Забытый чародей Призрак офиса

Часть 5

Встреча со стоматологами и информация о личной жизни магов стали не последними впечатлениями дня. Очередное «веселье» поджидало дома. Ярик паковал вещи, готовясь к переезду к «швабре», под громкие причитания маман и негодующий стук в стену из квартиры Мартыновны. Повезло Ярославе, успела вовремя ретироваться к Викусе, а мне посчастливилось перешагнуть порог квартиры, когда сборы достигли апогея.

- Не пущу! - взвыла маман белугой, встала на выходе из зала и широко расставила руки.

- Ага, - откликнулся братец злорадно, запихивая в чемодан футболки. - Скажи ещё, что спеленаешь и кляп в рот засунешь.

- И засуну! - пообещала родительница обрадованно. - О! Яна! Скажи ему!

Язык чесался напомнить главе семьи, что она со мной не разговаривает. Но я решила не обострять взрывоопасную обстановку. С мамы станется, переключит негодование на мою персону. На радость Ярику.

- У меня текст недописанный, - я на ходу придумала спасительную ложь и мышкой юркнула к себе. Пускай сами разбираются.

Краем уха слушая, как родственники продолжают выяснять отношения, стянула джинсы и плюхнулась на кровать. Блаженно закрыла глаза, приготовившись отключиться. И непременно сделала бы это, но всё испортил тихий шепот.

- Ян, ты не будешь возражать, если я исчезну на пару дней?

По голове очередным обухом ударили. Со всей дури.

- Что значит «исчезну»? - растерялась я, глянув в хитрые зеленые глазища особенной питомицы. На душе стало ещё тревожнее.

- Ничего особенного, - кошь скакнула на постель. - Лапы размять хочется. Почти два месяца сижу взаперти. А скоро маа-а-а-арт, - Клякса предвкущающе потянулась.

Ну и дела. Только кошачьего загула не хватало! Я успела привыкнуть к наличию нахальной животинки под боком, и не представляла, что могу остаться без неё. Вдруг пропадет? С концами?!

С другой стороны, не на цепь же сажать. С её-то характером.

- Но ты же вернешься? - спросила я, стараясь не показать волнения, но в голосе всё равно прозвучала тоска.

- Конечно, - удивилась вопросу Клякса. - Тут дом. А ты пока поговори с магом о тётке, взъерепенившейся из-за браслета. Надо выяснить, в чём подвох. И бабку заодно поспрашивай. Может, знает чего. Не мотай головой. Под хороший коньяк и закусь она у тебя очень даже разговорчивая.

Подавив желание настучать наглой питомице по ушам, я перевернулась на другой бок и попыталась абстрагироваться от ругани в другой части квартиры.

- Отстань! - кричал Ярослав истошно.

- Ты б свитера теплые упаковал! Замерзнешь там в одних футболках! - причитала мама.

Не к месту вспомнилась магическая сущность, навестившая несколько часов назад и предложившая перемирие.

«Хочу тишины» - попросила я мысленно, не надеясь на успех операции.

Однако посланный запрос исполнился. Звуки смолкли, как в офисном кафе, когда Лера щелкнула пальцами.

«Ого!» - констатировал кто-то в голове, но разум слишком устал думать и анализировать. Глаза закрылись, заслоняя всё на свете...

****

С непроглядной тоской в глазах я наблюдала, как Жозефина-Симона удаляется прочь по грязному снегу, и начала понимать маман, не желающую отпускать Ярослава. Неблагодарные создания! Уходят и не оборачиваются! Кошь почувствовала негодующий взгляд. Зыркнула в мою сторону, пряча нахальную улыбочку в усах.

- Иди-иди, не то на работу опоздаешь, - выдала она и завернула за припаркованный «форд», точь-в-точь как у Бублика, только белый.

Пришлось подчиниться. Тем более, время поджимало.

