Южный Урал, №4

ВОЖАКИ

Утром в цехе на видном месте появился плакат-«молния»:

«Мастер т. Дригун с 1 по 12 число выдает плавки только по заказам.

А т. Жуков за это же время выпустил пять плавок не по назначению.

Тов. Жуков, учитесь работать у т. Дригуна!»

Каждая «молния» такого рода вызывает в цехе большое оживление. Так было и на этот раз. На печах говорили:

— Крепко взялись, крепко...

Некоторые просто были приятно удивлены. Цех шел ровно, и в те дни, когда появилась «молния», было уже совершенно ясно, что месячный план снова будет с успехом перекрыт. И вдруг, оказывается, такой тщательный контроль за каждой плавкой, такая строгая взыскательность!

Ничего случайного тут, конечно, не было. Предистория такова. Начальник цеха в одной из бесед с секретарем партбюро заявил, что его беспокоит число плавок, выдаваемых не по заказу.

— Что делать будем? Нажимать надо, наказывать кое-кого придется.

Павел Иванович Батиев, секретарь партбюро, разделяя высказанную тревогу, сказал, что начальнику цеха, конечно, следует поступать в подобных случаях так, как и положено администрации. Однако тут же добавил: одними приказами, вероятно, дело поправить будет нелегко. Он тоже думает о плавках не по заказам и полагает, что обязательно потребуются еще и иные меры...

И вот по сменам проводятся собрания коммунистов. Рассказать людям о ненормальном положении, сообща подумать о том, что и как предпринять, предупредить кого следует, — такой путь избрало для себя партийное бюро. На собраниях разговор шел о том, что достигнутые общие успехи кое-кому вскружили голову, отсюда и брак в работе, что необходимо повысить ответственность каждого сталеплавильщика в отдельности и всего коллектива в целом. Договорились о конкретных мероприятиях, а главное, о том, что любая плавка, выданная не по заказу, не должна считаться переведенной из одной марки в другую,а зачитываться, как брак.

Но и после этого на некоторых печах нет-нет да и допускались срывы. Дело упиралось прежде всего в персонал, обслуживающий печи, от которого особенно зависит своевременная и аккуратная заправка печи, завалка шихты, полировка, доводка плавки...

Вот тогда-то мастер Жуков прямо и резко и был подвергнут критике в «молнии», предупреждавшей его и требовавшей равняться на передовиков.

Затем состоялась беседа в партбюро, куда Жуков пришел мрачнее тучи. Он был крайне озабочен своим промахом, в результате чего ему, опытному мастеру, рекомендуют учиться у молодых. В партбюро мастеру вновь напомнили, что с таких, как он, то есть с коммунистов, да к тому же еще руководителей, спрос всегда особый...

Партийная организация первого мартеновского цеха Магнитогорского металлургического комбината по численности не так уж велика: в ней немногим более шестидесяти человек. Сила ее — в крепкой сплоченности, в тесной связи с массами. Это — боеспособный, волевой отряд, на деле возглавляющий весь цеховой коллектив.

Не только в Магнитогорске, во и далеко за пределами своего города, сталеплавильщики первого цеха известны серьезными начинаниями, родившимися в борьбе за досрочное выполнение плана послевоенной сталинской пятилетки.

...Это было в прошлом году. В сталеплавильном производстве на комбинате создалось трудное положение — месячный план оказался под угрозой срыва. Сталеплавильщиков пригласили в горком ВКП(б), чтобы посоветоваться о мерах, которые должны были обеспечить быстрое преодоление отставания.

Когда обо всем было переговорено, секретарь горкома объявил: есть намерение для помощи в развертывании партийно-массовой работы прикрепить к цехам товарищей из городского актива.

Представители первого цеха сказали:

— От помощи мы, конечно, не отказываемся, поучиться у опытных товарищей не прочь. Но главным для себя считаем — исправить положение своими силами. И постараемся это сделать...

Партийное бюро энергично взялось за дело. Сначала перед коммунистами, а затем и перед всеми работниками цеха с большевистской прямотой был поставлен вопрос о нетерпимости дальнейшего отставания. Остро и взыскательно речь шла о чести всего коллектива.

