Выгодный жених

Глава 10

Белл скучала по нему.

Ее страшил выход в свет. Собственно, это и побудило ее второпях отклонить предложение князя. Глупо и поспешно, тем более что она зачала от него.

Сделает ли он повторное предложение? Или ей придется унизиться и самой заговорить об этом?

Белл решила подождать неделю. Или две-три. Если подозрения подтвердятся, она скажет ему, что принимает его предложение. Ведь она обещала ему подумать.

Начавшееся лето привносило в эти дневные часы самый безмятежный оттенок. Пассифлора окутывала все вокруг приятной свежестью. Белл вдыхала ее чувственный, еще более нежный, чем у роз, аромат.

Она бродила по отцовском саду, обследуя растения, деревья и кустарники. Потом присела на скамью, тут же примчался Паддлз и положил голову ей на колени.

Благодаря театральной косметике шрам ее был почти незаметен. Она сможет присутствовать на бракосочетании сестры.

Воистину чудеса случаются каждый день, подумала Белл, в который раз отдавая должное мудрости няни Смадж.

Но теперь, как предупреждала мачеха, претендентки на любовь князя выйдут из тени. Это вызывало у нее беспокойство, поскольку соперничество с ними представлялось ей труднопреодолимой проблемой. Что, если князю приглянется одна из «белокурой троицы», учитывая их родословную и красоту? Если Михаил, не дай Бог, женится на одной из них, Белл придется видеть их вместе. Так или иначе, она будет присутствовать на семейных торжествах, поскольку Фэнси выходит замуж за его брата.

Все леди, как молодые девушки, так и вдовы, мечтают выйти замуж за ее князя. Сколько их, этих светских львиц?

– Мисс Белл! – появился дворецкий. – Вы сегодня принимаете посетителей?

– Кто пришел?

– Сэр Клайв Уилкинз.

Брат барона? Какое у него может быть дело к ней?

– Я приму его, Тинкер. Возьмите Паддлза с собой в дом.

Через несколько минут в садовой калитке появился Клайв Уилкинз. Опираясь на трость, он направился к ней.

– Проходите, пожалуйста. – Белл приветливо улыбнулась сквайру.

У Клайва Уилкинза были такие же карие глаза и каштановые волосы, как у его единоутробного брата. Те же черты, которые у Каспера казались почти привлекательными, выглядели более мужественными у его старшего брата.

Уилкинз сел на противоположный конец скамьи.

– Вы, кажется, удивлены моему визиту.

– Да, немного.

– Хочу перед вами извиниться – сказал Клайв. – Мне очень жаль, что вы так пострадали.

– Я ценю вашу заботу, сэр. – Белл покраснела при упоминании о ее ране. – Но в том, что произошло, нет вашей вины.

– Реакция моего брата на то нападение заслуживает порицания, – произнес Клайв. – Таково мое мнение.

– Спасибо вам, – сказала Белл, опустив глаза. Клайв Уилкинз встал и собрался уходить.

– Могу я иногда бывать у вас?

«Видимо, он хочет ухаживать за мной», – подумала Белл.

– Сэр Уилкинз, вы добрый, порядочный человек, но…

– …но вы не можете принять ухаживания калеки, – договорил он.

Белл понимала, как он страдает.

– Это не так. Конечно же, я не стала бы чураться джентльмена, нуждающегося в помощи трости. Но из-за шрама я не готова к общению.

– Желаю вам всего хорошего, – сказал Клайв Уилкинз и удалился. Белл смотрела ему вслед, когда он шел по дорожке, ведущей к дверям дома.

Сквайр казался ей таким одиноким, но обнадеживать его было бы жестоко – ведь она любила князя. В саду снова появился Тинкер.

– Мисс Белл, к вам снова посетитель.

– Не трудитесь докладывать обо мне.

Каспер Уингейт стремительно прошел мимо дворецкого.

