Юринай

Глава 1 ч.1 — Мальчишка

Бум! Бум! Бум!

Юринай открыл глаза от знакомого топота. С рассветом на кухню выходила повариха Эльза, славившаяся своей тучной фигурой и скверным характером. И топот не предвещал ничего хорошего.

Парень, спавший на деревянных ящиках, подскочил и засуетился. Дело было в том, что подвал по совместительству являлся кочегаркой и парень был тем самым кочегаром. Сейчас он очень сильно рисковал получить порцию отборной брани за отсутствие нормально протопленной печи.

Юринай подскочил к топке и закинул в нее несколько поленьев, после чего максимально открыл поддув и заслонки дымохода.

— Юрина-а-ай! — послышался недовольный крик женщины.

Парень рефлекторно вжал голову в плечи, но медлить не стал, быстро подхватив свою куртку и отправившись на кухню.

— Картошку неси! — скомандовала женщина, как только услышала скрип двери, ведущей в подвал.

Парень облегченно выдохнул и, не произнося ни слова, отправился в сарай. Так, за мелкими и несложными заданиями подросток помогал на кухне почти до обеда. Когда солнце приблизилось к зениту, Эльза сунула в его руки небольшую миску с бульоном и кусок хлеба.

Юринай кивнул и быстро ее умял, не обращая внимания ни на плесень, появившуюся на хлебе, ни на то, что у дворового пса тарелка была больше.

Несмотря на то, что ему было всего шестнадцать, парень успел повидать неприглядную сторону жизни. Год назад, после тяжелой болезни «Синей пятнанкой» его родители умерли, оставив молодого паренька в одиночестве. Небольшого количества припасов и денег от швеи и стражника хватило на то, чтобы покрыть расходы на похороны и прожить ровно три недели. Полгода сироте пришлось прожить на улице.

Именно эти полгода научили паренька основам выживания: плесень на хлебе говорит, что это не отрава для крыс, тухлое мясо можно отмыть и оттереть травой, чтобы живот не скрутило, а валявшихся в порту пьяных мужиков надо всегда обыскивать. Зачастую у них спрятана монета на опохмел.

Так бы все и шло, если бы не воспитание отца. Несмотря на то, что отец был всего лишь стражником, он был на особом счету, так как был грамотным, начитанным и отлично считал. Последнее вообще было его личным увлечением.

Несмотря на скудный бюджет, отец мальчика всегда находил свободную монету, чтобы купить у книжника рукописные копии трактатов по математике.

Качество таких трактатов было весьма низким, но отца Юриная это не особо волновало. Он был из тех людей, кто болел «идеей», тратя на нее огромное количество сил. Именно это увлечение и передалось мальчику, который к юности перенял отцовское увлечение.

— Спасибо, — произнес парень, как только доел и вернул миску.

Эльза молча приняла миску и кивнула в сторону выхода.

— Воду принеси.

Юринай подхватил ведра и убежал к колодцу с которого очень быстро натаскал воды в кадку. После этого он направился в сторону Желтой улицы, получившей название из-за нескольких купцов, которые построили свои дома и лавки из желтого кирпича. Нет, это была не очередная подработка парня. На этой улице жил лучший математик провинциального городка — Грегсби. Именно он был тем самым человеком, вытащившим мальчишку из неприятностей.

— Здарова, Юрик! — послышался голос сбоку и Юриная схватила за плечо грязная рука.

Юринай, шедший близко к стенам зданий, оказался втянутым в проулок, где его уже ждало трое парней.

— Ты чего, Юрик? — спросил рыжий. — Неужели от нас убегаешь?

— Нет, — смутился юноша. — Просто…

— Где монеты, Юрик? — спросил второй парень, с рваным шрамом на щеке. Не дожидаясь ответа он влепил кулаком в живот жертвы.

— Так не пойдет, слышишь? — наклонился к согнувшимуся от боли Юринаю парень. — Мы пристроили тебя на работу. Ты спишь в тепле, ешь, получаешь зарплату, но…

— Он не платит, — выдавил Юринай.

