За кулисами мятежа

За пеленой

(является переработкой текста, выложенного ранее отдельным рассказом)

Компания принца Шезора приложила титанические усилия, чтобы история с диверсиями сразу на двух грузовых терминалах не стала достоянием гласности. И это им удалось. Зато информация об уничтожении космических оранжерей – этой целью занималась «Апайлана» – всё же, просочилась в прессу. Как и то, что именно выращивали на этих орбитальных плантациях. Один из журналистов, раскопавших жареные факты, бесследно исчез, но скандал уже состоялся. Часть грузовых линий, которые раньше обслуживали уничтоженные терминалы, его транспортная империя вынуждена была выставить на торги, и они достались… нет, не нам, гораздо лучше – одной из корпораций, аффилированных с гранд-моффом Уилхаффом Таркином. Что окончательно запутало следы.

— Надеюсь, это отобьёт у змея охоту грязно играть с честными людьми, — заявила Рийо на заседании «малого Совнаркома».

— Скорее всего, так, — подтвердил начальник разведки. — Одной точкой пересечения интересов стало меньше, велика вероятность, что он переключится на центральные миры, где у него хорошие позиции. Леди Тано, а Ваше мнение?

— Вы же знаете, моё восприятие несовершенно, — развела руками Осока. — Непосредственную угрозу я могла бы увидеть. Сейчас её нет.

— Вот и отлично, — улыбнулась Рийо.

— Да, кстати. Пока стало потише, я бы хотела отлучиться суток на трое. Детишки просили сходить с ними в заброшенную часовню на Лотале.

— Пожалуйста, лети, — сказала панторанка.

— Когда стартуем? — спросил я.

— Нечего гонять штабной корабль по моим частным делам, — отмахнулась Осока. Я прекрасно доберусь на «Погонщике», он, как раз, идёт в тот район. А обратно меня подвезут они. Передохните пока. У вас и так два рейда подряд было.

Механики передышку восприняли с энтузиазмом, у них второй месяц не доходили руки до какого-то редкого устройства, которое требовалось то ли перебрать, то ли модернизировать. Что касается меня… Можно подумать, я мог вот так просто расслабиться, полететь на пляж, валяться там на песочке и ни о чём не думать! Ну, почему, почему, как только у неё джедайские вопросы, так мне «погуляй»? Да, способностей у меня почти нет, но моральную поддержку я ещё способен оказать! Особенно расстроен я был на следующий день, когда, по расчётам, транспорт «Погонщик комет» должен был достичь места назначения. И за обеденным столом сидел через силу, несмотря даже на то, что корабельный кок, неразговорчивый кухонный дройд по кличке Саржа, расстарался и приготовил сразу два моих любимых блюда.

— Да всё с ней в порядке, не переживай, — Рийо погладила меня по руке.

— Я не переживаю, мне просто обидно.

— Ну, вот обижаться на неё вовсе не за что.

— Ты не поняла. Это не на неё, а просто. Обидно, что есть такие вещи, которые я не могу и не смогу понять.

— По объективным причинам, — заметила Падме.

— От этого не легче. Ты сама это должна знать.

— Что тут поделаешь, — сказал Базили Вран. — Жена-джедайка – большое счастье. За ангельский характер не грех потерпеть некоторые неудобства.

— Спасибо, что напомнил, а то я в последнее время стал как-то забывать, — невесело усмехнулся я. — Тем более, сама она себя женой считать отказывается.

— Джедайское кокетство. Можно подумать, это в первый раз.

— Ты на кого намекаешь? — строго взглянула на механика Падме.

— Ни на кого, Ваше Величество, — поднял перед собой руки Базили. — Я о нём даже и не думал. Так, к слову пришлось.

— Смотри у меня, а то как ограничу подачу кислорода…

— Ой, переночую я, пожалуй, сегодня в машинном, — как бы про себя заметил Иан. — От греха подальше.

Я вздохнул. В обычной обстановке всё это было бы весело, но сейчас меня ничто не забавляло. Сказал:

— Вот что, ребята. Не буду я смущать вас своей кислой миной. Приятного аппетита.

