Выброшенная жена для генерала дракона

Глава 66

Руки дрожали.

Не как у новичка, который впервые держит весы. Не как у студента, который боится провала. Как у человека, которому от одного неправильного движения может погибнуть целый мир.

Я стояла у стола, глядя на аккуратно расставленные банки с ингредиентами. Корень белого имбиря, мелко нарезанный, лежал в левой части стола. Роса с лунного цветка — в хрустальном блюдце, которое Марта хранила с прошлого полнолуния. Пепел лепестков саблелиста — в маленькой коробочке, аккуратно упакованной в шелковую тряпочку.

— Ты справишься, — прошептала я себе, глядя на листок со сложной рецептурой. — Ты же делала это раньше. Многократно. Просто… раньше не было ставок такой высоты.

Я не поленилась и переписала рецепт из тетради, проверила его три или четыре раза. И каждый раз, когда я его перечитывала, пульс просто зашкаливал, едва не доводя меня до обморочного состояния.

Каждая клеточка тела дрожала, будто на нее надвигалась буря, а не простой процесс варки зелья.

Я начала.

Сначала — имбирь. Тщательно отмерила, взвесила, пересыпала в котелок. Каждое движение — как танец на иголках. Дрожащие пальцы едва удерживали мерную ложку, но я не позволяла себе ошибиться. Не могла. Несколько крупинок пришлось снять щипцами, чтобы стрелка весов показала абсолютно точное значение.

«А вдруг весы неисправны?», — пронеслось в голове. А я осторожно убрала бумагу и проверила равновесие гирек. Нет, исправны. Фу-у-уф!

Потом — роса. Аккуратно, как хирург, влила в котелок, следя, чтобы ни одна капля не пролилась мимо. Капли падали на воду, создавая крошечные круги, которые быстро исчезали, будто ничего не было.

Пепел.

Я взяла коробочку, аккуратно развернула шелковую тряпочку… и замерла. Пальцы дрожали так сильно, что пепел мог рассыпаться. Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох. «Спокойно. Ты можешь это. Ты — аптекарь».

В этот момент я разучилась дышать, боясь смахнуть пылинку не туда.

Пепел тихо, почти незаметно, опустился на воду, развеиваясь, как дым.

— Ты справляешься, — прошептала я, но голос дрогнул.

Один из ингредиентов — настойка из травы, которую нужно было добавлять по каплям. Я взяла пипетку, набрала жидкость… и замерла. Пальцы дрожали. Капля дрожала на конце пипетки, не желая падать.

«Падай!», — умоляла я. — «Давай, скотинка!».

«Нет, Эгла! Не сейчас! Думай о том, что от тебя зависит! Думай о них! О Асе и Гарте!»

Капля упала. Потом вторая. И третья. Каждая — как решение судьбы.

Я почувствовала облегчение, словно слетала в космос и вернулась обратно.

Почему без старого доброго словца ничего не работает? А?

И тут… я засомневалась.

— Уже добавила? — прошептала я, глядя на листок с рецептурой. — Неужели я… не помню?

Сердце ушло в пятки. Я перечитала рецепт, пытаясь вспомнить, добавила ли я это уже. В голове — туман. Каждая строчка казалась незнакомой. Я уже готова была вылить всё и начать заново, когда внезапно вспомнила: да, добавила. В самом начале. Когда взвесила имбирь.

У меня отлегло так, словно мне вручили нобелевскую премию.

Сердце замерло. Потом заколотилось быстрее, чем когда-либо. Я закрыла глаза, дышала глубоко, чтобы успокоиться. «Всё правильно. Ты не ошиблась. Просто нервничаешь».

Я продолжала. Каждое движение — как заглатывание фокусником шпаги. Дрожащие пальцы, которые удерживали ложку, нож, весы. Каждый ингредиент — как маленькая победа над собственным страхом.

Промыть, протереть досуха, проверить.

— Ты можешь это, — прошептала я, глядя на котелок. — Ты — аптекарь. Не просто аптекарь. Ты — аптекарь, который может спасти дракона.

Зелье начало менять цвет. Сначала — прозрачное. Потом — светло-зеленое. А потом… изумрудно-зеленое. Яркое, чистое, без намека на муть.

Я отступила, глядя на результат. Котелок сиял, как сокровище. Но в душе — сомнение. «Правильно ли? Не ошиблась ли я?»

Я процеживала по рецепту, следя за каждым движением, словно со стороны.

Есть!