При обсуждении мероприятий, которые должны были обеспечить перелом, всеми высказывалась вполне понятная, правильная мысль: нужно ускорить ритм всей работы цеха. Но как? Надо каждой печи, каждому участку придать новые, повышенные скорости. Строго регламентировать всю работу. Таким был ответ на волновавший всех вопрос.

Идея претворилась в конкретный план действий. С предельной точностью были рассчитаны по всем печам каждые сутки до конца месяца. Все операции по выдаче плавок оказались как бы спрессованными волей людей, решивших победить во что бы то ни стало. Развернулась борьба за каждую минуту, за каждый килограмм стали. Коммунисты показывали пример — брали повышенные обязательства и перевыполняли их. Они решительно боролись за регламентированный график, против виновников всяких нарушений технологии, против расхлябанности, недисциплинированности.

И победа пришла! Правильнее сказать: перелом наступил, и победа была завоевана в результате творческого подхода к делу, в результате правильного решения вопроса, благодаря упорству, усилиям всего коллектива, мобилизованного большевиками. В короткий срок, исчисляемый днями, цех не только ликвидировал значительную задолженность, но и выдал сталь сверх месячного задания.

Через несколько дней состоялось общее цеховое партийное собрание. На повестке дня стоял вопрос: об уроках истекшего месяца. Об этих уроках пришлось поговорить основательно. Но коммунисты правильно уловили, что минувший месяц со всеми его срывами и неприятностями принес и что-то иное, новое. Этим новым был регламентированный график. И собрание в основном пошло по пути обсуждения вопроса о закреплении и расширении этого нового в практике сталеварения.

О чем шла речь? О том, чтобы, по опыту лучших, передовых сталеваров обеспечить постоянную высокую нагрузку всем печам. Регламентированный график, родившийся в борьбе с трудностями, в борьбе за подъем производительности, — это основа коллективной стахановской работы. График исходит не из средних показателей, а из скоростных методов работы, предполагает внедрение наиболее передовой технологии, более высокую организацию всего производственного процесса.

Партийная организация определила конкретные задачи. Это касалось политико-массовой, разъяснительной работы, учебы рабочих, вооружения их передовым стахановским опытом. Целый ряд вопросов был поставлен перед администрацией: о реконструкции железнодорожных путей, о применении насадочного кирпича новой конструкции, об увеличении пропускной способности шихтового двора, об изменении самой системы подачи шихтовых материалов и др.

Ныне регламентированный график в Магнитке, во всем сталеплавильном производстве, — правило. Он все более пробивает себе дорогу и в другие цеха. Уже в первом году работы по-новому сталеплавильщики комбината выдали скоростных плавок в полтора раза больше, чем за предыдущий год. За первые же несколько месяцев продолжительность плавок в среднем сократилась на 40 минут. За год сталеплавильщики дали круглую сумму экономии — 11 миллионов рублей!

Но тогда, в начале, за регламентированный график приходилось драться. Нашлись маловеры, консерваторы, в том числе и бывший главный сталеплавильщик комбината.

— Замахнулись чересчур, — говорили с явным недоверием одни.

— Красивая картинка на бумаге этот график, а вот посмотрим, что окажется на деле, — вторили им другие.

Эти настроения отражали недальновидность и просто отсталые настроения некоторой части работников. Они не видели а не понимали, как далеко шагнули вперед советские рабочие, иными глазами взирающие ныне на всю свою работу, высказывающие смелые мысли и умело подкрепляющие их замечательными делами.

Консерватизм, косность сказывались, однако, не просто в словах, настроениях — они тормозили дело. Медленно осуществлялись мероприятия, без которых было трудно, а порой просто невозможно обеспечить коллективную стахановскую работу.

Зачинатели нового — работники первого мартеновского цеха — не сдавались, а продолжали упорно перестраивать свою работу на новый лад. Опираясь на конкретный опыт, на факты, они смело разоблачали тех, кто стоял на пути развития стахановской инициативы, со всей остротой ставили этот вопрос на собраниях актива, на партийной конференции и, не ограничиваясь этим, обратились в вышестоящие партийные органы.