Я поднялся и вышел из гостиной в рубочный зал. Падме последовала за мной. Её голографическая сущность не нуждалась ни в еде, ни в воздухе, и за обеденным столом она обычно присутствовала просто так, за компанию.

— Сделать тебе кофе? — предложила она.

— Нет, пока нет, — сказал я. — Я сегодня и так много выдул.

— Ты, всё-таки, за неё волнуешься.

— Есть немного. Помнишь, ты мне пересказывала ваш с Оби-Ваном ночной разговор? Про Мортис.

— Ещё бы.

— Вот я и думаю… Кто знает, что за дрянь может водиться в заброшенной часовне? Она и Кейнану об этом говорила.

— Она и знает. Все эти мороки и иллюзии она видела не по одному разу.

— Падме права, — послышался в рубке другой женский голос. — Мороки не представляют реальной угрозы, когда встречаешься с ними не впервые.

— Айла! — хором сказали мы.

Призрак погибшей джедайки стоял перед нами, явившись, как всегда, неожиданно, и, как обычно, весьма кстати.

— Что ты знаешь, скажи нам! — взмолился я.

— Пока лишь то, что Кейнану предстоит пройти моральное испытание, — развела руками Айла Секура. — И Осоке тоже. Понять, насколько они готовы.

— К чему?

— К тому, что произойдёт или может произойти в будущем. В движении будущее пребывает, неясны контуры его…

— Аль! — болезненно поморщился я. — Я тебя очень уважаю, мудрость твоя велика, но скажи прямо! Ты же нормальная тётка…

— За нормальную спасибо, — слегка улыбнулась она. — Хорошо, скажу прямо: я сама не знаю. То, что вижу, очень расплывчато и… невнятно. То ли есть равновероятные пути, то ли в события опять вмешается Тьма.

— Скорее, второе.

— Возможно, ты и прав. В любом случае, это ещё не сейчас.

— А сейчас? — не сдавался я.

— То, что сейчас, мы, так уж и быть, можем посмотреть вместе. Ждать осталось недолго. Вернусь, когда они доберутся до часовни.

Она исчезла.

— Умеешь ты иногда разговаривать с людьми, — покачала головой Падме. — Поражаюсь, как она это стерпела?

— Я, честно говоря тоже. И как вырвалось? Обязательно извинюсь.

Айла Секура явилась через несколько часов. Мои извинения она пресекла на корню, да так, что я забыл всю заготовленную речь. Просто подняла ладонь, и, когда я замолчал, сказала с улыбкой:

— Не надо реверансов. Мы ведь друзья, верно? Тогда всё нормально.

Друзья… Это с ней-то. С легендой. Вернувшейся из-за смерти. Нет, я не возражал, совсем не возражал, просто это было очень неожиданно. Наверное, целую минуту я переваривал информацию. Потом вспомнил о цели нашего маленького собрания. Спросил:

— Они добрались?

— Да.

— Что мне делать?

— Расслабь тело и сконцентрируй сознание. Лучше ляг, так будет проще.

Я вытянулся на мягком диване.

— Напрягаешься, — ворчливо сказал Айла. — Вспомни, что я говорила тогда, в буран. Постепенно, но полностью, каждую мышцу.

— Всё, всё.

— Вот теперь – да.

Сквозь закрытые веки я заметил, как освещение в рубке померкло, должно быть, Падме убавила его, чтобы не мешало. А затем – не глазами, а как бы внутренним зрением – увидел звёзды. И планету среди них. Лотал?

— Да, — сказала Айла. Голос её звучал как бы тут же, «рядом» с изображением.

— Дай-ка и мне посмотреть, — сказала Падме.

— Слушайте, мои обожаемые призрачные дамы! — слегка возмутился я. — Вам, вообще, не кажется, что копаться в моей голове, словно в собственном гардеробе, несколько…

— А ты тоже умеешь читать мои воспоминания, — парировала Падме. — И я не возражаю. Никогда.

— Не отвлекайтесь! — беззвучно прикрикнула на нас Айла. — Полагаете, это так легко??

— Простите, Моя Госпожа, — сказал я.