День выдался на редкость мерзкий. У всех такие случаются. Вселенная объявляет бойкот, и за что бы вы ни взялись, выходит боком. Нужных людей не оказывается на месте, или они категорически не желают общаться. Ты делаешь десятки звонков, разговариваешь со столькими собеседниками, что номера телефонов, имена и отчества начинают путаться в голове и блокноте. А выхлопа нет.

К вечеру из ушей валил густой дым. Идеально подходящий для общения с теми, кто заслуживал мощного напора. Устинова я набрала, топая от метро до дома по хлюпающей жиже, недавно бывшей снегом. Была уверена, что десяти минут хватит, чтобы излить негодование.

И ошиблась. Оказалось, достаточно пяти.

- Неизбежность? - переспросил маг весело. - Это же хорошо. Ваш дар вышел на контакт. Яна, вы бы предпочли, чтобы он занимался вредительством втихую?

Едва речь зашла о неадекватной выходке бабулиной подруги, Устинов закруглил разговор. Я назвала имя пациентки ожогового отделения - Ариадна Сергеевна Арсеньева, и повисла тишина. С полминуты из трубки не раздавалось ни звука, потом чародей отчеканил холодным тоном, если не сказать, ледяным:

- Забудьте об этой истории, Яна. К вам она не имеет отношения.

- Ага! - возмутилась я, считая, что имею на то все основания. - Это меня покалечить пытались и нечистью обзывали!

- Неважно.

- Но...

- Яна! Это личное дело!

По спине галопом проскакали мурашки. Столько негатива прозвучало в приятном и располагающем обычно голосе! Даже телефон захотелось отбросить в лужу, как мерзкое насекомое. Хорошо хоть сдержалась. Незапланированная покупка новой мобилки была не к месту.

А утром я получила ещё один нагоняй. От мамы, обнаружившей отсутствие животинки.

- Как погулять отправила?! - спросила она тоном, будто я запустила в ванну настоящего крокодила. - Она же пропадёт!

- Ничего подобного, - я с тоской констатировала в уме, что завтрак опять отменяется. - Лапы разомнет и вернется.

- Это она тебе сказала?

- Не поверишь, но так и было, - выдохнула я устало. - Клякса - умная кошка. Не заблудится. Можем поспорить.

- Яна! - взревела родительница.

И понеслось. Мне припомнили все безалаберные выходки, которые смогли вспомнить. Пришлось вылетать из квартиры пушечным ядром. Не улучшилось настроение и дальше. Желая сэкономить время, я пошла на метро, но поезд ушел перед носом, язвительно прогрохотав в тоннеле. Следующий приехал битком. Выбираясь из вагона на центральной станции, я умудрилась зацепиться за что-то сумкой. Вызволяя пленницу, дернула со зла и не рассчитала - вырвала ручку с мясом. Последней каплей стал неработающий банкомат.

В общем, в офис я приехала, напоминая быка, готового подцепить на рог тореадора. Но там и без меня жизнь била ключом. По голове. И другим частям тела тоже.

- Что за люди! - громыхала Фарида, параллельно перебирая накопившиеся бумаги на столе. - Обязательно нужно покуражиться!

- А вдруг это она? - пискнула внештатница Алсу, но зажала рот руками, поймав яростный взгляд зелено-карих глаз.

- Не нагнетай, - велела девочке дизайнер Кадрия, пока Фарида сердито запихивала в мусорную корзину стопку макулатуры. - Ладно тетя Тоня всех на уши ставит. Но ты-то девка молодая, должна понимать, что никакой нечисти не существует. Хотя, - женщина нахмурилась. - Ваше поколение вечно смотрит всякую ересь по телевизору. И вот результат!

- Что случилось? - спросила я у притихшей Лены Ивушкиной. Интересоваться у остальных показалось неуместным.

Девушка поморщилась, с опаской глянула на коллег.

