За тысячи лет до армагеддона

Глава первая. О бренности бытия

Похоже, что на этот раз я попал. Причем попал не в смысле: «попал во что-то», а в смысле: «попал куда-то». Конкретно в эпоху то ли позднего палеолита, то ли раннего неолита. Причем попал не сам по себе, а в обществе еще двух долбо@ебов: Юрки Пичугина и Жеки Серединцева.

Все-таки права была Олеся, когда послала меня по сексуально пешеходному маршруту, к тому же навсегда, аргументируя свой поступок тем, что, что у меня: «Все не как у людей». Правда говорила она это по другому поводу. Больше напирая на то, что я дожив до своих сорок так и не защитил докторскую. Можно подумать, что среди ее знакомых исключительно академические светочи числятся. Хотя, с другой стороны, диссер и научный талант это категории, которые слабо между собой коррелируют. Помню, тогда я даже несколько расстроился, поскольку найти адекватную замену такой фемине как Олеся дело непростое, а размениваться на кого ни глядя не хотелось. Опять же девушка худо-бедно выполняла защитную функцию от Марго, которая демонстрировала по отношению ко мне самые агрессивные матримониальные планы. Защита так себе, Для чего нибудь посерьезнее требовалась разве что установка залпового огня, но все же лучше чем ничего.

С другой стороны и соблюдать целибат на протяжении недели, минимальное время, необходимое для поиска достойной кандидатуры на замену, было выше моих сил.

Вот только в нынешней ситуации все эти проблемы выглядят, мягко говоря, ну совсем никак. А тезис: «Все не как у людей», приобрел по отношению ко мне абсолютный смысл. Более того, в нынешней своей плачевной ситуации, я с теплом и ностальгией вспоминал те счастливые времена, когда самой большой проблемой для меня, как для и. о завлаба, было то, как списать излишки спирта в непомерных количествах выписываемых со склада моими зарвавшимися от вседозволенности сотрудниками. И Олесю вспоминаю с любовью, и Томку с Леной, и даже Марго. Все-таки женщины, регулярно делающие маникюр и эпиляцию, это несколько не то, с чем мне постоянно приходится сталкиваться в настоящее время, взвалив на себя тяжелую ношу шамана племени кроманьонцев. Со значительной прослойкой неандертальцев. А почему бы и нет. Мы же не расисты какие-нибудь. Я уж не говорю об эльфах, то бишь эльфийках. Численность которых как бы не больше, нежели неандерталок. Последние, то бишь эльфийки, а не неандерталки, являются многочисленными потомками, вернее потомицами, Ахмета, который категорически отказывается числить себя Атлантом и после отчаянных дискуссий согласился называться эльфом. Аргументируя это решение наличием у себя заостренных ушей. При этом, если уж речь зашла о мифических существах, категорически игнорируя габариты, более приличествующую оркам, нежели эльфам, и волосатость, которой не всякий сатир может похвастаться.

Так вот, об институтских женщинах. Пожалуй с Марго перебор. Наверное солнце голову напекло. Все-таки, что бы там не утверждали яйцеголовые о том, что в эпоху раннего неолита, ну или позднего палеолита, климат был идентичен современному, это наглая лож. Такую жару я ранее готов был терпеть разве что на турецком пляже в Марморисе, при условии что сервис предполагает: «all inclusive» и напитки бесплатные.

— Черт побери, надоело все до чертиков. И не надо меня обвинять в бедном словарном запасе. Типа: черт-до чертиков. Это все лексические повторы. Хочу и говорю: «Черт! Черт! Черт! Когда уже изобретут эти чертовы кондиционеры».

А нервы-то совсем расшатались.

Тот редкий случай, когда я готов полностью признать правоту женщины. И определение: «Все не как у людей», снова лексический повтор, по отношению ко мне совершенно уместно.