— Ладно уж, — как в мысленном голосе твилеки можно увидеть улыбку, я представлял слабо, но точно знал, что Айла улыбается. — Смотрите.

Картинка померкла, сменилась, как кадр в кинофильме. Я увидел равнину, усеянную тут и там россыпями округлых, обкатанных ветром скал, напоминающих могильники килликов – вымерших коренных обитателей совсем другой планеты, Альдераана. Возле одной из скал стоял «Фантом». Осока, Кейнан Джаррус и его ученик направлялись прямиком к скале.

— Вот и он, — сказал Осоке Эзра Бриджер, указывая на очерченный желобком круг в проступающем из-под грунта каменном монолите. — Если встанете сюда, сможете открыть часовню с помощью Силы.

— Я не должна этого делать, — покачала головой она.

— Почему?

— Я приняла решение покинуть Орден, это свершившийся факт. Лучше будет, если вы сами его откроете.

Сказано было изящно. Ни единого слова прямой лжи, и, в то же самое время, собеседники сами – именно сами! – поняли эту фразу по-своему.

— Ну… ладно, — пробормотал Эзра. — Кейнан?

Они встали рядом в круге, одинаковым жестом вытянули вперёд руки. Мгновение – и коническая скала начала выдвигаться из-под земли, словно вкручиваемая снизу исполинской отвёрткой. Вот из-под поверхности выехал вход, своим обрамлением неприятно напомнивший мне маску Вейдера, и пополз по спирали вверх и на противоположную сторону.

— Эй, а куда направилась дверь? — удивился Эзра. Осока с интересом наблюдала за ним, скрестив руки на груди. Уголки губ её чуть приподнялись. А из грунта появился другой портал, более высокий, окаймлённый красными и бежевыми линиями, они складывались в абстрактные рисунки, неуловимо напоминающие росписи южноамериканских индейцев.

— Это новая, — сказал Эзра.

— Ну, проблемы-то новые, дверь тоже, — пожал плечами его наставник. Они так и не допёрли, даже не задумались, хотя ответ был очевиден. Второй уровень часовни открывается исключительно в присутствии полноправного рыцаря-джедая. Именно поэтому в прошлый раз они смогли открыть только первый, падаванский этаж. Почему-то Осока давать им подсказку не захотела. Что ж, значит, так надо, останутся в неведении…

Внутри часовни архитектура была основана на заострённых шпилевидных формах и пересекающих их горизонтальных поясах. Стены, как и у входа, покрывали жирные линии росписей. Едва трое искателей приключений ступили в центральный круг под коническим сводом, как наружная дверь с ровным шорохом закрылась.

— Ну, и как, ты говоришь, вы связались отсюда с Великим Магистром Йодой? — поинтересовалась Осока.

— Честно говоря, он сам с нами связался, — развёл руками Кейнан, избегая взгляда скептически прищуренных глаз моей подруги.

— Я думал, что сплю, когда впервые услышал его голос, — добавил Эзра.

— А я медитировал, — сказал Кейнан.

— Ну, что же, давайте, с медитации и начнём, — предложила Осока.

Все трое опустились на корточки, образовав правильный треугольник на геометрически неправильном узоре пола, закрыли глаза. Молчание повисло в зале, напряжённое настолько, что, казалось, между острых верхушек обелисков, опоясывающих круг, сейчас зазмеятся электрические разряды, или на них вспыхнут огни святого Эльма.

— Я вижу проход! — вскричал вдруг Кейнан.

— Где? — встрепенулся Эзра. — Ничего не вижу.

— Я тоже, — задумчиво сказала Осока. Провела взглядом по стене, сосредоточилась… и я отчётливо почувствовал: она тоже увидела. Но что именно? Мне казалось, что стена в том месте, куда глядели она и Кейнан, представляет собой монолит. Но одновременно оттуда исходило какое-то сияние, что ли. Трудно объяснить словами то, что видишь не глазами.

— В прошлый раз мы общались с магистром Йодой по отдельности, — торопливо заговорил Кейнан. — Может быть, я должен пойти туда один?

— Будь осторожен! — напутствовал Эзра.