- Какой-то идиот, - она специально сделала упор на ругательное слово, - на стене между нашим и шестым этажами глупость написал. Вернее, выжег. Народ считает, привидение постаралось.

Я подарила коллегам скептическую улыбку, а сама подумала, что не стоит сбрасывать со счетов местную «достопримечательность».

- Что в послании?

- Трепещите враги наследника, - хихикнула Алсу, но испугалась собственной прыти и спряталась за монитором.

Лена скривила пухлые губы, однако было очевидно, что реплика её позабавила.

- Там написано: «Вы заплатите, убийцы!» - объяснила она. - Бездарно, правда? Если взялись за хулиганство, так подошли бы творчески! Тетю Тоню только жалко. Всё утро причитает, что оттирать сверхъестественную гадость не будет. Пусть, кто-нибудь другой отскабливает. Или закрашивает сразу.

Полюбоваться настенным творчеством удалось часа через полтора. Сначала пришлось ударно потрудиться, сделать несколько звонков. С чувством выполненного долга я просочилась в коридор, но Фарида догадалась, куда направляюсь. Проводила злющим взглядом. Нашумевшая надпись впечатления не произвела. Глядя на неровные растянутые буквы, я почти уверилась, что призраком тут не пахнет. Наверняка, работали второпях. Вышло убого.

- Шутники недоделанные, - проворчала я под нос.

- Зря ты так думаешь.

Я с перепуга чуть не скатилась с лестницы. Никакому призраку толкать не пришлось!

- Зараза, - процедила я сквозь зубы, пока сердце отплясывало танец аборигенов.

Валерия стояла, прислонившись к противоположной стене. Я могла поклясться, что мгновение назад рядом никого не было. Впрочем, имея дело с ведьмой, лучше об заклад не биться. Крайней останешься по любому. Зеленые глазища фальшивой бухгалтерши, искрясь, разглядывали послание, на губах играла шальная улыбка, идеально подходящая для нечистой силы, заманивающей невинные жертвы в расставленные сети.

- Присмотрись, - посоветовала она. - Неужели, не замечаешь магический след? Не видишь? Тогда закрой глаза и постарайся почувствовать.

Но я идею не оценила. Не отошла после посещения стоматолога.

- Не буду! - оповестила я рыжую бестию. - Сама разбирайся с неугомонным духом. Тебя для этого сюда командировали. Меня твой босс привлекать не разрешал.

Слово «босс» я произнесла с особой интонацией, давая понять, что в курсе близких отношений ведьмочки с чародеем. Нечего выпендриваться! Устинов может спускать ей какие угодно выходки. Его проблема! А мое участие в их магических играх закончилось!

- С кем вы разговариваете?

- А? Здрасьте...

Блин! Если маги и обычные люди не прекратят появляться из воздуха и подкрадываться на мягких лапах, меня точно Кондратий хватит! Мало наглой ведьмочки, так еще зеленый следователь объявился внезапно. Неужели, его из-за дурацкой надписи вызвали?

- Добрый день, Яна, - поздоровался Максим Вересов, интересовавшийся во время недавнего допроса местом моего проживания.

Значит, и имя помнит. Ну-ну.

- Так с кем вы говорили?

- А? - я встретилась взглядом с ухмыляющейся ведьмочкой и мысленно пообещала, что найду способ припомнить нахалке очередную подставу. - С привидением, - попыталась я отшутиться, но следователь юмора не оценил.

- Вас забавляют преступления? - спросил он с видом директора школы, в кабинет которого вызвали нерадивого ученика.

От неожиданности я хмыкнула и вызвала новую волну наставлений.

- Ваша коллега в больнице, кто-то разгромил чужой кабинет, пугает людей с ослабленной психикой. А вы находите повод для веселья?

- Вовсе нет! - возмутилась я. - Пошутить нельзя в этом дурдоме! А разговаривала я с собой. Приятно пообщаться с умным человеком!