— Ты устраивался на работу? — произнес рыжий. — На работу. А за работу принято платить. И как это так? Первый месяц он дает тебе денег, а теперь нет?

Стоило Юринаю разогнуться, как в грудь ему прилетел еще один мощный удар.

— Это не наша проблема, Юрик, — подхватил его слова парень со шрамом и добавил удар ногой.

Удар откинул парня назад, а дальше он сделал так, как делал уже на протяжении нескольких месяцев — закрыл голову руками и постарался свернуться калачиком, чтобы прикрыть ещё и живот. Ничего, кроме как пытаться сохранить свою голову целой, ему не оставалось. Удары приходились на ребра и спину, но Юринай уже не первый раз попадался этим беспризорникам. Главным правилом было не издавать звуков. Иначе они снова распалялись и удары сыпались с новой силой.

— Хватит, Чиж, — произнес молчавший до этого третий — брюнет. — Скоро Лука выставит свой лоток. Можем не успеть.

Подельники не стали возражать и, пнув на прощанье скрюченное тело, отправились прямиком по проулку. Только когда топот их шагов стих, Юринай разогнулся и с шипением поднялся на ноги. Без матов и ворчания, он, как мог, отряхнул одежду и торопливо отправился в сторону фонтана. Солнце было уже высоко и он торопился. Прихрамывая на одну ногу, он добрался до небольшого фонтана и отмыл лицо. Заодно почистил старую и местами явно рваную одежду.

Через час паренек стоял у входа в небольшую конторку с табличкой «Мастер математики Григсби».

***

— Математика, — задумчиво произнес мужчина с аккуратной и ухоженной бородкой. — Иногда ситуацию может исправить только математика.

Мужчина поднялся и подошел к молодому парню, лет шестнадцати на вид. Тот сидел за столом и с безумной скоростью писал цифры, ведя одному ему известные подсчеты.

Парень был словно сам не свой. Глаза горели, губы что-то бормотали, а рука, словно шальная искра от костра в ночи, металась по листку с писчей палочкой и дописывала огромное трехэтажное уравнение, расставляя коэффициенты.

— Решил пойти через производные? — усмехнулся учитель. — Ну-ну.

Он подошел к столу, стоявшему рядом и подхватил кусочек копченого мяса и ломоть хлеба. Положив мясо на хлеб, он с удовольствием его откусил и продолжая жевать подошел к окну.

— Мое видение математики никогда не было особо популярным. — произнес он, рассматривая как на площади сквозь толпу продвигалась делегация из дворян. Они не стесняются в применении магии, идут словно ледокол, вышвыривая людей и лоточников. — Все потому, что это очень трудный путь. Этот путь никто не любит и более того, его далеко не все могут осилить. Но… ты читал мои записки? Те, которые я тебе давал?

Учитель повернулся к парню. Тот поднял голову от своих расчетов и стеклянными глазами уставился на собеседника.

— Семьдесят шесть. — прошептал он, и снова склонился над своими расчетами. Парень погрузился в задачу с головой и реальность просто выпала из его головы.

— Вот именно, — кивнул мужчина. — В этом и есть вся суть. Усилия помноженные на время. Это и стало моей дорогой, моей аксиомой и моим мировоззрением. Усилия, помноженные на время… В меня никто не верил, меня никто не подбадривал, надо мной смеялись, а порой и откровенно издевались. И где они теперь? И где я? Усилия, помноженные на время…

Мужчина закинул в рот остатки бутерброда и задумчиво рассматривая дворян, продолжил жевать. Когда он проглотил еду, дворяне уже скрылись из виду, и сам учитель потерял интерес к шумящей толпе.

— Закончил, — раздался голос юноши, отложившего в сторону писчую палочку.

— Ну, давай посмотрим, как далеко ты смог зайти с этими производными, — улыбнулся учитель и подошел к ученику.