Белл была удивлена появлением барона, чья доверительная улыбка резанула ее самолюбие. Оценивая Каспера объективным взглядом, Белл подумала, что сегодня он слишком хорошо одет и слишком ухожен. Неудивительно, что ее щека со шрамом была неприемлема для его привередливой натуры.

Каспер Уингейт был красив, но не шел ни в какое сравнение с князем.

Белл не питала к нему ничего, кроме презрения.

Каспер вел себя так, словно они виделись только вчера.

Она не ответила на его улыбку.

– Что тебе нужно, Каспер?

– Могу я сесть?

Белл отодвинулась на край скамьи.

– Сядь там, – сказала она, указав на противоположный конец скамьи.

– Блюдешь дистанцию, чтобы наказать меня?

– Что тебе от меня нужно, Каспер? – повторила Белл.

– Тебя.

Ее фиалковые глаза расширились от удивления.

– Прости, не поняла. – Она подняла руку, когда Каспер начал подвигаться к ней. – Нет-нет. Оставайся там.

Он остановился и, победоносно улыбнувшись, объявил:

– Хочу сообщить тебе дату свадьбы.

Белл вскинула бровь:

– На ком ты женишься?

– Я люблю тебя, Белл. – Каспер оказался рядом с ней, прежде чем она успела ему помешать, и схватил ее за руку. – Любимая, ты окажешь мне честь стать моей женой и моей герцогиней?

Белл вырвала от него руку.

– Нет.

– Нет? – повторил он, казалось, искренне недоумевая. – Ведь мы любим друг друга.

«Он любит деньги моего отца и его влияние», – подумала Белл.

– Даже если бы ты был последним оставшимся на земле мужчиной, я предпочла бы уйти в монастырь.

– Ты не должна так думать, – произнес Каспер. – Конечно, я обидел тебя тогда, но мне все же удалось убедить маму, что ты будешь отличным дополнением к семье Уингейт.

«Мой богатый отец будет отличным дополнением к семье Уингейт», – подумала Белл.

– Чего ради я должна снисходить до замужества с простым бароном, когда мне уже сделал предложение князь?

Каспер с трудом подавлял гнев, от которого у него по лицу пошли пятна.

– Кто посмел похитить у меня твои чувства?

– Ты сам их потерял, – сказала Белл. – Уходи, Каспер.

Барон встал и наклонился к ней.

– Ты любила меня однажды, – сказал он, – и полюбишь снова.

Единственное, о чем она жалела, глядя ему вслед, что с ней нет Паддлза, он укусил бы Каспера.

Нет худа без добра. Так говорила няня Смадж. Благодаря шраму она избавилась от барона. Этого заискивающего ничтожества и нытика.

– Мисс Белл…

Она резко повернулась на голос дворецкого.

– Опять посетитель?

– Двое..

К ней шел князь Михаил, ведя за руку свою четырехлетнюю дочь.

Белл перевела взгляд с князя на ребенка и приветливо улыбнулась. Девочка улыбнулась в ответ, и ее синие, как сапфиры, глаза заблестели.

– Представляю тебе мою дочь Элизабет, – сказал Михаил. – Бесс, это мисс Фламбо.

– Рада познакомиться с тобой, Бесс, – сказала Белл, и девочка еще шире заулыбалась.

Она унаследовала от отца черные волосы и подбородок с ямочкой, а от матери сапфировые глаза.

– Я тоже очень рада, мисс Фламбо.

– Называй меня Белл, как делают мои сестры.

– Я очень хочу, чтобы у меня были сестры. – Бесс высвободила руку, за которую ее держал отец, и протянула ее Белл.

Белл мягко сжала крохотную ручку.

– Когда-нибудь у тебя будут братья и сестры.

– Моя новая мама… Ой! – Бесс прикрыла рот свободной рукой и посмотрела на отца.

У Белл учащенно забилось сердце. Девочка проговорилась относительно новой мамы. Как это понимать? После ее отказа на предложение князя он попросил дочь не употреблять слово «мама»? Или выбрал себе новую жену? Возможно, одну из тех трех блондинок.

