Выйти замуж за незнакомца

Глава 12

Стэси с удовольствием оперлась на руку Мартина, однако ее удивило, что за всю дорогу от дома Аденов до менее освещенных, но гораздо более внушительных «Фонтанов» он не предпринял никаких попыток завести беседу — он даже словом не обмолвился о проведенном вечере у Аденов.

Было очень темно, где-то неподалеку глухо ухала сова, и не будь рядом Мартина, Стэси — и это выросшая в деревне девушка! — чувствовала бы себя крайне неспокойно из-за воющего в деревьях ветра и пугающего безлюдья, усугубляемого тусклым сиянием холодных звезд сквозь редкие просветы в облаках. Когда они добрались до «Фонтанов», где горел лишь слабый свет в холле, Мартин ступил на тускло освещенное крыльцо и, отперев дверной замок, впустил Стэси внутрь первой, по-прежнему не проронив ни слова.

Войдя в холл, Стэси сразу же окунулась в царивший там холод. Поэтому она обрадовалась, когда Мартин зажег свет в библиотеке и они обнаружили там догоравший за решеткой камина огонь, блюдо с сандвичами и термос с кофе, предусмотрительно оставленные мисс Фонтан на столике. Может быть, о них позаботилась Ханна, искренне привязавшаяся к Стэси с того самого момента, как та появилась в доме в качестве новой госпожи.

Мартин подошел к камину и разворошил кочергой тлеющие угли, а Стэси, придвинувшись ближе, протянула руки к теплу. Он несколько секунд пристально смотрел на нее, отметив, что ее лицо немного побледнело от холода и сырости, глаза блестели от удовольствия, вызванного приятным вечером.

Заметив, как она зябко поежилась, он снял с термоса крышку и налил ей чашку кофе, который она тут же принялась прихлебывать.

— Вечер оказался довольно приятным, — нарушив молчание, заметил Мартин, — хотя, наверно, стоило поехать на машине. Но тут совсем близко и негде промочить ноги. — Он посмотрел на ее изящные серебристые туфельки, выглядывавшие из-под подола платья. — И все же хорошо, что мы решили уйти пораньше. Ведь ты не привыкла засиживаться до поздней ночи.

— Похоже, Адены тоже привыкли спать по ночам, — заметила Стэси, и по ее потеплевшим глазам он понял, что чету Аденов она уже причислила к своим друзьям. — Они такие очаровательные люди, особенно миссис Аден! А как хорошо она рисует!

— А ее племянника ты тоже находишь очаровательным?

Стэси недоуменно посмотрела на него, поскольку вопрос был задан довольно холодным тоном, а на его лице появилось несколько настороженное и обеспокоенное выражение.

— Я же говорила тебе, что с Диком мы знакомы уже много лет, — тихо ответила она, не опуская фиалковых глаз, вспыхнувший легкий румянец на ее щеках лишь усилил очарование ее облика.

— Однако до сегодняшнего вечера ты ни разу не упомянула о нем!

Стэси вдруг показалось, что она со всего маху налетела на неизвестно откуда взявшуюся стену и сразу же набила себе синяков и шишек о прочную каменную кладку.

— Верно, не упоминала, — согласилась она. — Но я не видела причины, почему я должна говорить о нем.

— Но я-то думал, что ты совершенно одинока! А тут выясняется, что у тебя есть этот молодой человек, с которым ты с детства поддерживаешь близкие отношения!

Стэси недоуменно посмотрела на него и в первый момент даже не нашлась что сказать. Она растерялась: впервые за все время, что она знала Мартина, выражение его глаз приняло такое суровое, почти враждебное, пугавшее ее выражение. Слова застряли у нее в горле, а щеки еще сильнее покраснели от непонятного чувства вины.

— Не было никаких близких отношений! Мы… мы знали друг друга… мы жили рядом… были почти соседями… а когда он уехал, он писал мне… какое-то время… только и всего! Я не получала писем от него вот уже несколько недель… да нет, месяцев!

