Ядовитый детектив

Глава тридцать девятая

Совсем стемнело, свет же мы включать опасались, да и вообще не были уверены, что он загорится.

– Девочки, может вас отвезти куда-нибудь?

– Ко мне, – вздохнула я, – если Вас не затруднит.

– Не затруднит.

– Тогда мы мигом!

Подруга сорвалась с места и бросилась собирать вещи и вытаскивать из тайника деньги.

– Интересно, – я задумчиво смотрела в распахнутое настежь окно, – на такой риск люди идут такие хитроумные комбинации просчитывают и все для того, чтобы отобрать у других людей деньги и даже жизнь. Вот как будто они одного сорта, а другие вообще… просто так, на помойке себя нашли. Никогда я, наверное, не пойму, как мозги у таких, с позволения сказать, человеков устроены. Их бы энергию, да в мирных целях, вот бы счастье тогда на всей Земле бы наступило.

Горбачев усмехнулся.

– Скажите, а теперь мы можем чувствовать себя в безопасности? Никакой ментовской бобик не станет у подъезда караулить?

– Нет, не беспокойтесь, единственная неприятная штука, которая может вам предстоять – дача свидетельских показаний.

– У вас в детективном агентстве?

– Нет, все материалы я передам на Лубянку.

– А нас не посадят?

– В честь чего?

– Ну, так… под общую гребенку.

– Нет, – рассмеялся Михаил Сергеевич, – не посадят. Какого же вы, однако, мнения о наших правоохранительных органах. Кстати, удивительно, что вы ни разу не пересеклись с настоящими следователями.

– А чего нам пересекаться? Мы милицию любим, но стараемся держаться подальше. Мало ли, всякое бывает…

– Все, я готова, – возникла Тайка с двумя спортивными сумками в руках. – Можно ехать!

– Ну и прекрасно.

– Погоди, Тай, а что же, квартиру оставим открытой?

– Ах, да…

Подруга уже напрочь забыла о своей глобальной катастрофе. Впрочем, размышляла подруг не долго, решение созрело почти что сразу.

– Пойду Марье Степановне оставлю денег, попрошу купить замок и вызвать слесаря, может, она и переночевать у меня не откажется. А вы идите, ждите меня в машине. – И добавила виновато: – Если она Вас, Михаил Сергеевич увидит, потом житья мне не даст, у нее навязчивая идея меня просватать, а уж если она Вас еще и рассмотрит как следует, она профессиональный художник портретист, она же все-все заприметит…

– Понял, понял, – усмехнулся от, трогая лейкопластыря на темечке, – идем, Сена.

Я прихватила свои вещички, и мы поплыли на выход.

– Вот ведь неприятность, – Михаил Сергеевич неуверенно спускался по ступенькам, – голова как кружится, даже за руль садиться боюсь.

– А давайте я поведу, я хорошо вожу, сама автомобилистка.

Прямо так неудобно перед хорошим человеком… хотя, пусть еще спасибо скажет, что нож в ход не пустили.

– Да? Замечательно, – он с готовностью уступил мне место за рулем. А сам расположился рядом.

О том, что от нас ото всех разило дешевым коньяком за версту, я подумала, но вслух озвучивать не стала, к чему лишние проблемы? Тем более с нами ни кто-нибудь, а детектив с удостоверением, чуть что – сразу ткнем в морду любому сержанту Кутепову.

– Вы уж извините нас, что все так получилось.

– Да ладно, я сам виноват, не предупредил вас раньше, думал встречу, как из пансионата выйдете. Вы уж тоже меня извините, что орал и ругался.

– Да ну что Вы! Не представляю, что бы выкрикивала, окажись на Вашем месте!

В общем, когда Тайка выкатилась из подъезда, мы уже стали добрыми друзьями. Таюха укомплектовалась назад, и мы, наконец-то, покатили ко мне, в мои родимые пенаты. Пенатки, пенаточки! Я хотела позвонить Владу, предупредить о нашем визите, но Тайкин мобильник тоже сдох, а будить придремавшего опосля всех стрессов Михаила Сергеевича, я уж не стала.

– Сена, – прошептала Тайка, чтобы не беспокоить нашего нового друга, – ты не забудь у какого-нибудь магазина притормозить, хоть еды нормальной купим.

– Без проблем, – я пристально вглядывалась вдаль, сосредоточенно руля.

Еще не хватало разбить чужую машину…

Дорога к дому пролетела незаметно. Я пребывала в таком душевном вдохновении, что мчалась, виртуозно выписывая кренделя, и даже сверкающих джипов не боялась. А, завидев родные окрестности, я аж прям чуть песню не запела… и, разумеется, проехала магазин.

