Выживание и Крафт. Терра Инкогнита (СИ)

Глава 18

Это был долгий путь. Ей мешало абсолютно всё! Ордынские патрули, гоблинские разъезды, армия тварей, очень долгое время шедшая впереди них и занявшая все дороги, овраги, буераки, холмы! Не мог не замедлить её передвижения и раненный на импровизированных носилках, сделанных с помощью веток и такой-то матери, привязанных чуть ли не к хвосту бедного жеребца. Но она это преодолела! А сейчас стояла на холме и наблюдала на горизонте первый на своей памяти город людей в этом новом безумном мире. Что любопытно, очереди у ворот города видно не было, а сами массивные створки были закрыты. Это приметил и рыцарь, сделав предположение, что о нашествии зверей здесь уже знают.

К тому моменту, когда на горизонте показались городские стены, Виктория уже добилась некоторых достижений, которые, впрочем, сама же для себя и поставила. Для начала, она выходила-таки рыцаря. Просто на то, чтобы привести человека в сознание у неё ушло три дня, а затем ещё неделя на то, чтобы довести его хотя бы до кондиции, в которой он мог бы сесть в седло. И ни она, ни Роланд, как звали «отважного воителя», никогда и ни при каких обстоятельствах не будут вспоминать эту неделю. А ещё ведь был здоровенный конь, которого всё это время надо было как-то прятать!

Таиться днями и красться по ночам они перестали только позавчера, так что Виктория то и дело зевала из-за сбитого режима. А ещё с недавних пор у неё появилось некое тянущее чувство в груди, а на смену эйфории пришли почти постоянные головокружения. Разумеется, она, будучи уже опытной знахаркой (на этой мысли измотанная долгим походом девушка издала нервный смешок), попыталась найти причину своего недуга, сделала все возможные анализы, провела самосканирование, и энциклопедия в виде электронного секретаря, не найдя в своих базах каких-либо отклонений от норм, выдала ей на основе симптомов и предположений полторы сотни самых разнообразных причин, начиная от рака на начальной стадии и заканчивая волчанкой или сильнейшим переутомлением, на котором девушка и решила остановиться, посчитав, что остальное лечить бесполезно. На самом деле, утомиться было от чего. Рыцарь при лечении оказался невероятно капризным и ныл чуть ли не по любому поводу! Нет, он действительно был благодарен за спасение, но не оставлял без комментария ни одного действия девушки. То невместно рыцарю, это не положено благородному… Достал! Прекратили этот фонтан только кровные клятвы о том, что никто и никогда не узнает всех подробностей его «унижений»! Особенно было тяжело в те дни, когда воитель самостоятельно даже отойти по нужде не мог. Чего уж говорить о травяных батончиках, на которых они сидели втроём вместе с лошадью?

К счастью, её недомогание прекрасно купировалось даже местными средствами, так что в деле поглощения таблеток она от Роланда, если и отставала, то не слишком.

Но больше всего Викторию убивала вонь! Её собственная вонь от давно немытого тела! И пусть скафандр давал максимально возможную защиту от среды, но чудес он делать не мог, поэтому уже к концу второй недели стал распространять резкий кисловатый запах. Виктория не растерялась и вычистила его, но той лужи, которой хватило для подкладки оказалось недостаточно для полноценного омовения, так что приходилось морщить нос от отвращения к себе, да пытаться сбить «ароматы тела» ароматами трав.

Что характерно и дико бесило, рыцарь от этого не больно-то и мучался! Не, оно и понятно, что он суровый мужиГ, которого годами обучали стойко и мужественно переносить все тяготы и лишения, но… Это были не все его трюки. Двухметровый кавалерист просто не пах, а когда дело дошло до разъяснений, то стало только хуже. Оказывается, он колдует. Вот прямо сейчас, вокруг себя, немного, но направляет потоки маны под поддоспешник, чтобы сделать свою жизнь чуточку легче! Помимо этого, он ускорил свою регенерацию и уменьшил их с конём вес, дабы ещё и облегчить жизнь своему четвероногому партнёру!

— И что, все так умеют? — почти взвизгнула Виктория от подобной несправедливости.

На что рыцарь искренне удивился и выдал гениальное:

— А ты — нет⁈

Далее Вика услышала совершенно восхитительную историю о пути, по которому идут благородные, чтобы добиться мастерства, про долгие годы страдания, лишений, тренировок. И тогда, достигнув определённой ступени, дворянин становится способен на удивительные вещи: разрубать мечом толстенную броню, разгоняться до скоростей, превышающих бегущую лошадь, сносить плечом городские ворота, а уж если совсем повезёт, начинает манипулировать множеством стихий! Но это редкость крайняя и весьма ценная. Что же до таких вот мелких… поблажек для себя любимого, то мастерство, достигнутое в ходе тренировок, работает и в ином направлении. Мастер становится невосприимчивым к болезням, и начинает более походить на идеал, к которому стремится. Меньше потеет, лучше себя чувствует, дольше живёт, если не нарвётся на более сильного мастера, с которым не сумеет договориться.

