Выброшенная жена для генерала дракона

Глава 17

Марта посмотрела на меня как на сумасшедшую. Но потом кивнула:

— Ладно. Только не говори, что я одобрила. Я ничего не одобряю. Я просто… не против.

На всякий случай я даже брызнула на пол немного воды и рассыпала немного извести у входа — чтобы пахло «строительством».

— Пусть хоть что-то будет правдой, — подумала я. А потом повесила на окно табличку: «Санитарный день».

Честно сказать, я боялась. Я боялась собственных мыслей, собственных страхов, воспоминаний. И все это слиплось в один комок, который вращался внутри, поднимаясь к горлу и не давая мне расслабиться ни на секунду.

Я побрела в лабораторию, где была кровать. Марта спала наверху, где когда-то она жила с мужем.

Я легла спать, чувствуя, как верчусь как юла от нервов. Что-то внутри нагнетало, подсказывало, что добром это дело не кончится. Но в то же время я пыталась себя успокоить, мол, какое дело лорду Арвейну до меня теперь? И если Йенсен действительно любит меня, то не станет рассказывать обо мне отцу…

Ладно, поживем — увидим!

Уснула я лишь под утро, а проснулась оттого, что слышу стук в дверь.

Тук! Тук! Тук!

Я встала, наскоро привела себя в порядок, решив, что это были посетители.

Отворив засов, я открыла дверь, и на меня шагнули двое.

Послышался шаг.

Чёткий. Официальный. Как будто в дверь вошел сам закон.

В дверях стояли двое — в чёрных мундирах с серебряными пуговицами, в перчатках до локтя, с лицами, выглаженными, как бумага для указов. Один держал блокнот, другой — перо и чернильницу. Взгляды — холодные, без любопытства. Только оценка.

— Санитарная королевская инспекция, — произнёс первый, не здороваясь. — Жалоба поступила сегодня утром. От благородного дома Арвейн.

У меня внутри всё похолодело.

Йенсен.

Нет, не Йенсен. Лорд Арвейн.

— Простите, но мы не работаем, — сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

О, боже! Предчувствие меня не обмануло!

Они вошли. Осмотрелись. Не сказали ни слова. Просто запоминали.

Пол — в пыли и пятнах от зелий.

Окна — в жире.

Фартук Марты — как будто его использовали вместо тряпки для мытья канализации.

— Соответствует жалобе, — сказал второй чиновник, уже черкая в блокноте. — Полная антисанитария. Нарушение статьи 14, пункт 3: «Лекарские заведения обязаны поддерживать уровень чистоты, соответствующий стандартам Королевской Аптекарской Гильдии».

— Мы не работаем. У нас санитарный день, — снова вежливо напомнила я, указывая глазами на табличку. — А чистоту поддерживаем изо всех сил!

— Что-то не видно, — отрезал первый, не глядя на неё. — Предписываем немедленную приостановку деятельности до устранения нарушений. Штраф — 200 лорноров. При повторной проверке — конфискация имущества и лишение лицензии. Навсегда!

Марта побледнела. Потом резко вытащила из-под прилавка кошель.

— Вот! Пятьдесят! Возьмите! — сказала она, протягивая монеты.

Чиновники даже не посмотрели на деньги.

Один из них слегка отстранился, будто боялся, что монеты заразят его грязью.

Я поняла: они не берут взятки.

Они выполняют приказ. У лорда Арвейна длинные руки и хорошие знакомства.

«Ты была права. Сказал. Он всё сказал отцу!» — сглотнула я неприятную мысль.

И тут я вспомнила — как в моём старом мире учили: стой на своём!

— Это что? Взятка? — спросил чиновник, а глаза его сощурились. — А вы знаете, что за дачу взятки должностному лицу вам грозит тюрьма!