Противники нового, зажимщики критики и самокритики, идущей снизу, были разгромлены, их решительно призвали к порядку.

В борьбе со старым, отжившим, победило новое, передовое, прогрессивное. Победило, благодаря наличию у большевиков драгоценного качества — чувства нового, настойчивости и принципиальности в борьбе за это новое.

Наступил последний год послевоенной сталинской пятилетки. Металлурги Магнитки вошли в него с твердым намерением порадовать Родину новыми трудовыми достижениями.

Магнитка — это гигантская фабрика металла, созданная нашим героическим народом по воле большевистской партии, по гениальному плану великого Сталина. Металл Магнитки — это многие тысячи новых тракторов и паровозов, судов и турбин. Это новые железнодорожные линии, это многие восстановленные, построенные и строящиеся новые заводы и фабрики. Трудно, пожалуй, найти в стране такой крупный индустриальный центр, где не знали бы и не пользовались бы продукцией, полученной в результате самоотверженной борьбы тружеников прославленного города чугуна, стали и проката. К числу многих тысяч заказчиков Магнитки недавно прибавился еще один: сталинская стройка коммунизма — Куйбышевгидрострой...

— Досрочным выполнением плана завершающего года пятилетки поможем дальнейшему укреплению могущества родного советского государства! — С такой мыслью начали этот год магнитогорцы. Новый размах получило социалистическое соревнование. И не только вширь, но и вглубь. Первые же месяцы этого года магнитогорцы ознаменовали тем, что положили начало новому движению в советской металлургии — широкому движению за экономию, за снижение себестоимости продукции.

Почин и тут положили сталеплавильщики первого мартеновского цеха.

В апреле в областной газете, на первой странице, появилась заметка, приковавшая к себе общее внимание. В заметке сообщалось:

«Магнитогорск. Зачинатели социалистического соревнования на металлургическом комбинате за высокий съем стали, сталевары комсомольско-молодежной печи № 3 тт. Захаров, Семенов и Зинуров проявили новую ценную инициативу. Они взяли обязательства:

за счет строжайшей экономии в расходовании шихты, топлива, огнеупоров, электроэнергии и других материалов сэкономить в 1950 году один миллион рублей;

за счет улучшения использования печи и увеличения съема стали с квадратного метра пода печи выплавить сверх годового плана 12 тысяч тонн стали, в том числе одну тысячу из сэкономленного сырья и топлива...»

Замечательная инициатива сталеваров-новаторов получила широкий деловой отклик среди металлургов Магнитки, а также других заводов Южного Урала. Она была оценена как дело большого государственного значения. Патриотический почин сталеваров третьей печи был одобрен областным комитетом ВКП(б). В Магнитогорске состоялось специальное совещание хозяйственных, партийных и профсоюзных работников промышленных предприятий города.

Сталевары третьей печи — это небольшой, но исключительно дружный коллектив. Все они — горячо любящие и прекрасно знающие свое дело работники.

Иван Семенов и Владимир Захаров — совсем еще молодые люди: обоим вместе им едва ли наберется полсотни лет. Оба — воспитанники ремесленных училищ.

Семенов впервые стал к печи как сталевар лишь в конце позапрошлого года. Тем не менее в борьбу за досрочное выполнение пятилетки он, один из выдающихся скоростников, внес уже немалый вклад.

Летом прошлого года Семенов был принят в ряды большевистской партии.

Широким кругозором, большой культурой и пытливостью ума отличается молодой сталевар-большевик Владимир Захаров. Ко всему, что связано с работой, с производством, у него установился свойственный передовому советскому рабочему, государственный подход.

Захаров непрерывно учится, недавно он закончил курсы мастеров. Как парторг своей бригады, он выступает активным организатором социалистического соревнования, учебы рабочих, является душой работы по политическому воспитанию коллектива, по мобилизации его на претворение в жизнь указаний нашей партии.