— Так он не знает, что ты вышла замуж?

— Нет.

— Но я полагаю, ты скоро ему напишешь об этом?

— Вряд ли, — ответила Стэси таким тихим голосом, что в этой мрачной комнате он показался шепотом. — Это ни к чему, учитывая, что его тетушка, вероятно, сама напишет ему и непременно упомянет, что я живу теперь с ней по соседству и что я вышла замуж, — ее нарочито спокойный голос неожиданно дрогнул, — за тебя!

— Ну что ж, наверно, ты права. Она так и сделает. — На секунду Мартин отвернулся, чтобы бросить окурок в огонь, затем, повернувшись, принялся закуривать другую сигарету, так что какое-то время Стэси не видела его лица. Прикурив, он бросил спичку в огонь и, опершись о каминную полку, уставился глазами на плясавшие языки пламени, которые отбрасывали на его лицо загадочные тени.

— Кстати, — вдруг небрежно заметил он, словно напрочь забыв о Дике Хатерлее. — На следующие выходные к нам приедут гости, а одна особа останется здесь немного подольше. Она недавно перенесла довольно тяжелую форму гриппа, и я предложил ей подышать сельским воздухом, который, несомненно, пойдет ей на пользу.

— В самом деле? — Стэси прижала к груди руки, точно ожидала удара и готовилась отразить его.

— Я имею в виду Веру — мисс Хант, — пояснил он, бросая на Стэси быстрый взгляд и сразу же отводя его в сторону. — В следующую пятницу я, видимо, привезу ее с собой. И еще доктора Картера. Он был свидетелем на нашем бракосочетании.

Стэси сразу же вспомнила добрые, веселые глаза и сочувствующую улыбку Брюса Картера. Интересно, догадался ли он — хотя бы отчасти, — что чувствовала Стэси во время той краткой брачной церемонии, соединившей ее с мужчиной, который сейчас стоял перед ней, небрежно опершись о мраморную каминную полку в этой мрачной, заставленной книжными шкафами библиотеке. Но она помнила его теплое рукопожатие, прибавившее ей уверенности, и его прощальные слова, согревшие ей душу, когда она пребывала в состоянии крайней тревоги, терзаясь мыслями, что совершает опрометчивый поступок, способный в будущем обернуться для нее глубочайшим разочарованием на всю жизнь.

«Мартин отличный парень, — говорил Картер. — Просто замечательный! И я считаю, что вам повезло, что вы вышли за него замуж! Но и ему с вами повезло ничуть не меньше!»

Да, она хорошо помнила доктора Картера.

— Так ты позаботишься, чтобы к их приезду были приготовлены комнаты? — обронил Мартин, принимаясь нервно мерить шагами комнату.

— Да, разумеется. Я позабочусь, чтобы для них все было готово, — бесцветным голосом ответила Стэси.

— Вот и ладно! — воскликнул Мартин. Он немного помолчал, затем машинально бросил недокуренную сигарету в огонь, повернулся к Стэси и, засунув руки в карманы пиджака, расправил плечи. — Наверно, нам стоит пригласить сюда миссис Элби, чтобы она взяла на себя ведение хозяйства, — сказал он. — Ведь гостей нужно обхаживать и развлекать… Думаю, тебе одной это будет не под силу, учитывая, что у нас почти нет прислуги….

— Я справлюсь, — уверенно возразила Стэси. — К тому же при необходимости можно подыскать в помощники кого-то из местных. Ханна должна кого-нибудь знать.

— Ханна — не более чем подросток.

— Но она очень способная, и у нее есть желание учиться.

— У кого? — Он вопросительно приподнял бровь, а в уголках рта появился намек на прежнюю, знакомую ей улыбку. — Только не говори мне, что ты только и делаешь, что наставляешь Ханну! Или Джейн вдруг решила взяться за ее обучение?