Если быть совершенно корректным, то по отношению ко мне и еще двум долбое…, вернее неудачникам. Поскольку именно наша троица и вынуждена с помощью дубины и такой-то матери мотивировать первобытно общинное население к охоте на мамонтов, в то время, когда все остальное человечество благополучно испарилось с лица Земли. Вернее испарилось вместе с Землей. После того, как инопланетяне бортовым залпом звездолета убедительно продемонстрировали «превосходство белого человека», конкретно в нашем случае зеленых человечков, над дикарями.

Короче, они там все отправились по заранее оговоренным пунктам назначения, кто в рай, кто в ад, кто еще куда, ну а некоторые, самые ушлые, из числа моих прямых предков викингов, вообще с бабами в Валга́ллу, круглосуточно пьянствовать.

А вот наша троица долдое…., вернее неудачников, вместо того, чтобы превратится в высокотемпературную плазму в хорошей компании, оказалась заброшена в прошлое, тысяч этак за десять лет до наступления того самого знаменательного момента — не слишком удачного для человечества первого и последнего контакта с внеземной цивилизацией.

Причем мы не просто оказались в прошлом. Но планида к тому же наградила нас этаким эрзацем бессмертия, с возможностью отбросить ласты, врезать дуба, ну или погрузится в нирвану, как кому нравится, не ранее, чем нынешний временной поток достигнет той локальной точки, откуда мы портировались в прошлое. То есть через десять тысяч лет с хвостиком. Должен со всей ответственностью заявить, что из всего того плохого, что с нами случилось, бессмертие самая паршивая штука.

Каюсь, ни я, ни мои коллеги не сразу распознали потенциальную опасность. Сначала мы с энтузиазмом неофитов, одаренных благодатью вечной жизни, пытались понять в чем тут прикол и радовались неожиданному профиту. Как тут не вспомнить широко разрекламированное с помощью низкопробной литературы и не менее низкопробных блокбастеров утверждение, что бывших шпионов, они же бывшие спецназовцы, на худой конец ветераны локальных войн или просто менты, не бывает. Хотя я убежден, что тезис: «Бывших маньяков не бывает», не менее справедлив. А уж о том, что: «Бывших жен не бывает», вообще молчу. На собственной шкуре осознал. Так вот в этот ряд вполне вписывается: «Бывших научных сотрудников не бывает». А поскольку всю нашу троицу, включающую Юрку, Жеку и меня, на полном основании можно было причислить к этой категории, то мы и занялись изучением этого феномена, отложив другие проблемы на второй план. Все-таки, когда речь идет о собственной жизни, в прямом, а не в философском понимании этого слова, все остальное странным образом теряет свою значимость.

Тут требуется некоторое разъяснение. На самом деле нас не трое, а четверо. Я сам, Женя, Юра и примкнувший к нам Ахмед.

Когда-то давным-давно я услышал о некой антипартийной группировке, состоящей из Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова. Детское воображение тут же нарисовало бандитов в папахах, которые гоняли по степи на тачанке с пулеметом, совсем как у Батьки Махно. Вот только никак не удавалось присобачить в эту картинку Шепилова. В конце-концов я определил ему место бегущим вслед за телегой и кричащим: «Погодите! Меня забыли!». Но не скажу, что меня удовлетворил полученный результат. Как-то все это с отставшим марафонцем выглядело несерьезно. Даже с точки зрения непритязательных детских фантазий. С тех пор термин: «примкнувший» сохранился у меня в голове несколько размытым и неопределенным. Теперь, с появлением Ахмета, все стало на свои места. Он и был тем самым классическим примкнувшим. Дело в том, что в отличие от нашей троицы, попавшей в прошлое из вполне цивилизованных мест, Ахмета занесло в нашу компанию прямо из Атлантиды. Той самой, которая утонула. Место, по утверждению ее последнего жителя, слова доброго не стоящего. Причем Атлант-Ахмет тоже числился условно бессмертным. Правда не на физическом, а на биологическом уровне. Но это не отметало тот факт, что проблемы, связанные с чрезмерной продолжительностью жизни, перед ним стояли идентичные нашим. И с не меньшей остротой.

Сначала немного теории. Все-таки Жека какой-никакой физик теоретик. Из числа тех, которые не от мира сего. Короче, из гениев.

