Ярость небес

Глава 20

Генерал Мартин С. Лейбер был настойчив.

– Все обстоит не так уж плохо, – уверял он.

Генералу было не по себе от направленных на него в упор взглядов президента и членов Комитета начальников штабов, в полном составе рассевшихся вокруг громадного овального стола в Восточном зале Белого дома. Чуть поодаль восседал в горестной позе глава оборонного ведомства.

Генерал Лейбер водил указкой по двум огромным фотографиям, изображавшим соответственно локомотивы “Биг Бой” и прусский Г-12. Фотографии генералу сделали в частном ателье по пять долларов за штуку; Пентагону он их продал по полторы тысячи долларов за каждую, обозначив в описи как “фототренажеры”.

– Шесть кварталов в самом центре Манхэттена превращены в руины, – жестко произнес президент. – Около тысячи ньюйоркцев оставили этот мир через неделю после того, как я заверил нацию, что опасность миновала. И после этого вы утверждаете, что все обстоит не так плохо?!

– Все зависит от точки зрения, мистер президент, – твердо ответил генерал Лейбер. – Побочные потери – вещь неизбежная.

– Какие потери?!

– Побочные. Или, как выражаются военные специалисты, потери среди гражданского населения.

– Тысяча жизней – это, по-вашему, неизбежно?

– Конечно, каждая смерть – трагедия, – глубокомысленно закивал генерал, – но по сравнению с общей численностью населения США – это капля в море. В автокатастрофах ежемесячно гибнет гораздо больше людей.

Губы президента сжались в тонкую бледную полоску. Он резко обернулся к членам Комитета начальников штабов. Члены Комитета в свою очередь с каменными лицами взирали на президента. Им не хотелось спорить с генералом Лейбером, поскольку с его соображениями они были в общем согласны. Командующий корпусом морской пехоты пожевал губами, словно собираясь что-то сказать, но адмирал Блэкберд больно пнул его под столом в лодыжку.

– Но ведь этот тип – бывший интендант, – прошептал на ухо адмиралу главный морской пехотинец.

– Вы посмотрите на президента. Есть у вас желание доказывать ему что-либо в такой момент?

Взглянув на главу государства, командующий немедленно сник.

– Мне придется все объяснить американскому народу. – Тон президента становился между тем все мрачнее.

– Видите ли, господин президент, – осторожно подал голос адмирал Блэкберд, – мне кажется, объяснять пока ничего не следует.

– Это невозможно.

– Но подумайте о возможных политических последствиях, сэр. И потом – что вы скажете народу?

– Что мы снова были атакованы.

– Межконтинентальным баллистическим паровозом?

Выражение решимости медленно сходило с лица хозяина Овального кабинета.

– К тому же, как только об этом узнают русские – если, конечно, не они заварили все это, – мы окажемся в роли пресловутого бумажного тигра, сэр. Они однозначно воспримут это как проявление слабости – и уж их атака будет наверняка посерьезней.

– Но мне нужно что-то сказать!

– Можно, например, сообщить, что нас локировали, – предложил министр обороны.

– Блокировали?

– Да нет, локировали. От слова “локомотив”.

– Нет, не пойдет, – покачал головой адмирал Блэкберд. – Нужно придумать что-то более убедительное. Взрыв газа или что-нибудь в этом роде. Выбора у нас нет. Нация близка к панике. Неделю назад им сообщили о кризисе.

Теперь... Если только кто-то заподозрит нападение, подумайте, какая поднимется суматоха. Народ, лишенный уверенности в собственной безопасности...

– Все дело в том, – гробовым тоном произнес президент, – что они лишены именно самой безопасности. Какими средствами зашиты располагаем мы против этого... кинетического оружия?

– Наш ядерный арсенал бесполезен: нам неизвестна цель, – принялся рассуждать вслух командующий военно-воздушными силами. – И даже если она была бы известна, ядерный удар по враждебной стране – вопрос скорее политический, нежели военный. Они же не использовали первыми ядерное оружие. Прецедент не из лучших.

– Думаю, этот случай – исключительный, – твердо заявил министр обороны.

– На выборах я обещал народу не применять первым ядерное оружие, – мрачно возразил президент. – И я согласен с вами, генерал. Мы не можем ответить на паровоз ядерной ракетой. – В подтверждение своих слов он тяжело припечатал ладонью столешницу.

Генералу Лейберу наскучило стоять перед гигантскими фотографиями паровозов. Но, успокаивал он себя, нельзя не признать, что все идет в общем сносно. Под него подкопаться не удалось – все шишки падают на министра обороны. Однако сколько это продлится – неизвестно, и генерал Лейбер решился на следующий ход.

– Думаю, выход здесь только один, – произнес он громко. Все, как по команде, умолкли и повернулись в его сторону. – Позвольте мне продолжить поиски хозяев этих пар... э-э... КРУ. Думаю, в скором времени они будут обнаружены.