— Не волнуйся, — фыркнул его наставник. — Уж я не стану делать того, что сделал бы ты.

— Куда он делся? — спросил мальчишка у тогруты. — Он просто исчез!

— Говорят же тебе, заброшенные часовни полны иллюзиями и фантомами.

— Пожалуй, мы последуем за ним, — раздался откуда-то сверху голос призрачной джедайки. И я увидел другое помещение, совсем не похожее на зал часовни. Но напоминающее кое-что неплохо мне знакомое.

— Что за додзё такое? — пробормотал я. Точнее термин подобрать было трудно, большая комната, и впрямь, производила впечатление тренировочного зала некоего восточного боевого искусства. Скорее всего, кэндо, поскольку две его стены занимали подставки и кронштейны с тренировочным оружием. Впрочем, и различие сразу бросалось в глаза. На двух других стенах в пружинных захватах плотными рядами висели рукоятки боевых джедайских мечей всевозможных размеров и фасонов. Среди них я заметил пару очень похожих на меч магистра Кеноби и один, напоминающий мой собственный, подаренный Айлой. На полу, устланном чем-то вроде синтетических циновок, сидел в медитативной позе гуманоид, облачённый в униформу Невидимой Стражи Храма джедаев, только без верхнего плаща с капюшоном. Лицо его, как положено, скрывала маска с узкими прорезями для глаз, перед ним лежало оружие. Я сразу обратил внимание, что это не стандартная двусторонняя пика Стражей, какие имелись и у нас – наши джедайки учили работать с ними профессиональных воинов и девушек-сэск’обирри, такое оружие проще меча в освоении. Что же у него? Пара мечей? Или всего один, двухлезвийный, рукоятка которого сложена пополам? Да, так и есть, на одной из сторон я отчётливо рассмотрел шарнирный механизм.

— Мне было любопытно, когда же ты придёшь снова, — глухо произнёс гуманоид из-под маски.

— Страж? — озадаченно выговорил Кейнан. Поведение его сразу изменилось, плечи расправились, голос стал уверенным и требовательным: — Мне нужна помощь! Я хочу знать, как остановить Вейдера и его Инквизиторов!

Ну, надо же, откуда что взялось! Чисто я сам на Фелусии три года назад, во время знакомства с Марис Бруд. Только у меня тогда имелась весомая «подпорка»: нас с Пятернёй, действительно, прислал сам Йода. У Джарруса сейчас не было никаких оснований пренебрегать нормами вежливости. На воротах стоял не он, а вот этот парень, а Кейнан явился как посетитель. М-да, Эзра бы точно повёл себя не так, он был бы учтивее.

Стражник быстро поднялся на ноги, теперь меч был в его правой руке.

— Попытайся драться, и проиграешь, — сказал он. — Восставшие будут уничтожены. Ты умрёшь, а твой ученик станет прислужником тёмных сил.

— Что ты несёшь?? — нахмурился Джаррус.

— Тёмная сторона… Она будет манить его, звать. В один прекрасный день она поглотит его, — молниеносным движением руки стражник разложил меч, на линзах рукоятки вспыхнули лезвия – не зеленоватые велморитовые, как на малом мече Осоки, а чисто золотого оттенка. Длинные, заразы, против таких непросто биться. Резкий взмах, хорошо знакомое мне гудение. Кейнан поспешно присоединил фокусирующую часть к генератору своего меча, включил оружие.

— Не вмешивайся, — продолжал стражник. — Мальчишку нужно устранить, пока он не перешёл на Тёмную сторону.

— Я не позволю этому случиться! — отрезал Кейнан.