Сейчас Белл обменяла бы свой целительский талант на предвидение младшей сестры, чтобы узнать, о чем думает князь.

– Я должен быть сейчас наверху, меня ждут, – сказал Михаил.

– Ну что же, – сказала Белл, – мы с Бесс используем это время, чтобы подружиться.

Князь поколебался долю секунды.

– Я не задержусь, – пообещал он и скрылся внутри дома.

Девочка посмотрела на Белл. Чистая радость на лице ребенка задела в ней сердечные струны.

– Прогуляемся по саду? – предложила Белл.

– Папа сказал, что вас ранил один нехороший человек. Но я сделаю так, что вам станет лучше. – Девочка поцеловала Белл в щеку.

Дочь князя так жаждала иметь мать. Тронутая сердечностью ребенка, Белл не сдержала слез.

– Спасибо тебе, Бесс, я чувствую себя лучше. – Вместе с прильнувшей к ней девочкой Белл пошла по каменной дорожке.

Рука об руку они стали обходить сад. Белл называла разные цветы – гардении, розы, пассифлору. В дальнем уголке сада они остановились и сели на каменную скамью.

Мимо них метнулся вьюрок и нырнул в дупло вяза, откуда слышался громкий писк.

– Вьюрок всегда устраивает свои гнезда в дуплах, – сказала Белл, показывая на дерево. – Там чирикают птенцы, просят, чтобы им дали пищу.

– А чем птенцов кормит их мама? – спросила Бесс.

– Семенами и червяками.

– фу! фу! фу!

Белл засмеялась.

– Ты когда-нибудь слышала историю птичьего короля? – спросила она.

– Нет, – ответила девочка, с обожанием глядя на Белл.

– Давным-давно все созданные Богом пернатые решили устроить состязание. Тот, кто взлетит выше всех, будет признан королем птиц. Претендентом на победу считался орел.

И вот в назначенный день на рассвете все участники состязания, хлопая крыльями, выстроились у линии старта. Состязание началось, когда промяукала кошка. – Бесс засмеялась. – Все птицы вспорхнули в воздух. Взлетел и орел. Он поднимался все выше и выше. Все птицы думали, что он победил, но неожиданно в нескольких дюймах над головой у орла показался крохотный вьюрок. Он посмотрел вниз на всех, включая орла, и сказал: «Видите, я король птиц».

Вьюрок выиграл состязание. Он уселся на крыло орла и поднялся в воздух вместе с ним, а потом взлетел у него над головой, на пару дюймов выше. Чтобы победить, маленький вьюрок взамен крыльев использовал свои мозги.

– Орел на него рассердился?

– Нет, просто посмеялся. – Белл притронулась кончиком пальца к носику княжны. – Пусть победа вьюрка послужит тебе уроком.

– Каким уроком?

Белл рассмеялась, княжна тоже рассмеялась.

– В жизни выигрывают самые умные, а не самые сильные. Так было всегда.

– А я знаю загадку! – похвасталась Бесс. – Что превыше благородства?

Белл улыбнулась и пожала плечами:

– Не знаю.

– То, что присуще ей. Но я не понимаю, что значит этот ответ.

– Тебе это папа сказал?

Бесс покачала головой и переплела пальцы с пальцами Белл.

– Нет, это дядя Рудольф сказал папе.

Белл взглянула на журчащий фонтан.

– Этот фонтан построил мой папа, – сказала Белл, – чтобы под шум воды мы могли открывать друг другу свои секреты.

– Расскажите, в чем ваш секрет? – прошептала Бесс.

– Мой секрет в том, что в саду живут эльфы.

Девочка широко раскрыла глаза.

– Где?

– Взгляни на тот вяз и грибы под ним, – шепнула ей на ухо Белл. – Грибы – это замаскированные эльфы. Стоит людям на них посмотреть, как они превращаются в грибы.

Бесс присмотрелась к грибам.

– А что будет, если съесть эти грибы?

