Выйти замуж за незнакомца

Глава 4

Когда Стэси пришла в себя, она обнаружила, что лежит на маленьком, обитом муаровым шелком и отделанном шнуром диванчике в кабинете хозяйки, обдуваемая прохладным ветерком, который проникал сюда через выходившее в глухой дворик окно. Доктор Гуэлдер сидел у ее ног, обхватив пальцами запястье ее руки, очевидно, считал пульс, так как не отрывал глаз от часов. Вера Хант, с недовольно поджатыми губами, стояла около секретера и смотрела на него.

— Когда она ела в последний раз? — подняв глаза на Веру, спросил он. — Всегда ли она съедает нормальный обед или обходится парой чашек чаю с булкой?

— Откуда мне знать, — ответила Вера, скрывая нетерпение, ей казалось, что часы на камине тикают как сумасшедшие, а она еще не успела прогладить вечернее платье из жемчужно-серого тюля, которое собиралась надеть сегодня вечером. — Но думаю, она питается, как полагается. В противном случае она сама виновата.

— Ты хочешь сказать, что обеспечила ее нормальным питанием?

Его серо-зеленые глаза смотрели пристально, как бы пронизывая Веру насквозь, и она даже слегка покраснела.

— Ну, не совсем так, — призналась она, — но я плачу ей жалованье, обеспечиваю завтраками и ужинами, а также комнатой в моей квартире. Полагаю, причина ее обморока в этой ужасной жаре. Сегодня так душно!

— Может быть, — согласился он, едва ли не с отвращением глядя на глухое бархатное платье с длинными рукавами, которые туго обтягивали невероятно тонкие руки лежащей на диване обессиленной девушки. Глубокий вырез обнажал хрупкие плечи и тонкую шею, где билась нежно-голубая жилка. Он еще не забыл, как всего шесть недель назад она появилась в его врачебном кабинете, загорелая, пышущая свежестью и, несмотря на всю свою хрупкость, вовсе не вызывавшая у него впечатления пациентки, нуждающейся в усиленном питании. Это была здоровая деревенская девушка с чистыми огромными глазами и ясной головкой. И вот всего за шесть недель Лондон превратил ее в слабую тень — Лондон и Вера Хант, с ее модным магазином на Бонд-стрит! — Удивляюсь, как ты до сих пор не заметила, что на нее так плохо влияет обстановка такого тесного помещения, как это!

Он махнул рукой в сторону позолоченных стульев, черного ковра и бледно-розовых занавесей на окнах. Вера слегка приоткрыла рот от удивления.

— Ты хочешь сказать… — начала, было она, но он резко оборвал ее:

— Ей следует быть в постели как можно скорей, а пока ей нужно дать еще несколько глотков бренди…

Он протянул руку за стаканом, который держала Вера Хант; но как только Стэси ощутила резкий запах бренди, она приподнялась на кушетке и отвела стакан в сторону.

— О нет, спасибо! Мне теперь намного лучше, — заверила она его.

— Это так? — Он пристально посмотрел на нее. — Ваши щеки действительно слегка порозовели, но все-таки сделайте глоток…

На самом деле причиной слабого румянца на ее щеках послужил его пристальный взгляд и рука на ее запястье. Он снова считал пульс и долго держал руку, пока наконец не отпустил.

— Вы можете самостоятельно снять это платье и надеть свое? Или мне придется везти вас прямо в этом наряде…

— О, но я не погладила ваше платье! — виновато глядя на мисс Хант, неожиданно встрепенулась Стэси. — Ведь вы же хотели надеть его сегодня вечером!

— Вы не станете заниматься этим… — решительно заявил доктор Гуэлдер, а Вера Хант, как можно искреннее заверила ее, что сделает все сама, не забыв напомнить, что бархатное платье следует снимать с осторожностью, поскольку оно уже продано.

Мартину Гуэлдеру показалось, что Вера скрывает раздражение, предлагая помочь мисс Брент снять вечернее платье. Он поторопился выйти из кабинета. Стоило ему переступить порог, как она принялась с преувеличенной осторожностью умело стягивать узкое платье через голову Стэси, а затем, стряхнув, повесила его на плечики и выставила в витрину, где ему надлежало красоваться до утра, пока портниха не примется за переделку.

