Выйти замуж за незнакомца

Глава 8

То ли из-за снотворного, то ли из-за своей крайней усталости Стэси хорошо спалось этой ночью, и она ни разу даже не проснулась и никого не потревожила. Она открыла глаза только тогда, когда в комнату вошла Ханна с завтраком на подносе и раздвинула занавеси.

— Который час? — спросила Стэси, садясь на постели и замечая, что комнату залили настолько яркие солнечные лучи, что утро, должно быть, наступило давно.

— Почти одиннадцать, — ответила ей Ханна, мечтая о том, что когда она сама станет невестой, то у нее будет такая же воздушная ночная рубашка с пеной нейлоновых кружев, как у ее хозяйки. — Мисс Фонтан полагает, что вам пора вставать, а то вы проспите завтрак.

— О, разумеется, — согласилась Стэси, приходя в ужас от того, что уже так поздно — даже при миссис Элби она не валялась в постели так долго — и что мисс Фонтан составит о ней неверное представление. — Но доктор Гуэлдер, разумеется, уже встал? Он уже позавтракал?

— О да, мисс… простите, миссис, — торопливо поправилась Ханна. — Он пошел прогуляться и взял с собою собак.

— Я не заметила собак, когда мы приехали вчера вечером, — удивилась Стэси. — Я и не знала, что в доме есть собаки.

— Нет, в доме их нет, — пояснила ей Ханна. — Мисс Фонтан не позволяет держать в доме собак. Или кошек. Она не переносит их запаха и считает, что животных надо содержать в надлежащем месте.

— И где же это? — поинтересовалась Стэси.

— На конюшне. Садовник приглядывает за ними и поддерживает их в форме.

Стэси ничего не ответила и, покончив с завтраком, торопливо оделась. Теперь, при свете дня, она заметила, какой потрясающий вид открывается из окна спальни. Заросший сад чередою террас спускался вниз к густому лесу, за которым простирались поля и холмы, а еще дальше, далеко-далеко, сквозь марево расплавленного воздуха виднелись уэльсские горы.

Стэси, посвежевшая от живительного деревенского воздуха и долгого сна, легко спустилась по лестнице в холл, где натолкнулась на мисс Фонтан, вытиравшую желтой тряпкой и без того сверкавший полировкой овальный дубовый стол, на котором стояла ваза с ранними маргаритками.

— Доброе утро, — поздоровалась мисс Фонтан, оценивающим взглядом окинув Стэси. — Надеюсь, вы хорошо спали?

— Очень хорошо, — ответила Стэси, — спасибо. Но мне стыдно, что я так долго спала.

— О, это не страшно, — почти снисходительно произнесла мисс Фонтан. — Моя сестра Фенелла — ваша предшественница — всегда завтракала в постели. И я никогда не ждала ее внизу раньше полудня. Жизнь в ней так и била ключом, поэтому длительный отдых ей был просто необходим, к тому же она никогда не ложилась спать раньше полуночи — чаще значительно позже. — Неожиданно она распахнула дверь, ведущую направо из холла, и пригласила Стэси войти вместе с ней. — Здесь на стене ее портрет, — сказала она, указывая на него рукой. — Она на нем как живая.

Но Стэси, пораженная убранством комнаты, вначале даже не взглянула на портрет. Это была восхитительная комната — гостиная с высокими, открывавшимися в сад окнами. Пол устилал чудесный абиссинский ковер, а в углу стояло пианино, стоившее, должно быть, целое состояние. Белый камин украшали цветы — длинные побеги шпорника и дельфиниума в большой керамической вазе. Здесь не было ни единого потертого или заштопанного предмета.

— О да, она просто восхитительна! — не удержалась Стэси.

— Так оно и есть, — снисходительно согласилась с ней мисс Фонтан. — Это была ее комната, — а это ее портрет!

Стэси подняла глаза, она увидела молодую женщину с копной светлых золотистых волос, роскошными прядями рассыпавшихся по обнаженным плечам. У нее живое, округлое лицо, темно-серые глаза и ярко-красный рот. Этот рот, так же как и глаза, свидетельствовал о своевольном характере своей хозяйки. На ней было переливчатое вечернее платье с приколотой к короткому корсажу белой камелией.