На вопрос, как это всё работает, рыцарь пожал плечами, повторил свой спич про мастерство и краем слова затронул некое Море Маны, мол когда-то давно учитель, пытавшийся впихнуть в него основы арифметики и умение писать пером по пергаменту, рассказывал, что это такое море, которое позволяет всему живому существовать и состоит из общих устремлений всего живого в мире. Бред же! Но писать и считать научил!

А ещё Роланд сильно удивился, когда узнал, что зелья, которыми его пичкала девушка не имеют под собой никакой магической основы, ведь он сам видел, как она рвала траву, бросала её в свой магический котёл и получившуюся подушечку давала ему. А так как ему от них реально становилось лучше, то он уже причислил её к друидам. В ту же копилку он отнёс и тот факт, что их так и не обнаружили.

На самом деле, феномен этого самого «Моря Маны» требовал полноценного изучения, но Виктория была слишком сильно вымотана и все её мысли, с какого бы высокого порыва не начинались, оказывались жестоко приземлены и умещались в одну конечную форму:

— Убью за ванную.

Эту фразу она повторяла уже не единожды, вызывая у рыцаря искреннюю сочувственную улыбку. Так что когда на горизонте показался город, он указал на него девушке и, слегка нахмурившись, продекламировал:

— Вольный город Глудин! — И пояснил для иномирянки своё недовольство. — Совсем они тут мышей не ловят. Стены низкие, на коне перескочить можно, гарнизон ленивый. Стоят на отшибе и никому на хрен не нужны, вот и расслабились. Хотя караванов много ходит.

— И что добывают?

— В основном алхимию и пушнину. Кто-то зарится на кислую ягоду, что растёт в здешних болотах, но я не оценил, гадость редкостная и вяжет так, что язык к нёбу прилипает. — от воспоминаний рыцаря ощутимо передёрнуло.

— И постоялые дворы есть? Прям с клопами? — фыркнула девушка.

— Определённо. Можно и с клопами, но я бы посоветовал всё-таки без. А вообще, нас должны будут разместить в замке у наместника, так что, думаю, проблем не возникнет.

— Это хорошо. Мне. Нужна. Ванная.

— Займусь этим вопросом сразу же после доклада наместнику и отправки сообщения в столицу. — усмехнулся в кулак Роланд.

— Долго! Лучше отведи меня на приличный постоялый двор, а я-то уж там как-нибудь сориентируюсь. У вас же нет такого, что женщину обязательно должен сопровождать мужчина? В деревне с этим всё было нормально.

— Нет, конечно, твои доспехи — более чем достойная причина отнестись к тебе со всем уважением, — заверил её парень враз перестав смеяться. — Воительницы, ведьмы и жрицы обычно не дают себя в обиду. Так что и ты, думаю, справишься. К тому же если есть деньги…

— Есть. На сколько мне хватит вот этих монет? — Виктория немедленно извлекла из кармашка на рукаве пару золотых кругляшей.

— Ого! — не удержался рыцарь. — на неделю точно рассчитывай. В мирное время. Как сейчас — не знаю, но пару ночей с баней и едой ты себе одной такой обеспечишь легко даже в самом дорогом трактире этого захолустья!

— Музыка для моих ушей! Так чего мы до сих пор стоим⁈

Путешествовать на лошади Виктории не понравилось. Тряска жуткая, а уж с её-то головокружением пару раз доходило до того, что девушку выворачивало наизнанку, стоило им проскакать каких-то двести метров. Кавалерист такой нежности явно не оценил, но из солидарности спешился сам и больше на коня не залазил, позволяя Кастору (так звали жеребца) наворачивать круги вокруг них или же просто бегать неподалёку в поисках особо вкусных травинок. Вот и сейчас, когда они остановились, конь ткнулся в плечо своего хозяина и позволил взять себя под узды.

Тем не менее в город они въезжали, как положено. Рыцарь надел свои доспехи, до этого почти постоянно притороченные к седлу, а Викторию усадил перед собой «по-женски», чтобы её ноги свисали, с одной стороны, а сама девушка держалась за предплечья всадника, чтобы не свалиться. Перед сиим подвигом Вика по самые сопли наглоталась таблетками от укачивания и изрядно позеленела, но с испытанием справилась.

— Сэр Роланд барон Весторский! По распоряжению Короля! — гаркнул всадник притормаживая, выбежавшей на встречу страже. — Важные сведенья для наместника!

— Сэр! Сержант-десятник Хобс, ваше благородие! — отозвался стражник в самой крепкой броне из числа встречающих. — Но как вы прорвались⁈ Беженцы говорят о большой Орде, что сметает всё на своём пути!

— Всё благодаря Сэрре Виктории, моей спасительнице! — Зелёная Вика изобразила сакраментальное «улыбаемся и машем» изо всех сил стараясь сохранить содержимое желудка внутри. Роланд, чувствуя напряжение девушки даже через два доспеха попытался сократить время процедуры. — Всё расскажу, десятник, дай в город въехать!