Он-то и предположил, что на самом деле наша троица все еще прибываем там, в бывшем нашем настоящем, которое на самом деле для нас сейчас будущее. Эко я загнул. Самому на секунду стало непонятно. Хотя кому я вру. Ежели сотни раз пытаться обдумать одно и то же, то все вышесказанное приобретает хрустальную ясность и прозрачность.

Итак, возвращаясь к теории, сварганенной на коленке нашим гением. Причем, надо отметить, без использования любых измерительных приборов, способных подтвердить или опровергнуть его рассуждения. Да и о какой научной атрибутике может идти речь, когда даже бумагу и карандаш еще никто не удосужился изобрести. Не говоря о таблице логарифмов и большом андронном коллайдере.

Так что на нынешнем этапе познания окружающего мира мы, некогда научные сотрудники, скатились до уровня Кантовских идей Чистого Разума, это когда каждый может нести всяческую отсебятину, поскольку ни подтвердить, ни опровергнуть любую гипотезу практически невозможно. В силу наличия отсутствия необходимого инструментального обеспечения. А критерием истинности выступает внутренняя убежденность говорящего, подкрепленная умным видом и большими кулаками. Последний аргумент в научном споре оказывается решающим. В соответствии с принципом: «Прав тот, у кого больше прав». Недаром, одно время Ахмет числился в нашем уютном научном сообществе великим мудрецом. Вплоть до того момента, когда Жеке это не надоело и он назначил себя официальным вождем племени троглодитов, после чего, на этом основании, забрал у Ахмета его дубину железного дерева. На время поносить. Но я снова отвлекся.

Теория нашего переноса в прошлое, разработанная вождем племени, постулировала, что здесь и сейчас присутствует некая наша физическая проекция. Поэтому уничтожить в прошлом нас невозможно, до тех пор пока мы присутствуем в будущем, а уничтожить нас в будущем тоже невозможно, поскольку это самое будущее еще не наступило. Этакий парадокс получается, который, надеюсь, будет устранен, когда мы в текущем временном потоке достигнем точки погружения в прошлое. Так что физически пострадать, в том числе и умереть, нам никак не удается. Другими словами мы заключены в некой темпоральной петле, выход из которой расположен там же, где и вход. С обязательным условием: сколько публики внутрь вошло, столько и обязано покинуть бордель по окончании сеанса психотерапии.

Но это все так, абстрактная теория. Значительно веселее практика.

То, как в реальной жизни работает защита наших тушек. Если попытаться охарактеризовать одним словом, то ближе всего подходит — песня, если несколькими — бред сумасшедшего под воздействием сильнодействующих веществ.

Мы окрестили этот феномен — эффектом отрицательной энтропии. Один маленький пример. Когда Юрка, еще при троглодитах, экспериментировал, пытаясь придумать, как бы нас извести, он однажды провел целую серию с многотонной глыбой, которую бедные аборигены затаскивали на приличную такую по высоте горку, а потом сталкивали вниз, с тем, чтобы та скатилась по заранее вырезанному в камне желобу прямо на ожидающего ее внизу горе-экспериментатора. Потом по этим мотивам появилась легенда про Сизифа. Ахмет постарался. Любит он женщинам мозги пудрить занятными историями. Так вот, в первый раз глыба в самом конце, непосредственно перед столкновением с горе экспериментатором, подскочила на какой- то кочке и аккурат перелетела через Юркину голову, обрушившись на зевак из числа троглодитов, задействованных в опыте. Потеряли троих. Во второй раз, сразу после начала движения глыбы, приключилось небольшое землетрясение, желоб деформировался и снес еще пятерых, Юрке естественно хоть бы хны. В следующий раз, прямо перед началом движения глыбы, где-то высоко в горах прорвало перемычку, удерживающую горное озеро. Водой смыло половину племени, Юрка не пострадал. Дабы сохранить остатки населения подшефного нам племени троглодитов, я потребовал немедленно прекратить опасные эксперименты. И слава богу! Жека потом вычислил что, реакция, мать ее за ногу, Вселенной возрастала от случая к случаю по экспоненте, и на пятый раз мы вполне могли рассчитывать на столкновение Земли с астероидом и наступлением нового ледникового периода. Понятно, что с нами-то ничего бы не случилось, да вот только мало радости в том, чтобы постоянно мерзнуть и жрать мороженную мамонтятину. Дело в том, что на сенсорный аппарат защита не распространяется, так что и голод и холод мы испытываем в полной мере. А вот сдохнуть от голода не удается никак. Тот же Юрка однажды забурился в пустыню и перешел на диету из кузнечиков. Ну и что? За полгода даже килограмма в весе не потерял, зато так изголодался, что до сих пор жрет все, что ни попадя.