Третьим сталеваром на печи работает старый магнитогорец, почетный металлург Мухамед Зинуров.

Все трое прекрасно понимают друг друга, все трое смело, прозорливо глядят вперед, постоянно ищут новые пути повышения производительности труда. Такими вырастила их советская власть, так воспитывает их партийная организация. Они принадлежат к числу тех миллионов советских патриотов — стахановцев, которые, по определению товарища Сталина, являются людьми новыми, особенными, людьми культурными и технически подкованными, дающими образцы точности и аккуратности в работе. Это — отменные скоростники, так как отлично овладели техникой своего дела и умеют ценить фактор времени, считая его не только минутами, но и секундами. Они свободны от консерватизма и застойности и идут смело вперед, ломая устаревшие технические нормы, дополняют и поправляют хозяйственников и инженеров, как это было, в частности, при внедрении регламентированного графика.

Три сталевара пришли к начальнику, цеха и в партбюро, рассказали о своем замысле. Мысль была весьма смелая, но руководители цеха оценили ее правильно с первого раза. Доводы стахановцев были настолько же убедительны, насколько и просты.

— Если всё и всегда расходовать по-хозяйски, — рассуждали они, — то из сэкономленных материалов каждый сталевар сможет дать за месяц три-четыре плавки. Дают же ведь у нас некоторые и больше. Надо только, чтобы лучшие стали работать еще лучше и чтобы по ним равнялись остальные. Конечно, кое-что для этого придется сделать...

Новое слово, сказанное передовиками, горячо, поддержала цеховая партийная организация. Искра, брошенная ими, содействовала новому подъему социалистического соревнования. Были пересмотрены ранее взятые обязательства. Коллектив цеха борется за получение в этом году нескольких миллионов рублей сверхплановой экономии.

Слово большевиков — серьезное слово. Зачинщики соревнования за экономию с первого дня строго, взыскательно относились к каждому шагу своей работы. Еще более окрепла производственная дружба сталеваров, этого чудесного сплава. Прошло немного времени, и собрались все вместе, сталевары и подручные. Пригласили начальника цеха, секретаря партбюро.

Владимир Захаров вынул записную книжку.

— Вот, товарищи, наши первые результаты. За полтора месяца экономия составила 200 тысяч рублей. За последние полмесяца мы дали 1200 тонн стали сверх задания. Съем против нормы увеличился на 1,5 тонны...

Итоги были неплохие. Но разговор, горячий, с душой, был меньше всего об этом. Говорили о том, что надо сделать каждому дальше. Ряд мыслей подсказали начальник цеха и парторг.

Провожая друзей, хозяин дома, Мухамед Зинуров, приподнято говорил:

— Сегодня поговорили, завтра будем действовать...

В другой раз собрались на квартире у Захарова. Поговорили о делах. Потом решили вместе прочесть опубликованный в местной газете отрывок о сталеварах из нового романа В. Попова.

Яркий рассказ о борьбе за скоростные плавки, о том, как развертывалось соревнование и в ходе его росли люди, преодолевались трудности, захватил всех.

Владимир читал:

«...В кабинете Макарова собрались все сталевары, свободные от работы. Василий Николаевич лукаво посматривал на их лица. Пермяков сидит грустный. Чечулин насупил густые, сросшиеся брови. Шатилов спокоен, но спокойствие это явно напускное.

— Что же это получается, старики, — наконец произносит Макаров. — Становится к печи юноша девятнадцати лет и утирает всем вам нос. За него я рад, но за вас всех, простите за прямоту, стыдно. Собрал вас учиться у Смирнова Ивана Трифоновича. Ему и слово.

Смирнов выступает впервые за свою короткую жизнь. Он встает красный, словно только что от печи, долго молчит, совершенно не зная, куда девать руки, то засунет их в карманы, то вынет, — и вдруг спасение... берет протянутую Макаровым папиросу, но держит ее, не закуривая. Одной руке нашлось дело, с другой легче справиться....»