Начался поединок. Клинч, затем обмен ударами, широкие размашистые атаки стражника и быстрые короткие блоки Джарруса, переходящие в контратаки. Противник был спокоен, уверен в себе и хладнокровен, чувствовался огромный опыт. Кейнан же пока излишне суетился, пытаясь быстрее выявить слабые стороны стражника. У меня не было сомнений, что, приноровившись к манере фехтования, Джаррус разделает этого субъекта без особого напряжения. Стражник не мог этого не понимать. И тотчас же, будто в ответ на мою мысль, в зале, откуда не возьмись, возникли ещё две одинаковые фигуры в масках. Джаррус отскочил к стене. Схватил из захвата первый попавшийся меч. Первый ли? Нет, он бросил на стену быстрый взгляд. Получается, выбор был осознанным? Отчего-то я не очень удивился, когда вспыхнувшее лезвие оказалось красным, ситским. Схватка продолжилась с новой силой. Однако, и втроём безликие бойцы получили лишь незначительное преимущество над джедаем-самоучкой. Что бы они не делали, им не удавалось взять Кейнана в кольцо, атакуя же с одного направления, они неизбежно мешали друг другу. Я заметил, что они уже дважды повторяют атаки, кружа Джарруса по залу. Пат, так это называется в шахматах. Увы, людям, в отличие от шахматных фигур, свойственно уставать. И человек может споткнуться. Когда Кейнан оступился и сел на пол, я на несколько секунд перестал дышать, решив: вот и всё. Стражники приблизились… и почему-то остановились.

— Уже сейчас слуги Тёмной стороны пришли за твоим учеником, — сообщил первый. — Ты не можешь сражаться вечно.

— Ты прав, — отозвался Кейнан. — Я не могу оберегать Эзру вечно. Тем более, от самого себя. Я и так делаю всё, что должно быть сделано, учу его всему, что знаю сам.

Взмах жёлтого лезвия над головой… прикосновение к плечу.

— Правом, данным мне Советом, по велению Силы, — торжественно изрёк стражник, касаясь мечом другого плеча, затем макушки Джарруса. — Кейнан Джаррус, можешь встать.

— Постой! Что это значит? — воскликнул Кейнан. Стражник, собиравшийся уходить, обернулся и снял шлем. Ну, ни хрена ж себе! Физиономию покойного гранд-Инквизитора я узнал бы из тысячи.

— Это значит, что ты теперь тот, кем был когда-то я. Рыцарь Ордена джедаев, — отвечал мертвец.

Разве Совет мог давать такое право? Единолично посвящать в рыцари? Да не магистру, простому стражнику??

— Разумеется, нет, — ответила мне Айла. — Кстати, этот тип никогда и не был стражником. Просто парню до одури хочется стать рыцарем. Настолько сильно, что мороки подчинились его воображению… Что ж, здесь ясно. Вернёмся чуть назад и посмотрим на его подопечного.

Тренировочный зал растаял, как голографическая проекция… подобием которой он, возможно, и являлся. Теперь я видел только звёзды и посреди пустоты – маленькую и ничтожную в сравнении с этим простором фигурку Эзры Бриджера.

— Ва-ау… — протянул он. — Я знаю это место!

— Нечто особенное оно для тебя? — спросил кто-то. Эзра резко обернулся, воскликнул, глядя в пустоту:

— Мастер Йода? Вы здесь?

— Или ты здесь, — ответил бесплотный голос.

Неужели великий джедай и в самом деле смог дотянуться сюда с Дагобы? Голос… я не мог решить, принадлежит он Великому Магистру или нет. К своему глубокому огорчению, я беседовал с ним всего однажды и очень недолго. А Эзра, получается, видит его? Ответом на мои мысли стал иронический смешок.

— Мы видим пустоту оттого, что знаем его лично, — объяснила Айла. — Что видится Эзре, показать труднее. Отодвинь в сторону знакомый тебе образ. Разглядывай источник голоса. Должно получиться…

— Растут способности твои. А вместе с ними – опасность, — продолжал, тем временем, невидимка. Я сосредоточился, пытаясь заставить это говорящее ничто обрести контуры. Хоть какие-нибудь. Должно быть, именно эта последняя мысль сработала спусковым крючком, и я увидел. А увидев, поразился настолько, что едва вообще не потерял концентрацию, образы начали плыть, размазываясь, звёзды замельтешили радугой переливов.

— Короткий выдох. Задержать. Спокойный вдох, — мягко, но повелительно заговорила моя провожатая. — Ещё раз… И ещё. Вот так.

— Кто это такой? — задал я мучивший меня вопрос. Худенькое существо ростом с целого агнота, с густыми белыми волосами и пронзительно-зелёными глазами никак не могло быть Великим Магистром.