— Нет, вряд ли мисс Фонтан хоть сколько-нибудь интересуется домашним хозяйством, и уж меньше всего Ханной. — Стэси немного помолчала, словно собираясь с мыслями. — Я нахожу Ханну очень способной и любознательной. Думаю, у нее есть знакомые или даже родственники в деревне, которые согласятся помочь нам по хозяйству.

— Не исключено, — согласился Мартин. — Можешь выяснить, если захочешь. И все же я считаю, более разумно, если дом возглавит миссис Элби, тем более, что ты ее хорошо знаешь. — Он заметил, что все удовольствие от приятно проведенного вечера будто стерли с ее лица. Побледнев, оно приняло такое непроницаемое, незнакомое ему выражение, что ему вдруг тревожно подумалось, как, должно быть, ей тоскливо здесь в компании с одной лишь мисс Фонтан. — И, помимо всего прочего, тебе же нравится миссис Элби?

— О да, очень, — призналась Стэси. — Но как ты будешь обходиться без нее?

— Найду кого-нибудь еще, кто сможет удовлетворять мои скромные запросы. Полагаю, это не трудно сделать.

Может быть, подумала Стэси, у которой нервно забилась жилка на шее, и она испугалась, как бы он этого не заметил.

— Ну, если ты считаешь, что можешь обойтись без нее… пробормотала Стэси, зная, что ей будет приятно снова увидеть миссис Элби — такую добрую и заботливую, одним своим присутствием вселявшую в нее уверенность. — Пусть будет так!

— Значит, на том и порешим, — подвел итог Мартин. Он посмотрел на поднос с кофе. — Ты еще выпьешь перед тем, как ложиться? — спросил он.

— Нет, спасибо, — ответила Стэси и направилась к двери. — Спокойной ночи, — сдавленно произнесла она.

— Спокойной ночи, — пожелал ей вслед Мартин. Он несколько секунд смотрел, как Стэси пытается справиться с тугой ручкой тяжелых дубовых дверей, затем подошел к ней и положил свою руку поверх ее тонких пальцев. Рукоятка плавно повернулась, и дверь отворилась. — Спокойной ночи, — повторил он, глядя на нее.

Стэси не отважилась поднять на него глаза. В своем тонком, как паутинка, платье, легком и воздушном, как сетчатые крылья стрекозы, она прошла через холл и начала подниматься по лестнице, гордо держа темноволосую, слегка кудрявую головку. Свет старомодной люстры падал на ее обнаженные, совсем еще девичьи руки и плечи. Гибкая, как ветка ивы, она так прямо держала спину, что весь ее облик свидетельствовал о гордом достоинстве.

Но под невесомым платьем отчаянно билось ее сердце.

«Вера Хант! — думала она. — Она приедет сюда!»

Что все это значит? И как на это посмотрит, например, Джейн Фонтан?..

Несколько последующих дней Стэси буквально разрывалась на части, готовясь к приезду гостей. Она поссорилась с мисс Фонтан, настаивая на неурочной генеральной уборке, которую старая дева восприняла едва ли не прямым оскорблением собственных представлений о ведении домашнего хозяйства. Затем Стэси решила приготовить для мисс Хант желтую спальню, как единственную в доме, способную угодить ее привередливому вкусу. Экстравагантные запросы этой модницы должны были удовлетворить белый ковер на полу и шелковая обивка стен, а во вместительный шкаф она сможет повесить всю коллекцию своих нарядов. Шкаф порадует ее больше всего. Весьма сомнительно, чтобы она прибыла в гости без каких-нибудь новых экстравагантных моделей, думала Стэси, хорошо знавшая привычки Веры Хант.

В столовой на окна повесили новые гардины, полированный паркет застелили новым ковром. Стэси собственноручно поставила во все вазы самые лучшие цветы, которые еще остались в осеннем саду, — это были хризантемы и остролистые георгины, которые еще не прихватили заморозки. Они замечательно смотрелись на фоне старинных дубовых панелей.