– Тот, кто съест хоть кусочек гриба, свалится на землю от смеха, – сказала Белл. – А ты не хочешь поделиться своим секретом?

Бесс сложила ладони рупором вокруг рта и прошептала:

– Я вас люблю.

Белл едва сдерживала слезы.

– И я тебя люблю, – сказала она, – но это не секрет.

Девочка положила руки на руки Белл и вздохнула:

– Мама, ты знаешь еще какие-нибудь секреты?

Мама? Что сказал бы на это князь, если бы услышал?

С другой стороны, ребенок, оставшийся без матери, назвал бы так любую женщину, которая уделяет ему внимание.

– Я знаю другой секрет, – сказала Белл. – Девочки умнее мальчиков. И никаких исключений не существует.

– Мисс Белл! – К ним спешил Тинкер. – Его светлость собирается уходить.

– Спасибо, Тинкер. – Белл встала и протянула девочке руку. – Пойдем. Твой папа ждет.

Личико княжны приняло упрямое выражение.

– Пусть подождет. Я хочу еще побыть здесь.

– Твой папа будет плакать, если ты не придешь к нему. Обещаю тебе, мы скоро увидимся снова.

– Завтра?

– Завтра моя сестра выходит замуж за твоего дядю Степана, – ответила Белл. – Я должна там присутствовать. Но мы обязательно увидимся на следующий день. Конечно, с разрешения твоего папы.

Князь Казанов и герцог Инверари ждали в холле. Они прекратили разговор, когда в дверях появились Белл и Бесс, держась за руки.

Михаил посмотрел на Белл:

– Ты довольна визитом?

– Мы рассказывали друг другу секреты и видели грибы, в которых прячутся эльфы, – с восторгом рассказывала Бесс. – Вьюрок победил в состязании орла, а девочки умнее мальчиков.

Четыре князя, герцог и дворецкий устремили взгляды на Белл. Она ответила им сладчайшей улыбкой.

– Никогда не говори мальчикам, что мы, женщины, умнее их, – сказала Белл. – Этим ты оскорбишь их мужское достоинство.

Князья, за исключением Михаила, удалились, а герцог отправился к себе наверх. Михаил поднял дочь на руки, улыбнувшись, когда она зевнула.

– Папа, отвези меня на тихий час.

– Я обещала Бесс увидеться с ней на следующий день после бракосочетания Фэнси, – промолвила Белл.

– Будешь нашей гостьей, – сказал Михаил. – Я увижу тебя завтра на церемонии?

– Я буду там, – ответила Белл.

– Оставь за мной право на танец. – Михаил подмигнул ей и скрылся за дверью.

Белл стояла в холле, глядя в пустое пространство. Если бы князь только знал…

Все танцы принадлежали ему одному.

Герцогиня Инверари промаршировала перед выстроившимися в линейку приемными дочерьми. В своем смелом рубиново-красном платье она напоминала главнокомандующего на параде войск, представленных всеми цветами радуги.

Здесь были красная гвоздика, сиреневая лаванда, лиловая фиалка, зеленая ива и голубой лед. Каждая из сестер Фламбо в сказочно красивом наряде сверкала подобно драгоценному камню в идеальной оправе. Все, вместе взятые, эти живые цвета смешались в гармонии, как на портрете, созданном кистью мастера.

– В обществе не бывает постоянных друзей, они приходят и уходят, – объясняла герцогиня, – враги же накапливаются. Остерегайтесь фальшивых улыбок. Они таят в себе опасность. Не паникуйте и не обращайтесь в бегство, оказавшись в неловкой ситуации. Рассматривайте оскорбление как род искусства и радуйтесь разногласиям.

Герцогиня остановилась перед Белл:

– Дорогая, иногда даже целители могут причинить боль. – Наградив ее своей улыбкой с ямочками, герцогиня критически оглядела платье цвета голубого льда и восхищенно заметила: – Право же, у меня безупречный вкус.