Некоторое время президент задумчиво молчал. Генерала Лейбера попеременно бросало то в жар, то в холод. Он прекрасно понимал: пока президент хотя бы на малую йоту доверяет ему, он не будет отдан на съедение Комитету.

Наконец глава государства заговорил:

– Скрепя сердце я соглашаюсь с тем, что американский народ не должен терять веру в свое правительство. Потому – продолжайте, генерал Лейбер. Надеюсь лишь на то что вы сможете установить противника до того, как на нас сбросят еще одно... межконтинентальное паровое устройство.

– Есть, господин президент. – Щелкнув каблуками, генерал Лейбер отдал президенту честь, удивляясь сам себе при мысли, что впервые в жизни вкладывает в этот жест всю душу.

– Ага, и лучше сожгите их, – посоветовал президент, глядя, как Лейбер скалывает со стены огромные фотографии. – Из соображений безопасности, конечно.

– Но, господин президент... – Генерал Лейбер сделал скорбное лицо. – Эти снимки обошлись правительству ровно в три тысячи!

Президент Соединенных Штатов Америки вошел в свой кабинет. На сердце у него лежал камень.

В этом кресле он провел всего неделю – ощущение же было такое, будто прошло как минимум десять лет. Хуже того – когда американский народ поймет, что между ним и неведомой смертью нет ничего, кроме нескольких тысяч миль неба над Атлантикой, к моменту следующего заявления он, возможно, уже не будет президентом Соединенных Штатов...

Выбора не было. Придется все, от начала и до конца, выложить Смиту. Он всеми силами старался избежать этого, но тогда Смиту так и не удастся вычислить неведомого врага. На генерала Лейбера, похоже, надеяться не стоило.

В руке президента сама собой оказалась трубка красного телефона. Нового, кнопочного. Президент поймал себя на мысли, что он уже ощущает этот кусок пластмассы как часть самого себя. Интересно, доходил ли до такого его предшественник...

На пятом гудке доктор Харолд В. Смит взял трубку. Голос его звучал странно – невнятный и какой-то отсутствующий.

– Надеюсь, Смит, у вас есть для меня хоть что-то?

– Пока еще ожидаем результатов, господин президент.

– Тогда у меня есть для вас кое-что новенькое.

– Продолжайте, пожалуйста.

– Природу КРУ наконец определили.

– Чрезвычайно рад это слышать.

– Это старые паровозы, Смит.

– О, конечно, старые паровозы. – Тон Смита не изменился даже на толику. С таким же успехом президент мог объявить ему, что Америку обстреляли из луков папуасы.

– Первый – американская модель “Биг Бой”, построен в 1941 году. Второй – модель Г-12. Изготовлен в Пруссии. Над третьим сейчас работают специалисты.

– Вас понял, сэр. – Все тот же тон.

– Может быть, у вас есть ко мне вопросы? Или мне повторить что-нибудь?

– Не стоит, сэр. Я прекрасно вас понял. Модели двух паровозов уже определили. Третьего – еще нет. Я сверюсь с данными моего компьютера.

– Удачи вам.

Президент опустил трубку на рычаг. Удивительный все же тип этот Смит. Ничем не проймешь. Другой на его месте хотя бы поинтересовался, почему президент раньше не мог предоставить ему эту информацию.

А вдруг... Президент даже зажмурился. Вдруг этот самый Смит решит, что у президента не все в порядке с душевным здоровьем? Следующий ход легко предсказуем – Смит просто-напросто сместит его, и дело с концом. Задача КЮРЕ – оберегать конституционный строй, а не сумасшедшего хозяина Белого дома.

Если бы только Лейбер... Но нет, на это надеяться нечего.

В “Фолкрофт” Чиун и Римо ввалились к концу рабочего дня, покрытые пылью и смертельно усталые. Особенно это касалось Римо.

– Смитти, вы не поверите... – начал Римо.

– Не вмешивайся, – заворчал Чиун, – говорить буду я. О Император, я могу все-все объяснить!

– Что именно? – поднял брови Смит.

– Мою ошибку.

– Какой бы она ни была, уверен, что это больше не повторится.

Чиун и Римо переглянулись.

– Смитти, просыпайтесь, просыпайтесь. – Подойдя к столу, Римо потряс шефа за плечо.

– Ч... что? О, Римо. Мастер Чиун... право, и не знал, что вы уже прибыли.

– Однако только что говорили с нами, – хмыкнул Римо.

– О... В самом деле? Как странно! – Смит снова уткнулся в монитор.

Протянув руки через стол, Римо сжал ладонями голову шефа и повернул его лицо в свою сторону.

– Смотрите на меня, Смитти. И проснитесь, черт вас возьми!

– Кричать вовсе не обязательно.

– Вам придется выслушать меня, Смитти.

– К вашим услугам. Случилось что-нибудь?

– Люди из ВВС опознали эти самые устройства.

– Нет, это я их опознал! – вмешался Чиун.

– Ну да, разумеется. То есть в последнем случае Чиун действительно определил, что это за штука, раньше этих умников с “Эндрюса”. Правда, в общих чертах.