На кухне Стэси возилась с приготовлением оригинальных блюд. Как она уже говорила мисс Фонтан, она действительно интересовалась кулинарией. При помощи старинной французской поваренной книги, найденной на одной из полок библиотеки, и при радостном энтузиазме Ханны Стэси испекла замечательные на вид сладости и легкие, как перышко, пирожные, от которых мисс Фонтан с желчным видом отмахнулась, отказавшись даже попробовать. Но Стэси и Ханна, отведав собственные изделия, удовлетворенно улыбнулись друг другу. Ханна при этом радостно хихикнула.

— Какие смешные у них названия! — воскликнула она, заглядывая в кулинарную книгу. — Даже если бы я учила французский в школе, — а я его не учила, — то все равно не смогла бы произнести их! Но с виду они такие аппетитные, правда?

Стэси была с ней согласна. Единственным временем, когда она смеялась, чему-то радовалась или веселилась в «Фонтанах», были часы, проведенные ею на кухне, когда они с Ханной вдвоем колдовали над новыми блюдами, или что-нибудь съедали часов в одиннадцать, или пили вместе вечерний чай, если мисс Фонтан не выходила к нему и запиралась у себя в комнате до самого ужина. Тогда не нужно тащить поднос в библиотеку, бывшую не самым радостным местом в доме, особенно для страдающей от одиночества Стэси. Эта комната, казалось, тосковала по своему прошлому и требовала много света, яркого огня в камине, оживленных голосов и веселого смеха, чтобы развеять царивший в ней мрак. Даже гостиная с портретом Фенеллы выглядела более радостной, чем наводящая тоску библиотека.

Стэси потратила много времени, обдумывая меню к приезду гостей, а когда решение созрело, она провозилась еще дольше, стараясь все приготовить наилучшим образом. Было бы слишком унизительным испытать на себе холодный, насмешливый взгляд Веры Хант, словно пронизывающий насквозь с почетного места возле хозяина.

Примерно за час до прибытия гостей Стэси поднялась наверх принять ванну и сделать прическу. Она решила надеть черное вечернее платье, как наиболее изысканное и элегантное из всего ее гардероба, в котором она казалась — хотя бы самой себе — более взрослой женщиной. Кроме того, черный цвет как нельзя лучше гармонировал с ней. К платью она добавила нитку жемчуга и обручальное кольцо — единственные свои украшения.

В холл Стэси спустилась перед самым прибытием машины. Сначала она услышала шорох колес на подъездной дорожке, затем скрип тормозов, потом хлопнули дверцы и в надвигающихся сумерках послышались голоса. Стэси ясно различила игривый, деланный смех Веры, которому вторил мужской. Потом она сообразила, что ей полагается открыть двери раньше, чем Мартину придется звонить в колокольчик. И в следующую минуту она уже стояла в дверном проеме на фоне ярко освещенного холла и вглядывалась в вечерний сумрак.

Вера Хант, закутанная в норковую шубку, в похожей на сорванный ветром лист шляпке из изумрудно-зеленого бархата, пришпиленной к ее блестящим обесцвеченным волосам бриллиантовой шпилькой, первой легко вспорхнула на ступеньку крыльца. Она подала Стэси затянутую в изумрудно-зеленую замшевую перчатку руку и с любопытством посмотрела на хозяйку.

— Так-так! — воскликнула Вера. — Наконец-то у вас есть собственный дом, а я — ваша первая гостья!

За спиной Веры раздался добродушный голос доктора Картера:

— А я, миссис Гуэлдер, ваш второй гость! И если не самый важный, то, надеюсь, хотя бы желанный!

— Ну конечно! — воскликнула Стэси, чувствуя, как от крепкого пожатия его руки и теплого взгляда поблескивавших глаз заливается румянцем.

А затем произошло нечто совсем неожиданное, от чего она едва не лишилась дара речи и еще ярче залилась румянцем. Мартин, который поднялся по ступенькам со сделанными на заказ из крокодиловой кожи чемоданами Веры и внес их в холл, повернулся к жене и, притянув к себе, заключил в объятия, быстро наклонил голову и крепко поцеловал в губы, потом, словно не удовлетворившись этим, легко коснулся ртом ее тщательно причесанных волос.