- Яна, поаккуратней, - посоветовала Лера, внимательно следящая за реакцией Вересова - сыщик плотно сжал губы, крылья носа негодующе задрожали. - Ещё чуть-чуть, и станешь главной подозреваемой.

Но выводы следователя меня волновали мало. Предъявить мне нечего. Во время совершения упомянутых «преступлений» я и близко к зданию не подходила. Конечно, можно было бы допустить, что совершала злодеяния силой мысли, однако из претензий сыщика было ясно - в мистику он не верит.

- Яна! - крикнула Валерия вслед. - Я тебе на столе кое-что оставила. Изучи на досуге. Не спрашивай, как достала. У меня свои методы.

Не будь рядом Вересова, я бы не постеснялась, высказала, что думаю об упомянутых методах. Но начни я обвинять в неуемности и наглости голую стену, повседневной одеждой станет смирительная рубашка.

До родного кабинета я долетела за секунды, чуть не сбив процессию из рекламного отдела, направляющуюся в кафе с кошельками в руках. В голове друг за дружкой рождались всяческие ужасы. Мозг категорически не желал допускать, что Лера могла оставить что-то безобидное. То коробка со змеей внутри мерещилась, то с человеческими костями. Обнаружив на столе обыкновенную общую тетрадку в темно-зеленой обложке с мультяшными наклейками, я даже растерялась.

Рядом лежала записка, объясняющая происхождение чужой собственности.

«Это дневник Алины Корольковой - погибшей медсестры из стоматологии. Почитай свежим магическим взглядом. Потом обсудим положение дел. Кстати, шеф хочет народ на совещание собрать, включая тебя. Обговорить «призрачные» события. Зря думаешь, что тебя не привлекут. Ты в деле, детка. Привыкай.»

«И не подумаю», - решила я, с ненавистью взирая на тетрадку. Не буду читать! Ни за что!

****

За дневник я всё-таки взялась. В выходные. Чтобы отключиться от дурных мыслей, терзающих голову. Генеральная уборка была завершена, еда на два-три дня приготовлена, барабан стиральной машины послушно крутился. Мама с Ярославой, умеющие «отвлечь» от всего на свете, исчезли каждая по своим делам. А мне ехать было некуда. На личном фронте ничего стоящего не намечалось, а лучшая подруга с головой погрузилась в новый роман и была потеряна для общества на неопределенное время.

Можно было устроить шопинг, но я по опыту знала, что в состоянии взвинченном и дерганном начну скупать всё подряд, не жалея денег на карточке. Причем, пользоваться буду в лучшем случае третьей частью покупок, остальное без зазрения совести растащат любимые родственницы. В общем, беря в руки дневник, я рассчитывала заглушить собственную беду чужой. Надеялась, что любовные страдания девушки, наложившей на себя руки, перечеркнут мою катастрофу.

Какую катастрофу? Глобальную!

Стряслось то, чем на днях стращала маман. У меня пропала Клякса! Хотя, может, и не совсем пропала, но точно задерживалась. Ушла утром в среду, и к середине субботы не думала показывать нахального носа. Умом я понимала, что кошь у нас волшебная и приспособленная к жизни на улице. Скорее всего, она в наглую ушла в загул. «Пара дней» - понятие растяжимое, а в устах моей питомицы - особенно. Однако на душе было неспокойно. Каждые полчаса я выскакивала на балкон - проверить, не сидит ли у подъезда пятнистое чудо/чудовище.

...Чтиво вопреки ожиданиям оказалось не впечатляющим. Ныне покойная медсестра Алина конспектировала свою жизнь с нежного возраста, и эта тетрадка точно была не первой, не второй и даже не третьей. В тексте то и дело встречались отсылы в прошлое. Мол, помнишь, дорогой дневник, как в пятом классе Миша М. донес мой портфель до дома или, как Надя Д. в седьмом наябедничала химичке.