Стэси испустила вздох облегчения, когда платье было снято, но по-прежнему ощущала себя неловко, пока не облачилась в свое простое серое платье с белым воротничком и манжетами — своего рода униформу, придуманную мисс Хант. В этом платье Стэси выполняла свои обязанности в магазине. Она нервно теребила сумочку в поисках расчески и пудреницы, в то время, как мисс Хант, уже не интересуясь ее самочувствием, вышла к доктору Гуэлдеру. Стэси слышала, как она извинялась, что не успела одеться к его приходу.

— Боюсь, что мы уже опаздываем, — напомнила она.

— Мы еще больше опоздаем, нам придется отвезти мисс Брент к тебе на квартиру, — ответил он. — К тому же надо кому-то присмотреть за ней, хотя бы в эту ночь. Полагаю, я не вправе настаивать на твоей компании сегодня. Развлечемся вместе как-нибудь в другой раз…

— Но это же просто абсурд! — резко воскликнула Вера. — Мисс Брент вовсе не больна.

— Не больна, согласен. Но она упала в обморок.

— Сотни людей падают в обморок, особенно в такую жару. И если ты так обеспокоен, я попрошу миссис Маттьюз посидеть с ней. Конечно, у нее муж и семья, но, я уверена, она сделает мне такое одолжение.

Ее предложение не произвело на него должного впечатления.

— Я незнаком с твоей миссис Маттьюз, а девушка в таком возрасте, как мисс Брент, — заметь, совершенно здоровая всего шесть недель назад! — не станет падать в обморок из-за жары да еще находиться без сознания так долго. Я предпочел бы, чтобы с ней осталась ты…

Стэси почувствовала, как в ее хозяйке растет негодование. Жесткие нотки, прозвучавшие в ее голосе, и выступившие на щеках красные пятна выдавали ее гнев. Мысль, что вечер безнадежно испорчен, выводила ее из себя. Стэси поспешила выйти из кабинета к доктору Гуэлдеру, чтобы поправить положение и спасти Веру. Девушка чувствовала себя чуть лучше — несомненно, глоток бренди сделал свое дело.

— О, уверяю вас, я обойдусь без присмотра! Я действительно чувствую себя хорошо, и незачем мисс Хант портить себе вечер из-за меня! — умоляюще проговорила она. — Ну, правда, доктор Гуэлдер, со мной будет все в порядке — мне и так неловко, я причинила вам столько хлопот!

— Разумеется, с ней все будет в порядке! — воскликнула мисс Хант, затем, как бы извиняясь, добавила: — Но я все равно попрошу миссис Маттьюз побыть с вами.

— Тебе не стоит беспокоиться, — тихо сказал ей Мартин Гуэлдер. — Я отвезу мисс Брент к себе домой, где миссис Элби, как следует позаботится о ней.

Лицо Веры Хант словно застыло, когда она услышала эти слова. Закусив губу, она старалась сдержать себя и не наговорить того, о чем пожалеет потом, в ее холодных синих глазах сверкнул огонь. Кровь прихлынула к ее щекам, и она с трудом сглотнула ком в горле.

— Очень хорошо, — тихо выдавила она. — Наверно, так будет лучше… Я тоже думаю, что придется отложить наш сегодняшний вечер. Нет соответствующего настроения. Возможно, жара повлияла и на меня, — заявила она, холодно усмехнувшись.

— Возможно, — совершенно невозмутимо согласился он, улыбаясь Стэси той самой улыбкой, которой встретил ее в тот первый вечер, когда она, проделав долгий путь из Херфордшира, появилась на пороге его кабинета. — Полагаю, ты приняла разумное решение, — холодно добавил он. — Вечер ужасно душный, и пока ты будешь второпях переодеваться, а потом бежать как на пожар, вряд ли ты получишь удовольствие.

Вера Хант еще сильнее прикусила свои тонкие губы, и Стэси не могла не подивиться ее самообладанию. Однако она чувствовала себя виноватой — очень виноватой! — из-за того, что испортила Вере вечер.

Однако доктор Гуэлдер не повез ее к себе в тот вечер, поскольку, казалось, Вера вот-вот взорвется, и поскольку она пообещала находиться рядом со Стэси до утра, он вежливо уступил ей, не желая ссориться.

Вера оставалась не в духе, когда они прибыли домой и остались одни, но она собственноручно уложила Стэси в постель и предложила принести чего-нибудь попить. Стэси отказалась, ей хотелось скорее остаться одной, распрямить свое усталое тело под прохладными простынями… На следующее утро, выспавшись куда лучше, чем она ожидала, Стэси отправилась в магазин и, если не считать бросавшейся в глаза бледности, выглядела почти здоровой.