— Как дела, дорогая? — с нежностью глядя на Стэси, спросил он. — Надеюсь, тебе здесь не было слишком одиноко и дела не замучили тебя в мое отсутствие?

Стэси сделала огромное усилие, чтобы ее потрясение не отразилось на лице, и, с трудом обретая способность говорить, как можно беспечнее ответила:

— О нет. Все было не так уж и плохо. Но, наверно, вы устали с дороги? Мне проводить вас в вашу спальню, мисс Хант, или вы сначала пройдете в гостиную и выпьете чего-нибудь?..

— Если не возражаете, я сначала поднимусь в свою комнату. — Она лучезарно улыбнулась Стэси безупречно накрашенными губами, хотя ее глаза по-прежнему излучали холод.

Когда они оказались в желтой спальне, Вера едва не открыла рот от изумления, потом повернулась к Стэси с благосклонной улыбкой.

— Здесь действительно очень мило, — заявила она. — Просто восхитительно! У вас и остальные комнаты обставлены так же?

— Ну… — смешалась Стэси, — возможно, не совсем так…

— И даже ваша?

— Мне она нравится такой, какая есть, — уклончиво ответила Стэси, раздумывая, почему голубые, как лед, глаза Веры смотрят на нее с таким изумлением.

Гостья положила сумочку на туалетный столик, сняла шляпку и посмотрелась в венецианское зеркало в роскошной раме с купидонами, которое было главной достопримечательностью этой комнаты.

— Ведь это была спальня Фенеллы Гуэлдер, верно? — спросила Вера.

Стэси заметила, что глаза гостьи насмешливо наблюдают за ней в зеркале, а уголки ярко-красных губ прихотливо изогнулись. Достав из сумочки губную помаду, она привычным движением подправила рот.

— Видимо, вы решили не занимать ее? — предположила Вера, на этот раз почти ласково улыбаясь девушке, которая тихо стояла и смотрела на нее.

Оставив Веру и направляясь в собственную комнату, Стэси заметила высокую фигуру Мартина, сразу же исчезнувшую в соседней спальне. Она подошла к туалетному столику и принялась машинально поправлять макияж. В следующую секунду в дверь постучали. Даже не сказав «войдите», Стэси стояла и ждала Мартина, а когда он тихо прикрыл за собой дверь, заметила, что на его лице не осталось и следа той нежности, с которой он смотрел на нее, когда заключал в объятия и целовал. Сейчас выражение его лица трудно поддавалось описанию, и хотя он слегка улыбался, его голос звучал сухо.

— Я зашел сказать тебе пару слов.

— Да? — Стэси почувствовала, как кровь запульсировала в ее венах, и испугалась, что он может услышать громкие удары ее сердца.

— Думаю, ты обратила внимание на мою несколько чрезмерную пылкость при нашей встрече, но я решил, раз мы принимаем наших первых гостей, то нужно сделать вид, что наш брак вполне счастливый.

— Я… я так и подумала, что именно по этой причине… — Стэси осеклась и, прикусив губы, прижала руки к груди.

— Я так нежно приветствовал тебя? — закончил за нее Мартин и пристально посмотрел на Стэси. — Да, простой поцелуй в щеку мог бы показаться несколько подозрительным. И должен сказать, ты хорошо держалась. Во всяком случае, вопреки моим опасениям, ты не выглядела до смерти напуганной, как я этого боялся. Однако обещаю больше не шокировать тебя подобными выходками.

Мартин подошел к кругу света, отбрасываемого люстрой, сунул руку в карман и извлек из него маленькую коробочку. Стэси сразу догадалась, что в ней находится кольцо. Когда он, щелкнув, открыл коробочку и поднес ее к свету, она увидела на подушечке из белого бархата великолепный драгоценный камень. Ее глаза непроизвольно расширились от восхищения, в них вдруг словно вспыхнули рассеявшие грусть лучики света.

