда: из-за ближайшего угла появились Марлин и Митчелл (последний шел, прихрамывая, опираясь на Марлин).

Девушка сразу же ненавидящим взглядом уставилась на лежащего на полу пленника.

— Ты его поймал! Что это с ним?

Я повернул голову и тоже поглядел на пленника. М-да…отделал я его до неузнаваемости, прямо-таки лицо в отбивную превратил.

Вообще-то подобные вспышки гнева для меня не свойственны, да и не припомню я за собой, чтобы настолько меня накрывало. Похоже, так мой разум, мое тело, нашло способ выплеснуть стресс, усталость, накопившиеся переживания и злость.

— Упал, — буркнул я.

— Ни хрена себе, упал! — хмыкнул Митчелл. — Да ты его отделал так, что он и говорить не сможет.

— А зачем это тебе? — поинтересовался я. — О чем ты собрался с ним говорить?

— Ну…узнать, где остальные наши, узнать, как добраться до мостика…

— «Наших» нет, — тяжело вздохнув, ответил я.

Перед глазами само собой промелькнуло воспоминание: человек, «вросший» в стену, его слова, последовавший за этим взрыв и волна жара…

— Он что, всех… — ахнула Марлен.

Я лишь кивнул.

— Тогда пусть отведет нас к мостику, — продолжал стоять на своем Митчелл.

— Да и это уже не требуется, — ответил я.

Собственно, что мне теперь мешает использовать свой допуск на полную катушку? Как-то, когда мы только выбрались и я искал Митчелла, Марлен, особо и не было времени засесть где-то в безопасном месте и проверить, что я могу сделать, к чему могу получить доступ.

Теперь это время было, и я, так и не спрятавший планшет, вновь вошел в сеть, правда, в этот раз уже ни от кого не прячась и даже не пытаясь действовать незаметно — незачем.

***

Собственно, зря я не сделал это раньше. Теперь, имея план «шара», хотя бы стало понятно, куда идти. Проблема же заключалась в том, что «шар» был, конечно, не огромен, но все же довольно-таки большой — в нем имелось пять палуб (или этажей, уровней). Каждая из них имела «специализацию» — жилая, техническая, вспомогательная, и так далее.

Нам повезло в том плане, что мы находились именно на жилой палубе, ведь только с нее можно было добраться до мостика.

Тем не менее, без плана это сделать было бы затруднительно — часть помещений и коридоров были заблокированы, причем так, что даже с моим уровнем доступа открыть дверь было нельзя.

Совершенно не представляю, кто это придумал и зачем устроил столь извращенный лабиринт, однако, не имея карты, добраться до места назначения было бы просто нереально.

Сейчас же мы уверенно шли к цели.

Шли мы не особо быстро — приходилось поддерживать раненного Митчелла, который самостоятельно передвигаться уже не мог. Ну а если мог, то существенно снизил бы нашу общую скорость. Да еще и «пленник» у нас имелся, которому попросту за спиной связали руки с помощью троса, взятого у Митчелла.

Когда мы брели по очередному коридору, мимо кают «второй смены», Марлин вдруг остановилась, пошатнулась и чуть не упала. Затем и вовсе уперлась спиной о стенку, схватилась за сердце.

— Что? — я тут же подскочил к ней.

— Сердце схватило… — прошептала она, — все внутри горит, болит, будто…будто ударили со всей силы.

Хреновые дела. Личинки в ее теле уже приступили к трапезе, и времени у нее уже практически совсем не осталось. Но и ничем помочь ей я не могу.

Хотя, стоп!

Я вспомнил, что совсем рядом находятся каюты, а в конце коридора комната гибернации, где стояли капсулы для всей смены.

— Идем туда, есть идея…

***

Марлин с недоверием уставилась на меня, затем перевела взгляд на капсулу.

— Что? Ты сбрендил?! Я туда не полезу.

— У тебя нет выбора. Это позволит хоть как-то выиграть время, — парировал я, — пока мы доберемся до центра связи, пока сможем вызвать помощь… Сколько на это понадобится? Явно не несколько часов. Может даже и не несколько суток, а неделя или две. Ты столько не продержишься.