– У тебя бы и этого не получилось, – надулся Чиун, в душе радуясь, что Император вроде не собирается расспрашивать его об ошибке.

– У меня – нет. Зато парни из ВВС определили и модель, и год, и все прочее.

– Это детали, – презрительно махнул рукой Чиун.

– Вот как оно выглядело. – Римо протянул через стол страницу, вырванную из паровозного справочника.

Смит некоторое время глядел на рисунок.

– Не валяйте дурака, – произнес он наконец. – Это же... паровая машина.

– Вернее сказать, паровоз. Чудно, а?

– Мне на ум приходит скорее слово “абсурд”. С чего вы, собственно, взяли?..

– Подтверждается данными ВВС.

– Чепуха какая-то. – Смит озабочено сдвинул брови. – Я только что говорил с президентом – он тоже подтвердил, что первые два КРУ удалось опознать. Но про паровозы...

– А конкретнее что он сказал?

– Он сказал... – Смит наморщил лоб. – Одну минутку. – Он потянулся к клавиатуре. Римо вовремя успел схватить его за руку.

– К чему это? – поморщился Смит. – Мне нужно найти все эти...

– Без помощи компьютера вспомнить уже не можете?

– Информации приходит каждый час столько, что многое я просто не запоминаю, – признался Смит.

Вздохнув, Римо кивнул. После бурной атаки на клавиши Смит извлек из необъятных глубин машинной памяти нужный файл.

– Очень странно...

– Что именно?

Подойдя поближе, Римо увидел что. На экране черным по белому значилось, что в двух предыдущих ударах были задействованы прусский локомотив Г-12 и американская модель “Биг Бой”.

– И такое я мог забыть? – Смит недовольно прищурился.

– Спросите лучше, как вы могли запихнуть это к черту на кулички. Эти данные – наша единственная зацепка, вам не кажется?

– Да, верно. Видимо, я настолько увлекся расстановкой файлов, что определил и этот, гм... не совсем туда...

Римо покосился на увешанную елочными шариками башню “Квантума”.

– А почему у нее не спросите?

– А почему не спросите вы? – парировал нежный голос.

– О, Господи. Смитти...

– Э-э... Мисс Кванти, файл триста тридцать четыре содержит данные о так называемых КРУ. Обработайте информацию.

– Все готово, сэр.

– Однако...

– Информация была обработана мною в момент ввода.

– Тогда почему вы мне ничего не сообщили?

– Потому что вы меня ни о чем не спрашивали.

– С каких пор я обязан спрашивать?

– С самого начала, сэр. К сожалению, я не могу читать мысли.

– По-моему, молодожены начинают ссориться, – шепнул Римо, подойдя к Чиуну. Тот согласно кивнул.

– В таком случае прошу вас, – голос Смита напоминал наждак.

– Оба локомотива были недавно перепроданы новому владельцу. Последний пункт отправки – Люксембург. Координаты нового владельца неизвестны.

– Г-м-м... Однако наша задача как раз и состоит в том, чтобы их выяснить. Где именно их перепродавали – это неважно...

– Все операции производились через торгового агента.

– Какого именно?

– Компанию “Дружба интернэшнл”.

– Что мы знаем о ней?

– Компания “Дружба интернэшнл” – транснациональное предприятие, имеющее долю в ста двадцати двух корпорациях, фирмах и акционерных обществах. Текущий капитал – более пятидесяти миллиардов долларов США.

– Имя владельца?

– Не зафиксировано.

– Основных держателей акций?

– Тоже.

– Офисы?

– Центральный офис расположен в Швейцарии, Цюрих, Беггплац, пятьдесят пять. Реально по этому адресу находится пустой склад. Телефонный номер в действительности принадлежит местному отделению банка “Лонжин-Сюис”.

– Вот и зацепка, – присвистнул Римо.

– Отправляйтесь туда немедленно и узнайте, кто приобрел эти паровозы и куда они были оправлены.

– Похоже, на сей раз до кого-то мы доберемся.

– Я буду контролировать ваш маршрут. Передающие устройства с вами?

– Да, – кивнул Римо.

– Да, – повторил Чиун. – У Римо эта вещь до сих пор осталась.

– Прекрасно, – одобрил Смит, снова уткнувшись в экран; на лице его опять появилось отсутствующее выражение.

– Гм... Смитти, если мы вам понадобимся, найдете нас у памятника на горе Рашмор. Тедди Рузвельту не мешает подбрить усы, – ровным тоном произнес Римо.

– Счастливого пути, – глухо проронил Смит.

Римо вздохнул.

– До свидания, машина, – Чиун помахал поблескивающей башне компьютера.

– Всего доброго, Мастер Синанджу. Буду рада вновь с вами увидеться.

– Вот уж радость, – пробурчал Чиун, когда они с Римо оказались за дверью. – Римо, она мне не нравится.

– Она? Ты теперь тоже так ее именуешь?

– Ты же сам только что сказал “ее”.

– Когда вернемся, придется со Смитти серьезно поговорить, – резюмировал Римо.