Полчаса спустя Белл сидела на передней скамье в соборе Святого Павла. Вскоре ее сестра из оперной певицы превратится в княгиню. Первый выход в свет, конечно, был волнующим событием, но с театральной косметикой Белл чувствовала себя намного увереннее, чем раньше.

Она опустила взгляд на юбку своего голубого платья, самого прекрасного платья в ее жизни. Его дополняли длинные белые перчатки, шелковые чулки с цветочным узором и элегантные атласные туфли. Она чувствовала себя подобно Золушке по пути на бал, а ее принц сидел через проход от нее, рядом со своими братьями и золовками.

Белл не удержалась и взглянула на него. Михаил, не сводивший с нее глаз, подмигнул ей. Белл покраснела, уголки ее губ тронула улыбка.

Потом ее взгляд медленно перекочевал к пожилой матроне и молодой блондинке на соседней скамье. Обе сидели с мрачными лицами. Белл почувствовала себя неуютно, когда они посмотрели на нее.

Две другие блондинки тоже сидели поблизости, с одинаково холодным выражением лица.

– Что ты там увидела? – шепотом спросила герцогиня. – Неужто это интереснее, чем смотреть, как твоя сестра становится княгиней?

– Вы о трех белокурых ведьмах, которые клянут меня? – спросила Белл.

Герцогиня похлопала ее по руке:

– Не волнуйся, дорогая. Им следовало бы скорее бояться тебя.

Стать княгиней оказалось на удивление легко. Церемония закончилась быстрее, чем ожидала Белл.

Часом позже они с Рейвен вслед за другими сестрами вошли в Инверари-Хаус. В огромной комнате вдоль одной стены были расставлены столы. На другой половине, выделенной под танцы, играл небольшой оркестр. Мелодичные звуки скрипок ласкали слух. Терпкий запах духов дразнил ноздри. От изобилия драгоценных украшений, шелка, кружев и страусовых перьев рябило в глазах. Щедро раздаваемые воздушные поцелуи пародировали подлинные чувства.

Из декора Белл отметила помещенный в гирлянды с зеленью флердоранж. В центре каждого стола в фарфоровых вазах, поражая своей красотой, стояли белые розы и голубые незабудки. Глядя на них, Белл поджала губы, раздраженная бесчувственностью общества. Как это безжалостно – у здоровых растений ампутировать соцветия от стебля!

– Ты смотришься так соблазнительно в голубом.

Рядом с ней стоял ее князь.

– А ты всегда выглядишь соблазнительно, – проворковала Белл.

– Хочешь вогнать меня в краску? – пошутил Михаил, растянув губы в медленной улыбке. – Бесс ждет не дождется завтрашней встречи с тобой.

– Бог наградил тебя замечательной дочерью.

– Я благодарен ему за эту милость. – Михаил жестом показал на большой зал: – Пройдем в гостиную?

– Я устала от этой свадебной суматохи, – пожаловалась Белл. – Хотелось бы немного посидеть.

Михаил проводил ее к их столу.

– Твоя мачеха посадила нас в дружеской компании, – сказал он, помогая Белл сесть в кресло, и дал знак лакею принести выпивку.

– Ты обратил внимание на мое лицо? – спросила Белл. – Фэнси замаскировала мой шрам театральной косметикой.

– Ты всегда необычайно красива, хоть с косметикой, хоть без нее.

К ним присоединились Рейвен с Александром, а чуть позже князь Виктор с княгиней Региной и князь Драко с графиней ди Салерно. Четверо других сестер Фламбо, согласно стратегии герцогини, были посажены за одним из соседних столов с четырьмя перспективными холостяками.

– Белл, позволь представить тебе моего брата Виктора и его жену Регину, – сказал Михаил. – А это мой кузен Драко и Катерина, графиня ди Салерно.

– Очень приятно, – сказала Белл и показала жестом на последнюю пару. – Моя сестра Рейвен и Александр Боулд, маркиз Базилдон.