Писала девочка посредственно и с кучей ошибок: орфографических, пунктуационных, логических. Но это было мелочью. Алина утопала в жалости к себе. Захлебывалась!Говорила с дневником, как со священником на исповеди и лучшим другом в одном лице. Больше выплеснуть одиночество и никчемность было не на кого. С родными медсестра не ладила, близкими друзьями за двадцать три года не обзавелась. Но всё изменилось в день, когда Алина устроилась работать в стоматологический кабинет и встретила доктора Даниила. С тех пор на страницах дневника существовал только он - принц из сказки!

Я читала и физически ощущала, как на затылке приподнимаются волосы от негодования. Ненавижу влюбленных дурочек! Тех, которые утрачивают рассудок при виде разлюбезных. На каждой странице я натыкалась на описание бесподобных голубых глаз и падающих на лоб белокурых кудрей. Ах, Алина могла бы поклясться, что видела над головой доктора настоящий нимб! Угу, те, кто побывал в его кресле, в жизни не согласятся. По мне до сих пор мурашки бегают, стоит вспомнить, как ангелочек к бор-машине тянулся!

Постепенно Алина прекратила пускать слюни при виде зазнобы и перешла к решительным действиям. Сначала был ужин в ресторане, затем прогулки по летнему вечернему городу, подарки и цветы. Медсестра описывала каждую встречу с Даниилом в мельчайших деталях, но чересчур слащаво. Появилось ощущение, что либо влюбленная девица приукрашивает, либо её рыцарь - настоящий тюфяк.

Записи последних недель потребовали более пристального внимания. Следовало разобрать скачущие по бумаге буквы и вникнуть в смысл каракулей. Девушка с каждым днём приближалась к грандиозному нервному срыву. Описания стали обрывочны, мысли не заканчивались, перескакивали дальше, но снова не приводили ни к чему конкретному. Только имя Даниил мельтешило к месту и не очень.

А написанное в день гибели и вовсе привело в недоумение.

«Всё будет хорошо», - настрочила медсестра на удивление четко и уверенно. - «Я так счастлива! С кукольной стервой будет покончено, я снова стану номером один в его жизни! Сегодняшний вечер станет лучшим! Дневник, я так ЕГО люблю! ОН мой! Мой! Навсегда!»

Захлопнув тетрадку, я потянулась в кресле. Ох, как спина затекла!

Думать о зануде медсестре не хотелось, но я заставила мозг напрячься. Почерпнуть из унылого жизнеописания Алины Корольковой удалось не много. Интерес представляли три факта. Во-первых, девушка была неуравновешенной, способной на импульсивные поступки. Во-вторых, в последний «лучший» вечер что-то пошло не по плану. В-третьих, соперница на горизонте появилась не после смерти Алины, а стала одним из факторов, вынудивших девушку свести счеты с жизнью. В дневнике медсестра назвала её «кукольная стерва». Я почти не сомневалась, что речь об Эльзе - блондиночке, выводившей меня в коридор после обморока.

Будь я детективом, непременно бы озаботилась историей взаимоотношений новой медсестрички с ангелоподобным доктором. Ещё было бы неплохо предсмертную записку прочитать. Может, там есть указания на события трагического вечера?

Стоп! Детективом? Вот, пропасть! Я звонко постучала себя по лбу. Почему меня тянет влезть в расследование магов?! Своих проблем не хватает?

Всё! Я отбросила дневник. Пусть сами разбираются! Покойная Алина Королькова лично у меня не вызвала симпатии. Неврастеничка и дурочка, большую часть жизни плывшая по течению. Если призрак - она, мне нет дела до её страданий. Не стану помогать. Ни за какие коврижки! Лучше воспользуюсь советом загулявшей питомицы: займусь бабулей и таинственной историей с браслетом. В конце концов, с Ариадной рано или поздно придется столкнуться нос к носу, стоит заранее выяснить, с чем имею дело.