Короче, с точки зрения физического сохранения наших тушек проблемы нет никакой. За этот момент Вселенная несет персональную ответственность. Казалось бы вся Чики-Чики. Вот только в этой ложке меда оказалась зарыта огромная такая бочка с дегтем. Эту проблему мы условно окрестили феноменом эмоционального выгорания, или, в другой интерпретации, — парадоксом Вечного Жида.

Притча, посвященная этому фольклорному персонажу утверждает, что за полторы тысячи лет ему так опротивело жить, что он был готов пойти на любые жертвы, лишь бы прекратить свое земное существование. А ведь нам по прогнозам предстоит жить не жалкие полтора тысячелетия, а все десять — двенадцать. К сожалению до сих пор не удается точно определить свои временные координаты по отношению к стартовой точке погружения. Вот отсюда и разброс.

Саму проблему, как и пути ее преодоления детально описал все тот же Ахмет. Не скажу, что метод лечения намного лучше самой болезни, но это тот самый случай, когда:«Хіба хочеш — мусиш».

И теперь, периодически, каждые триста лет, а то и чаще, мы вынуждены впадать в детство, по методике разработанной Ахметом. И если бы не методика очищения сознания, давно бы ходили по миру пуская слюни и пугая окружающих безумным взглядом и заунывным воем. А так каждые триста лет забиваешься отшельником куда нибудь в медвежий угол, впадаешь на пару десятилетий в этакое медитативное состояние и забываешь на девяносто процентов все, что с тобой приключилось в предыдущем цикле. Считай, что заново рождаешься. Без этого точно бы все давно с ума посходили.

Все это не могло отразиться на нашем отношении к инопланетянам, усилиями которых мы оказались в столь плачевной ситуации.

Будучи мотивированными именно такими соображениями, наша троица поставила перед собой задачу — форсировать развитие человеческой цивилизации в такой степени, чтобы при появлении зеленых человечков в округе Солнечной Системы не они нас, а мы их испарили. Вдребезги и пополам. Судя по всему, человечеству не хватило лет пятьсот, чтобы освоить технологии, которые бы позволили защитить Землю от супостатов. Но нужно брать с запасом.

Спрашивается, а нафига попу эта гармонь, если мы все по природе своей агностики. Живи себе в свое удовольствие и ни о чем не думай. Вот только, помимо всякого разного, в том числе и тяги к восстановлению вселенской справедливости, тот же Ахмет утверждает, что без великой цели, вернее Великой Цели с большой буквы, мы точно рано или поздно деградируем. На этом та же Атлантида и погорела.

Признаться, мысль повторить участь Агасфера, Вечного Жида, слюнявого идиота без цели и мысли в глазах веками слоняющегося среди людей и пугающего своим неухоженным видом окружающих граждан, меня до чертиков страшит.

Задача форсажа прогресса безусловно грандиозная, но ведь удавалось же в свое время выполнять пятилетку за три года. На этом фоне попытка всунуть двенадцать тысячелетий земной истории в десять, кажется не столь безнадежной. А лишних две тысячи лет развития, по прикидкам, человечеству вполне хватит на то, чтобы изобрести особо смертоносное оружие. Ну типа Звезды Смерти или переносной генератор Черных дыр для утилизации отдельных галактик.

Вот так плачевно и обстоят мои нынешние дела. А ведь совсем недавно ничего не предвещало подобного.