— Привет, Семицветик, — он протянул руку, предлагая мне за нее взяться. А когда я это сделала, поцеловал мои пальцы. Легкое, почти невесомое прикосновение обожгло огнем, по коже побежали щекотные мурашки.
— Привет, Макс, — сбивчиво промямлила, краснея.
— Как гранит науки? Грызется?
Он открыл для меня пассажирскую дверь.
— Угу, — хмыкнула я, забираясь внутрь.
Юбка задралась и я неуклюже принялась одергивать ее. К счастью, успела привести себя в порядок до того, как Макс сел за руль.
— Что за факультет?
— Международная экономика, — в два слова я сумела вложить абсолютно всю свою тоску от того, что выбор профессии был сделан за меня.
— Нормально. А я технарь окончил. На высшее пока времени не хватает.
Он завел мотор и так резко рванул, что меня вжало в сиденье. Адреналлин толчком выплестнулся в кровь, разгоняя пульс. Мы помчались по дороге, петляя в потоке машин. Ревел двигатель, фоном играла музыка, за окном проносились залитые солнечным светом зеленые улицы.
Я сидела и неотрывно глядела как Макс управляет машиной. Как азартно горят его глаза, как расслабленно лежат на руле накачанные руки, какими точными, уверенными движениями он крутит руль и переключает передачи. Сердце сладко щемило в груди. Все внутри пело, бабочки в животе радостно махали своими разноцветными крылышками.
Макс привез меня на набережную. Припарковался, обощел машину и помог мне выйти. А потом не отпустил руку. Так и повел, крепко переплетя наши пальцы.
— Чем заниматься любишь? Ну, вне учебы.
— Я рисую. Картины. Как беру в руки карандаш забываю обо всем.
— Вот это да! Покажешь?
— Конечно, — выпалила не подумав.
Мою мазню, как говорит папа? Их в жизни никто, кроме него и тети Любы не видел! А тут Максу? Господи, как стыдно! Зачем я только ему об этом рассказала? Нашла чем хватстаться! Художница тоже мне.
— Ну а ты? Чем занимаешься?
— У меня все попроще — вышибалой в клубешнике работаю. Но это временно. Хочу свой потом открыть.
— Отличный бизнес, — услышав в своем тоне папину манеру, прикусила язык.
— Угу. Все будет, — задумчиво протянул парень, глядя на золотистую гладя реки.
Болтая о том, о сем, мы зашли в кофейню. Макс выбрал столик на летней террасе с видом на речку. Сел возле меня на диванчик. Так близко, что наши плечи соприкасались. Но остраняться мне не хотелось. Наоборот, если бы он сейчас обнял меня…
— Как ты? Еще не успокоилась? — он кивнул на мои ссадины.
— Не знаю, — честно ответила ему.
— Хочешь я тебя провожать домой буду? Из универа там…
— Нет, — поспешно перебила я.
Макс помрачнел.
— Понимаешь, папа… В общем за ту ночь я под домашним арестом. Мне вообще уже скоро бежать надо.
Не правда, но и не совсем ложь. А все равно рот наполнился горечью. Обманывать Макса было противно. Но если сейчас рассказать, то что он подумает? Еще хуже… Ох, права тетя Люба. Одна ложь другую за собой тянет.
— Так давай я ему все объясню!
— Макс… Мой папа… Он очень строгий. Слишком даже!
— И правильно. За тобой глаз да глаз нужен! Ты в зеркало себя давно видела? — властным тоном проговорил парень.
Такой вот своеобразный комплимент заставил невольно улыбнуться.
— Я хочу с ним познакомиться. Будет знать с кем ты, успокоится.
Ой, мамочки, ну и что теперь?
— Хорошо. Я его только подготовлю, ладно? Я же еще… Ни с кем особо не встречалась.
Денис однозначно не в счет.
Официантка принесла наш заказ. Максу американо и сендвич с мясом, а мне латте с зефирками и огромный шоколадный круассан. И зачем только я его заказала? Его же невозможно красиво есть! Буду вся в крошках!
— Серьезно? Парни должны к тебе в очередь выстраиваться в очередь…
— И дождавшись своей сходить с дистанции сразу как мой папа пригрозит, — выпалила я.
И кто только за язык тянул?
Взяв в руки чашку, я отпила кофе. Вкуса не почувствовала. Единственное ощущение — это то, какая я глупая и то, как запылали щеки.
— Я бы никогда от тебя не отказался, — тихо проговорил Макс.
Я посмотрела в его глаза. Те не смеялись, а смотрели совершенно серьезно. Моей груди стало жарко. И ушам тоже, и щекам. И мое глупое-глупое сердце покатилось навстречу своей судьбе.