Дюжины лакеев принялись обслуживать гостей. Когда Белл почувствовала куриный запах, ее замутило, а от лосося и пряного соуса с каперсами в желудке начался настоящий бунт. Кое-как справившись с самыми легкими закусками, она отодвинула все остальное, надеясь, что никто не обратит на это внимание. И чем больше она будет говорить, тем труднее будет заметить, что у нее отсутствует аппетит.

– Александр – помощник знаменитого лондонского констебля Амадеуса Блэка.

– Как ваши расследования убийств? – спросил Виктор. – Дело идет к концу?

– Мы изучаем сейчас новые улики, – ответил Александр.

Услышав о маньяке, Белл невольно притронулась к своему шраму и вдруг заметила, что на нее пристально смотрит девушка за соседним столом.

– Кто эта блондинка? – шепотом спросила Белл князя.

– Синтия Кларк.

– Из «белокурой троицы»?

В черных глазах Михаила сверкнули веселые искорки.

– Такты уже слышала о них? – ухмыльнулся он и сменил тему. – Знаешь, Регина пишет романы. Многие ее книги уже опубликованы.

– Никогда не встречалась с живым автором! – воскликнула Белл. – О чем вы пишете?

Княгиня Регина улыбнулась:

– Примерно о том же, что Джейн Остен.

– Мне нравятся ее романы, – сказала Белл.

Рейвен кивнула:

– Мне тоже.

– Обожаю счастливый конец, – поддержала их графиня.

– Когда-нибудь моя жена напишет роман о чем-нибудь реальном, – поддразнил ее князь Виктор.

Четверо джентльменов улыбнулись, четыре леди – нет. Князь Виктор положил руку на спинку кресла жены.

– Надеюсь, ты понимаешь, что я шучу?

– Странные у тебя шутки, – сказала княгиня.

– Считай я тебя бесталанной, – произнес Виктор, – вряд ли купил бы для тебя издательскую компанию.

– Ты был готов на все, только бы я вышла за тебя замуж, – насмешливо произнесла Регина. – На самом деле ты хотел, чтобы твой сын…

– Неправда, – перебил ее Виктор. – Моя любовь к тебе заставила меня это сделать. И с тех пор я безмерно счастлив.

Княгиня Регина улыбнулась мужу:

– Ты говоришь приятнейшие веши, любовь моя.

Семейная ссора была предотвращена.

То, что князь Виктор позволил жене строить свою карьеру, вселяло уверенность, что садовой богине удастся заниматься своим любимым делом. Разумеется, если она выйдет замуж за своего князя.

– А что за блондинка вон за тем столом? – спросила Белл, наклонившись к Михаилу.

Он проследил за ее взглядом.

– Княжна Анна, племянница русского посла.

Князь Драко заметил как бы невзначай:

– Катерина работает над созданием бесценных ювелирных изделий.

Графиня ди Салерно одарила его улыбкой:

– Драко просто льстит мне. Надеется, что за это я сделаю ему скидку и позволю сэкономить кругленькую сумму.

Драко поднес к губам ее руку:

– Дорогая графиня, вам хорошо известно, что у меня глубокие карманы.

– Я смоделировала для вашей сестры этот свадебный пояс, – объяснила Катерина сестрам Фламбо.

Надежда Белл возросла троекратно. Два князя Казановых одобряли призвание своих жен, двух леди, которые не подчинялись канонам высшего общества. Можно даже сказать – три князя и три леди, если считать Степана и Фэнси.

– Рейвен интересуется криминальным сыском, – обронил Александр, вступая в беседу. – Помогает нам в расследовании преступлений маньяка.

– Каким образом вы им помогаете? – спросила Катерина.

– Я… я… – Рейвен растерялась.

– Моя сестра ориентируется на свои ощущения от исследуемых предметов, – пояснила Белл. – Иногда на зрительные образы.

Князь Драко взглянул на Александра:

– Вы с констеблем верите в подобные вещи?