****

Остаток вечера я ломала голову над предлогом нагрянуть в гости к Мартыновне, задавалась вопросом, как начать разговор. Простой интерес к здоровью истеричной подружки показался бы бабке подозрительным. Но, как вскоре выяснилось, она сама была озабочена теми же думами и моему звонку на следующее утро обрадовалась несказанно.

- Я пироги прикупила: мясной и лимонный, - проворковала Мартыновна в трубку, едва я начала мямлить слова приветствия. - Бросай дела, и дуй ко мне. Я чайник поставила.

Отключив связь, я весело хмыкнула. Чайник, значит, вместо бутылки горячительного. Ну-ну. Бабуля желает оставаться в здравом уме и трезвой памяти.

Встретила меня неуемная родственница при полном параде. Волосы накручены, уложены прядка к прядке, ногти подпилены, губы подкрашены темно-красной помадой. Неудивительно, что поклонники вокруг до сих пор вьются. Начала Мартыновна издалека. Принялась расспрашивать о личной жизни близнецов, о переезде Ярика и последних завоеваниях Яськи.

- Надеюсь, они потомством обзаводиться не планируют, - объяснила бабка интерес, ставя передо мной тарелку с пирогом, подогретым в микроволновке. - Я женщина молодая и к появлению нового поколения Светловых не готова.

- Можно подумать, они спросят, коли соберутся, - проворчала я, с аппетитом оглядывая угощение. - Дело нехитрое.

- Янина! - Мартыновна погрозила вилкой. - Что за девица эта Регина?

- Понятия не имею, - я прищурилась, раздумывая, с какой стороны подступиться к угощению. - Я «швабру» в глаза не видела.

- Раз твой брат вещи собрал, значит, зацепила она его чем-то.

- Ага, - я отломила кусок, наслаждаясь пока исключительно запахом горячего мяса и сдобы. - Отдельной жилплощадью.

- Думаешь, у них несерьезно? - взгляд Мартыновна стал очень пристальным, и я чуть не подавилась.

- У Ярика вряд ли, - выдала я сердито. - Но с планами девицы не знакома. Может, она мечтает подарить тебе правнука. А у Яськи, - я нарочно проигнорировала грозное сопение родственницы, - на личном фронте затишье. Отходит от романа с Игорьком.

Это была полуправда. Ярослава отложила наполеоновские планы по завоеванию будущего мужа, кем бы тот ни являлся. Но причиной стал не нарцисс обыкновенный, пытавшийся штурмом взять нашу квартиру, а Семочка, чуть не убивший на злополучном форде и себя, и даму сердца. С того вечера сестренка перестала таскать домой парней для многоступенчатой проверки. Если с кем и встречалась, мы об этом не слышали.

- А мама? Общается с Валерой?

- По скайпу. Дополнительным потомством обзаводиться точно не собирается.

- Яна! - бабка пошла багровыми пятнами. - Прекрати ёрничать!

- А ты ходить вокруг да около, - я отодвинула тарелку с пирогом. Потом поем или с собой заберу. - Говори, зачем позвала. Дело в Ариадне, так?

Но бабку было не просто пронять.

- Могла бы справиться о здоровье пожилой дамы, - попеняла она.

Я едва удержалась от хохота. Ага, Мартыновна у нас - женщина молодая, а подружка-ровесница - почти старушка. Нестыковочка, однако.

- Сама виновата, - фыркнула я презрительно. - Нечего было нападать и истерить на пустом месте. Не ошпарилась бы.

- Может и так, - согласилась бабка, отпивая чай. - Но всё равно нехорошо дурно отзываться о пострадавшей. Лучше расскажи, где глупый браслет взяла?

Но Мартыновна не учла, что я являюсь её же внучкой.

- Сама не знаю, - я небрежно повела плечами. - Нашла недавно, когда старые вещи разбирала. Кто-то подарил. Лет сто назад. Прикольная штучка, правда? - я вытянула руку, делая вид, что любуюсь ключиками.