– Сена! – мгновенно зашипела Тая. – Ну, магазин же!

– Давай потом, а? Влада отправим.

Припарковавшись у подъезда, я посмотрела на свой этаж, на кухне окно светилось, значит, Владик был дома и исправно присматривал за моей собачкой.

– Михаил Сергеевич, – осторожно тронула я его за плечо, – просыпайтесь, приехали.

Он открыл глаза и с удивлением посмотрел по сторонам, затем увидел меня и все вспомнил.

Вытащив барахло, закрыли машину и поднялись ко мне. Ключи я искать не стала, позвонила. Никто не открыл. Я еще раз позвонила. Тишина. Я слегка забеспокоилась, ткнула пальцем в кнопку звонка и не отпускала ее, покуда в прихожей не послышался тихий шорох.

– Кто там? – тихонько произнес голос Влада.

– Это я!

– Кто «я»?

Ну, ни фига себе! В собственный дом не пускают!

– Хозяйка этой квартиры, Владик! Се-на!

Не менее чем через минуту дверь стала приоткрываться. На пороге высился Владик собственной персоной… полуголый, с простыней обмотанной вокруг бедер, его старательно отталкивала расписная сенбернарья морда, стремясь прорваться ко мне.

– Ой, Се-е-ена, – испуганно заблеял он, хлопая ресницами, и удерживая Лаврушу за холку, – а чего это ты вдруг приехала?..

Нет, ну нормально, да?

– А ты чего дрыхнешь в такую рань?

Так как Владик явно не собирался пропускать нас в мою квартиру, мне пришлось отодвинуть его в сторону, зайти в прихожую. Включив свет, я швырнула сумку на пол, и бросилась к родному пёслеру. И вдруг из моей комнаты раздался женский голос:

– Владик, кто там?

Я замерла. Лавруша же продолжал бурно радоваться, целуя и обнимая меня до тех пор, пока не уронил на пол.

– Это кто у меня тут в квартире? – нехорошим голосом произнесла я, лежа на полу и отмахиваясь от Лаврушиных слюней.

Это значит, пока я жизнью своей единственной рискую, он, вместо того, чтобы заботиться о сладком, в моей квартире притоны устраивает!

– Сеночка, – заскулил мерзавец, поглядывая то на меня, то на Таю с Горбачевым, все еще стоящих в дверях. – Ну, у меня только-только личная жизнь начала налаживаться… а я же у тебя живу… а куда же мне деваться…

– Выпроваживай свою фифу отсюда, – я выковырилась из-под Лавра и приняла вертикальное положение. – Немедленно!

– Это кто тут «фифа»! – из комнаты вылетела какая-то бледная немочь в моем (!) халате. – Ты тут вообще кто такая?!

– Хозяйка это квартиры!!! – заорала я ей прямо в лицо. – Сейчас оба отсюда попрете, причем этот гнус пойдет на улицу прямо в простыне!!!

Влад схватил свою пассию, затолкал обратно в комнату и прикрыл дверь.

– Сена, неприятность эту мы переживем, – Тая решительно опустила сумки на пол, погладила Лавра и широким жестом пригласила Горбачева проходить.

Устроились на кухне, ожидая, пока Владик исправит ситуацию. Тайка первым делом полезла в холодильник, и восхищенно присвистнула:

– Сеныч, да у нас праздник! Мартини, красное вино, буженина, жареная картошка фри, сыр, колбасные изделия!

О-о-о-о!!! Видать Владик все зарплату ушлепал на немочь в моем халате.

– Доставай всё.

Тайка радостно принялась метать харчи на стол. Горбачев присел у стены и прикрыл глаза.

Вскоре хлопнула входная дверь, секундой позже на пороге кухни возник страшно виноватый Влад. Слава Богу, теперь он был уже одет.

– Сеночка, ну прости, – заныл поганец, – ну, Сеночка…

Тут его взгляд остановился на бледно-зеленом лице Горбачева. Влад подоспел к нему, осмотрел заклеенную голову, ободранную верхнюю губу, пощупал пульс и спросил:

– Извините, кто вас так разуделал?

– Да так, – слабо улыбнулся Горбачев, – упал, очнулся…

– Тошнит?

– Владик, ты что, доктор? – ядовито ухмыльнулась Тая, хищно попивая мартини.

– У меня мама врач. Вас тошнит?

– Да… немного…

– Вас по голове сильно били?

– Да… немного…

– Так, надо в скорую звонить, похоже, у Вас сотрясение мозга. Сена, звони в скорую, блин, чего сидишь! Где вы его взяли? Кто его избил?

– Мы… – вздохнула Таиска. – Но это случайно произошло, честное слово.