– Констебль готов поверить во все, что может способствовать раскрытию преступления, – сказал Александр. – Но я не поверю до тех пор, пока Рейвен не назовет имя виновного.

Графиня ди Салерно сняла с пальца вечернее кольцо с сапфиром и бриллиантом.

– Этот перстень вызывает у вас какие-нибудь ощущения? – спросила она, протягивая Рейвен кольцо.

Рейвен сложила руки и потерла друг о друга ладони. Потом зажала между ними кольцо. Закрыла глаза и, помолчав с минуту, сказала:

– Отмщение не вдохнет жизнь в мертвого.

Графиня, казалось, была сражена ее словами, но моментально оправилась.

– Я подумаю над этим, – пробормотала она.

– А кому вы хотите отомстить? – спросил ее князь Драко.

– Ответ может вас удивить.

– Надеюсь, это не я?

Графиня кокетливо посмотрела на князя:

– Разве вы причинили мне зло?

– Это что, приглашение к исповеди? – спросил Драко шутливым тоном.

– Вам не стоит беспокоиться, ваша светлость, – промолвила графиня.

– И все-таки скажите, графиня, – спросил он вкрадчивым тоном, – сделай я что-либо подобное, в чем выразилась бы ваша месть?

– Вы имеете в виду, в дополнение к тюрьме?

– Ах да! У итальянцев особый опыт по части ядов.

Белл наблюдала за ними. Хотела бы она обладать искушенностью и уверенностью графини в обращении с джентльменами. Между тем, блуждая глазами по комнате, она обратила внимание на третью блондинку, сидевшую через два стола позади них. Взгляд у нее был острый, словно кинжал.

– Лавиния Смит, моя бывшая золовка, – сказал Михаил.

– Итак, среди нас есть писатель, ювелир и прорицатель, а чем занимаетесь вы? – обратилась графиня ди Салерно к Белл.

– Спасаю жизни, – ответила Белл без колебаний. Михаил и Рейвен улыбались. Остальные округлили от удивления глаза.

– Вы врач? – спросила княгиня Регина. Белл покраснела.

– Я исцеляю растения.

– У моей сестры волшебные руки, – сказала Рейвен. – Садовая богиня обещает маленькие чудеса.

– Так вы садовник? – спросила графиня. – Или целитель?

– Вы верите в подобную чепуху, графиня? – Князь Драко повернулся к ней.

Графиня ди Салерно перевела взгляд с него на Рейвен и потом на Белл.

– Я верю, что некоторые люди наделены особым даром. Целительство – такой же талант, как мое умение создавать эскизы ювелирных изделий.

– Жаль, что у меня нет с собой чернил и бумаги, – сказала княгиня Регина. – Я прямо сейчас записала бы это для моего следующего романа.

Все засмеялись.

Лакеи убрали со столов посуду, оставшуюся после главных блюд, и подали сыры с фруктами к чаю, кофе и сладким наливкам. Оркестр заиграл вальс. Первый танец принадлежал невесте с женихом, второй – дочери с отцом.

Князь Михаил встал и подал руку Белл:

– Потанцуешь со мной?

Она проследовала с ним через зал. Согреваемая его улыбкой, Белл чувствовала себя в его объятиях подобно принцессе на балу.

– Ты танцуешь божественно, – сказал Михаил. – Его светлость посылал своим дочерям учителей танцев?

– Длинными зимними вечерами сестры Фламбо заставляли Александра помогать им практиковаться в танцах, – ответила Белл, улыбаясь. – На тот случай, если прекрасный князь пригласит нас на бал.

– Вот я и явился, – сказал Михаил. И препроводил ее к герцогу, когда кончилась музыка.

– Я всегда мечтал потанцевать с моими дочерьми, – сказал он.

– А мы годами упражнялись в ожидании этого момента.

– Ты убедилась, что его светлость действительно любит тебя?

– Я рассматриваю его предложение, папа.

Следующим ее партнером был князь Степан. Михаил танцевал с Синтией Кларк, и у Белл, когда она смотрела на них, болезненно сжималось сердце.