Тут Владимир вдруг остановился и невольно взглянул на Семенова. Пододвинул было снова газету, но Иван легким жестом удержал его.

— Догадываюсь, чего остановился. Себя узнал?..

Захаров улыбнулся, кивнул головой: да!

В эти короткие минуты отчетливо вспомнилось, как и он переживал свое первое выступление на производственном совещании в цехе. Его попросили рассказать, каким образом ему удается варить плавки быстро и всегда по заказу. Так же не знал, куда деть руки, а мысли, которые так как будто бы отчетливо сложились, в первый миг внезапно вылетели из головы...

А можно вспомнить и другое, уже более позднее. Погожий майский день нынешнего года. Горно-металлургический институт. Большое собрание научных работников и инженеров. И на трибуне он — сталевар Захаров. Делает доклад об опыте скоростного сталеварения. Изложенный с глубоким знанием дела, с всесторонним освещением личного опыта и опыта своих товарищей, доклад был выслушан с большим вниманием, вызвал активное обсуждение.

Или взять совещание лучших стахановцев промышленности Южного Урала, состоявшееся нынешним летом в Челябинске. Здесь среди прославленных людей, таких, как златоустовский сталевар депутат Верховного Совета СССР В. Амосов, коркинский горняк Герой Социалистического Труда Н. Панарин, зуборезчица автозавода лауреат Сталинской премии Н. Назарова, технолог тракторного завода лауреат Сталинской премии А. Иванов, и многих других, В. Захаров, представлявший армию магнитогорских металлургов, чувствовал себя совершенно спокойно, уверенно.

Скромно и деловито говорил он о стахановских делах коллектива своего цеха, о своей собственной работе. Его слушали с интересом. А одна мысль, подчеркнутая не раз, вызвала особенное одобрение.

— Сталевары нашей печи, — говорил Захаров, — сами стараются работать хорошо и вместе с тем добиваются, чтобы каждый в цеховом коллективе не застаивался на месте. Мы всячески помогаем в более широком развитии социалистического соревнования, рассказывая о государственном значении скоростных методов борьбы за экономию и бережливость во всем, за лучшее использование каждой мартеновской печи. Стараемся на практике показать, что каждый должен и может работать еще лучше, что скоростники не нуждаются в каких-либо искусственных условиях. Мы говорим: все могут и должны быть скоростниками!..

— Довольно, Володя, думать. Читай дальше. Интересно, как там дело обернется.

Захаров придвинул к себе газету.

— Ну, слушайте. Сейчас Смирнов начинает свою речь.

«... — Дорогие учителя мои, — наконец произносит он глухо. — Мне нечего рассказать вам, потому что все вы знаете сами и гораздо лучше меня. Только знаете вы многое хорошее порознь, а я взял все лучшее у вас и соединил вместе. Отверстие я закрывал по-шатиловски, завалку вел по-чечулински, плавлю по-цыгановски (есть такой сталевар в первом мартене), шлаковый режим держу так, как учил меня Пермяков Иван Петрович. И если вы все это друг другу расскажете и покажете, ваши плавки пойдут еще скорее, чем мои. Вот и все».

Смирнов садится и закуривает измятую папиросу...

Газета опустилась на стол. Все молчали. Тишину первым нарушил Владимир. Сказал коротко:

— Об этом надо как следует подумать.

Ему никто не возразил. Каждый думал о том же.

А уже на другой день стали еще внимательнее проверять собственную работу, наблюдать за сталеварами соседних печей. Проверяли все шаг за шагом. И было досадно: не мало еще дорогих минут тратится, оказывается, не так, как хотелось бы. И было радостно: увидели, где и на чем теряют. Ну, а раз так...

После того, как стало известно об опыте московского инженера Ф. Ковалева, парторганизация и руководство цеха более серьезно, вплотную взялись за изучение стахановских методов по отдельным операциям. Активное участие в этом деле принимают работники горно-металлургического института.

Прежде всего обратились, конечно, к лучшим, передовым, чтобы на их примере учить других. Но даже и тут обнаружилась довольно пестрая картина.