— Она необыкновенно хороша собой! — едва ли не с благоговением воскликнула мисс Фонтан. — Я в жизни не встречала никого красивее ее!

— И ее звали Фенелла?

— Фенелла Гуэлдер… Фенелла Фонтан до замужества.

— А это — ее любимая комната? — Стэси еще раз обвела взглядом комнату.

— Такая же комната была в ее родительском доме, и когда доктор купил этот дом, она воссоздала здесь такую же, все переделала по-своему. Я никому не позволяю входить сюда и всегда приношу свежие цветы. Она всегда окружала себя цветами. Ее спальня тоже прелестна — хотите взглянуть?

— Это та комната, где я буду спать? — спросила Стэси.

— Я получила указание приготовить ее, — поджала губы мисс Фонтан.

— Тогда я, конечно же хочу на нее взглянуть.

Ее сердце билось, как птица в клетке, когда она поднималась по лестнице за мисс Фонтан в комнату, которую, она это знала, никогда не сможет занять. Она никогда не станет спать в спальне Фенеллы Гуэлдер, и тем не менее, она сгорала от любопытства увидеть ее. Наверно, эта комната похожа на гостиную, такая же чудесная, отражающая вкус и индивидуальность ее хозяйки. И как только дверь в комнату отворилась, она убедилась, что так оно и есть.

Здесь все было в бело-желтых тонах. Ослепительно белый ковер на полу незаметно переходил в шелк обоев, а они сливались с роскошной парчой — без единой заплатки или дырочки — оконных занавесей, ниспадавших из-под бархатного, тоже белого ламбрекена. Желтый цвет оттенка чайной розы доминировал у изголовья кровати, такого же цвета была драпировка стульев и скатерть на туалетном столике. В результате комната, окна которой смотрели в заброшенный розовый сад, была яркой и солнечной, как само утро. В июне, когда розы в самом цвету, их аромат, должно быть, заполнял ее, и никакие французские духи не могли тогда конкурировать с запахом живых роз.

Стэси заметила фотографию Мартина, куда более молодого, но легко узнаваемого, — его портрет стоял в серебряной рамке на туалетном столике, рядом с кроватью. Там же на маленьком хрустальном подносе лежали щетки в золотом ободке, флакончик духов, губная помада в золотом футляре. На другом столике у окна лежала забытая записная книжка в белом замшевом чехле, а рядом с ней — фотография загорающей на пляже молодой парочки, Фенеллы и Мартина. Может быть, во время медового месяца?..

Резко развернувшись, Стэси направилась к двери.

— Вам не стоит утруждать себя и готовить для меня эту комнату, — обратилась она к мисс Фонтан. — Я не буду здесь спать. Я предпочитаю остаться в той, где уже провела ночь.

— По-моему, это мудрое решение, — по-кошачьи вкрадчиво едва ли не промурлыкала мисс Фонтан. — Эта комната полна воспоминаний, и я всегда запираю ее на ключ, как и гостиную. Даже шкаф здесь все еще забит платьями Фенеллы…

Она отодвинула белую гладкую панель, служившую дверцей встроенного в стену шкафа. За ней открылся длинный ряд платьев темных и пастельных тонов. От них донесся нежный запах высушенных на солнце букетиков фиалок.

— Я регулярно посылаю их в чистку и слежу за ними, — торжественно заявила мисс Фонтан, будто это было самым достойным в мире занятием.

Стэси была просто поражена. Сестра фактически превратила комнату умершей в музей, никому, даже близким родственникам не позволив взять какие-то ее вещи. Джейн Фонтан, несомненно, наиболее рьяно чтила память своей сестры.

— Я всегда запираю дверь, — повторила мисс Фонтан, поворачивая в двери ключ и опуская его в карман. — Так я знаю, что ее вещи в полной сохранности.

Стэси ничего не сказала. Ей страшно захотелось избавиться от присутствия мисс Фонтан, и она торопливо направилась по коридору к лестнице.