Это был большой, ограненный в форме квадрата сапфир, окруженный мелкими бриллиантами в платиновой оправе. Когда Мартин тихо потребовал ее руку, она кротко подчинилась, и он надел кольцо на ее средний палец, рядом с обручальным, и оно только подчеркнуло изящную красоту ее руки.

— Тебе нравится? — спросил Мартин. — Я не был уверен в размере. Однако, похоже, я не ошибся.

— Оно… оно отлично подошло! — пресекающимся голосом проговорила Стэси. Она не сводила глаз с темно-синего камня, глубина цвета которого могла сравниться с одним лишь морем; блеск света, игравший на гранях камня слегка слепил ее. — Но тебе не стоило покупать такое роскошное кольцо. Я хочу сказать… — спохватилась Стэси, испугавшись, что ее слова он воспримет как проявление неблагодарности, — я хочу сказать, что оно очень дорогое и, учитывая обстоятельства…

— Какие обстоятельства? — почти мрачно сказал Мартин. — Ты моя жена, и я не хочу, чтобы у моих друзей сложилось впечатление, будто тебя устраивают дешевые вещи. Надеюсь, что кольцо и в самом деле тебе нравится, — резким тоном добавил он.

— О да, конечно… Да! — пылко воскликнула Стэси, глядя на мужа своими фиалковыми глазами-озерами и стараясь развеять его сомнения. — Оно такое красивое… оно просто великолепно! Это первое в моей жизни по-настоящему дорогое украшение! — Затаив дыхание и еще сильнее разрумянившись, она залюбовалась камнем. — Конечно, ты хочешь, чтобы я надела его сегодня вечером?

— Разумеется, — сказал Мартин. — Мне не хотелось, чтобы Картер и мисс Хант видели у тебя на руке одно лишь обручальное кольцо.

— Да, думаю, это могло бы показаться немного странным, — согласилась Стэси.

Она вдруг застыдилась своих слов, того потока благодарности за подарок, который выплеснулся из нее и заставил забыть о привычной скромности, она ощутила на сердце какую-то тяжесть. Оказывается, Мартин купил это кольцо только ради сегодняшнего вечера и только по той причине, что его гордость задевало, что его жена появится перед гостями без надлежащего доказательства его щедрости и благополучие.

Так что подарок делался не для того, чтобы порадовать Стэси, и, как ни странно, по этой причине ей было как-то легче принять его. Она стояла, чувствуя на себе его взгляд, и продолжала разглядывать камень, не поднимая глаз и не желая встречаться взглядом с Мартином. Ей вдруг страшно захотелось, чтобы он перестал смотреть на нее… или оставил ее одну… или хотя бы что-нибудь сказал!..

— Ладно, мне нужно пойти переодеться, — спокойным голосом сказал Мартин.

Однако Стэси так и не смогла заставить себя взглянуть на него. Чувствуя, что у нее покраснела даже шея, она нервно вертела кольцо вокруг пальца.

Он повернулся, чтобы идти, потом, немного помедлив, сказал:

— Меня в самом деле беспокоит, что тебя слишком утомляют дела. Так вот, через несколько дней к нам приедет миссис Элби, и у тебя появится моральная поддержка и хороший помощник. Она прибудет поездом, как только передаст квартиру заботам одной своей родственницы, которая будет ухаживать за мной в Лондоне.

— О! — воскликнула Стэси. — Я буду рада видеть ее.

— Так я и думал. — Мартин посмотрел на наручные часы и направился к двери. — Миссис Элби выразила надежду, что мы счастливы, как того заслуживаем…

Стэси наконец-то подняла глаза на Мартина и увидела, что он насмешливо смотрит на нее.

— Ну ладно. Не стоит заставлять гостей ждать нас!

С этими словами он повернул дверную ручку и поспешно покинул комнату.