На заправку печи у Зинурова уходило 32 минуты, у Семенова — 34, а у Дмитриева — 27 минут. На завалку печи все три сталевара затрачивали почти одинаковое время. Однако на других операциях получались снова различные результаты. Так, на плавление Зинуров затрачивал 4 часа 32 минуты, Семенов — 5 часов 4 минуты, Дмитриев — 5 часов 3 минуты. Короче говоря, за исключением завалки, все другие операции занимали разное время, потому что и производились они по-разному.

Лучший опыт был обобщен, о нем рассказали на производственном совещании сталеваров. Результаты сказались, сталевары стали сокращать время на выполнение различных операций. Улучшили свою работу и сталевары третьей печи. У Зинурова на заправку печи вместо прежних 32 минут стало уходить 24 минуты. На пять минут сократил заправку печи Семенов, на две минуты — Дмитриев. Продолжительность плавки у Зинурова сократилась на 19 минут, у Дмитриева — на 1 час 5 минут. Меньше времени потребовалось у всех сталеваров и на другие операции.

Сделано еще, конечно, далеко не все. Большие возможности для дальнейшего роста производства откроются, когда в полную меру будет использован, распространен опыт передовых рабочих. Специалисты подсчитали, например, что если заправку, завалку и плавление производить так, как это делает М. Зинуров, а доводку, как В. Захаров, то длительность плавки на большегрузной печи может быть сокращена на 1 час 35 минут!

В дни, когда еще только разгоралась борьба за экономию, за снижение себестоимости стали, в партбюро зашел Мухамед Зинуров. Он, один из лучших сталеваров Магнитки и всей страны, заметно волновался.

— Большое дело начинаем, товарищ секретарь. Серьезное слово дали. Работать надо, самим особенно хорошо, и другим пример показать надо. А хочу я, чтобы слово мое еще крепче было... Хочу вступить в партию...

Мухамед Зинуров приехал в Магнитку, когда здесь, в голой степи, еще только закладывался металлургический гигант. Был строителем. Тогда думал: «Построим завод — обратно уеду». Но никуда не уехал. Работал в знаменитой бригаде бетонщиков Галиуллина, которая на сооружении цехов комбината и плотины установила мировые рекорды по бетонозамесам.

Магнитка явилась для Зинурова второй родиной. Здесь он стал сталеваром, известным всей стране. Это — активнейший участник социалистического соревнования за досрочное выполнение послевоенной пятилетки. Зинуров идет впереди не только в своем цехе. В разное время пробовал свои силы в соревновании со сталеваром из Мариуполя Михаилом Кучериным, с Виталием Михайловым с московского завода «Серп и молот», с Филиппом Пискаревым из Запорожстали. И выходил победителем!

На его глазах большевики перекраивали жизнь. Бывший строитель, а ныне сталевар, видел, как его цех, — большой, могучий, — год от году все более развивается, дает больше стали, хотя печей в нем столько же. Видел главное — росли новые люди. Взять, например, его напарников — Семенова и Захарова: люди грамотные, культурные, смелые в работе. И оба — партийные.

Но ведь они все творят одно общее дело, не жалея ради него сил. Старый кадровый рабочий, непартийный большевик, окончательно пришел к мысли: быть еще ближе к своим товарищам по работе, еще крепче связать себя со всей великой партией Ленина — Сталина.

— Что скажешь, товарищ секретарь? — спрашивает сталевар.

Секретарь ответил:

— Ну, что ж, не первый раз мы с тобой об этом толкуем, товарищ Зинуров. Партии нужны такие люди, как ты...

— Печь большевиков! — говорят теперь в цехе про третью, стахановскую мартеновскую печь. Да, можно это сказать. Ведь не так просто в лучшем мартеновском цехе Советского Союза работать на одной из печей особенно отменно, быть примером. А это так, это и есть настоящая большевистская работа!

Не один М. Зинуров в первом мартеновском цехе Магнитки пришел в последнее время в ряды коммунистической партии. В этом году приняты кандидатами в члены ВКП(б) каменщик т. Пономарев, сталевары тт. Аверьянов и Мухутдинов, подручные сталеваров тт. Кугенев, Романов и др.