— Образ.

— Морок?

— Теперь уже не совсем. Здесь происходит то же, что у Кейнана. Морок сам отчасти попал под влияние мальчика. Сейчас это тот Йода, в которого верит Эзра. И слышим мы то, что подсознательно он ожидал услышать.

А Нейода всё говорил, говорил, о войне, о негативных эмоциях, о страхе, словом, всё то, что, без сомнения, должен был не раз втолковывать ученику Кейнан. Тогда Эзра пропускал мимо ушей большинство нравоучений, теперь же подсознание вновь выталкивало их на поверхность.

— Не только, — поправила Айла. — Прямые подсказки Силы здесь тоже будут. Надо лишь обратить на них внимание. Вот.

— Малакор. Ты должен найти его, — сказал Нейода. И исчез, будто его и не было.

— Кто такой этот Малакор? Мастер Йода? Мастер Йода! — тщетно звал парень. Он вновь стоял на коленях в зале часовни. А сверху сыпался песок и камни. Часовня рушится?

— Парочка Инквизиторов вновь их догнала. Вот теперь моя работа начинается…

— Что ты задумала? — спросил я.

— Надо их как следует задержать, чтобы наши ушли. Однажды, уже после смерти, мне довелось вот так же отвлекать Вейдера. Там было труднее, здесь, в средоточии Силы, нет необходимости вмешиваться самой. Поступим в типично республиканском стиле. Пошлём клонов, — она засмеялась.

Когда из прохода в стене к Инквизиторам вышел мертвец с жёлтым мечом, они слегка опешили. А из облаков пыли кренящегося строения появлялись всё новые фигуры. Пять… Семь… Десять. Они образовали круг и скопом устремились в атаку. Дальнейшее потонуло во вспышке света.

Я открыл глаза. Полутьма, покатый потолок рубочного зала, огни приборов, слабо светящаяся фигура кузины.

— Как себя чувствуешь? — спросила она.

— Ничего, голова только чугунная.

— Что видел?

— А сама ты разве… — я осёкся, сообразив, что именно произошло. Рывком сел, спустил ноги на пол. — Ёлки точёные! Вы, две! Как ловко вы отвлекли меня от Осоки!

— И правильно сделали, — Падме придвинулась ближе, взяла мою ладонь, пресекая попытки обиженно отдёрнуть руку. — Ей пришлось выдержать бой с собственной памятью. Твои переживания выбили бы её из колеи, и кто знает, чем бы всё кончилось. К тому же, её морок бросал ей такие обвинения… Давно я не видела её плачущей.

— Она выдержала испытание, — добавила Айла, присаживаясь на поперечный выступ дивана. — Сдержалась, не ответила. Хотя, положа руку на сердце, и ей было что сказать.

— Насчёт косички? — припомнил я один наш старый сон.

— Да. И насчёт эгоизма тоже. Называется, кто бы говорил, — проворчала Падме.

— Спасибо тебе, мастер Секура, — сказал я.

— Не за что. Ты просто не знаешь, какое удовольствие для призрака быть кому-то нужным. Увидимся, — она растаяла.

— Включи-ка атлас, сестра, — попросил я. — Спасибо. Лотал вот здесь, правильно? А где сейчас бан… я хотел сказать, отряд Сато?

— Крайний раз капитан «Виса» докладывал, что они прибыли вот сюда.

— Так. То есть…

— Точка коррекции без вариантов вот тут. Слетаем?

— Да. Заберём её. После такого стресса нужен отдых, а не Сато и Синдулла с их вечными «сами мы не местные, поможите, чем сумеете». Слушать в отсеках! Говорит командир. Корабль к походу изготовить!