– Не тревожьте себя понапрасну, – сказал Степан, проследив за ее взглядом.

Потом ее пригласил князь Рудольф и, пока они танцевали, не переставал превозносить замечательные качества своего брата. Заметив, как Белл реагирует на Михаила, вальсировавшего в это время с княжной Анной, он сказал:

– Не придавайте значения обязательным танцам.

Белл отклонила приглашение Александра на следующий танец. Устав от постоянного напряжения и чувствуя тошноту, она удалилась в дамскую комнату и упала в кресло.

«Нет, я не беременна, – уговаривала себя Белл. – Тошнота, головокружение и усталость – всего три симптома».

Почувствовав себя немного лучше, она вернулась в зал, чтобы Михаил не удивлялся ее исчезновению. Поскольку ее мачеха знала о тошноте, она могла рассказать герцогу, а отец мог заподозрить причину ее увиливания. Это слово представлялось ей более мягким, чем «ложь».

Глядя на отца, танцующего с герцогиней, Белл подумала, что они с мачехой идеально подходят друг другу. Ее мать, вероятно, выглядела бы слишком хрупкой на фоне этой толпы. Или, может быть, в статусе жены Габриэль достало бы силы?

Все сестры тоже танцевали. Фэнси со Степаном обходили своих гостей, очевидно, намереваясь исчезнуть.

Белл пробежала глазами огромную комнату, ища своего князя. Ее опять затошнило, когда она заметила его танцующим со своей бывшей золовкой. Она двигалась так, будто была создана для его объятий.

Понимая, что ее одиночество бросается в глаза, Белл хотела удалиться куда угодно, лишь бы не оставаться здесь. «Никогда не паникуйте и не обращайтесь в бегство…» – вспомнила она наказ мачехи.

Она вздернула подбородок и решила бороться за своего князя. Разговор двух дам заставил ее остановиться и врасти ногами в пол. Леди Олторп, близкая подруга ее мачехи, беседовала с какой-то пожилой женщиной.

– Пруденс, я увижу вас на ленче у Рокси? – спросила леди Олторп.

– Конечно, дорогая, – ответила женщина. – Мы с Лавинией будем там.

– Что-то ее весь день не видно.

– Лавиния сейчас танцует с Михаилом. Они смотрятся идеально, не правда ли?

Леди Олторп слегка растерялась:

– В общем-то неплохо.

– Они поженятся до конца года, – заявила Пруденс. Белл готова была немедленно исчезнуть. Однако не нашла в себе сил и стала прислушиваться.

– Но я пока не видела объявления о помолвке, – сказала леди Олторп.

– Пустая формальность, – отмахнулась Пруденс Смит. – На ком еще может жениться Михаил, если не на сестре горячо любимой покойной жены?

– Вы уверены? Рокси говорила, что Михаил…

– Он без ума от Лавинии, – сказала Пруденс. – А притворяется равнодушным, чтобы заставить ее ревновать. Вы только посмотрите, как они улыбаются друг другу!

Белл перевела взгляд на Михаила, улыбавшегося блондинке, и ее обуяло желание расквасить лица обоим. Вот и четвертый признак беременности. О Боже, она носит под сердцем ребенка князя!

Внезапно рядом с ней оказался князь Виктор.

– Белл, могу я рассчитывать на этот танец?

– Извините, ваша светлость, – сказала Белл, – но я должна подняться наверх. – В ее фиалковых глазах отражалось беспокойство.

Князь Виктор встревожился:

– Вам нездоровится?

– Нет, просто переволновалась. – Белл выдавила улыбку. – Мне надо немного отдохнуть.

– Может, пойти за ее светлостью, герцогиней?

– Нет, спасибо.

– Позвольте, я разыщу Михаила, – сказал Виктор. – Он проводит вас наверх.

– Не стоит его беспокоить. – Белл бросила взгляд на вальсирующие пары. – Ваш брат танцует со своей невестой, – сказала она и покинула зал.