Масса коммунистов активно участвует в жизни своей организации, в общественной работе. Особое внимание уделяется недавно принятым в партию. Молодым коммунистам поручается участвовать в подготовке вопросов к общим партийным собраниям, им даются определенные поручения. Тот же Зинуров, например, является профоргом бригады.

Отличной школой большевистского воспитания коммунистов служат общие партийные собрания. На них ставятся и обсуждаются интересные и важные вопросы. С большой активностью прошло, например, собрание с вопросом о содружестве науки и производства. На собрании присутствовали научные работники горно-металлургического института. Они рассказали о своей работе по обобщению опыта стахановцев-скоростников. А коммунисты цеха подсказали ряд новых вопросов, предъявили счет представителям института. Весьма поучительным было партийное собрание, на котором обсуждался вопрос об опыте сталеваров-новаторов.

Показывая пример на производстве личным трудом, коммунисты ведут большую политико-массовую работу. В агитколлективе — более 20 человек. Это коммунисты и беспартийные — сталевары, мастера, инженеры. В числе агитаторов — знатные люди цеха. Разъясняя политику партии и правительства, они, хорошо знающие производство, его кадры, располагающие богатым опытом, умело, толково говорят о конкретных задачах.

Серьезную работу провели агитаторы в связи с почином коллектива третьей печи по снижению себестоимости стали. Они рассказали всем рабочим о государственном значении этого соревнования. Вооруженные на специальном семинаре цифрами и фактами, агитаторы ярко, доходчиво объясняли, что дает бережливость, экономия материалов, топлива, к чему ведет расточительность. Тот же Захаров в одной из своих бесед говорил:

— Если бы мы все экономили топливо по нескольку килограммов на тонну стали (тут он назвал определенную цифру), это за год дало бы миллион рублей. А ведь иные наши сталевары экономят куда больше. Вот у них и следует учиться...

Борьба за решительное улучшение экономических показателей потребовала, чтобы каждый, большой и малый, работник цеха имел ясное представление о том, из чего складывается себестоимость продукции, представлял себе конкретные пути экономии. С этой целью были созданы специальные лектории для рабочих, мастеров.

Задачам перевыполнения плана, улучшения экономических показателей служит наглядная агитация, мощное оружие воспитательной работы.

Вот один из плакатов-«молний»: «Коллективы печей №№ 6 и 7 допускают большие перерасходы. Коллектив печи № 6 за пять дней перерасходовал 15 601 рубль, печи № 7 — 16 756 рублей». В плакате далее указано, по каким статьям произошел перерасход (чугун, топливо, добавочные материалы), названы имена мастеров, по вине которых допускается бесхозяйственность.

Или такой плакат-предупреждение: «Мастера и сталевары! Не выпускайте холодных плавок. Каждая холодная плавка приносит убыток от 3 до 5 тысяч рублей».

На видном месте установлен щит с показателями соревнования мартеновских цехов. Каждый день можно видеть, кто впереди на комбинате. На других щитах отражены обязательства сталеваров и мастеров, показывается выполнение заданий и достигнутая экономия. Каждый наглядно видит результаты своего труда, может сравнить и с результатами усилий своих товарищей по работе. Широкая гласность соревнования придает ему большую действенность.

Секретарь партбюро, Павел Иванович Батиев, беспокойный человек. Всегда он в движении, все время живет стремлением шагнуть вперед, заглянуть в завтрашний день.

— Народ у нас дружный, — говорит Павел Иванович, — крепко сплоченный народ, понимающий свои большие, серьезные обязанности перед Родиной. Для честного выполнения их люди не жалеют сил. В этом — важнейшая заслуга наших коммунистов, всей партийной организации...

Секретарь партбюро не успокаивается на том, что достигнуто. Он видит недостатки, не решенные еще задачи.