Он взял три больших листа, покрытых мелкими строчками расчетов, жавшихся по краям от небольших графиков и мелких таблиц, и углубился в чтение. С каждой строчкой лицо его менялось: снисходительная улыбка сменилась задумчивым выражением, задумчивое выражение сменилось хмурой гримасой, но в итоге выражение лица сменилось вскинутыми бровями.

— Это был необычный ход, — произнес мужчина, приступив к последнему листу.

На нем сплошь шли расчеты и вот тут мужчина споткнулся и взял в руки писчую палочку.

— Ну, Юринай. Как всегда. Блестящая идея была спущена в сточную канаву верхом безалаберности, торопливостью и твоей невнимательностью. — учитель подчеркнул в третьей строчке трехэтажную дробь и спросил: — Видишь это?

— Да, — кивнул парень.

— Тогда откуда у тебя это? — спросил учитель, подчеркнув часть дроби уже в следующей строчке.

— Это… я неправильно записал.

— Юринай, это уже не смешно. — покачал головой мужчина. — Просто из-за невнимательности и ошибки в записях…

— Но я же…

— Без разницы, как ты провел мысль, не имеет значения, насколько неординарна твоя идея. Все это летит в бездну, если ты не можешь правильно вести запись! Ты хоть понимаешь, что в артефакторике такая ошибка может тебя убить?!

— Но я…

— А ошибки в расчетах ритуалистики могут вывернуть эффект до такой степени, что лечение может превратиться в убийство, а поиск магии закончится локальным поднятием нежити!!! — не унимался учитель.

— Простите, — понурив голову ответил парень. — Простите, учитель Грегсби. Впредь я буду…

— Нет, мальчик мой, — покачал головой мужчина. — Так дальше продолжаться не может.

Он подошел к большому шкафу и достал из него крупный потрепанный талмуд.

— Я тебя неоднократно пугал этой книгой, но видит император — я этого не хотел, — мужчина положил перед мальчонкой книгу и достал стопку бумаги. — Ты перепишешь большой сборник магических коэффициентов, от корки до корки!

— Но господин Грегсби…

— Без всяких господинов! — рыкнул на него учитель. — Этого торгаша, Бруно, я извещу о твоем наказании. Он…

— Он мне ничего не заплатит, — едва слышно произнес Юринай. — У меня будут проблемы…

— Я тебе давно говорил, что тебе надо уходить от него, — покачал головой учитель. — Чем дольше ты на него работаешь, тем больше от него зависишь. Я ведь прекрасно понимаю, как он ведет дела и более чем уверен в его двойной, если не тройной бухгалтерии.

— Бухгалтерий пять, — буркнул Юринай.

— Тем более. Я не лезу к тебе с вопросами. Он ведь взял с тебя клятву хранить тайну? — уточнил учитель.

— Да.

— Тогда можешь сказать мне спасибо. Я сделал тебе одолжение.

Тут учитель заметил как Юринай косится на кусок мяса на столе. Затем взгляд в очередной раз зацепился за синяки, виднеющиеся на ногах из-за слишком коротких штанов и круги под глазами от недосыпания.

— Он тебя вообще кормит?

— Иногда, — ответил Юринай и спрятал взгляд.

— Я свяжусь со своими знакомыми и…

— Нет, — отрезал Юринай. — Со своими проблемами я разберусь самостоятельно.

Учитель несколько секунд разглядывал лицо мальчишки, упершегося в него взглядом. Не найдя в нем ни намека на страх, он кивнул и постучал пальцем по книге.

— Ты не выйдешь из этого кабинета, пока не перепишешь все. Не дай бог, ты потеряешь десятитысячные доли хоть у одного коэффициента! Я заставлю тебя переписывать всю страницу десять раз! — затем Грегсби указал на стол. — Мясо тебе на завтра. Вода в том кувшине. Где уборная ты знаешь.

— Но я должен явиться к…

— Я сказал, что извещу, — с нажимом произнёс учитель и направился к выходу из кабинета. — Кстати, на счет твоего права покидать кабинет я не шутил!

***

Грегсби поправил мантию и угрюмо взглянул на покрытую стальными полосами дверь. Немного собравшись с духом, он все же поднял руку и постучал.