Незадолго перед ленчем в салон стремительной походкой вошел доктор Гуэлдер и, не заговаривая ни с кем, направился прямо к Стэси. Внимательно осмотрев ее, он заявил:

— Полагаю, вам хватит на сегодня, мисс Брент. Будьте послушной девочкой, идите домой и хорошенько отдохните. Мисс Хант, я уверен, вполне справится и без вас.

В этот момент мисс Хант, кончив телефонный разговор, выпорхнула из своего кабинета. Ее щеки полыхали ярким багрянцем.

— Мартин, — запротестовала она, — ты не находишь, что это просто смешно! Мисс Брент чувствует себя превосходно, и я уверена, нет необходимости отсылать ее домой. Я и так уже не знаю, что мне делать без Ирмгард…

— Мне очень жаль, — вежливо возразил он, награждая ее одним из тех холодных взглядов, которые приводили ее в замешательство. — Но неужели ты собираешься учить меня в моем деле? Ведь я бы никогда не отважился учить тебя в твоем!

— О, я вовсе не пытаюсь учить тебя, — еще сильнее заливаясь краской, пробормотала Вера. — Ты волнуешься понапрасну.

— Ты же знаешь, у меня нет каких-либо причин понапрасну волноваться о мисс Брент…

— Неужели? — огрызнулась мисс Хант, теряя самообладание. — Тогда почему ты с такой готовностью предложил ей свою квартиру и так озабочен, чтобы вернуть ее туда! Ну, конечно, ты же близкий друг ее отца! — почти презрительно воскликнула она. — Откуда мне знать, насколько ты близкий друг этой девушки?..

— Действительно, откуда? — ледяным тоном произнес он, затем повернулся к Стэси: — Если вы готовы уйти, мисс Брент, моя квартира по-прежнему в вашем распоряжении. Я думаю, именно миссис Элби сможет приглядеть за вами, пока мы не найдем для вас что-нибудь более подходящее. Я, как раз свободен, чтобы отвезти вас туда и захватить по дороге ваши вещи с квартиры мисс Хант. Полагаю, вы не станете возражать, если мы заедем к вам на минуту? — невозмутимо глядя на Веру, закончил он.

— Разумеется, нет, — с каменным выражением лица ответила та. — Но только не проси меня взять эту юную леди к себе обратно, когда ты не будешь знать, что с ней делать, хорошо? — добавила она. — Я умываю руки на ее счет.

— Вам не стоит так беспокоиться, — заверил он ее. — Мисс Брент никогда больше не попадет под вашу опеку. — И он повел Стэси к своей машине.

И снова Стэси утонула в серебристо-сером сиденье, чувствуя облегчение и благодарность за его комфорт. Но на этот раз в ее голове все перепуталось, она винила себя за то, что послужила причиной конфликта, и радовалась избавлению от ненавистного магазина. Когда доктор Гуэлдер уселся рядом с нею, и машина тронулась, несколько минут оба хранили молчание. Казалось, доктор Гуэлдер полностью поглощен дорогой, уводившей их от Бонд-стрит. Немного погодя он притормозил у светофора и пристально посмотрел в ее сторону:

— Ну как, все в порядке?

Она кивнула. Слова застряли у нее в горле, во рту почему-то пересохло, и она ничего не сказала.

— Неплохо заскочить куда-нибудь перекусить, — как бы приглашая к беседе, заговорил он. — У меня сегодня до вечера нет никаких особых дел, так что мы вполне успеем захватить ваши вещи и доставить вас к миссис Элби. Не думаю, что вы слишком плотно позавтракали сегодня, верно?

Она снова кивнула.

— Тогда сытный ленч — именно то, что вам требуется. — Он улыбнулся, и у нее создалось впечатление, что, будь она немного младше, он бы погладил ее по голове. Оттого, что он так легко и непринужденно разговаривал с ней, она почувствовала, как к ней возвращается уверенность и прежние силы. Украдкой она посмотрела на него и заметила, как плотно сжаты его губы, а лицо побледнело, если только в этом не повинен слишком яркий солнечный свет. «Наверно, под внешним спокойствием он скрывает гнев, если только чем-то не расстроен, или то и другое сразу», — подумалось ей. «Если Вера Хант значит для него слишком много — а он не походит на тех мужчин, которые вывозят в свет красивую женщину только по той причине, что она красива и все, — то ее гневные обвинения больно задели его. Несомненно, он уязвлен ее злыми словами и поражен тем, что она неожиданно потеряла самообладание и вышла из себя», — рассуждала Стэси.