В промежуточную точку «Амидала» прибыла раньше «Фантома». Найдя в стороне – примерно десять тысяч километров от области финиша – астероид размером примерно сто пятьдесят на двести метров, я припарковал корабль на его поверхности, зацепившись гравитационными захватами посадочных лап. Как только летающий сундук реблов вывалился из гиперпространства, я аккуратно выключил захваты, двинул переключатель шасси на уборку и, едва индикация сменилась с жёлтой на синюю, резко толкнул Т-образный рычаг интегрального управления досветовыми двигателями в положение «максимал». К чести реблов следует сказать, что они не запаниковали. Более того, тот, кто сидел за управлением, оказался настолько безумным, что заложил вираж и устремился навстречу, выпустив по нам длинную очередь плазменных болтов. От которой я, зажав ориентацию, ушёл скользящим движением вниз. Через секунду очередь оборвалась, факелы плазменных двигателей погасли. Я почти услышал звук Осокиной ладони, повстречавшейся с ребельским затылком, и её голос: «Ты озверел? Свои!»

На расстоянии километра от «Фантома» я выполнил кувырок, коротким импульсом главных двигателей погасил остатки скорости – сейчас манёвр дался мне гораздо легче, чем тогда, возле корвета – затем открыл трюм и втянул модуль внутрь тракционным лучом. Со сложенными крыльями по ширине он прошёл тютелька в тютельку, в длину был чуть больше, чем нужно. Пришлось оставить носовую часть снаружи и включить силовую стенку, прежде чем подавать воздух в объём. Задний люк на модуле открывался довольно неудобно, вверх, хорошо, что проём нашей двери шире его створки.

— Что-то экстраординарное? — с порога спросила у меня Осока, на базик, естественно.

— Можно и так сказать.

— Ясно, — она обернулась к Кейнану и Эзре: — Летите одни, у меня дела.

— А когда же на Малакор? — ляпнул Эзра и получил от Кейнана чувствительный тычок в спину.

— Мы не знаем, до какой степени можно доверять этим людям, — назидательно произнёс Джаррус.

— Ну, это взаимно, — не остался в долгу Иан. — Мы вот тоже до сих пор сомневаемся, можно ли вам доверить хоть что-нибудь.

— Только то, что нельзя ни сломать, ни потерять, — вполголоса добавил Базили. — И то, я бы не рисковал.

Эзра набычился, Кейнан поджал губы. Осока молча воздела глаза к потолку.

— Я за вами заеду, когда придёт время, — сказала она.

— Чуть не забыл, — спохватился Кейнан. — На выходе ты тоже оглянулась. Что ты увидела?

Осока вздохнула:

— Своего первого наставника, Пло Куна. Он попрощался со мной.

— Но... там же был мастер Йода! — опять встрял Эзра. Кейнан потрепал его по вихрастой голове:

— Похоже, каждый из нас видел то, что должен был.

Осока внимательно посмотрела на него. Сказала только одно слово:

— «Беги»?

Джаррус молча кивнул и отвернулся, поднося руку к лицу. Должно быть, в глаз что-то попало.

— Всё, летите, — махнула рукой моя подруга. — и да пребудет с вами Сила.

— Калеб! — окликнул я Джарруса настоящим, данным при рождении именем. Он вздрогнул, поднял на меня взгляд чистых зелёных глаз:

— Да?

— Не говори никому. Не надо. И да пребудет с тобой Сила.

Когда модуль вывалился в открытый космос, и створки трюма поползли навстречу друг другу, раскладываясь в закрытое положение, Осока обернулась ко мне:

— Ну? И что у нас такое сверхсрочное и архиважное?

— Ты, — просто ответил я. — Что же может быть важнее?

— Блин. Дать бы в лоб, да разве можно на тебя такого сердиться?

— Мы решили, что на сегодня с тебя точно хватит, — сообщила Падме, возникая из воздуха рядом.

— Можно подумать… — Осока умолкла, внимательно посмотрела в глаза голограмме, затем покосилась на меня: — Так. Почему у меня стойкое чувство, что мне расскажут всё, что сама я сегодня не видела?

— Потому что расскажут, — ответил я. — Но… не сейчас. Тебе надо как следует отдохнуть.

— Тут ты прав. Не припомню дня, который бы меня так вымотал, как сегодня. На суде и то…

— Тебя отнести в каюту? — предложил я, подставляя руки.

— Ну-ну, не настолько! — засмеялась она и направилась к лифту своей обычной лёгкой походкой.