— Сутки? — усмехнулась она. — В лучшем случае завтра-послезавтра этих тварей уже будет не достать…

— Я о том и говорю. В гибернации все замрет, не будет иметь значения, а когда прибудет помощь…

— В гибернации мой организм станет на «паузу» — ответила она, — а что будут делать твари — без понятия.

— Без кислорода они впадают в спячку, думаю, и здесь должно произойти нечто подобное.

— Может, сдохнут? — предположил Митчелл.

— Вряд ли, — помотала головой Марлин, — да и это будет не лучшим исходом — их ведь все равно потом нужно будет извлечь… Здесь ведь, на палубе ниже, есть медотсек…

— Кто будет тебя оперировать? — спросил я. — Ни я, ни Митчелл этого не умеем. Мы просто тебя убьем! Нет у тебя выбора, понимаешь?

Марлин тяжело вздохнула, а затем просто кивнула головой.

— Ладно, я согласна.

— Вот и отлично!

Когда она уже была в капсуле, а я собирался закрыть дверцу, Марлин вдруг подалась вперед, схватила меня и прошипела:

— Только не вздумай меня здесь бросить, слышишь! Обещай, что не оставишь здесь!

— Обещаю. Я при любом раскладе вернусь за тобой, — подтвердил я, и это не было враньем. Я действительно собирался это сделать.

Мы дождались, пока капсула закроется, проверили, что она «включилась», а когда все индикаторы мигнули зеленым светом, сигнализируя о нормальном состоянии самого устройства и человека внутри, двинули дальше уже втроем.

Пленник пытался было что-то бормотать, убеждать, угрожать, однако оплеуха от меня или от Митчелла тут же его успокаивали, затыкали, и мы продолжали свой путь.

Если честно, я все чаще задавался вопросом: а на кой нам вообще пленник? Но пока что просто убить как-то рука не поднималась. Ну не звери же мы, в самом деле. Ну и плюс Марлин он был нужен. Видела она в нем «научный интерес». Хотя в чем он выражается, что от этого ублюдка полезного можно узнать — даже не представляю.

Митчелл же, судя по выражению на его лице, чихать хотел на науку, и с легкостью бы этого урода пристрелил.

Но нет, пока пусть живет. Зачем — хрен его знает. Надо, и будем считать это моей интуицией.

— Оп-па… — обрадованно выдал я и остановился.

— Что? — не понял Митчелл и завертел головой.

Я же просто кивнул на табличку, закрепленную на стене.

— Центр связи! — обрадовался Митчелл.

— Рано радоваться, — осадил я его, — центр нашли, но еще ни с кем не связались. Да и вообще, может, там ничего целого не осталось. Может, этот, — я кивнул на пленника, ‒ или кто-то до него все переломал…

Митчелл ничего не ответил, радость на его лице тут же угасла.

В конце концов, изложенный мной вариант легко мог оказаться реальным — сколько мы уже видели модулей, внутри которых царил полнейший разгром?

Дверь плавно отошла в сторону, свет внутри модуля зажегся и…все здесь было целым, даже более того — работало!

Я с порога видел работающие экраны, горящие индикаторы.

— Пошел! — приказал я пленнику, и тот послушно переступил порог.

— В тот угол, — я кивком указал направление, — сиди там, и не отсвечивай.

Пленник, снова-таки молча, отправился в указанное место, и там просто уселся на пол.

— А ты глаз с него не спускай, — обратился я к Митчеллу, — не дай бог он что-то выкинет! ‒ с этими словами я передал свою винтовку Митчеллу, сам же отправился к центральной панели.

Еще на подходе, будучи в нескольких метрах от нее, я услышал бормотание. Все еще боясь, что мне просто послышалось, что я сам себя обманываю, но уже затаив дыхание, я подошел еще ближе.

Черт возьми! Мне не послышалось! Это действительно звучит чей-то голос.

Я подошел и добавил громкость, тут же из динамиков донеслось:

— Эйса восемь-два! Вызываю «Волну-3»! Эйса восемь-два! Вызываю «Волну-3».