Они обогнули Пикадилли и вскоре остановились у роскошного ресторана.

Стэси выскользнула из машины и последовала за своим провожатым и услужливым официантом, очевидно давно знавшим доктора, к столику в углу, где было тихо и прохладно, как в оазисе, и с благодарностью опустилась в предложенное ей мягкое кресло. Полупустой зал благодаря кондиционеру сохранял прохладу, и Стэси уловила нежный запах стоявших на столике гвоздик.

Ей казалось, что она попала в дивный сон, а опустившийся в кресло напротив нее мужчина, изучавший карту вин, вовсе не был доктором Гуэлдером. За его спиной, ожидая заказа, стоял официант.

— Полагаю, шерри? — произнес доктор, через стол глядя на девушку. — Вы хотите попробовать темное шерри, мисс Брент?

— Спасибо, — пробормотала она, слабо улыбнувшись ему.

— У вас такой вид, будто вы намерены справиться с целой бутылкой шампанского, — пошутил он, улыбаясь ей в ответ. — Однако, боюсь, вы рискуете оказаться под столом, поэтому мы воздержимся от шампанского — по крайней мере сейчас!

— Я пробовала шампанское всего лишь раз в жизни, — призналась она, — когда папа получил небольшое вознаграждение от благодарного пациента и отпраздновал это событие. Мы провели весь вечер в Лондоне, поужинали в ресторане, сходили нa концерт. Это был единственный раз, когда я была в Лондоне, пока не приехала в… в поисках лучшей доли!

— И это было всего лишь шесть недель назад, — напомнил он.

— Мне показалось, что шесть недель — это очень долго, — просто сказала она.

Он помрачнел и задумчиво посмотрел на нее, отмечая, что она хорошо сложена, но в первую встречу ключицы не проступали так отчетливо, как сейчас. Во всем ее облике было что-то неземное, а в тусклом освещении ресторана ее бледность особенно бросалась в глаза. Ее и без того большие глаза под тяжелыми веками казались почти огромными. И каждый раз, встречаясь с ней взглядом, он испытывал непонятное чувство вины.

— Вам не нравится Лондон? — спросил он. — Вы бы предпочли жить в деревне?

— Я, конечно, предпочла бы жить в деревне… — Она замолчала. — Но в деревне не так-то просто заработать на жизнь.

— Да, это так, — согласился он. — Если только вы не решите стать поденщицей или кормить хозяйских собак, или что-то в этом роде. Но боюсь, вы, вряд ли справитесь с подобной работой, — улыбнулся он ей слегка дразнящей улыбкой.

— И все же я деревенская девушка, — убежденно сказала она. — Но должна же найтись работа, с которой я могла бы справиться!

— Должна, — согласился он.

Он не стал предлагать ей меню, однако поинтересовался, что она любит и чего не любит, и когда она уничтожила зажаренного цыпленка, оба пришли к соглашению, что для супа слишком жарко. Остановились на салате из свежих фруктов со взбитыми сливками и двух чашек кофе — и сразу она почувствовала себя значительно лучше. Он предложил ей ликер к кофе, но она отказалась. Он сидел и задумчиво наблюдал за ней, а она, затянувшись сигаретой, никак не могла решить, что ей следует сказать по поводу утреннего эпизода и нужно ли ей извиняться за то, что из-за нее разыгралась такая неприятная сцена. Она подбирала нужные слова, чтобы точнее выразить свои чувства, и уже собралась с духом, чтобы произнести их, когда он, словно прочитав ее мысли, ласково покачал головой.

— Забудьте об этом, — посоветовал он. — Неприятности всегда забываются, а вы еще не настолько окрепли, чтобы забивать себе голову всякой ерундой. Единственное, чего я не могу понять, так это почему вы терпели так долго. Почему не сообщили мне, что эта работа не для вас и что ваш рабочий день слишком долог и утомителен?

— О, я не думаю, что он был слишком долог. Я просто не привыкла к длительному пребыванию в помещении, потому и работа стала в тягость.