— Необходимо, — говорит он, — более основательно заниматься комсомольской организацией. Комсомольцы цеха — первые помощники в борьбе за план, в работе по коммунистическому воспитанию молодежи. Но надо, чтобы роль комсомольской организации была еще более значительной. Известное оживление уже чувствуется. Этот вопрос не так давно обсуждался на общем партийном собрании и в партгруппах.

В партбюро приходит подручный сталевара Артем Романов, один из вожаков цеховой молодежи, заместитель секретаря комсомольской организации. Работая по-стахановски, он в то же время показывает пример в учебе, заботится об организации культурного досуга молодежи. Характерная деталь. Романов поступил в школу рабочей молодежи, а за ним туда же двинулись три его товарища.

— Здравствуй, Артем, — приветствует его секретарь партбюро. — Ну, что там у нас дальше намечается?

На этот раз обсуждаются мероприятия по комсомольским группам. Речь идет о собраниях с докладами о моральном облике советского человека, о собраниях жильцов общежитий с вопросом о бюджете молодого рабочего, о регулярном проведении бесед перед началом смены, о массовках, о создании волейбольных команд по бригадам, об инструктаже контрольных постов...

Цеховая молодежь тянется к физкультуре и спорту. Ныне сколотили команду футболистов, которая не без успеха выступала по своей группе цехов. Были, правда, и поражения.

Старые рабочие, с любовью наблюдая, как молодежь все более разумно организует свой отдых, добродушно подбадривают футболистов:

— Ничего, не огорчайтесь. У команды ЦДКА и то поражения бывают...

Комсомольцы поставили в партбюро вопрос о жилищно-бытовом устройстве молодоженов. Секретарь партбюро обещал подумать. Через несколько дней он порекомендовал направить группу комсомольцев к директору комбината. Сам же он, оказывается, уже имел разговор с директором и попросил его принять представителей молодежи. Но от комсомольцев это утаил.

— Пусть приучаются самостоятельно смелее ставить и доводить до конца вопросы, волнующие рабочую молодежь!

Перед партбюро стоит задача укрепить, сделать более планомерной и целеустремленной работу партийных групп. Необходимо повышать идейный уровень политической агитации и добиваться, чтобы она повседневно охватывала всю массу рабочих и служащих.

В решении всех этих задач партбюро и его секретарь стараются опираться на массу коммунистов, развивать их активность и инициативу, шире развертывать критику и самокритику.

Мартеновский цех № 1 Магнитки досрочно выполнил девятимесячный план последнего года послевоенной сталинской пятилетки. Ему присвоено почетное звание стахановского цеха. Значительно улучшились технико-экономические показатели. Растет сумма сверхплановой экономии, она перевалила уже за три миллиона и близка к цифре, названной в обязательстве коллектива цеха.

В достигнутых цехом успехах — большая заслуга сталеваров — коммунистов третьей печи. Выполняя свои обязательства, они дали уже более 10 тысяч тонн сверхплановой стали и имеют более 800 тысяч рублей экономии.

Сталеплавильщики все, как один, поставили свои подписи под Стокгольмским Воззванием о защите мира. С необыкновенным гневом клеймят они американских агрессоров, развязавших кровавую бойню в Корее. Дружно, с небывалым подъемом сталевары несут вахту мира, новыми достижениями укрепляют могущество социалистического государства — оплота мира и демократии во всем мире.

Многотысячный отряд металлургов Сталинской Магнитки посылал своего делегата на Всесоюзную конференцию сторонников мира. Этим делегатом был неутомимый новатор, скоростник, молодой сталевар первого мартеновского цеха, большевик Владимир Захаров. Ему доверили металлурга выразить свою непреклонную волю к миру.

...Из Москвы пришла радостная весть: в социалистическом соревновании во втором квартале мартеновский цех № 1 Магнитогорского металлургического комбината имени Сталина занял первое место. Ему присуждено переходящее Красное знамя Совета Министров Союза ССР.

Таково признание партией и правительством трудовых успехов коллектива одного из ведущих цехов Сталинской Магнитки. Это — высокая оценка работы большевиков, неутомимых организаторов, боевых вожаков славного коллектива.

Г. Магнитогорск