Голос бубнил одно и то же, из-за чего я пришел к выводу, что это просто автоматически повторяющееся сообщение.

Но ведь кто-то его отправляет?

Правда, совершенно не представляю, что это за позывные. Что еще за «Эйса восемь-два»? У нас на «Ранчо» были совершенно другие позывные. Они даже строились по совершенно иному принципу, а это…

Догадка пришла ко мне практически одновременно с голосом Митчелла, раздавшегося у меня за спиной.

— Руки подними, и ничего не трогай!

Я резко повернулся и обнаружил ствол собственной винтовки, нацеленной как раз таки мне в живот.

— Митчелл, ты…

— Заткнись! Руки вверх поднял! Быстро!

Я тут же сделал так, как он сказал.

— И не дергайся. Тогда, быть может, выживешь…

— Зачем ты это делаешь? Какого хрена, Митчелл?

— Я ‒ «техник», — с усмешкой ответил он. — Так, кажется, вы нас называете?

— Неожиданно, — стараясь сохранить спокойствие, ничем не выдать себя, заявил я.

— Как есть, — ответил Митчелл. — Теперь два шага назад, и под стенкой двигайся в угол.

Он мотнул винтовкой, показывая мне направление.

Я же, продолжая держать руки над головой, выполнил его требование — прошел под стенкой в угол, где уже сидел «Айзек», глядящий на меня с усмешкой, мол, допрыгался?

— Теперь медленно достань свой пистолет и брось на пол!

Я выполнил и это требование, бросив оружие метра на три от себя.

Митчелл подобрал мое оружие, вернулся к терминалу связи, включил микрофон, и тут же забормотал, при этом не спуская с меня глаз.

— «Волна-3» здесь. Эйса восемь-два! Как слышно? Повторяю…

Повторять ему пришлось пару минут, после чего вместо монотонной скороговорки послышался вполне живой, настоящий голос:

— «Волна-3», слышу вас. Ваш статус? Местоположение?

— Все дерьмово. У нас тут куча…тварей… Большая часть экипажа уничтожена. Координаты… 2-83-14-5. Вектор движения 764. Как приняли?

— 2-83-14-5, вектор 764. Принял.

— Идентификатор…

Вот тут я напрягся. По идее именно сейчас Митчелл должен был как-то назвать себя, дать понять собеседнику, что является одним из них.

— Идентификатор 845–762. Митчелл. Свободные воды.

— Повторите.

— 845–762. Митчелл. Свободные воды.

— 117–225. Харрис. Чистое небо. Рад тебя слышать, брат.

Судя по тому, как растянулись в усмешке губы Митчелла, «опознавание» прошло успешно. Теперь этот самый Харрис знает, что Митчелл «свой». Ну и Митчелл, соответственно, уверен, что говорит с союзниками.

— Когда будете на месте, стыкуйтесь к «шару». Порт…секунду… — Митчелл нажал несколько клавиш, явно желая проверить номер шлюза, и заговорил вновь: — Порт 1-10. Это ближе всего ко мне.

— Противник?

— Нейтрализован. Есть ценный груз.

— Характеристики?

— Это люди. Трое.

— И в чем их ценность?

— Врач, выполнивший операцию по извлечению паразитов, человек, переживший операцию, и офицер из второй волны.

— Офицер второй волны?! — удивился собеседник.

— Да.

— Ждите. Подлетное время ‒ около 4 часов.

Ну вот, «техники» летят сюда. Что ж…

Я шагнул в сторону Митчелла. Тот отреагировал мгновенно — вскинул винтовку, направил ее на меня и заорал дурным голосом:

— Замри! Еще шаг, и завалю.

— Так я ведь ‒ ценный груз! — усмехнулся я.

— Я тебе яйца отстрелю, — пригрозил Митчелл, — руки и ноги! Тебе они все равно уже не пригодятся.

— Ну, попробуй, — хмыкнул я и сделал еще один шаг.

Похоже, нервы Митчелла и так были на пределе, и сейчас мои действия стали последней каплей, переполнившей чашу его терпения.

Он не стал ждать, пока я подойду ближе, и таки открыл огонь…