— Конечно, ваше благородие! — спохватился солдат. — Открывай ворота! Послание от короля!

Следующие несколько часов почти заставили Вику полюбить этот мир. Роланд, как и договаривались, привёл её на самый роскошный местных постоялый двор «Рог Изобилия» и наказал трактирщику всячески угождать благородной даме. Тот уже от «благородной дамы» принял золотую монету и превратился в самого доброго и дружелюбного дядюшку на планете. Отныне весь наполовину пустой трактир работал на Викторию. Ей принесли халат, истопили баню, наполнили там бадью горячей водой и оставили отмокать в компании бутылки лучшего вина, что завалялось в погребе. Доспех тоже попытались забрать в чистку, но Вике не хватило храбрости потерять из виду свои вещи, так что в бане она закрылась вместе с ними на долгие три часа и выбралась оттуда усталая, счастливая, но чистая настолько, что аж кожа скрипит.

Вернувшийся к тому времени Роланд уже сидел в общей зале за богато накрытым столом и с наслаждением грыз мясо с ноги какой-то местной птицы, запивая из большой кружки, притом делал это настолько вкусно, что Виктория, презрев все нормы санитарии тоже решила ощутить на вкус местную кухню. На самом деле, это было ошибкой. Нет, в родном мире Виктория тоже отдавала предпочтение больше натуральным продуктам, нежели таким полезным, но совершенно не уважаемым в её среде продуктам из водоросли, но даже её рецепторы не выдержали такого варварского обращения с солью и приправами, совершенно оглушившим девушку своим напором.

Закашлявшись, Вика объяснила, что для её вкуса в блюдах слишком много всего и оставшийся ужин закончила батончиками из своего синтезатора, которому, ко всеобщему ужасу, и скормила изысканное мясо вместе с костями и попутными овощами.

После еды Роланд порадовал девушку тем, что доложился наместнику обо всём, что с ними произошло, так что теперь нужно подождать пару дней, пока Голубь доставит новые распоряжения от Короля и к этому времени наместник подготовит приём в их честь. Уж больно сильно рыцарь нахваливал её, Виктории, ум и красоту, а её пилюлями и порошками даже придворный маг заинтересовался.

Надо сказать, это не очень понравилось Виктории, так что она не придумала ничего лучше, чем спросить:

— А без меня никак?

На это смутился уже Роланд.

— Прости, но я прошу сопровождать меня на приёме. Понимаешь… я всё-таки потерял свой отряд, так что ко мне у Короля определённо возникнет ряд вопросов и мне просто нужно, чтобы ты объяснила наместнику, что я не трус и моё спасение было твоей и только твоей заслугой.

— И Кастора, — уточнила Вика.

— Да, и Кастора, — грустно улыбнулся Роланд, затем серьёзно посмотрел на Викторию, встал со своего места и поклонился. — Я прошу тебя, серра Виктория, спасти меня ещё раз и клянусь, что Роланд Весторский выплатит тебе Долг Жизни до последней капли крови. Я не трус, Виктория, и смерть от клинка врага меня не страшит, но плахи я не заслужил, потому и прошу тебя.

Этим своим поступком воин привлёк к их столу внимание чуть ли не всей таверны. А вот Вика к толь резкой перемены тона даже растерялась. Так что, ощутив на себе десятки взглядов начала в условиях полной неопределённости просчитывать свои варианты. Она очень не хотела лезть на глаза местному руководству, но с другой стороны.

— А мне-то кто поверит? Я тут никто и звать меня никак!

— Достаточно будет, если ты просто расскажешь свою историю, — заверил её рыцарь.

— Какой-нибудь «магический» способ проверить правдивость слов? — насторожилась Вика. Она была бы рада пустить местную магию по разряду «фокус деревенский для развода лохов местных», но не после кульбитов, устроенных Роландом, когда тот убивал Вождя. Кстати… запись ещё осталась в памяти планшета…

— Да, будет присутствовать придворный чародей.

— Если что, ты поклялся меня защитить. — недовольно нахмурилась Виктория, давая понять, что разговор окончен.

— Благодарю тебя! — облегчённо выдохнул рыцарь, вновь садясь на своё место. — Выпивку всем!

Зал благодарно загудел, поднимая кубки и кружки, заставив Викторию ещё раз недовольно сморщиться. Если она правильно помнила, то рыцарь здесь ещё не платил, а значит банкет пошёл за её деньги.

— Да, — вновь вырвал её из тяжких дум Роланд, — Портной от наместника скоро прибудет. Его превосходительство вошёл в твоё положение и понимает, что кроме доспеха у тебя, как у беженки быть ничего и не может, так что расходы на пошив платья возьмёт на себя сам. Да и костюм для меня — тоже.

— Портной. — эхом повторила девушка, пытаясь закутаться в свой, ставший вновь таким удобным и родным скафандр. — Платье. Приём. Чёрт!

Почему-то Виктория была почти уверена, что её жизнь вдруг резко вернулась на старые рельсы.