Южный Урал, №4

УВЕЛЬСКИЕ СТРОИТЕЛИ

Это уже не горный Урал. Горы добегают сюда лишь волнистою рябью увалов и холмов. Здесь просторнее поляны и мельче лесные колки, крупнее массивы засеянных хлебами полей... Горно-заводской пейзаж сглаживается, но признаки индустриального Урала налицо.

Около самого совхоза маячат производственные и жилые постройки Коелгинских копей, добывающих белый уральский мрамор для новых станций Московского метрополитена. Мрамора в этих местах так много, что теряется представление о ценности этого замечательного минерала. Около усадьбы четвертого отделения, как раз при въезде на территорию Увельского зерносовхоза, вас ошеломляют новенькие скотные дворы, сделанные... из мрамора! Оказывается: крупной мраморной крошки, идущей в отходы, скопляется так много, что руководители копей охотно отпускают ее совхозу. А о бутовом камне и говорить не приходится: он в изобилии залегает прямо на поверхности земли. И этим умело пользуются работники совхоза. Они строят «во-всю». Во всяком случае, человеку, побывавшему тут, скажем, в начале 1947 года, бросаются в глаза происшедшие в совхозе разительные перемены... Почти заново отстроены животноводческие фермы, поселки отделений, похожая на индустриальный городок центральная усадьба с прилегающими к ней механизированным сушильно-зерноочистительным «заводом», механической мастерской и электростанцией, заливающей ярким светом все жилые и служебные помещения, дающей ток к пилорамам, токарным станкам, веялкам и на животноводческую ферму.

Ничего этого в январе 1947 года не было. Как будто чья-то могучая рука подняла лежавшие долго под спудом возможности и пустила их в ход...

— Это рука великого Сталина, — говорит нам секретарь совхозной партийной организации тов. Куликов, — февральский Пленум ЦК — начало того прыжка в будущее, свидетелем которого вы являетесь здесь...

И не только руководители — рядовые рабочие и служащие совхоза с увлечением рассказывают о сдвигах в развитии всех отраслей совхозного хозяйства, происшедших после февральского Пленума ЦК ВКП(б) и опубликования трехлетнего плана развития продуктивного животноводства. Почти в три раза, по сравнению с 1946 годом, увеличились посевные площади и в четыре с лишним раза — валовой сбор зерна, возросли в три раза поголовье продуктивного скота и в два раза с лишним его продуктивность. За какие-нибудь три года! На центральной усадьбе совхоза — в светлых уютных квартирах, в цехах механической мастерской и на строительных площадках— рабочие охотно рассказывают, как все это произошло...

— Строительство, в первую очередь строительство жилищ, и открытие школы-семилетки, — говорят они, — вот что позволило руководителям совхоза покончить с текучестью рабочих и уверенно повести хозяйство из отстающих в передовые. И это верно...

В январе 1947 года, принимая совхоз, новый директор Иван Матвеевич Рутковский фиксировал в акте приемки: «Рабочие и специалисты живут скученно, так как жилищ очень мало, многие ушли и уходят из совхоза: на 19 тракторов имеется всего 9 трактористов... Строительство не проводится из-за отсутствия рабочих, все наличное поголовье скота зимует в единственной дырявой базовке, около центральной усадьбы совхоза, имеет место большой падеж».

И Иван Матвеевич, работавший до этого инженером-механизатором в одном из челябинских совхозов, весь свой механизаторский опыт и организаторские способности вложил, прежде всего, в строительство.

— Он у нас главный прораб-механизатор, — говорят о директоре рабочие.

В 1947—48—49 годах в хозяйстве были организованы своевременно заготовки леса, камня, кирпича, построили свой лесозавод с пилорамой, кирпичный завод, деревообделочные мастерские. Для индивидуальных застройщиков отводились полугектарные приусадебные участки — по закону, им отпускался банком долгосрочный кредит, оказывалась строительным цехом помощь в заготовке и доставке на участки леса, кирпича, камня, изготовлялись в деревообделочных мастерских по себестоимости оконные переплеты, двери, столы, табуретки... С помощью Увельского райкома партии и райисполкома; в совхозе была отстроена и открыта школа-семилетка. В 1947—49 годах рабочими и служащими совхоза построено 93 индивидуальных жилых дома, в этом году достраивается 28 домов. Больше ста семей уже живут в своих домах, имеют приусадебные огороды, держат коров, птицу. Первым отстроил себе дом учитель семилетки — ныне заведующий учебной частью школы — Леонид Сергеевич Неучев... Это один из лучших педагогов совхоза, активный общественник, замечательный агитатор и докладчик... А вслед за Леонидом Сергеевичем стали «строиться» токари, слесаря, комбайнеры, трактористы, кузнецы, доярки. Узнав об этом, вернулись в родной совхоз ранее ушедшие отсюда «из-за плохих условий», квалифицированные столяры, плотники, механизаторы... Вернулся и Павел Иванович Терехин.