Руки дрожали так сильно, что я едва удерживала себя на ногах. Я подошла к окну, подняла получившийся пузырек и посмотрела сквозь него на свет. Солнечные лучи пронзили жидкость, и я увидела, что зелье чистое. Никаких осадков. Никаких хлопьев. Просто чистая, прозрачная, изумрудно-зеленая жидкость.

— Оно получилось… — прошептала я, чувствуя, как в горле встает ком. — Наверное!

Я опустилась в кресло, обессиленно. Тело дрожало от усталости, но сердце билось ровно. Напряжение спадало, словно облако, рассеивающееся в небе. Я сделала это. Я создала зелье.

Но сомнение не уходило. «Правильно ли? Нужно проверить еще раз».

— Марта! — крикнула я, чувствуя, как голос дрожит. — Марта!

Марта вошла, как обычно, с подносом чая. Но, увидев меня, остановилась.

— Что случилось? — спросила она, ставя поднос на стол. — Ты выглядишь, как будто пережила десять сражений.

— Зелье… — прошептала я, поднимая котелок. — Я не знаю, правильно ли я его сварила. Мне кажется, я ошиблась. Но… оно чистое. Изумрудное. Но…

Марта взяла зелье, поднесла к свету. Посмотрела. Потом — на меня.

— Ты знаешь, что всегда говорил Артур? — спросила она, улыбаясь. — Хорошие зелья не имеют осадка. Они никогда не бывают мутными. Чистое зелье — правильное зелье.

Она поднесла флакон к свету еще раз. Солнечные лучи пронзили жидкость, и я увидела: зелье чистое.

— Ты справилась, — сказала Марта, кладя котелок на стол. — Ты сделала его. И ты сделала его правильно. Артур бы тобой гордился. Он наверняка тобой гордится!

Я бережно поставила зелье на полку, чувствуя, как внутри что-то сжимается. Тревога. Неуверенность. «Правильно ли я его сварила? Сработает ли?»

— Марта, — прошептала я, глядя на зелье. — Как мне быть? Я не могу быть уверена, что оно сработает.

— Ты сделала всё правильно, — ответила Марта, кладя руку на мое плечо. — Ты варилa его с душой. С сердцем. С надеждой. И это самое важное.

В этот момент Марта достала из кармана фартука свежую газету и положила ее на стол.

— Посмотри, — сказала она, улыбаясь. — Твоя аптека. Теперь все знают, что здесь самое чистое заведение в столице.

На передней странице газеты был заголовок: «Аптека в переулке Рабочих — образец чистоты и профессионализма. Гильдия аптекарей рекомендует это заведение как самое чистое и надежное!».

Я взяла газету, перечитала статью. Слова, которые я не могла поверить, были напечатаны черными буквами на белой бумаге. «Аптека в переулке Рабочих — образец чистоты и профессионализма».

— Это… это правда? — спросила я, глядя на Марту.

— Да, — кивнула она. — И теперь все знают, что здесь самое чистое заведение. И я уверена, что скоро у нас не будет отбоя от покупателей! И Альфреда возьмется за старое!

— В смысле? — удивилась я.

— А у нас одно время была такая интересная мысль. Она гадала людям, что нужно купить зелье от чего-то там именно в нашей аптеке. А я предлагала им погадать на болезни у Альфреды.

Я прыснула. Во старушки дают!

Марта взяла газету и пошла к окну. Нанесла клей на окно, приклеила газету, чтобы все с улицы могли прочитать.

— Теперь каждый сможет прочитать, — сказала она, возвращаясь в комнату. — И убедиться, что если мы и травим, то только шутки!

Я посмотрела на зелье. На газету. На Марту. В голове — мысль: «Теперь нужно подмешать зелье драконам. Нужно попросить дворецкого.»

Сердце ныло. Оно упрямо тянуло меня обратно в дом. Я уже успела соскучиться. К тому же переживала. Но я взяла себя в руки, решив, что никаких приездов. Не хватало еще, чтобы они снова подрались.

— Марта, — сказала я, глядя на нее. — Нужно попросить дворецкого подмешать зелье драконам. Тогда они станут единым целым. Как лучше это сделать. Так, чтобы я там сильно не отсвечивала?

Марта задумалась.

— Да, задачка, — сказала она. — Есть у меня мысль. Думаю, сначала…

В этот момент раздался стук в дверь.

— Вот и покупатели! Наконец-то, — сказала Марта, направляясь к двери.

Но стук стал грозным, словно нам выбивали дверь.

— Именем короля — откройте правосудию! — прозвучал незнакомый голос за дверью.

Сердце заколотилось. Напряжение вернулось. Кто это? Что им нужно? Неужели снова проверка? Или… что-то хуже?