— Разумеется, — не отставала от нее мисс Фонтан, — в доме есть и другие комнаты, может быть, они не такие большие, но более уютные. Фенелла переделала несколько комнат для приема гостей, все они довольно красивые. Но я подумала, что лучше большая спальня рядом с гардеробной… В общем, я решила, что это самая для вас подходящая комната, к тому же она некогда считалась лучшей спальней…

— Она прекрасно подойдет мне на первое время, — сказал Стэси, увидев входящего в дверь холла Мартина вместе с прекрасным экземпляром молодого рыжего сеттера.

Заметив собаку, мисс Фонтан поджала губы, но Стэси уже бросилась вперед, чтобы погладить ее.

— Какое прелестное создание! — воскликнула она, глядя на Мартина потеплевшими глазами. — Как ее зовут?

— Тэсса, — ответил он. — Это дочь Миранды, которая живет на конюшне. Я только что прогулял их обеих, но Миранда притомилась после долгой прогулки и побежала к себе отдыхать. А Тэссе все нипочем.

— О, она просто само совершенство! — ласково бормотала Стэси, опускаясь рядом с собакой, поглаживая ее мохнатую спину и заглядывая в золотистые глаза. — Но почему их держат на конюшне, а не в доме? Можно, Тэсса останется здесь?

— Ну, конечно же, если ты хочешь с ней подружиться. Она еще очень молода и быстро к тебе привяжется.

Тэсса, словно желая подтвердить свою готовность подружиться со Стэси, облизала ей лицо, но тут возникла мисс Фонтан.

— Собаки обыкновенно спят на конюшне, — заявила она. — И я не позволяю им находиться в доме.

— Но если миссис Гуэлдер выразила желание держать их в доме, то это совершенно меняет дело, не так ли? — холодно заявил Мартин и, взяв Стэси под руку, повел ее в библиотеку.

Это была большая комната, не менее заброшенная, чем и большая часть всего дома. Когда-то Мартин строил грандиозные планы, хотел создать хорошую медицинскую библиотеку, и кое-что ему все-таки удалось. Здесь было много книг, и стояли самые удобные кресла.

— Я не успел спросить, как ты спала ночью, — вглядываясь в ее лицо, сказал он.

Она ответила ему улыбкой, в которой не осталось и намека на прежнюю усталость.

— Замечательно, спасибо, — заверила она его, — благодаря твоим таблеткам! Но я еще не поздоровалась с тобой!

— Но и я не сказал тебе «доброе утро»… Доброе утро, миссис Гуэлдер!

— Доброе утро, доктор Гуэлдер!

И они весело рассмеялись. Он снова взял ее за руку и подвел к распахнутому окну.

— Давай выйдем и подышим свежим воздухом перед ленчем. Воздух здесь просто замечательный, но тебе это и без меня известно.

За ленчем мисс Фонтан, к величайшему облегчению Стэси, отсутствовала, очевидно, она предпочла есть своей ленч в одиночестве, в собственном — как она называла его — кабинете-гостиной. А может быть, она проявила деликатность и оставила молодых наедине. Но Стэси склонялась к мысли, что деликатность не в характере старой девы и она просто не пожелала присоединиться к ним. Соблаговолит ли она выйти к обеду — это еще предстояло выяснить.

— Мисс Фонтан показала мне часть дома, — осторожно начала она, преследуя цель затронуть вопрос о замене спальни. — Он такой большой и запутанный.

— Да, слишком большой и слишком запутанный. Я частенько подумывал его продать.

— Но он расположен в таком чудесном месте.

— Здесь хватает домов куда более удобных и в не менее замечательных местах, к тому же гораздо ближе к Лондону, — возразил он, наблюдая, как она ставит графин с водой рядом со своей тарелкой. — Вода не самое лучшее питье, но это явно все, что можно найти в доме на данный момент. Обсуди с Джейн все хозяйственные вопросы и сделай собственные распоряжения. И пока я не забыл, тебе надо перебраться в другую комнату…

— О, но я бы хотела остаться в той, где я уже спала, — смутилась она. — Я уже видела другие и предпочла бы… прежнюю.

— Вот как? — Он удивленно посмотрел на нее.

— Да. — Стэси закусила губу и покраснела. Она так и не отважилась рассказать ему о звонке Веры Хант накануне их свадьбы, поэтому он был уверен, что она ничего — или почти ничего — не знает о его первой жене. Сам он касался этой темы лишь раз, когда они сидели над рекой в его машине, перед тем, как он сделал ей предложение. Но что-то в его глазах насторожило ее. — Возможно, она немного великовата и не слишком уютно обставлена, но из нее открывается такой чудесный вид, и… в общем, она мне нравится, — торопливо закончила она.