Несколько секунд ничего не происходило, но затем на полосах появились огненные руны и дверь полыхнула пламенем.

— Слушаю, — произнесло лицо, сотканное из пламени.

— Уважаемый Маркус, — произнес с поклоном Грегсби, отступив на несколько шагов. для него пламя было безумно жгучим. — Меня зовут Грегсби. Я профессор математики, служу библиотекарем в администрации и…

— Я знаю кто ты. Что тебе от меня нужно? У меня мало времени.

— Я пришел с личной просьбой. Могу ли я рассчитывать на личную аудиенцию?

Лицо стало задумчивым, но не больше чем на пару секунд.

— Проходи.

Пламя исчезло, а дверь в обиталище мага со скрипом отворилась.

Прошедший внутрь мужчина осторожно остановился на пороге гостинной. Не зная куда следует двигаться дальше, он в нерешительности замер. Все же Маркус был магом огня, а эти безумцы славились своим вспыльчивым характером.

— У меня действительно мало времени, — раздался его голос из соседней комнаты. — Если вы пришли предлагать мне ваши услуги, то я склонен вас… Твоюмать! Я точно сожгу этого кретина!

Грегсби немного занервничал, испугавшись, что маг произнес это на его счет.

— Нет, что вы… Я хотел вас попросить кое о чем, — произнес Грегсби. — Эта просьба не несет за собой никаких затрат. Более того, она может вам серьезно помочь.

— М-м-м-м? — вынырнуло лицо брюнета лет сорока из другой комнаты. — Деловое предложение? Но если вы не в курсе, то у меня сейчас стесненные финансовые обстоятельства.

— Я в курсе и слышал, что вы решили принять приглашение о найме в эскадру на красном море. В связи с этим я хотел бы вас попросить принять у себя одного моего ученика.

— И что я должен с ним делать? — хмыкнул маг огня. — Если вы не в курсе, то я самую малость пиромант чистой воды. Если вы решили, что я математик или могу чему-либо научить его, то вы…

— О, нет. Я неправильно выразился. Я хотел предложить вам не ученика. К сожалению судьба обделила его даром. В нем есть искра силы, но она не имеет окраса и настолько крохотная, что упоминать ее смысла нет. — смутился Грегсби. — Дело в том, что мальчик очень силен в математике. Он чудовищно силен в математике и сейчас я нахожусь в состоянии, когда он ставит меня в тупик или удивляет подходами, которые я ему никогда не давал.

— Ну, и причем тут я? — возмутился Маркус. — Вы хотите, чтобы я стал ему нянькой? Какой мне прок от никчемного неподготовленного математика?

— Я на секунду подумал, что путешествие и особенно служба на кораблях империи могут нести серьезные ограничения… — начал было математик.

— Конечно! Кому понравится таскаться на этих скорлупках по морям месяцами? — фыркнул маг и прошел в гостинную.

Одет он был в домашний халат и теплые тапочки.

— Это не говоря о том, что ни холодильных артефактов, ни приличной каюты корабельным магам не положено. А своими я не обзавелся…

— Вот поэтому я подумал, что такой способный ученик сможет стать для вас очень нужным помощником.

— И как ты себе это представляешь?

— Он очень силен в математике, а прямо сейчас он копирует большой сборник магических коэффициентов вручную и уже к послезавтрашнему утру — закончит его. И это я еще не рассказывал о его феноменальной памяти.

— Я не понимаю к чему ты ведешь, — нахмурился собеседник, усаживаясь в кресло поудобнее.

— Люди с хорошим запасом силы очень часто слишком заняты, чтобы погружаться в расчет артефактов и выведение коэффициентов для артефактов. Это удел артефакторов. Но нельзя не согласиться, что такая роскошь бы сильно упростила бы вашу службу, а возможно и помогла кое-где заработать.

— Да, это было бы… — тут маг огня осекся и уставился на собеседника. — А твой ученик знает основы артефактной структуры?