— В 1946 году, — рассказывает теперь Павел Иванович при каждом удобном случае, — возвратившись из армии, я вынужден был уйти из совхоза: негде было учить детей, окончивших начальную школу, не было квартиры — жили скученно, плохо.. А в 1947 году я вернулся, построился и живу все зажиточнее, все лучше из года в год...

Сейчас П. И. Терехин — лучший кузнец совхоза. Его дети кончают семилетку, меньше двух-двух с половиной норм за смену он не дает. Аккуратные, словно выточенные из камня, раскрашенные по-уральски в несколько цветов, с причудливой мозаикой по фасаду, построили в «Новых поселках» дома слесарь МТМ тов. Мищенко и десятник-строитель тов. Чернокоз. С ними соревнуются по прочности и красоте строящихся жилищ многие «новоселы». Все эти лучшие люди совхоза — его «золотой фонд». Они работают творчески. У многих из них выявились таланты и задатки, о которых раньше никто не подозревал. Кузнецов Александр Артамонович — уже пожилой человек. Долгое время он работал кузнецом. Потом по состоянию здоровья ушел с этой работы и стал кладовщиком центрального отделения. Однако трудовой патриотический порыв коллектива так захватил Александра Артамоновича, что он, для многих неожиданно, стал изобретателем-конструктором... «Болея за механизацию», ставшую необходимой как «воздух и вода» в связи с грандиозным размахом совхозного производства, он изобрел оригинальной конструкции веялку с двумя грохотами, дающую возможность механизировать очистку зерна на токах, сократить потребность в рабочих на очистке в 7—8 раз. Сам Александр Артамонович рассказывает об этом так:

— Было это во время уборки 1947 года. На ток центрального отделения поступало ежедневно так много хлеба, что ручными «клейтонками» очищать зерно не успевали, да и рабочих нехватало. Зерно копилось в кучах, кое-где начало прорастать. Подумать только — свое, кровное, народное добро портилось... терпеть невозможно! Вот и мелькнула у меня тогда догадка... А что, если сделать эту машину по-русски, по-советски — пошире, подлиннее и повыше — будет она 8 тонн зерна пропускать не за смену, а за один час?! Мотор к ней поставить — людей совсем мало потребуется. Посоветовался с механиком и кузнецами — взялись... А через недельку «двухгрохотная» моя уже грохотала на току — пошла в ход.

С участием самородка-изобретателя также веялки (значительно усовершенствованные им) установлены в этом году на всех токах Увельского зерносовхоза и рекомендованы инженерами Министерства совхозов СССР другим совхозам. Простота конструкции, высокая производительность новой машины, дали возможность увельцам организовать своевременно очистку поступающего от комбайнов зерна и непрерывную отгрузку его с токов на элеваторы. А. А. Кузнецова уважают и ценят. Да и он полюбил совхоз, отдает ему целиком свои таланты и силы. Он доволен. Он создает новое, предвосхищает будущее, обгоняя время. Он нашел «свою линию», совершает «свой собственный маневр в великом всенародном марше к коммунизму». Его дети теперь уже окончили семилетку, стали взрослыми: сын учится в горном техникуме, дочь в районной десятилетке.

Теперь в совхозе рабочих хватает и почти нет таких, чьи личные интересы не совпадали бы с интересами совхоза, и эта гармония интересов плодотворнее сказывается на работе совхоза и наиболее заметна, пожалуй, в самом трудном сейчас деле — в строительстве.

До 1947 года годовые программы строительных работ исчислялись здесь 30—40—50 тысячами рублей и не выполнялись.