— Но кроме желтой спальни, есть и другие, — сказал он, нахмурившись и наблюдая за нею. — Фенелла — моя бывшая жена — обставила их весьма недурно, когда мы решили принимать у себя гостей. Можно выбрать одну из них…

Она так отчаянно затрясла головой, что ее решимость остаться в прежней спальне удивила даже ее саму.

— О нет, если ты не возражаешь.

— Ну, конечно же, моя дорогая! — Он налил себе в стакан воды. — Но ты можешь легко потеряться в этом коридоре, и мы еще не убедились, что мыши не перегрызли шнурок колокольчика. — В его глазах блеснул озорной огонек. — Однако ничто не мешает нам проверить это прямо сейчас, и если ты решительно намерена оставаться в этой спальне, то тебе придется позвонить в Беомстер в мебельный салон и заказать более удобные и красивые вещи. Вот тебе и занятие.

Она собиралась возразить, что не хочет ничего переделывать и вводить его в расходы, но он продолжил:

— Завтра я уеду на две недели, времени у тебя будет достаточно, не сразу найдешь себе занятие, пока не познакомишься с кем-нибудь из наших соседей. К сожалению, я так долго жил в Лондоне, что почти всех позабыл, но, возможно, уже на следующей неделе ты получишь несколько приглашений. Поэтому начни заниматься своей комнатой, если ты окончательно решила в ней остаться.

— Окончательно, — поспешно кивнула она; ее лицо сразу потухло, как только он сообщил о своем завтрашнем отъезде.

Где-то в глубине души она все же надеялась, что он не уедет так быстро, хотя, разумеется, его жизнь подчинена жесткому графику, и она не может рассчитывать, что из-за нее он отменит важные встречи. Он — известный лондонский врач, и высвободить даже пару дней для него — не так-то просто. Придется остаться одной с мисс Фонтан!..

— Очень хорошо, делай, как сочтешь нужным, — сказал он. — Но на случай, если ты чего-то побаиваешься, знай, с Джейн вполне можно поладить. Ты в этом сама убедишься, когда узнаешь ее поближе. Она всегда такая, немного жесткая и чопорная, задирает нос, но она благодарна мне за то, что я позволяю ей жить в этом доме, — в доме, который она боготворит по какой-то непонятной причине. Она будет благодарна и тебе, когда поймет, что ты не думаешь выставлять ее отсюда. Но, разумеется, если вы не поладите и не сможете жить под одной крышей, я попрошу ее покинуть дом.

— О нет! — поспешно возразила Стэси. — Я этого вовсе не хочу.

— Вот и отлично. — Он улыбнулся ей своей самой очаровательной улыбкой. — Но не стесняйся дать ей понять, что хозяйка здесь ты, и если надумаешь что-нибудь менять — бери и меняй! Я даю тебе карт-бланш, меняй хоть всю обстановку дома. Немного позже я, может быть, приглашу кое-кого из своих друзей… Потому постарайся, чтобы здесь стало уютнее.

— Ну конечно, — ответила она, хотя и надеялась, что до того, как он привезет сюда своих друзей, она успеет узнать его получше.

Так прошел ее первый ленч с мужем вдвоем в их собственном доме. Остаток дня пролетел незаметно. После обеда погода стала хмурой и холодной, и они зажгли в библиотеке камин и сели пить чай. Стэси не без удовольствия разливала его из изящного серебряного чайничка по тонким фарфоровым чашкам, должно быть некогда принадлежавшим семейству Фонтанов, поскольку на нем был изображен их герб. Она с наслаждением похрустывала тостами, сидя перед камином и наблюдая за Мартином, который вытянулся в удобном кожаном кресле и тоже с довольным видом хрустел тостами. У его ног на коврике дремала разомлевшая в тепле не менее довольная Тэсса.