- И травмоопасная, - подметила бабушка.

Я хихикнула, вспомнив не задавшийся день рождения. Особенно глаза Николая Дмитрича, когда моя кисть хлестнула по его щеке.

- Ладно-ладно, - вздохнула я покорно. - Знаю, не смешно. Но, согласись, повела себя твоя подружка странно. Чем ей мой браслет не угодил? Колись. Ариадна, наверняка, с тобой поделилась.

Бабка медлила с ответом. Принялась открывать сигаретную пачку, затем раздражающе щелкать неработающей зажигалкой.

- Рассказывай, - снова велела я, доставая из шкафа спичечный коробок. - Иначе уйду.

- Ой-ой, напугала, - поддела Мартыновна, прикурив, наконец, сигарету. - Сама потом от любопытства изведешься. И не смотри сердито! Я с мыслями собираюсь. Мерзкая это история. Адочка о ней никогда не говорит. Противно.

Я смиренно села за стол. Поняла, скрытничать бабка больше не будет, а выпендривалась исключительно для поддержания репутации.

- В общем, слушай. Познакомились мы с Адой девочками четырнадцатилетними. Она новенькой пришла к нам в класс. Худенькая была, болезненная. Другие ученики её невзлюбили, а я решила под крыло взять, чтоб не трогали. Грустной показалась, как котенок брошенный.

Я улыбнулась, отмахиваясь от окутавшего кухню густого дыма. Мой прадед Мартын Ковалёв был директором школы, где училась бабка. Раз Олимпиада взяла шефство над странной чужачкой, никто бы не посмел её обидеть. Даже отъявленные хулиганы. Надо же, я не знала, что с Ариадной Мартыновна дружила со школьной скамьи. Всегда считала, всё началось с их отцов.

- Ада стала бывать у нас дома. Понравилась родителям: скромная, воспитанная, училась хорошо. Но была в ней скрытая печаль. Сначала я списывала всё на смерть её матери. Аглая Арсеньева умерла за несколько месяцев до этого. Но всё оказалось гораздо сложнее. И неприятнее.

Бабка примолкла, отвела взгляд, став непохожей на себя. Однако трагический образ ей шел не меньше буйного веселья.

- Только не говори, что мать Ариадны убили.

- Нет. Хотя... Летом следующего года твой прадед озаботился поиском учителя истории. Предыдущий к детям в другой город перебрался, старый был, решил, хватит жить одному. Адочка у нас сидела, когда папа жаловался за обедом, что учебный год на носу, попробуй нового педагога найти, все пристроены. Ада вдруг и говорит, что её отец в старой школе историю вел. Сказала и сама испугалась, сжалась, как воробышек в зиму. Пробормотала, что больше папа учителем не работает.

- Выгнали? - я, наконец, запихнула в рот кусок остывшего пирога, не ставшего от этого менее вкусным.

- Можно и так сказать, - проворчала Мартыновна. - Чая мне плесни, если еще теплый. А лучше заново вскипяти. В общем, папа насторожился из-за Адиного поведения. Решил выяснить, в чем там дело. Ну и всплыла некрасивая история. Работали оба родителя Ариадны в школе. Он вёл историю, она литературу. Семья была образцово-показательной, как и полагалось в учительской среде. И вдруг скандал. Пропала Аглая. Сначала решили - беда. Позже открылись подробности. Подруга-предательница (тоже из их школы) отрапортовала в деталях. Влюбилась мать семейства. Рассказывала, жизнь опостылела, муж надоел, а там та-а-акой мужчина! Всё отдать готова, чтоб только с ним! Сбежала иными словами. Супруг потом покаялся, признался, что Аглая записку оставила: прощай, никчемный муж. Сначала не показывал никому, стыдно было.

- Тогда его из школы и погнали? - констатировала я грустно.