В 1950 году программа возросла до полутора миллионов рублей. В будущем году она будет равна почти трем миллионам рублей. Но эта программа успешно выполняется... Потому что строителями стали в Увельском совхозе все, а механизация дала возможность резко повысить производительность труда.

Есть, конечно, в совхозе специалисты-строители, для которых это — основная профессия: бригады каменщиков, плотников, столяров, заготовителей леса и камня; недавно создана женская бригада штукатуров-инструкторов, не уступающая по мастерству и производительности труда, благодаря высокой квалификации и организаторскому уменью своего бригадира тов. Яковлевой, бригадам лучших промышленных строек.

Хорошо организовано кирпичное производство и изготовление черепицы мастером этого дела Николаем Ивановичем Черемухиным, применившим свой особый способ медленной сушки сырца в подземной траншее, что дало возможность устранить массовую порчу черепицы (растрескивание) при обжиге и обеспечить ее высокое качество... Однако объем строительных работ так велик, что эти постоянные бригады не могли бы с ним справиться, если бы рабочие других цехов — в порядке совмещения профессий — не помогли им строить.

«Секрет» успеха в том, что в решающие дни строительного сезона шоферы, трактористы, комбайнеры, ремонтные рабочие, хотя бы на небольшой срок, приходят организованно на стройки... Строит весь коллектив... В конце июня и начале июля в этом году, когда сезонная обработка паров была закончена, бригада механизаторов в количестве 20 человек под руководством механизатора Лебедева и шофера Захватова, когда-то закончивших школу ФЗУ по профилю каменщиков, в 20 дней сложила фундаменты и стены для двух скотных дворов. Бригада работала хорошо и быстро, ускорив темпы кладки против обычных в полтора-два раза. Труд был организован в бригаде по-механизаторски четко, трудоемкие работы — подвозка, подноска камня, заготовка раствора и его подача каменщикам — велись строго продуманно и согласованно, вода подавалась на стройку механическими насосами и подвозилась в автоцистернах.

Неоценимую организаторскую роль сыграли члены бюро совхозной организации ВЛКСМ товарищи Кривошеин и Ткачев. Они были застрельщиками социалистического соревнования среди работников бригады. Показывая образцы высокой производительности труда, они в то же время использовали все формы агитационной работы, разжигая социалистическое соревнование среди механизаторов на стройке.

Результаты: за 20 дней бригада механизаторов сделала работу, на которую обычно требовалось 2—3 месяца, и каждый рабочий заработал за это-время по 1500—2000 рублей.

— Надо нам и зимой, когда труд механизаторов не уплотнен, — говорят-теперь многие трактористы и комбайнеры, — включаться в строительство... И государству польза, и нам!

Уборка хлебов в этом году была необычной, так как на полях совхоза выращен небывало большой урожай. Едва закончили жать рожь, как поспели яровые. Механизаторам теперь уже, конечно, было не до строительства. Своевременно! обмолотив и сдав государству озимую рожь, они сразу взялись за яровые. Надо было в несколько пятидневок не только сжать, но и сдать на элеватор все товарное зерно, засыпать семена в фураж.

На стройках остались завершать программу постоянные бригады. И механизаторы были спокойны за них. Они были уверены, что на этом участке, так же как на уборке, хлебосдаче, в животноводстве, совхоз будет в первой шеренге передовиков... И все же секретарь партбюро и, директор, поднимаясь, на ходу к бункерам работающих комбайнов, беседовали с комбайнерами не только о хлебе. Они рассказывали им и о том, что бригады строителей с честью выполняют свои социалистические обязательства о досрочном выполнении плана, что план заготовки грубых и сочных кормов перевыполнен.

— Если хлеб уберем без потерь и сдадим государству досрочно, — говорили комбайнерам секретарь партбюро и директор совхоза, — то переходящее Красное знамя обкома партии и облисполкома опять будет за нами. Наверняка!

И, взволнованные ответственностью момента, комбайнеры, трактористы и штурвальные еще зорче смотрели вперед, в необъятное пшеничное море, внимательнее прислушивались к реву моторов, тверже брались за штурвалы... Подтягивались коновозчики и шофера. А начальники агрегатов командовали:

— Ниже срез!

— Прибавить газу!

— Полный ход!

Увельский зерносовхоз.

Сентябрь 1950 г.