— Нет. К сожалению, мне подобная литература не позволена. Я совершенно лишен дара и в эту часть библиотеки мне ход закрыт. Обычно мне приносили конкретные задачи, где требовались большие расчеты, которые я и выполнял. — признался математик. — Но если вы… немного вложетесь, то мой ученик оправдает ваше доверие.

— Вложиться, — задумчиво протянул Маркус и огладил выбритый подбородок. — Допустим, я согласен. Сколько вы хотите за вашего ученика?

— Нисколько, — покачал головой мужчина. — Этот парень не принадлежит мне как собственность. И ученического договора, скрепленного магией, между нами нет. По сути, он свободный человек, если не учитывать пару обстоятельств.

— Каких?

— Он занимается у меня добровольно, и все, что умею — я ему передал. Остались отдельные узкоспециализированные темы, но в них он сможет разобраться и без меня. Но в отличие от меня, его работодатель Бруно имеет с ним какие-то клятвы. Я не знаю подробностей, но парня провели вокруг пальца. Он голодает и выполняет всю черновую работу этого скупердяя. Ни о какой зарплате разговора нет. Более того, я постоянно вижу на нем следы побоев.

— Знаю я этого выродка, — кивнул Маркус. — Редкостный пройдоха.

— Если вам удастся вырвать парня из его цепких лап — я буду лично вам признателен и с удовольствием приму статус вашего должника, — склонил голову Грегсби. — Ну, а если у вас получится чему-то научить парня, чтобы он смог найти свое место в жизни — я буду счастлив даже на том свете. Это мой первый ученик, достигший таких высот в математике.

Маркус поджал губы и несколько секунд размышлял. После этого он встал и подошел к столу, на котором находились писчие принадлежности.

— Вот, что. Я ни разу не артефактор. С университета у меня в голове осталось только основа безопасности — «не клади огонь со льдом». Поэтому пусть этот мальчуган перепишет «Основы строения аретфакторного конструкта» Симона Полита и «Основы понятий материаловедения» Гульберта Борского.

— Это же…

— Это самое простое, что давали в руки таким дуболомам как я. — не стал скрывать своих познаний в артефакторике Маркус. — Если я мог в этом понять хоть что-то, то и он разберется.

— Я хотел бы вам напомнить, что обучение вне стен университета…

— Успокойся. Если все пойдет как ты сказал, то я заключу с ним договор ученичества и он будет спокойно учиться. Он ведь до старости может оставаться учеником. — подмигнул ему маг.

— Благодарю вас, — склонился в глубоком поклоне Грегсби. — Вы не представляете, что сделали для меня, как учителя этого мальчика, и для него, как способного математика.

— Пока я не сделал ничего, — покачал головой пиромант и указал на дверь. — А теперь вынужден вас попросить уйти. У меня действительно мало времени.

— Да, конечно, — кивнул Грегсби и покинул жилище мага огня.

— Ты издеваешься? — послышался женский голос из комнаты, откуда вышел Маркус. — Жоле может вернуться с минуты на минуту! А ты тут болтаешь о каком-то мальчишке! Я не собираюсь уходить, пока не получу своего!

Из комнаты выглянула рассерженная обнаженная женщина с огненно рыжими волосами. Она уперла руки в бока и бесцеремонно расставила ноги.

— Конфеточка, — поднялся на ноги Маркус. — Этот тип самый упертый простолюдин, о упрямости которого ходят легенды! Это сам Грегсби! Я выбрал самый быстрый вариант выставить его отсюда, не привлекая внимания к твоей персоне!

— Мне, между прочим, холодно! — заявила женщина и с прищуром взглянула на мага.

Маркус тут же скинул на пол свой халат и полыхнул ярко оранжевым пламенем.

— Мадам, разрешите стать вашим очагом! Обещаю! Вы не пожалеете!

— Вы пустослов и болтун! — заявила женщина, развернулась и скрылась за косяком двери.

Маг на секунду растерялся, но тут она выглянула из комнаты и рассержено прошептала:

— Ну? Мне тебя долго ждать?