— И вдобавок ко всему у вас не оставалось времени, чтобы нормально поесть.

Она слегка покраснела:

— Но мисс Хант в этом не виновата. Просто я очень уставала, когда приходила домой, чтобы готовить себе ужин, к тому же у меня не оставалось времени ходить по магазинам…

— Поэтому вам не из чего было готовить?

Ее румянец стал еще ярче.

— Думаю, мисс Хант позволила бы мне отлучиться, если бы я попросила ее об этом. Но я так и не попросила, — попыталась защитить свою хозяйку Стэси.

— А что вы делали по выходным?

— Я оставалась дома — занималась всякими мелкими делами или шла в парк прогуляться.

— И возвращались к своим неизменным сандвичам и чашке кофе?

— Иногда так и было, — призналась она, смущаясь из-за того, что он разглядывает ее столь пристально.

— А мисс Хант никогда не оставалась дома вместе с вами?

— Ее всегда куда-нибудь приглашали.

— О да! — отряхивая пепел с сигареты, произнес он.

Его лицо стало непроницаемым, в то время как глаза продолжали внимательно изучать девушку. Глядя на него, она пыталась угадать, что он думает о Вере Хант, — но его мысли были запрятаны глубоко.

Неожиданно ее прорвало, и она, запинаясь, заговорила:

— Мне ужасно неудобно, доктор Гуэлдер, что из-за меня вы… и мисс Хант… что вы поссорились… и вы попали в неловкое положение…

— В каком смысле неловкое? — спросил он, закуривая следующую сигарету.

— Ну, я… — Она беспомощно развела руками, ее щеки украсил багрянец, отчего она больше не выглядела нездоровой. — Из-за меня вам снова придется покинуть свою квартиру, разве не так? Да и мисс Хант считает, что это плохо повлияет на репутацию такого человека, как вы. А я ни за что на свете не хочу причинить вам хоть малейший вред… Папа мне этого никогда не простил бы. К тому же есть еще мисс Хант, с которой вы из-за меня поссорились…

— Ссоры быстро проходят, — улыбнулся он ей, и его глаза вспыхнули каким-то странным блеском. — Вы потому так внезапно покинули мою квартиру, что мисс Хант заверила вас, будто ваше присутствие может нанести урон моей репутации? — довольно резко спросил он. — И даже не стали дожидаться возвращения миссис Элби из магазина, чтобы сказать ей до свидания?

На ее лице появилось виноватое выражение.

— О, я так сожалею, что не попрощалась с миссис Элби, — сказала Стэси, глядя на него умоляющими глазами. — Но мисс Хант не могла ждать — к тому же она заверила меня, что вы обо всем знаете… и вы одобряете…

— Понятно, — медленно произнес он.

— Так вы не знали? — Она смотрела на него через стол широко раскрытыми глазами. — Так это было не ваше предложение, чтобы я пошла с ней? Да еще так поспешно?

— Она лишь пообещала мне, что, возможно, подыщет вам работу — как-нибудь со временем, — произнес он. — Но я был весьма удивлен, когда не застал вас в своей квартире в тот вечер.

— О, — ее сердце болезненно сжалось, — что же вы могли обо мне подумать!.. И вам даже не передали на словах мою благодарность за вашу доброту? Но ведь мисс Хант обещала…

— Единственное объяснение, которое я получил, было ваше письмо, — мрачно сообщил он. — Я ответил вам, что, разумеется, вполне понимаю ваши мотивы. Письмо лишь доказывало, насколько остро вы нуждаетесь в работе, раз ухватились за первое попавшееся предложение. Мне даже понравилось ваше стремление к независимости. Этим вы напомнили мне своего отца.

— Но я не получала вашего ответа, — тихо прошептала она.

— Неужели? — Выражение его лица стало еще более напряженным, а серо-зеленые глаза смотрели холоднее, чем когда-либо. Подозвав официанта, он попросил счет. — Давайте лучше обо всем забудем, — сказал он, — и займемся вашим переездом. Надеюсь, ленч вам понравился? — вежливо поинтересовался он.

— Большое спасибо, я получила огромное удовольствие.

Его глаза скользнули по ней.

— И вы теперь куда меньше похожи на привидение, чем в магазине сегодня утром, — сказал он, легко прикасаясь пальцами к ее руке. — Идемте, я поручу вас заботам миссис Элби.