- Вежливо попросили, - сгладила непростую истину бабка. - Мол, не авторитет он теперь ни для коллег, ни для учеников. Семейная трагедия «чудеснейшим» образом стала достоянием всей школы. Ада учебный год там доучивалась. Натерпелась бедняжка. И от школьников, и от педагогов. Потом к нам перешла. Отец, как уволился, работу новую найти не мог. Устроился грузчиком, представляешь! А ведь настоящий интеллигент был.

- Что стало с Аглаей? - я допила остатки остывшего чая.

- Никто не знает, - Мартыновна неприязненно поморщилась. - Как сбежала, так и сгинула. Думаю, не вышло у нее ничего с тем мужчиной, а возвращаться не рискнула. Но даже если и стряслось с ней плохое, мне лично не жалко. Женщина, бросившая ребенка, не заслуживает ни понимания, ни прощения.

- А отец Ариадны? Прадед его взял на работу?

Впрочем, можно было не спрашивать. Мартын Ковалёв был поборником справедливости. Он приютил изгнанного педагога, принял под личную ответственность и ни разу не пожалел. Всем было объявлено, что новый сотрудник - вдовец, в одиночку воспитывающий дочь.

- Лучшего историка у нас в школе не было, - заулыбалась бабушка. - Даже двоечники, никогда не интересовавшиеся предметом, слушали, открыв рты. История у многих стала любимым предметом. А твоему прадеду Сергей Арсеньев стал близким другом.

На плите принялся возмущаться чайник. Разливая кипяток по чашкам, я задумалась о жизни Ариадны. Теперь было понятно, почему она не вышла замуж. Трудно создавать собственный очаг и верить в безоблачное будущее, когда родительский брак закончился плачевно.

- Погоди! - вспомнила я о главном. - А браслет какое имеет отношение к этой истории?

- Самое бредовое, - Мартыновна гневно фыркнула. - Но Аде не доказать. Она свято верит, что браслет подарил тебе колдун. Либо ты сама ведьма, либо загремела в большие неприятности.

- Ну и дела, - протянула я, постаравшись хихикнуть искренне. Ведь права Ариадна. Колдун, не колдун. Но чародей взаправдашний. - Откуда такое предположение?

Бабка вновь потянулась к сигаретной пачке, но я ловко перехватила добычу и отбросила на подоконник. И так дымом пропахла!

- Ладно, - прорычала Мартыновна, смиряясь с неизбежным. - Я сама подругу долго пытала, пока она не призналась в ереси. Дело в её безалаберной матери. Аглая незадолго до исчезновения считала, что её преследовал призрак. Только представь! Браслет ей якобы подарил колдун для защиты. Ариадна уверена, что у тебя сейчас именно он. Мол, Аглая постоянно его носила, и у Адочки была масса возможностей рассмотреть украшение. А ещё, - бабка сердито засопела, - моя дорогая подруга выдала такое, что я чуть сама в больницу не загремела. Она, оказывается, считает, что в исчезновении Аглаи замешана нечистая сила. Во как!

Я выждала паузу, задумчиво глядя в пустую чашку. Слишком сильно огорошила меня бабка. Она могла сколько угодно посмеиваться, но я отлично знала, для чего нужен браслет, и как отреагировал на расспросы об Ариадне Арсеньевой чародей. Устинов был с знаком с Аглаей. В этом я не сомневалась. Вероятно, именно из-за его зеленых глаз матушка Ариадны потеряла голову.

- Что теперь? - спросила я бабушку.

Она пожала плечами.

- Не думала, что у Адочки рассудок помутнеет. Но я её никогда не оставлю. Тебя хочу попросить не носить эту штуку при ней, - Мартыновна гневно ткнула пальцем в браслет. - Коли разговор в нём зайдет, скажешь Ариадне, что выбросила. Поняла?

Я покорно кивнула, взирая на выставленный перед носом бабкин кулак.