К обеду мисс Фонтан соблаговолила присоединиться к ним в столовой, вырядившись в свое лучшее шелковое цветастое платье и короткий бархатный жакет. Затем она пристроилась рядом с ними в библиотеке, усердно плетя крючком кружева и стараясь держаться от огня подальше, словно ее нескладная фигура вылеплена из воска и может расплавиться. Когда Стэси поинтересовалась, что она вяжет, та ответила, что накидку на кресло для благотворительного базара, затем она снова поджала тонкие губы и погрузилась в молчание. А поскольку она не участвовала в беседе, было как-то неловко и молодые тоже сидели молча, перелистывая журналы и книги, пока не пришло время спать.

После десяти Мартин отложил книгу и посмотрел на Стэси.

— Пора в постель, юная леди, — сказала он ей, улыбаясь. — Еще не время засиживаться допоздна.

Джейн Фонтан, до которой словно вдруг дошло, что они могут захотеть сказать друг другу слова, не предназначающиеся для третьих ушей, демонстративно поднялась и направилась к двери, унося с собой мешочек с вязаньем.

— Спокойной ночи, — холодно пожелала она им обоим своим тонким раздражающим голосом. — Если я не увижу тебя утром до отъезда, Мартин, желаю тебе счастливого возвращения в Лондон.

— Спасибо, — поблагодарил он, задумчиво глядя ей в спину.

Хлопнув в ладоши, Стэси поднялась с кресла и теперь стояла на ковре в своем пышном вечернем платье из черного шифона, поверх которого она надела пушистое болеро из белой ангоры, придававшее ей необычайно юный вид. При упоминании об его отъезде ее глаза погрустнели. По-своему истолковав ее грусть и решив, что она вызвана нежеланием оставаться в компании мисс Фонтан, он постарался ее успокоить:

— Не вешай нос, моя дорогая! Когда вы останетесь вдвоем, у вас, возможно, отыщется общая тема разговоров. А на случай, если вы не поладите, я буду звонить тебе каждый вечер, заодно и напомню о своем существовании. Как ты на это смотришь?

Улыбка, озарившая ее лицо, и стала ответом.

— А в какое время будешь звонить? — спросила она.

— Ты намекаешь, что будешь здесь слишком занята, чтобы просто сидеть и ждать? — засмеялся он. — Я буду звонить тебе в половине десятого — каждый вечер. Предупреждаю, что завтра не смогу позвонить, но послезавтра позвоню обязательно. Тебе все понятно?

— Да, — ответила Стэси, про себя подумав, что теперь ей есть чего ждать. Кажется, она уже и начала ждать его звонка, хотя он еще не уехал!

— И не вздумай вставать, чтобы проводить меня завтра утром. Я уеду очень рано.

— О, — сказал она, чувствуя, как тоска сжала ее сердце.

— Не делай без меня ничего, что мне не понравится. Помни, ты теперь замужняя женщина!

— Как я могу об этом забыть, — с обидой вырвалось у нее и он удивленно посмотрел на нее, явно озадаченный.

— Но и не расстраивайся по этому поводу, — добавил он.

Ей показалось, будто в его глазах она уловила странное, поддразнивающее выражение, как если бы он знал, что, уезжая и оставляя ее одну на целых две недели, он делает ей больно, и это словно забавляло его. «Абсурд, — подумала она. — Он не может быть таким жестоким!» Просто он возвращается к своей жизни, к заведенному порядку, о котором она не имеет права спрашивать. В той жизни он приглашает на ужин красивых женщин, ухаживает за ними, — словом, делает все, что ему захочется! Она стала его женой на оговоренных условиях, и он ожидает от нее поведения, соответствующего ее новому статусу и положению. А если он иногда и подсмеивается над ней, находя ее немного наивной и забавной, то только потому, что она слишком молода и неопытна, но он знает, что со временем это пройдет.

— Не беспокойся обо мне, — неожиданно твердо сказала она. — Со мной здесь все будет в порядке. Не сомневаюсь, что я скоро ко всему привыкну. К тому же, как ты и говорил, деревенская жизнь — именно то, что мне надо, а не городская — в особенности в Лондоне.

— Теперь тебе придется ездить в Лондон, особенно за покупками. — Он слегка прикоснулся к ее волосам. — И не стесняйся, покупай все, что захочешь для комнаты, которую ты выбрала себе наверху. Она довольно мрачная, но, может, тебе удастся как-то ее изменить.